Глоток свободы

Утро никогда добрым быть не сможет. И Джису почему-то убеждалась в этом каждый день, когда, лёжа на кровати и обдумывая то, что сегодняшний день пройдет точно так же, как и вчерашний, не хотела выходить за пределы спальни. Но сегодняшнее начало дня побило все рекорды по дерьмовости, ведь просыпаться в окружении белых стен — явно не являлось одной из мечт Джису. Неприятный писк какого-то прибора слева и стук каблуков мимо проходящей женщины в коридоре, да что там говорить, в данный момент абсолютно все давило на мозг и вызывало непреодолимое желание сбежать отсюда и больше никогда не возвращаться. Ким действительно надеялась, что уже сегодня вечером она окажется дома, который пусть и не являлся самым любимым ее местом, но в сравнении с больницей имел явное преимущество. Доктор обещал, что ей придется провести всего лишь одну ночь в больнице, чтобы он мог проверить ее самочувствие на утро, и девушке очень хотелось верить его словам. — Госпожа, как вы себя чувствуете? — девушка не заметила, когда и откуда он взялся, но рядом с ней за долю секунды появился Чонгук с обеспокоенным лицом. — Болит что-то? Дышать не трудно? Вы хорошо видите? Такой поток вопросов был явно не по силам девушке, которая ещё вчера перенесла операцию, пусть и не самую сложную. Казалось, будто Ким находилась в вакуумном пространстве, голос звучал очень отдаленно, но знатно давил на барабанные перепонки. — Чуть-чуть тише, — она прикрывает веки, чтобы не встречаться взглядом с глазами напротив, но все ещё чувствует дыхание к себя на щеках и слышит громкое сопение. — Давай ты немного промолчишь. Желания обсуждать свое самочувствие после вчерашнего не было никакого. Более того, вчерашний день хотелось попросту вырвать из воспоминаний и выбросить в глубокую пропасть. — Но ваш отец приказал мне позвонить ему, как только вы проснетесь, и доложить о вашем самочувствии. Он ждет моего звонка, — уверенно заявил парень и присел на край больничной кровати. Казалось, будто до этого идеально выглаженный костюм водителя, уже не был таковым, особенно в районе спины и локтей, хотя Джису не могла сказать точно, ведь отеки в районе глаз не давали возможности четко рассматривать картину вокруг. — Давай просто посмотрим правде в глаза, — девушка тяжело вздохнула и сжала руку в кулак, преодолевая слабость во всем теле. — Он не ждет, пока ты ему позвонишь. Скорее всего, даже забыл о твоём звонке. Моему отцу наплевать на то, как я себя чувствую. — Но он заботится о вас. В этом мире все ещё существуют такие наивные люди? Или более уместным будет сказать глупые? Этот парень, похоже, просто не успел прочувствовать ту ауру гнили, которую ощущала Джису, находясь рядом с отцом, возможно, из-за того, что к Чонгуку мужчина относился не так уж и плохо. — Если бы он действительно заботился, то прямо сейчас на этом месте, — ладонь прошлась по белой простыне. — На этом месте сидел бы не ты, а он, — девушка грустно улыбнулась и устремила взгляд в потолок. — Но почему-то кроме тебя здесь никого нет. Забавно, да? — Вы ничего не знаете о своем отце! — голос Чона дрогнул, а мышцы лица напряглись. Он зло взглянул на лежащую девушку и на секунду застыл, что-то обдумывая. — Я схожу за водой. Вы, наверное, хотите пить. Парень покинул палату, громко захлопнув дверь напоследок. Ну вот, теперь Джису осталась одна. *** Чеён уже второй день не могла дозвониться Джису. Та попросту не поднимала трубку, заставляя Пак волноваться с каждой секундой все больше и больше. Без подруги пребывание в университете приближалось к сравнению с пребыванием в аду, где каждый его обитатель смотрит на тебя с презрением. Чеён понимала, что прямо сейчас, глядя на то, как она стоит возле окна в гордом одиночестве, все проходящие рядом студенты уже не раз успели задаться вопросом, где же находится Джису. Кто-то улыбался, кто-то удивлённо осматривал девушку, а кто-то даже успел пропустить шутку о том, что у отца Ким наконец закончились деньги, и его драгоценную дочурку выперли из университета. «Нормально, они просто ничего не понимают, ведь с Джису все хорошо, даже отлично. По-другому ведь и быть не может?» — девушка успокаивала саму себя, хотя с каждым словом ее внутренний голос уже не звучал так уверенно, а проходящие мимо студенты, которые успевали бросить пару колких слов в адрес отсутствующей сейчас подруги, только подливали масла в огонь. Пак волком выть хотелось от чувства безысходности. А если то, о чем все говорят, окажется правдой? Если Джису действительно исключили? Вдруг с ней случилось что-то более ужасное? Последней и решающей