Мелькают дни

— Молюсь ради счастья Я громкой молитвой Бессмертному Солнцу, Чьи кони быстры. Бессмертному Свету, Чьи кони быстры, Вершу возлиянья И речи искусством, И мыслью, и делом, И истинным словом Я Солнце почту, — мужской голос негромким эхом отбивался от холодных каменных стен кельи.       Молодой юноша стоял на коленях, сложив руки в молитвенном жесте и склонив голову перед символом Солнца, олицетворяющим Зардушту. Он заканчивал читать молитву, всеми помыслами и всей душой устремившись к своему Богу, открытый перед ним, не смеющий и не желающий скрывать или утаивать ничего из своих желаний и мыслей.       Элла был ещё молод, и его сердце горело огнём, горело жаждой. Вместе с братом в свои юные годы он успел испить чашу страданий. Но божественная милость сохранила их обоих, провела сквозь очищение и испытания и наградила в конце концов встречей, изменившей их жизни. И теперь Элла благодарил Бога за его милосердие, отдавая всего себя иступлённой вере и доказательству того, что Зардушту не ошибся в нём.       Все их беды и страдания от того, что скверна и тёмные силы слишком прочно укоренились среди смертных. Они крепли от беззакония и зла, которое вселяли в сердца слабых духом. Наставник открыл им с братом на это глаза и показал истинный путь, следуя по которому Элла мог наказывать всех, кто стали причиной их страданий, и исцелять мир, уничтожая зло, неся вместо него свет и волю Зардушту.       Он верил в это. Искренне верил в свои силы и свою миссию. Собственно, именно поэтому он всё ещё был здесь, совершенствуя свои умения и навыки. Маскируясь и убивая, обращая оружие врагов Зардушту против них же самих. И он знал, что сможет принести пользу и восславить своего Бога, приводя его на очищенные, освобождённые от скверны земли. — Молись мне, И днём молись, и ночью, Свершая возлиянья, Как это подобает. Тогда тебе на помощь, Придут тебе на помощь И воды, и растенья, И праведные ашуры, — с горячей верой и страстью он читал следующую молитву и вдруг почувствовал, как яркий свет заполнил собой всё помещение, слепя даже через закрытые веки, а спины коснулось тепло.       Дыхание перехватило, и Элла медленно обернулся, когда свет стал чуть менее ярким, открывая глаза. Он увидел перед собой сияющую женщины невиданной красоты, облачённую в одежды чистого света, и он в благоговении склонился перед ней, касаясь лбом холодных камней пола. — Поднимись, дитя, — сильным, но распевным голосом обратилась к нему женщина, и Элла не посмел перечить ей, медленно разогнувшись, всё с тем же трепетом и благоговением глядя на её красивое строгое лицо. — Зардушту услышал твои молитвы. Он заглянул в твоё сердце и увидел, что ты достойный его милости. Он отправил меня к тебе — наставлять тебя, оберегать и защищать. Обращайся ко мне Острют, Элла. Отныне я буду следовать за тобой.       Он не знал, как реагировать. Не сон ли это, что пресветлая ашура снизошла до него? Бог признал его достойным — теперь он должен был трудиться ещё больше для того, чтобы оправдать высокое доверие. Готов ли он был пойти теперь на этот шаг? Элла не сомневался: его вера окрепла ещё больше, а показанный путь не вызывал даже тени сомнений. А значит, он мог всё. И был готов на всё. Во имя пресветлого Зардушту, давшему ему всё, что он имел.