Я не просил меня спасать.

*** Утро. Заправка. Рури сидела в машине, внутри бушевали неоднозначные эмоции по поводу последних нескольких дней, а утренняя прохлада помогала держать мысли в тонусе. Радовало одно - Рури чувствовала и больше не боялась испытывать эмоции. Хотя это сложно было назвать истинными эмоциями, скорее это была машинальная реакция, какой она должна быть у людей. Это не удивительно, Рури подавляла какие либо эмоции и носила маски последние три года, сложно быть честной с самой собой и испытывать реальные эмоции, но на уровне подсознания она выдавала какие-то команды по типу улыбок. Сложно перестроить подсознание за пару дней в истерике. В её оправдание стоит сказать, что она старалась. Очень. Она считала это своими эмоциями. Девушка перебирала в голове мысли о том, что делать дальше. Красным цветом она навсегда выделит в своём воображаемом календаре 13 октября. Это день, когда она сломалась, это день, когда она была по пути ко дну Мариинской впадины, но, также она запомнит этот день, когда она встретила настоящего друга и спасителя, также самый худший пример для подражания в виде Манджиро. Она давно не испытывала чувства характерные для настоящей дружбы, в основном из-за своей отстранённости. Она всегда стоила эмоциональную стену во время общения с друзьями, но не с Хитто. Сейчас больше девушку волновал вопрос, что сказать родителям. Она жутко боялась отца. Если ее мать ей писала и Рури знала чего стоит ожидать, то ее отец был для неё закрытой книгой, и единственное о чем молилась девушка - это чтобы тот был трезв. Она ещё с детства боялась его в пьяном состоянии, оттуда у неё и маниакальный страх пьяных людей. Хитто ещё по пути к машине начал ощущать ауру напряжения, которая заставляла немного напрягаться. Он понимал, что девушке сейчас явно не легко, но оставлять её дома и подвергать опасности он не мог. Он сам боялся реакции Манджиро на неё. Он попросту не знал, что стоит ожидать. С другой стороны он уезжал на неопределённое время и в любом случае не мог оставить её в его доме. У всех есть свои скелеты в шкафу. Дверь открылась и Рури почувствовала свежий утренний воздух в три раза ярче, чем до. На коже начали появляться мурашки. Девушка сама настояла на том, чтобы парень отвёз ее домой ранним утром. Это самое оптимальное время, ведь девушка уверена, что ее родители ещё спят и точно были дома, выходной как никак. Целесообразно было бы вернуться, когда дома никого не было, но Рури хотела решить все вопросы, а родители вернувшись с работы вечно и без того довольно нервные, так что выходные - единственный вариант. Парень нагло прервал ход мыслей Рури, которая разрабатывала стратегии на все случаи, пытаясь заранее понять, как реагировать на различные исходы событий, хотя план был давно придуман. Хитто протянул девушке бутылку воды и шоколадный батончик с кокосом. - Как ты узнал, что это мой любимый вкус? - отвлеклась от мыслей Рури и задала вопрос. - Пх, я не знал, просто подумал, что он тебе точно понравится. Интуиция. - Спасибо .. за всё.. спасибо. Ты буквально спас меня от самой себя. Меня вообще никто никогда не спасал и не решал мои проблемы - начала тараторить девушка, это была ее защитная реакция - Эй, ты только не впадай в такое состояние, пока меня нет в городе! - Я в порядке, просто осталось решить несколько вопросов… - Рури опустила взгляд вниз, рассматривая этикетку на бутылке, которую ей вручил Хитто. - Семья - это всегда непросто. Главное будь у себя в приоритете. - Хитто опять противоречил своим представлениям о семье, пропуская все через призму опыта Изаны, но совет был дельным. - Спасибо, ещё раз. Парень, наконец, сел в автомобиль, прерывая обильный поток воздуха, который как следует остудил температуру внутри салона. До прибытия оставалось тридцать минут. *** 8:27. Рури ещё раз обновила ленту уведомлений. Ничего. Оттягивать момент уже было нельзя. Рури перевела свой взгляд на Хитто, который как раз заворачивал в обычный двор на окраине города. Рури искренне не понимала почему её родителям здесь нравиться. У них было достаточно сбережений и стабильная работа, так что они вполне могли позволить себе жильё в лучших условиях, чем жизнь почти в трущобах. Это был тот случай, когда менталитет, собственные рамки и окружение не позволяют покинуть зону комфорта. Откинув все мысли, попытавшись опустошить голову от нагло лезущих внутрь воспоминаний, связанных с прошлыми ссорами, Рури открыла дверь авто. В этот раз Хитто не успел проявить галантность и помочь, он просто пытался понять что же твориться в голове у Рури. Он должен был ещё раз убедиться, что с ней все будет хорошо. Но, увидев, что Рури открывает дверь, он поспешил сделать тоже самое. Холодно. Ещё только октябрь, но холодно до дрожи. Рури не пожалела, что в тот день надела пальто, направляясь на кладбище. Она была очень благодарна, что Хитто отнёс ее вещи в химчистку, ведь вернуться домой в явно мужских вещах девушка точно не могла. Хоть родители и вправду не возлагали на неё ожиданий и мало интересовались ее жизнью, но пунктики на хорошую учебу и « Что скажут люди?» у них были. Чтобы ее не трогали ей было достаточно просто ходить в школу и хорошо