Тёмная фигура продолжала приближаться. Воздух вокруг начал становиться затхлым и душным. Вся мантия Мастера Лабиринта источала чёрный, едкий дым, с каждым его шагом, осыпаясь на пол таким же чёрным пеплом. Миа почувствовала, как её сердце уходит в пятки. Она была полностью уверена, что Мастер Лабиринта мёртв и никогда больше не появится перед ней, однако вот он — пусть хромой, пусть безликий, но снова здесь. Не желая подпускать Мастера к Ядру, девочка закрыла его собой, с дикой одышкой глядя на уже поднимающуюся по лестнице фигуру. Источаемый им запах гари кружил голову девочке, отчего её взор замылился от проступивших слёз.
— Прочь! — воскликнула Миа — Всё кончено! Тьмы больше нет, и тебе не осуществить свой безумный план! Чтобы ты сейчас не сказал и чтобы ты сейчас не сделал, я не подпущу тебя к Ядру, слышишь?! — Но фигура продолжала приближаться, игнорируя слова девочки. Тогда Миа отвела руку за спину и резко выхватила костяной кинжал. Выставив его перед собой, она вновь воскликнула — Я не боюсь тебя! Я больше вообще ничего не боюсь! Убирайся!
Фигура остановилась. От неё всё обильнее валил дым, а на пол осыпался пепел. Девочка сделала шаг вперёд и подняла кинжал в ту часть капюшона, где должно было находиться лицо. Но лишь она это сделала, как из-под него возникло слабое алое свечение. Оно тянулось тонкой струйкой, прямо по воздуху, медленно подбираясь к Ядру. Из Ядра также потянулась струйка света. Вот они объединились. Генератор Фотонов издал странный скрежет, и на бегущей строке появилось число «12». Один за другим, над отсеками механизма загорались красные лампы, а в Ядре нарастало напряжение. Алый свет, соприкасающийся с Мастером Лабиринта, начал усиляться становясь всё ярче и ярче. Теперь вся его фигура была объята непроглядным дымом, а пепел ссыпался словно сухой песок. Опешив, девочка отпрянула от увеличивающегося луча, не спуская глаз с уже воспламенившейся фигуры, что всё сильнее и сильнее насыщалась алым лучом. Внезапно, на бегущей строке начали сменяться цифры: «12», «11», «10» ... Вновь завыла сирена. Генератор задрожал... «9», «8», «7» ... Миа выронила кинжал и бросилась к панели управления. Она искала хоть какую-нибудь кнопку, чтобы закрыть врата к Ядру... «6», «5», «4» ... Фигура Мастера Лабиринта начала источать столь яркий свет, что Миа закрыла глаза рукой... «3», «2», «1» ...
Генератор испустил громкий вой, и сирена замолкла. Все красные лампы над отсеками сменились белыми, а бегущая строка отключилась. Дрожа, Миа открыла глаза и увидела прямо перед Ядром чистый сгусток света, внешне напоминающий майлира в белоснежной мантии. Он стоял перед Ядром и, склонив голову, касался его корпуса. Отпрянув от панели управления, Миа потянулась за кинжалом, но светящееся существо, нежно произнесло:
— Он больше не понадобится тебя, дитя. Столетия крови, жестокости и смерти, подошли к концу. Астум вновь очищен.
Миа подняла кинжал, но тут же убрала его обратно за пояс. Голос этого существа был точь-в-точь как у Мастера Лабиринта. Но он был... живым. В нём чувствовались эмоции. Не веря своим глазам и ушам, Миа сделала шаг к сияющей фигуре, и спросила:
— Кто вы?
Майлир улыбнулся. Миа отчётливо видела очертания его лица, и оно не было изуродовано трещинами и разорванной улыбкой. Нет, это был самый обыкновенный майлир, с тонкими чертами лица, ясными, розовыми глазами, и длинными, светлыми волосами. Его красноватая кожа источала свет, что крохотными лучами тянулся во все стороны сразу.
— Я — Мастер. — Произнёс майлир. — Моё имя Эйриль.
— Э-эйриль? В-вы и есть Мастер Лаб... — Запинаясь произнесла девочка.
— К сожалению, да. — Грустно покачал головой Эйриль. — И я не жду, что ты простишь меня, за все те беды, что я на тебя навлёк. Последние пятьсот лет я не знал покоя. Не видел ничего, кроме бесконечного мрака. Не ощущал ничего, кроме страха и холода. Я был мёртв и внутри, и снаружи.
