Чон Чонгук
Как вы там? Всë нормально?
Ким Тэхён Просто отлично! Как раз добрались до дома. Сейчас Джин и Чимин приедут будем кровать собиратьЧон Чонгук
Ты уверен, что это хорошая идея?
Может, лучше меня дождитесь?
Ким Тэхён Хочешь сказать, что собираешь мебель лучше меня?Чон Чонгук
У меня в детстве было много конструктора
Отец считал, что они развивают логическое мышление
Ким Тэхён Вообще-то я тоже не в доисторическом веке жил И у меня была огромная коллекция «Лего»Чон Чонгук
Ладно, убедил
Только постарайтесь не покалечиться
Ким Тэхён Будем держать тебя в курсе Чонгук улыбнулся и отложил телефон в тот момент, когда Намджун вошёл в комнату с бутылкой виски и двумя бокалами в руках. — Что это ты такой довольный? — фыркнул финансовый директор, который всю вторую половину дня ходил мрачнее тучи. Переговоры, которые должны были закончится вчера, затягивались на несколько дней. Заказчики требовали внести в договор определённые коррективы, и мало того, что их нужно было правильно оформить с юридической точки зрения, так ещё и перевести всё это на японский. Намджун, конечно, отлично владел этим языком, но всё же опасался самостоятельно оформлять такой серьёзный документ, а потому текст сначала согласовали с юристом, после отдали переводчику, а теперь уже, если заказчиков всё устроит, можно и о подписании говорить. Повезёт, если всё устроится в понедельник, а пока мужчины застряли в Токио ещё на два дня. Выходные без Джина вовсе не радовали Нама, и он даже не пытался скрывать этого. Зато Чонгука всё устраивало. За время пребывания в Японии он успел заключить два контракта на проектировку и обслуживание сайтов, небольших, зато на длительный срок. Такие себе синицы в руке вместо журавлей в небе. Вдобавок ко всему Чону, кажется, удалось перекупить высококлассного айтишника у конкурирующей компании. Они встретились совершенно случайно на корпоративе по поводу десятилетия компании-заказчика. Слово за слово, бокал за бокалом. Разговорились и выяснили, что парень из Кореи, а в Японию приехал относительно недавно, заполучив аппетитное место сразу после окончания университета. Пожаловался, что скучает по родным, которые остались в городке неподалеку от Сеула. Вот Чонгук и ляпнул, что ищет хорошего специалиста и готов предложить ему неплохой гонорар. Гук даже не надеялся, что парень согласится, а тот моментально ухватился за возможность вернуться в родную страну, по которой ужасно соскучился. Тем более, что по его словам, работа в Токио оказалась вовсе не такой сказочной. Наоборот — скучной и монотонной. Уже на следующий день Чонгук позвонил в отдел кадров и попросил подготовить трудовой договор для нового сотрудника, который приступит к своим обязанностям через две недели, сразу после того, как завершится его контракт в Японии. В общем, для директора Чона всё складывалось как нельзя лучше. Да и для Гук-и — неплохо. У него появилась возможность осознать, что он безумно любит своего сына. Ещё и суток не прошло, как в груди прочно поселилась ноющая тоска по ребёнку, и отчаянно захотелось услышать его голос. А когда Джейми радостно завизжал в трубку, на сердце потеплело от понимания, что и сын его любит, даже несмотря на то, что за минувшие недели Гук успел показать себя полным мудаком в роли отца. С того момента разговоры по видеосвязи с сыном стали регулярными и с каждым разом длились всё дольше. Дошло до того, что по вечерам, когда Чонгук возвращался в гостиничный номер, он звонил Джейми по видеосвязи, мальчик ставил телефон перед собой на столе и, продолжая заниматься своими делами, рассказывал папе, как прошёл его день, что он в данный момент рисует, чем Тэхён кормил его на ужин… Тэхён… Вот это была отдельная тема. Чонгук боялся признаваться