Love Language

После утомительного дня в комнате для практики Минхо возвращался в общежитие в надежде застать там Джисона. Они могли бы перекусить, после чего, возможно, пообниматься и уснуть за просмотром очередного аниме, на которое подсел младший. В обессиленном сознании Минхо это было чудесным сценарием. Если бы его спросили, кто был наиболее близок ему по настроению – единственно верным ответом точно оказался Джисон. Джисон был рядом в самые сложные моменты. Говорящий нужные слова, делающий массаж, волшебный минет, охуенно трахающийся. Он всегда знал, что делать, когда дело касалось Минхо, ему не требовались никакие подсказки – старший относился к этому с бесконечным трепетом. Они любили постоянно шутить о своей связи соулмейтов, похожей на ту, что была у Чана и Феликса. Нечто неощутимое, намного сильнее дружбы, что-то более значимое. Вот почему они не ревновали друг друга, когда с ними спал Феликс. Они с Джисоном были переполнены любовью, и Минхо находил в своих любимых мальчиках утешение (неважно, как часто Чан просил его избегать фаворитизма, он знал, что Феликс навсегда принадлежит этому притворщику). Стоило старшему войти в комнату, увиденное заставило его брови взметнуться вверх. Феликс и Джисон в кошачьих аутфитах обнимались в кровати младшего, их лица порозовели от чрезмерной близости. Пространство заполнило тихое плаксивое мяуканье, покрасневшие губы раз за разом отчаянно сталкивались в беспорядочном поцелуе. Минхо прокашлялся – в этот момент они стали похожи на пару оленят, освещенных фарами. Вместо ожидаемой им паники они сползли с кровати, располагаясь чуть ближе. Если бы вместо пробок были реальные хвосты, он мог поклясться – они бы двигались без остановки. – Приветик, Мин-хен, – Феликс обнял Минхо с левой стороны. Джисон подошел с правой, – тяжелый день? Его уши пылали – Минхо не привык к тому, чтобы 'близняшки', всегда слушавшиеся его команд, вели себя так фривольно по отношению к старшему. Он застенчиво кивнул, позволяя им ласкать его тело, касаясь лапками всего, до чего они могли дотянуться, пока вели его в постель. – Позволь своим милым котятам позаботиться о тебе, хен, – Джисон чуть надавил большим пальцем на точку пульса у его шеи, почувствовав, как внутри бежит кровь. Он заменил его губами, заставив старшего закинуть голову, и легко поцеловал, лизнув чувствительное место. Феликс взял Минхо за руку, помассировав ладонь, прежде чем перейти к кончикам пальцев. Он поцеловал каждый из них, не разрывая зрительный контакт. Переплетая их со своими, младший коснулся губами каждого миллиметра кожи – от расстегнутого воротника рубашки вверх мимо кадыка до подбородка – утягивая Минхо в поцелуй, который мог быть целомудренным, если бы Феликс не испугался, резко прикусив чужую нижнюю губу. Минхо вздохнул в его рот, феликсова ладонь огладила грудь, дразня соски, пока они не стали твердыми под подушечками пальцев, четко очерчиваясь под тканью. Джисон сосредоточился на брюках, расстегнул пуговицу и стянул их вместе с боксерами. Он схватил Минхо за ноги, специально избегая близкого контакта с почти твердым членом, принявшись массировать упругие бедра. – Бедняжка хен, посмотри на него, Ликс, – Джисон жалобно покачал головой, отвлекаясь от шеи старшего, – он так напряжен, нужно его расслабить. Феликс прервал поцелуй и кивнул. В его улыбке было все сразу – сочувствие и лукавое озорство, – не переживай, Мин-хен, мы сделаем тебе хорошо. Минхо заскулил – глубокий голос младшего действовал на него сильнее, чем обычно. Феликс расстегнул пуговицы на его рубашке, одаривая поцелуем новые участки кожи. Он снял ее полностью, позволив упасть на пол, оставляя Минхо обнаженным. Джисон потянул его на себя, опустив в самый центр кровати, пока они с Феликсом жадно наблюдали за старшим. Их движения были слишком грациозными для такого тесного пространства – казалось, будто они делали это множество раз (так оно и было). Минхо осознал, что на него напрыгнули с двух сторон одновременно: Джисон сосал его член, лаская головку, пока рот Феликса опустился к его дырочке, обводя языком кольцо мышц. Минхо бесстыдно застонал, жар отдался