Идущая сквозь миры, или Выбор сердца

      Короткая и холодная зерриканская ночь близилась к утру. Луна уже зашла, а солнце ещё не выглянуло, чтобы осветить мирно дремлющий у подножия Призрачных гор Бени Амран.       Город являл собой пограничье между пустыней и бедной растительностью саванной. И там и там всë ещё можно было встретить василиска, химеру, слона или паука, размером со слона. Местные ведьмаки пока не страдали отсутствием заработка, но пришлым чужакам, если таковые являлись, были не рады.       Со стороны саванны к городским стенам примыкали поля, орошаемые сетью каналов, подпитываемых горными ручьями, впадающими в полноводную реку Бахрата. Река, в свою очередь, снабжала водой город и Дворец Бени Амран.       На полях местные фермеры выращивали овощи и фрукты, подаваемые к дворцовому столу или поступающие в продажу на местный рынок.       Плантации, принадлежащие Дворцу, по периметру были окружены густовысаженными Держи–деревьями. Такое название это невысокое растение получило за длинные острые шипы, больше напоминающие иглы дикобраза и любой неосторожный путник или животное, попав в эти заросли, на своей шкуре ощущали всю его правдивость.       Однако охрану этих территорий выполняло не только злое растение, но и стражники, денно и нощно вышагивающие вдоль колючей ограды.       Местные сгорали от любопытства, что же Принц так тщательно охраняет, но пока никто не отважился пробраться внутрь и раскрыть секрет.       Город не отличался изысканностью и разнообразием архитектуры — невысокие одно, реже двухэтажные домишки построенные из смеси алебастра и глины, с плоскими крышами и маленькими оконцами тесно жались друг к дружке вдоль узких улочек, сходившихся в центре, на большой и единственной площади.       По ровной и широкой улице Старейшин, уходящей от Площади за город, к Большим дворцовым вратам, гулко прогрохотала гружëная телега.       Соседский петух моментально среагировал на звук и принялся истошно кукарекать, призывая рассвет.       Найра открыла глаза и уставилась в знакомый потолок.       Вставать не хотелось. Перевернулась на живот и крепко обняла подушку. Любимую. Однако это уже не доставляло такого удовольствия, как раньше. Подушка пахла ею, а хотелось...       Хотелось, чтобы подушек было две и вторая пахла древесно и дерзко, как...       Резко села, в очередной раз запретив себе распускать сопли и мечтать о том, чего никогда не будет.       У неë всë хорошо! Как же, она ведь теперь не одна... * * * * *       Неделю назад, сразу по прибытии в Бени Амран, был долгий разговор с Кобо.       Вернулись они перед закатом в то же место у бассейна. Всë таки их маги умеют прицельно открывать порталы.       Принц ожидал на террасе и приветствовал тепло и ровно, как будто она отсутствовала пару дней. Было немного обидно, совсем чуть-чуть. Потому что прощальные слова Йорвета ранили куда больнее и bloide dh'oine прозвучало предельно ясно, без всяких подтекстов.       Избегая посторонних ушей, они прошли вглубь Дворца, в небольшую комнату, исполнявшую роль рабочего кабинета, где имелся удобный диванчик и пара уютных кресел, расставленных так, что сидящие могли дотянуться до низкого столика, укрытого плотной скатертью пурпурного цвета, в тон ковру. Комната представляла собой шестиугольник, стены которого украшала цветочных мотивов мозаика выполненная из разных пород дерева, отполированная до блеска и покрытая лаком. В стрельчатой стенной нише, обшитой красным деревом, разместился забитый до отказа книжный шкаф.       Окон не было, освещали пространство белëсо-голубые магические огоньки, подрагивавшие в ажурных медных светильниках на каждой стене.       «Магистр и тут всячески показывает свою незаменимость», — мысленно усмехнулась Найра.       Принц устроился в кресле, жестом указав на второе, напротив. На столе красовалось блюдо с фруктами, но есть Найра отказалась: «Раньше сядешь, раньше встанешь», и, с готовностью отвечать на любые вопросы, посмотрела на Принца.       