— Я не верю... вы не Мастер Лабиринта. Нет, это самое настоящее чудовище. А вы... вы не похожи на него. Тот Мастер, которого я знаю, стремился погрузить мир в вечную тьму. И они никогда бы не стал извиняться. — Девочка всё смелее подходила к майлиру, не понимая, почему тот называет себя Мастером Лабиринта.
— Но это так, дитя. Я совершал ужасные вещи, будучи Мастером Лабиринта. Я пугал. Я убивал. Я сводил с ума. Я делал всё, чтобы мир канул в небытие. Я был чудовищем! Но до того, как я стал Мастером Лабиринта, я им никогда не был. Я стремился помочь Астуму. Я хотел его исцелить. — Эйриль развернулся на девочку, и та увидела, как из его глаз сочатся слёзы — Я любил этот мир. И я хотел сделать его лучше.
— Подождите... — Миа ахнула — Мануал. Он был написан каким-то учёным... его имя начиналось на букву «Э». Эйриль! Так значит, вы действительно создатель Генератора Фотонов?
— Да, Миа. Я его создатель. И я его пленник. — Подтвердил Эйриль.
— Пленник? Что это значит?
— Серое Пламя. — Прошептал он, и вновь обратился к Ядру — Ты ведь уже знаешь, что оно разумно, так?
— Да. Рыцарь сказал, что оно умеет говорить.
— Давным-давно, из-под коры мироздания, оно прибыло в наш мир. Мощь его была столь велика, что оно прожгло собой грань между планом Астума и Омнессума — плана Бездны. После этого инцидента Тьма начала медленно просачиваться в наш мир. Дни становились темнее. Ночи были непроглядны. Тьма начинала пугать мирных жителей Астума. И вот, тысячи лет спустя я и моя команда учёных решили построить механизм, который сможет загнать Тьму обратно в Омнессум и запечатать брешь в пространстве. Для этого нам нужен был мощный источник энергии. И я выбрал Серое Пламя.
— Но почему именно его? Неужели, не нашлось чего-то менее... разрушительного? — Будто стесняясь своего вопроса, Миа прикрыла рот рукой.
Эйриль улыбнулся.
— Это были взаимные чувства. Оно ощущало меня. А я его. Я не знаю, как можно описать это чувство. Оно намного сильнее чувства любви и привязанности. Словно, мы были двумя осколками чего-то целого. Семьёй. Серое Пламя позволило мне коснуться его. В иной ситуации, я бы тут же обратился в пыль, но Пламя лишь обдало меня нежным теплом. Пока шло строительство Генератора Фотонов, я бесконечно общался с Пламенем, всё сильнее и сильнее привязываясь к нему. Вскоре, я больше не мог жить без общения с ним. А оно тосковало, когда меня не было рядом. Спустя двенадцать лет строительства Генератора Фотонов, мы были неотделимы друг от друга. И вот, в день, когда я поместил Серое Пламя в Ядро, появился Крёглер...
— Нет... не произносите имя этого чудовища. Он... — Схватившись за сердце бросила Миа, но Эйриль продолжил.
— Я знаю, дитя. Но поверь мне, этот мальчик виноват не меньше, чем я.
— Я не верю... Он нарочно украл предохранитель из Генератора Фотонов! Из-за него произошёл сбой, и Тьма окутала Астум! Почему вы не признаёте его вину?!
— Я знал Крёглера. Это был юный майлир, владеющий собственной компанией. Все его знали как торговца-изобретателя, что всегда радовал жителей Сердцескола причудливыми изобретениями и механизмами. Этот малец всегда был полон добра и радости. А его заразительный смех, что разносился по долине во время очередных странствий, словно оживлял всё вокруг... но однажды, ему кто-то позвонил. И с тех самых пор, Крёглер сильно изменился. Он стал груб, раздражителен и жесток. Его изобретения начали превращаться в оружия. Они больше не радовали народ, а пугали его. И всё это в преддверии новой войны. Крёглер моментально разбогател на своём вооружении и взобрался на вершину славы, но... но вот война закончилась, и Рыцарь уличил Крёглера в работе на Механикора. И жизнь Крёглера тут же пошла ко дну. Он потерял абсолютно всё. У него забрали компанию, богатства и авторитет. Он стал никем, бродягой, что тщетно пытался выбраться из бездны отчаяния и страха за свою жизнь. Тогда-то он и пришёл ко мне. Нищий. Грязный. С безумными глазами. Он умолял меня взять его в свой штат. Вставал на колени, пресмыкался передо мной, но, я отказал ему. Я, как и все остальные, больше не верил Крёглеру. И так же, как и остальные, отвернулся от него. Тогда-то он и выкрал предохранитель, пока я и пятеро моих ассистентов подготавливали Генератор к первому запуску. — Эйриль вновь коснулся Ядра и зажмурился. — Вот тогда и произошло то, что погрузило Астум во Тьму.
