Возьми меня с собой...

В клуб три очень нетрезвых тела завалились ещё до полуночи. Причём все трое выглядели так, будто сошли с обложки глянца, и всë благодаря стараниям Чимина. При одном лишь взгляде на трех красавцев, один лучше другого, у окружающих слюни стекали до пола, а в глазах мерцали звёздочки. Чимин облачился в купленный сегодня через интернет-магазин наряд, состоявший из белых свободных штанов с низкой посадкой, державшихся на тазовых косточках и честном слове, майки с огромными вырезами, сквозь которые соблазнительно проглядывали бока, и белой то ли куртки, то ли пиджака. Лёгкий макияж лишь подчёркивал достоинства, не выглядя при этом пошлым или броским, а уложенные в беспорядке волосы придавали парню мальчишеского задора. Тэхён, в отличие от друга, выбрал более простую одежду, ограничившись светлыми джинсами и тёмно-синей рубашкой навыпуск. Зато над Сокджином оба поработали изрядно. Мужчину запаковали в те самые белые брюки и рубашку в яркие разводы, которые прикупили сегодня, а умелые руки Чимина нанесли такой мэйк, что при взгляде на своё отражение в зеркале, Джин сам в себя влюбился. Однако при всём этом Сокджин и не думал о том, чтобы «подцепить» кого-то роскошного и оторваться по полной, в отличие от Чимина, который именно с этой целью и отправился в клуб. Опрокинув пару жгучих шотов, Пак рванул на танцпол и мгновенно растворился в беснующейся толпе. — Он всегда такой энергичный? — хихикнул Сокджин, впервые за несколько недель чувствуя себя расслабленным и счастливым, даже несмотря на расставание с Намджуном, с которым прожил почти полтора года. Они с Тэхёном расположились за одним из столиков, уютно устроившись на удобном диванчике. — Большую часть времени, — пьяно фыркнул Тэхён, с улыбкой глядя на друга. — Спасибо, что уговорил меня остаться у вас, — поблагодарил мужчина. — Иначе сидел бы сейчас в гостинице в полном одиночестве и жалел себя. — Всё наладится, — уверенно проговорил Тэ, похлопав Джина по плечу. — Вы уже так долго вместе, что просто не можете похерить отношения ради каких-то пустяков. — Ну, нет, — выдохнул Сокджин. — Это не пустяки. Шутка ли, целых полгода динамить меня! — мужчина опять начал заводиться и злиться. И тут на помощь вновь пришел Пак. Взмыленный от энергичных танцев, парень плюхнулся на диванчик между Джином и Тэ и нагло принялся потягивать через трубочку коктейль последнего. — Вкуснотища какая! — проговорил он, причмокнув от удовольствия. — Пожалуй, я и себе такой же закажу. — Тогда и мне тоже, — усмехнувшись, фыркнул Тэхён, прощаясь с коктейлем, который едва успел попробовать. — А вы чего киснете? — проигнорировав слова друга, поинтересовался Пак. Джин пожал плечами, а Тэ, поняв, что если он сам о себе не позаботиться, то этого не сделает никто, отправился к бару. — Опять завис на своём Намджуне? — предположил Чим и даже не сомневался, что попал в точку. — Слушай, а что если довести его до такого состояния, что он о всех проклятьях забудет на фиг? — прищурившись, произнёс парень и уставился на нового знакомого, ожидая реакции. — И что ты предлагаешь с ним сделать? — недоумённо поинтересовался тот. — Ну, не знаю, — смешно растягивая гласные, ответил парень и задумался, выпятив нижнюю губу. — Для начала можно продемонстрировать, чего он лишился. — Это как? — Джин всë больше путался в словах Пака, но почему-то безумно хотел разобраться. — Очень просто! — воскликнул Чим. — Давай сюда свой телефон. Стоило включить гаджет, отключённый сразу после того, как Джин покинул офис, как бедный аппарат разразился потоком уведомлений о непринятых вызовах и полученных сообщениях. — Почитаем