chicken bouillon

джейк никогда не любил болеть. это вечно щекочущее кашлем горло; забитый нос из-за которого вся еда теряет всякий вкус; тяжелая неясная голова, которая будто ватная из-за противной температуры в тридцать семь градусов, которую мама запрещает сбивать; а еще усталость во всем теле, будто каждая конечность налита тяжелым свинцом – сущий ад. даже возможность пропустить парочку учебных дней не улучшает ситуацию. шим чувствует себя так, будто легкие сейчас разорвутся из-за сухого кашля, а ноги вот-вот потеряют возможность передвигаться из-за внезапно навалившейся усталости. мама уже в третий раз повторяет какие таблетки и когда пить, с каким интервалом и строго наказывает каждый час выпивать горячий чай, желательно с лимоном, а в идеале с бабушкиным вареньем. вроде бы врач, а верит во всякие народные методы, бред – думает себе парень, медленно кивая маме на вопрос «все понял?». когда массивная входная дверь с еле слышным скрипом закрывается за женщиной, разморенный болезнью джеюн остается на ближайшие сутки в гордом одиночестве. мама, к сожалению, не смогла найти себе замену на дежурство, поэтому сейчас, развалившись на диване в гостиной, джейк пытался придумать чего бы поесть. сил что-либо готовить не было, а мама не успела, все утро провозившись с высокой температурой сына и звонками классному руководителю. в холодильнике, наверное, еще осталась вчерашняя курица, но мысли о ней вызвали только неприятное чувство тошноты. негромко чертыхнувшись, шим, собрав остатки каких-либо сил, поплелся на кухню в надежде отыскать на кухонных полках что-то съедобное, что не вызывало бы у него рвотных позывов. но, к большому сожалению, на полках были только крупы, несколько пачек острой лапши и какие-то непонятные закрутки, ну и пачка печенья, которой, наверное, лет как парню. не густо, конечно, но вполне привычно. из-за большой нагрузки на работе мисс шим не всегда успевала что-то приготовить, обычно оставляла несколько купюр на доставку и милую извиняющуюся записку. джейк уже привык к этому и к маме у него не было никаких претензий. вот и в этот раз, заметив деньги на тумбочке в прихожей, шим открывает приложение доставки и просматривает и без того выученное меню. голодный взгляд цепляется за каждую красивую картинку блюда в поисках чего-то, а затем всплывает окошко акции. джейк заинтересовано тыкает на него и его переправляет на другую страничку с условиями акции. «два острых рыбных супа по цене одного каждый день с 11:00 до 12:30» - читает про себя он, кивая чему-то своему, и ведется на столь заманчивое предложение, совсем не задумываясь о том, что острый суп на больное горло будет явно не к выздоровлению. и снова развалившись на мягких подушках дивана, джейк, потупив взгляд, всматривался в белый глянцевый потолок. тело пробирала еле ощутимая дрожь, в висках неприятно стучало, вызывая боль в зубах, а легкая испарина появилась под отросшей светлой челкой. сонливость, вызванная жаропонижающими препаратами, уже начинала затуманивать разум, и джеюн решил, что вздремнуть к приезду курьера - отличная идея. кое-как перевернувшись лицом к спинке дивана, поджав под себя ноги и спрятав ледяные руки в длинных рукавах вязаного свитера, шим уже начинал терять связь с реальностью, как неожиданно по всей квартире разнеслась раздражающая трель дверного звонка. резкий звук вызвал колкую боль в голове, и джейк в этот момент проклял весь белый мир. раздраженно нахмурившись, парень еле-еле смог подняться, чтобы на ватных ногах добраться к двери, чтобы заглянуть в глазок, а затем, открыв дверь, послать нежеланного гостя далеко и желательно навсегда. но все плохие мысли улетучиваются из головы, как он в дверном глазке видит знакомую угольную макушку, а еще фирменный пиджак его старшей школы. сердце неожиданно пропустило удар, именно в тот момент, как джейк открыл дверь и перед ним появился сонхун, как всегда такой обворожительный и улыбчивый, что шим на мгновенье теряет связь с реальностью. он видит, как смешинки собрались возле красивых глаз, но, к сожалению, не видит любимой улыбки. сонхун в маске. - привет, хен, - пак, не дожидаясь приглашения, проходит в квартиру и оставляет пакеты возле тумбочки, - как себя чувствуешь? - хун, тебе лучше уйти, - чуть заторможено отвечает он, но дверь, несмотря на собственные слова, закрывает и два раз щелкает замком. младший как-то неловко топчется на месте, все еще улыбается (джейк в этом уверен, пусть он и не видит из-за маски, но он чувствует) и быстренько тараторит ему о том, что ему звонила мисс шим и просила зайти к сыну после уроков, ведь тот заболел, а ей пришлось уйти на работу, она переживала, а сонхун, успешно миновав школу, сразу же примчался к старшему. - вот как, - только и отвечает шим, на пятках разворачиваясь, собираясь уйти в кухню. – скоро должны привезти суп, так что можешь остаться