Возьми меня с собой...

Чимину казалось, что он плавится под прохладными ладонями Юнги, под влажными прикосновениями губ, которые были везде: на щеках, на шее, на груди и на животе. Пак выгибался в спине, выдыхая имя любовника, стискивал пальцами простыню, что сбилась под ним. Приподнимал бёдра, упираясь пятками в матрас, подставляясь жадным рукам Мина. Хотелось ближе, теснее, кожа к коже, глаза в глаза, с одним дыханием на двоих, горячим и прерывистым. И слышать, как собственное имя слетает с красивых губ. — Чимин, — донеслось будто издалека, растеклось приятной негой по венам. — Чимин-и, малыш, — скрутилось тугой пружиной внизу живота. — Пак Чимин, твою мать! — разорвалось атомной бомбой в голове, вытащив парня на поверхность из горячечного забытья. Глаза Пака распахнулись и уставились на склонившегося над ним хмурого фотографа, который сейчас и вовсе был мрачнее тучи. — Ну слава богу, — выдохнул Мин. — Выпей! Парень помог Паку сесть и поддерживал под спину, пока тот запивал горькую таблетку, кривясь и морщась. — Умница, — похвалил Юнги. — А теперь это. — Он поднëс к бледным, потрескавшимся губам травяной отвар, приготовленный по особому рецепту его прапрабабушки, которым лечили кашель вот уже несколько поколений в семействе Мина. — Гадость, — фыркнул Пак, проглотив, однако, всë до последней капли, и откинулся на спину. — Приподнимись, — скомандовал Юн, а когда парень послушно выполнил приказ, подложил ему под спину ещё одну подушку. — Надо повыше лежать, чтобы не было отëка лёгких, — пояснил тот. — Ты почему не поел? Таким многословным Юнги, кажется, никогда в жизни не был. Он и сам удивлялся тому, насколько ему не всё равно, что происходит с этим упрямым блондином. И даже если тот будет продолжать гнать его, никуда Мин уже не исчезнет. Хотя бы просто из вредности, дабы позлить парня. Хотя нет, злить Чимина хотелось меньше всего. Особенно после того, как тот хрипло звал его во сне, метался по дивану, цеплялся за него мёртвой хваткой. Вернувшись в квартиру Пака-Кима с ноутбуком наперевес, Юнги обнаружил Чима, плотно завëрнутого в одеяло, как кимпаб, и первым делом проверил температуру. И не зря. Голова Пака просто пылала. Мин даже коснуться не успел, как его ладонь обдало жаром, исходившим от парня. А ведь прошло чуть больше часа, как раз столько потребовалось Юнги, чтобы мотнуться домой за ноутбуком, а на обратном пути заскочить к Джесси, чтобы забрать карту памяти из камеры с отснятым утром материалом. — Куда собрался? — рыкнул фотограф спустя какое-то время, заметив, что Пак пытается подняться с дивана. — Поссать-то мне можно? — фыркнул тот в ответ, коснувшись босыми ногами пола. — И вообще мне в душ надо, от меня несёт, как от помойки. В доказательство своих слов парень втянул носом воздух и скривился. Мин не возражал, что амбре от Пака исходит малопривлекательное, но в данную минуту это волновало его меньше всего. Главное, чтобы температура спала. — В туалет идëм, а вот душ придётся отложить. Не хватало разболеться ещё больше. С этими словами Юнги помог парню подняться, поднырнув ему под руку и обхватив за талию. — Что значит «идём»? Уж не собираешься ли ты подержать мой член? — Помнится, пару недель назад ты был вовсе не против такого предложения, — усмехнулся Юнги, продолжая вести упëртого барана по направлению к уборной. — Ты тоже не был против потрахаться со мной пару недель назад, — в тон ему хрипло проговорил Чимин и закашлялся. — Слушай, давай договоримся, что ты помолчишь хотя бы несколько часов, — не выдержал Юнги. — Иначе, клянусь, заклею тебе рот скотчем. — Тогда я задохнусь к чертям, — сообщил Пак и шмыгнул носом, который был забит и из которого в то же время текли сопли. Ему самому от себя стало противно, что уж говорить о Юнги, который