потом, а пока… — Чимин включил камеру и сделал несколько снимков. — Ты хоть улыбнись для приличия, — фыркнул он, разглядывая красивое, но унылое лицо Сокджина на снятых сэлфи. Тем временем вернулся Тэ с тремя разноцветными коктейлями в руках. — Оу, а вот это просто отличное дополнение! — Чимин тут же ткнул один из бокалов в руки Джина, скомандовал, дабы Тэ уселся по другую сторону от мужчины и приказал этим двоим изобразить бескрайнее веселье на лицах. — Это всё ради вашего с Намджуном счастья! — пообещал он и снова принялся щёлкать смартфоном, делая фотографии. — А, может, не стоит? — попытался возразить Сокджин, когда Чимин уже подыскивал самые удачные фотки для сториз в инсте. — Лучше, если он будет думать, что ты рыдаешь в подушку, сожалея о том, что ушёл от него? — поинтересовался Пак и тут же сам ответил: — Хрена с два! Пусть завидует и кусает локти при виде сокровища, которое он потерял! Несколько снимков улыбающейся троицы улетели в историю вместе с коварно прикреплёнными геоданными. — И вообще, я бы на твоём месте взял и изнасиловал его. Нагло и без спроса. — И как ты себе это представляешь? — сквозь пьяный хохот спросил Джин. — Очень просто, — парень кивнул в подтверждение своих слов и пояснил: — Пристёгиваешь его к кровати наручниками и трахаешь, пока он не… — Вообще-то, я убеждённый пассив, — ничуть не смущаясь, сообщил Джин, икая от смеха и поглощённого алкоголя. — Ну тогда пристёгиваешь своего ненаглядного наручниками и трахаешь себя его членом, — как само собой разумеющееся, предложил массовик-затейник. — А ты хоть о чём-то кроме секса думать можешь? — попытался осадить друга Тэхён, смущаясь от столь откровенных разговоров, поскольку за столько лет так и не привык к полнейшему отсутствию комплексов у Пака. — Вот как раз в данный момент — не могу! — пытаясь перекричать музыку, ответил Чимин. — Особенно после этой чертовой рекламы трусов и общения с «крокодилом». — Что за «крокодил»? — удивлённо просипел Сокджин, охрипшим от громких разговоров и смеха голосом. — Это он Юнги-щи так называет, — пояснил Тэ. — Вот серьёзно, он точно маньячина, отвечаю! — принялся заверять Пак. — Смотрел на меня так, будто хочет сначала трахнуть, а потом сожрать. Или наоборот, я не уверен, — пошутил парень напоследок и сам же громко заржал. — Видели бы вы его взгляд! — прошипел Чим, успокоившись. — Серьёзно говорю, этот ваш Юнги — сексуально озабоченный псих. Не может нормальный человек так смотреть на другого нормального человека. Ещё и постоянно орать при этом. — Брось, Юнги-я на самом деле очень милый. Просто привык выпускать иголки, дабы отвадить от себя особо прилипчивых моделей. Они же ему прохода не дают, — пояснил Сокджин. — Все думают, что он поможет с карьерой. Глупые. — А почему нет? — предположил Пак. — Что плохого в таком обоюдовыгодном сотрудничестве: он моделям — профессиональный пинок, они ему — небо в алмазах. — Скажешь подобное при Юнги, получишь в нос, — хохотнул Сокджин. Вроде и пошутил, но Чимину почему-то стало не по себе. И надо же было как раз в этот момент взгляду Пака выхватить из толпы у бара знакомую бледно-зелёную шевелюру. — Вот чёрт, он что, преследует меня? — прошипел Чим, наблюдая, как фотограф пристально вглядывается в лица присутствующих. — Кто? — в один голос переспросили Джин и Тэхён. — Ваш псих, — пояснил Чимин и указал в сторону бара. — Иначе как объяснить, что он пришёл именно сегодня и именно в этот клуб? — Например так, что сегодня суббота и «Faust» лучший, если не сказать единственный, гей-клуб в Сеуле? — посмел предположить Сокджин, хотя сам понимал, насколько абсурдно это