со мной на обед. сонхун расплывается в очередной счастливой улыбке и семенит следом, неуверенно приобнимая за плечи дрожащее из-за болезни тело. только вот джеюн от действий младшего начинает задыхаться, напрочь забывая о головной боли и температуре. на кухне пак аккуратно сажает парня на стул, а сам суетится. набирает в чайник воду, ставит его на плиту и роется в кухонных ящиках в поисках чая. джейк вроде как хочет что-то сказать, например, чтобы тот хотя бы на пару минут приспустил маску и дал взглянуть на его улыбающиеся губы, но сонхун и слова не дает вставить, продолжая лепетать о каких-то делах в студсовете, о том, как его подставила одноклассница перед учителем литературы, не забывает упомянуть последнюю баскетбольную тренировку, и джейк понимает, что младший пытается заговорить его чем-то, только бы не затрагивать действительно важную сейчас тему. двигаться максимально тяжело, дрожащие коленки позволяют сделать только пару неустойчивых шагов, а затем шим роняет голову на чужое плечо. хун заметно вздрагивает, обрывает свой словесный поток и замирает с какой-то выпечкой в руках. от парня пахнет так вкусно, будто он весь сахарный, а от его медовой кожи отдает приятным теплом, словно температура у него. - давай постоим так чуть-чуть, - охрипшим голосом просит джейк, а пак только кивает, чуть сильнее вжимаясь в чужую грудь спиной. из-за незначительной разницы в росте складывается впечатление, будто их сердца соприкасаются, разделяют один бит на двоих. джеюн не в силах сдержать усталой улыбки, мягко приобнимая его за талию. прошло около недели, как сонхун на эмоциях, после победы в важном баскетбольном матче, первым признался в симпатии любимому хену. но джейк тогда ничего не ответил, ведь сам не понимал своих чувств. в последующие дни они больше не затрагивали этой темы. пак пытался вести себя как обычно, приходил во время большой перемены к классу старшего, много шутил, жаловался на голову студсовета и просил поделиться какими-то песнями в два часа ночи. а джейк все это время анализировал, пытался уловить что-то, сделать выводы и все-таки ответить сонхуну хоть чем-то. он всегда любил младшенького, ведь тот не просто красивая оболочка, а уникальная разносторонняя личность, которая притягивала к себе внимание, если не каждого, то каждого второго точно. сонхун был умен не по годам, успешно учился, принимал участие в различной школьной деятельности, состоял в баскетбольном клубе и недавно начал учиться играть на гитаре. он любил смотреть документальные фильмы; по секрету признался, что иногда читает девичью романтику, которая пробирает к самому сердцу; а еще он так искренне радовался банановому кексу со школьного буфета, что в один из дней шим решил, что его жизненное предназначение - покупать младшему его любимое лакомство. и вот сейчас, когда хун ради него пропускает школу, примчался, несмотря на риск заразиться, шим ставит точку в собственных раздумьях. - хен, - негромко подает голос хун, когда по ощущениям прошла целая вечность. рядом с сонхуном так комфортно и тепло, джейк до конца своих дней хочет обнимать младшего. а потом все происходит, как в тумане. похоже, таблетки уже в полную силу начали бороться с вирусом в организме, ведь джеюн слабо помнит, как парень помогает ему дойти к ванной, умыться прохладной водой, а потом, бережно вытирая его лицо, что-то говорит о том, что ему лучше будет поспать некоторое время. в комнате парня сонхуну удается аккуратно уложить его, попутно сдвигая несколько подушек, а затем осторожно укутать его пуховым одеялом, напоследок оставляя на его горячем лбу еле ощутимый поцелуй. пока джейк спит, в сладких снах видя такую родную улыбку младшего, сонхун каждых двадцать минут меняет влажное полотенце на чужом лбу; списывается с мисс шим, спрашивает какие таблетки нужно выпить сразу же после пробуждения; отвечает на звонок курьера и недовольно цокает языком, замечая в бумажных пакетах небольшие емкости с острым рыбным супом, который с больным горлом нельзя; решает быстренько сбегать в ближайший минимаркет и, скупившись там всем необходимым для куриного бульона, спешит обратно, переживая, не стало ли хену хуже. когда пак в очередной раз аккуратно протирает влажным полотенцем красное лицо, джейк сквозь сон шепчет какую-то неразбериху, а затем, выпутывая одну из рук из-под одеяла, перехватывает дрогнувшую чужую, прижимая к своему лицу. - сонхун-а, - как будто в бреду шепчет старший, а затем причмокивает губам, ослабив хватку на чужой руке и переворачиваясь на живот. младший открыто паникует, краснеет до кончиков ушей и приоткрытым ртом, как рыбка, хватает такой необходимый кислород. в тех местах, где пальцы старшего несколько секунд назад ощутимо сдавливали, легко покалывает, посылая волну приятных мурашек по всему телу, и хун, смотря на безмятежное лицо любимого, еле сдерживает в себе какой-то