вообще ни за что страдал. Пусть лучше убирается ко всем чертям, пока окончательно его не отворотило. — Точно сам справишься? — переспросил Юнги, когда Чимин настойчиво выставил его за порог ванной и захлопнул перед самым носом дверь. — Справлюсь без сопливых, — фыркнул Пак и недовольно нахмурился, услышав: — А вот это вряд ли. Справив нужду, Чимин открыл воду в умывальнике, но застыл, уставившись на своё отражение в зеркале. Неужели это он? Опухшее лицо с такими мешками под глазами, в которых в самую пору запасы риса на зиму делать. Красный нос, потрескавшиеся губы, глаза, сверкающие нездоровым блеском, и растрёпанные спутанные волосы, похожие на копну соломы. — Ну нет, так не пойдёт, — проворчал Чимин призраку, отражавшемуся в зеркале, и принялся стаскивать провонявшую потом пижаму. Открыв кран, он отрегулировал температуру до приятной — тёплой, но не обжигающей, и уже ступил через порог душевой кабинки, как дверь за его спиной распахнулась и голос Юнги эхом отразился от кафельных стен: — Ты что творишь, мать твою?! Быстро оделся и в кровать! — Ага, сейчас, только шнурки поглажу, которых у меня, кстати, нет, — фыркнул Пак и стал под воду, пока Юнги не успел помешать ему. — Я воняю, как бомжара какой-то. Так что ни температура, ни даже ты не помешают мне помыться! — Какой же ты придурок! — выругался Юнги и принялся проворно раздеваться, то и дело бросая взгляды на идеальное тело Пака. Кинув одежду прямо на пол, Юн залез в кабинку, потеснив Чима, и, налив на губку геля для душа, принялся активно тереть отощавшее за два дня болезни тело, покрывая его ароматной пеной. Чимин бы и рад сопротивляться, но такая забота подкупала. Было настолько приятно ощущать чужие руки, такие мягкие, нежные, что язык не поворачивался прогнать Юнги. А потому Пак дал себе немного времени, просто чтобы насладиться вниманием и лаской. Юнги тщательно вымыл Чимина, не пропустив ни миллиметра. Намылил волосы шампунем с приятным цветочным ароматом, промыл их водой и даже нанёс кондиционер. Быстро ополоснулся сам, сбивая куски пены, попавшие на него в процессе купания упёртого осла, перекрыл воду и выбрался из кабинки. Схватил с вешалки махровый халат, в который завернул Пака, заставил сунуть ноги в мохнатые тапки с единорогами, подозревая, что они принадлежат ассистенту финансового директора, потому как знал, насколько сильно Сокджин любит всякого рода феячества и особенно розовый цвет, и подпихнул под зад со словами: — Марш в кровать! Проворно вытерся насухо, энергично потрепал волосы полотенцем и направился в комнату. Пак сидел на диване, скрестив ноги и кутаясь в халат. С кончиков волос неторопливо падали прозрачные капли, теряясь в белоснежной махре. — Фен есть? — спросил фотограф, а когда парень кивнул, последовал указаниям. Обнаружил искомое в шкафчике рядом с умывальником и вернулся с твёрдым намерением высушить блондинистые волосы. На этот раз Чимин и не думал сопротивляться, хотя и понимал, что после такой процедуры будет похож на переспевший одуванчик. Но всё же лучше так, нежели смердеть и демонстрировать собственному крашу засаленные спутанные волосы. — Меряй, — бросил Юнги, протягивая Паку градусник, а пока парень послушно зажал его подмышкой, то и дело поглядывая, как быстро сменяются цифры на электронном экранчике, прошёл в кухню и залил кипятком травяной чай в термосе. — Придётся немного подождать, пока настоится, — сообщил Юнги, возвращаясь к дивану и опускаясь на край. — И сколько напикало? — поинтересовался он, когда термометр возвестил об окончании измерений. — Тридцать восемь. — И шесть, — добавил Юн, выхватив градусник и проверив температуру лично. Накормив бедного Пака очередной порцией жаропонижающего, более действенного, нежели то, которым поил до