прозвучало. Юнги и клубы — вещи несовместимые. Он скорее предпочтёт сидеть за компом и фотошопить свои ненаглядные фотографии. По крайней мере, за те полтора года, что знает Шугу, Джин ни разу не слышал, чтобы тот любил тусить в подобных местах. Но он решил, что парням об этом знать совершенно не обязательно. Услышанное задело Чимина. Ему почему-то больше хотелось верить в то, что этот хмурый «крокодил» припёрся в клуб ради него, нежели просто за утехами. Глупая ревность в груди скрутилась шипящей змеюкой и больно жалила ущемлённую гордость. Что ж, может, Юнги явился сюда за развлечением, так почему бы не показать этому хмурому типу, как умеет веселиться Чимин? Парень залпом допил свой коктейль и поднялся с диванчика. — Эй, ты куда? — удивлённо окликнул его Тэхён. — Пойду, поприветствую своего нового знакомого, — с ехидным прищуром заявил Пак и направился к бару. Юнги заметил приближение блондина сразу, как только тот отошел от столика, за которым сидел вместе с Джином и тем стажëром, который оказался прекрасной заменой загулявшему Хёнджину. Мину совсем не понравилось, что его присутствие не осталось в тайне, однако парень искренне надеялся, что эти двое не станут трепаться на работе. В Сокджине Юн был уверен, тот максимум может проболтаться Джесси, но женщина и без него в курсе, где именно он сейчас находится. Чертовка сама же и слила ему местонахождение Чимина, причём Юнги даже думать не хотел, откуда у нее эта информация. А вот к Тэхёну Мин пока ещё относился настороженно, не зная, чего ожидать от стажёра. Однако подобные мысли отошли на второй план, когда Пак приблизился к Юну и нагло отобрал у него стакан с выпивкой. Парень сделал глоток и поморщился от горького вкуса алкоголя, обжёгшего внутренности и осевшего на языке. — Господин фотограф, — игриво проговорил парень, подходя вплотную к Юнги. Рука блондина легла на плечо Юна, а костяшки пальцев нахально пробежались по щеке. — Решили немного расслабиться после нашей фотосессии? — Да я особо и не напрягался, — как можно более безразлично постарался ответить Мин. — Ну да, ведь для Вас это просто работа, ни больше, ни меньше, — предположил Чим и ахнул от удивления, услышав в ответ насмешливое: — Вот именно, просто работа. Почему его больно задели слова Юнги, парень и сам не понял. Вот только внутри что-то щёлкнуло и Пака понесло на всей скорости вперёд. Он залпом осушил стакан Юна, со стуком опустил его на барную стойку и, наклонившись к фотографу, проговорил: — Тогда как насчёт того, чтобы немного напрячься сейчас? — ладонь Пака легла на внутреннюю сторону бедра Юнги, скользнула вверх к самому паху и несильно сжала член через ткань штанов. Мин подавился воздухом, застрявшим в горле от такого собственнического прикосновения, а негромкий смех парня — вырвал из состояния транса. Распахнув широко глаза, Юнги уставился в спину паршивцу, точнее, на его виляющую задницу. Довольно аппетитную, нужно заметить. Чимин свободно влился в толпу танцующих, двигаясь плавно и сексуально. Ладони его шарили по груди, будто лаская через ткань майки, немного задирая её, позволяя, пристально сверлящему его взгляду лисьих глаз, наслаждаться зрелищем. Пак заводился всё больше. Язык его облизывал губы, заставляя их блестеть от слюны, запускал пальцы в светлые волосы, открывая лоб, скользил ладонями по шее, стирая блестящие капли пота. И от этого зрелища, даже на расстоянии нескольких метров, Юнги возбудился до такой степени, что в голове отчаянно билось лишь желание удовлетворить сексуальный голод. Захотелось облизать кожу Чимина, ощутить её вкус, чуть прикусить, срывая стон с пухлых губ. Тряхнув