Истинный дар.

— Дядя Бруно! — пропел Камило, врываясь в комнату. Сам хозяин комнаты недовольно пробурчал что-то в подушку, укрываясь одеялом с головой от яркого света. — Бруно! Ты же обещал подняться рано, чтобы мы смогли пойти в город и помочь жителям! Вставай! — племянник подошёл к нему, резким движением сдёргивая тёплое одеяло.       Его Tío прикрывал глаза ладонью, свернувшись калачиком на мятой светло-зелёной простыне. Камило давно заметил, что тот спал в позе ребёнка, крепко обнимая вторую подушку, которую ему сшила Мирабель как раз для подобных целей. Будто во сне искал защиту и хотел настоящих крепких объятий с кем-то. Признаться честно, Камило был недоволен. — Камило… Сколько времени? — хозяин комнаты всё же решил подать голос, сонно поднимаясь, потирая правый глаз. Кудрявые волосы неряшливо торчали в разные стороны, от чего племянник издал тихий смешок, пряча улыбку в кулак. — Около одиннадцати утра, Бруно. Все уже давно встали и позавтракали, тебя решили не тревожить, — Камило сел на край кровати, и та издала неприятный ржавый скрип. Он обхватил слегка опухшее после сна лицо дяди, внимательно всматриваясь в глубокие карие глаза. Чувство приятного томления в животе вновь ожило, благо, мальчик теперь знал его значение. — Твои глаза красные, и синяки становятся больше, хотя ты много спишь. Ты плакал ночью, верно?       Бруно не знал, что ответить, слишком был ослеплён красотой глаз своего племянника, чересчур красивыми и сразу заметными в толпе. Слабо кивнув, он, не вполне осознавая свои действия, прижался щекой к державшей его ладони теснее, чувствуя приятное, желанное тепло. Хотелось бы просидеть так вечно. Бруно вновь закрыл глаза, начиная проваливаться в сон. Тяжёлый вздох Камило заставил его вернуться из царства Морфея и растерянно посмотреть на того. — Тебе всё ещё тревожно из-за твоих «ритуалов»? — племянник отпустил его, опустил руки на свои ляжки и с огорченным взглядом посмотрел в пол. Он разочаровался в самом себе, ведь тут был бессилен. Даже если они с дядей смогут проработать его травмы, смогут быть счастливы — эти «ритуалы», которыми он так любезно поделился, никуда не исчезнут. Лишь будут ухудшать состояние дяди. Бруно же, напротив, подумал, что самый родной из семейства Мадригаль, тот, кому он доверял больше всех, наравне с Мирабель и Долорес, разочаровался в нём, и виновато поджал губы. Вечно сопутствующее ему чувство тревоги возросло вдвойне. — Мне… Мне жаль, что всё так выходит, — он проговорил это очень тихо, даже тише привычного шёпота, и будь племянник подальше, то и не заметил бы вовсе, что тот сказал что-то. — Мне кажется, это связано. С чем-то глубоким. С моим сознанием и тем, как дар, люди и семья повлияли на это, — Камило непонимающе взглянул на дядю и в спонтанном порыве взял за руку, давая возможность хозяину комнаты высказаться в своих болезненных рассуждениях. — Или я ошибаюсь. Как всегда. — Нужно поискать в книгах. Недавно в Энканто приезжали купцы, завозили их в магазины. Думаю, там что-то да будет о твоих ритуалах. Пойдём поедим и насладимся новым днём, а попозже поищем что-то на рынке или у городских, — Камило мягко улыбнулся, второй рукой поглаживая своего Tío по небритой щеке и крепко сжимая его руку в первой. Не хотелось никуда идти, было лишь одно желание: провести с дядей ещё немного времени, чувствуя его тепло; крепко прижимать к себе, укрывая от всего мира.       