Хрупкая сталь

Малфой мэнор кипел изнутри. Приготовления начались незамедлительно, чтобы к концу месяца всё было на высшем уровне. Никто и рядом не стоял с Нарциссой в организационных вопросах. Поэтому остальные в доме вносили лишь очень малую лепту, помогая хозяйке, если та что-либо просила. Драко прошёлся по саду. Деревья уже почти полностью сбросили свои листья и лишь голые величественные ветки ждали, когда снег укутает их в свои белые путы. Дышать в родительском доме было сложнее и приятнее одновременно. Прошлое, при каждой вдохе, давило на грудь, но блондин старался игнорировать это. Всё было далеко настолько, что казалось будто и не было вовсе. Отец изменился. Мать стала счастливей. А он сам женат на любимой девушке. Нет причин хвататься за прошлое как за спасательный круг, но он продолжал это делать. Гермиона обошла весь второй этаж в поисках мужа, заприметив фигуру женщины она двинулась в её сторону. — Миссис Малфой! — девушка помахала рукой, привлекая внимание женщины к себе. — …Ещё не забудьте скатерти. Цвет мы с вами обговорим позже. И на каждом столе должны быть собственные украшения… — девушка услышала обрывки разговора и остановилась неловко переступая с ноги на ногу, стараясь успокоить нарастающую тревогу. — Всё идите, — отправила прочь двух парней женщина и посвятила всё своё внимание гриффиндорке, которая раскраснелась под натиском её взгляда. — Что произошло, Гермиона? — спокойно спросила она и погладила ту по плечу. — Миссис Малфой, вы не знаете где Драко? — быстро спросила она и продолжила, не дождавшись ответа, — В нашей комнате его нету, на втором этаже пусто. Я весь первый этаж обыскала! Он ведь не мог исчезнуть, — надрывисто протараторила гриффиндорка и сжала руки в кулаки. — Милая, не стоит так переживать, — спокойный и нежный голос женщины действовал бальзамам на раскалённые нервы девушки. Нарцисса хорошо ладила с невесткой несмотря на то, что её убеждения вначале очень мешали. Никто не любит говорит о том, что было когда-то. Детство, юношество, первые неудачи и фееричные провалы — всё это зачастую умалчивают. Конечно, ведь гораздо легче рассказать то чего ты добился уже во взрослом возрасте, когда общество приняло тебя, а ты его. Когда первые неудачи любимого дела далеко позади, а собеседник и предположить не может, что всего то лет десять назад ты и понятия не имел, что будешь заниматься этим. Людям свойственно испытывать эмоции, а ведь именно из-за них многие предпочитают умолчать, нежели рассказать о прошлом. Они бояться осуждения и это оправданно. Нет ничего хуже, когда тот кому ты доверил своё прошлое растаптывает его. Семья Малфоев не считала нужным делать акцент на их прошлом, и все были примирительно согласны с ними. — Для начала выдохни, — Гермиона знала, что миссис Малфой не отпустит её никуда в таком состоянии и старалась взять себя в руки. — Он будто издевается, — проворчала девушка. — Всё хорошо, Гермиона, — кивнула женщина и, мило улыбнувшись, произнесла: — Я видела Драко в саду полчаса назад. Возможно, он всё ещё там, — пока она не убежала Нарцисса посмотрела ей в глаза и серьёзно сказала, — Если ты будешь так переживать по пустякам, то это плохо скажется на твоём здоровье. Гермиона интуитивно опустила руки — до этого момента сложенные на груди — на живот и виновато кивнула женщине. Укутавшись в плед, первое, что попалось ей на глаза, она в спешке покинула дом. Драко по просьбе жены старался носить более яркую одежду, когда они находились у его родителей; так ей было легче его найти или увидеть из далека. За всё время она так и не запомнила планировку поместья и часто просила проводить её куда-либо, чтобы не потеряться, пока идешь по куче коридоров, погрузившись в собственные мысли. — Драко! — позвала она и тот повернулся на клич. Грейнджер стремительно уменьшала расстояние между ними, осторожно пропуская застывшие лужицы, которые так и манили, чтобы невзначай наступить и почувствовать, как хрустит тонкий лёд под подошвой. Малфой подумал, что его подводит зрение или прогулка как-то странно на него подействовала, но Гермиона всё приближалась и злость, которую он пытался подавить, медленно охватывала его. — Что ты творишь, Мерлина ради? — сказала она прежде, чем тот успел осознать реальность её действий, — Я ведь просила тебя, Драко! — Я что творю? — нахмурился он и его лицо исказилось под прицелом нарастающей злости, — Ты умнейшая ведьма столетия, но всё что пришло тебе на ум при выборе верхней одежды это, чёрт возьми, плед?! — Я спешила, чтобы тебя найти! — оправдалась она, хотя вдруг поняла, что это было уже слишком импульсивным решением, которое она приняла, поддавшись эмоциям. — Гермиона, запомни, что если тебе срочно понадобился я, то у нас всех есть — кстати, благодаря тебе — телефоны. И ты всегда можешь мне просто позвонить или написать, если понадобится, — блондин пытался говорить, как можно спокойнее, чтобы передать такое же состояние ей, но заметив кулачки сжимающие края пледа, слегка устало выдохнул. — Не стоит так переживать, — он разжал её ладони и взял ткань в свои руки, сильнее притянув к её груди большой плед, тем самым давая ей большее тепло. — Я знаю, — грустно выдохнула она, — Но ничего не могу с собой поделать, — в её голосе сквозила вина за собственные поступки и непонимание, что же с ней творится. — Всё хорошо, Грейнджер, — сказал Малфой. Обняв её за плечи, он развернулся и медленно повёл их обратно в натопленный дом. — Почему ты здесь? — задала вопрос немного расстроенная Гермиона. — Мне было необходимо проветриться, — парень ответил правдиво, ведь смысла умалчивать не было, да и за много лет гриффиндорка убедила его в том, что нету ничего страшного и постыдного в том, чтобы рассказывать о том, что тебя беспокоит или расстраивает. — Драко, — вздохнула шатенка и остановилась, оказавшись в кольце его рук. Она хотела отойти на пару шагов, чтобы быть более пугающей и убедительной, но поняла — тот её не отпустит дабы сохранить как можно больше тепла для неё. Когда его лицо приобрело серьёзный вид Гермиона заговорила: — Все события в твоём доме были очень давно. Они больше не имеют никаких причин, чтобы находится в твоей голове и мешать тебе спокойно жить, — она продолжила едва он успел открыть рот, — Спасение состоит в том, чтобы принять своё прошлое и жить с ним дальше, а не цепляться за него как за единственный спасательный круг при крушении корабля. — Идём в дом, — блондин твёрже повёл её по дорожке, делая вид, что совсем не обращает внимания на её сосредоточенный взгляд, который настойчиво выискивал в его профиле намёки на реакцию, вызванную её словами. — Малфой, если… — Больше не упоминай о «Титанике». От маггловских драм меня выворачивает, — проворчал он и Гермиона расслабленно улыбнулась, понимая, что сарказм значит, что он подумает над её изречениями; просто не сейчас и не при ней. Помещение встретило их отдалённым шумом, который создавали рабочие и другие люди необходимые для создания