головой, в попытке хоть немного прийти в себя, Мин поднялся и неторопливо направился к извивающемуся в соблазнительном танце парню, а тот словно исполнял балетную партию лишь для одного зрителя, на мнение остальных ему было плевать. Юнги остановился, заметив, что сзади к Чимину подкатил какой-то тип сомнительной наружности и с похотливой ухмылочкой на губах, попытался обнять блондина за талию. Тот отреагировал мгновенно и именно так, как того желал Мин: настойчиво отбросил нахальные лапы, развернулся и довольно сильно оттолкнул наглеца, что-то недоброе крикнув тому в удивлённую рожу, после чего посмотрел внимательно на Юна и, зазывно облизнувшись, направился в сторону туалета. Мин подождал несколько секунд, раздумывая, а стоит ли принимать столь откровенное приглашение, мысленно наплевал на все условности и уверенной походкой зашагал следом за блондином. Стоило зайти в тускло освещённую уборную, Юнги схватили за запястье и затащили в ближайшую кабинку. Дверь за парнями захлопнулась, отрезая их от внешнего мира, и они остались лишь вдвоём в крохотном пространстве. Чимин припечатал Юнги к стенке кабинки, а ладошка его накрыла заметную выпуклость на штанах. — Оу, Господин фотограф, — сипло прошептал он в приоткрытые губы Мина. — Вижу, Вы достаточно напряжены для того, чтобы расслабиться. Юнги не успел отреагировать на замечание, отпущенное пошлым тоном, как на его рот ураганом обрушился поцелуй — влажный, горячий, совсем не похожий на тот, который Юн представлял в студии, глядя на робко мнущегося перед объективом камеры парнишку. Не ответить не представлялось возможным. Юнги вцепился в блондинистые волосы, прижимая парня ещё ближе к себе, просунул язык в горячий рот, настойчиво перехватив инициативу. А когда Чимин на мгновение опешил, не ожидая подобной реакции от фотографа, развернул парня и припечатал спиной туда, где сам мгновение назад касался тонкой перегородки. Проворно расстегнув штаны Чимина, Юнги спустил их вместе с бельём и плотно обхватил ладонью налившийся желанием член партнёра. А при попытке Пака проделать то же самое с его брюками, плотно обхватил узкое запястье, завёл руку парня над головой и придавил к прохладной поверхности. Вторую руку Чимин поднял сам, и Юнги, уловив намёк, сжал уже оба запястья, пока яростно дрочил бесстыдно стонущему и скулившему Паку. Юнги чувствовал, что партнёр уже на грани по тому, как тот толкался бёдрами, трахая его кулак, как кусался и сипло ругался в поцелуй. И вдруг за дверью кабинки раздались голоса: — Похоже, его тут нет. — Но я видел, как он пошёл сюда. Может, тот придурок успел перехватить Чима? Что если он избил его? — Не выдумывай, Тэхён, — одёрнул собеседника недовольный голос. — Всё с твоим Чимином будет хорошо. Юн понимал, кто находится там, за пределами их с Паком убежища, и вовсе не хотел быть застуканным за подобным непотребством. И так же видел, что парень на грани. Отпустив запястья партнера, Мин накрыл приоткрытый в немом крике рот своей ладонью, чуть отодвинулся и посмотрел вниз, туда, где розовая, блестящая от предэякулята головка то появлялась, то исчезала в его кулаке. Пошло хлюпающие звуки терялись в доносившейся из зала музыке, оставаясь незамеченными посетителями туалета, коих теперь стало больше: к сопровождающим Чимина добавился ещё кто-то, явно потребивший намного больше алкоголя, чем допускал организм. Однако Юнги попытался сосредоточиться на искажённом от наслаждения лице. Глаза Чимина подкатились от удовольствия и он замер, прежде чем Юнги почувствовал вязкую сперму, испачкавшую ладонь. Парень ещё плотнее зажал рот любовника, не позволяя тому