— Хотите сказать, что Крёглер сделал это не намеренно? Что он просто хотел отомстить вам за отказ?! — голос Мии начал садиться. Ей не хотелось верить, что тот, кто лишил её всего, сам когда-то этого лишился, и сам загнал себя в тупик собственного Лабиринта. — Но как вы стали Мастером Лабиринта?! Ведь его построил Крёглер, а не вы! Почему вы хотели закончить начатое Тьмой?!
— В час, когда мы запустили Генератор, — продолжил Эйриль — я находился прямо перед Ядром. Мои ассистенты следили за ходом эксперимента, регулируя мощность механизма, пока я следил за реакцией Пламени. И в этот самый момент произошёл сбой. Напряжение в несколько десятков тысяч вольт проникло в Ядро и нанесло Серому Пламени нестерпимую боль. Оно перестало контролировать свою силу и выпустило поток столь яркого света, что Тьма обожглась сильнее, чем о звёзды. Это так сильно вывело Её из себя, что Она сквозь боль ринулась прямо по лучу в самый центр Ядра. Огромным гейзером сплелись свет и тьма. Ядро забило тревогу. Генератор начал выходить из строя. Серое Пламя позвало меня. Оно молило спасти его от разъярённой Тьмы. И я отворил крышку Ядра. В тот же самый момент Тьма с потоками света Серого Пламени пронзили мою плоть, и уже через мгновение от меня ничего не осталось. Я обратился в пыль, как и пять моих ассистентов. Тьма волной окатила всю лабораторию и принялась за поглощение Астума, невзирая на полуденный Энилайн в небесах. Но в секунду, когда моё тело исчезло Ядро, словно по собственной воле, вырвало из меня анхсум и разорвало его на несколько частей. Все они разлетелись по блокам и отделам Генератора Фотонов. А последний, двенадцатый осколок, остался в Ядре. Вместе с Серым Пламенем.
— Двенадцатый? То есть, «двенадцать», это... это ваш разорванный на части анхсум? — Миа бросилась к Эйрилю и крепко его обняла — Какой же это кошмар! Вам было больно?! Вы страдали там, да?!
— Первую сотню лет я не воспринимал своё существование. Я, словно частичка энергии, бороздил по электрическим венам механизма, в поисках выхода. Но всегда возвращался в одну и ту же точку. Серое Пламя, слившись с частичкой моего анхсума, начало болеть. Оно изнывало от этой боли и звало на помощь. Но никто его не слышал. Никто, кроме меня. Тогда я начал осознавать себя. Услышав зов Серого Пламени, я начал звать его в ответ. И тут, произошло невероятное. Энергия анхсума и Серого Пламени слилась воедино и создала волну непрерывного потока, которая повторяло лишь одно и то же число — «Двенадцать. Двенадцать. Двенадцать». Однако, в момент моей смерти, Тьма успела насытить меня своей негативной энергией, и по истечению сотни лет, когда уже был построен Лабиринт, во тьме заброшенной лаборатории возник мой аватар. Лишённый чувств. Жестокий. Холодный. Бестелесный. Моя разрушенная физическая оболочка воскресла в облике Мастера Лабиринта, который жаждал лишь одного — закончить эксперимент. Он искал мой Мануал, что неведомым образом пропал из лаборатории и постепенно становился жуткой легендой для уцелевших народов. Но благодаря тебе он очистился. И воссоединился со мной.
— Значит, это вы отпугнули меня от Ядра после битвы, верно?
— Да. Я боялся, что Пламя случайно уничтожит тебя и начал посылать сигналы об опасности. И Пламя проникло в твой разум. — Эйриль опустился на одно колено и взял Мию за руки — А теперь я должен вернуть тебе то, что незаконно отнял.
— О-о чём вы? — Удивилась Миа.
