Луна все еще прекрасна

— Да вы просто представьте. Летняя сцена, открытое небо, прекрасная теплая погода, приятный вечер. Поклонники будут ждать, что мы будем в традиционном черном. И вдруг, — Арсений театрально показал выход на сцену, — выходим мы все в белом. Фандом с ума сойдет, я вам отвечаю. — Погодите, у всех есть белые вещи? — спросила Оксана, составляя очередной список необходимого к предстоящему в Москве концерту. — Ну докупим, если что. Или у Наташи попросим, — лениво отозвался Сережа, не отвлекаясь от своего телефона. — Это будет бомба, поверьте мне. Этот день они не забудут никогда, — не унимался Арсений, который уже успел придумать себе наряд и вожделел скорее показать его публике. — Обман ожиданий… Ну, в целом, да, можем разок нарядиться в белое, почему нет. Я за, — проголосовал Стас. — И я, — согласился Антон. — Мне все равно, как скажете, так и оденусь, — включился Позов. — Кайф! Это будет легендарно, ребята, — Арсений буквально светился от гениальности своей идеи, уже представляя, какой фурор произведет эта выходка. И он был прав. Визг на его выходе, наверно, было слышно на всю столицу, если не до Питера. Он бы сам завизжал, но это было бы совсем странно. Толпа зрителей ликовала, купая ребят в овациях. В итоге, концерт прошел даже лучше, чем безупречно. После выступления все разъезжались по отдельности. Арсений поехал к Сереже, раздумывая, что, когда Матвиенко уснет, он мог бы, наверно, сбежать к Антону, если будут силы и желание. Оказавшись дома, ребята поняли, что все силы были оставлены на сцене Зеленого театра. Приняв душ, Арсений расположился на кровати, лениво листая ленту инстаграма в поиске фотографий с концерта. Не успели они закончить, как кто-то уже к его с Шастуном изображению приделал свадебную арку и букет цветов. При условии их дресс-кода выглядело действительно это по свадебному и очень забавно, так что с целью похихикать он скинул фотографию Антону, но никакой реакции не последовало — наверно тот так же смертельно устал и уже спит. Арсений отложил телефон, укладываясь поудобнее. Стало ясно, что никуда он уже сегодня не поедет, так как веки мгновенно потяжелели, а мысли в голове замедлили ход. Хотелось отдыха и спокойного сна после столь насыщенного на эмоции дня. Проснулся он от раздражающей в ночи вибрации. Протирая глаза, он спросонья не мог разобрать, кто звонит. — Алло? — прошептал Арсений, снимая трубку. — Выходи сейчас же, жду внизу, — послышалось с другого конца, после чего Антон тут же бросил трубку. По тону парня было понятно, что он невероятно зол. Сон сняло рукой, и Арсений как можно скорее собрался на выход. Одеваясь, он судорожно стал думать, в чем мог провиниться, вызывая такую ярость. На концерте палку он не перегибал, никаких провокационных высказываний не изрекал. Обидеться на то, что он не предложил провести ночь вместе, Антон не мог в силу характера. Сердце нервно стучало о ребра, отдаваясь в висках. Чувство тревоги не покидало — что-то точно произошло. Сережа уже спал, поэтому Арсений прокрался на выход незамеченным. Он вышел на улицу, оглядывая двор. Машина Антона была брошена неподалеку от парадной, но водителя внутри не было. Арсений прошел вперед в темноту в поисках высокой фигуры. Антон сидел на скамейке детской площадки, прикуривая сигарету. По напряженной позе стало ясно, что парень на взводе. На долю секунды Арсений задумался, не сбежать ли обратно, пока он еще оставался вне видимости. Страх сковывал. Ничего хорошего ждать не приходилось. И все же