идеального вечера. Только когда дверь за ними плотно закрылась, Малфой снял с девушки плед, обнаружив на ней обычные серые джинсы и большой синий свитер с объёмным горлом, в котором Гермиона слегка тонула, а её пышные волосы обрамляли лицо по бокам. — Почему ты так одета? — с интересом спросил он и присел на корточки, чтобы помочь ей снять обувь. Грейнджер любила ходить по дому без обуви, а зачастую вообще босиком, поэтому Драко позаботился, чтобы полы подогревались и всегда были чистыми. — Потому что я собиралась пойти выбирать наряд с девочками, — объяснила шатенка и с лёгкой обидой продолжила, — Поэтому я искала тебя. Хотела попросить отвезти меня к дому Джинни. — Ты могла мне написать, — вздохнул парень и поставил её ботинки в обувницу. Ему наскучило слушать её обиженное ворчание, которое она очень старалась скрыть или наоборот показать, как можно более явно, чтобы заставить его почувствовать вину и извиниться. — Ты мог… — он резко поднялся и яростно посмотрел ей в глаза. — Грейнджер, если я терплю твои выпады, то это не значит, что ты можешь пренебрегать моим хорошим к тебе отношением, — твёрдо сказал блондин. — Я… — она растерялась, но почувствовала себя лучше, словно глупая паника и необоснованная обида отошли на второй план, — Я не могу чувствовать себя хорошо, когда вынуждена скрывать от моих друзей… — Ты сама так решила, Грейнджер. Это не я тебя заставил быть в полной уверенности того, что если ты, хоть одной живой душе скажешь о наших планах, то все они сорвутся! — проговорил он, смотря ей в глаза и, замечая, как одна эмоция за другой сменяются на её лице. — Хватит, Малфой! Не смей считать, что я выжила из ума или лишилась способности здраво мыслить. То, что мы решились на этот шаг не значит, что ты можешь говорить со мной, как с ребёнком! — выпалила она и ушла прочь, задев его плечо своим. Её всегда оскорбляло, если её ум и храбрость начинали принимать, как должное или считали, что она недостаточно опытна для чего-либо. Грейнджер любила спорить с ним и ей определённо доставляло удовольствие каждая из их интеллектуальных игр. Она была такой с детства, как ему поведали её родители, когда они первый раз приехали к ним. Драко она нравилась такой какой была, но иногда ему было сложно понять ход её мыслей или реакций на его слова. Она была очень предсказуема и Малфой выучил её ещё за годы учёбы в Хогвартсе, но объяснить почему именно так он не мог и это первое время его жутко бесило. А потом пришло понимание, что она в первую очередь женщина, а понять причину действий любой из них было чем-то слишком для него, как и для многих других. Наблюдая за Люпином или отцом, блондин понял, что те могут каким-то образом забраться в голову супруги не используя легилименцию, хотя Драко сомневался, что даже с её помощью поймёт мотивы Грейнджер; они понимали их и тому лишь оставалось гадать почему это подвластно им и практически невозможно для него и других. Главное отличие, которое парень нашёл между ними это возраст. Все, за кем он замечал такую способность были старше его на десять, а то и больше лет. — Вы опять поссорились? — Нарцисса подошла бесшумно и парень, вернувшись в реальность, снял с себя пальто. — Не важно, — буркнул он, не желая разговаривать на эту тему. Иногда ему самому, казалось, что они всегда будут ругаться. Всю свою жизнь, потому что просто не могут без этого. Ненависть была первым чувством, возникшим между ними, и возможно станет последним, что они смогут испытывать по отношению друг к другу. Например — в старости, когда на любовь не останется сил и всё на, что они будут способны это ругаться с утра до ночи и засыпать на одной кровати, споря кому достанется большая часть одеяла. — Вы определились с датой? — спросил он, желая перевести тему. — Да, — кивнула женщина, не сопротивляясь желанию сына перевести разговор в другое русло, — Двадцать седьмое отлично подойдёт. — Суббота, — сказал скорее сам себе он, — Мам, как Аврора? Отец писал тебе? — Звонил. Сказал, что они прекрасно проводят время. И да, сынок, боюсь Люциус превысил норму сладкого, поэтому минимум сегодня Авроре его больше нельзя, — приулыбнулась она. Драко видел, как мама радуется внучке и тому, что отец принял ту и разделяет с ней счастье быть бабушкой и дедушкой. — Хорошо, мама, — кивнул он, всё ещё хмурый после перепалки, — Скажи ему, что я за ними сам заеду, после того, как отвезу Грейнджер, — Нарцисса улыбнулась ему последний раз и на прощание похлопала по плечу, а после удалилась. Малфой быстро принял душ дабы успокоить нервы, а потом переоделся в более удобную одежду. Найти Гермиону было не сложно, как он и думал она была на кухне, выбрав место за столом для прислуги она сидела, подперев щёку рукой, и водила ложкой по уже потаившему мороженому. — Мороженное едят летом, — ухмыльнулся в привычной манере парень. — Его едят в любое время года, просто обычно чаще именно летом, потому что в жаркую погоду многим хочется освежиться, — он поднял брови, но быстро вернул лицу прежний расслабленный вид. — Пойдём, — он подошёл ближе и закрыл ведёрко шоколадного угощения. — Куда? — растеряно спросила она и, не получив ответа, почувствовала, как две большие ладони обхватили её талию и осторожно помогли подняться. — Ты хотела, чтобы я отвез тебя к Уизли. — Она Поттер. — Да, но всё ещё и Уизли. — В этот раз одень пуховик, — сказал Малфой и подал ей предмет одежды. Она ничего не ответила на его удивление, спокойно собралась, и первая вышла из дома. Сначала он подумала, что девушка решила устроить ему бойкот, а потом заметил, как она теребила шарф. — Говори уже, Грейнджер, — раздражённо сказал он, когда они проехали уже половину пути. Та решалась ещё какое-то время и только, когда румянец стал явным она произнесла: — Прости, я знаю, что была излишне эмоциональна, — Гермиона смотрела на свои колени, которые было не видно из-за длинного пуховика, но ей было комфортней именно в такой верхней одежде. Она знала причину своего нестабильного состояния, но каждый раз, когда происходило подобное ей было жутко стыдно за то как она себя повела, поэтому извинения всегда слетали с её губ, как только она успокаивалась. Ей, казалось, что Драко не согласится на такое, зная все возможные проблемы, но он согласился и терпит все её выпады, что она бескрайне ценит. Возможно, Гермиона и вела себя как ребёнок в этот период, но, когда кто-то делал что-либо в её сторону в такой манере она вспыхивала быстрее спички. — Всё нормально, ты же знаешь, что… — Знаю, но всё равно извини, — она наконец-то посмотрела ему в глаза и была рада, что он в данный момент не имел такой же возможности. Малфой не любил, когда она извиняется за то в чём не виновата, но отучить её это делать или испытывать вину за то, что она не может контролировать у него не получилось. — Ладно, Грейнджер, — блондин выехал на более спокойную дорогу и повернулся к ней, — Ты сведёшь меня с ума. — Не раньше, чем мы постареем, — улыбка растянулась на её лице.