— О твоём анхсуме. — Улыбнулся Эйриль и оглянулся на зал. Девочка тоже оглянулась и увидела Посредника, что плыл по воздуху прямо к ним. — Прямо сейчас я могу общаться с тобой только благодаря твоему анхсуму. Ты выжила только благодаря своему зовущему кристаллу, в котором хранился анхсум твоих близких. Мои ассистенты, превратившиеся после смерти в умертвия, слились с ними и помогли тебе уничтожить Архикошмар. А после наполнили твой фиал. Однако, он медленно угасает. И если я не верну тебе анхсум — ты умрёшь.
— Но что насчёт вас? Вы ведь останетесь со мной, верно? — Миа почувствовала неладное.
Эйриль покачал головой.
— Нет. Я давно уже должен был исчезнуть со страниц истории, дитя. Я не смею жить за счёт чужого анхсума. Он твой. И я возвращаю его тебе.
Девочка выпустила слёзы и крепко вцепилась в белоснежную мантию Эйриля.
— Я отказываюсь! Не нужен мне этот анхсум! Вы были незаслуженно лишены жизни! Вы должны жить, а не я! Если бы не вы, я бы никогда не справилась с этой задачей!
— Нет, ты всё сделала сама. Ты храброе дитя, и достойна лучшей жизни. Ты прошла через калейдоскоп кошмаров и, наконец, вышла на свет. У тебя ещё есть будущее, Миа. А я уже сыграл свою роль.
— Я не отпущу тебя! Я хочу, чтобы ты остался здесь! Ты не заслужил такого мрачного финала... — окончательно расплакалась девочка, падая на колени.
— Не плачь, Миа. Теперь твоя жизнь наполнится новыми красками. Ты обретёшь внутренний покой и вновь научишься надеяться и мечтать. — Эйриль начал нежно гладить Мию по голове, пока Посредник медленно приближался к ним — Для меня честь говорить с тобой, Леди Миандра. Ты чиста как первозданный свет. Ты юна, как вновь пришедшая весна. Блеск твоих глаз ярче, чем Предзакатная Звезда. А помыслы твои невинны словно сны Вечерней Зари. Спасибо тебе за то, что вернула свет. Спасибо за то, что не стала жестокой и пощадила своих врагов. Спасибо за то, что ты есть.
— Я никогда вас не забуду, Эйриль. О вас узнает весь мир... — принимая свою участь, рыдала Миа.
— Прошу, сохрани Серое Пламя. Не дай ему вновь стать оружием. И пообещай мне, что ты во что бы то ни стало позаботишься о нём.
— Я обещаю вам. Я обещаю.
Посредник остановился между Эйрилем и Мией. Вот он вынул очередной алый свиток и протянул его Эйрилю. Тот тут же не глядя подписал его и глубоко вздохнул. Посредник выставил левую руку перед Эйрилем, а правую перед Мией. В тот же миг из тела учёного, начал тянуться алый луч и, проходя сквозь тело Посредника, переливаться в девочку. В ту же секунду, она ощутила необычайное чувство наполненности. Энергии. Эмоций. Её лицо полностью исказилось печалью, и она громко заревела. Эйриль лишь мягко улыбнулся:
— Прощай, Леди Миандра. — С этими словами и он, и Посредник растворились в воздухе.
Больше не сдерживаясь, Миа закричала в пустоту, глядя на то место, где только что стоял погибший учёный. Накопленные за последние полгода эмоции вырывались из трепещущего сердца девочки, обращаясь в стон, слёзы, и чувство утраченной справедливости. И Серое Пламя, услыхавшее её плачь, покинуло свою обитель и скользнуло девочке в руки. Испугавшись Пламени, Миа отпрянула прочь, но лишь оно коснулось её, как страх тут же рассеялся. Девочка, вытирая слёзы рукавом белоснежного платья, коснулось Пламени в ответ. И в тот же миг ощутила тепло в своей груди и надежду на лучшее. Взяв Пламя на руки, словно дитя, Миа прижала его к себе и нежно прошептала:
— Я ни за что тебя не оставлю. Мы будем с тобой навсегда.
«Навсегда» — повторило Пламя, уменьшаясь в руках девочки, и испуская белёсые искры.
— Миандра! — Раздался голос Рыцаря — Миандра, почему ты всё ещё здесь? Уже почти весь Лабиринт опустел.
Миа развернулась на Рыцаря и улыбнулась:
— Это хорошо. Теперь я готова идти и сама. — Поглаживая Серое Пламя, девочка начала спускаться по ступенькам навстречу удивлённому Рыцарю.