он подошел к Шастуну, присаживаясь рядом. — Привет, — тихо сказал Арсений, стараясь держаться уверенно. Антон резко повернул к нему голову. В его взгляде не было ничего, кроме гнева. Он тяжело дышал, выдыхая сигаретный дым, сверля глазами Попова, который окончательно потерял дар речи. — Это правда, что у тебя было что-то с Ирой? Будто поразила молния, отдаваясь веточками боли в каждой клетке тела. Глаза невольно расширились, а сердце готово было вырваться наружу, сбивая дыхание. Черт. Это был его самый позорный скелет в шкафу, про который до сегодняшнего дня никто не знал. Даже сознание самого Арсения упорно блокировало данное воспоминание, если оно каким-то образом пыталось все-таки всплыть на поверхность. Наверно, он ни о чем не жалел так сильно, как об этом. Он не рассказывал Антону про сей инцидент, боясь разрушить и без того хрупкие отношения. Да и как бы он сказал? В итоге, подходящего времени для этого так и не нашлось, что, по иронии судьбы, теперь грозило обернуться катастрофой. — Чего притих, Арс? ОТВЕЧАЙ! — выпалил Антон, внезапно вставая на ноги и разворачиваясь к застывшему в недоумении Арсению. Он был загнан в угол. Что бы он сейчас не сказал, все будет играть против него. Арс не хотел врать, но и правда жгла ему горло. Антон схватил его за воротник обеими руками и начал трясти, пытаясь вызволить хоть слово в ответ, но Арс не решался. Он хотел лишь спрятаться от реальности, что так внезапно обрушилась на него. — Антон, там не было ничего такого, — наконец сказал он и обмяк в чужих руках, как тряпичная кукла. Назад дороги не было, и врать совершенно бесполезно. Антон не мог придумать этот факт, он точно откуда-то его узнал, и теперь никакие отмазки уже не помогут. — А какого хуя, блять, это вообще было?! — так же резко Шастун отпустил Арсения, отходя на шаг назад. Казалось, что он уже был слегка не в адеквате, буквально пыхтя от ярости. — За столько времени ты ни разу не подумал поделиться со мной этой охуенной новостью? Со мной. — Думал, Антон… — Пиздец! И что надумал? Что это было, как обычно, лишним? — Нет, я не знал, как… — никаких отмазок здесь быть не могло. — Антон, прости. Прости, пожалуйста, умоляю, извини, — Арсений вскочил с места, подходя к Шастуну, пытаясь взять его за руку, но тот лишь отшатнулся, как ошпаренный. — Не трогай меня! Отойди нахуй. — Антон, пожалуйста, — убирая руки, простонал Арсений. — Я верил тебе, Арс. Несмотря ни на что, несмотря на всю эту хуйню твою, верил. Но тебе это, оказывается, не нужно. — Антон, все было не так! Ничего по сути и не было. Я просто разозлился, что она висла на тебе на той чертовой вечеринке, и я хотел отомстить… — начал суетиться Арсений, пытаясь словами залатать трещины их отношений, что прямо сейчас расходились по швам. — Кому, блять?! Кому ты хотел отомстить? И за что? Нет, Арс. Я доверял тебе все, отдавался тебе без остатка. А ты, нахуй, позволяешь себе творить такую хуйню! Буквально у меня за спиной! — Антон, я… — не находил оправданий Арсений, начиная задыхаться от безысходности положения. Он мог бы все свалить на Иру, но понимал, что виноват сам. И теперь, будучи припертым к стенке, не было смысла это отрицать. — Знаешь, я много терпел. Много и долго. Я терпел твою жену, твою ебаную нерешительность, твое отсутствие, недомолвки и лёгкое вранье, то, что ты видел, что мне хуево, но ничего не делал, и все наши сопутствующие трудности. Но это, — Антон очертил рукой пространство между ними, — было последней каплей. — Прости меня, — единственное, что