Легенда о лесных феях

— Ты ведь знаешь, что ведешь себя как ребенок? — произнес Мидория, еле поспевая за другом. Бакуго опять вскочил со своего места, не желая слушать продолжение рассказа. — Я ребенок? — мгновенно отреагировал на это блондин. — Да! Выглядишь как маленький обиженный ребенок! Тебе еще не хватает прямо здесь затопать и начать плакать! — Ах ты! — начал было парень, но со стороны леса послышался шум, и на крики вылетела маленькая феечка, грозно смотря на Кацуки. — Я так и знала, что ничего из этого хорошего не получится! — в ее голове слышались нотки отчаяния. — Прости, Мидория, давай я отведу Бакуго обратно. Парни обернулись на звук голоса. Мина, несмотря на грозный вид, выглядела расстроенной. Похоже, девушка хотела порадовать друга, но все пошло немного не по плану. Сзади к ней подошел человек, похожий на скелет. У него были блондинистые волосы и глаза, которые внимательно рассматривали своих гостей. — Нет! — в один голос крикнули парни и повернулись обратно друг к другу. Мидория оббежал, чтобы взглянуть в лицо своему собеседнику. Зато тот, как мог, пытался отвернуться так, чтобы на него не могли смотреть. Тошинори вздохнул, наблюдая за этой картиной. Тихо, чтобы его не услышали парни, позвав Мину, которая все пыталась разнять своих друзей, Тошинори повел ее в дом. — Дело молодое. Все будет хорошо, я обещаю. Лучше пошли со мной. Вы давно у меня не гостили. Небольшой дом принял вошедших тишиной. У порога лежал коврик с коротким ворсом, на котором было что-то написано на неизвестном языке. Следующим, что предстало перед глазами, была уютная комната, по-видимому, гостиная. В ней стояло четыре аквариума, в каждом из которых были разные картины. В первом, стекло которого было затронуто морозом, вырисовывающим узоры, царившим внутри, медленно падали пушистые снежинки, заваливая уже небольшую снежную поляну, которая образовалась вокруг маленького снеговика. Внутри второго аквариума также лежал снег, но уже подтаявший. С небольшой горки тёк ручеек, протянувшийся по всему периметру. Напротив импровизированной горы стояли ёлочки и несколько лиственных деревьев. В комнате стояла тишина, поэтому можно было услышать пение птиц, поселившихся в этом небольшом лесу. Третий аквариум встретил благоухающим запахом цветов и пением птиц, которое было слышно намного громче, чем в прошлом. На зелёной поляне раскрыли свои лепестки, принимая солнечный свет, цветы. Синие, розовые, красные, оранжевые. Поляна прямо-таки переливалась множеством цветов, не давая задержать взгляд на одном месте. В отличие от этого аквариума, последний — четвёртый — разнообразием не отличался. Здесь присутствовали в основном только желто-оранжевые и красные оттенки. Если проследить за тем, что здесь происходит, можно было увидеть, как время от времени поднимался ветер, срывая листья с деревьев. — А Шигараки что? — посмотрев на аквариумы, застывшие у противоположной входу стены, спросила Мина. — Сильно был против? — Я не хочу говорить об этом ребёнке. Да и тем более я не собираюсь спрашивать его о том, как и чем я буду обустраивать наш дом. — Наш? — Юный Мидория тоже живёт здесь. Вот уже как лет 10. — Шигараки? — Именно. И что ему неймётся? — горестно вздохнул старик и прошёл чуть дальше. Из гостиной вела дверь в коридор, уже из которого можно было зайти и в остальные комнаты. Первая комната была кухней. Она не была слишком большой. Шкаф с кухонной утварью, рядом с ним что-то на подобии людского холодильника, но таковым не являющееся. Стол и четыре стула с высокими резными спинками. — Откуда такую красоту взяли? — Мина подлетела к новому предмету интерьера и присмотрелась. Стулья были выполнены в стиле тех самых четырёх аквариумов, повторяющих четыре сезона. На белом стуле были изображены подобия морозных рисунков на стекле, которые явно повторяли узор из первого аквариума. Второй — зелёный — стул расположил на себе множество подснежников, выглядывающих из-под снега. Третий — жёлтый — приветствовал двумя оленями. Первый, что был пониже и видно, что взрослее, грелся под лучами солнца, а вот второй — стройный и красивый прыгал по опушке, на которой цвело целое царство цветов, не уступающим своей яркостью и разнообразностью видом в аквариуме. Последний