Стайлз в стране чудес.

      Обычное утро обычного парня самого обычного городка. Но так кажется только на первый взгляд. Был ли Стайлз обычным? Нет, не думаю. Был ли Бикон-Хиллз самым обычным городком? Давно уже нет. Но утро было и вправду обычное, если бы не ужасный гудок часов так в шесть, в воскресенье, а? Да, это ужасно. Единственный выходной, в который будят ни свет, ни заря.       А всё почему? Потому что Стайлз с дури обещал МакКолу, своему лучшему другу, пойти с ним «потренироваться» в лакроссе, как думал он. Но было сразу ясно, что Скотт другого мнения: Стайлз бы тратил силы, а МакКол бы развивал выносливость, что и так превышала человеческие нормы. Стайлз нехотя потянулся за телефоном, который удачно нашелся рядом с кроватью, и он бы выключил будильник, если бы не свалился на пол. Да, утро добрым не бывает.       Поцеловавшись с полом, Стайлз провалялся так минут пять, для себя в голове отмечая, что он еще поспит «пару минут» и встанет. Наивный, как бы не так. МакКол не желал ждать своего друга, поэтому смски приходили одна за другой. Парень пересилил свой сон, быстро настрочив: «Чувак, я сейчас подъеду», и отправил при этом со всем энтузиазмом, начав одеваться. Недолго думая, он быстро надел короткие шорты и коричневую футболку.       Быстро умывшись, парень сбежал по лестнице, на ходу забирая ключи своего Джипа, что так уютно ждали хозяина на тумбочке у входа. Шериф давно был на работе, что было, несомненно, плюсом, ведь, как отец, он не особо одобрял ранние вылазки сына, да и ночные тоже. Но ничего с этим поделать не мог, опираясь всем своим разумом на то, что «Стайлз — просто слишком любопытный ребенок», и спускал с рук многие выходки любимого единственного сына. Чему тот был благодарен отцу.       Стайлз быстро забрался в джип и уверенно поехал в сторону леса, где договорились встретиться друзья. Через несколько минут парень остановился, потому что в лесу не везде могла проехать машина, так что пришлось ее оставить и пойти дальше до поляны пешком. Не спеша Стайлз брел к полю, шел и никого не трогал.       Птички поют, солнце сверкает, легкий туман и шорох откуда-то позади. Парень напрягся. У него не было супер-слуха, как у крутого альфы Дерека, ну или хотя бы как у Скотта. Остановившись, парень осмотрелся и, ничего не обнаружив, пошел дальше. Но черт его дернул чуть-чуть свернуть с пути и наткнуться на белого, самого настоящего кролика. Тот не спеша прыгал по земле, полной гнилых листьев, старательно что-то вынюхивая, но, приметив парня, решительно попрыгал в сторону темных, старых деревьев. Стайлз много не думал, с утра он, наверное, вообще не особо думал, и, решив узнать, куда ускакал его утренний дружок, он уверенно пошел за ним. Кролик ждал Стайлза, — ну или так подумал сам Стилински, — и быстро юркнул в норку под деревом — старым, большим дубом. POV Стайлз       Никогда, никогда не будьте такими любопытными, как я. Это не приводит к добру. Совсем ни к какому добру не приводит. Самое страшное, что я правда не понимаю, где я. Помню… я помню лес, кролика и пещерку, точно! — Черт… — я потер многострадальный зад и посмотрел по сторонам. Темно. Слишком темно; что за черт? Я упал?       Стоило мне быстро посмотреть вверх, как моя догадка подтвердилась. Я увидел небольшие лучики света, которые находились надо мной не меньше, чем в метрах ста? двухсот? трехсот? Они что, удаляются? Я, походу, еще и головой хорошо приложился. Постепенно глаза начали привыкать к темноте, и уже было видно, что темнота имеет стены из слоев грязи, камней и корней. — Ты так и будешь тут лежать, а? — спросила темнота. — Эм… что? Кто это? Скотт? — если это так, то где он? Откуда голос? — Черт, ничего не видно… — вздохнув, я встал на ноги. — Нет, я — лучше, — в темноте появился оскал, совсем нечеловеческий, а из темноты вышел Питер. Да, это был Питер, только со смешными ушками, вздернутыми вверх, и пушистым хвостом, торчащим, ну, вы поняли откуда. — Питер? Где я? — сказать, что я офигел — ничего не сказать. — Тс-с, Стайлз, меньше слов — больше дела, — он быстро показал на часы, что свисали со стены, напоминающие знаменитую картину «Мягкие часы» Дали. Питер прошептал: — У тебя мало времени, — и, снова улыбнувшись, скрылся в темноте. — Что? Ты куда? Эй! Ничего не понимаю…       Что ж… Ничего не поделаешь, нужно выбираться отсюда. Вздохнув, я отправился в темноту. Я, правда, не знаю, куда шел, но с каждым шагом всё громче я слышал: «Выпей меня, выпей меня»       Так и есть. Сделав еще шагов десять, я наткнулся на небольшой стеклянный стол, который освещался светом, а напротив стола находилась маленькая дверь, и она размером-то была… сантиметров тридцать, не больше. Снова бросив взгляд на стол, я заметил небольшой флакон.       Бутылочка, что стояла на столе, так и кричала, чтобы ее выпили. Я, на самом деле, не боялся, просто не доверял. Чему? Странной бутылке! Я правда не понимаю, что за чертовщина тут происходит, и почему я чувствую себя героиней сказки «Алиса в стране чудес»?       «Выпей меня, выпей меня», — умоляла бутылочка, сверкая своей зелененькой жидкостью. Я долго не думал, взял бутылочку и открыл. Запах… пахнет, как масло топленое, хм… а вкус? Я слегка наклонился, чтобы еще больше почувствовать аромат масла. По моей коже прошла приятная дрожь, и я даже не заметил, как мои губы коснулись горлышка. Одним глотком я опустошил несчастный флакон. — И это всё? — усмехнувшись глупым предчувствиям страха, спросил я, но не тут-то было.       Наверное, зря я это сказал, так как живот сразу прихватило, и внутри всё закололо. Я схватился за живот руками, которые светились желтоватым светом. Дернувшись, я всё свое внимание направил на руки, что сверкали, как золото, и искрились, словно бенгальские огни. Точно так же светились мои ноги. Да и всё тело. Меня приподняло в воздух. — Эй, эй… — я ухватился рукой за стол, но это особо не помогло: либо стол становился больше, либо я — меньше. Скорее всего, я. Через каких-то пару мгновений — не успел и ахнуть — я стал не больше пяти дюймов, что, несомненно, пугало. — Что же мне делать? — вспомнив о дверце, я обернулся и подбежал к ней. Схватившись за ручку, я уверенно повернул её. Та послушно открыла дверь и впустила меня внутрь. Шум воды, который слышишь, когда подносишь к уху раковину, заглушал свист, засасывающий меня внутрь. И вместо темноты я оказался в воде. А двери уже и след простыл. Осталось только бесконечное море по колено.