***

Паркинсон недовольно поморщила нос и перевернулась на кровати, ища трезвонивший телефон. Она остановилась на мгновение, когда поняла, что Тео нет в кровати, но быстро вспомнив, что тот предупреждал об уходе продолжила поиски гаджета. — Паркинсон, ты где шляешься? — с ходу спросила рассерженная Поттер. — Чего тебе, Уизли? — Пэнси услышала тяжкий вздох и закатила глаза на это. — Я думала у слизеринцев хорошая память, ведь как иначе шантажировать других. А оказывается у вас она совсем подкачала, — сказала Джинни и сразу же продолжила: — Мы договаривались все вместе пойти за покупками для вечера у Малфоев и ты кстати великодушно согласилась помочь нам с выбором, — укоризненно произнесла она. — Черт, — протянула девушка, — Сколько у меня времени? — она рывком поднялась с постели и побежала к гардеробу хватая заготовленную на всякий случай одежду. В этот раз это были джинсы с белой кофтой и синий жилет. — Вообще полчаса, но мы пока попьём чай, поэтому около часа есть ещё. — Мы? — недоумённо спросила Пэнс только понявшая, что понятия не имеет кто будет кроме Уизли. В холодильнике было пусто и девушка шумно выдохнула, схватив два яйца и быстро заливая их водой в маленькой кастрюльке. Мысленно поблагодарив рыжую гриффиндорку за подаренный набор посуды на новоселье. — Я, Полумна, Гермиона и Лаванда, но она задержится. Сказала какие-то проблемы с Лорой, — ответила Джинни, — Я хотела позвать Бевин, но она мягко мне отказала. — Ладно, Уизли, я сама решу этот вопрос. А сейчас до связи, — пыхтя сообщила она и, оставив телефон, метнулась в ванную комнату. Быстрый душ занял всего пятнадцать минут за которые Паркинсон успела вымыть волосы и нанести лёгкий уход на лицо, поблагодарив Салазара, что вчера легла не так поздно. Мешки под глазами были почти не заметными. На кухне дела состояли не так радужно. Всё что она смогла откапать были фрукты и йогурт, которые шли в дополнение к варёным яйцам. Конечно, дома была куча другой еды, но её необходимо было готовить, а с этим были проблемы. Знал бы Нотт как он был нужен в этот момент. Решив, что одной опаздывать не интересно Пэнс набрала номер подруги. Почему бы не побегать по дому вместе с Лоусон? И не важно, что они живут на достаточном расстоянии друг от друга. — Да, — бодрый голос Лоусон заставил слизеринку в очередной раз возвести глаза к потолку. — Итак, Лоусон, у меня к вам две новости. Как и всегда одна из них хорошая другая плохая. Начнём с хорошей? — начала девушка параллельно завтракая. — С плохой, — без раздумий ответила Бевин и задалась вопросом, что могло произойти с самого утра. — Как скажешь. Плохая новость заключается в том, что я сегодня проспала и в спешке собираюсь, чтобы помочь кое-кому с выбором одежды. — А хорошая? — с опаской спросила дама, не понимая всего смысла. — А хорошая это то, что я нашла тебе прекрасное занятие. Ты сегодня идёшь гулять по магазинам в поисках наилучшего наряда для встречи в мэноре! — Я уже отказала Джинни в этой затее, — попыталась отвертеться она, но Паркинсон настроена очень решительно. — Правильно! Ты отказала ей, но не мне. И мне отказывать нельзя, потому что твои отговорки не принимаются, — уверенно сказала Пэнси, — Сегодня воскресенье, а значит работы у тебя нет. Милинда будет рада встретится со всеми и тебе не помешает развеяться. — Я уже заказала себе наряд и осталось только забрать его из ателье, — последний раз попыталась избежать похода за покупками дама. — Значит, поможешь другим, — просто ответила девушка, — Да и тем более, Бевин, какого Салазара ты меня хочешь бросить одну. Мне необходим единомышленник в таком деле! — с укором сказала Паркинсон и поставила посуду в раковину. — Иногда, я жалею, что попала на слизерин, — смирилась со своей участью дама, — Где встречаемся? — Я через пол часа должна быть у Уизли. А там начнём с маггловской части бутиков, поэтому можешь ехать к любому из них. Главное нам напиши, чтобы мы туда же подъехали, — торопливо огласила примерные планы она и включила громкую связь, начав переодеваться. — Кто ещё будет? — спросила очевидный вопрос Бевин. — Лавгуд с Грейнджер и логично, что Уизли, — перечислила девушка, застегивая бюстгалтер, — А, точно! Ещё одна Уизли должна присоединиться. Ранее называемая Браун прибудет к месту позже в связи с улаживанием дел по части ребёнка. — Что-то с Лорой? — участливо спросила Лоусон. — Понятия не имею, Бевин. Я передала тебе слова Уизли, — она разгладила складки на кофте и натянула на себя джинсы, а вот носки заставили поискать себя. — Ладно, спасибо, — нотки переживания проскользнули в её голосе, — Мне пора, Пэнс. — До связи, Лоусон! — попрощалась девушка и натянула злосчастные носки. Собрав на спех сумку, девушка вылетела из дома подобно торпеде и быстрым шагом направилась к месту аппарации. Её сжало со всех сторон и недавний завтрак уже подступал к горлу, как Паркинсон выбросило неподалёку от дома Поттеров. Пару минут она потратила на отдышку, а после под мелодию телефона дошла до входной двери. Полумна услышала отдалённый звук похожий на припев одной из маггловских песен. — Джинни можешь не звонить больше, — улыбнулась блондинка, — Она уже на месте. — Что ты такое говоришь, Луна? — недоумённо спросила Поттер и снова набрала номер слизеринки, — Как она может быть на месте, если её здесь нету? Не говоря ни слова Лавгуд направилась к двери и под смешок шатенки впустила в дом пропавшую гостью. Пенс подмигнула Гермионе и обратила своё внимание на стол, на котором красовались пустые кружки. — Ты где была, м? — прошипела от злости Джинни, — Почему я должна волноваться и думать где ты? — Тебя не просили волноваться, — закатила она глаза и обратилась к Луне, которая стояла рядом, — Можешь налить мне воды, пока эта мегера успокоится? — Конечно, — мило улыбнулась Полумна и подошла к столу. Поттер готова была взорваться от изречения гостьи, но заставляла себя успокоится. — Кстати, Уизли, — Паркинсон приняла стакан прохладной воды, — Ты должна сказать мне спасибо. Лоусон будет с нами, — победно ухмыльнулась она. Гермиона до этого спокойно пьющая свой напиток шокировано раскрыла рот и с надеждой посмотрела на подруг. — Это правда, Пэнси? — спросила Грейнджер и получила ещё более нахальную ухмылку вместе с кивком головы. — Отлично! — поправила рубашку Лавгуд, — Мы будем в полном составе. Можно, так сказать. — Правильно мыслишь, — сказала полностью успокоившаяся Джинни и кинулась на победительницу с объятьями. — Хватило бы простого спасибо, — прохрипела девушка, не имея возможности вдохнуть полной грудью. Поттер накинула куртку и вышла на улицу, чтобы прогреть машину. Гермиона смущённо улыбнувшись ретировалась в уборную, а Лавгуд убрала посуду в мойку и принялась повязывать шарф так, чтобы он не сильно растрепал её причёску. Пэнси же только ждала двух девушек, а когда синий свитер гриффиндорки показался из-за стены вышла на улицу. — Я чур спереди! — огласила условие Паркинсон, направляясь к машине в расстёгнутом кожаной куртке с подшёрстком чего хватало, чтобы не замёрзнуть. — Да хоть в багажнике! — выкрикнула из окна Джин. Гермиона с Полумной переглянулись и покорно заняли свои места на заднем сидении авто. Они составляли спокойную пару подруг, пока другая парочка была через чур эмоциональной и острой на слова. В комбинации они все составляли прекрасную гармонию. В их девчачьей дружбе всем было хорошо. Иногда Гермионе, казалось, что по другому и быть не могло. Ведь если посмотреть на них всех со стороны, то их браки состояли таким образом, что один из супругов состоял в одной из воюющих компаний. Это помогло победить соперничество в Хогвартсе и помогает поддерживать дружбу уже после учёбы. Если бы Грейнджер вместе с Полумной вышли замуж за кого-то другого, то с большей вероятностью они бы не общались сейчас вообще. В школе обе не интересовались друг другом, а Гермиона так и вообще недолюбливала Луну за её странное временами детское поведение. Всё было взаимосвязано, переплетено тысячью нитями, которые в своём лучшем исполнении составляли все вместе изящную картину судеб.

