Мелькают дни

      Огненный взрыв ослепляет и оглушает лишь на несколько мгновений. Жар опаляет кожу и лёгкие — даже для детей пламени он может быть опасен и губителен, что уже и говорить о других народах Асхана или демонах.       Вилма делает вдох, и жар застревает в груди, мешаясь с воздухом и пеплом в тугой сухой ком. Она смотрит и не может ни отвести глаз, ни хотя бы просто моргнуть. Чувствует, как их выедает словно кислотой откуда-то аж изнутри, но ей кажется, что если она прикроет веки хоть на мгновение, то непременно сгорит вся полностью дотла.       Деве щита не пристало быть слабой, но внутри всё растекается как жидкая магма и сжигает её изнутри. Вилма смотрит, не в силах пошевелиться, и горьким пеплом тлеет её сердце. Огненный воин тяжёлой походкой ступает по земле, одарённый милостью Арката и несущий его же гнев. Демоны и продавшиеся им демонопоклонники сгорают в очищающем пламени, и Вилма наблюдает со стороны, не в силах отвести глаз.       Восторг и гордость, но более всего — отчаянная тоска и печаль. Величественный эйнхерий — её возлюбленный, которому никогда больше не суждено вернуться к ней и разделить с ней грусть и радость, молчание и смех. Он отдаёт всего себя, но Вилма не может его винить или осуждать. Гордость и боль затапливают её с головой, и она пытается проглотить тугой сухой ком, царапающий горло, пока её щёки обжигают слёзы, которых она даже не замечает.       Огонь, с которым Кари стал единым целым, не потушить воде. Ничто не способно обуздать его ярость и мощь, и когда долг будет исполнен, он уйдёт в него, встав в свиту великого Отца, избирающего достойнейших из достойнейших. — Я уйду, — голос Кари звучит огненным рокотом вулкана, что вот-вот взорвётся. — Но ты не останешься одна.       Его горячие руки теперь обжигают Вилму в прямом смысле, но она не обращает на это внимания. Он касается её осторожно, и она в последний раз льнёт к нему. Кари легко подхватывает её, забирая из горящей низины, в которой сгорело войско безумца Силсая, вынося наверх, к остальным союзникам, выдержавшим это непростое испытание. Его время заканчивается, но в отблесках пламени Вилма видит всё то же тепло и нежность, и тоскливая улыбка сама ломает её губы. — Не останусь, — голос подводит, и она качает головой. В последнем отчаянном жесте сжимает огненную ладонь, не чувствуя, как жар опаляет кожу.       Дева щита должна быть сильной даже тогда, когда перестаёт быть ею. Поэтому Вилма стоит, ровно и гордо держа спину. Смотрит вперёд на горящий огонь, и сердце её сгорает вместе с ним. Но возрождается из пепла вновь — ей есть ради чего и ради кого идти вперёд дальше.