Без права на любовь

Юнги наклонился над Тэхёном. Лëгкие продолжали гореть огнём, но уже не так сильно, потому как Тэхён пах ЕГО Омегой. Омегой, которого Юнги выбрал себе как пару. Которого он захотел. И он сам, и его внутренний Альфа. Первый раз за всё время после ТОЙ, прошлой жизни. Он так долго усмирял себя, так долго был неживым, что даже гона у него ни разу не было в стенах Колыбели. Конечно, разрыв его связи с истинным, не мог пройти без последствий, но рано или поздно он должен был восстановиться как Альфа. И в скором времени так и случилось. Его тело пришло в норму. Но в норму пришло только тело. Внутренний Альфа был равнодушен. Всё это время. Пока на него не посмотрели глаза необыкновенной глубины. Пока он не почувствовал такой близкий и родной для себя аромат. Пока не дотронулся до этого упругого с бархатной кожей тела. Пока не утонул в бескрайней глубине. Сам решил и сам нырнул. И теперь его тянуло в сторону этого аромата. Зрение у Юнги было расфокусировано. Яркий свет делал все силуэты размытыми. Мозг плавило и разрывало пополам, он рычал и сопротивлялся. Тело стремилось покрыть своего Омегу, а разум говорил, что не было тут его Омеги, а был запретный для него Тэхён. И всё же Юнги не удержался и ткнулся носом тому в шею, вылавливая знакомые нотки сладкого аромата. Он зарычал и непроизвольно царапнул краешком зубов по коже Тэхёна. — Юнги, не надо… Это же я, Тэхён, — Омега сжался и замер. Юнги, протянув руку, медленно провёл кончиками пальцев от лица к шее, опускаясь ниже, к зоне ключиц. Его обнажённое тело вплотную прижалось к распятому на кушетке Омеге. Тэхён почувствовал на коже горячее дыхание Альфы. — Юнги, вспомни, как вы вместе с Чонгуком помогали пережить мне течку. Ты смог тогда. И сейчас можешь. Юнги замер. Минхёк, который до этого момента молча следил за тем, как Альфа трогал и обнюхивал Омегу, не выдержал: — Заткнись, Тэхён! Или я тебе рот скотчем залеплю. Но Тэхён, придавленный телом Юнги и чувствуя, как тот, держась за его талию начинает притягивать его к себе ещё ближе, продолжал: — Выпусти свои феромоны, свой аромат. Он сильный, он сможет приглушить… Тогда смог… — Зря стараешься, — сказал Минхёк. — Тогда ты пах собой, а сейчас ты пахнешь его Омегой. И у него нет желания этот аромат подавлять. Скорее наоборот, напитаться им, пометить собой, — Минхёк горько усмехнулся. Как бы он хотел оказаться на месте Тэхёна! Но, к сожалению, этот препарат не действовал на Альф. Феромоны Альфы перебить было достаточно тяжело. Это организм Омег всегда был готов смешаться с запахом своего Альфы, а в обратную сторону это не работало. Юнги, продолжая внутреннюю борьбу с самим собой, утробно зарычал. Звериные инстинкты брали своё. Воздух начал наполняться тяжёлым ароматом озона и соли, который бывал во время шторма. Тэхён, не терявший до этого момента надежду, понял, что вместо того, чтобы перебивать его ложный запах, тот начал с ним смешиваться. Слабая надежда Тэхёна рухнула, когда только он посмотрел в глаза нависшего над собой Юнги. А там ни капли разума. Тэхён начал яростно вырываться, но ремни держали крепко. Альфа схватил Омегу за горло, фиксируя и намереваясь поставить тому метку. — Юнги, нет! Тэхён весь сжался и зажмурился. Только не метка! Как он потом посмотрит в глаза Чонгуку, когда провоняет чужим Альфой? Он не хочет! Он не должен позволить… Только не это! Нет! Нет! Тэхён