этого, предусмотрительно приобретённого в аптеке, когда ездил за ноутбуком, Юнги попытался снова укутать парня одеялом. Однако тот вцепился в Мина и потянул на себя. — Слышал, что секс отлично помогает сбить температуру, — хрипло проговорил Пак, ёрзая под Юнги. — Ты же хочешь, чтобы я быстрее выздоровел? — Прекрати сейчас же, Чимин, — попытался как можно строже образумить парня фотограф, усиленно выкручиваясь из цепких рук. — Я не буду тебя трахать. Чтобы ещё выше температура подскочила? — Брось, Юнги-я, — простонал Пак, извиваясь под партнёром и потираясь пахом о его бёдра. — Говорят же, что надо хорошо пропотеть при жа́ре. Вот и сделай так, чтобы я вспотел. Парень изловчился и, приподнявшись, впился губами в кожу на шее фотографа, оставляя тёмно-красный засос. — Что ты ломаешься, как девственник, — хрипло прошептал Чимин, забираясь ладонями под футболку Юнги и крепко обвивая ногами бёдра любовника. — Ты же предлагал заключить перемирие? — Пак использовал все возможные аргументы, имевшиеся у него в наличии. — Вот и считай, что мы поставили наши недоотношения на паузу. — Чимин прошёлся губами по линии челюсти Юна, оставляя влажный след. — А как только я приду в себя, можешь опять приниматься за свой грёбаный шантаж. — Перемирие, говоришь? — уже почти не сопротивляясь, переспросил Юнги. — Ага, всего на одну ночь, — выдохнул Пак и потянулся своими губами к чужим, желая отведать вкус поцелуя. — А потом вернёмся к разговору о свидании? — всё ещё не сдавался Мин. — Обещаю. И даже, возможно, соглашусь, — сказал для затравки Чимин. Юнги приподнялся на выпрямленных руках и посмотрел сверху вниз на Чимина. С припухшими, чуть потрескавшимися губами, поплывшим взглядом, пушистыми блондинистыми волосами, торчавшими во все стороны, парень больше походил на дорвавшегося до свободы подростка, нежели на студента последнего курса университета. Ещё и претендовавшего на место в балетной труппе. Хотя тело парня не давало об этом забыть. При одной лишь мысли, что вновь почувствует упругие мышцы под своими ладонями, воочию увидит невероятную растяжку и гибкость, Юнги сорвался и бросился в омут с головой. Он позволил стянуть с себя спортивные штаны, которые успел надеть, пока рыскал в поисках фена. Сам лично развязал пояс халата и распахнул полы, обнажая парня. И усмехнулся, услышав победный вопль Чимина, когда на минуту оставил Пака одного, а вернулся к дивану со смазкой и презервативом в руке.

***

— Может, всё же поедешь с нами? — с надеждой спросил Намджун, стоя в коридоре с чемоданом. — Ещё один переговорщик нам не помешает. И вообще мы слишком давно не ездили никуда вместе, — сказал мужчина, но тут же поправился: — Последние выходные не в счёт. Это была исключительно терапия. — Нет уж, — выдохнул Джин. — Езжай один в свою Японию со своим директором Чоном. Вас двоих я просто не выдержу. Вынесете мне своими переговорами и контрактами весь мозг. К тому же должен кто-то остаться на месте и следить, чтобы в ваше отсутствие компания не развалилась к чертям. Учитывая слишком бурные события последних недель, за сотрудниками глаз да глаз нужен. Взять хотя бы Юнги, который свалил сегодня непонятно куда и сорвал две съёмки, которые пришлось переносить в срочном порядке. С этими словами Сокджин открыл дверь и вытолкал Нама за порог их квартиры. — Обещай, что когда я вернусь, ты будешь здесь вместе со своими вещами, — решив, что разговор ещё не закончен, протараторил Джун, просовывая ногу в проём и не давая любимому закрыть дверь. — А вот это вряд ли, — фыркнул Джин. — Я пока ещё не настолько простил тебя, чтобы опять съезжаться. Тем более, у Тэхёна, оказывается, очень удобная кровать. — В смысле? — недоумëнно выпалил Намджун, уже готовясь ревновать или раздражаться — что именно, он