***

Бевин думает, как предупредить Северуса о своём незапланированном отъезде. Она надеется, что никто из девочек не будет заставлять её рассказать о своём наряде или же хотя бы намекнуть. Дама сама ещё точно не уверенна в том какой именно она предстанет перед кучей людей. Да она выбрала и уже заплатила за определённое платье, но ведь о нём никто не знает, а изменить своё решение она может в любой момент. Снейп с самого утра закрылся в своём кабинете. Бевин думает, что он хочет просто доделать все дела, когда мужчина не выходит к завтраку. Потом он не выходит на протяжение всего дня и пропускает обед, и дама предполагает, что произошло что-то серьёзное и позволяет себе волноваться. Милинда танцует от счастья, когда мама весь день проводит только с ней и даже разрешает ей самой недолго поиграть в саду. В их доме на окраине малышка гуляет день на пролёт. Мама совершенно не против этого совсем наоборот она поддерживает такие желания, но там всё знакомое и относительно безопасное, поэтому поводов для беспокойства у неё не возникает. Мили не сразу понимает от чего теперь на улицу она может выходить только со взрослыми и под присмотром. Ей по душе побыть какое-то время с самой собой, представить себя героиней мультфильма и дать волю фантазии. Хоть Милинда и не говорит этого маме, но ей нравится у мистера Снейпа и возвращаться домой совсем не хочется. Здесь гораздо лучше и веселее, поэтому за второй осенний месяц она полностью обустраивается на новом месте и без сомнения называет это место своим домом. Но только не при маме и не вслух. — Дорогая? — дама выходит в сад и ищет дочку, чтобы предложить провести день в городе, — Эй, ты где? — Бу-у-у! — девчушка выпрыгивает из-под куста, за которым притаилась и пугает маму, а после самодовольно улыбается, когда её план срабатывает на отлично. Дама ошарашенно отпрыгивает от испугу и тут же успокаивается, смотря на чумазую девочку. — Ты где так изгваздалась, а? — она присаживается на корточки и осматривает масштабы ущерба. Косички растрепались, руки в земле и на щеках красуются полоски грязи, оставленные пальцами. — Я гуляла, а потом случайно упала и вот, — она вытянула руки ладонями кверху. — А почему мне не сказала? — Ты бы меня домой позвала, а я не хотела, — малышка надувает щеки и обиженно сопит через нос. Дама качает головой на слова дочери и поднимает ту на руки направляется в дом. — Мы бы с тобой помыли руки и переоделись, а потом ты могла бы ещё погулять, — спокойно говорит она, — Мне звонила тётя Пэнс. — Правда? — Мили во все глаза смотрит на даму, и обида уходит на второй план. — Ага, — кивает, — Приглашала нас прогуляться по магазинам, чтобы помочь другим с выбором нарядов к балу в доме Малфоев. — Мы же пойдём? — с надеждой спрашивает Милинда и по улыбке мамы понимает, что это правда и они действительно поедут. Они отправляются прямиком в ванную, где избавляются от последствий падения. Мили ни затихает ни на минуту. Всё говорит и говорит, делится предвкушением от поездки, хотя они ещё даже не в пути. Она ребёнок и любая встреча с друзьями мамы — это маленький праздник. Они были с ней с самого детства как рассказывает ей мама. Милинда никогда не чувствовала, что у неё нет отца. Его отсутствие полностью компенсировалось любовью и заботой крёстного. Мама была с ней откровенна в этом вопросе, как и в многих других, поэтому девочка знает кем был её папа и о прошлом мамы она тоже знает. Бевин не рассказывает дочери только малую часть; самое жестокое и кровавое, то что по её мнению ей ещё рано знать. — Ты голодная? — спрашивает дама у Мили, пока помогает ей одеться, — Хочешь чего-нибудь? — Мы зайдём в кафе, когда закончим с магазинами? — не отвлекаясь от колготок отвечает вопросом она. — Если хочешь, то зайдём, — Бевин достаёт джинсы и свитер, но Милинде это оказывается не по душе и они сходятся на белой водолазке и красной жилетке в розовое сердечко. Очень ванильно и приторно прям так как любит Тео. Подарок на день всех влюблённых со временем становится излюбленным предметом гардероба малышки. — Я жду тебя внизу, — она целует макушку дочери и спускается вниз. Лоусон не хочет беспокоить Северуса, даже если очень волнуется и желание принести ему тарелку супа не покидает её. Поэтому она оставляет ему записку, где предупреждает о своём уходе и невзначай упоминает о том, что она приготовила суп и овощи, а он ничего сегодня не ел. Уже в дороге дама отправляет короткое смс Паркинсон, как та и просила. До места они добираются позже остальных, но не на много, поэтому припарковавшись Бевин спешит освободить Милинду от ремня безопасности. Девочка почти подпрыгивает на месте в нетерпении, пока дама берёт свою сумку и убеждается, что сигнализация работает. Гермиона мнётся, не зная, как в, наверное, сотый раз отказать уже запыхавшейся Паркинсон на выбранный ею наряд. От этого её спасает восторженный крик Мили, которая бежит в объятия к Поттер, которая поднимает девочку на руки и слегка кружит. — Вот уж и привет, — говорит вошедшая за дочерью Лоусон. — Бевин! Я так рада тебя видеть, — Гермиона действительно рада, потому что в прошлый раз они виделись только на ужине в Норе, где она была занята собой, да в прочем, как и все остальные; после её новости у всех головы были забиты только перевариванием данной информации, а Грейнджер опоздала поэтому времени, чтобы порадоваться присутствию дамы у неё почти не было. Конечно, какая-то часть людей спокойно восприняли переезд Бевин и позже они смогли хорошо (относительно того, что это был первый за последние годы приход Лоусон) провести время. Но у гриффиндорки до сих пор голова не на месте в связи с напряжением которое она чувствует везде, даже если его нет и в помине, ведь подруги ничего не подозревают, да и вообще ведут себя возможно даже задорнее, чем обычно. Бевин понимающе отвечает на неловкую попытку Гермионы обнять её. Всем нужно привыкнуть к тому, что дама расширяет свои границы дозволенного и начинает вспоминать ту всеми обожаемую Неву. Черты характеров одной и той же девушки только в разном периоде жизни словно тёплое лето и знойная морозная зима такая, когда руки даже в перчатках замерзают на столько, что бывает сложно согнуть пальцы или наоборот разогнуть. Но все молча уверенны в том, что даме удастся наилучшим способом сочетать в себе эти промежутки жизни, а не отправить какую-то часть себя гнить в самую отдалённую коморку своего сознания. Компания подруг проводят несколько часов — Бевин уверенна, что три — в различных магазинах и бутиках одежды. Они шутят и рассказывают произошедшее с ними, иногда это просто новости, которые они произносят вслух исключительно из-за дамы. Та понимает это по их переглядкам, но дама совершенно не против и каждую фразу она внимательно слушает, удивляясь тому, что мир и взаправду не остановился. Её удивляет, что прошлое не мешает жить этим людям (она смотрит на них именно с такой стороны и видит успешных, счастливых и по-настоящему живых личностей со своими проблемами и прошлым, которое не остановило их жизни), что оно просто напросто часть их самих и они могут рассказывать о нём; рассказывать в шутках или поучениях. Они это