яростно вертел своей головой, не давая Юнги приблизить клыки к своей шее. Внезапно яростным каскадом на него нахлынули воспоминания. Бесчисленное количество Альф, которые вот так же над ним наклонялись, которые хватали своими руками Омегу, как вещь, как собственность. Они хотели вбиваться в его сломленное тело. И делали это. Ранили Омегу, заполняя его собой. Но он не хотел! Никогда не хотел. Даже своего истинного. Не хотел, но подчинялся. Всегда подчинялся. Или его подчиняли. Но он больше так не мог. Он хотел только одного — прижаться к крепкой груди Чонгука. Найти в нём свою защиту. Утонуть в тепле его рук. И чтобы больше никто и никогда! Он не хочет! Не хочет! Не хочет! Волна протеста и гнева пробежалась по его телу и выгнула его дугой. Юнги, что-то почувствовав, замер. Он убрал от Тэхёна руку и немного отстранился. Ощущение ледяной воды за шиворот, а затем яростный аромат горького шоколада внезапно наполнил его лёгкие. Юнги начало отпускать. А Тэхёна гнуло и ломало. Тело начало биться в конвульсиях. Минхёк заволновался. — Эй, что происходит? Он знаком подозвал находившихся в отдалении сотрудников. Те засуетились. А Тэхён вдруг замер. Он ощутил, как внутри него что-то отчаянно рвалось наружу. Разрасталось. Давило, как сильно сжатый газ в баллоне. Ещё чуть-чуть и его разорвёт на куски. Внезапно он распахнул глаза. Секунда. И воздух резко наполнился его феромонами. И это не были феромоны страсти, как это было принято у Омег-Эфиров. Это был яд в чистом кристаллическом виде. Сладковато-приторный, насыщенный, иссушающий. Все, кто находился в этот момент рядом, схватились за горло и захрипели. Несколько человек упали на пол. Юнги повело в сторону, и он едва устоял на ногах. Минхёк, оказавшись сообразительнее других, рванул к стоящему неподалеку шкафчику и, достав кучу респираторов, роняя их на пол, трясущимися руками попытался натянуть на себя один из них. А Тэхён, крепко на крепко сжав руки в кулаки, сам того не замечая, продолжал наполнять помещение своими феромонами. Он уже не соображал, где он и что с ним происходит. Его ярость на этот несправедливый мир достигла своего предела. Температура тела резко скаканула вверх. Он тяжело дышал, грудь покрылась испариной, капельки пота облепили лоб. Радужка его глаз потемнела, а лежавшая на лбу прядь волос вдруг начала медленно окрашиваться в рубиновый оттенок. Оттенок крови. Минхёк, натянув на себя респиратор, пытался отдышаться от лавины, которая так внезапно на них обрушилась. Несколько сотрудников валялись без сознания. Юнги, упав на колени, начал задыхаться. Вдруг дверь в лабораторию распахнулась. Запах скошенной травы с нотками утренней росы и вереска ударил по рецепторам взбесившегося Омеги. Тэхён резко повернул голову в сторону родного аромата. В дверях стояли несколько человек, но взгляд Омеги выцепил самого для него важного. Чонгук! Его Альфа пришёл за ним! Он его не бросил. Он здесь. Рядом. Он его спасёт. Аромат его Альфы такой нежный, такой свежий, такой родной. Тэхён расслабился, прошептал еле слышно: — Чонгук-и… — а затем обмяк с блаженной улыбкой на губах. Когда Чонгук подбежал к своему Омеге, то он увидел на его влажном от испарины лбу кроваво-красную прядь волос, которой раньше там не было. *** Чимин медленно приходил в себя. В груди по-прежнему жгло, но не так сильно. Он попытался вздохнуть, а потом как ужаленный подскочил на