издавать слишком громкие звуки, продолжая надрачивать, выжимая из члена партнера всё до последней капли. А когда Чимин затих и расслабился, Мин обхватил его за талию чистой рукой, не позволяя сползти на пол — ноги явно отказывались удерживать тело Пака в вертикальном положении. — Вообще-то, я думал, мы расслабимся вместе, — сипло прошептал Чимин, облизав пересохшие от тяжёлого дыхания губы. Он все ещё не мог мыслить трезво, однако понимал, что фотограф подло обыграл его. — У нас имеются для этого все шансы, — фыркнул Юнги, прищурившись. — Я живу всего в паре кварталов отсюда. — Погнали, — встрепенулся Пак, радуясь тому, что случившееся — только начало. Спустя пятнадцать минут Чим робко шагнул в любезно распахнутую дверь просторной двухуровневой квартиры в стиле лофт, расположенной в одном из элитных жилых комплексов в самом центре Сеула. Из огромного панорамного окна во всю стену открывался изумительный вид на ночную столицу, и Пак невольно залюбовался им, остановившись всего в метре от стеклянной преграды, отделявшей небольшой мирок от суетливого шума мегаполиса. — Нравится? — немного смешливо поинтересовался Юнги, став позади Пака, но на безопасном, как считал, расстоянии. Подойди он ближе, и вряд ли смог бы сопротивляться притяжению красивого тела, от которого пахло цветами и пряностями. — Ничего особенного, — стряхнув с себя налёт восторга, дабы не выставлять напоказ высокую степень заинтересованности, сухо бросил парень. — Наверняка только из-за вида пришлось переплатить раза в два больше реальной стоимости. Юнги ничего не ответил, лишь фыркнул, понимая, что в данном случае парнем управляло скорее нежелание проявлять свои истинные эмоции. И ладно, возможно, позже он перестанет стесняться себя в присутствии Юнги, если увидит, что тот никогда не кичится довольно неплохим финансовым положением. Деньги для Юна— не более, чем возможность заниматься любимым делом, не задумываясь о хлебе насущном. А пока Юнги принял правила игры Пака. Да и здесь они вовсе не для того, чтобы восхищаться видом из окна. У них осталось одно незавершённое дело. И прямо сейчас Мин планировал вплотную заняться им. Однако он не успел ничего сказать, как услышал удивлённый возглас Чима. — Ничего себе, да у тебя не квартира, а целая фотостудия! С первых же мгновений отвлёкшись на огромное окно, парень и не заметил, что скудная, почти аскетичная обстановка квартиры состоит, в основном, из студийного оборудования, различных фонов и фотозон. — Потому что фотография — не просто работа, это моя жизнь, — немного по-философски изрёк Юнги, неторопливо шагая босыми ногами по тёмно-коричневому ламинату. Чимин прохаживался вдоль стен огромного помещения, пока не остановился возле окружённой чёрным фоном зоны, посреди которой свисал толстый канат с петлями на конце. — Интересная у тебя жизнь, — взяв верёвку в руки, проговорил Чимин с недвусмысленным подтекстом. — Ах, это, — Юнги усмехнулся. — Скажем так, иногда я не брезгую халтуркой, особенно если мне интересна тема. — Тема? — загадочно подчеркнул последнее слово Чимин. — И для какой же темы подготовлена данная мизансцена? — Товары для особых развлечений, — кивнув в сторону небольшого столика сбоку от софтбокса, пояснил Юн. Пак приподнял брови и дёрнул уголками губ в ехидной ухмылке, разглядывая плётки, стеки и прочие приспособления, разложенные на столике. — Не возбуждайся, — одёрнул его Мин. — Это всего лишь реквизит для съёмки. Я понятия не имею, как этим пользоваться. Чимин засмеялся, отчего глаза его превратились в узкие щёлочки, и Юнги сам невольно улыбнулся, глядя на парня. Когда же Пак вновь посмотрел на