The Mafia's Boy

Намджун радостно жевал блин, на его лице не было ни капли сиропа. Джин очень быстро понял, что Намджун ненавидит беспорядок. Как он узнал об этом? Это случилось, когда одна единственная капля сиропа упала на слюнявчик. Намджун уставился на него и тут же заплакал. После того как капля была убрана и Намджун получил порцию объятий, все пришло в норму. Остальные посмотрели на Джина и мгновенно поняли, что им нужно внимательно следить за тем, как Намджун играет с Чимином. Зная Чима, малыш запачкает Намджуна прежде, чем кто-либо успеет моргнуть. Джин составил в уме контрольный список того, что он купит Намджуну, и того, что ему не следует покупать бедному мальчику. После вкусного завтрака из двух блинов Намджун положил голову на плечо Джина, готовый вздремнуть. Джин разговаривал с группой о каких-то делах, когда почувствовал что-то мокрое на своем плече. Посмотрев вниз, он заметил, что Намджун крепко спит, пуская слюни на его рубашку. Он выглядел таким уставшим, и Джин ненавидел то, что ему нужно было разбудить его. — Милый, не засыпай. Нам все еще нужно поговорить, помнишь? — сказал Джин, гладя мальчика по плечу, чтобы не дать тому уснуть. Намджун заскулил, наполовину открыв глаза, чтобы посмотреть на него. Джин улыбнулся своему малышу, поглаживая большим пальцем его щеку. Сокджин начал давать мальчику лекарства, помогая делать глотки воды между каждой таблеткой. После того, как лекарство закончилось, остальные решили, что пришло время поговорить. — А теперь, Намджун, как насчет того, чтобы ты рассказал об этих бумагах, которые ты нам дал. Я знаю, что это слишком быстро, но чем раньше, тем лучше, как любят говорить люди. — Юнги перешел в свой деловой режим, что означало, что с этим человеком нельзя было спорить. Чимин и Намджун мгновенно вернулись в свое обычное состояние. Чимин знал, что не стоит спорить с Юнги, когда он был в таком состоянии, но боялся, что Джун не понял этого. Намджун судорожно вздохнул, крепко держась за рубашку Джина. — Я…я нашел их в своей старой спальне, прежде чем отец выгнал меня. Я решил забрать их, чтобы он больше никому не причинил вреда. Я-я не возражал против того, чтобы мне причинили боль, но другие люди не должны были страдать из-за него. Поэтому я взял их и спрятал в Рай...Райане. Но отец приходил ко мне домой в с-случайное время, когда я н-не был…н-не был. — Дыхание Намджуна участилось, и слезы навернулись на глаза. Его грудь сжалась, а живот скрутило в узел. Ему казалось, что мозг плавится, и Джуну это не нравилось. Джин крепко прижал его к себе, обнимая мальчика, когда тот начал паниковать. Джин понял, что у Намджуна начиналась паническая атака. Сокджину стало известно после прочтения больничной карты Намджуна, что это было обычным делом для него, что Намджуну прописали лекарство от беспокойства. Все наблюдали, как Джин шепчет тихие пустяки на ухо мальчику, а тот просто цепляется за его дорогую рубашку. Все они заметили, насколько разбитым выглядел Намджун, когда начал успокаиваться. На самом деле, Намджун выглядел так, будто со всем покончено. Он устал от боли, страха, печали. — Я просто хочу, чтобы сэр оставил меня в покое. П-почему он не может о-оставить меня в покое? — печально прошептал Намджун, слезы потекли по его щекам. Остальные почувствовали, как их сердца разбиваются, когда Юнги положил бумаги на стол. Мальчик даже не называл Соджуна отцом, он называл его сэр, как будто Соджун не был его родственником. — Эти документы содержат информацию о каждом человеке, с которым Соджун когда-либо имел какие-то дела. Каждый наркоман, каждый бизнесмен, каждый государственный чиновник. Эти бумаги могли уничтожить его так же, как и Огнеголовых. Мы хотели бы знать, что ты намеревался сделать с этими документами. — Юнги четко выговаривал слова. Даже несмотря на то, что он не был лидером мафии, он был лидером этого дома. К тому же Джин не мог говорить таким тоном с Намджуном. Не тогда, когда мальчик выглядел таким маленьким в его объятиях. — Я…Я