Возьми меня с собой...

— А когда мы переедем в новый дом? — нетерпеливо спросил Джейми как бы между прочим, продолжая рисовать и даже не подняв головы. Чонгук закатил глаза, потому что это был уже раз двадцатый за последние пару часов, когда сын затрагивал тему нового жилища. Но Тэхёна этот вопрос ни в коей мере не рассердил. Парень лишь усмехнулся и проговорил, потрепав мальчишку по тёмным волосам: — Нужно какое-то время, чтобы сделать ремонт и купить мебель. Ты же видел, там даже спать не на чем будет. — А я могу и на полу спать, — отложив жёлтый карандаш и взяв зелёный, сообщил Джейми. — Надо просто купить матрас и одеяло. — Можешь, конечно, и на полу, — пожал плечами Тэ. — Но мне кажется, лучше, если будет кровать. А также стол, чтобы делать домашние задания, шкаф для твоих вещей и полки для игрушек. — И мы сможем тогда купить машинки? И железную дорогу? — мальчик поднял на Тэхёна сверкающий восторгом взгляд. — Конечно, — ответил парень, мягко улыбнувшись. — Ура! — воскликнул ребёнок и добавил с тенью сожаления: — У меня никогда не было железной дороги. Дедушка говорит, что такие игрушки не несут в себе… — Мальчик сделал паузу, будто припоминая в точности слова деда: — …никакой пользы для развития. — Что же, у тебя вообще не было игрушек? — удивлённо поинтересовался Тэ, нахмурившись. Его внимание полностью сосредоточилось на Джейми, а потому он не заметил пристального взгляда Чона, направленного на него. — У меня был конструктор. И ещё паззлы, — пояснил мальчик. — Потому что они развивают мышление. — Просто замечательно, — почти шёпотом произнёс Тэ, прищурившись. — А у тебя, хён, было много игрушек? Тэ задумался, стоило ли сказать Джейми правду и если да, то как преподнести её таким образом, чтобы мальчик не чувствовал себя ущербным. В итоге решил, что ребёнок не заслуживает ложь, даже если она убережёт его от негатива. Однако постарался смягчить правду, как мог. — Мои родители считали, что все игрушки развивают, — проговорил он негромко. — Просто надо знать, как с ними правильно играть. — Парень задумался, прежде чем продолжить. — Вот, например, играя с машинками, можно выучить правила дорожного движения. А железную дорогу сначала надо научиться собирать, а потом можно придумывать разные истории: куда едет поезд, что он должен перевезти. — И ты будешь играть со мной? — с надеждой во взгляде спросил Джейми. Эти несколько слов отозвались болью в сердце Тэ. Он вдруг почувствовал себя единственным человеком на земле, кого мальчик может попросить о таком. — Конечно, Джейми, — пообещал парень, обнял ребёнка за плечи и прикоснулся губами к макушке. — Конечно, я буду играть с тобой. — А меня возьмёте? — раздался вдруг голос со стороны дивана, где ещё мгновение назад Чонгук сидел с ноутбуком на коленях, ведя деловую переписку с клиентами. Теперь же ноут перекочевал на стол, а мужчина присел рядом с обнимавшейся парочкой. — Да, папа! — от радости Джейми даже в ладошки хлопнул и обнял отца, прижавшись к его груди. Тэхён отвернулся, дабы не смущать Гука, стыдливо потупившего взгляд, но улыбнулся тому, что наконец-то Чон сам сделал шаг для сближения с сыном. Неумело, робко, но искренне. — А можно я сам выберу цвет для своей комнаты? — теперь уже не у Тэхёна, а у Гука спросил мальчик. — Можно, — усмехнулся Чон. — Я хочу синий! — сообщил мальчик. — Чтобы как в космосе!