каплей в море сомнений стала девушка, что-то увлеченно рассказывающая своей подруге. Две особы остановились прямо рядом с Чеён, не замечая присутствия Пак рядом. — Ты в этом уверенна? — На все сто, — уверенно заявила студентка, складывая руки на груди. — Но откуда ты узнала? — Моя сестра работает медсестрой в этой клинике, и она сказала, что точно видела там ее. — Никогда бы не подумала, — выдала собеседница, разрываясь между желанием прямо сейчас рассказать об услышанной информации всем, кому только можно, и договорить с подругой, возможно, узнав ещё какие-нибудь детали. — Хотя тут нечему удивляться. Вероятно, лицо этой Джису уже не раз перекроили хирурги. Лицо Чеён в миг исказилось и гримасе злости. В голове перемежались тысячи различных мыслей, посетивших мозг за доли секунды. — Повтори. Повтори то, что ты сказала прямо сейчас, — руки сжимали воротник шёлковой рубашки в кулаках, превращая дорогую вещь на подобие никому ненужной тряпки. — Что ты знаешь о Джису? Самообладание отошло на задний план, а перед глазами горела единая цель — узнать все, что только возможно о подруге. — Я…я ничего не… — Говори сейчас же, — где подевалась до этого всегда уравновешенная и спокойная Пак, и почему в ее теле сейчас находится подобие дикого волка? — Я сказала, говори. — Она в больнице, моя сестра… моя сестра сказала, что ей сделали пластику на носу, — голос испуганной девушки дрожал, она боялась вздохнуть ровно до того момента, пока Чеён не отпустила воротник рубашки из сцепленных пальцев. — Это все из-за него, — лицо Пак вновь приобрело былое спокойствие, хотя взгляд все ещё транслировал злость, пылающую внутри. Глаза парня все ещё не устали от двухчасового наблюдения за одним объектом, хотя спина уже знатно затекла, напоминая, что стоило бы подняться и немного ее размять. Тэхен чувствовал себя странно, находясь в аудитории, которая кишила первокурсниками, каждый из которых уже успел заметить присутствие старшего здесь, кроме сидящей за партой особы. Эта девушка бесила своей безразличностью и надменностью. Дженни ни разу не взглянула в его сторону, хотя уже неоднократно услышала от своей соседки по парте о том, что «на нее пялится тот красавчик с задней парты». А вот Тэхен не мог оторвать от нее глаз, ограждая себя от всех внешних раздражителей, которые только могли помешать ему. Он еще долго сидел бы на этом месте, игнорируя боль в теле, если бы его покой нагло не нарушила Чеён, сильно схватившая и больно сдавившая плече. — Это ведь все из-за тебя? — она давила на него только своим взглядом, хотя парень до сих пор не понимал причину такого ее поведения. — Ты же знал, что она в больнице? — Она? Кто? Я не понимаю, о чем ты говоришь? — Это ты виноват! Она бы никогда на такое не согласилась, если бы не ты! Пак вела себя, как лишенная ума. Ее движения были резкими и агрессивными, а голос становился все выше и выше с каждым новым произнесенным словом. — Успокойся сейчас же, — теперь уже и Тэхен не сдерживал себя и повысил голос, но уже спустя миг спокойно взглянул на собеседницу и указал ей на стул рядом, приглашая сесть. — Объясни нормально. — Ты знал, что Джису сейчас в больнице? — девушка сжимала зубы, дабы не начать вновь кричать на всю аудиторию и сверлила взглядом сидящего напротив парня. — Нет, — ответ прозвучал почти сразу, без единой заминки или задержки. — Не знал. Не похоже, что Ким как-то волновался за девушку, скорее, ему было все равно, по крайней мере, именно так видела это со стороны Чеён. — Даже не спросишь, как она туда попала? — Это разве имеет какое-то отношение ко мне? — Думаю, непосредственное. — Говори быстрее, у меня очень мало времени, я занят важным делом, — раздражённо отмахнулся Тэхен и отвернулся от Пак, склонив голову набок и наблюдая за действиями за первой партой. — Джису сделали пластику, — после этих слов парень на секунду застыл, а после опустил голову, собираясь дослушать слова Чеён до конца. — Мне кажется, это ее отец заставил ее это сделать ради того, чтобы она тебе понравилась. — Ты говоришь бред, — нервно усмехнулся Ким. — Это точно не из-за меня, — повторял он.