могут. Почему не может она? Лаванда присоединяется к ним в самый разгар, и самая первая определяется с нарядом в её случае с платьем. Воздушное нежно караловое платье струится по кругу невесомой тканью и доходит до самых пят. Рукава немного «под вздуты» как выражается Лаванда и доходят до локтей. Цвет отлично сочетается с оливковой кожей девушки. Джинни в шутку говорит: — Мерлин, да ты в нём на розовую сахарную вату похожа! — на что Браун заливается румянцем и вовсе отводит глаза пробормотав тихое «Да», когда Поттер продолжает, — Но мой братец стоял бы сейчас тут с разинутым ртом, если бы тебя увидел. Ему бы определённо понравилось. Пэнс не думает от слова совсем. Когда они заходят в один из бутиков, то она сразу же направляется к консультанту и уже через пять минут представляет всем своё элегантное платье. Шёлк блестит под лучами света, переливается оттенками благородного красного, сам крой платья идеально обтягивает фигуру Паркинсон, а вырез на бедре придаёт чего-то притягательного. У платья нет лямок, вместо них два отрезка ткани, проходят по груди и образуют ворот на шее, что смотрится таинственно. Из-за низкого роста платье немного ушили лично для неё и по просьбе Пэнси сделали так, чтобы края платья доходили ей до щиколоток. В слишком длинных платьях запутываются каблуки, и девушка может упасть, не успев пройти и ста метров. Лаванда предлагает сделать перерыв и Милинда в этот момент смотрит на неё так, что та не удержавшись умиляется вслух. Джинни предлагает зайти в хорошо знакомое ей кафе с морской кухней, и все находятся в предвкушении и ждут пока Лавгуд договорится с Милиндой, которая морщит носик на слова крёстной о рыбном меню. Полумна обещает купить для Мили мороженное, если та попробует рыбу. Уговор таков, что если ей не понравится, то она может не есть и заказать что-то другое. Малышка на удивление Бевин легко соглашается, и Паркинсон победно при обнимает Лавгуд шепнув той, что она «будешь самой лучшей матерью поверь мне». Гермиона чувствует дискомфорт, когда краем уха слышит слова Пэнси и она ставит точку в своём скрытии маленьких планов. Суеверие не самое лучшее из качеств и Грейнджер с удовольствием избавится от него, тем более оно знатно портит ей жизнь. Сейчас самое время начать. Браун подхватывает Мили на руки и вместе с Луной они втроём идут к аквариуму с рыбками. Джинни просит у администратора определённый столик и их с лёгкостью провожают к нему. Через пару минут к ним подходит улыбчивый официант, который здоровается с Джин по имени, и та называет его «Маркус». — Сколько нам ждать? — спрашивает Паркинсон, когда Маркус принимает у них заказ и удаляется, не убирая с лица широкую улыбку. — Они готовят быстро. В среднем около получаса для первых блюд, — отвечает Поттер. Мили возвращается под руку с Луной и занимает диванчик противоположный от того, на котором сидит Бевин. — Что мы пропустили? — спрашивает девочка. Полумна садится ближе к даме, а Паркинсон без запинки начинает диалог с ребёнком. — Вы обе явно пропустили Браун, — серьёзно говорит она и Гермиона мнётся на месте. — Правда, где вы потеряли тётю Лав? — она поворачивается боком в сторону к Милинде и замечает потерявшеюся Лаванду, выходящую из уборной. Она машет им рукой. Браун занимает место за стулом и оказывается в центре стола. — Я отлучилась по делам, — мило произносит девушка. — У меня для вас есть маленький секретик, — кокетно говорит Гермиона дабы в такой манере речи слышится уверенность, которой сейчас катастрофически не хватает. Все обращают своё внимание гриффиндорке, а дама позволяет ухмылке растянутся по губам. Джинни сверлит подругу взглядом, а Лаванда подпирает подбородок двумя руками. Одни Мили и Пэнс считают, что перешёптываться на счёт ставок о том, что же хочет сказать Грейнджер им никто не запрещал. — Я буду кратка и заранее попрошу вас не говорить об этом мальчикам, — в большей степени она имеет в виду Гарри и Рона, потому что остальные это слизеринцы, а они будут молчать, поэтому супруги понимающе кивают на эти слова. Гермиона ёрзает последний раз и сжимает кулаки так, чтобы ногти оставили после себя ранки в виде полумесяцев. — Мы с Драко хотим второго ребёнка. Я не могу забеременеть сама из-за последствий в войне. Пока мы с мальчиками были в бегах в нас не раз попадали разные проклятия, а потом нас схватили егеря. Для меня это закончилось не лучшим образом и теперь вероятность забеременеть сильно снизилась. Сейчас я принимаю гармональные препараты и из-за этого я могу быть нервной, — она заканчивает и вдруг ощущает прохладную ладошку, когда она опускает глаза, то встречается с другими. Мили смотрит на неё всего лишь мгновение, а потом улыбнувшись отворачивается будто и не смотрела вовсе, но ладошку не убирает. — Это же ЭКО, верно? — спрашивает дама. Возможно, через время, когда уже точно будет известен результат Бевин поговорит с Гермионой об этом подробней, но не сейчас. Гриффиндорка перенервничает, ведь будет стараться рассказать всё корректно и как можно более доступно. А это сейчас лишнее. — Да, — кивает шатенка, отвлекаясь от громких поздравлений Джинни вместе с Лавандой. Пэнси говорит что-то о Малфое и упоминает слово «наследник», но Бевин не слышит точно. Луна искренне радуется, дама знает, что та и не может иначе, но тень грусти пробегает по её улыбке. Через время Гермиона понимает, что не сжимает больше кулаки, а взглянув на ладони видит лишь слегка белые отпечатки от ногтей, которые пройдут ещё до того, как им принесут еду. Маркус приносит им первые блюда, переключив их внимание на еду и позволяя дать Грейнджер передышку от бурной радости подруг. Гермиона может назвать подругой быстро так как считает, что определяется это не по прозвищу, а по поступкам. В то время как Бевин сложно назвать человека «другом» или «подругой» даже, когда он действительно им является. Даже когда они знают друг друга вечность и дружат более десяти лет. Она не разбрасывается словами в принципе, говорит по делу и мало, предпочитая молчать или слушать. Дама называет другом только одного человека и не важно мысленно это или вслух. Фред Уизли слишком сильно был ей дорог и слишком сильно сделал ей больно. Наверное, именно после него она стала больше молчать и остерегаться дружбы. После его смерти всё стало немного более мрачным. — Мы не определились только с вами тремя, — указывает вилкой на Лавгуд, Поттер и Грейнджер Пэнси. — Двумя, — поправляет Луна, — У меня есть, что одеть. Я уже определилась. — Значит, остались только вы гриффы, — бубнит она и кладёт в рот кусок красной запечённой рыбы. — Я хочу что-нибудь тёмное, — размышляет Джинни, попивая свой напиток, — Возможно синий отлично подойдёт. — Зайдём в один магазин там много тёмно-синего, — кивает Паркинсон, мысленно делая карандашом галочку около Уизли, — А ты, Грейнджер? — Не знаю, — та уже закончила с рисом с морепродуктами в кисло-сладком соусе и потягивает маленькие трюфеля, которые они заказали на всех, — Главное не платье. — Это почему? — спрашивает Джинни недовольная ответом гриффиндорки. — Неудобно. Да и я должна узнать получилось ли в конце ноября — начале декабря и лишняя нервозность на счёт