стул был оранжевого цвета, постепенно переходившим в красный на концах ножек. На нем были изображены листья, падающие с кроны дерева, ствол которого был продолжением одной из ножек. — Тоже юный Мидория постарался. Он привёл мой дом в порядок и украсил его. Ты знала, что мальчик очень хорошо обращается с инструментами? Не знаю, где он этому научился, но все, что ты увидишь новое, из дерева, это все он смастерил. Да и вообще местами отремонтировал дом. — Хороший он. Не надо было мне его с Бакуго знакомить, — грустно пробормотала девушка, залетая в следующую комнату. Это была библиотека, с низу до верху наполненная книгами. Они не только стояли в шкафах, которые здесь были буквально на каждом шагу, но и лежали на полу, заполняя все оставшееся место массивными кучами. Мина была давно в этом доме, и теперь её удивляло то, что с ним стало. Если раньше это была хижина, скудно обставленная только самыми нужными вещами и иногда даже забытая, покрывалась пылью, то теперь так и цвела. Стены во всех комнатах были расписаны в ручную, появилась новая мебель и предметы, которых раньше не было. Библиотека, в которой раньше даже не все шкафы были заполнены, теперь была просто переполнена, не давая и места лишнего. Подлетев к одной из книжных полок, девушка вчиталась в корешки книг. Кроме тех, на которых опять же были написаны непонятные символы, теперь там стояли и потрепанные от частного использования книги о лекарственных растениях и зельях. Похоже, это тоже Мидории. После библиотеки следовали две комнаты, расположенные друг напротив друга. Правая комната встретила прохладой. Окна были раскрыты, пропуская внутрь небольшой сквозняк, который изредка поднимался рядом с Озером. Это была комната Мидории. Она была самой светлой. Несмотря на то, что парень пытался обустроить весь дом так, чтобы уют не мог оставить его, своя собственная комната была, на удивление, полупустой. Напротив двери располагалось широкое окно, на котором мерно раскачивались от каждого дуновения ветра светлые занавески цвета топленого молока. У одной из стен стояла кровать. Она была достаточно большая, можно даже сказать почти двухместная, и тоже вся сделанная из дерева. На высокой спинке были вырезаны узоры. В противоположной стене была вырезана арка, закрытая сейчас тяжёлыми красными шторами, явно не вписывающимися в светлую комнату. — Думаю, юный Мидория не будет против, если мы заглянем в его мастерскую, — улыбнувшись, сказал Тошинори, отодвигая шторы. Новая комната встретила гостей тёмным светом. Здесь не было окна, поэтому без включённого света было видно ровным счетом ничего. Хлопнув пару раз в ладоши, зажглись импровизированные светильники где-то сверху у каждого из столов и шкафов. Те, в свою очередь, были завалены до верху книгами и записями. В комнате стояло два больших стола. На одном из них были установлены инструменты, рядом лежали материалы в огромном количестве, а также разложено множество чертежов. Второй стол не отличался от первого. Только теперь уже захламлен он был какими-то колбами и пробирками, кроме этого на ближайшей полочке стояли ровными рядами тетради, полностью исписанные аккуратным почерком. — Да уж, такую чистоту в этом доме я никогда не видела. Мидория явно очень хорошо влияет на вас! — объявила девушка, когда двое, пройдясь по дому, зашли обратно на кухню. Тошинори, заваривая любимый чай своего ученика, лишь покивал, полностью соглашаясь со своей маленькой подругой. С улицы еще были слышны крики. Похоже, Бакуго продолжал сопротивляться, все еще держа какую-то детскую обиду на друга. — Идиот! — в один момент крикнул Изуку, не задумываясь о том, что Всемогущий слышит его прекрасно. Во время того, как блондин пытался отвязаться от парня, следующего за ним по пятам, он, ничего не замечая под ногами, наступил на небольшую грядку. Бакуго от удивления даже замер на месте, не ожидая этого от друга. Но удивление быстро сменилось недоумением. По ноге вдруг начало распространяться странное тепло. Опустив голову, Кацуки заметил на стопе правой ноги странную сыпь, место которой теперь ужасно болело. — Черт возьми! — прошипел блондин, наклоняясь к ноге, но его руку выхватили. — Не трогай! Только хуже сделаешь! — надев перчатки, Изуку