мог произнести в ответ Арсений. — Мало того, что ты полез именно к ней, так еще и скрыл от меня это! Даже не посчитал нужным рассказать. Как будто это, бля, не касается никак. Касается! — кричал Антон. — Меня вообще заебало, что я всегда на втором месте. Или на каком там я у тебя. Запасной вариант на случай скуки, с которым можно не считаться, подпездывать иногда, все равно схавает, да? — Это неправда, Антон. — Правда, Арс! Если бы ты действительно хотел меня, ты бы сделал хоть что-то. Что-то нормальное, а не этот пиздец! Меня это смертельно заебало. Пора ставить точку. Слова эхом отдавались внутри Арсения, больно сжимая внутренности. — Не надо, Антон, я все исправлю, я обещаю! — Я больше не верю тебе, — все так же со злобой в голосе продолжал Антон. — Ты пиздишь жене, пиздишь друзьям, всем подряд. И пиздишь мне. Я не хочу так больше. Нахуй я вообще с тобой связался! — Антон, умоляю… — Знаешь, — Антон перебил Арсения, затягиваясь очередной сигаретой. — Знаешь, почему я не расстаюсь с Ирой? Потому что она, в отличие от тебя, действительно любит меня. Она всегда рядом, когда это нужно. Она не бежит от меня, не исчезает, не утаивает важные вещи. Она просто рядом. И говорит мне правду. С ней я уверен в завтрашнем дне, уверен, что меня не кинут при любой возможности. Арсений был уничтожен. Как Антон может думать, что он не любит его. Как может говорить все эти вещи? И опять она. Снова эта Ира, которая была совсем не против вылизывать ему рот, когда Антон отвернулся. А теперь она пример для подражания! Ну какова прелесть! С другой стороны, это лишь перевод стрелок. Конечно, виноват был только Арсений, так что ощущение, что он на дне, заслуженно, как никогда. Казалось, что он в самом страшном кошмаре наяву. Антон метался из стороны в сторону, выкрикивая накопившиеся за много лет претензии и чувства. — Да пошел ты нахуй, Арсений! Как далеко ты бы зашел, если бы она не отшила тебя? — Отшила? Это она тебе так сказала? Немного выдохнув, Антон подошел почти вплотную, и Арсений увидел в его глазах слезы, отчего сам был готов мгновенно разрыдаться. — Я верил и ждал до последнего, — тихо произнес Антон, еле сдерживая плач. — Я готов был ради тебя на все, Арсений, а ты предал меня. Снова. Я так больше не могу. Горячие слезы потекли по щекам Арсения, обжигая кожу. Это были слезы вины, сожаления, стыда, разочарования в самом себе. Отрицать сказанное было глупо, но от этого не менее унизительно. — Ты как запизделся, что уже не понимаешь, что думаешь на самом деле, — продолжал Антон. — Я устал от этого. — Я люблю тебя, Антон, это правда! — Нет, если бы это было правдой, ты бы не поступил так, — Антон рукавом утер слезу, пытаясь прийти в себя. — Я заебался чувствовать себя никем в твоей жизни. Пока ты там строил свое семейное счастье без меня, я ждал, надеялся и верил в наш счастливый финал. Покорно ждал, когда сбудутся твои пустые обещания, — Антон выдохнул, прикрыв глаза. — Я не заслужил этого. — Что мне сделать, чтобы ты простил меня? — Арсений был готов вымаливать прощение на коленях, если бы это было нужно. — Ничего. Оставь меня в покое, — ответил Антон, уверенно глядя Арсению в глаза. — Нет, Антон, нет, прошу… — тараторил Арсений, не веря в происходящее. Мир стремительно рушился вокруг, а он не понимал, что ему делать. — В этом нет смысла. Больше можешь не метаться. Оставайся с семьей. Твоя борьба закончилась. Я справлюсь без тебя. Просто исчезни. — Антон, я разведусь, клянусь, как приеду, сразу подам