— Я ведь даже не давал ей никакой надежды. — Как знаешь. Но тебе стоит над этим подумать, ты испортил ей почти всю жизнь и продолжаешь портить ее сейчас. Чеён не собиралась долго задерживаться в этом месте и, сдержанно кивнув Тэхену, покинула аудиторию, оставив парня наедине с угнетающими мыслями. — Черт, — парень со всей силы ударил кулаком по столу и подорвался по ноги. Дженни недоуменно оглянулась, когда ощутила, как кто-то вцепился в ее запястье. — Что ты… — Пойдем, мне нужно выпить, — спокойно, без капли смущения или растеряности, произнес парень, не беспокоясь о том, что подумают сидящие рядом с девушкой студенты. — Ты выпьешь со мной. *** Дженни уже во второй раз приходила в этот клуб, связывающий ее не с самыми приятными моментами из жизни и людьми, которые были их частью. Сидя за барной стойкой в компании молодого человека, Ким время от времени оглядывалась, натыкаясь взглядом на столик, за которым ещё пару дней назад она застала своего уже бывшего парня и в тот же час с ним порвала. — О чем думаешь? — разглядывая прозрачную жидкость в стакане и подпирая подбородок рукой, Тэхен все ещё пытался отвлечь Дженни от бессмысленного втыкания в одну точку. — О несправедливости этой жизни, — не задумываясь, ответила та. — Я делала все ради него. Он больше года жил на мои деньги и не делал ничего, кроме как лежал дома и ел. Разве я заслужила, чтобы со мной так поступили? — Сама ведь виновата. Не могла поставить его вовремя на место, — отреченно тараторит, а девушка в ответ лишь склоняет голову. Она и сама это знает, но признавать почему-то не хочет. Она слишком много ему позволяла, вплоть до того, чтобы не делать вообще ничего, но только оставаться рядом. Она боялась остаться одна. Ему неприятно, что сидя сейчас, рядом с ним, она думает о своем бывшем парне. А понимание того, что даже алкоголь не помогает избавиться от мыслей о Джису, давит. Раньше это раслабляло, но не в этот раз. Похоже, чувство вины перед девушкой сильнее, чем возможность коньяка заставить забыть о терзающих душу вещах. — Тебя когда-то обвиняли в чем-то? — задумчиво спросил Тэхен. — Конечно, — глоток виски и жест для бармена, призывающий повторить заказ, — за всю жизнь меня успели обвинить во всем, кроме, наверное, убийства. Даже кражу пытались приписать. — А в том, что ты испортила жизнь человеку, обвиняли? — Ким с надеждой в глазах смотрит на собеседницу, ожидая сейчас услышать слова утешения и поддержки. — Это кому же ты так угодил? — Дженни не глупая и почти сразу поняла, к чему клонит Тэхен. — Одному человеку, но сделал я это не специально, — парень залпом выпил стакан и вновь вернулся к беседе. — Что мне делать? Последняя фраза прозвучала так отчаянно, на что Ким удивленно посмотрела на до этого спокойного парня. По крайней мере, до этого момента он таковым казался. — Попробуй извинится, — Дженни покачала головой. — Если ты действительно сделал так много плохого для нее, то она даже слушать тебя не станет, просто выгонит и все. А если хотя бы выслушает, то не так уж и много дерьма ты натворил. — Ты права, — Тэхен одобрительно кивнул, подтверждая свои же слова. — Но извиняться я не буду, просто не смогу. Парень достал из кармана телефон и, немного покопавшись в нем, приложил его к уху. *** Утро. Третий день пребывания в больнице. Минуты тянулись, словно часы, а часы постепенно становились похожими на дни. Время будто замедлилось в несколько раз, растягиваясь подобно резине. Скучную обстановку вокруг еле как скрашивал постоянно находящийся рядом водитель, который пускай и был иногда слишком надоедливым, но оставался единственным, кто заботился о ней все это время. Больно признавать, но родители даже не приехали навестить Джису, только передали через Чонгука, чтобы она провела больше времени в больнице, дабы здешний персонал наблюдал за ней во время реабилитации. Это можно было бы сделать и в родных стенах дома, но там, к сожелению, все слишком заняты, чтобы уделять этому занятно свое драгоценное время. Чон не был особо разговорчив, но уделял Джису много внимания и, как она сама и заметила, иногда даже менял свое сторогое выражение лица на еле уловимую улыбку. — Госпожа, вам подарок, — в дверях палаты появился водитель собственной персоной, держа в руках огромный букет красных роз. — От кого? — удивлению девушки не было предела, да и сам Чонгук выглядел немного ошарашенно. — Не знаю, — парень пожал плечами. — Подписи нет. В груди теплилась надежда, что это от родителей. Может они все же решили сделать хоть что-то приятное для дочери и поддержать ее хотя бы не личным присутствием, а подарком? — Дай, я посмотрю, — Ким аккуратно уложила букет себе на ноги, пытаясь найти что-то похожее на записку среди бутонов цветов. Наконец она вытянула маленькую открытку, пытаясь дрожащими руками ее раскрыть, а после — прочитать то, что там было написано. Сердце стучало в бешенном ритме, ожидая, что она наконец увидит там подпись «от мамы и папы», но вместо этого перед глазами всплыла строчка, заставившая судорожно вздохнуть и выпустить листок из рук. «Оно того не стоило»