пока не решил. — В том смысле, что обязанности няньки с него никто не снимал. Сына-то директор с собой не берёт. Из этого следует, что на время вашего отъезда кровать ему не понадобится. — Я вообще не пойму, что у них там происходит, — недовольно буркнул Намджун. — Ну ничего, авось, разговорю Чонгука в поездке. Может, посидим как-нибудь вечером, выпьем. — Главное, не забудь потом мне во всех подробностях рассказать. — Ты тоже, если выяснишь что-нибудь интересное у своих малолеток в общаге. — Эй! — воскликнул Джин, шутливо стукнув кулаком в плечо Нама. — Они не малолетки! Да и квартира у них намного приличней, чем та дыра, в которой я обитал во время учёбы. — Если честно, — заговорщически прошептал Намджун. — Тогда мне было абсолютно пофиг, где заниматься с тобой сексом. Хоть в канаве. — Я прекрасно помню это, — покраснев до кончиков ушей, усмехнулся Джин. — Но теперь-то мы — взрослые мужчины. — Ну да, взрослые, — подтвердил Джун. — Вот только тупим иногда похлеще подростков. — Себя имеешь в виду? — парировал Джин. — Смотри, договоришься у меня. — Еще неизвестно кто договорится, — строго прошипел Сокджин. — Не расстраивай папочку, а то накажу. — Ой, накажи, — сладко проворковал Нам, в один миг превратившись из серьёзного бизнесмена в шаловливого подростка. — Я буду мечтать об этом всю чёртову командировку. Когда Намджун всё же соизволил уйти, Джин достал телефон и набрал Тэхёна. — Ну что, обживаешь гостиничный номер директора? — Ага, — подтвердил парень. — Пару дней мы с Джейми ещё побудем тут, пока хоть по минимуму мебель не купим, а потом переберёмся в дом и попробуем его немного обустроить до возвращения Чонгука. — Оу, он уже Чонгук? — протянул Джин, растягивая губы в улыбке. Он давно заподозрил, что эта парочка друг мимо друга не пройдёт. И хоть Намджун пытался убедить его, что Чон — ярый гомофоб, да и сам Сокджин был в этом почти уверен, но после знакомства с Тэхёном директор изменился до неузнаваемости. Не отпускал больше сальных шуточек в адрес Намджуна и его помощника, не поддразнивал их и не кривился, замечая, как те обмениваются многозначительными взглядами и улыбками. — А ты? Останешься в вашей квартире? — предположил Тэхён. — Пока нет, — ответил Джин. — Рано ещё. Немного помучаю Намджуна, пока не буду на сто процентов уверен, что его бредовые мысли по поводу проклятья снова не заберутся в его мозг. Так что придётся вам с Чимином потерпеть меня еще немного. Могу даже помочь с покупкой мебели. Поверь, вместе мы прилично облегчим банковский счёт Чона. — Э, нет, — воскликнул Тэ, смеясь, — я не позволю тебе обанкротить моего работодателя. И кстати, — добавил он, — я бы на твоём месте не совался ближайшие пару дней на квартиру. — Не понял? — удивлённо переспросил Сокджин. — Чимин болеет, а Юнги его усиленно лечит. И попросил, чтобы их хотя бы пару дней не беспокоили. — Юнги?! — прыснул Джин. — В смысле, наш Мин Юнги?! Да неужели он-таки сдался и подпустил Чимина к себе? — Скорее, просто воспользовался его состоянием. Бедняга Пак настолько хреново себя чувствует, что у него просто нет сил домогаться. — Ай да Юнги! Ай да сукин сын! — проскрипел сквозь хохот Сокджин. — Я, если честно, не думал, что у них что-то получится. — Это пока под большим вопросом, получится или нет, — проворчал Тэхён. — Ты же знаешь упрямство Пака. Если уж вбил что-то себе в голову, то… — Мне ли об этом не знать, — хихикнул Джин. — Хотя если бы не его настойчивость, кто знает, сколько бы мы с Намом ещё ходили вокруг да около. — Слушай, хён, я, конечно, искренне рад за вас с Намджуном, но избавь меня от подробностей. Они поговорили ещё немного, пока Джейми увлечённо резался в приставку, которую Тэхён сегодня приобрёл, нисколько не стесняясь расплачиваться картой Чонгука. По