заявление, Антон, — дрожащим голосом говорил Арсений, пытаясь ухватиться за этот шанс. Теперь, в критической ситуации, он понимал, что выбор между Антоном и его семейной жизнью очевиден. Ему никто не нужен, кроме Шастуна. — Делай, что хочешь. Мне похуй, — произнес Шаст и двинулся с места в сторону машины. Оцепенение не отпускало Арсения. Глубоко вздохнув, на ватных ногах он добежал до Антона, хватая его за руку. — Антон, не оставляй меня, прошу. Клянусь, я разведусь, я все сделаю, пожалуйста, Антон, — умолял Попов, задыхаясь в слезах. — Не бросай меня. Антон лишь молча разглядывал жалкое подобие Арсения, который практически бился в истерике. — Мне будет лучше без тебя, Арс, — со слезами на глазах спокойно произнёс Антон, убирая от себя чужие руки. — Мы слишком долго мучили друг друга. Это было зря. — Почему она рассказала? — резко выпалил Арсений, осознав, что не спросил этого ранее. — Какая разница? — Ну это случилось не вчера, а год назад, почему она вдруг решила это сделать? — Мы поругались. В очередной раз. Из-за тебя. И она рассказала мне. Я бы может и не поверил, знаешь, еще начал ругаться с ней… но она показала сообщения, где ты просишь ничего мне не говорить об этом. — Но там и говорить не о чем, это был флирт, не больше. Антон, это все было ошибкой, о чем я ей и сообщил. Как ты мог, кстати, видеть. Арсений хотел провалиться сквозь землю. Как он мог допустить такое? Как он посмел такой глупостью разрушить все, ради чего жил? — Такой же ошибкой, какой был я когда-то? — уже без злобы, но с нескончаемой грустью произнес Антон. — Не говори так, ты лучшее, что случалось со мной. Я оступился, я никогда не хотел причинять тебе боль, Антон… — Но только это ты, блять, и делаешь. Как тебе вообще в голову пришла эта хуйня? Знаешь, если ты хотел отомстить мне, то поздравляю, у тебя получилось отлично. — Нет, Антон… Мне было невыносимо видеть вас вдвоем, и я… Она сама проявила инициативу… я злился, я хотел доказать тебе, что она не такая хорошая… И заигрался. Но я не собирался доводить до непоправимого, правда, поверь мне! Я ни о чем не жалею так, как об этом. — Ну в итоге ты доказал, какой хуевый сам. Арсений мечтал отмотать время назад и все переиграть. Не смотреть даже в ее сторону, не говорить с ней. Но импульсивный поступок уже не стереть из его жизни. Он вновь объебался. И на этот раз очень серьезно. — Мы все еще, к сожалению, коллеги, — продолжал Антон, вытирая остатки слез, — и раз ты дохуя из себя актер, то отыгрывай свою роль без лишних драм. — Антон, умоляю, одумайся. Ты же не хочешь этого на самом деле! — не унимался Арсений. — Хочу, Арс. Мне не нужны эти страдания. А с тобой я только и делаю, что страдаю, — ответил Антон, открывая переднюю дверь авто. — Уходи, пожалуйста. Просто оставь меня, как ты это уже делал. Слова душили Арсения. Он хотел закричать, но не мог. Он не знал, что сказать, как удержать Антона. Внутри зияла и ныла дыра вместо сердца. Он закрыл глаза, заливаясь слезами, не выдерживая этого напряжения. Какой же я придурок. — Антон, — позвал Арсений, глядя на парня. Шастун в последний раз молча взглянул на него. Во взгляде было столько боли, что своя собственная уже не имела значения. От безысходности Арсений не находил нужных слов, утопая в горе. Он не знал, что ему делать. Он мог лишь тешить себя надеждой, что Шаст просто вспылил и что это не конец. Антон, выждав пару мгновений, горько усмехнулся, сел в машину, и, резко тронувшись с места, уехал прочь, оставив на прощание Арсению лишь разбитое сердце.