***

Такси остановилось перед входом в ресторан, однако Чимин не торопился покидать прохладный салон, оттягивая последний шаг, отделявший его от неотвратимых перемен. Он понимал, что обратной дороги уже не будет. И пусть им двигала банальная похоть (по крайней мере, именно в этом парень себя убеждал последние два часа, пока судорожно наводил марафет), сегодняшний вечер мог перечеркнуть все усилия, которые Пак прикладывал в течение нескольких лет, восстанавливая своё душевное равновесие после предательства человека, которому доверился когда-то. Тэхён убеждал, что ничего страшного не произойдёт, если Чим даст Юнги шанс, однако сам парень до сих пор не был уверен в правильности решения. Последние четыре года Чимин только и делал, что залечивал душевные раны и учился относиться к отношениям между людьми, как к обоюдовыгодному сотрудничеству, приносившему удовольствие и при этом не доставлявшему проблем и последствий в виде депрессии. Теперь же Паку казалось, что он стоит на краю бездонной пропасти, рискуя сорваться вниз. — Приехали, — недовольно буркнул водитель, прерывая тягостные думы пассажира, поняв, что тот не собирается выходить, и назвал стоимость проезда. Чимин нехотя отсчитал необходимую сумму и протянул таксисту купюры, задержался на пороге ресторана ещё на несколько минут, прежде чем шагнуть внутрь. — Добрый вечер! — мило улыбнулась стоявшая за стойкой хостесс. — Вы заказывали столик? — У меня здесь встреча, — немного смущаясь, ответил Чим и назвал свою фамилию. — Я провожу Вас, — промурлыкала девушка и жестом пригласила гостя проследовать за ней. Юнги сидел за столиком в глубине зала, нервно вертя в руках бокал с водой, уже второй за то время, что с нетерпением ждал Чимина, гадая, явится ли он или же придётся есть ужин в гордом одиночестве. Пак опаздывал уже на пятнадцать минут, но Юн не предпринимал никаких действий. Он не желал давить на парня, потому что понятия не имел о причинах, по которым тот так упорно старался избежать даже малейшего намёка на отношения. Одно Юнги знал точно: он хочет хотя бы попробовать, даже если попытка будет неудачной и ему опять придётся зализывать раны. За минувшие дни он много думал о Пак Чимине. Ещё больше о том, почему всего за одну короткую съёмку и проведённые вместе выходные влюбился в парня по самые кончики ушей, увяз в нём без надежды на спасение. Возможно, это некая тайна, которой Чим окружил себя. Вероятно, его сногсшибательное умение обаять с первых секунд. Или же природная пластика тела, вызывающая восхищение. Может быть, всё это вместе с завораживающим взглядом… Юнги не знал. Да и не хотел разбираться в собственных ощущениях. Он просто наслаждался тем чувством, что затопило его до краёв — ожидание встречи, отзывавшееся дрожью во всём теле. Однако всё это ни в какое сравнение не шло с тем, что фотограф испытал, увидев Чимина, плавно двигавшегося за хостесс по направлению к столику, скрытому от общего зала декоративной перегородкой. — Меню, пожалуйста, — с улыбкой проговорила девушка, протягивая парням тисненые буклеты. — Официант подойдёт к вам через несколько минут. — Спасибо, — кивнув, поблагодарил Юнги, пристально следя за визави. Чимин умащивался в кресле, нервно поправляя тёмно-синюю шёлковую рубашку в тон нескольким выкрашенным прядям, ярко выделявшимся на фоне светлых волос. — Хотите что-нибудь выпить? — поинтересовалась хостесс. — Принесите два каких-нибудь лёгких коктейля на Ваш вкус, — попросил Мин, всё ещё не отрывая взгляда от Чимина. — Нам нужно расслабиться, но не напиться, — фыркнул Юн, когда девушка отошла от их столика и парни остались наедине. — Я