Юна, глаза его потемнели и в них отразилось возбуждение, такое же как в маленькой кабинке в клубе. По спине Юнги пробежала дрожь, а во рту вмиг пересохло. Чимин жестом подозвал партнёра, а когда тот подошёл, взял его руку и просунул в одну из петель на конце каната, затянув чёрным фиксатором. Юнги не мог понять, почему не сопротивлялся. Напротив, подспудно желал, чтобы Чимин сделал это, а потому сам просунул вторую руку в другую петлю, позволив зафиксировать её. — Любишь играть? — прошептал он охрипшим от возбуждения голосом, пристально глядя Чимину в глаза. — Надеюсь, ты не против, — ответил парень и, подавшись вперёд, провёл языком по шее до самого уха. — В разумных пределах, — с придыханием ответил Юнги и подчинился, когда чужие ладони легли ему на плечи и надавили, заставив опуститься на колени. Мин сглотнул застрявший в горле воздух, когда Чимин расстегнул пуговицы на манжетах и спустил рукава, до самых локтей обнажая предплечья с отчётливо выделяющимися сухожилиями и сеточками вен под бледным покровом. Прикосновения прохладных пальцев к тёплой коже обожгли, оставляя после себя щекочущее ощущение. Юнги инстинктивно попытался почесаться, но руки оказались довольно прочно зафиксированы в петлях. Осознание того, что он открыт и беззащитен перед другим человеком, который стоял сейчас в нескольких шагах от него и наблюдал жадным взглядом, вызывало двоякое ощущение. С одной стороны, Юнги знал, что петли устроены таким образом, что в любой момент можно беспрепятственно освободиться. С другой же — на подсознательном уровне, мозг генерировал определённую дозу страха, впрыскивая в кровь адреналин. Юнги прикрыл глаза, наслаждаясь этим всплеском эмоций, однако распахнул их вновь, услышав: — Скажешь, как включить эту штуку? Чимин сжимал в руке любимый «никон» Юнги, к которому не позволялось прикасаться никому, кроме, собственно, хозяина. И Мина бесспорно удивил тот факт, что камера смотрелась довольно органично в небольших ладонях любовника. Вот только причина, по которой Чимин взял в руки фотоаппарат, настораживала. — Не собираешься же ты… — начал Юн, но его нагло перебили. — Собираюсь, — Чимин кивнул и покрутил камеру в поисках кнопки включения. — Поверни переключатель сверху в положение «On», — произнёс Мин, продолжая сверлить взглядом посягнувшего на его «прелесть». — Ты вообще хоть раз держал такую штуковину в руках? — Неа, — фыркнул Чимин и включил аппарат. — И что дальше? — Слушай, по-моему, это не очень хорошая идея, — попытался убедить парня Юнги, однако тот бросил на Юна взгляд из-под бровей, проговорив: — А по-моему, очень даже хорошая! Хочу, чтобы ты испытал то же, что сегодня чувствовал я, — Пак улыбнулся, довольный своей затеей. — Ты вообще в курсе, что ощущаешь, раздеваясь перед объективом, по другую сторону которого тот, кто жаждет трахнуть тебя? — С чего ты взял, что я… — Слишком мощные флюиды, — засмеялся своей шутке Чимин. — Я прям физически чувствовал, насколько сильно ты хочешь меня. — Ещё скажи, что тебе не нравилось это, — в тон партнёру, ответил Юнги. Мина определённо забавлял разговор, хотя подобное было не в его характере. Такому откровенному, на грани пошлости, флирту Юн предпочитал простые романтические отношения: поцелуи при луне, прогулки за ручку по берегу моря, уютные вечера у камина в собственной спальне. С Чимином же хотелось попробовать чего-то нового, будоражащего кровь и сознание, неизведанного, того, чего никогда раньше Юнги не испытывал. Ещё когда Джесси предположила, что Пак далеко не убеждённый пассив, в голове Юнги промелькнули картинки себя в нижней позиции. Он редко с кем позволял