***
Локи посмотрел на спящую в его постели девушку. Он чувствовал себя отвратительно. Даже после того, как он овладел ею, ему не стало легче. Он все еще был напряжен. Он все еще устал. Он все еще не мог заснуть… И что хуже всего, ноющий голос в глубине его сознания никак не хотел замолкать. Он постоянно напоминал ему, что он предал ее… Он предал Т/И… Он обхватил голову руками и глубоко вздохнул. Что он наделал? — Давайте повторим, — сказала брюнетка, усаживаясь рядом с ним. Локи не ответил. Он знал, что если он это сделает, то будет кричать и кричать. — Господин? — спросила она, обнимая его и прижимаясь щекой к его плечу. — Убирайся. — он тихо дышал. — Что? — Ты никогда больше не разделишь мою постель. — он повернулся лицом к девушке, огонь горел в его глазах. — А теперь убирайся. — прорычал он, спихивая ее с кровати. Локи услышал, как ее тело упало на пол, но ему было все равно, он не смотрел, даже не вздрогнул. Он знал, что она уже вся в синяках и болит от их страсти — и его ярости, — но ему было все равно, причинит ли он ей еще больше боли. Он хотел, чтобы она убралась из его постели, он хотел, чтобы она ушла… Поэтому он смотрел вперед, а его мысли были сосредоточены на Т/И. Девушка — чье имя он даже не потрудился узнать — хлопнула дверью, уходя. Сожаление горело в его горле, а желудок никак не успокаивался. Казалось, она наблюдала за ним. Как будто Т/И знала, что он сделал. Его кулак отлетел в сторону и ударился о спинку кровати; прочное дерево треснуло. В Асгарде у него было много любовниц, и никогда он не испытывал такого чувства вины! Вот что она с ним сделала… Вот что сделало с ним влияние Т/И. Кто-то посчитает, что она сделала его лучше; но в этом мире, в его мире, он не мог позволить себе быть «хорошим» человеком. Он не мог показать слабость в глазах кого бы то ни было… Так почему? Зачем гнаться за ней?! Зачем проходить через все это в поисках той, кто делает его слабее?! — Потому что ты любишь её, — позвал знакомый голос. Локи быстро повернулся, его глаза окинули всю комнату в поисках источника. Но только через мгновение понял, что перед ним стоит Фригга. Он не мог в это поверить… После того как мост был разрушен, он думал, что свободен от любого вмешательства со стороны Асгарда. Локи натянул простыни повыше на свою обнаженную фигуру — даже спустя девять веков ему было неприятно, что люди видят его обнаженным — взросление в окружении мускулистых асгардийцев накладывает свой отпечаток… — Я знаю, что это не сон… Почему после всего этого времени ты пришла ко мне?— Фригга нервно потирала руки, подходя ближе. — Я наблюдала за тобой с того дня, как ты захватил Мидгард. — И все же ты решила показаться только сейчас? — Раньше ты бы меня не послушал. Ты знаешь это. — То восхитительное воспоминание с того дня тоже твоих рук дело? — Фригга вздохнула. — Если бы я не показала тебе его, что бы ты сделал? Ты бы остановился и задумался о своем положении? Нет. Ты бы погнался за ней, не думая. Ты бы обвинил ее в том, чего она не делала, и пожалел бы об этом после. — Локи закусил нижнюю губу. Он и так был сумасшедшим… Если бы он сразу пошел за ней, он был бы вне себя от ярости и, возможно, принес бы ей еще больше боли, чем уже принес… — Почему ты здесь? — Фригга не ответила. Локи посмотрел ей в глаза и расправил плечи. — Почему ты здесь? — Потому что я видела множество последствий того, что ты планируешь сделать. — И что же это будут за результаты? — Ты знаешь, что я не могу тебе сказать. — Тогда почему ты здесь? — Фригга закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Потому что ты стоишь на перепутье, Локи… Перед тобой два пути, и ты должен быть готов. — Локи устал от ее ответов. — К чему? К чему я должен быть готов? — К тому, чтобы потерять ее. — глаза Локи расширились. — Что ты имеешь в виду? — он хотел встать с кровати, но решил не делать этого, потому что все еще был обнажен. Царица Асгарда снова подошла к Локи и протянула ему руки, он поднял их, но его рука прошла сквозь ее. — Ты знаешь, что я не могу сказать тебе. — он тоже устал от этих слов. — Если ты можешь проецировать себя сюда, значит, связь между мирами почти восстановлена. — Локи замолчал и уставился в темноту ночного неба. — Сколько времени пройдет, прежде чем он пошлет солдат, чтобы попытаться сместить меня с трона? — Фригга опустила глаза. Он знал, что она не скажет ему ничего подобного, но все же счел нужным спросить. — А как же Асгард? Как они справляются, зная, что их драгоценный Бог Грома был захвачен Богом, которого они все ненавидели и высмеивали в детстве? — Фригга догадывалась, что он скучает по свободным разговорам; ему не хватало общения с людьми о чем-то, кроме положения дел на Земле, но это была тема, о которой он спрашивал только по привычке. Он не хотел знать, да и не особенно его это волновало. Локи вздохнул. — Ты сказала, что наблюдала за мной с тех пор, как я прибыл сюда… Это значит, что