где-то внизу. Он толкнулся глубже в жадный джисонов рот, стенки горла сжались вокруг него. Перед лицом покачивался фальшивый хвост, Минхо любовался задницей, обтянутой трусиками, он не мог удержаться, чтобы не обхватить пухлые щеки, сжимая их так сильно, что Джисон почти застонал на его члене. Старший чувствовал, как задница становилась все более влажной, после чего ощутил привычное давление пальца, проникающего внутрь. Феликс ввел его в тесное тепло Минхо с тихим выдохом, не прекращая работать ртом. Бедра старшего дернулись вверх, и Джисон не хотел ничего, кроме как задохнуться в них. – Еще, – он просил, умолял, кончик джисонова языка погрузился в небольшую щель. Минхо был так близко, две опасности разрывали его на части, поклоняясь телу с таким обожанием, заставляя распасться на части. Он был почти на грани, он чувствовал это– Тело задрожало, и старший вскрикнул, стоило Джисону остановиться и сжать член у самого основания. Он был так блядски близок, еще немного, и он бы кончил. Господи, Феликс не остановился – он добавил еще один палец и надавил на внутренности. Минхо почти сорвался. Пальцы младшего были крошечными, они едва доставали до его простаты, словно стесняясь ее. Минхо не смог спрятать разочарование, попавшее в его тон. – Вау, Ликс, хен в таком отчаянии, – Джисон казался удивленным, его хватка не ослабевала, – такой влажный, ты должен это увидеть, – его рука была мокрой от смазки, жидкость покрыла сжатый кулак. У Джисона пересохло во рту – желание пососать покрасневший кончик казалось ему идеальным способом утолить внезапную жажду, дававшую о себе знать. Феликс мурлыкнул, наконец-то введя четыре пальца, – хен такой милый, такой мокрый и готовый для нас, – он улыбнулся, согнув пальцы, и Минхо почти застонал – ему нравилось, когда его растягивали именно так, он мечтал о чувстве наполненности. – Ты засасываешь мои пальцы, хен. Могу я вставить в тебя свой член? – Феликс, зацепил пальцем резинку трусиков и осторожно потянул ее вниз, стараясь не выскользнуть из пробки с хвостом. – Дадада, пожалуйстапожалуйстапожалуйста! – это звучало, словно мантра. Он хотел, нет, нуждался в нем еще со вчерашнего дня. Медленно, — слишком медленно, по скромному мнению Минхо, — Феликс приставил член к его дырочке, кольцо мышц раскрылось вокруг головки, засасывая, словно ей там и место. Как только кончик вошел внутрь, Минхо вскинул бедра, пытаясь взять в себя как можно больше, однако Джисон удержал его. – Феликс, Ликс, Ликси, – мышцы свело судорогой, – трахни меня! – Он был таким послушным для нас, Ликс, – Джисон дразняще ухмыльнулся, и член Минхо дернулся от похвалы, – давай, хорошенько трахни его, ага? – Конечно, – простонал Феликс, плавно толкаясь глубже. Его расширившиеся зрачки наблюдали за тем, как длина входила до основания. Минхо издал ответный стон, закинув голову назад, дрожа от того, насколько хорошо ощущался член, – блять, в тебе так хорошо, Мин-хен, так тепло. Джисон подался вперед, сталкиваясь с губами младшего в новом поцелуе. Он коснулся члена Минхо, мокрого от смазки, скользя по твердой длине вверх-вниз. Феликс приоткрыл рот, двигая языком навстречу Джисону – они лизнули друга, покрытые стекавшей слюной. – Джи, пожалуйста... Джисон оторвался от Феликса, обернулся, и, блять– Минхо выглядел совершенно разбитым, в уголках его прикрытых глаз блестели слезы, губы греховно приоткрылись, пока смотрел на Джисона взглядом, полным печали. Изначально Джисон планировал трахнуть его сразу после Феликса – но он понимал, что ни один из них не продержится достаточно долго, чтобы это случилось. Особенно сейчас, когда они приблизили старшего к краю. Феликс даже не начал двигаться, он наслаждался тем, как сильно Минхо сжимал его член. Он практически чувствовал пульсацию стенок, желание получить долгожданное трение. – Нахуй это, – Джисон потянулся, собираясь вытащить пробку и отбросить ее в сторону. Он схватил смазку и нанес ее на член Минхо, легко смеясь от чужого шипения, вызванного внезапной прохладой. Джисон сдвинул полоску трусиков и плавно опустился на старшего. Понадобилось совсем немного смазки, чтобы скольжение было