подобное, но Чимину почему-то захотелось довериться. Именно поэтому, собираясь на встречу в клуб и догадываясь, чем может завершится поход, Юнги озаботился тщательной подготовкой и сейчас позволил себе сосредоточиться исключительно на ощущениях. — Так что, расскажешь, как пользоваться этой штукой? — все ещё веселясь от предстоящего развлечения, поинтересовался Пак. Юнги облизнулся от предвкушения. Никогда ему не доводилось участвовать в фотосессиях в качестве модели, тем более в таком виде — стоя на коленях со связанными над головой руками. И от этого эмоции воспринимались острее. Его прожигал насквозь пристальный взгляд напротив, а всё тело пробивала мелкая дрожь от накатывавшего возбуждения. — Для начала включи вспышки, — хрипло проговорил Юнги, кивнув в сторону софтбоксов, оставшихся тут со вчерашних съёмок для интернет-магазина товаров для взрослых. Пак послушно по очереди включил три моноблока , и фотозону залил яркий пилотный свет. Два снопа света падали на Юнги, а третья вспышка освещала фон позади него. — Включи передатчик на камере, — продолжал Мин, следя за тем, как Чим выполнял его указание. — Теперь смотришь на картинку в видоискателе, до половины нажимаешь кнопку спуска, ждёшь, пока настроится фокус и жмёшь до конца. Раздался щелчок и яркие вспышки ослепили Юнги, заставив зажмуриться. — Я же сказал, до половины! — фыркнул он. — Дай камере поймать резкость. — Прости, — извинился Чимин, снова поднёс фотоаппарат к лицу, вглядываясь в картинку через видоискатель, и попробовал сделать ещё один кадр. На этот раз аппарат сфокусировался на модели и, когда Пак щелкнул затвором, Юнги кивнул в знак похвалы. — Покажи, — попросил он, и Чимин без лишних заигрываний подошёл и протянул аппарат. — Включи просмотр. — Это где? — недоумённо поинтересовался Пак. — Вон та маленькая кнопочка вверху слева, — будто объясняя маленькому ребенку, сказал Мин, усмехнувшись. Но подавился этим же смешком, когда взгляд уткнулся в собственное изображение на экране просмотра. Зрелище оказалось даже более возбуждающим, чем Юнги мог себе представить. Как профессионал — Юн подправил бы свет, чтобы он выгодно играл на теле, перемежаясь с тенями. Но как обычный мужчина — не мог оторвать жадного взгляда от картинки. — Что скажешь? — поинтересовался Чимин, заметив блеск в лисьих глазах. — Скажу, что для начинающего — очень неплохо, — сипло ответил Юн. — А вот мне кажется, что это недостаточно горячо, — отступив на шаг назад и окинув взглядом модель, произнёс Чимин. Отложив камеру на столик с принадлежностями для БДСМ-забав, парень вернулся к Юнги и присел перед ним на корточки. — Добавим немного остроты, — изрёк он и принялся расстёгивать чёрную рубашку модели. Добравшись до низа, он выдернул ткань из-за пояса и развёл полы в стороны. Всё время, пока Чимин неторопливо расправлялся с предметом его одежды, Юнги не сводил взгляда с закушенной нижней губы парня, едва сдерживаясь, дабы не податься вперёд и не впиться поцелуем в раздражающе-сексуальный рот. — Замёрз? — ехидно поинтересовался новоявленный фотограф, заметив мурашки на бледной коже модели. — Есть немного, — выдохнул Мин. — Может, согреешь? — Почему бы и нет, — в тон ему ответил Чим. — За особо хорошее поведение. Ладонь Чимина легла на затылок Юнги, немного притягивая парня, заставляя придвинуться ближе. Мин ощущал горячее дыхание партнера на своем лице, прикрыл глаза в ожидании поцелуя, но Чимин не спешил, растягивая удовольствие и наслаждаясь возбуждающим зрелищем — приоткрытый рот, жаждущий прикосновений, румянец на бледных щеках, опущенные веки, растрёпанные волосы. Всё это хотелось