Они всё же поднялись. Камило вышел из комнаты, чтобы не смущать своего дядю своим присутствием во время его переодевания. Да и желания не было смотреть на обнажённое тело того. Бруно быстро напялил красные джинсы, красную рубашку, не застегивая верхнюю пуговицу, и своё излюбленное шерстяное зелёное пончо, которое было не по размеру велико. Заставлять ждать не хотелось, но всё же нужно было хотя бы причесаться, чтобы выглядеть куда лучше. Беря расчёску, Бруно думал о недавних приятных прикосновениях племянника, в которых хотелось забыться. Вот бы такое было чаще… Он действительно скучал по подобному телесному контакту.       Перед выходом из комнаты, он внимательно всё оглядел. Крысы продолжали спать, не замечая отсутствие хозяина на кровати и мило подёргивая носиком. На лице мужчины появилась тёплая улыбка. Он постучал шесть раз по дереву и вышел из комнаты, встречаясь взглядом со своим племянником, облокотившегося на синие поцарапанные перила. День обещал быть прекрасным.       В городе бурлила жизнь, прохожие ходили по небольшому рынку, разговаривая на незначительные мирские темы. Дул приятный ветерок, от которого волосы обоих развивались. Солнце светило ярко, глаза немного от него уставали, но всё же можно было стерпеть подобное. Камило и Бруно шли вместе, жаль не за руку, иначе получили бы ещё больше непонимающих взглядов и обсуждений их странного дуэта друзей. Люди, как только замечали провидца, кривили лицо, показывая своё пренебрежение к нему. Тому было очень некомфортно, хорошо, что он был с племянником, иначе бы никогда так далеко не зашёл бы. Их остановил мужчина лет сорока в выражении его лица читалась мольба о помощи и небольшая надежда. Мадригаль переглянулись между собой: Бруно сконфуженно улыбнулся, Камило лишь скрестил руки у груди и закатил глаза. «Долго он будет с мыслями собираться?» — пронеслось в голове у парня, — «Почему он ничего не говорит, но трогает моего Бруно за плечо? Так стоп…» — Пока парень размышлял, он не заметил тихого шептания мужчины. — Моей жене очень нездоровится. Я слышал о вашем даре, господин Мадригаль, можете помочь нам, пожалуйста? Заглянуть в будущее и узнать, есть ли шансы? — Бруно опешил. А если он опять увидит плохое? Его ещё больше будут все ненавидеть, может даже унижать. Он не мог морально, опять обвинят по всём! — Не переживайте, — произнёс мужчина, заметив сомнения на лице Бруно, — я буду готов ко всему, что вы мне скажете. — Да. Хорошо, Камило, ты… — ему не дали договорить, — Иди, я подожду тебя, Tío, — парень демонстративно подошёл к дереву, садясь под него, поджимая под себя колени, продолжая держать руки скрещенными у груди. Бруно лишь усмехнулся и, достав солонку, вновь отсыпал небольшую щепотку соли, убирая ту в карман и перекинул её через плечо, считая про себя до шести. Они с незнакомцем ушли почти час назад, что они вообще там делают? Возмущению Камило не было предела. За это время он успел даже подремать пятнадцать минут и помочь ребёнку, который не мог слезть с дерева. Тревожные мысли засели в его голову, не желая исчезать. Может что-то случилось? Может он обидел его Бруно, потому что тому не понравилось видение? Камило сел в позу лотоса, сжимая глаза. Нужно просто дождаться и тогда они вместе сбегут от всех в лес, будут лежать на сырой от ночного дождя траве, даря друг другу тепло, и смеяться над глупыми шутками его непутёвого племянника. — Камило! — кто-то окрикнул его, он раскрыл глаза. Солнечный свет слегка ослепил он потёр один глаз, смотря на приближающийся к нему силуэт смущённого дяди, несущего в руках какую-то странную книжку в синей обложке, — прости, что так долго! Представляешь, видение показало прекрасное будущее! Жена Рикардо выздоровеет и они будут вместе растить детей! — Бруно сел рядом, с его лица не сходила улыбка. У Камило будто камень с сердца ушёл, он мягко улыбнулся пришедшему и поправил его волосы, убирая лезущую в лицо прядь за ухо, — он… он дал мне книжку в знак благодарности, недавно приобрёл, сказал, что возможно я смогу найти ответы там. — Ты рассказал ему? — племянник недоумевая посмотрел на него, после опустил взгляд на книгу со странным названием «Наука о душе». Что это могло значить? — Он сказал, что что-то видел о странных ритуалах людей в этой книге. Посмотрим вместе?       