присел на корточки, внимательно рассматривая ногу Бакуго. Сыпь распространилась выше. «Это плохо», — подумал парень и, схватив друга за руку, повел в дом. — Я отведу тебя к себе. Оттуда идет проход в мою мастерскую и лабораторию. Бакуго, вначале начавший сопротивляться, все-таки неохотно последовал за другом. Но не подумайте, что это из-за любопытства. Хоть ему и было интересно узнать то, чем живет Мидория, это было не первостепенной задачей, так как жгучая боль в ноге не переставала доставлять неудобства. Комната Мидории приветствовала гостя прохладой. Это так отличалось от погоды на улице, что блондин на секунду выдохнул. Пропало все раздражение и смущение, которое не отпускало его все время разговора с бывшим другом. Парень с трудно скрываемым любопытством оглядел стены, на которых был набросан еле видный эскиз будущей работы. В отличие от остального дома, пестрившего в основном темными цветами, здесь сама обстановка отдавала холодом. Не останавливаясь на месте, Изуку прошел дальше, с громким неприятным звуком открывая тяжелые шторы и заходя внутрь. С двух хлопков вспыхнул свет, освещая весь бардак, царивший в этом месте. Бакуго не стал следовать за Мидорией, так как его никто не звал, но все равно продолжал внимательно следить за его передвижениями. Похоже, здесь парень чувствовал себя в своей тарелке. Он умело, похоже уже с привычки, лавировал среди гор книг, тетрадей, каких-то материалов, посуды и мелких копошащихся… О Боже, это что, мыши? Блондин брезгливо проследил за хвостом, мелькнувшим где-то в одной из стопок книг, высоко поднимавшихся над землей, грозясь с минуты на минуту упасть, захламив и без того заваленный мусором пол. Словно следуя мыслям парня, откуда-то сверху спрыгнула черная кошка, роняя эту гору. Послышался громкий звук упавших на пол книг, но Мидория даже ухом не повел, продолжая хлопотать над небольшим котелком. Он попеременно доставал что-то с полок, кидая в непонятное что-то кипевшее на огне. Наконец-то, Изуку закончил, набирая странную жижу светло-зеленого цвета в одну из чистых колб, после чего перелил небольшую часть в прозрачный стакан. Подойдя к парню, продолжавшему его ждать за пределами этого темного царства, Мидория усадил друга на кровать. — Вот выпей, — тихо проговорил он, протягивая Бакуго стакан. — Что это? — недоверчиво принюхиваясь к тому, что плескалось в посудине, произнес парень. Не то, чтобы он не доверял ему. Наоборот, к удивлению блондина, с этим человеком, замершим напротив, он не ощущал чувства опасности, которое должно было сработать в то время, как он протягивал что-то странное, что парень должен был выпить. — Противоядие. Оно хорошо помогает в таких ситуациях. К сожалению, оно не действует быстро, так что пройдет не менее часа, прежде чем оно начнет работать. Да и час — это примерное время. Для тебя это может продлиться и дольше. Так что я могу предложить тебе снотворное. Во сне оно быстрее действует. — Тч! — Бакуго отвернул голову, принимая стакан и положил ногу на кровать ближе к парню, державшему у себя в руках еще и мазь. Какое-то время они так и сидели в тишине. Бакуго, выпив противоядие, теперь чувствовал, как постепенно засыпает. На своей ноге он ощущал еле слышимые прикосновения. Закончив с мазью, Мидория стал накладывать бинты на лодыжку. Прикосновения стали отчетливее. Блондин, до этого все еще смотревший в другую сторону, наконец-то повернулся обратно к парню. С его места он видел только зеленую макушку и ловкие тонкие пальцы, привычным движением наматывавшие бинт на ногу. Похоже, приходя в не совсем адекватно соображающем состоянии, Бакуго вдруг захотелось прикоснуться к волосам его друга. Его короткие кудряшки дергались при любом движении, отчего притягивали взгляд. Протянув руку, чтобы прикоснуться к ним, он вдруг резко отдернулся, услышав голос парня. — Послушай, я знаю, что ты на меня обижен. Хотя все еще не понимаю, почему… Но я, правда, не хотел уходить тогда. Бакуго пытался внимательно слушать, что он говорит, но это уже получалось делать все сложнее. Его сознание постепенно погружалось в сон. Последние слова, которые сказал парень, внимательно посмотрев в глаза блондина, заставили его сердце на мгновение пропустить удар. — Я сохранил