запечатлеть. Но он обещал награду, а потому решительно отложил свои желания на потом и прикоснулся своими губами к чужим. Языком скользнул по мягкой плоти и проник внутрь, присасываясь к желанному рту. Ладонь его прошлась по груди, по впалому животу, задержалась на поясе, после чего Пак, не прерывая поцелуя, проворно расстегнул ремень, а следом пуговицу и молнию, но избавляться от штанов не спешил. Отодвинулся, довольно хмыкнув на возмущённый полустон партнёра, и глянул вниз. С деловым видом поправил свисающий ремень, чуть развёл в стороны края ширинки, выставляя на обозрение серый трикотаж боксеров, и удовлетворённо кивнул. — Поиграем ещё немного. Отойдя на исходную, Чимин сделал несколько снимков. И при этом едва сдерживался, дабы не сорваться. Юнги, покорный, с припухшими от поцелуев, блестящими от влаги губами, пробуждал в Паке самые тайные желания. Он, вроде и искушённый в вопросах секса, впервые испытывал столь сильное возбуждение. И одно это доставляло удовольствие. Но хотелось большего. Вновь отложив камеру, Чимин подошёл к Юнги и опять опустился перед ним, упёршись одним коленом в пол. — Ты что делаешь? — нервно выдохнул Юнги, когда пальцы Чима стащили до полубёдер штаны, а после поддели резинку трусов и потянули бельё вниз, обнажая возбуждённый член. — Не бойся, — успокоил Пак. — Это останется исключительно для внутреннего пользования. Потом удалишь, если захочешь. Чимин вошёл в роль фотографа. Делал снимки с разных ракурсов, похотливо облизываясь в сторону модели, раздевая Юнги всё больше, пока на нём не осталась лишь чёрная рубашка. И только тогда отключил камеру, оставив при этом гореть пилотный свет, и начал медленно раздеваться под поплывшим от возбуждения взглядом юнгиевых глаз. — Смазка есть? — спросил он, оставшись полностью обнажённым, с торчащим колом членом и безумным блеском в глазах. Юнги кивнул на комод у стены. — В верхнем ящике. Резинки тоже там. Это были последние внятные слова, произнесённые обоими. Чимин так и не соизволил освободить руки Юнги, а в ответ на требовательную просьбу сделать это, лишь усмехнулся. Его размазывало от одного вида парня, открытого и беззащитного перед ним. Вело от понимания, что сейчас ему позволено всё. Пак встал позади Юна на колени, задрал рубашку, перекинув её через голову парня так, что она закрывала лицо, и провёл ладонью от шеи до поясницы, другой рукой обхватил поперёк талии и вжался стояком в упругие ягодицы Юнги. Впился зубами в бледную кожу между лопатками, оставляя на ней яркий след от укуса. Уткнулся носом в шею, чуть ниже линии роста волос, и шумно втянул отчётливый мужской запах. Юнги пах восхитительно! Чуть терпкий, с нотками кофе, настоящий мужской аромат. Возбуждающий, стойкий, кружащий голову. Юнги прогнулся в спине, почувствовав скользкие от смазки пальцы между ягодиц. Зашипел, когда Чимин ввёл один почти полностью, мысленно поблагодарив себя за предусмотрительную растяжку, будто знал, что ему это сегодня пригодится. От Пака тоже не укрылось то, что тело легко впускало его пальцы, но всё равно не торопился, умело подготавливая любовника. И лишь когда понял, что Юнги способен принять его, раскатал презерватив по собственному стояку и медленно вошёл. Замер на несколько секунд, позволяя партнёру привыкнуть, а когда Юн сам толкнулся бёдрами в его пах, начал двигаться, вцепившись в тазовую косточку и оставляя следы на бледной коже. Возбуждение достигло наивысшей отметки, и Чимину хватило всего нескольких минут, чтобы достигнуть пика, но прежде он довёл до оргазма любовника, и отпустил себя на волю, лишь когда Юнги кончил, выстонав невнятное ругательство.