Дом Валлянуркагона
1 января 2022 г. в 04:45
Вернувшись домой, Валя первым делом развоплотил беднягу Курумо, это был жест милосердия. Потом некоторое время они с Вардой выясняли отношения: она упирала на то, что не получала внимания, вынуждена была всё делать сама, а он только пил, курил и сквернословил. А теперь и отнял единственного сына! Валя пытался высказать предположение, что все его старые прегрешения не заслуживали заключения в тюрьме безвременья, куда его отправили благодаря подставе и связям бывшего любовника жены. Но кто бы его слушал! Наконец, не выдержав упрёков и слёз Варды, вымотанный Валя извлёк из Корзины небытия сознание Эрэ, облёк его плотью, стёр сыну память и вручил плачущего младенца жене. С полминуты Валя демонстративно ждал хоть каких-то проявлений благодарности, потом плюнул на ковёр и пошёл к себе.
Валя включил свой чудо-компьютер, ввёл пароль – вызывающее восхищение своей витиеватостью матерное слово. Давным-давно он прислал на почту Графоманки заражённое вирусом электронное письмо. Расчёт был верен – жертва просто не могла не открыть послания с темой «From Melkor with love». Правда, визуально в самом письме ничего не было, кроме похабной картинки, а вируса Графоманка, понятно, не заметила. И теперь всё, что она печатала на своём ноутбуке, сразу же отображалось на экране чудо-компьютера Вали.
Дед всего Сущего уселся поудобнее, откупорил свежесотворённую бутылку спирта по рецепту с одной из планет звёздной системы Бетельгейзе (146-градусный, не какой-нибудь там) и принялся читать созданное Графоманкой за день – описание его собственных славных подвигов. Больше всего Валю заинтересовал появляющийся, ещё не завершённый текст.
Мелькор, пошатываясь, ступал по разнотравью.
— Ортхэннэр, я всё не пойму, человек я уже или нет ещё. Крылья вот раскрыть не могу больше, вообще истинный облик как-то не получается принять, — заплетающимся, как спьяну, языком говорил Мелькор. — Или это теперь мой истинный облик? Тогда я, наверное, человек... а если нет?
Гортхауэр молча улыбался, глядя на Учителя. Ему, похоже, было совершенно всё равно, человек он или майа. Его Тано был с ним, а остальное… Гори оно синим огнём!
Мелькор, что-то невнятно бормоча, брёл по траве. Глаза его были мечтательно устремлены на изумрудно-бархатные горы, под ноги он, понятно, не смотрел и потому нечаянно наступил на скрытое в траве осиное гнездо.
Осы волной взметнулись над растерявшимся Мелькором. Гортхауэр, сдавленно крикнув, ринулся вперёд и с неожиданной силой оттолкнул Учителя в сторону. Мелькор упал, а Гортхауэр, запрокинув голову и раскинув руки, подставил себя разъярённым насекомым. Мелькор, рывком поднявшись, кинулся к ученику и попытался закрыть его своим телом – классически красивый жест, абсолютно бесполезный против ос.
— Во кропает-то, малолетка недоучившаяся, — мрачно заметил Валя и влил в себя всё, что оставалось в бутылке.
Курсор беспомощно пульсировал на экране. Графоманка, очевидно, не знала, как вывести героев из смоделированной ситуации.
— Ну и что это за непотребство? — проворчал Валя и зачем-то хватил бутылкой об пол. — Не умеешь – не берись! Школота! Сейчас ещё ведь возьмёт и убьёт бедняг. Что ж такое, и так уж всех почти развоплотила! Графомань дальше, Чёрный Враг нашего мира, Морготиха, только не убивай героев напропалую! Почему нельзя сохранить некоторую интригу, тонкую недосказанность? Нет, надо показать смерть героя, чтоб её так!
Графоманка неловко, с явными паузами, корявейшим русским языком пыталась выписать сцену зажаливания Мелькора и Гортхауэра. Но у неё ничего не ладилось. Она терпеливо стирала текст и начинала заново.
Валя потёр виски. Потом отыскал предусмотрительно записанный номер мобильного телефона Графоманки. Она неоднократно вводила его, делая заказы в интернет-магазинах, между тем как все просматриваемые ею страницы вместе с набранным текстом исправно отображались через вирусную программу и сохранялись в памяти чудо-компьютера. При желании Валя мог бы даже заказать что-то от её имени, используя сохранённые данные карты, вот только куда – на деревню Валлянуркагону? Он ещё раз глянул на абзац, в котором две человеческие жизни, не успев начаться, с изощрённой жестокостью прерывались жалами ос, вздохнул и сотворил старомодный стационарный телефон-вертушку.