— Оно позволило тебе себя коснуться! Ты поистине достойна его уважения. Когда жители Астума узнают о твоём подвиге, каждый преклонит пред тобой колено. — Восхитился Рыцарь и сделал глубокий поклон.
— Я не хочу, чтобы предо мной преклоняли колени. Я не правительница Астума. — Покачала головой Миа.
— Астума? Нет. Но Сердцескола. Ты — Леди, а это значит, что ты принадлежишь королевской чите. Я знаю, что ты не ищешь власти, но народу нужен такой правитель как ты. И для меня будет честью стать регентом до твоего совершеннолетия.
— Я не хочу. Правда. — печальными глазами взглянула на Рыцаря девочка.
— Я понимаю. Тебе нужен отдых. Долгий отдых. Ты это заслужила. Но если ты передумаешь, я всегда рядом. Помни об этом, Леди Миандра Лучезарная.
Девочка покраснела, и украдкой кивнула.
Вернувшись в Бледный Дворец, девочка забрала свою видавшую виды сумку и вскоре вместе с Рыцарем и Серым Пламенем уже двигалась по торговому кварталу. Миа продолжала гладить Пламя, что, словно задремав, издавало потрескивания в её ладони. Это внушало девочке невиданное спокойствие и радость. Но лишь они миновали квартал и вышли к технодрому, как чувство спокойствия исчезло, и вернулась печаль. Там же где и раньше, возле разбитого алтаря, на коленях стоял Тёмный Государь. Рыцарь даже не взглянул в его сторону, продолжив идти дальше к выходу из города. Но Миа остановилась. Она глядела на его одинокую фигуру и испытывала бурю эмоций. С одной стороны, она ненавидела его всем своим сердцем. С другой, жалела его. С одной стороны, она желала ему смерти. С другой, желала простить его. И эта дилемма разрывала её на части. Серое Пламя пробудилось и выросло в руке девочки, давая понять, что ему также не безразличен Тёмный Государь. Ничего не сказав удаляющемуся Рыцарю, девочка стремительно направилась в центр технодрома. С каждым её шагом Серое Пламя разрасталось и шипело, протягивая свои языки к застывшему в одной позе Государю. И вот, девочка достигла своей цели. Она остановилась прямо перед лицом Государя и свысока поглядела на него.
— Что, пришла поиздеваться надо мной? Посмеяться мне в лицо? Ещё сильнее втоптать меня в грязь? — Не поднимая головы произнёс он.
— Не ты ли сам выбрал эту судьбу, Крёглер? — Ответила девочка.
— Сам? Меня унизили. Уничтожили. Лишили всего. И даже сейчас... сейчас меня всего лишили! Ты отняла у меня всё! — Государь поднял наконец голову, и Миа увидела сочащиеся из его пустых глаз слёзы. — Она покинула меня. Она ушла. Ушла навечно, из-за тебя. Я снова остался один, в этой холодной пустоте. Теперь ты довольна?!
— Ты тоже лишил меня всего, Крёглер. Ты отнял у меня детство. Отнял у меня семью. Отнял моих друзей. У меня ничего не осталось. Ты заслуживаешь самой жестокой смерти из всех возможных! — воскликнула девочка, и Пламя в её руке нависло над Государём — Из-за тебя гибли самые чистые сердца! Из-за тебя наш прекрасный мир был порабощён Тьмой! Из-за тебя я могла стать чудовищем! — Пламя всполохнуло и ринулось к Государю, но девочка тут же отвела руку в сторону, и Пламя вновь уменьшилось, прижавшись к её ладони — Но я не стала. Я не хочу быть похожей на тебя, Крёглер. Я не буду жить местью и отпущу своё прошлое.
— Убей меня. — Прошептал Крёглер. — Ты же этого желаешь... Убей меня прямо сейчас, пока никто не видит. Сверши свою кровавую месть. Освободи меня от этих мук.
— Убить тебя? Ну уж нет, Крёглер. Ты не умрёшь. Нет, ты останешься здесь, в своём Лабиринте. В своей тюрьме. Ты отказался от света, и теперь свет отказывается от тебя. — гордо произнесла девочка.
— Убей меня! Убей меня, слышишь?! Ты ничего не докажешь своим отказом! Я знаю, что таится в твоём сердце! Я ведаю каждую твою мысль! Вижу, как ты терзаешь меня! Разрываешь на части! Ты ненавидишь меня, даже сильнее, чем я ненавижу себя! Так убей меня, Миандра! Убей меня! — сломался Государь, продолжая изливать реки слёз.