по-девичьи счастливый писк. окрыленный мыслями о том, что он сейчас снится джейку, пак возвращается обратно на кухню и гуглит рецепт куриного бульона. от готовки он далек, точнее будет сказать, он и готовка никогда в этой жизни даже не соприкасались, но так волнительно сильно хотелось сделать хену приятно, что хуну даже пришлось включить видео какой-то миловидной женщины, которая ласковым голосом рассказывала о приготовлении, наглядно все показывая. готовка занимает чуть больше часа и стоит около сотни нервных клеток, ведь сонхун либо тупил, всматриваясь в маленький экран телефона, либо напрочь забывал обо всем, когда возвращался в комнату джейка, чтобы проверить его состояние. куриная грудка чудом не сгорела, а по вкусовым качествам вышло вроде бы не так плохо, как он мог себе представить. склонившись над кастрюлей, обдувая прохладным воздухом горячий бульон в ложке, пак и не услышал, как в кухню кто-то вошел. джеюн, который еще перебывал под влиянием сна, внимательно заглянул ему через плечо. - пахнет вкусно, - голос все еще охрипший. сонхун испугавшись чуть не опрокидывает на себя кастрюлю. – тише. джеюн незлобно смеется, покашливая и чуть шатаясь со стороны в сторону. хун недовольно дует губы и смотрит прямо на улыбающегося старшего. светлые волосы находились в очаровательном беспорядке, в уголках карамельных глаз собиралась влага, шея была все еще заметно красной, а зеленый крупной вязки свитер делал образ хена таким домашним и уютным, что пак еле сдержал в себе порыв нырнуть в чужие крепкие объятия. - садись, сейчас будем кушать, - хун напрочь забывает о маске, а джейк ничего не говорит. терять возможность видеть чужую скромную улыбку он не хочет, а если младший заболеет, то он отплатит ему той же монетой. – я надеюсь, это получилось съедобно, хен. дрожащими руками, разливая бульон по глубоким тарелкам, сонхун не забывает разделить куриную грудку так, чтобы хену досталось больше. он ожидающе поглядывает на джеюна, пока тот лениво набирает жидкость в ложку, а затем подносит ко рту. хун на мгновенье даже перестает дышать, переживающе наблюдая за сменой эмоций на чужом лице. и облегченно выдохнуть, расплывшись в счастливой улыбке, младший может позволить себе только когда шим приподнимает большой палец, слабо улыбаясь. сонхун более чем доволен собой. они едят в комфортной для обоих тишине. их коленки соприкасаются под столом, пак чувствует, что жар в чужом теле стал менее ощутимым, но и чувствует, как внутри все начинает трепетать, находя это касание чем-то до невозможности приятным и волнующим. пульс стучит в висках. сонхун так сильно хочет обнять. позже они перемещаются в гостиную. по телевизору идет серия какой-то дорамы. джейк удобно устраивает голову на чужих коленях, разбавляет скучную атмосферу дорамы своими глупыми шутками, прерывается на протяжный грудной кашель, и совсем невесомо накрывает сонхунову руку, которая нашла себе место чуть ниже шеи на теле джейка. смотря снизу-вверх на младшего, джеюн не перестает мысленно повторять о том, какой же пак чертовски красивый, как он пленительно улыбается, как вкусно от него пахнет и как же сильно хочется его поцеловать. когда картинка на экране телевизора сменяется на рекламу какого-то средства для стирки ковров, сонхун смотрит ему глаза, а джейк теряется из-за этого, ведь, видя в чужих глазах тысячи созвездий, всякие мысленные процессы в его голове останавливаются. - как ты себя чувствуешь? - нормально. джейк не отдает себе отчета, когда вплетает пятерню в чужие шелковые волосы и наклоняет поближе к себе. он целует первым, улыбается в поцелуй и мягко сжимает сонхуновы губы, которые еле ощутимо отдавали специями. сонхуновы пальцы сжимают вязаную ткань свитера, а сам парень поддается ближе, чуть меняя наклон головы, будто рассчитывая на что-то большее. и джеюн дает ему это что-то большее. он углубляет поцелуй, перед этим ласково прикусив чужую нижнюю губу, а затем языком несмело проникает во влажный рот младшего. сонхун мурлычет в поцелуй, у старшего появляется дикое желание почесать парня где-то за ушком, будто тот самый настоящий котенок. и он позволяет себе это сделать. хун снова издает этот мурлыкающий звук, который приятно ласкает слух, и шим осторожно разрывает поцелуй. пак все еще находится в нескольких сантиметрах, его глаза закрыты и у джейка на губах расцветает нежная улыбка. - ты будешь мои парнем, сонхун-а? - конечно. и их губы снова соприкасаются в долгожданном чувственном поцелуе. сонхун забивает на риск заболеть, на затекшую шею, только неумело отвечает, отдаваясь полностью. а джейк очевидно сожрет себя, если в конечном итоге младший все-таки заболеет. но сейчас, когда сонхун жмется так доверчиво и целует так отчаянно нежно, джеюн не может думать о чем-то плохом. только о сонхуне, который проникает в каждую клеточку его тела, в самую глубину сердца.