в этом сам себе, но каждый раз, созваниваясь с сыном, глубоко в душе надеялся, что стажёр окажется рядом. По нему Чон, оказывается, тоже очень сильно скучал. Однако Ким, видимо, придерживался того мнения, что отцу и сыну необходимо общение, как он выразился, без посредников, а потому тактично удалялся в другую комнату и лишь изредка появлялся в поле зрения. Чонгук уже отчаялся пообщаться с Тэхёном до своего возвращения в Сеул, хотя руки прям чесались позвонить ему просто по телефону, а ещё лучше — по видео, чтобы увидеть изгибающиеся в лёгкой улыбке губы, искупаться в тёплом взгляде карих глаз, услышать, наконец, голос, выдающий саркастические шуточки, и насладиться мягким смехом. На третий день Чон даже взял в руки телефон, будучи твёрдо уверенным, что Джейми уже спит, потому как распрощался с сыном полтора часа назад, когда тот уже собирался умываться и ложиться в постель. Однако не успел он даже разблокировать смартфон, как тот уведомил о новом полученном сообщении. И каково же было удивление Гука, когда взгляд пробежал по строчкам: «А ты молодец, Гук-и, быстро учишься. Джейми очень скучает и каждого твоего звонка ждёт как какого-то чуда. И строит планы на ваш долгожданный совместный уикенд. Вот только я не уверен, что двух дней вам хватит…» В тот вечер Тэхён и Чонгук переписывались почти два часа. Чон предлагал созвониться, пока не стёр себе пальцы, но Тэ тактично отказал, сославшись на позднее время и тонкие стены в номере — не хотел разбудить Джейми. Гук принял эту версию, хотя и огорчился поначалу. Зато уже спустя какое-то время понял, что со стажёром приятно не только общаться «вживую», но и вести вот такую переписку. О чём они только не беседовали! И о кино, и о музыке, и о спорте. Даже о политике. Они спорили, дискутировали, и в какой-то момент Чонгуку даже показалось, что Тэ заигрывает с ним. Но это ощущение быстро прошло и даже когда он перечитывал их переписку, решил, что ему просто почудилось или же он случайно выдал желаемое за действительность. И в тот момент Чон завис на неопределённое время, размышляя над тем, действительно ли он хотел, чтобы стажёр заигрывал с ним? Решение далось непросто. Признаться самому себе оказалось сложнее, чем на первый взгляд. Признаться в том, что хочется положительно ответить на заданный Тэхёном несколько дней назад вопрос. Да, Тэ определённо нравился ему, как парень. И как бы Чон ни старался уничтожить в себе то неправильное, что проявилось даже несмотря на строгое воспитание и запреты, оно вырывалось наружу. И теперь изголодавшееся, сглатывало слюну в предвкушении. Чонгук намеренно не настаивал больше на общении по видеосвязи или даже просто по телефону, довольствуясь перепиской. Так было легче сдерживать рвущиеся наружу желания. Так было проще контролировать их. Но даже во время обмена сообщениями на лице расплывалась совершенно безумная улыбка, что со стороны даже можно было принять Гука за ненормального. Как и происходило сейчас. Намджун недовольно косился в сторону друга, разливая спиртное по бокалам и ворча под нос ругательства, что из-за слишком высоких запросов заказчиков он вынужден проводить время с «чёртовым» гомофобом, вместо того чтобы заниматься приятностями с любимым мужчиной. Замечание про собственную антипатию к представителям нетрадиционной ориентации Чон предпочёл проигнорировать, то и дело поглядывая на экран телефона в ожидании нового сообщения. — Да что там такое? — не выдержал Намджун, схватив смартфон Чона. Как раз в этот момент экран ожил, являя его любопытному взору быстро обновляющиеся сообщения от Тэхёна: Ким Тэхён Видимо, это будет веселее, чем я ожидал Чимин видимо поссорился с Юнги В очередной раз И немного напился Вместе с Джином В