Сначала он спросил, понравилось ли ей в Вергене, как их встретили и проводили.       Пришлось самую малость соврать, так как на встрече была не в духе она, а оттуда их, можно сказать, выпроводили без всяких церемоний.       После этого Кобо подробно выспрашивал, какая из себя Саския. Найра даже пожалела, что не взяла с собой портрет, а то было как-то неудобно и досадно отвечать на вопросы, касающиеся внешности другой женщины. Что до характера, то непосредственно с Девой она общалась крайне мало и сложно делать какие-то выводы.       «Но я знаю одноглазого типа, который может в деталях и внешность описать (всякие там ямочки-родинки) и характер, и что она предпочитает на завтрак расскажет», — желчно съехидничала, не вслух конечно.       Далее обговорили подробности переговоров.       То, что Дева хотела пригласить представителей соседних с Аэдирном государств его очень даже заинтересовало, а вот перенос сроков свадьбы...       — На сколько раньше?       — Максимально, через неделю прибудет делегация, они и скажут точнее.       Принц расстроился.       Ему, как правителю, было известно, что ломать вековые устои негоже. Кто, как не он обязан быть примером в соблюдении традиций в таком важном деле? А ведь уже нарушил — невесту должен был выбирать сам! Но этот факт легко скрыть, а вот сроки... Минимум полгода! Он знал случаи, когда после сватовства до свадьбы проходило несколько лет. Это, конечно, слишком, но шесть месяцев — обязательно! И если не выдержать — народ не поймëт! Это святое. Одного его влияния и авторитета не хватит. Даже Ягир со всем своим красноречием не поможет. Придётся созывать Совет Старейшин, но для начала нужно знать, хотя бы приблизительно, планируемую дату и запастись весомыми аргументами.       Всë это... напрягало.       Принц откинулся на спинку кресла, в задумчивости постукивая кончиками пальцев по подлокотникам, а она смотрела во все глаза и недоумевала — он ведь ни капельки не изменился — всë такой же черноволосый красавец с манящим, гипнотизирующим голосом, с мужественной и величавой грацией, мужчина, в которого, как она полагала, была безответно влюблена.       А теперь, как ни прислушивалась к себе, но сердце не ëкало от звука бархатистого голоса, дыхание не сбивалось от знакомого с детства пристального взгляда карих глаз. Да, уважение и симпатия остались, но это другое.       Она вздохнула с облегчением ощутив...свободу?       Даже как-то странно. Непонятно и ново. Как гора с плеч...       На этой непонятной ноте принесло Верховного.       Бордовая, свободного покроя рубаха, ярко контрастировала с белой, расшитой золотом одеждой Кобо. Из-под чëрных атласных штанов выглядывали тускло искрящие серебром туфли со слегка загнутыми носами. За спиной болталась такая же чëрная мантия, удерживаемая брошью с чëрным топазом в серебряной оправе. Голову украшал серебряный обруч, в заплетëнной бородке тоже что-то поблëскивало.       Чёрные глаза метали молнии, а рот кривился от еле сдерживаемой ярости. Взглянув ему в лицо, Найра поëжилась — всë таки она успела отвыкнуть от этого сверлящего взгляда и снова ощутила укол страха, который всячески подавляла в себе.       Ягир, брызжа слюной, гневно вопрошал, какого лешего они так долго задержались? У него отчего-то дëргался левый глаз, как будто он подмигивает, и Найру это рассмешило. Она еле сдерживалась и на его вопросы отвечала коротко или односложно, что мага совсем не устраивало.       Потом всё осложнилось рассказом о медальонах и проделках Кофи. Об Ангрене умолчала, ведь официальная версия, как поведал Дженго, была другой.       Кобо изумился, Ягир бесновался:       — Как можно было упустить такие ценные артефакты? Теперь они в руках, для этого не предназначенных!       — Мне что, надо было устроить там войну из-за этих побрякушек? — с вызовом спросила Найра.       