бы предпочёл напиться, — съязвил Пак, выглядывая из-за меню. — Только не сегодня, Чимин-и, — откинувшись в кресле и закинув ногу на ногу, томно произнёс фотограф. — Ты мне нужен в трезвом уме и твёрдой памяти. Хочу, чтобы этот вечер запомнился тебе надолго. — Звучит, как угроза, — огрызнулся Пак и нервно откинул меню на стол. — Не угроза, а обещание, малыш, — игнорируя выпад Чимина, проговорил Юнги и растянул губы в улыбке, обнажая мелкие зубы. — Обещание чего? — фыркнул Чим. — Того, что вымотаешь мне нервы своим этим грёбаным свиданием? — Парень чуть подался вперёд и прошипел: — Вот объясни, почему нельзя было продолжать нормально общаться без всех этих розовых соплей? Кстати, спасибо, что хотя бы цветы не притащил. Юнги спокойно дождался пока парень выговорится и молчал ещё какое-то время, выбирая, на какую реплику лучше отреагировать. — Я подумывал о том, чтобы купить тебе какой-нибудь скромный букет, — проговорил Мин, запустив пятерню в шевелюру и зачесав назад блестящие волосы. — Но решил, что ты пока не готов. — Попробовал бы, — рыкнул Пак. — Я бы тебе в морду его кинул. Юнги вновь усмехнулся. Такой колючий ёжик нравился ему ещё больше нежели соблазнительная модель перед объективом камеры. И тем более интересным становился вечер. Мин запустил руку в карман брюк и выудил маленькую квадратную коробочку, обтянутую чёрным бархатом. — Очень надеюсь, что этим ты не будешь бросаться в меня. Парень подвинул коробочку к Чимину, а тот пялился на неё так, будто вот-вот изнутри высунется ядовитая змея и ужалит его. — Уже делаешь мне предложение? — ехидно съязвил Пак, перейдя в нападение. — Так вот, вынужден огорчить тебя. В однополые браки не верю. Да и вообще в браки в принципе. Юнги смешно оттопырил нижнюю губу, делая вид, что информация расстроила его, однако уже в следующую секунду вновь растянул губы в улыбке, чем разозлил сидевшего напротив ёжика ещё больше. — Смешно тебе? — фыркнул Пак. — А я знаю, какого чёрта ты приволок меня сюда. Поиздеваться решил в отместку за ту фотосессию, что я устроил у тебя дома. А вот тут Юнги смолчать не смог. Понизив голос до хриплого полушёпота, он придвинулся как можно ближе, дабы сохранить интимность беседы, и проговорил: — Если уж речь зашла о той фотосессии, то это скорее не месть, а благодарность. — Парень пристально смотрел прямо в глаза визави, считывая эмоции. — Что мне сделать, чтобы ты повторил её? У Чимина воздух застрял в горле, не успев покинуть бренное тело. Он бы и рад бросить что-то язвительное, вот только воспоминания о той ночи замелькали яркими вспышками перед затуманенным взором. Юнги воспользовался заминкой, достал телефон, быстро отыскав в галерее несколько снимков, сделанных Паком в ту ночь, и отправил парню. Чимина звук о полученном сообщении вывел из состояния транса, в которое парень впал под натиском собственных воспоминаний. Он вытащил телефон и открыл присланные Юнги файлы, а Мин бесстыдно наслаждался произведённым эффектом. Из нескольких десятков сделанных в ту ночь фотографий, он выбрал семь, от которых у самого мурашки бегали по всему телу, обработал их в чёрно-белой гамме и довёл до почти художественного вида. Парень не ожидал, что может так соблазнительно смотреться на снимках. Юнги никогда не считал себя красивым и тем более сексуальным. Снисходительно глядел на собственное отражение в зеркале, признавая, что тело его далеко от совершенства, как и лицо. Не испытывал по этому поводу каких-либо комплексов, но и не завышал самооценку. Но на этих фотографиях, сделанных человеком, впервые взявшим в руки профессиональную камеру, полным профаном, Юнги