Контракт

— Ну почему ты такая наивная, Варя? — бархатный шепот ласкал и убаюкивал. — Неужели так трудно заботиться о себе и не рисковать? Мужская ладонь нежно, еле касаясь, скользнула по моим волосам, а затем остановилась на плече. Молчаливые паузы растворяли ранее сказанные слова и превращали их лишь в тихое эхо мыслей в моей голове. Действительно, в последнее время я будто запустила программу самоуничтожения. Кажется, за всю жизнь не произошло и малой доли того, что сыпалось как из рога изобилия сейчас. Проблемы липли одна за другой: то история с контрактом поставила быт с ног на голову, то падение на горке, вследствие чего я оказалась на больничной койке, то ситуация с Костей. Мир ускорился и щедро подкидывал испытания. Для чего? Какие выводы я должна сделать из этих уроков? Немного порывшись в себе, удалось наковырять верхнеуровневые ответы. Для начала надо читать документы, прежде чем подписывать. Пожалуй, лучше и не скажешь. Затем требуется внимательнее отнестись к своему окружению и прекратить быть самозабвенной дурой. Про людей рядом. Наивность и слепая вера в хорошее, чему краткое название юношеский максимализм, приводят меня к разочарованиям. Все это разрушает прежнюю личность и трансформирует ее во что-то новое. — Попробуй уснуть, — тихо произнес Марк. Он еще раз погладил меня по голове, после чего встал с края кровати. Как же я была неправа, когда позволила себе однажды высказаться о том, что он не умеет заботиться ни о ком, кроме себя и своих интересов. С каждым новым днем мои слова прочнее вставали костью в горле. Надо извиниться. Сегодня, в первую очередь он поступил, как истинный мужчина, преисполненный чести и достоинства. Без ненужных нравоучений и неуместных обвинений он вселил в меня самое важное на текущий момент времени — я под защитой. Под его эгидой. Марк не позволил мне даже вернуться за одеждой. Все необходимое было куплено им собственноручно, пока я глотала слезы в машине, пытаясь справиться со стрессом. — Не уходи, — я схватила Рюстова за руку. — Пожалуйста… Невзирая на вечерний мрак в комнате, я чувствовала на себе взгляд спасителя. Марк сейчас сомневался или даже не знал как целесообразно вести себя: оставить меня в одиночестве или быть рядом. — Пожалуйста, — я снова повторила и одновременно удивилась, что не смущаюсь просить его. Ситуация не унижала и не делала меня слабее перед ним, скорее, наоборот, именно сейчас во мне говорила женщина, которая от природы нуждается в защите и покровительстве. — Ты должна отдохнуть, — Рюстов медленно сел на изумрудного цвета шелковую простыню рядом со мной. Вместо ответа я положила голову на мужские колени. Возможно, так он будет вынужден остаться, и не сможет уйти, даже, если я отправлюсь в царство Морфея. Невесомо, кончиками пальцев, Марк провел по моей щеке, где уже набрал цвет синяк. Несопоставимая нежность с широкой мужской ладонью. Рюстов сжал челюсти. На это прямо указывал еле слышный звук скрежета зубов. Почти бесшумные вдохи чередовались с выраженными выдохами воздуха. Марк снова злился. Не желая его провоцировать на агрессию, я повернулась на другой бок и уткнулась лицом в шерстяной свитер, под которым ощущался твердый пресс. — Расскажи что-нибудь, — я прошептала и, сжав в руках край одеяла, подтянула его к подбородку. — Например? — послышалось в ответ. — Неважно, — я обняла Марка на уровне пояса.