Кобо, нахмурившись, взглянул сначала на мага, потом на неë:       — Найра, Верховный Магистр всегда очень близко к сердцу принимает плохие новости, потому что неустанно радеет за процветание и благополучие нашего государства. Поэтому призываю с должным уважением относиться к его мнению.       На этих словах Ягир с готовностью поклонился принцу, бросив злорадный взгляд на девушку:       — Вы как всегда правы, Ваше Высочество и мне радостно сознавать, что мои усилия не остаются незамеченными, несмотря на многочисленные попытки приуменьшить значимость моих поступков.       — А вам, Верховный, советую не судить Найру столь односторонне. Еë миссия состояла в другом, а эти артефакты появились незапланированно, поэтому не вижу поводов для обвинений.       Теперь взгляд Найры явно говорил Магистру: «Что, съел?!»       — Что касается Кофи. — продолжал Кобо, — Я считаю нужным разобраться, откуда у него появился этот артефакт. Вполне возможно эту вещь ему дал кто-то из местных. Тогда это настораживает, вы не находите, Магистр? Кому могло прийти в голову подослать шпиона в наш лагерь, заставить пакостить принимающей стороне, да ещё так ловко замаскировать, что он и сам об этом не догадался? Некто решил чинить препятствия нашим планам и, можно сказать, немного в этом преуспел.       — Я со всей строгостью допрошу этого предателя.— нервно подмигнул Ягир, — Вы можете на меня целиком и полностью положиться.       Найра поняла, что если сейчас промолчит, то Кофи исчезнет без следа. Хоть она и была зла на него, но не могла допустить, чтобы бедняга попал в лапы к Магистру.       — Ваше высочество, я видела один из медальонов в действии. Могу заверить — у Кофи не было никаких шансов противиться этому влиянию. Он исполнял чужую волю совершенно неосознанно!       — Он пытался сорвать переговоры! — возмутился Ягир.       — Ненамеренно!       — А доказательства где? — не унимался крючконосый.       — Но ведь и обвинение вы строите на основании только моих слов! А вдруг я всë придумала? Может у меня были галлюцинации и нет никаких медальонов?       — Для меня слова Найры пока достаточно, — спокойно сказал Кобо.       — А для меня — нет! Хотелось бы чего-то более... вещественного.       Найра, соорудив бесстрастное выражение на лице, равнодушно взирала на мага.       — И всë же, — не унимался Верховный, — что теперь с этим неучем делать? Я думаю, посидеть в темнице ему не повредит. Вдруг вспомнит что-нибудь?       — Ваше высочество, — заговорила Найра, — если Верховный Магистр считает, что Кофи должен находиться под наблюдением, то я готова обеспечить это.       — То есть...— не понял Принц.       — Мне он доверяет, вот пусть и побудет моим слугой. Заодно и понаблюдаю за ним в обычной обстановке. Куда ходит, с кем говорит. Ведь если тот, кто дал ему этот медальон, узнает, что Кофи под стражей — заляжет на дно, а мага чего доброго порешит, и тогда мы уж точно никогда ничего не узнаем.       — Это неслыханно! Зная личность преступника, мы, вместо того, чтобы допросить со всей строгостью, отпустим в расчёте на то, что его сообщник будет столь глуп и попытается выйти с ним на связь?! У меня есть пара мастеров, которые заставят вспомнить всë!       — Ваше высочество, — встряла Найра, — Кофи несомненно оказал большую помощь, наладив дружественные отношения с эльфами, краснолюдами и даже некоторыми чародеями, проживающими на территории Вергена. Так что не вижу оснований видеть в нëм расчëтливого и хладнокровного врага.       — Да этот бродяга всегда вызывал подозрения! Вечно высматривал и вынюхивал...       — Магистр, — глубокий голос Кобо заставил мага остановить свои излияния, — оставим ненужные споры. Упрятать ученика в тюрьму вы всегда успеете. Я склонен понаблюдать за ним. Найра права, либо он расслабится и выдаст себя, либо на него выйдет тот, кто заварил эту кашу, в надежде получить медальон обратно.       Негодующе подмигнув несколько раз подряд, Ягир отвернулся, что-то горячо доказывая Кобо. Найра тоже подмигнула, скорчила рожицу его спине и показала язык. От Принца это не укрылось и он осуждающе поднял брови.       