увидел себя самого с иного ракурса. Он всегда пребывал в уверенности, что именно профессионализм фотографа делает модель в кадре восхитительной и неподражаемой. Теперь же эта уверенность меркла перед осознанием того, что сама модель может сделать девяносто процентов работы, а фотограф — лишь запечатлеть нужные моменты. Именно это и сделал Чимин. Тот самый Чимин, который, раскрыв рот, пялился на чёрно-белые фотографии, не в силах отвести восторженного взгляда. — Это запрещённый приём, — хрипло выдавил Пак, вновь обретя способность мыслить и тем более говорить. — В любви все способы хороши, — удовлетворённый результатом своих деяний, изрёк Мин. — Так что, примешь благодарность? — Парень кивнул в сторону коробочки, всё ещё тёмным пятном выделявшейся на фоне белоснежной скатерти. Пак протянул руку и провёл подушечкой пальца по мягкому бархату. Пододвинул её к себе и несмело открыл, опасливо заглядывая внутрь. — Только не возбуждайся сильно, — ухмыльнулся Юн, заметив, как расширились глаза сидевшего напротив. — Это всего лишь серебро и стекляшки. Миллионов я за эту штуковину не отваливал. Чимин дёрнул уголками губ в сдержанной улыбке и провёл указательным пальцем по серьгам-цепочкам с подвесками в виде пёрышек. — Они очень красивые, — мягко отозвался парень, разом растеряв раздражение и злость, плескавшуюся в нём. — Я знал, что тебе понравится, — кивнул Юнги. — Надеюсь, этот скромный подарок хоть немного компенсирует неудобства, которые доставило тебе наше свидание. — Даже не надейся, — буркнул Чимин, правда, абсолютно беззлобно, но поспешил сменить обычные серебряные колечки на эти утончённые серьги. Юнги хотелось подколоть сидевшего напротив, но смолчал, решив, что пока не время для такого изощрённого флирта. С Чимином спешить не стоило, напротив, подбираться к парню нужно осторожно, подкрадываться на цыпочках, дабы не спугнуть. Иначе он снова свернётся в колючий клубок. — Добрый вечер! — раздался приятный голос, прежде чем парень в форменной одежде поставил перед посетителями два коктейля. — Мое имя Минён, и я буду сегодня вашим официантом. Вы уже сделали выбор? — Что будешь есть? — приподняв одну бровь, поинтересовался Юнги. — Могу заказать твою печень? — с трудом сдерживая смешок, поинтересовался Чимин. — Она тебе не понравится, — цокнув языком и помотав головой, в тон собеседнику ответил Юн. — Лучше уж сердце. — С этим немного повременим, — поддерживая странный диалог, бросил Пак. — Что предпочитаешь: мясо, рыбу или морепродукты? — продолжал выпытывать Юнги, пристально глядя в карие глаза. — В другой день с удовольствием съел бы огромный кусок свинины, но сегодня… — Чимин сделал многозначительную паузу, прежде чем продолжить: — …морепродукты больше подойдут. — У нас есть замечательная закуска с креветками, гребешками, мидиями и бейби-осьминогами, — вмешался официант, улучив возможность. — На подушке из свежих овощей с йогуртовым соусом. — Ммм… Звучит аппетитно, — протянул Мин. — На основное позвольте предложить… — Несите на Ваш вкус, — перебил парня Юнги, которому не терпелось вновь остаться с Чимином наедине. — А на десерт что-нибудь лёгкое, но высококалорийное. Пак прыснул, заметив, как перекосилось лицо официанта от слов Юнги, явно намекавших, что после ужина их ожидает активная ночь. — Что ж ты так бессовестно вогнал его в краску? — поинтересовался Пак, когда официант удалился. — Бедняга чуть в обморок не свалился. — А ты почему не подумал о его душевном состоянии, когда хотел заказать мою печень? — Зато я любезно отказался от твоего сердца. — А вот это скорее огорчило, чем обрадовало меня. Предложение