ты видела, что я сделал… Боль, которую Т/И испытала от моих рук. — Локи горько рассмеялся. — Иногда я боюсь, что она делает и говорит только для того, чтобы угодить мне, или из страха перед моим гневом. — он сделал паузу и посмотрел матери в глаза. — Если ты видела меня, значит, ты видела и ее… Скажи мне… Правда ли то, что она сказала? Любит ли она меня? Или она просто боится меня? — Я не могу тебе сказать. — Локи нахмурил брови и крепко сжал челюсть. — Нет, ты можешь, просто ты предпочитаешь этого не делать. — Фригга провела рукой по щеке Локи, хотя никто из них ничего не почувствовал. — Я не могу сказать тебе, потому что это то, в чем она должна убедить тебя, а не я; Т/И должна быть той, кто скажет тебе… — А если я не смогу? Если я паду прежде, чем услышу это; что тогда? — Перестань волноваться, Локи. Ты хочешь услышать ответ на вопрос, но ты уже знаешь его. — Локи раздраженно хмыкнул и закатил глаза. — Ты знаешь, что не ответила ни на один из моих вопросов. — Фригга широко улыбнулась. — Я знаю, что… — фигура царицы Асгарда начала растворяться в темноте комнаты. Если бы Локи не запер свою любовь к матери, он бы попросил ее остаться или сказал, что любит ее; но он просто не мог заставить себя сказать это. — Пожалуйста, Локи… Подумай, прежде чем действовать. — Я думаю, но твой второй сын — тот, кто бросается в бегство, не подумав. — Подумай о других, прежде чем действовать. — последнее слово было едва слышно, но Локи уловил его. В дверь резко постучали, отвлекая его внимание от того места, где когда-то стояла проекция его матери. Локи вздохнул и обернулся. С той ночи, когда его Т/И забрали, он решил перебраться в свою старую комнату — он не мог провести в пентхаусе больше минуты, не приходя в ярость. Конечно, он винил в этом решении Тора, утверждая, что ему надоело каждый раз перестраивать его… Отчасти это было правдой… — Войдите. — позвал он. Дверь открылась, посылая в комнату лучи яркого света. Охранник затаил дыхание, и ему потребовалось мгновение, чтобы наконец заговорить. — С-сэр! Они успешно завершили процедуру! Они ожидают, что вторая будет закончена в течение следующего дня или двух. — Локи поднял бровь. — Я сам буду решать, была ли она успешной или нет. — сказал Локи, накинул одежду и вышел из комнаты.***
Локи не мог в это поверить… Они действительно завершили процедуру… После событий в Нью-Йорке Тони Старк оставил в башне множество своих костюмов и запасных частей. Локи сразу же поручил некоторым ученым из Гидры переделать костюмы в съемные устройства для людей. Он думал, что это будет легко, ведь они так долго поддерживали жизнь Баки и сделали ему новую руку; но это оказалось гораздо сложнее, чем он ожидал, и привело к гибели многих участников… Однако теперь перед ним стояла идеально синхронизированная смесь человека и робота. Достаточно человеческая, чтобы принимать рациональные решения, но достаточно роботизированная, чтобы выполнять любой его приказ; искусственный интеллект с живым, быстро заживающим телом — благодаря добавлению наноботов в кровь. Было бы проще исказить искусственный интеллект Старка и заставить его создать костюмы, но если ему удалось превратить солдат без сбоев, то он мог превратить даже самых буйных повстанцев в своих личных слуг… — Твое имя? — спросил он киборга. — Уилсон. — в его человеческом голосе еще слышался намек на голос, но лишь едва-едва, он был почти полностью замаскирован роботизированным дроном. — Твоя цель? — Служить вам, сэр. — на губах Локи заиграла ухмылка. — И как ты собираешься это делать? — Убивая всех, кто стоит на вашем пути. — Локи оглядел мужчину. Робототехника была добавлена к каждой части его тела, кроме челюсти, шеи и предплечий. В идеальном мире он был бы полностью преобразован, но у него не было достаточно времени — и хотя он не был полностью преобразован, он был более чем послушен. — Сколько времени осталось доделать остальных? — спросил Локи у врача, который вошел в палату, чтобы проверить жизненные показатели Уилсона. — Эм… ну… — Выкладывай. — Локи старался не рычать. — Все люди разные… Но… если мы сможем справиться с остальными в том же темпе… неделя, может быть, шесть дней… — доктор быстро объяснил. Т/И уже отсутствовал неделю. Может ли он действительно ждать еще одну? Он сжал челюсть. Доктора будут работать день и ночь, чтобы достичь этой цели, и если не будет больше людей, которые могли бы помочь, это не может быть сделано быстрее. — Шесть дней. Убедись, что сможете сдержать обещание, доктор. — сказал Локи, выходя из комнаты. После стольких почти бессонных ночей Локи наконец-то смог расслабиться, и ноющая потребность во сне овладела его телом. Может быть, теперь он сможет спать без снов о том, как Т/И мучается от боли, или исчезает от него на полуслове — как это было в реальной жизни — или сомневается в своей силе и могуществе… Да… Видеть ее во сне без подобных тревог было бы желанной переменой…