Она смущëнно спросила:       — Я могу идти, мой господин?       Кобо кивнул и, не дожидаясь реакции Верховного, она с чистой совестью ушла искать Кофи, пока Ягир занимался трепологией в кабинете Принца.       Маг нашëлся на конюшне. Он сидел у кормушки, мрачно наблюдая, как Идрис хрустит овсом.       Завидя Найру, хотел прошмыгнуть мимо, но был схвачен и прижат к деревянной перегородке.       — Послушай меня, ходячее недоразумение, — прошипела ему в ухо, — я только что имела сомнительное удовольствие отмазать тебя от поползновений Верховного лишить тебя свободы и немножко попытать.       На этих словах Кофи дëрнулся было, но хватка не ослабла, и он грубо ответил:       — Я вас об этом не просил. Не стоило утруждаться. Подумаешь, одним недоразумением меньше. Никто и не вспомнит.       — Руки так и чешутся намылить тебе шею, — однако, в противовес словам, она отпустила мага, — теперь ты будешь находиться рядом со мной постоянно. Иначе не ручаюсь, что ты проживëшь долго и счастливо.       — Что это значит?       — Поживëшь у меня... пока. * * * * *       Соседский петух продолжал драть глотку, а с кухни донëсся грохот посуды.       «Вот так в моей жизни появился мужчина», — грустно улыбнулась своим мыслям.       Кофи пару дней выпендривался и спал на полу, подстелив тростниковую циновку, питался водой и хлебом, а затем с видом хмурым и безразличным трусил за ней во Дворец и обратно, ясно давая понять, что не хочет быть обузой и не достоин оказанного доверия.       Злиться на него Найра перестала, понимая, что Трисс права — он легко поддаëтся чужому влиянию. Наверное поэтому она так быстро погрузила его в транс.       Посмеиваясь, нарочно оставляла на столе кус-кус, фрукты и пончики, а когда на третий день купила на рынке помидоры, начинëнные рисом и говядиной, Кофи сдался. Пока она была в своей комнате — умял половину, заел финиками и блаженно растянулся на своей циновке.       — Ага, голодовка окончена, — возглас вывел мага из сытой дрëмы, — может и спать на полу прекратишь?       — Может и прекращу, — сонно протянул Кофи, принимая сидячее положение.       — Так-то лучше.       С этого дня Кофи обосновался в скромной маленькой гостиной небольшого трëхкомнатного дома, милостиво пожалованного Принцем. У стены стоял диванчик, рядом — простой деревянный столик и пара пуфиков. В углу напротив — стойка с ухоженным, начищенным до блеска оружием. Правда постельные принадлежности, вместе со своим нехитрым скарбом, втихаря, во время смены караулов, умыкнул из своей бывшей комнаты во Дворце, так как Найра занимала этот дом недавно и приличным приданым обзавестись не успела, да и не задумывалась об этом.        Из зала можно было попасть в спальню Найры, на кухню и в маленький, окружëнный высокой глухой стеной дворик, изюминкой которого был бассейн. Плавать в нëм размеры не позволяли, но отмокать после жаркого дня — пожалуйста. Вода поступала из реки и уходила в подземный сток, если открывать соответствующие заслонки.       Рядом с бассейном пристроилась плетëная беседка, такой же столик и стул, где вечером можно было полюбоваться звëздами и отдохнуть от дневного пекла.       Спальня Найры роскошью тоже не отличалась — высокая деревянная кровать, рядом с ней тумбочка, рядом зеркало — заглядывать в него не особо стремилась, но должность обязывала. У стены рядом с окном, выходившим на дворик, расположился вместительный шкаф.       Полы во всех комнатах застилали тростниковые циновки.       Кофи быстро освоился и стал хозяйничать на кухне, по утрам заваривая ароматный кавахо или бабабудан.       Душистый и тонизирующий кавахо делался из обжаренных зëрен растения с таким же названием, привозимых торговыми караванами из далëкого Хакланда. Бабабудан, выращиваемый на тщательно охраняемых плантациях Принца, не так ароматен, потому что пилигрим, сумевший украсть зелëные семена кавахо для посадки, не сумел раздобыть рецепт их правильной сушки и напиток из них уступал по запаху и вкусу, но был доступен даже не самым богатым жителям Бени Амрана.       