-Хоть что. Только будь рядом. Рюстов порывисто выдохнул и снова погладил меня по голове. Какое-то время мы оставались в тишине, которую нарушало лишь шуршание шелкового постельного белья. Я закрыла глаза. Боже, как же хочется плакать! Все так сложно и запутано. Кажется, только сейчас, находясь рядом с Марком, словно побитая собака, зализывающая раны, я начинаю понимать, что не смогу отпустить его, когда чертов контракт закончится. Не хочу, чтобы этот день наступал. Почему все так безнадежно между нами? Незаметно для себя, я, каким-то чудесным образом, уже готова четко сформулированную в голове мысль прямо сказать, глядя в эти бездонные карие глаза. И останавливает от решительного шага не страх быть осмеянной, а осознание неизбежности последующего молниеносного отказа. Вот к такому я пока не готова. Да и буду ли готова когда-нибудь? Я уткнулась носом в живот Марка. — Варя, ложись на подушку и попытайся немного поспать, — Рюстов возился со мной, словно с капризным, маленьким ребенком. — Ты не уйдешь? — будто репейная колючка, я уцепилась за рукав шерстяного свитера хозяина жилища и тут же поморщилась от боли. Рана на нижней губе снова закровоточила. — Не уйду, — Марк сел на корточки рядом с кроватью и, чуть помедлив, большим пальцем осторожно коснулся моих губ, придерживая за подбородок, после чего поцеловал меня без натиска, осторожно, боясь снова причинить боль. Привкус металла во рту смешался с мятным дыханием Рюстова. — Ложись, — дождавшись, когда я устроюсь на кровати, он устроился рядом, оставаясь в верхней одежде. Мужчина, будто сомневаясь поначалу, обнял меня, затем крепко прижал к себе. Так, словно сам не хотел отпускать. Сердце бешено колотилось в груди и готово было выпрыгнуть. А что, если лучшего момента не представится? — Марк, — я смело произнесла его имя в тишине и приподнялась на локте. — Я здесь, — бархатом прозвучал низкий мужской голос. Рюстов облокотился на подушку и замер. Блеск темных глаз выдавал то, что они устремлены сейчас на меня. Даже во мраке хочется любоваться мужественной красотой его лица. Говорят: «на вкус и цвет товарищей нет». Но этот яркий представитель сильной половины человечества вызывает у меня неподдельный интерес и заставляет рядом трепетать, словно хрупкая бабочка. — Я люблю тебя, Марк, — пульсация в висках стучала отбойным молотком и заглушала мои слова. Боже, что я натворила?! Зачем??? Какая же дура! Стоп! Отставить панику! Я уже все сказала и этого не изменить. То, в чем боялась признаться себе, сейчас на скорости реактивного снаряда влетело выстрелом в голову Рюстова. Сердце гулом отсчитывало бесконечно растянутые секунды. — Не повторяй этих слов снова, Варя, — Марк подмял меня под себя. Звучало без злости, с усталостью, скорее предупредительно, так, как будто он хотел меня убедить или даже внушить сказанное. — Но… — я попыталась возразить, и тут же Рюстов накрыл мои губы поцелуем. Горячее дыхание обжигало кожу и будоражило сознание, заставляя тело трястись мелкой дрожью в предвкушении поистине желанной близости. — Ничего не бойся, — шепнул Марк и медленно стянул с меня одеяло, что разделяло нас. — Я не причиню тебе боли. По моему телу, от носочков до макушки пробежала волна мурашек. Волнительный момент. Пусть он превратится в бесконечность. Лишь бы не прекращалось такое мимолетное ощущение беспрецедентной близости с этим мужчиной. — Если не готова или не хочешь, то просто скажи, — рука Марка застыла у меня между ног в готовности сдвинуть в сторону кружево трусиков. Именно в этот момент Рюстов проявлял и сострадание, и понимание действительности. Останови я его, и он точно прекратит попытки овладеть мной. В этом нет ни малейшего сомнения. — Хочу, — я податливо раздвинула ноги, позволяя Марку коснуться пальцами изнывающей от жгучего желания, влажной от возбуждения промежности. Тонкая ткань нижнего белья легким движением сильной мужской руки треснула и разошлась в разные стороны, открывая взору Рюстова вид на разгоряченное лоно. Мысли сбились в одно лишь ярко оформленное желание как можно скорее впустить плоть этого мужчины в себя, отдаться ему полностью, принадлежать всем телом именно ему и более никому. Навсегда. Ведь рядом с ним я ничего не боюсь, становлюсь сильнее и смелее. С ним я чувствую себя… женщиной? Да! Именно ей. Воспоминания о страшном визите Костика улетучились и казались какими-то нереально далекими и неправдоподобными. Подхватив меня под бедра, Марк раздвинул мои ноги еще чуть шире. Пара секунд молчаливого созерцания, после чего без лишней спешки горячие