ее… — Ого! — воскликнул громкий голос, раздавшийся откуда-то сверху. Бакуго постепенно просыпался, пытаясь восстановить события, происходившие до этого. — Он выглядит таким спокойным, когда спит! — голос раздражал. Хотя это было неудивительно. Бакуго раздражали многие вещи. — Ой! Ты же убьешь меня когда-нибудь! Когда блондин, которому в конец надоели эти бессмысленные крики, резко сел в кровати, Мина так же резко дернулась от испуга. — Ужас! — запричитала девушка, переводя дух. — То ты, то этот, вы меня точно убьете! Бакуго перевел взгляд на то место, куда указала девушка. Рядом с кроватью на небольшом стуле спал Мидория, свернувшись калачиком. По тому, как это кресло выглядело, можно было понять, что парень принес его из своей коморки. — Че тут происходит? — блондин потянулся, опуская свои ноги на пол. Только сейчас он заметил, что то место, которое до этого нестерпимо жгло, теперь еле реагировало на его движения. Потянувшись было вниз, чтобы стянуть повязку, он вновь остановился, услышав голос. — Не надо, Каччан, — голос был еле слышен. Обернувшись в сторону откуда он звучал, Бакуго увидел Мидорию, потирающего свои глаза и широко зевающего. Вид парня напомнил блондину о том, о чем они говорили. Он вспомнил все, кроме последней фразы, отчего оставалось странное ощущение незаконченности. «Я точно что-то забыл», — думал Бакуго, потирая руку, которую он отлежал за все то время, пока спал. — Как хочешь, — вновь потянувшись, произнес блондин. — Как ты? Как нога? — Нормально, — безразлично ответил парень, на что получил осуждающий взгляд друга. — Как бы то ни было, тебе надо будет еще несколько дней наносить мазь, чтобы боль окончательно прошла и больше не вернулась. Потянувшись было за мазью, чтобы передать ее другу, Мидория передумал на половине пути, так и оставшись с зажатой в руке баночкой. Подумав какое-то время, он все-таки выдал, не осмеливаясь взглянуть на парня, стоявшего посередине комнаты: — Мина могла бы отвести тебя ко мне и завтра. Думаю, она не будет против. — Стой, — вмешалась в диалог упомянутая девушка, недоуменно смотрящая на своего друга. — А разве не легче, чтобы ты отдал Ба… — Да даже если она окажется против, я все равно заставлю ее это сделать. Ашидо прищурилась, начиная что-то подозревать. Вначале она не понимала, почему Мидория просто не отдаст мазь Кацуки, тем более, если он делал ее изначально специально для него. Но сейчас, когда даже взрывной и раздражительный блондин согласился на вариант прийти сюда вновь уже завтра, девушка начала догадываться о том, что происходит между этими двумя. Раздался тихий смех со стороны двери. Обернувшись, ребята увидели мужчину, неслышно подошедшего во время суматохи и теперь смотревшего на всю эту картину с теплой улыбкой. — Ну, вижу, завтра юному Мидории не будет скучно, — наконец-то произнес Тошинори, подходя к Кацуки. Он оглядел парня с ног до головы и покивал каким-то своим мыслям. — О чем вы, Всемогущий? — Ухожу я завтра на несколько дней. Так что вам, юноша, надо уже учиться следить за этим местом одному. Но я понимаю, что это будет не просто, поэтому я и рад, что юный Бакуго тоже будет здесь. А теперь мне пора, — мужчина пропал на месте, оставив лишь недоумевающих подростков. Несмотря на то, что Бакуго все еще таил в себе обиду, он не отказал бы, если вдруг Мидория предложил ему еще немного остаться. Хотя бы на час. Но Изуку не стал пользоваться появившимся шансом. — Я провожу вас до леса. Уже поздно, а вам еще до города добираться. Завтра в любое время можете приходить. И, не дожидаясь ответа, парень вышел на улицу. Но дальше он не стал отходить, предполагая, что могут возникнуть кое-какие проблемы. — Зачем ты взял полотен… — начал было Кацуки, выходя следом, но волна, поднявшаяся со стороны Озера, прервала его слова. Откашлявшись, блондин лишь молча взял протянутое полотенце и пошел к лесу. Все трое решили промолчать, лишь устало вздохнув на это. В такое время можно было услышать лишь звуки беспокойного леса. Такое чувство, что ему было в тягость что-то. «Опять он вздыхает», — подумал Мидория, наблюдая, как блондинистая макушка все дальше уходит в лес и скоро пропадает среди густой кроны деревьев. «Интересно, смогу ли я помочь месту, где я вырос?»