В Вергене Найра скучала по горьковато-пряному, терпкому и дерзкому аромату, а теперь, благодаря Кофи, каждое утро начинала с чашки этого божественного напитка.       Однако мастерство мага не ограничивалось только умелым завариванием кавахо. Он готовил вкусные пончики с корицей, кус-кус с яйцом и сыром. Однажды довольно сносно сварганил баранину в таджине, заявив, что пора сделать вылазку и пополнить запасы продуктов и специй.       Рынок, как и во многих, если не во всех городах, был местом, где можно не просто купить всë необходимое. Там узнавали самые последние новости Дворца и Континента, шëпотом выдавали ужасные тайны, делились байками и анекдотами, искали и находили работу, торговались до изнеможения, предсказывали радостное будущее и предрекали сорок бед, знакомились, влюблялись и создавали семьи.       Тому, кто приходил в это значимое, во всех смыслах, место только за покупками, да ещё и давал цену не торгуясь — были обеспечены всеобщая хула и позорное изгнание.       Найра прокляла всë на свете, согласившись пойти с магом на рынок.       Кофи по десять раз обходил ряды — кому-то поддакивал, где-то, округлив глаза восклицал: «Не может быть!», осматривал, обнюхивал, щупал, пробовал на вкус и кривился, после чего исступлëнно, однако успешно, торговался.       Возвращались с забитыми до верху корзинами, Найра — с дикой головной болью и желанием кого-нибудь жестоко убить, Кофи — довольный собой и жизнью в целом.       На подходе к дому их встретила соседка, дородная женщина средних лет, довольно неопрятная и хмурая. Она в любую погоду сидела на скамеечке перед своей дверью и, если мимо проходили знакомые, старалась расспросить как у них дела и рассказать, как дела у других, даже если еë об этом не просили.       Незнакомцев бесстыдно разглядывала и, в зависимости от результатов осмотра, либо молчала, либо награждала каким-то эпитетом, не всегда приятным.       Преувеличенно громко поздоровавшись, себе под нос женщина пробормотала грязные слова в адрес Найры. Кофи резко остановился, поставил корзину прямо на землю и подошëл к соседке вплотную:       — Милейшая госпожа, я очень обеспокоен вашим здоровьем, вы неважно выглядите.       — Чего? — не поняла та.       Кофи наклонился прямо к еë уху:       — Да, у соседок и сиськи больше, а у их мужиков и х@й толще. На лицо симптомы зависти в тяжëлой форме, осложнëнной хроническим недо@бом. Лечение предлагаю такое — вместо того, чтобы без толку отсиживать задницу — вымой рот с мылом, приведи себя в порядок и сходи на рынок, авось тоже с хахалем придëшь!       Тëтка открывала рот, как выброшенная на берег рыба, но заговорить почему-то не решилась.       — И что ты ей сказал? — спросила Найра, ставя тяжëлую корзину на кухонный стол.       — Поставил диагноз и дал добрый совет, — туманно пояснил маг. Он понимал, что сплетница не успокоится и более того, считает, что Кофи и Найра...       «Да пусть себе трепется на здоровье. Кому от этого хуже? После всего, что случилось, Трисс навряд ли захочет меня видеть, а Найра по-моему об отношениях вообще не думает».       Упражняться в заклинаниях он тоже не прекратил, и быстро разжечь огонь в очаге уже не составляло никакого труда, а пару раз, когда вода в бассейне недостаточно прогрелась, исправил это за пару минут.       В общем Найра привыкла к этому болтливому багажу и неоднократно хвалила себя за то, что защитила его — Ягир кидал в сторону мага такие взгляды, что, будь тот сухой травой, уже и пепла бы не осталось. А просыпаться по утрам от чудесных запахов, доносящихся с кухни, тоже было значительно приятнее.       О Вергене всю эту неделю не говорили, хоть и замечала, что Кофи часто хмурится и грустит, даже сделал несколько миниатюрных статуэток — одна очень напоминала Трисс, другая изображала коренастую фигуру с ирокезом, третья - маленькую эльфийскую девочку с флейтой в руках.       