крайней мере, не на себя же он тратил деньги, а на Чона-младшего. Тема Чимина и Юнги была ещё не раз затронута, и собеседники всё гадали, насколько далеко зайдёт у парней и смогут ли они прийти к какому-нибудь общему знаменателю. А на другом конце города тот самый Пак Чимин, которому друзья перемывали косточки уже добрых полчаса, вылетел из ванной как ошпаренный, даже несмотря на вновь подскочившую температуру. Народная молва наглым образом лгала — ни хрена секс не помогает сбивать жар, напротив, способствует его усилению. А ещё и неожиданная находка подлила масла в огонь. — Это что?! — прохрипел Чимин, размахивая обнаруженным в урне предметом перед носом Юнги, пытавшегося обрабатывать отснятый утром материал. — Твою мать, Мин Юнги, я тебя спрашиваю! Юн поднял на бесившегося Пака невозмутимый взгляд и пожал плечами. — Презик. — Вот именно, блять. Это презик, — прошипел Пак. — Использованный презик, мать твою! — И? — недоумённо приподняв брови, протянул Мин. — Пустой использованный презик! — Ну понял я, понял, — откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, проговорил Юнги, оставаясь при этом совершенно спокойным в отличие от боевого хомячка Пак Чимина, метавшего молнии взглядом. — Проблема-то в чём? — В чём проблема?! — эхом отозвался парень. — Ты, блять, серьёзно не понимаешь, в чём проблема?! — А когда Мин кивнул в подтверждение его слов, пояснил, злобно выплёвывая каждое слово: — Проблема в том, что ты трахал меня полчаса и не кончил! — А, ты об этом? — будто внезапно осенённый догадкой, проговорил Юн. — Ты не переживай, никакая это не проблема, просто хорошая выдержка. — Какая, к херам, выдержка?! — сорвавшись на визг, выпалил Чимин. — Мне казалось, мы договорились. — Договорились о чём? — переспросил Юн. — О перемирии, мать твою! — Ну так я с тобой и не ссорился, — пожал плечами Юнги. — Слушай, хватит прикидываться идиотом, — прищурившись, прохрипел Чимин. — Ты прекрасно понимаешь, что я говорю о нормальном сексе. Обоюдоудовлетворяющем! — Ух, какие слова ты знаешь, — фыркнул Мин, но прежде чем Пак успел наброситься на него с новыми проклятьями и обвинениями, добавил: — Про обоюдоудовлетворяющий мы не договаривались. Ты просил секса, я тебе его обеспечил. Причём насколько успел заметить, ты остался вполне доволен. — Да, но тогда я был уверен, что ты тоже кончил. — А потом тебе пришло в голову покопаться в мусорке. — Я случайно заметил, — будто оправдываясь, протараторил Чимин. — Ну да, случайно, — кивнул Юн. — Учитывая, что он был завернут в бумагу. — Да, блять, я решил проверить, — прошипел Чимин, психуя, что его ложь не прокатила. — И, как оказалось, не зря. — И чего ты добился своим любопытством? — сохраняя хладнокровие, поинтересовался Мин. — Только вон раскраснелся ещё больше. Выпей отварчику, полегчает. — Да пошёл ты со своими отварчиками! И вообще, вали нахер из моей квартиры! — Извини, не могу, — Юн сделал вид, что вернулся к работе. — Обещал Тэхёну, что не оставлю тебя одного, пока не вычухаешься. Ну или хотя бы пока жар не спадëт. — Не нужна мне нянька! И ты мне не нужен! — с этими словами Пак развернулся и быстрым шагом направился в спальню, а ещё через пару секунд громко хлопнула дверь. — Час назад ты чирикал совсем по-другому, — усмехнулся Юнги, довольный собой и внезапно проснувшейся принципиальностью. Он бы не сказал, что испытание далось ему легко. Хвалёная выдержка, казалось, вот-вот лопнет. И если бы Чимин не забился в экстазе, кто знает, выгорела бы затея Юнги или нет, поскольку он был уже на самой грани, когда терпеть не осталось сил. Но теперь Мин понимал, что тягучую боль в яйцах вполне компенсирует вид бесящегося Чимина. Ради этой сцены Юнги готов терпеть ещё не один день. Готов? Да! Но сможет ли — вот в чём вопрос…