кровати. Юнги! — Тише, тише! — Ханыль придержал Омегу за плечо. — Всё хорошо. Я рядом. Ты просто потерял сознание. Мы в малой лаборатории. Здесь кроме нас с тобой сейчас никого нет. Нет, нет, не вставай! Мне нужно взять ещё несколько анализов. — Ханыль! С Юнги что-то происходит. Я чувствую это! — Чимин вцепился в руку Альфы. — Чимин, ты не можешь чувствовать этого Альфу, потому как он тебе не истинный. Только истинные могут. Это просто твой гормональный фон скачет, подстраиваясь под ребёнка. — Но я чувствую его! Ему там плохо. Ему нечем дышать! И это его ощущения, не мои. — Но такого быть не может. — Почему? — Потому что у него уже был истинный, а двух истинных у одного Альфы быть не может. — Может, не может! Я ЧУВСТВУЮ его! И ему нужна моя помощь. — Ты сам-то как? Твой обморок… — Да хрен с ним. Это просто оттого, что оно вот так внезапно… Как нахлынет. Я не ожидал. Я испугался. Но теперь я знаю, что это ощущения Юнги и ему там плохо. Если ты сейчас же не отведëшь меня к нему под любым предлогом, то я нахер активирую капсулу внутри меня и САМ до него доберусь. — Чимин! Тебе нельзя! Ты БЕ-РЕ-МЕННЫЙ. Ты что, забыл? — Мне мой Альфа дороже. Если ребёнок погибнет, то мы с ним сделаем нового, а если погибнет Юнги, то и ребёнок мне без него не нужен. Если Юнги не станет, я не переживу. — А если ты потеряешь ребёнка, и он тебя за это не простит? Это ты переживёшь? Чимин дёрнулся и сник. Ханыль внимательно посмотрел на Омегу. Отчаянный. Упёртый. Ранимый. — Я попробую узнать, что происходит, и очень быстро вернусь. Договорились? — Только быстро, Ханыль. — Одна нога тут, другая там. *** Чонгук метался, как тигр в клетке. Хосок же, наоборот, спокойно сидел за ноутбуком, продолжая скачивать всё, что только можно, и переправлять данные на сервера повстанцев. Чонгук остановился и ударил кулаком в стену. Хосок поднял голову: — Уймись. Пока Джин не даст отмашку, мы ничего не сможем с тобой сделать. А ему нужно время, чтобы заново просчитать всё до секунды. Иначе хер мы отсюда выберемся. — Но я уже не могу ждать. Там Тэхён и они с ним… — Не думай об этом. Думай о том, что мы его вытащим, и всё закончится хорошо. — А если… — Никаких если. Всё должно идти по плану. Не успел Хосок договорить, как в его наушнике зашуршало, и голос Джина вклинился в их с Чонгуком разговор: — Хо, как слышишь меня? — Слышу нормально. Как ситуация? — Ситуация дерьмо. Тэхёна повели в лабораторию. Минхёк направился туда же. Я взломал доступ к камерам внутри. Они все во втором корпусе. Там же и этот Альфа. Юнги который. Они ввели ему какую-то дрянь. Чувствую, ничем хорошим это не закончится. Хосок сосредоточенно молчал, прикидывая их возможности. Рядом маялся от волнения Чонгук. — Твои варианты? —спросил Хосок у Джина, доверяя своему Омеге больше, чем себе самому. — Их всего два. Первый: мы не реагируем и ждём до завтра. Завтра собираем Омег в лекционной и выводим по техническим ходам к машинам Намджуна. Находим Юнги с Тэхёном, забираем их. Грузимся и делаем ноги. На всё про всё час двадцать минут. Время чётко рассчитано. Коридоры будут свободными. Машины Намджуна готовы. Сбоев не должно случиться. — Только Омег? Мы же хотели забрать всех. — Только Омег, Хо. Так быстрее и безопаснее. Альфы Колыбели без Омег не нужны будут. — Они найдут других. — Их не так много сейчас на свободе. К тому же тестирование препарата прошло успешно. Мы распространим