общем, Гук-и, я попытаюсь их контролировать, но ничего не гарантирую Ким Тэхён Надеюсь, что дом застрахован… — И что это значит? — с ужасом прошипел Намджун, понимая, что где-то там далеко, за сотни километров, не совсем трезвый Сокджин в компании малолеток будет… О, Боже! …собирать мебель! — По всей видимости, мне стоит распрощаться с моим новым домом, — хохотнул Чонгук слишком уж весело для человека, чья дорогостоящая недвижимость в Сеуле подвергалась опасности. Однако, как выяснилось, вовсе не это волновало сейчас Намджуна в конкретный промежуток времени. — То есть я правильно понял: стажёр, работающий у нас меньше месяца, живёт сейчас в твоём доме и занимается его обустройством? — едва сдерживая то ли возмущение, то ли удивление, спросил Ким. — Стажёр-гей, попрошу заметить. — А когда Чонгук кивнул, добавил: — Как ты решился доверить педику своего сына, я даже спрашивать не буду. Это вообще нечто непостижимое. — Эй, ты сам, между прочим, педик, — фыркнул Чон, делая ещё один глоток крепкого алкоголя, растекавшегося по внутренностям приятным теплом. — Оставим в покое мою тёмную сущность, — уже немного нетрезво проворчал Нам. Он-то сразу после возвращения с переговоров успел опрокинуть пару стаканчиков вискаря. — Но ты скажи, какого чёрта сверкаешь, как начищенный медяк, переписываясь с этим пацаном? С момента нашего знакомства, а произошло это больше полугода назад, я улыбающимся тебя если и видел, то это скорее походило на звериный оскал. Чонгук промолчал, лишь смущённо опуская взгляд на дно своего бокала. Зато Намджуна уже понесло: — Только не говори, что все эти твои гомофобные штучки были исключительно с одной целью — чтоб никто не догадался. Это ты так маскировался? Да мне когда Джин сказал, что ты запал на стажёра, я решил, что он рехнулся. Причём так прямо и заявил ему. А ты, оказывается, и правда на него запал! Догадка, осенившая нетрезвый мозг финансового гения, расцвела широкой улыбкой на его лице и еле сдерживаемым злорадным хихиканьем. — И ничего я не маскировался, — проговорил, наконец, Чонгук, когда Нам немного усмирил свою истерику и утёр проступившие от хохота слёзы. — Значит, то, что запал на пацана, ты отрицать не будешь? — Не знаю, Джун, — тихо выдохнул Гук и опрокинул содержимое бокала в рот, поморщившись, когда проглоченное спиртное обожгло внутренности. — Да уж… Вот новость-то будет. — Посмеешь сказать хоть кому-то, включая своего ненаглядного Сокджина, не посмотрю на твою гениальность и заслуги перед компанией. Вылетишь мигом. — Ой-ой-ой, страшно-то как! — кривляясь, произнёс Намджун и хлопнул себя по колену с насмешливым: — Чон Чонгук, который, типа, ярый гомофоб — педик! Кто бы мог подумать?! Чон хотел уже было ответить нечто неприличное, как телефон ожил, возвещая о полученном сообщении. Ким Тэхён прислал фото Ким Тэхён И это только начало… Прости, Гук-и… Открыв снимок, Чон едва не задохнулся от хохота. Большую часть фотографии занимал огромный покоившийся на лестнице матрас, из-под которого виднелись две голые пятки и рука. Остальное было скрыто под массивным ортопедическим чудом с брендовой эмблемой, свидетельствовавшей о его немалой стоимости. — Это что? — хмыкнул Намджун, пересаживаясь поближе к Чонгуку и заглядывая в телефон. — Учитывая, что Чимин маячит на заднем фоне, а Тэ делал фотку, под матрасом погребено тело твоего ненаглядного, — прыская от смеха, проговорил Гук. — Убью всех! — прорычал Намджун и бросился на поиски своего телефона, ворча: — Джин-и, засранец, какого чёрта ты вообще туда полез? — Да угомонись ты! — немного успокоившись, выпалил Чонгук. — Пока что все живы и относительно здоровы. В доказательство своих слов Чон продемонстрировал Джуну сообщение, полученное от стажёра