губы, скользнув ниже по коже живота, мягко коснулись клитора. Потеряв самоконтроль под натиском смелых ласк, я выгнулась в пояснице и подалась им навстречу всем своим естеством. Мои пальцы перебирали густые, коротко стриженные волосы на голове Рюстова, когда он неторопливо языком рисовал влажные узоры на самом интимном месте моего тела, сводя с ума от напряжения. Будто зная наверняка желания, Марк плавно ввел в меня средний палец, которым безболезненно уперся в верхнюю стенку влагалища. Не в силах сдерживаться, я тихо простонала, продолжая тонуть под накрывающей меня волной возбуждения. Внешние ласки умело подкреплялись внутренним, отчего нестерпимо захотелось кричать, уведомляя весь мир о том, насколько мне сейчас хорошо. Одежда Рюстова полетела на пол, сопровождая процесс звонким позвякиваем металлической пряжки кожаного ремня. — Я люблю тебя, Марк! — шепотом, почти беззвучно, я произнесла снова эти слова, практически не сомневаясь в их уместности, в тот момент, когда Рюстов рукой направил свой член, помогая себе войти в меня. — Прошу, не говори этого больше, Варя, — Марк нежно коснулся моих губ поцелуем. Он все же услышал. Услышал и снова свел на нет признание. Мужские ягодицы под моими ладонями напряглись, вводя возбужденный член глубже. Поразительное, чудесное мгновение, когда ближе уже невозможно стать. — Позволь сегодня мне жить не по контракту, Марк, — я шепнула, неотрывно смотря в бездонные карие глаза, в которых читалась какая-то тоска. — Завтра все будет по-прежнему. Но сейчас хочу, чтобы ты знал, что я действительно люблю тебя. Ответа не требуется… Удивительно, но он позволил мне договорить, слушая внимательно и не перебивая. Конечно, я готова сделать все, что он пожелает, лишь бы ответно получить признание о взаимности чувств. Но вместо этого, Рюстов с громким рычанием снова ворвался в меня глубже членом, принуждая стоны срываться взамен слов. Марк, не теряя зрительного контакта, словно обезумевший имел меня, как самец, трахающий свою самку. Он властно заявлял об единоличных правах на это сношение, не оставляя ни малейшего сомнения в доминирующем положении надо мной. Темный взгляд жадно созерцал, как я подчиняюсь и покорно позволяю ему наслаждаться собой. Подминая под себя, Рюстов вдавливал меня весом своего тела в упругий матрас. — Скажи, что ты моя, — в приоткрытые губы произнес любовник, продолжая резкими толчками врываться в меня. — Я твоя, Марк, — не раздумывая ни секунды, пролепетала я в ответ, стоя на пороге приближающегося оргазма. — Только твоя. — Моя… — прорычал Рюстов и склонил голову, уткнувшись носом в мое плечо. Сильные руки удерживали мое тело, бьющееся в конвульсиях экстаза. Горячая сперма пульсирующим потоком изливалась внутри меня — Марк вновь не счел нужным предпринять попытки для предохранения. Но сейчас это не имело никакого значения. Мириады коротких поцелуев нежной волной прокатились по плечам, груди, затем по шее поднялись выше, к губам. — Марк, — я прошептала имя, прижимаясь щекой к широкой мужской ладони. — Не продолжай, Варя, — Рюстов завис, совсем не торопясь выходить из меня. — Я с первого раза все слышу. — Тогда почему промолчал? — не сдержавшись, я все же выпалила. Конечно, силой выбивать признание — такая себе тактика. И уж точно, на этом индивидууме ей не суждено сработать. Но недавняя близость подарила маленькую надежду на иной исход. Глупо? Конечно! Что поделать, я лишь очередная женщина, которая хочет всеми сердцем и душой вцепиться в Рюстова и не отпускать. — Отдохни, Варя, — Марк поцеловал меня в лоб и накрыл одеялом. — Завтра будет много суеты с переездом. Тебе потребуются силы. Он встал с кровати, поднял одежду с паркета и вышел из спальни, оставляя меня один на один с не самыми приятными мыслями. Кажется, все безвозвратно испорчено. Свернувшись комочком, я закрыла глаза и почувствовала, как горячая слеза, скользнув по переносице, впиталась в одеяло. Черт возьми, да что с тобой не так, Марк Рюстов?