о нём информацию, выдадим лекарство, и пригодных Омег останется ещё меньше. — Хорошо. Какой второй вариант? — Тебе не понравится. — Давай. — Вы прямо сейчас вместе с Чонгуком пробираетесь в лабораторию. Коды доступа и оружие у вас есть. Я постараюсь увести охрану подальше и заблокирую их в соседнем секторе. Это ненадолго, но вам должно хватить. — Но? — Но тогда риски значительно возрастут. Машины Намджуна, как и он сам, прибудут не раньше утра. И нам нужно будет всё это время тут продержаться. Уйти тихо не получится. Возможно, будут потери. — Ещё что-то? — Чимин узнал про новую разработку. — «Оранжевый код»? — Капсула внутри него. — Блять! — Кроме того, он ступил на тропу войны… То есть, если мы выберем первый план, то он нет. — Ебаный пиздец! — Что такое? — заволновался Чонгук. — Всё пошло по пизде… — Хо? — Второй план, Джин-и. И помоги нам бог! *** Намджун в очередной раз чертыхнулся. События пошли совсем не по плану, и, видимо, теперь им не получится тихо и незаметно вывести Омег из Колыбели. Он вздохнул. Чему быть, того не миновать. Он поправил наушник на правом ухе, застегнул куртку и вышел. Твёрдым шагом прошёл мимо стоявшего в сторонке беременного Омеги. Субин несмело ему улыбнулся. Намджун кивнул, но не стал останавливаться. Они обязательно поговорят. Намджун заберёт Омегу к себе и окружит его лаской и заботой. Но только не сейчас. После того как они вернутся целыми и невредимыми. После того как его брат сперва получит от Намджуна по шее, а затем познакомит его со своим Альфой. Только когда Намджун будет уверен, что у Чимина всё в порядке, а Джин снова в безопасном месте, только тогда он начнёт устраивать свою личную жизнь. А Субин его подождёт. Альфа подошёл к своим командирам и уверенным голосом начал отдавать приказы. Всё будет хорошо. Они готовы. *** Юнги, наконец, смог нормально вздохнуть. В глазах стало проясняться. Рядом кто-то отчаянно ругался. Какофония разных ароматов накрывала с головой. Тут тебе и запах коньяка Хосока, и горький аромат полыни от Минхёка, отголоски шоколада от Тэхёна, аромат мяты Ханыля, но самое главное — чистый и кристальный аромат сладких персиков. Юнги проморгался и, смог увидеть картину того, как его маленький по сравнению с Альфой Чимин, повалив этого самого Альфу на пол, избивал того кулаками. Альфой был Минхёк, а ругался его сладкий, восхитительный Омега. — Сука, я тебе глаза выколю. Член твой мерзкий оторву! Чтобы ты больше никогда не смог ни посмотреть на него, ни захотеть моего Альфу. Ублюдок ублюдочный! Ханыль с Хосоком пытались оттащить разбушевавшегося Омегу от Минхёка, у которого были связаны руки, но они боялись покалечить самого Чимина, который, как сумасшедший, никак не мог остановиться и оторваться от своей жертвы. Юнги сначала с удивлением, потом с азартом смотрел на происходящее. Рядом укутанный объятиями своего Альфы рыдал Тэхён. Хосок бросил попытки оттащить Омегу от Минхёка и сосредоточился на том, что ему через наушник быстро говорил Джин. Юнги внезапно осознал всю ситуацию и … — Чимин! — рыкнул он. — Иди сюда. Омега вздрогнул. Его рука, занесённая над Альфой, замерла. — Котёнок, хватит. Он ещё получит своё. Чимин медленно развернулся и, увидев, что его Альфа пришёл в себя, молнией кинулся к нему в объятия. Юнги едва устоял на ногах. А Чимин, уткнувшись носом в его плечо, внезапно зарыдал похлеще уже успокоившегося Тэхёна.