несколько секунд назад. Ким Тэхён Спокойно! Во время съёмок ни один Сокджин не пострадал! — Вот придурки! — не разделяя веселья друга, проворчал Нам. — Не дай бог они мне сломают Джина. — Уверен, с этой задачей ты справишься сам, без посторонней помощи, — фыркнул Гук. — Вот именно, без посторонней, — подтвердил Джун. — Никому не позволено ломать моего Сокджина! Чонгук впервые за всё время их знакомства увидел, как Намджун переживает. По настоящему, заламывая руки и кусая губы. Прежде он оставался хладнокровным в любой ситуации. Или же он просто не замечал таких мелочей. Тогда что произошло сейчас? Чон задумался и пришёл к выводу, что дело именно в нём. Он настолько не привык жить в обществе, сосуществовать с другими его представителями, общаться на посторонние кроме рабочих вопросов темы, что не обращал внимания на такие простые вещи, как настоящие живые эмоции. Словно до этого момента он был заледеневшей статуей, а с появлением в его жизни сына и, как это ни странно, Тэхёна, начал оттаивать. Сердце в груди забилось быстрее от навалившейся истины. Слишком большое место в его жизни стал занимать мальчишка-стажёр. И пока ещё Чонгук просто не понимал, как надо реагировать. То ли радоваться, то ли опасаться. А неопределенность всегда пугала его. Зато сам Тэхён за сотни километров от Чонгука вполне прекрасно себя чувствовал и даже откровенно веселился. Сборка мебели оказалась увлекательным и волнующим занятием, словно опасное приключение, таившее в себе неожиданные повороты. Первым из таких поворотов оказалась непростая задача — затащить на второй этаж оказавшийся огромным и неповоротливым матрас, который в итоге победил в неравной схватке, подмяв под себя несчастного Сокджина. Ким-старший барахтался под ним как полудохлый майский жук, безуспешно пытаясь выбраться под истерический хохот нетрезвого Чимина, Тэхёна, трясущимися руками снимавшего всё происходящее на телефон, и Джейми, сложившегося пополам от смеха. Операция по извлечению Сокджина из-под бешеного матраса прошла успешно, однако следом все вчетвером столкнулись с ещё более сложной задачей — сборкой кровати, которую доставили в разобранном на милипиздрические детали виде. — Они не написали на сайте, что доставят именно в таком состоянии, — растерянно почёсывая затылок, проговорил Тэ, глядя на сотню досточек, полиэтиленовый пакет с болтами, гайками и шурупами и ключ-шестигранник. — Тут инструкция есть! — довольный находкой, завопил Чимин, извлекая из коробки сложенный в несколько раз листок. — Сейчас прочитаем её и всё соберем без лишних телодвижений. Спокойно, парни, я знаю, что делаю! Спустя почти три часа кровать была собрана. Это случилось бы намного быстрее, если бы великий знаток инструкций и конструкторов Пак Чимин не перепутал направляющие для бельевых ящиков местами. В итоге пришлось перекручивать, а на это ушёл лишний час. Всё это время Тэхён держал Чонгука, а вместе с ним и Намджуна, в курсе событий, регулярно отправляя фотографии, подтверждающие, что все участники квеста «Собери кровать» пребывали в здравии. Особенно Сокджин. — Что ты всё строчишь? — удивлённо поинтересовался Пак, заметив, что Тэхён опять пишет сообщение и широко улыбается при этом. — Сколько тебя помню, ты всегда считал, что лучше позвонить и сказать всё за пару минут, чем убивать время на утомительную переписку. — А она вовсе не утомляет меня, — пожав плечами, ответил Тэ. — Как оказалось, важен тот, с кем переписываешься. А остальное — дело привычки. — А я всё равно думаю, что лучше один раз услышать или увидеть, чем писать сообщение, проверять, без ошибок ли оно, а потом ещё столько же ждать ответа, — поучительно произнёс Джин, тоже со стороны наблюдавший за усердно работающим