было вполне искренним. Такой беззлобный обмен репликами окончательно расслабил Чимина. Он уже не смотрел загнанным зверьком, вжимаясь в спинку кресла, напротив, чувствовал себя свободно и комфортно. И только сейчас Юнги позволил себе выдохнуть с облегчением. Необходимый минимум достигнут. Полчаса — полёт нормальный. Пак всё ещё сидит за столом и даже принял подарок, который Мин с трепетом выбирал весь прошлый вечер, колеся по сеульским ювелиркам в поисках чего-то столь же исключительного, как и сам Пак Чимин. Поедание закусок прошло под эгидой молчания и пристальных взглядов «пока он не видит». Причём большинство исходило от Чимина, а Юнги пару раз застал его врасплох, глянув из-под бровей. Когда официант гордо представил им утиную грудку с острой сальсой из манго, опустив перед посетителями две большие тарелки с изящно презентованными блюдами, Юнги попытался пошутить о том, что остроты им и без соуса хватает, а в ответ получил сверкающий взгляд, от которого дух захватило. Глаза Чимина потемнели, а в них плескались отблески ярких ламп и блики, будто сотни звезд. — Чего ты боишься? — поинтересовался Мин, когда парни вновь остались одни. Он протянул руку и взял бокал с очередным коктейлем. Сделал глоток и облизал блестящие от влаги губы, пока чужой взгляд жадно следил за каждым его движением. — С чего ты взял, что я боюсь? — тяжело сглотнув, отозвался Пак. — Я уже так долго работаю с людьми, что научился читать не только по лицам, но даже по дыханию. Ты дышишь, как загнанная лошадь, как будто марафон пробежал. Не смотришь на меня, а если и смотришь, то мне хочется под стол спрятаться. — Юнги открыто смотрел на визави, следя за его реакцией. — Огрызаешься, пытаешься уколоть побольнее. — Потому что меня бесишь ты и вся эта ситуация, — выдохнул Пак, сжав в ладони вилку с такой силой, что она, казалось, вот-вот погнётся. — Может и бесит, — фыркнул Юнги, положил в рот небольшой кусочек мяса и принялся лениво пережёвывать его. — Вот только страха в тебе намного больше, чем раздражения. А как известно, лучшее средство защиты — нападение. Вот ты и бросаешься на меня, чтобы я не дай бог не догадался, насколько сильно боишься. Чимин шумно втянул воздух, отчего ноздри его расширились. — Неужели я настолько неприятен тебе? — прищурив лисьи глаза, поинтересовался Мин, надеясь, что не услышит положительного ответа. В какой момент всё пошло наперекосяк, он не успел заметить. Но чувствовал, что хрупкий мир, устоявшийся между ним и Чимином, начинает неотвратимо рушиться, а сам Пак — ускользает. — Сам знаешь, что нам было хорошо вместе, пока ты не вбил себе в голову, что просто секса тебе мало, — сквозь зубы процедил парень. — А тебе больше бы понравилось, если бы я вообще не вспоминал о нашем милом путешествии в мир страсти? — не без сарказма произнёс Юнги и сунул в рот ещё один кусочек мяса, дабы не наговорить глупостей, а дать себе время остыть и обдумать дальнейшие слова. — По крайней мере, тогда бы не возникало ощущения, что на меня открыт сезон охоты. — Не перегибай палку, — отмахнулся Юнги, выдавая своё раздражение. — Никто на тебя не охотится. И если тебе так уж неприятно моё общество, распрощаемся после десерта и… — Хочешь сказать, что я зря всё это терпел? — перебил внезапно Чимин. — Я тебя за язык не тянул, ты сам сказал, что если я соглашусь на это чёртово свидание, мы поедем к тебе. — Я, знаешь ли, тоже не железный, — фыркнул Мин. — И у меня есть чувства и желания. Или, думаешь, я от радости прыгал, понимая, что ты согласился прийти сюда только ради возможности оттрахать меня? Последние слова Юнги произнёс почти