Явно недоставало ещё одной, но бередить чужие раны не стала.       Кофи тоже видел, что она временами замыкается, но списывал это на жару, усталость и раздражение. Бывая с ней во Дворце, заметил, что Верховный всячески донимал еë и пресекал попытки увидеться с Принцем, даже если это касалось неотложных дел.       Найра же часто задумывалась о видении, промелькнувшем перед глазами, когда в еë руках оказался драконий медальон. Казалось, она вот-вот что-то вспомнит, но этого никак не происходило — мысль ускользала, как рыбий хвост, отчего она свирепо скрипела зубами.       А ещё скучала по вредному одноглазому эльфу, хоть и не хотела в этом признаваться.       «Разорви меня горгулья! Когда ж я успела так вляпаться-то а? Ну ничего: «С глаз долой — из сердца вон»», — говорила себе, по возвращении из Вергена, но пока не особенно получалось.       Пыталась возродить обиду и гнев, вызванные его последними словами, но, незаметно для себя, простила — что ни говори, основания так себя вести у него были. Безумно хотелось, чтобы и он, и Киаран, да и все остальные, поняли, что не было ни у неë, ни у Кофи злого умысла.       Вставала затемно и грузилась по горло делами, чтобы засыпать без задних ног, но и здесь проигрывала — он нагло и беспардонно снился, причëм не всегда одетым.       А однажды даже почти поцеловал... Она уже увидела совсем рядом многообещающий взгляд, мерцающий загадочной зеленью, ноздрей коснулся знакомый, дразнящий и дерзкий запах... уже подалась навстречу, а в груди разлилось томительное и волнующее предвкушение... Звонкий грохот спугнул видение и она, от досады, уже хотела было всыпать Кофи по первое число, когда поняла, что в ушах колотится собственное сердце и маг тут ни при чëм...       И вот он настал, день, когда прибудут послы от Саскии.       Сидя во дворике и прихлëбывая горячий кавахо, размышляла:       «Интересно, кого Саския пришлëт для переговоров? Кого-то из Вергенской знати? Хмм, там я что-то не встречалась с ними. Может держатся в стороне, пока не будет известен конечный результат? Явственно пахнет войной, причëм силы определëнно неравны, вот и болтаются, как говно в канаве, ждут — к какому берегу прибьëт.       Трисс? Скорее всего — умна, язык подвешен, тем более чародейка. И мне, честно говоря, хотелось бы еë увидеть.       Старосту Бурдона? Возможно. Или его племянника, не зря же он всюду сопровождает дядю — перенимает опыт. Кто лучше этих продуманных и бережливых краснолюдов разберëтся в хозяйственной части?       Геральт? Он если и согласится, то только в качестве охраны Трисс, правда между ними и пробежала кошка, точнее один зерриканский кот. И конечно ради экскурсии в страну алхимии и бомб. Сами переговоры ему нахер не впëрлись.       Золтан? За компанию с ведьмаком, не иначе, хотя дураком его не назовëшь, да и весëлый. Было бы здорово закатить вечеринку и послушать отнюдь не лишённые смысла философствования краснолюда о смысле жизни.       Йорвет?       Внутри всë сжалось от нестерпимого желания его увидеть, но упрямая гордость пополам с ревностью твердила:       «Пожалуйста, только не он! Пусть лучше Киаран, хоть он и оскорбил меня в последний день, но всë же этот эльф куда спокойнее своего упëртого и несносного командира. Пусть Саския не лишает себя удовольствия наслаждаться обществом своего любимого эльфа. Скоро ведь замуж».       С этими мыслями собиралась во Дворец, однако не планируя там задерживаться. С делегацией из Вергена встречаться не хотела ни при каких обстоятельствах, даже посетила мысль напроситься сопровождать какой-нибудь торговый караван.       Сегодня со свободными солдатами они идут на специально оборудованную рядом с Дворцом площадку для тренировок, называемую Ареной, где можно оттачивать навыки владения различными видами оружия и рукопашного боя. Так же там частенько устраивались показательные бои и поединки, куда допускались зрители.       