платья мне не нужна. — Это совсем скоро, Гермиона, — говорит Поттер, — Это сколько вы скрывали? — девушка краснеет кажется даже до ушей и правдиво отвечает: — Мы хотим давно, а решились летом. А там пока обследования и остальное, — говорит она, не желая углубляться сильнее в это. От больниц её воротит. — Если бы у меня было скверное настроение я бы обиделась, Гермиона, но тебе повезло. Сегодня я в отличном расположении духа, — она залпом допивает свой напиток и восклицает: — Второй раунд по покупкам открывается! — игриво подмигнув Мили она оставляет хорошие чаевые и идёт за своим пальто, заодно подав ещё одно кофейное Лоусон. Они идут по улицам и Джинни считает своим долгом посвятить подругу во все подробности беременности. Никто не говорит о том, что ещё ничего неизвестно и может не получится вовсе. Лаванда говорит о бессонных ночах и пелёнках и упоминает Рона, который по её словам сильно помогал ей в первые месяцы и она бы не справилась без него. Бевин молчит и говорит только тогда, когда её спрашивают и никто не против такого положения вещей. Она здесь. С ними. И этого, оказывается, достаточно. Девушки проходят в малознакомый магазинчик. На прилавке Гермиону привлек какой-то комплект вещей и она попросила зайти. То что привлекло её внимание в скором времени становится выбранным нарядом. Тёмно-бежевые брюки хорошо сидят по фигуре, а немного завышенная талия закрывает живот больше, чем другие штаны и это радует шатенку. Блузка нежного оттенка розового из лёгкой ткани не теснит движений. Также ещё идёт жилетка под тон брюк и Грейнджер говорит о том, что сможет носить этот комплект на работу и что этот наряд самое выгодное решение. Паркинсон не возражает так как Гермиона может ждать ребёнка и это теперь даёт возможность уступок. — Знаете, я сегодня нашла Драко в саду и задумалась, когда в последний раз просто гуляла по улицам? — говорит Грейнджер сидя на пуфике, пока другие изучают прилавки. — Мы сейчас гуляем, Гермиона, — говорит ей Джинни. — Нет, я не про это, — мотает головой, — То есть да мы сейчас как-бы гуляем, но я имела в виду не те прогулки. Бевин заинтересованно смотрит на гриффиндорку и замечает, что не одна такая. Речь подруги предвещает что-то о чем в последствии можно задуматься. — Мы все работаем, занимаемся домом. У некоторых из нас есть дети! Мы повзрослели, что вполне логично и нормально, но это так грустно. Мы уже не можем просто гулять. Без надобности зайти в магазин или ресторан. Мы не можем бегать по улицам и разговаривать о всём на свете, не имея в кармане даже галлеона. Мы выросли и это иногда душит меня. Я вспоминаю то время и понимаю, что тогда у меня возможно было даже больше забот, чем сейчас, ведь тогда моя жизнь могла не продолжиться. Может быть по этому тогда простые моменты ценились сильнее, а может и нет. В то время всё только начиналось. Мы скрывали чувства или недогадливость о них. Наступали на грабли невзаимностей и глупых ошибок. Мы были никем в этом обществе, наш голос или мнение ничего не весили. Сейчас всё наоборот и вроде бы нужно радоваться положению вещей. Но я всё чаще вспоминаю мелкие события: как близнецы помогают мне донести книги на этаж в Норе; как Рон краснеет от того, что я застала его ночью с печеньем в руке; как Бевин машет мне рукой, направляясь на тренировку или, как Гарри каждый раз смотрит на Джинни во время каждого ужина с кружкой какао в руках. Я помню всё это до мельчайших подробностей и мне хочется иметь возможность соединить тогда и сейчас, но я понятия не имею возможно ли это. — Гермиона, есть вещи, которые нам не под силу вернуть, но это не значит, что мы лишаемся возможности делать то, что делали тогда, — Бевин говорит тихо, но все хорошо её слышат, — Ты и сейчас можешь гулять по улицам не беспокоясь о своём положении. Никто не в праве осуждать тебя за твои желания. — Иногда, я думаю, что исполнение желаний это ничто иное как потребность, — делится своими помыслами Полумна, — Желания — это то самое сокровенное что нам нужно. Это то что нам действительно необходимо, но мы отказываем себе в этом из-за чего-либо. Будь-то устои общества или люди окружающие нас. — От таких людей нужно бежать, — твёрдо и уверенно говорит Паркинсон, — Это те люди, которые тащат тебя на дно твоего собственного существования. Это те кто никогда не желал тебе ничего хорошего. Таких людей слишком много. Они могут поставить тебя на колени, на самый низ твоей собственной ямы. Они дарят нам фальшивые эмоции и чувства, мы думаем что любим, но через время он или она исчезают без единого объяснения, оставляя тебя наедине с роем мыслей, которые поглощают тебя подобно стаи дементоров. — А что если он или она сами запутались? Что если они в растерянности от испытываемых ощущений и ничего не могут сделать. Поэтому они уходят, чтобы разобраться в первую очередь в себе, — Лаванда стоит поодаль всех, поэтому некоторым приходится повернутся. Пэнси смотрит на ту с некой злостью и недоумением в глазах. Девушка не берёт эти слова в голову, отбрасывает их как что-то… неправильное. — Мы отошли от основной темы, — мягко напоминает Джинни и удовлетворительно кивает, когда девушки разрывают зрительный контакт, — Я считаю, что дома имеют куда более сильную значимость, чем улицы. Дом это место и оно вечно. Природа под собой не подразумевает ничего определённого, точного. Это в какой-то степени даже можно назвать абстрактностью. И под «домом» я имею в виду не четыре стены, пол и крышу. Дом это то место куда мы бежим, чтобы спрятаться от дождя или бури. Туда мы хотим вернутся после тяжёлого дня. Но есть очень важное звено без которого всё будет бессмысленно. Дом будет действительно просто четырьмя стенами с полом и крышей. И это звено — это люди, которые ждут тебя в этом месте. Любимый человек, дети, любовник, возлюбленный, да кто угодно! Главное, что это тот самый человек, который делает четыре стены с полом и крышей — домом. И как по мне это имеет куда больше значение, чем что-либо. Бевин правильно выразилась. Мы можем всегда пойти погулять так как делали это раньше, можем вернутся в те места где были тогда. Но мы никогда не сможем вернуть, то место в котором ощущали себя лучше всего, а всё потому что мы никогда не сможем вернуть людей благодаря которым это было тем самым местом. Заброшенные дома такие страшные и пугающие, потому что там больше не живут нужные люди. Бевин поражает правдивость и истинность слов Джинни. Она осознаёт, что это действительно так и куча воспоминаний подходящих под эти описания мелькают у неё в голове. И вдруг она вспоминает о своём новом доме. И о том как ещё в первый день пообещала себе позже рассмотреть новое место проживания, но так и не сделала этого. Она третий месяц живёт в месте, где никогда не рассматривала ни одну из комнат. Она ещё раз винит себя за то, что не осознала раньше свою слепоту. Но также понимает, что может оно и к лучшему. Она может это сделать сейчас, ведь лучше позже, чем никогда. Это желание вспыхивает в ней маленьким огоньком и разрастается в целый пожар. Бевин хочется сию секунду вскочить и вернутся туда, где ей стало спокойней; туда, где прошлое не давит на горло; туда, где