Rainbow Sweater

      Арсений прорыдал пол ночи. Другую половину он злился. От обиды. От стыда. Как мне теперь идти в школу? Или на время остаться дома? Он смог уснуть только за два часа до того, как в школу его разбудила мама.       Просыпаться было тяжело. Веки казались каменными после столь эмоциональной бессонной ночи и отказывались открываться. Кровать невероятно мягкая. Можно остаться в ней навсегда?       Частично удалось проснуться за пол часа до выхода, мама уже давно ушла на работу, намного раньше обычного. Из коридора на этаже донеслось Доновское:       — Арсений, на первом этаже раковина сломалась. Я могу воспользоваться твоей? — ... — Арсений! — Попов-младший резко оторвал голову от подушки.       — Да!... Да, конечно...       — Хвала небесам, он проснулся. Вставай. Через 10 минут либо я везу тебя в школу, либо через 25 минут ты идёшь пешком.       Отменное настроение, да? Пусть таким оно и будет... Ибо вчерашняя казнь была перенесена на это утро.       Арсений не оценил отцовского юмора и обратно уткнулся лицом в мягкое облачко-дорогу к сновидениям. Холодненько. Появилось дикое желание утонуть в подушке лицом полностью, а позже и всем телом в кровати.       Школьник переварил информацию о времени. С крайним недовольством и полным ощущением недосыпа он нащупал телефон, привёл его в жизнь.       Перевернулся на спину, чекая накопленные за ночь новости его телефона. Кучи бессмысленных сообщений... Уведомления из игр... 28 пропущенных от Матвиенко... Проверка обновлений...       Стоп, что?! 28. Пропущенных. От. МАТВИЕНКО?!!! Сон как рукой сняло.       Попов с ужасом уселся на кровати, набирая друга. Сережа ответил почти сразу же, спустя первый гудок.       — Арс!... Ну, слава Богу...Ты в порядке?       — Относительном, — с некой опаской, сглотнув, выдавил брюнет.       — Боишься меня? Это хорошо! Ты готов к мозгоебке, мой друг? — издевательски доброе начало. Сережа не зол, и страх немного отошёл на второй план.       — Серёженька-пироженка... Может не надо?       — Не-е-е-ет, Сень. Ты заставил меня вчера очень сильно переживать... Пидарас, я же просил тебя позвонить!!! — сложно было не уловить резкой смены интонации.       — Пидарас?... — ошарашенно шепчет брюнет.       — Ой, Арс, я не в том смысле... Извини...       — Да ладно... Да, прости, я совсем забыл вчера перезвонить... В душ ходил, потом сразу отрубился, — чёртов лгун, — и не знаю, должен ли идти сегодня в школу, мне...       Договорить Арсению не дали. В комнату бурей ворвался папа и резко схватил Арсения за локоть до боли, с силой потянув на себя. От неожиданности у брюнета выпал телефон из рук и упал куда-то на пол.       — ЭТО ЧТО ТАКОЕ, АРСЕНИЙ?! — в воздухе сверкнуло лезвие точилки, что держал отец в руках. Глаза Арсения округлились. Как я мог забыть убрать этот пиздец?..       — П-пап... — юноша в страхе закусил губу, — Подожди... Я.. Я всё объясню, — попытался ретироваться брюнет.       — Рот закрой! — щеку опалило быстрым ударом тяжёлой руки, от чего Арсений упал на пол возле кровати.       Место удара зажгло, перед глазами на мгновение появились звездочки. Арсений машинально приложил ладонь к горящей щеке.       — Я тебя предупреждал... Я тебя сука вчера предупреждал! Я говорил, что так и будет! Мало вчера досталось? Так ты решил еще себе увечий нанести?! — он резко стянул до локтя пижамную кофту Арсения, оголяя левое запястье юноши.       Теперь глаза округлились у отца. Запястье чисто, есть лишь полученные в драке синяки. Он поспешно оголил другое запястье. Ни единой царапины. Отец и сын в немом молчании встретились взглядами. Но в отличие от папы, взгляд Арсения не был напуганным. Он был пассивно-агрессивным. Потому что знал, что незаслуженно сейчас получил пиздюлей от отца, а сделать что-то против него в этом доме он не имеет права. Ему нравилось, когда нарцисс косячил.       — Убери свои руки! — Арсений попытался высвободить руку из крепкой хватки.       Отец не хотел признавать своего прокола, поэтому быстрыми движениями глаз искал ещё какие-то повреждения на теле сына.       — За идиота меня держишь? Что за пластыри? — он указал на щиколотку и резко сорвал один из пластырей. Больно, Арс зашипел. Порезов нет. Вместо них неаккуратные круглые ожоги. Взгляд отца застыл в немом вопросе.       — Мне кожу прижгли сигаретой, — такого холодного тона от себя не ожидал даже сам Арсений.       От увиденного и услышанного папа отошел на пару шагов назад, а его брови поднялись ещё выше. Теперь не в злости, а в испуге. Испуге за сына. Но он быстро взял себя в руки, снова надев маску непроницаемости. Этой эмоции страха Арсений не видел очень давно. Даже как-то приятно, что отец за него беспокоится. Но не нужно терять лица.       — Выйди из моей комнаты, пап, — тем же холодным тоном попросил Арс, вставая с пола.       Отец чуть помедлил, словно хотел что-то сказать.       — Вечером обсудим... Не хотел тебе портить с утра настроение, — в следующее мгновение он покорно вышел за дверь.       — Но вышло наоборот. Как всегда... — было брошено шёпотом в спину уходящему отцу.       Арсений подобрал с пола телефон. Звонок не был прерван, значит, Матвиенко всё слышал... Блять.       — Серёж? Ты тут?       — Охуеть... Ты в норме?       — Да, — Арс начал собираться в школу.       — Что произош...       — Да не бери в голову, — резко перевёл тему, — Мне страшно идти в школу, Серёг... Стоит ли? После случившегося...       Матвиенко понял, что его друг пока не готов говорить о произошедшем пару минут назад, поэтому продолжать тему не стал. За это Арс ему премного благодарен.       — Конечно идти! Покажи им, что для тебя это пустяк, и ты принимаешь себя таким, какой есть. Когда ты надел тот свитер вчера, — взгляд Арса устремился в угол комнаты, где валялся этот злоебучий грязный свитер, — никто, кроме этих мудаков и не подумал, что ты... Другой.       — А ты меня принимаешь? — неожиданно спросил Попов.       — Ну конечно - да, Арс... До тех пор, пока ко мне клеиться не начнёшь) — уголки губ Попова поползли вверх. Вот чего-чего, а оптимизма для друга у Матвиенко всегда найдётся, — Арс, да Похуй, что там скажут другие. Не их дело. Я рядом и помогу тебе. Кому-нибудь, может, ебало набью...Кулаки так и чешутся)       — Я не знаю, Серёг...       — Арс, ну пожалуйста... Хотя бы ради меня, - на том конце послышались фейковые всхлипывания.       — Ну, хорошоооо, только ради тебя, Кавказская пленница. Перестань горевать) — настроение значительно поднялось.       — Армянская так-то)       — Аххх, тоооочна! За тобой зайти?       — Ой, ну даже не знаю), — наигранно-смущенным голосом Серёжа кокетничает с Поповым, — только если это не свиданка с продолжением)       — Да не переживай, ты не в моем вкусе.       — Ах, вот так?... — чуть обиженно спросил друг.       — Кончай прикалываться)       — Ок, кончу. Но прикалываться не перестану, — на той стороне ритмично смеётся Матвиенко.       — Да иди ты), —Арсений тоже не сдерживается, заканчивая разговор. Продолжает собирать вещи. Никакой речи о поездке до школы с отцом и идти не может.       ***       По дороге в школу Матвиенко все же удалось настроить друга на правильный лад и поднять ему настроение. Перед тем, как зайти в кабинет, Арс судорожно вздохнул, прогоняя страх. Медленно, но уверенно прошёл в класс. Все сразу замолчали, хлопая глазами по Попову. Он немного стушевался. Но, получив легкий толчок в спину от проходящего мимо Матвиенко, он приветливо поздоровался со всеми. Компания за последними партами нахально улыбаются Арсению. От резко появившегося волнения Попов начал сжимать ручку рюкзака. Одноклассники безманерно разглядывали брюнета, а по классу прошлись шепотки.       — Эй, Арсюш, как спалось? Никто не тревожил ночью сзади? —послышались смешки по всему классу.       — Закрой еблет свой нахуй! — прорычал Матвиенко, обернувшись на источник фоняшего звука.       — Серег, а ты с ним, а?) — Антон не удержался от нахальной шутки и хищно оглядел сначала Попова, а затем медленно перевёл взгляд на друга.       Слова ранят. Особенно те, что были сказаны важным для тебя человеком.       — Шастун, ты хоть не мудлань, пожалуйста. Такое хорошее утро! Не хотелось бы вас за ваши слова отпидарашивать при всех, — Сережа вцепился взглядом с Шастуном. Если бы не звонок, они бы испепелили друг друга, честное слово. Арс прошёл к своей парте.       — Авторитетную стенку нашёл, Попов.       В спину прилетела скомканная бумага. Послышался шлепок от пятюни Эда и Антона.       В целом, день прошёл ужасно. Ошеломляющие новости быстро разлетелись по всей школе. В классе было безопаснее. За его пределами издевки не заканчивались. Как и шутки шастуновской компании. Да даже сами одноклассники, с которыми у Попова были хорошие отношения, почувствовали в себе уверенность и так же оскорбляли его. Серёжа все время был рядом с Арсением, отвлекал от шутников, защищал его. Если бы не Серый, то Попову в одиночку было бы намного сложнее справляться со всем буллингом, что на него резко свалился. И Арсений в который раз убеждается в том, что ему очень повезло с таким другом.        Но сколько бы Матвиенко не пробовал поднять другу настроение, Арс был подавлен и крайне молчалив. Ему хотелось быстрее домой. Сбежать от всех унижений, что градом сыпятся на него со всех сторон. Слушать это невыносимо, но другого выбора Арс пока не видит.       Домой Арсений попадает без происшествий. Вечером, как и было обещано, произошёл тот самый страшный разговор. Родители сидели в зале на диване, а Арс в кресле напротив, нервно заламывая пальцы. (далее будет представлена лишь малая часть паручасового разговора, чтобы вы в общей картине представили обстановку)       Разговор был о том, что Арсений эгоистичен и никогда не прислушивается к отцу:       ...       — А разве я не должен выслушать тебя, но поступить так, как считаю нужным?       — Должен. Но не в таких вопросах, Арсений!       ...       О драке:       ...       — Как так получилось?       — Все и так понятно, мам... — Арсений царапал ручку кресла, наблюдая за своим действием.       — Почему не дал отпор?       — Какой отпор? — он резко поднял вспыхнувшие в злости от непонимания родителей глаза, — там была ТОЛПА, вы это понимаете?! ...       Об утренней находке в ванне сына:       ...       — Как ЭТО объяснишь? — от услышанной истории, у матери пошли слезы, но в разговор она не встревала.       — Да, я хотел это сделать... Мне было ужасно мерзко! От себя. От этих людей. Это желание было импульсивным... Но, как видите, я ничего не сделал с собой.       — Спасибо и на этом, — фыркнул отец.       ...       Вообще, Арс редко вставлял свои реплики в разговор. Ему нечего было сказать. Да он и не хотел. В основном слушал. Он не видел смысла в этом разговоре, поскольку говорил только отец, а мама, не зная, кого поддержать, металась меж двух огней.       И речь шла о самом важном. Об ориентации Арсения. Он подтвердил свою ориентацию, надеясь, что родители поймут его и примут. Этот разговор дался всем очень тяжело. В какой-то момент он стал крайне напряжённым и вылился в острый конфликт между родителями и сыном. Сколько бы мама не поддерживала сына весь вечер, но такую новость она наотрез отказалась принимать. Отец обвинял, осуждал и говорил много неприятного в адрес Попова-младшего. В какой-то момент Арсений устал это слушать. Лучшая защита - это нападение, так? Он перестал молчать. Обе стороны говорили на повышенных тонах. Родители не принимали такую новость, а Арс и не пытался их переубедить. Он просто защищался. По итогу конфликт закончился так же резко, как и начался. На самом пике разговора, они в одну секунду оба замолчали, переваривая разговор. Отец подошел к своему мини-бару, налил себе виски. Арсений молча поднялся в свою комнату.       