учиться, также вести себя «правильно», но это нифига не просто, а понятие о правильности жутко субъективно. - Ты в порядке? Мне подождать тебя на случай, если все пройдёт не очень? - парень облокотился на свой автомобиль, ещё раз окидывая взглядом девушку, которая пыталась собрать себя в кучу. - Да, все хорошо, это не обязательно. Самым ужасным исходом будет… Рури не знала, что за самый ужасный исход. Уж слишком её родители противоречивы. - Ну в общем, все точно будет в норме, можешь ехать, я тебе обязательно напишу. - обернулась Рури и не сильно улыбнулась парню. - Я постою тут минут пятнадцать, если все будет очень плохо, возвращайся - парень не верил ее словам. - Хорошо, ещё раз спасибо Хитто - уже негромко девушка обратилась к парню. - Не говори с такой интонацией будто мы прощаемся на долго, подруга. - парень скрестил свои руки на груди. - Ладно, я пойду. Девушка сделала уверенный шаг в сторону своего подъезда, попутно сжимая шоппер в руке. Она не знала почему ей было страшно. Почему? Может потому что она никогда не была на ночёвках? Может потому, что всегда отвечала на звонки стоит телефону зазвонить? Позволяла себе гулять только до двенадцати? Она не любила конфликты. Ей было легче найти золотую середину, но в этот раз она ее явно переступила. Она перестала быть удобной. *** Рури нащупала на дне своего чёрного шоппера ключ и вставила его в замок, стараясь как можно тише открыть дверь. Она также тихо нажала на ручку входной двери, попадая внутрь. В прихожей было темно, как и во всем доме, а это означало, что ее родители ещё спят. Это дало Рури возможность проскользнуть в свою комнату. Ещё вчера ночью Рури знала, что не останется здесь, она продумала все до мельчайших деталей. Она давно искала повод, а эта ситуация как можно удачно сыграла ей на руку. Зайдя в комнату девушка первым делом достала довольно увесистый чемодан из-под кровати, начиная лихорадочно складывать туда вещи. Вся необходимая одежда, косметика, личные вещи, были первыми, дальше книги, затем документы. Девушка знала, что у неё есть не больше получаса, ведь ровно в 9:20 прозвенит будильник в комнате родителей. В последнюю очередь Ру положила самые необходимые ей вещи: наушники, зарядные устройства, фотографию бабушки, компьютер, попутно закрывая чемодан и пряча его за комнатный стеллаж, который очень удачно помог скрыть его из виду. - Ты. Нагулялась? Тварь неблагодарная - грубый женский голос раздался из дверного проёма. В двери стояла мать Рури, которая явно была на взводе. -Мам, я же тебе писала. Все хорошо, я была у подруги, мы занимались - наигранно начала игру девушка, которая с детства привыкла врать матери в лицо. - У подруги значит, да? У тебя своего дома нет? Ее родители наверняка подумали, что мы о тебе не заботимся! - последняя фраза наверняка была причиной гнева матери. Это чертово общественное мнение и мания его контроля. - Ты пропала, не отвечала на звонки, не появлялась опять в школе, мне пришлось из-за тебя краснеть в сотый раз. Почему ты не можешь быть нормальной? Мы разве так многого с отцом просим? - голос становился все громче, пока вдруг не послышались шаги - Видишь до чего ты довела мать? Ты этого хотела? Этого? Скорее всего ты где-то шлялась с парнями, раздвигая перед ними ноги. Ты и без того очень глупая. - холодный голос все больше и больше становился похожим на крик. В этот раз отец подключился к выяснению семейных отношений. Рури была уже на грани. Перед ней стояло двое взрослых, которые разговаривали на повышенных тонах. - А знаешь, твоя мать полностью права. Ты бездарная, неблагодарная, глупая шлюха, которой все равно на всех остальных - с каждым словом мужчина сокращал дистанцию, в конце последовала громкая пощёчина. - Больно, папочка. Такую же пощёчину ты давал своей матери, когда та заботилась обо мне? - вместо слёз в Рури проснулась ярость. Но и эта ярость была частью ее продуманного плана. Плакать было сейчас нельзя. - Не ввязывай ее сюда. Это она тебя избаловала. Надо было ещё тогда просто отправить тебя в интернат. - мужчина лишь на провокацию ответил большей агрессией - Ладно, хотите чтобы я ушла? Я уйду. У вас есть ключи от квартиры бабушки? Дайте их и я уйду. Больше не буду позорить вас перед соседями ( собутыльниками). Буду ходить в школу и все будут довольны. - Ещё чего. Чтобы ты продолжила шляться не пойми где и не пойми с кем? Нет. - мужчина продолжал орать на девушку до того момента, как мать Рури положила свою руку ему на плечо. В сторону Рури полетела связка ключей. - Пусть делает что хочет, главное подальше от моих глаз - обратилась женщина к мужчине. Она ее лице читалось отвращение, уже не было безразличия, только отвращение к собственному ребёнку, которого она не очень то и хотела. *** В последующие полчаса Рури закончила свои сборы и прихватив с чемоданом школьную сумку, выбежала из дома. Хитто уже давно уехал, но девушка и не хотела его напрягать. Она хотела решить эту проблему сама и избавится от одного из главных источников ее апатичного состояния. Она бежала, нет, она сбегала не только от родителей, но и от этого района туда, где весной в ближайшем парке цветёт сакура, туда где в детства ей было хорошо, туда где свобода.