стены трепетно хранят её присутствие превращая его в запах и впечатывании его навсегда в фасад, а от этого хочется разорваться на части от переполняющей бури эмоций, вызванной этим ощущением. Ей хочется приехать в «новое место проживания» как она выразилась в первый день, но она признаётся сама себе в том, что оно уже переросло в «дом». И Лоусон как никогда необходимо быть сейчас дома. — Мне нужно вернутся, — прерывает образовавшуюся тишину дама. — Но, мамочка, я хочу ещё погулять, — разочарованно вздыхает Мили и подходит к родителю, — Тётя Луна ещё не купила мне мороженное! — говорит она используя это как весомый аргумент в убеждении мамы. — Дорогая, мне нужно быть дома, — ласково произносит Бевин и проводит рукой по волосам дочери. В разговор вмешивается Гермиона: — Бевин, ты могла бы оставить нам Милинду, а сама поехать раз это так важно, — дама чуть заметно кивает в знак согласие о важности её действий, — Мы ещё погуляем, купим мороженное, а потом привезём тебе дочку в целости и сохранности. — Правда, Бев, мы же уже не маленькие, — поддерживает предложение Лаванда, — У нас тоже есть дети и мы знаем как с ними обращаться. Лоусон смотрит на подруг и опускает голову встречаясь с умоляющим взглядом дочери. — Я прикуплю Милинде чего-нибудь стоящего, пока тебя не будет, — ухмыляется Пэнс и показывает Мили знак рукой мол «всё отлично, не парься». — Между прочем эту жилетку покупал твой парень, — замечает дама и поднимает брови. — Не всем дано чувство вкуса, дорогая, — знающе произносит девушка горделиво задрав подбородок. — Джин? — смотрит на подругу Бевин. Она одними глазами спрашивает, что скажет та, хотя уже почти на сто процентов знает ответ. — Конечно, Бев, ты ещё спрашиваешь? — улыбается ей Поттер и подхватывает ребёнка на руки, обращаясь к ней, — Ну что, Мили? Повеселимся? — Да! — ответ не заставляет себя ждать. — Ладно. Хорошо, — встаёт дама и прощается с остальными. — Веди себя хорошо, сладкая, — нежно говорит Лоусон — так что никто кроме Мили и Джинни не слышит — и целует дочку в лоб. — Присмотри за ней, — смотрит на подругу дама. — Конечно, Бевин, — улыбается ей Джин и гладит по плечу, после чего дама уходит, а компания подруг переключает разговор в более позитивное русло. Никто из них не знает чем вызвана такая резкая потребность в возвращении домой. Да никто и не думает об этом. А какой смысл, если они все равно не узнают. Они продолжают наслаждаться время провождением. Тем временем Бевин едет домой и думает о своём резко возникшем желании. Может быть к ним и правда нужно относится посерьёзней? Может Луна была права и желание это и есть истинная потребность? Дама отгоняет от себя мысли о слишком бесполезном занятии, ради которого она сорвалась со встречи, оставив дочь. Но Бевин сердцем чувствует, что это важно, что это несёт за собой весомые последствия в будущем.

***

Северус зол. Он пытается унять свой гнев и шумно дышит уже около десяти минут. С утра ему приходит письмо от главного секретаря о нехватке ингредиентов. Но когда мужчина требует отчёт со всеми приготовленными зельями, то видит очень сильную разницу в разных местах. Аптеки, где как ему сообщили нехватка ингредиентов производят в разы меньше лекарств на продажу, а поставки в клиники и вовсе нулевые. Северус недоумевает, почему ему не пожаловались клиники и позже находит информацию о том, что от его лица в лечебницы присылали письма с извинениями о задержке. Снейп приходит в ярость. Он покидает дом незаметно и весь день проводит в разбирательствах. Приходится поднять контроль и назначить ещё больше людей на эти должности. Потом он поднимает все архивы и вместе с самыми приближёнными определяет точное число лекарств, которые они задолжали и сколько галеонов они потеряли на этом. Только после этого Снейп находит и разбирается с виновными. Те в свою очередь сердечно просят не увольнять их и соглашаются работать даром пока вся утраченная сумма не будет возмещена. Причины по началу не особо заботят Северуса, но потом он уделяет время тому, чтобы выслушать их оправдания и его гнев слегка сходит на нет. Когда он возвращается домой там уже никого нет, но он не обращает на это внимания сразу же запираясь в кабинете. Ему необходимо написать несколько писем уже с собственной подлинной подписью, где он просит о личной встрече, упоминая о всей важности разговора. После этого все дела неотложной важности оказываются завершены и он откидывается на спинку кресла, прислушиваясь к тишине. Мужчина понимает, что в доме абсолютно тихо. На втором этажа не слышны шаги и детский звонкий голос Милинды не разу не звучит за всё время, проведённое в кабинете. Снейп покидает кабинет и осматривает сначала сад, а потом и все остальные комнаты, хотя уже понимает, что дом пуст. На обеденном столе он замечает лист бумаги сложенный пополам. Верхний край поднимается как и положено и мужчина замечает аккуратный почерк. Она оставила ему записку? « Северус,       Мы с Милиндой отправились прогуляться с Джинни и другими. Им нужно посетить магазины с одеждой перед приёмом у Малфоев, а нам с Мили не помешает проветриться.       Я приготовила суп, он на плите и есть готовые овощи. Вы не выходили из кабинета и я решила, что случилось что-то крайне важное, поэтому не стала вас беспокоить. Мы вернёмся к вечеру. Возможно около семи. Бевин. » Коротко, но информативно. Мужчина обращает внимание на её почерк. Она старательно выводила каждую букву - это видно так как в некоторый местах её рука от напряжения подрагивала, оставляя волнистые линии. Снейп хмыкает и откладывает записку. Ему показалось или она была недовольна его затворничеством сегодня? Возможно, не показалось. Дама мягко ступает по дороге, окрылённая непонятным чувством. Она в предвкушении чему-то новому. Да, она живёт в этом месте уже третий месяц, но это мало что значит в её положении. Она досконально изучила только кухню и собственную комнату, когда разбирала оставшиеся вещи пару недель назад. Она переступает порог, прислушиваясь, стараясь определить где сейчас хозяин дома. Наверное, до сих пор в кабинете. Бевин проходит на кухню наливая себе стакан воды и замечает, что половник в кастрюле теперь справа. Она оставляла его с противоположной стороны. Значит он поел. Дама поздно замечает, что стоит и улыбается. Бевин решает начать с первого этажа. Кроме кухни, ванной и его кабинета ей, кажется, что больше ничего и нет, но она вспоминает об очень интересной комнате. Библиотека. Дверь с писком впускает её и даме открывается большое помещение с пола до потолка усеянное книгами. На первый взгляд, даже полки не видны. Войдя внутрь Бевин пару минут просто ходит по комнате с разинутым ртом. На одной стене расположено два окна через которые пробираются последние лучи солнца на сегодняшний день. Время уже близится к вечеру и совсем скоро начнёт темнеть. Слева от входа в глубине комнаты стоит приятный на ощупь диван бежево-коричневого окраса. Бевин улыбается от мысли о том, что с ним хорошо бы сочеталась розовые или голубые пледы в мелкий цветочек. Она часто замечала такие в хозяйственных магазинах, но никогда не покупала. Девать их было просто некуда. Рядом