Тайна печенья Хайди

День святого Валентина прекрасный праздник, что оставляет после себя хорошое настроение и уйму приятных воспоминаний, твоя вторая половинка отваливает тебе кучу подарков и свою любовь. Если в вашей голове всплыла такая мысль, то вы глубоко ошибаетесь, ни черта этот праздник не такой обворожительный как его описывают в дурацких фильмах и сериалах. Гадостный праздник для слащавых парочек, как же бесит. Возможно он и не был бы таким гадостным, однако евреям нельзя отмечать этот праздник по религиозным, историческим и этическим принципам, а Кайл являлся самым что ни на есть настоящим евреем. Что больше всего бесило так это то, что даже если бы какая-то девчонка и подарила ему любой из ряда подобных подарков, что дарят на этот праздник, то будь уверен, мать, приметив презент, точно бы устроила мальчишке взбучку, а то и вовсе могла прийти в школу на разборки. «Да как вы посмели! Это оскорбление еврейской общины города. Я буду жаловаться мэру!» — пародировал истерический крик матери Кайл у себя в голове. Мерзость. Кайл скривил мину как только вошёл в класс. Стэн крутился вокруг Венди, у них, видимо, был самый разгар пубертатного периода, ибо объяснить зачем его друг бесцеремонно лапает свою «подружку» на виду у всех он не мог, но что больше всего раздражает и мусолит его глаза, так это Хайди, котрая неловко суетилась возле стола Эрика мать его Картмана. — Я тут кое-что принесла тебе, — неловко пробормотала девочка, протягивая вперёд аккуратно завязанный красной ленточкой подарочный пакетик, на прозрачной упаковке красовалась надпись «Valentine's Day» «Пиздец» — подумал про себя Брофловски, даже жирному противному Эрику удалось заполучить женское внимание на этот злополучный праздник, буд-то он чем-то хуже. Но Кайл и сам понимал, что все прекрасно знают его помешаную мамашу, и никто из девочек не хотел быть как-либо причастным к ещё одному нервному взрыву Шейлы Брофловски. Как только Картман решил лицезреть презент Тёрнер, та скрылась за дверью кабинета, мимовольно хихикнув. В пакете оказались собственноручно сделаное девушкой печенье в виде сердечек, оно было покрыто шоколадной глазурью и на каждом было написано лестное пожелание, но стоило жиртресту достать выпечку как я, хрен его знает зачем, выхватил мучное изделие с рук одноклассника, желая отправить его прямо в глубины своего желудка. — Ты охренел! — трезвонил этот выродок на весь класс, — Жидам вроде тебя не положено получать подарки в этот прекрасный день. Он едко улыбнулся, как бы насмехаясь надо мной, но в тот же миг его лицо обратно обрело недовольный лик. — Я не позволю рыжему еврею съесть моё печенье, — завопил Картман, кидаясь в погоню за мной. Весьма обыденная картина, наверное. Кайл проскакивал между рядами, каустически смеясь, а Эрик в это время скалился, перечисляя все матерные слова что знал. — «Разве может быть нечто более глубокое, чем твои глаза?» — читал парень надпись на глазурье печенья, — Ну разве что твоя глотка, — прыснул Брофловски, наконец-то отгрызая от выпечки лакомый кусочек. Но лакомым он перестал быть сразу же после того, как этот непостижимый вкус очутился во рту парня, а после в желудке, уголки губ поползли вниз как и их обладатель. Резкая тишина обрушилась в классе под сопровождение которой, Кайл, прикрыв рукой рот, вышел, негромко хлопнув дверью. Сверток с печеньем полетел прямо в урну, а недовольный Картман, что-то ворча себе под нос, уселся обратно на свой стул. Как хорошо, что это «представление» так и не лицезрела несчастная Хайди, девушка наверное была бы очень расстроена этой ситуацией.

***

После того проклятого Дня всех влюблённых Брофловски начал вести себя очень странно и это конечно же заметил каждый из их фееричной четвёрки. Парни сидели за столом в столовой, поглощая приготовленный шефом обед, Картман уже раз пять за день успел пошутить про его стерву мамашу, но Кайл молчал, он и вовсе не реагировал на друга, хотя обычно послал бы его куда подальше. — Эй, жид не игнорируй меня! — прикрикнул Эрик. Он второй день живёт без вечных споров с Кайлом, а знаете, это тоже своего рода пытка для Картмана, и парень вроде как не железный, поэтому в следующую секунду в ничего не подозревающего Брофловски летел блинчик обильно мазанный клубничным вареньем. Конечно же этот блин незамедлительно оказался на лице парня, джем отвратно стекал по щеке Кайла, капая прямо на выглаженные утром штаны. — Блядский жиртрест! — вскрикнул парень, громко хлопая руками по столу, — Какого черта ты творишь?! Картман видимо счёл это смешным, принялся гоготать на всю столовую, — Видел бы ты своё лицо, Кайл, — никак не мог уняться Эрик надрывая живот от смеха. Должно быть это было последней каплей, ибо в тот же миг Брофловски подлетел с места, кидаясь на друга. — А-а! Спасите, этот рыжий еврей сошёл с ума! — орал Эрик, когда его уже успели повалить на пол, теперь все взгляды в столовой были отданы им, — Жид, ты такая же истеричка как и твоя мамаша. Тошнотворно прыснул он, победно улыбаясь, но уловив своим зрением кулак Кайла, улыбка была тут же стёрта с лица парня. — Заткнись! Я сказал, заткнись! — надрывал глотку Брофловски, он был на пределе и казалось ещё хоть одно слово со рта этого вонючего жиробаса и у него сорвёт крышу, — Если ты не заткнешься, я.. — Ты что? — перебил его Картман, казалось его вообще не трогало происходящее, — Ударишь меня? Тот продолжал хмуриться и до побелевших костяшек сжимать воротник собеседника, Кайл хотел что-то сказать, но предательски молчал, кулак над лицом друга невольно разжался и с уст зеленоглазого сорвался уставший вздох, он встал, молча направляясь к выходу столовой. — Ты перегнул палку Картман, — отметил Стэн, спокойно наблюдая как парень поднимает свою тушку с пола, — Наверное он.. он действительно взбешен сейчас, — закончил Марш свою мысль. — Спасибо что заметил, — недовольно гыркнул Эрик отряхиваясь от пыли, — Переживёт как-нибудь.