Чимином. — Вот, Тэ! Послушай старшего, он дурного не скажет. — Я бы не был настолько в этом уверен, — хихикнул Тэхён. — Его мозговая деятельность обратнопропорциональна содержанию алкоголя в крови. А за сегодняшний вечер процент спирта в нём заметно повысился. Сокджин даже не пытался возражать. Он и сам знал, что спиртное, особенно настолько крепкое как виски, неблагоприятно сказывается на его способности думать и говорить. Да и чёрт с ним! Он решил расслабиться, узнав, что как минимум до понедельника Намджун не вернётся. Киснуть ещё несколько дней в одиночестве Ким не захотел, а потому когда парни позвали его с собой на ответственное задание, немедленно согласился. Всё же лучше, чем тосковать самому в квартире, где каждый сантиметр напоминал о Намджуне. Если бы мог, съехал опять в «общагу», но Тэхён строго-настрого запретил мешать счастью Чимина и Юнги. — Хён, а мы будем сегодня рисовать? — нетерпеливо ёрзая, поинтересовался Джейми, причём уже не в первый раз за вечер. — Но ты же и так рисуешь? — удивился Чимин, кивая на кучу листов и жменю разноцветных карандашей. — Это не то, — растерянно протянул мальчик. — Тэхён обещал, что мы будем рисовать на стенах, потому что так комната не будет скучной. — И что ты хочешь нарисовать? — вмешался Джин, до этого почти дремавший после неравной схватки с матрасом. — Хочу как в космосе! — воскликнул малыш. — Звёзды и планеты! И космический корабль! — Классная идея, — воодушевился Чимин. — У папы в комнате тоже что-нибудь нарисуй. — Чим! — одёрнул друга Тэхён. — А что? Уверен, директор Чон обрадуется, если вместо скучного белого цвета на стене будет красоваться какой-нибудь прикольный зверь. — Так, со зверями позже разберётесь, — фыркнул Сокджин, нехотя поднимаясь. — Нам ещё надо стол собрать. — Нет, — твердо отрезал Пак. — Стол мы сегодня точно не потянем. Не знаю, как вы, а я устал и намерен отдохнуть. Так что предлагаю на сегодня свернуть бурную деятельность и оторваться. У нас ещё целая бутылка и куча закуски. — А домой ты не собираешься? — поинтересовался Джин, зевнув. — Неа, — мотнул головой Чимин. — Я сегодня остаюсь здесь, тем более что один надувной матрас освободился. Джейми сегодня будет спать на новой кровати. — А Юнги-то в курсе? — поинтересовался Тэхён, как бы между прочим. — Не в курсе, потому что я ему не докладываюсь. — То есть ты свалил и даже не предупредил его, что уходишь? Ещё и с ночёвкой? — Тэхён уже представлял, как бедный Юнги возвращается в их квартиру с работы и не обнаруживает там чихающее и кашляющее тело. — Ничего, пусть понервничает. Он мне так изрядно треплет нервы, что и ему полезно. Чимин насупился, вспомнив историю с обнаруженным в мусорном ведре презервативом. С того вечера он как мог игнорировал Юнги, вот только получалось не очень. Особенно учитывая, как тот заботился о Паке, даже свозил его в больницу к знакомому врачу, чтобы тот послушал лёгкие. И только убедившись, что воспаления нет, и получив чёткие указания по дальнейшему лечению, немного успокоился. Зато лекарства, прописанные доктором, помогли и проснувшись сегодня утром, Пак почувствовал заметные улучшения здоровья. Он уже не кашлял, нос свободно дышал, а температура не поднималась вот уже третий день. — И всё равно я думаю надо предупредить Юнги, — поучительно проговорил Сокджин. — Он и так всю неделю, как оголённый провод. Дотронешься — убьёт. — Так ему и надо, — фыркнул Пак. На этом разговоры о личной жизни Чимина и Юнги завершились. Пока Тэхён стелил постель, а Джейми умывался, Сокджин вызвал такси и отправился к себе, хотя Пак предлагал остаться с ночёвкой. Но спать с ним на одном матрасе Джин категорически отказался.***