Перед выходом глянула в зеркало: белая сорочка с короткими рукавами выгодно оттеняла идеально подогнанный по фигуре, с помощью застëжек спереди и сзади, жилет из плотной коричневой кожи со специальными креплениями для короткого меча. Такие же наручи с металлическими вставками, облегающие штаны, оставляющие колени открытыми и невысокие сапоги на широкой подошве.       Для задуманного самое оно — ничего не болтается, не жмëт и не так жарко.       Во Дворце суматохи не было, если и ждали гостей, то виду не подавали. Краем уха уловила разговор служанок, что приготовили пять комнат в гостевом крыле, а встречать гостей будет Ваккас.       «Неужели не нашли кого посимпатичнее? Надеюсь, Трисс не промахнëтся с порталом», — подумала, уходя из Дворца с десятком солдат и Кофи.       Вдоль одной из стен площадки в стойках стояло оружие: короткие и длинные мечи, зерриканские сабли, шесты и копья.        Осматривая стойку с шестами, Найра заметила изъян и отставила один в сторону, подумав: «Надо будет заменить».       Для себя выбрала полуторный меч, с которым давно не упражнялась.       Тренировка была в самом разгаре, когда Кофи, замаявшись сидеть в сторонке, обратился к ней с просьбой научить обращаться с мечом.       Найра удивилась, но решила пойти навстречу.       Для начала выбрали меч, который был ему по силам. Она показала, как размять руки и крутить восьмëрку. Кофи с увлечением занялся этим. Потом задачу усложнили. В сторону мага кидали веточки — он отбивал. Получалось через раз, а то и два, но он не сдавался.       Найра перепоручила мага солдатам, заметив, что пришëл Дженго. Поигрывая мечом, вызвала его на поединок.       Глаза мужчины азартно загорелись — давно они не сходились в таком тренировочном бою.       — Никаких поддавков, заруби себе на носу, — грозно предупредила Найра, не скрывая озорного блеска в глазах.       — И не надейся, — в тон ей ответил Дженго, кивком поздоровавшись с кем-то за еë спиной.       Оглядываться не стала, сходу атаковав и застав врасплох. Он еле отбился, грязно ругаясь, чем вызвал ухмылку на устах соперницы.       Они были одинакового роста и опыта обоим не занимать. Но Найра прекрасно понимала, что Дженго — мужчина, а значит — сильнее. Тем более видела на деле, как он управляется с мечом. Противостоять напрямую будет трудно, если не невозможно. Еë преимущества — ловкость, скорость и... хитрость. Практиковать всякие финты и обманки она любила, а он об этом знал. Поэтому, отбив первую нахальную атаку, решил как следует измотать еë и потом нанести решающий удар.       Видя, что уловки не работают, Найра занервничала — проигрывать она жутко не любила, а тут ещё и бойцы наблюдают. Слава богам, Кофи занят своими веточками.       Перейдя в оборону, медленно двигалась по кругу, отбивая удары и вынуждая держаться к ней лицом.       Дженго удивился — такого он не ожидал и лихорадочно соображал, что она задумала?       Понять, правда, не успел.       Кофи удачно отразил веточку и она полетела как раз в сторону фехтующих. Найра отбила еë прямо в лицо Дженго и пока он на миг зажмурился нанесла удар лезвием плашмя по его шее.       Дженго снова грязно выругался. Найра, опустив меч и похлопав его по плечу, сказала:       — Пожалуй, в следующий раз я хорошенько подумаю, прежде чем вызывать тебя на бой.       — Что, я так плох?       — Наоборот, а Кофи может и не быть на площадке.       Тут за спиной она услышала аплодисменты и знакомый голос прохрипел:       — А недурственно они тут развлекаются! Геральт, может и ты покажешь класс? Найра, шикардосный костюмчик! Всегда так ходи!       Обернуться очень хотелось и не хотелось одновременно. Осознав, что выглядит глупо, застыв истуканом спиной к говорящим, медленно развернулась к зрительским местам.       Так вот с кем поздоровался Дженго.       Еë утренние догадки в основном подтвердились.       Кроме одной.       Эльф, конечно, был, но не Киаран.