почти безболезненным – он все еще испытывал небольшой дискомфорт из-за недавней растяжки. Он никогда не стыдился своих мазохистских наклонностей. Минхо выглядел совершенно потрясенным, дыхание было тяжелым, по влажному от пота лицу катилась слеза. Он заскулил, ладони сжали простыни, костяшки пальцев побелели от силы хватки, – кто-нибудь из вас, пожалуйста, двигайтесь, блять! Это подействовало. Феликс отвел бедра назад, прежде чем войти в его тело до самого основания. Минхо гортанно застонал, удовольствие пронзило его насквозь, стоило младшему начать вдалбливаться в него с новой силой. Джисон оседлал Минхо, положив ладони на чужую грудь в поисках опоры. Он двигался намного медленнее Феликса, и старший терялся в ощущениях, не зная, как остаться в сознании. С одной стороны младший жестко имел его в задницу, с другой Джисон опускался на его член в плавном танце. Как только он привык к своему положению, Джисон попытался найти угол, под которым мог увидеть звезды. Он едва не заскулил в голос, почувствовав, как член Минхо почти коснулся его в желанном месте. Еще несколько толчков, и... Здесь–! – Блять, да! – Джисон застонал, ускоряя темп – ему наконец удалось заставить член Минхо толкаться в его простату при каждом новом толчке. Феликс замедлился, лениво кусая чужие плечи и спину, крошечные следы исчезнут спустя день. – Джи, п-поцелуй меня, – Минхо тянется к младшему, нависающему над ним. Уязвимость старшего была редкостью, в тот момент он казался Джисону настоящим. Наблюдая за ним в эти минуты, он знал – с Минхо все будет хорошо, он позаботится о нем. Джисон наклонился ближе, его нежная улыбка обещала Минхо сладкое касание губ, полное любви, желания и трепета. В нем было спрятано все, что он испытывал к старшему – Минхо зарылся пальцами в мягкие пряди, углубляя поцелуй. Спустя мгновение он отпрянул, с криком дернув Джисона за волосы, стоило члену Феликса войти в него под углом, от которого глаза Минхо вымученно закатались. У него не было ни минуты, чтобы предупредить их – задница резко сжалась, и Минхо мог поклясться, что на какое-то время потерял сознание. Джисоновы бедра продолжали двигаться, из раза в раз опускаясь на его член, выжимая из него все до последней капли. Феликс уткнулся в спину Джисона, влажную от пота, громкие стону заполнили комнату, стоило младшему толкнуться в последний раз, кончая в тесное тепло, покрывая стенки Минхо горячей спермой. Он вытянул руку и обхватил член Хана сквозь ткань трусиков – так, как любил Джисон. Минхо опустил сверху собственную ладонь, и Джисон потерял связь с реальностью, сперма забрызгала грудь и лицо старшего, по щеке потекло теплое белое вещество. Испачканный Минхо заставил член Джисона жалобно дернуться. – Грязный котенок, – старший коснулся скулы, собирая жидкость большим пальцем. Джисон мог лишь восхищенно наблюдать за тем, как тот слизывал ее, устало улыбаясь им обоим. – Не знаю, как вы, а мне надо в душ, – вмешался Феликс, отстранившись от Минхо и морщась от спермы, стекающей на его простыни. Он стирал их совсем недавно – увиденное расстроило младшего. Джисон неуверенно встал, обмякший член старшего выскользнул из его дырочки, наполненной спермой, – мне понадобится помощь, чтобы дойти... – И мне, – Феликс растирал ноющие бедра и икры, предостерегая судороги. Минхо усмехнулся, спина резко хрустнула при потягивании. Он встал и легко направился в ванную. – Слабаки, – его дразнящий крик сопровождался смехом. – Мин-хен злюка, – Феликс шутливо поджал губы, придерживая Джисона, пока они шли за своим хеном. Закончив все дела, они вернулись на кровать Минхо, чистые и сухие. Свет был погашен, и они прижимались друг к другу, собираясь спать. Глаза Минхо были закрыты, по бокам лежали два его любимых мальчика, покрывавшие нежными поцелуями все свободные места, которые только могли найти на его теле. – Люблю тебя, Джи. Люблю тебя, Ликс, – шепот старшего заполнил тихую темноту. – И мы тебя, хен, – они напоминали идеального осьминога, переплетаясь конечностями и придвигаясь еще ближе, балансируя на грани с реальностью. Было слишком тепло – но Минхо не был против. Это было тепло любви.