— Ну что, твоя душенька довольна? — буркнул Юнги, когда Джексон просмотрел все снимки. — Или опять будешь ворчать, что я плохо делаю свою работу? — Я никогда так не говорил, — возразил мужчина, откидываясь на спинку стула. — Плохо делать свою работу и делать не такие фотографии, как мне нужно — разные вещи. Но сейчас всё супер. Как раз то, чего я ждал. Джексон ещё раз вывел на экран одну из фотографий Чимина с пробных съёмок. — Уверен, он станет лицом кампании, — проговорил мужчина, разглядывая снимок. — Но всё же мне бы хотелось заснять его в движении и провести аналогию. — Он свернул окно и принялся рыскать по снимкам украшений, пока не нашёл искомое. — Смотри, — сказал он, открыв фотографию браслета, где широкое золотое плетение было выложено в виде извивающейся змеи. — Представь Чимина примерно в такой же позе. О, Юнги не нужно было просить дважды! У него мгновенно получилось вызвать в памяти образ Пака — обнажённое пластичное тело, изгибающееся вопреки всем законам физики. — Или взять какую-нибудь подвеску. В общем, понимаешь, к чему я веду? Юнги кивнул. В его мозгу уже выстраивались определённые картинки. — Можно нанести на кожу бронзер, чтобы он отливал как золото или серебро, и обработать либо в серых тонах, либо в жёлтых, — проговорил фотограф, абстрагируясь от Пак Чимина и сосредотачиваясь на украшениях. — Точно! — согласился Джексон. — И украшения снять на таком же фоне, что и Чимина. И с таким же светом. — В понедельник прям с утра попробую. Только надо как-то Пака сюда затащить. — Думаешь, будут проблемы? — удивился Джексон. — Он всё же контракт подписал. — Чимин всю эту неделю проболел, на репетициях не был, так что, боюсь, будет навёрстывать упущенное. — Юнги прекрасно понимал, что теперь, после выздоровления, и без того забитый график Пака уплотнится ещё больше. Особенно с учётом переноса кастинга. Всё это Юнги узнал из тех мимолётных проблесков в непроходимом упрямстве Чимина, когда тот снисходил до разговоров с ним. Случалось это в те моменты, когда Мин проявлял особую заботу о младшем. Ледяной Пак оттаивал и приподнимал завесу стервы, за которой скрывалась его человеческая сущность. И становился для Юнги ещё более близким и родным. Такого Пак Чимина и вовсе не хотелось отпускать от себя. — Не знал, что ты так близко с ним общаешься, — немного удивлённо проговорил Джексон. — Неужели Джесси не разболтала тебе все подробности? — фыркнул Юн, чем ввёл мужчину в ступор. — А с чего это Джессика должна что-то разбалтывать? — Джексон принципиально не называл Хо сокращённым именем. — Ну как, недаром считается, что любого шпиона можно разговорить в постели, — только к концу фразы Юнги понял, что сболтнул лишнего. — Во-первых, никакой постели у нас не было, — довольно грозно проворчал Джексон. — Прости, не имел в виду ничего такого, образно выразился, — попытался перебить Юнги, но мужчина проигнорировал его, продолжив: — А во-вторых, даже если и было, это никого кроме нас двоих не касается. — Конечно, не касается, — вновь пробормотал Юн. — Просто мне казалось, вы с Джесси довольно близко общаетесь, а она в курсе моих отношений с Чимином… — В любом случае, мы не обсуждаем сотрудников и их личную жизнь, — бросил Джексон, решив, что обязательно поговорит с Джессикой. Ему совсем не нравилось, что о них уже поползли слухи среди коллег. Тем более что между ними действительно не было ничего. Несколько поцелуев не в счёт, тогда на него словно какое-то затмение находило. — Да, прости ещё раз, — поспешил извиниться Юнги. — С самого утра в понедельник попробую сделать то, что ты хочешь. Спешно распрощавшись, фотограф поспешил ретироваться, пока не наболтал ещё какой-нибудь ерунды. Уж лучше поедет к Чимину. Но каково же было его возмущение, когда он, придя в квартиру, обнаружил исключительно пустоту…