Тогда девочка вынула из-за пояса кинжал, взглянула на него, и бросила к ногам Государя. Тот лишь озадаченно взглянул на девочку и издал дрожащий вздох.
— Хочешь умереть? Сделай это сам. Я не запятнаю свои руки твоей кровью. Мне плевать, будешь ты жить, или нет. Но если ты жаждешь смерти, тебе поможет только нож. — с этими словами, Миа развернулась и начала удаляться прочь.
— Не смей отворачиваться от меня! Вернись и закончи своё дело! — Завопил Государь.
— Прощай, Крёглер. — Произнесла девочка и продолжила идти к выходу из города.
— Вернись сюда и убей меня! Не смей оставлять меня здесь! Миандра! Не оставляй меня здесь! Прошу тебя! Убей меня, Миандра! Миандра... прошу тебя... я не хочу оставаться один... Миандра!
***
Ступенька за ступенькой. Шаг за шагом. Вздох за вздохом. Девочка поднималась всё выше и выше по лестнице, в сопровождении Сумрачного Рыцаря и Серого Пламени. С каждой секундой, они всё быстрее приближались к поверхности. Затхлые тоннели остались позади. Тёмные стены Лабиринта сменились влажным грунтом. Воздух наполнился невероятной свежестью. Ступенька за ступенькой. Шаг за шагом. Вздох за вздохом. Со всех сторон начали доноситься голоса. Это были жители Сердцескола, что уже вышли на поверхность. В их голосах, Миа ощущала радость и надежду. В одних голосах слышался восторг. В других — давнюю тоску по прошлому. В третьих — счастье. Вот, впереди показалось тёмно-синее пятно. Это был выход. Девочка ускорила свой шаг и увидела, как синее пятно становится ночными небесами, усеянными мириадами звёзд. Вот девочка уже бежит. Она не может поверить своим глазам. Она видит небо. Не потолок. Не свод атриума. Небо. Среди ярких звёзд показалась и самая яркая из них. Алая. Предзакатная. И вот, когда девочка уже почти достигла выхода, её взору предстала одна из лун. Большая. Круглая. Золотая. Это была Генерикс.
Наконец, девочка выскочила из узкого тоннеля, и впервые увидела перед собой Астум. Обширный. Не ограниченный стенами. Свободный. Светлый. Вокруг стояли тысячи существ, глядящих в небеса со слезами на глазах. Помимо звёзд и луны, над всем небосводом растягивалось гигантское, красивого сиреневого цвета кольцо. Земля была усеяна мягкой, тёмной травой. Неподалёку шумел самый настоящий лес. Среди самых обыкновенных деревьев колыхались от каждого порыва свежего бриза высокие, светящиеся грибы. А вот, над поляной сверкают светлячки. А вот, неподалёку плещется холодная река. Всё это находится в темноте. Но в такой родной. Совсем нестрашной. Уютной. Тёплой. Вот по небу пронеслась стайка причудливых существ, похожих не то на сгустки светящегося желе, не то на прозрачных насекомых. Они издавали милые звуки и кружили над головами удивлённых жителей. В чёрных глазах этих существ сияли любопытство и игривость. Но вот, внезапно кто-то громко ахнул, и все жители повернулись на восток. Миа тоже повернулась, и на её лице возникла искренняя улыбка. Из-за горизонта, озаряя небеса переливом алого и оранжевого цветов, медленно поднималось светило Энилайн. Многотысячная толпа начала ликовать, обниматься и славить свет. Миа же, выпустив слёзы, опустила руку на дно сумки и вынула оттуда крохотный флакон. Тот самый флакон с ядом, что она некогда забрала из хладных рук доктора Триола. Взглянув на него, девочка сделала глубокий вдох и откупорила его.
***
Возникли, вдруг, слёзы
На лицах счастливых
Вернулись в мир грёзы
И жизнь изменилась
И тянутся к свету
Дрожащие длани
«Слава Рассвету!»
Все разом кричали
И вновь закружилась
Спираль Бытия
И Светом сменилась
Бездонная Тьма
Воскрес славный Астум
Из пепла восстал
Энилайн его ясным
Лучом вновь обдал,
И холодную зиму
Сменила весна,
И стихом сим красивым
Завершил свой сказ я
КОНЕЦ?