стоит кресло в тон дивану с высокой спинкой. Рядом есть маленький столик, на котором остались какие-то бумаги, которые Лоусон не находит наглости изучить. Полки с книгами и фолиантами не только занимают все стены, кроме той где расположены окна. Также они формируют некие коридоры где вместо стен одни знания на полках. Бевин ходит между них, мимолётно прикасаясь к корешкам книг и ища знакомые названия. Она чувствует себя неловко, когда едва ли знает пару названий книг и не больше. Остальное для неё совершенно незнакомо. У себя в доме она тоже выделяет помещение для книг, но оно не такое огромное и стеллажи не доходят до потолка. При том факте, что потолки в доме Снейпа выше, чем в её. Лоусон натыкается на ещё одну зону чтения. Она меньше и дама думает, что Северус скорее всего чаще читает именно здесь. Большое почти чёрное кресло явно отличается удобством и облюбованием хозяина. То что она видела раньше выглядит так словно его вчера приобрели. Рядом стоит тёмный столик на трёх ножках из того же дерева, что и стол, который она видела раньше. Около двери Бевин бросается в глаза запылившееся лестница. Снейп наверняка пользуется левитирующим заклинанием, а лестницей возможно пользовался пару раз, не больше. Бевин нравится ходить между рядом полок и чувствовать себя вне реальности. Здесь всё сделано и обустроено для того, чтобы полностью погрузится в миры, которые были написаны разными людьми. Даже изучать зельеварение здесь было бы приятней. Лоусон хочется засесть здесь с вытянутыми ногами на диване укутанной в уютном пледе, полностью погрузившейся в какую-нибудь книгу. Она покидает библиотеку быстрее, чем это желание берёт над ней вверх. Второй этаж отвлёк её от навязчивой мысли уединится с книгой. Ничего особенного она не заметила, но в глаза кидалось абсолютно всё. От цвета стен до ручек на двери. Она ни на что не обращала внимания до недавнего времени. Ей было, словно... Наплевать. Но Бевин знает, что это на самом деле не так. Что чтобы справится с прошлым она тратила все силы на подавление воспоминаний и дочь. Милинда была единственной на кого Лоусон обращала всё внимание и замечала любое изменение. Даме становится тошно от того, что задумываясь как выглядят стены в её доме или кухонный гарнитур - она не может вспомнить. Ничего. Одно пятно, в котором едва ли можно различить цвета. Так ведь точно нельзя было жить, но она жила. И слова близких о помощи звучали в её голове иначе. Она не улавливала страх, озадаченность, обычное любопытство или самую явную боль в голосах таких небезразличных её людей. Она чувствует себя неправой, но в тоже время Бевин слишком явственно видит и знает, почему так поступала. Изменения не приходят без травм. На первом этаже всё оказывается поинтересней. Дама даже заглядывает в гостевую спальню. Ничего необычного, но само её наличие уже необычно. Странно, что Снейп имеет в своём доме комнату для гостей. Значит когда-то у него кто-то оставался. Из известных даме это мог бы быть Римус с семьёй. Вряд ли Люциус остался бы где-то ночевать кроме мэнора. Бевин проводит пальцами по рамке картины. В коридоре всё время висело довольно таки душераздирающее полотно. Чья-то казнь или возможно показательное наказание судя по скоплению людей с каменными лицами вокруг. Она морщится и отворачивается, не желая больше смотреть на картину. Чем больше она вглядывается, тем больше видит, то чего не хочется видеть. Остаётся только гадать правда это или выдумка её мозга. Самое приятное (не считая библиотеки), что Бевин для себя открывает это терраса. Просторная и комфортная, как очень многое в этом доме. Около пяти плетёных кресел с сидушками из ткани, приятного лавандового цвета. Возможно Тонкс принудила его к этому? По другому сложно объяснить наличие цветных предметов в доме Снейпа. А Дора жена его друга и может сумела приложить свою руку к обустройству. Круглый стол на одной ножке, даже слишком большой по мнению дамы. Кроме стола и кресел здесь больше ничего не оказывается. Бевин думает, что это может быть из-за наступающих холодов. Может что-то сейчас пылится в кладовке, в которую Лоусон не имела смелости зайти. Если всё пойдёт хорошо, то с наступлением лета дама сможет попросить Северуса о пополнении обустройства террасы. Вид здесь слишком красивый, чтобы тут было так скудно в украшении. - Осмотрелись? - спрашивает уже знакомый бархатный голос. - А вы следили за мной? - с прищуром смотрит на него дама. И как она могла не понять его присутствия раньше. - Слышал шаги, - коротко говорит он, а потом разъясняет: - Сначала вы побывали в библиотеке, - указывает себе за спину, - там уже пора смазать петли. Потом пошли на второй этаж, а после ничего не было слышно и я решил, что вы здесь, ведь входная дверь не закрывалась после вашего ухода. Бевин смотрит на него с нескрываемым шоком. Неужели она была такой громкой, что он услышал? - Я не думала, что помешаю вам. - Я не говорил, что вы помешали или мешаете. - Да...точно. Она присаживается на край кресла. В таком положении дама чувствует себя уверенней. Он хочет ей что-то сказать, но не решается, поэтому она говорит первой. - Вы весь день были в кабинете. Случилось что-то важное? - Да, - хмурится он и, кажется, вместе с хмуростью к нему прибавляется пара десятков лет, - Некоторые работники до сих пор смеют позволять себе крайне необдуманные поступки. - Я думала, что вы достаточно умны, чтобы не брать на работу тупиц, - ухмыляется она, желая разогнать тучи нависающие над ним. - Я бы с удовольствием не брал на работу гриффиндорцев. Вы ведь их имели в виду под «тупицами», я прав? - её уловка действует и уголки его губ подрагивают, когда она разражается громким хохотом. - Я смешон? - Вы? - сквозь смех говорит она и широко улыбается, - Вы никогда не были смешны. Но ваш сарказм очень... меткий. - Приму за комплимент от вас. - Я не против. Не хочу потом получить крысиный хвостик украшающий тарелку с ужином, - Бевин как можно серьёзней говорит и добивается его улыбки. Она встаёт и проходит мимо него, уловив запах его одеколона. Наверное, он та её и одурманивает, а иначе Лоусон не может никак объяснить возникшую в голове «идею». - Вы получили мою записку? - спрашивает она. - Получил, - кивает он, - Проветрится значит? - ухмыляется. - Мило, не правда ли? - дама ставит руки по бокам. Губы до сих пор хранят полуулыбку. Снейп закрывает дверь, прерывая поток холодного ветра и качает головой. Она кокетничает. Лоусон не ждёт его ответа. Он ей просто не нужен. - Куда вы? - поднимает бровь Северус, когда она решительно разворачивается, чтобы подняться на вверх. Бевин смотрит на него через плечо и он видит лёгкий румянец на её щеках, словно она задумало что-то, что каким-либо боком затрагивает его. Не сложно понять, что задумка женщины связанна именно с тобой. У неё меняется взгляд, а губы подрагивают, сдерживая смешки, вызванные ещё не проделанной задумкой, а может возможной реакцией человека. - В библиотеку, - она скрывается на лестнице. Этим вечером в домашней библиотеке Снейпа одна дама абсолютно бестактно, но смело занимает чёрное кресло, вместо дивана. Кто придумал, что смелость характерна именно гриффам?