шёпотом, однако они всё равно не укрылись от слуха проходившей мимо их столика официантки с подносом в руках. Бедняжка едва не выронила свою ношу и даже закашлялась. Однако парни вообще не обратили на девушку внимания, продолжая накалять обстановку за столиком, превращая пространство между ними в поле битвы. — Тогда зачем вообще нужно было настолько усложнять? Вполне могли обойтись пиццей у тебя дома. — А если я не хочу обходиться пиццей? — прошипел Юнги. — Если мне нужно больше? Я хочу пойти с тобой в ресторан, в кино, да даже просто погулять по ночному городу, чёрт возьми! — Ты фетишист на отношения? У тебя что, по-другому не встаёт? — Чимин вошёл в раж и уже не контролировал свои слова. — Да пошёл ты! — выплюнул Юнги, достал из портмоне несколько крупных купюр, бросил их на столик и поднялся. — Видимо, это была действительно плохая затея, — проговорил парень, прежде чем зашагать к выходу. — Твою мать! — выругался Чимин, с силой швырнув вилку на стол. Та отскочила от поверхности и свалилась на пол, жалобно звякнув. Официант уже спешил к столику, дабы поднять прибор, и едва не столкнулся с Паком, резко вскочившим и бросившимся следом за Юнги. На улице Чимина обдало прохладой, а в лицо ударили крупные капли, падавшие на землю с затянутого плотными тучами неба. Промокшего насквозь за считанные секунды Юнги Пак увидел сразу же. Тот быстро шагал к парковке, где кучковались таксисты. — Юнги! — крикнул он, бросившись под проливной дождь. — Да погоди же ты! Ноги, обутые в элегантные начищенные до блеска туфли, мгновенно промокли, брюки и рубашка напитались водой и противно липли к коже, по которой бежали мурашки. Однако парень не замечал этого, видя перед собой одну единственную цель. В тот момент, когда Юн поднялся из-за стола, Чимин вдруг осознал, что прямо сейчас может потерять человека, ради которого переступил через собственные страхи, сумев перебороть подступавшую панику. Стоило лишь на мгновение представить, что никогда больше Юнги не посмотрит на него пристальным взглядом, никогда больше Чимин не сможет прикоснуться к нему, вжаться носом в изгиб шеи, втянуть терпковатый запах сандалового дерева, смешанного с кофейным ароматом, внутри будто перевернулось всё. В ту минуту он согласен был пойти на тысячу свиданий, если это потребуется, чтобы парень простил сорвавшуюся с языка мерзость. Догнав парня, Чимин сжал узкое запястье заледеневшими пальцами и дёрнул на себя. — Да постой же ты! — Пусти, — бросил Юнги, пытаясь вырваться из цепкой хватки. — Ты добился, чего хотел: больше никаких свиданий. — Дёрнув руку слишком резко, Юн всё же смахнул с запястья чужие пальцы. — Радуйся, Пак Чимин. Ты свободен. — Ну, прости меня! — выпалил парень, шагнув ещё ближе, но Юнги отшатнулся от него, как от прокажённого. - Я не хотел обидеть тебя. Это случайно вырвалось! — Случайно? — прошипел Мин. — Весь вечер случайно вырывалось. Но моё терпение не безгранично. Тем более если меня постоянно бьют по носу. — Пожалуйста, — хрипло проговорил Пак, тряхнув головой, отчего капли с мокрых волос разлетелись в разные стороны. — Давай поедем к тебе и спокойно поговорим. Юнги на мгновение замер, но вдруг разразился хохотом, а когда немного успокоился, прошипел: — Если ты решил таким образом забраться ко мне в штаны, не выйдет. — Обещаю, что даже не прикоснусь к тебе! — резко выпалил Пак. — Мы просто поговорим! — Не думаю, что у нас найдётся много общих тем для разговоров, — обречённо просипел Мин, выбивая дрожь зубами, после чего развернулся и уже сделал шаг по направлению к такси, когда услышал за спиной: — Я расскажу, почему так ненавижу свидания…