Камило кивнул, внимательно смотря, как тонкие цепкие пальцы дяди открывают потрёпанную книжку. Бруно внимательно читает содержание, не понимая ни одного слова, написанного там. Например, что такое «схизофрени́я»? Что оно означает? Открывая книжку на нужной семьдесят пятой странице, вчитывается в текст, мотая головой, бормоча что-то вроде: «не моё, точно, у меня нет галлюцинаций». Камило положил голову ему на плечо, мало интересуясь тем, что читает его дядя. Хотелось больше отдохнуть, нежели напрягаться по пустякам, его Бруно в любом случае расскажет всё, что узнает.       Мужчина уже сдаётся, всё, что он открывает оказывается не тем, что нужно ему, неподходящее, как он понял, по симптомам или проявлениям. Последним пунктом, что стоит проверить стоит «невро́з навя́зчивых состоя́ний» на предпоследних страницах книжки. Он, почти не надеясь, открывает её, начиная внимательно и вдумчиво читать. — Нашёл. — Тихо шепчет тот, привлекая внимание племянника, сразу полезшего читать то, что разузнал его мнительный дядя. Сказать, что он был в шоке от прочтения первых четырёх предложений — ничего не сказать. «М. Легран де Соль в 1875 выпустил своё определение подобного заболевания, называя это обсессивно-компульсивным расстройством. Обсессии — навязчивая идея, компульссии — принуждение к их исполнению» — Прочитал Бруно, громко хлопая, закрывая книжку. Наконец, пазл в его голове сложился полностью, не оставляя от себя никаких вопросов. Он не сумасшедший, просто покалеченный! — Дядя… Всё хорошо? — Камило обеспокоено смотрит в глаза упомянутому, из который течет несколько слёз и не может понять, что ему теперь делать. Он никогда не видел, как кто-то плачет, тем более его дорогое солнышко, которое он всем сердцем любит. Нехотя, но он всё же признался сам себе в этом, — Бруно! — Он будто выходит из транса, оглядываясь по сторонам. Настолько сильно ушёл в свои мысли, что не заметил волнения племянника. Выбрасывая книгу из рук, он крепко обнимает Камило, утыкаясь тому в плечо, начиная тихо плакать. Тот лишь прижимает к себе, поглаживая по голове и тяжело вздыхая.       Наконец-то они знают, что с ним. Они вместе решат эту проблему, разберутся и постараются спастись от своих накопившихся проблем. Камило чувствовал, как его тело дышит любовью, слышал своё и чужое громкое сердцебиение, счастья безудержно врывалось в его юную душу, оставляя приятных маленьких бабочек в животе, по телу разносилось тепло. Бруно успокоился, тяжело дыша у него на груди. Он не хотел отпускать мальчика, с ним было так хорошо, так приятно. Провидец наконец почувствовал себя нужным. Вместе они понимали, что нужно для счастья — достаточно быть просто человеком, чтобы заиметь его в своей жизни. — Бруно, милый мой, нам пора возвращаться на ужин. — Пролепетал окрылённый Камило, поднимаясь на ноги, одновременно с этим поднимая своего дядю, который бы заснул через несколько минут, если бы не резкое поднятие в воздух. Они оба стояли, смотря друг на друга несколько минут, Камило был немного выше, улыбался, а после взял своего Tío за руку и повёл к дому.