Родители продолжали ругаться уже между собой. За это время Арс успел обсудить все с Матвиенко, сделать какие-то уроки, приготовиться ко сну. Но он никак не шёл.       В какой-то момент дверь приоткрылась. В проеме стоял отец, в комнату заходить не стал.       — Собирай свои вещи.       — Что?..       — Ты больше с нами не живёшь. В моем доме не будет пидоров.       — То есть как это "уходи"? — Арсений соскочил с кровати, — я не понимаю... — он искал в лице отца хоть что-то, что могло бы говорить о том, что это шутка. Но Арсу удалось лишь наткнуться на стальной взгляд потухших глаз.               Это не шутка...       — Где я жить буду?       — Понятия не имею. У парня, в которого ты так влюблен.       — Но...       — Собирай. Свои. Вещи.       Сказать, что Арс был в ахуе - не сказать ничего. Он даже не мог предположить, что его могут выгнать из дома. Он разочарован. В себе и родителях. Обида и несправедливость загнали Арсения в угол непонимания.       Как они могли?       От этого он злился, собирая свои вещи, и, параллельно звоня Серёже, кратко все рассказал. Тот все выслушал, не перебивая, и был ошарашен не меньше друга.       — К черту их. Собирайся, пока переконтуешься у меня.       — Нет, Серёг, я не хочу вас обременять своими проблемами и присутствием, - аккуратно убрал ноутбук в отдельный рюкзак.       — Арсений, мальчик мой, скажи мне, ты ебанулся? Еще раз такое услышу... Зад надеру и такой пизды дам!..       А задницы Матвиенко надирает отлично... Больно и незабываемо. У Арсения нет выбора, и он знает об этом.       —...Твоя мама не будет против?       — Я улажу. Это будет просто. Она обожает тебя! Все, я иду к тебе навстречу.       И Арсений снова убеждается в верности друга. Сережа не отвернулся от него, не начал буллить, когда это стали делать остальные. Не бросил его и сейчас. Полное осознание поступков Серёжи и огромной благодарности к нему, и Арс начинает давиться подступающими слезами.       Он собирает последние вещи. Весь гардероб забрать, конечно, не получилось, но самые любимые вещи он взял. Помимо этого, собрал все учебники, тетради, пару книг. Надел черную водолазку, прямое пальто серого цвета до колен, джинсы и черные высокие ботинки (да-да, из пинтереста сбежал парень :) только не говорите, что не влюблены в этот образ). Остановился в дверях комнаты, осматривая ее. Возможно, в последний раз. Карман пальто вибрирует. Пора идти.       Он гасит в комнате свет и выходит из комнаты. Спускается вниз. Отец даже не вышел попрощаться с сыном. Мама лишь слезно прощается, не говоря ни слова Арсений молча покидает дом, оставляя в нем всё уважение к родителям.       Не вернусь сюда больше никогда.       На улице, неподалеку от крыльца, стоит Матвиенко. Увидев открытую дверь, он подошёл к Арсу и взял пару сумок.       Серёжа предупредил свою маму о ночёвке Арсения. Придя в их квартиру, пришлось еще и объяснять, что Арса выгнали из дома. Об ориентации было принято решение промолчать. Мама Серёжи внимательно и беспокойно слушала ребят, была очень зла и крайне возмущена поступком родителей Попова, но заботливо заверила Арсения, что он может остаться хоть на год, и что все в порядке.       Так же она любезно предоставила ему постельное белье, а Серёжа притащил матрас. Арс раз сто наверное за ночь поблагодарил семью Матвиенко. Закончив, со всей этой канителью, все дружно за непринужденной беседой сидели на кухне и пили чай с вишнёвым пирогом. После, уставшие и измотанные событиями дня, легли спать.