не знаю. — прошептал Намджун, снова всхлипывая. — Я…Я просто х-хотел з-забрать их у С-сэра. — Он прижимается лицом к груди Джина. — Ты позволишь нам оставить их себе? — спросил Юнги, получив кивок от Намджуна. Джун не хотел иметь ничего общего с этими ужасными бумагами, он хотел, чтобы они исчезли. — Никаких б-бумаг, я не хочу и-их, — сказал Намджун достаточно громко, чтобы Юнги услышал с другого конца стола. Мин кивнул, решив убрать бумаги в свой портфель. — Хорошо. — сказал Юнги. Он встал и подошел к Намджуну, который сидел на коленях у Джина. Осторожно Юнги притянул Джуна в свои объятия. Вот тут-то Намджун и сломался. — Нет… Нет… Нет Папочка! Пожалуйста! Мне очень жаль, но я этого не делал… Я не-не мог… Нет С-сэр. Пожалуйста, я н-не делал этого! НЕТ! — Намджун продолжал бормотать «Нет» и «пожалуйста», в то время как Юнги пытался его успокоить. Просто разговор об отце привел Намджуна к срыву. Это было хуже любого нервного срыва, который они видели раньше. Просто выражение чистого ужаса на лице Намджуна заставило их сердца сжаться. Глаза Чимина были полны слез, но от него не исходило ни звука. — Я иду в подвал, — сказал Чонгук, прежде чем быстро выйти из кухни. Хосок посмотрел на Юнги, который жестом попросил его приготовить бутылочку. — Джуни, тебе нужно дышать. Я знаю, тебе кажется, что мир рушится, но это не так. Юни здесь, твой папочка здесь, твои дяди здесь, и Чимини тоже здесь. Все здесь, твой отец ушел навсегда. Никто больше никогда не причинит тебе вреда, малыш. — Слова Юнги поплыли у Намджуна в голове, когда его дыхание выровнялось, а слезы перестали капать. Он чувствовал, что может доверять словам Юнги, и знал, что Юнги защитит его. — Вы защитите….Джуни? — спросил Намджун, глядя на Юнги своими темными глазами. — Конечно, как я смог бы простить себя, если бы позволил маленькому Джуни страдать, — сказал Юнги, щекоча бока малыша. Намджун взвизгнул и захихикал, когда Юнги пощекотал его. Джун почувствовал, как по его лицу потекли слезы, когда он рассмеялся. Прошло так много времени с тех пор, как его щекотали в последний раз, когда это делала его мама. Он продолжал смеяться и пытался глотнуть воздуха. Он чувствовал, что вот-вот лопнет, если Юнги в ближайшее время не остановится. — Нет, папочка, прекрати! — Намджун взвизгнул, почувствовав, как Юнги остановил приступ щекотки. Все были мягко говоря шокированы, в особенности Юнги. Он уже был папой, и теперь Намджун хотел, чтобы он стал его папочкой? Он мог сказать, что остальные были немного расстроены, в основном Хосок. Хосок любит малышей, особенно своих собственных. Ему не очень нравилось, когда его называли дядей, это заставляло его чувствовать себя очень старым. Так что, если Джуни собирался называть его дядей, он не будет слишком рад. — Я твой папочка, Джуни? — спросил Юнги, заставив Намджуна покраснеть, когда он понял, что сделал. Он просто назвал Юнги папой, и это был большой шаг для Намджуна. Он не доверял многим людям, и возможность доверять этим людям спустя чуть более трех дней была невероятной. Он чувствовал, что движется слишком быстро, и не хотел портить что-то хорошее. Юнги мог видеть, что Намджун думал о чем-то плохом, просто по тому, как его лицо сморщилось. Он был похож на Чимина, когда тот шел в ванную в подгузнике. Юнги нежно погладил Намджуна по щеке и поцеловал в висок. Должно было пройти некоторое время, прежде чем они смогут выбросить эти мысли из головы Намджуна. Юнги был чертовски уверен, что позаботится об этом мальчике так, как ему нужно. — Я думаю, что у этого маленького мальчика было достаточно впечатлений для одного дня, вам не кажется, ребята? — сказал Юнги, и остальные кивнули. — Как насчет того, чтобы вы с Чимини пошли пораньше вздремнуть вместе, хочешь, милый? — Намджун кивнул в грудь Юнги, посасывая большой палец. Он устал и был уверен, что дело не только в лекарствах, которые дал ему Джин. Отчасти это было просто изнеможение. Осторожно Юнги отнес Намджуна наверх, а Чимин последовал за ними.