Дым, закручиваясь тонкой серой спиралью, разносился ветром. Прохладный воздух обдувал обнаженную кожу, заставляя её покрываться мурашками. Джеймс смотрел на линию горизонта, украшенную макушками деревьев, освещенными последними лучиками солнца. Докурив сигарету, он бросил её в маленькую урну на столе. Затем рукой растрепал волосы, итак не имевшие опрятный вид, и сошёл с балкона.
Сделал пару шагов и грациозно бухнулся на кровать. Оставалось всего несколько часов до вечеринки, а Джеймс до сих пор не мог выбрать, что ему надеть. Удивительно, но этот, казалось бы лёгкий для некоторых, выбор был ужасно сложным для него. Обычная ежегодная вечеринка, чё так париться. Или дело было не в вечеринке? Джеймс с мучительным стоном уткнулся в подушку и стал шарить ладонью по одеялу в поисках телефона. Найдя его, он быстро набрал номер, не давая себе времени передумать. Спустя пару-тройку гудков на другом конце послышался голос Наташи.
— Есть только одна причина, по которой ты решил мне позвонить, а не написать. Проблемы с выбором наряда? — дразняще спросила она.
— Ты чертовски права. Я в печали, — Джеймс перевернулся, прижимая телефон к уху. Наташа хмыкнула:
— Ладно, так и быть. Позвони мне по видеосвязи, — Джеймс не смог сдержать радостной улыбки. Он отключился, чтобы дождаться пока появится лицо Наташи с полотенцем намотанным на голову.
— Ну раскрывай шкафчик, дорогуша, будем наводить марафет, — она ехидно улыбнулась, ловко орудуя пилочкой для ногтей. Джеймс охотно исполнил её просьбу.
Спустя час ворчания Нат и охапки перемеренной одежды, наряд был выбран. Чёрные кожаные штаны, обволакивающие бедра, как патока, рубашка с коротким рукавом в вертикальную черно-горчичную полоску с лёгким намёком на прозрачность и блестящие чёрные катэвэй монки, которые надевались по особым случаям. Джеймс, также по совету подруги, добавил плетёный коричневый браслет на левую руку и нанёс чёрный карандаш вокруг глаз, слегка размазав его.
— Теперь хоть под венец, — прокомментировала Наташа, пробегаясь глазами по мужской фигуре. — Эх, если бы я не была лезбиянкой, то не удержалась бы.
После этих слов они разразились дружным смехом. Джеймс хоть и был би, придпочтение отдавал мужчинам. До вечеринки остался ещё час, поэтому Джеймс потратил около сорока минут на болтовню с Нат, а остальное время заняла дорога. Он выпросил у Абигейл машину, пообещав мыть всю следующую неделю посуду и вернуться до полуночи. И поцелав её на прощание, умчался в центр темнеющего городка.
Дом Паркеров был большим, если не сказать огромным. Двухэтажный, но при этом широкий с кучей комнат. И не обычной прямоугольный формы, а с разными ответлениями и балконами. Стены были из белого дерева, которое казалось никогда не пачкалось, каменный фундамент и крыша, вылаженная бледно-фиолетовой черепицей. Вокруг дом был окружён кустами и небольшими деревьями.
Когда Джеймс подъехал было полдесятого и из дома уже басила громкая музыка. Чудом препарковав машину, он направился ко входу. Тут и там мелтешили подростки в ярких нарядах, под свет красных, жёлтых и белых огней. Джеймс неосознанно поправил прядь волос. Оставить их распущенными уже не казалось такой хорошей идей. Хоть он и ходил так большую часть времени, в такой компании они заставляли чувствать странную неуверенность. Пробираясь сквозь довольно плотную толпу, Джеймс вышел в центр гостиной, откуда доносилось больше всего шума. И стало понятно почему.
Перед ним раскинулся большой круг людей, крутящих бутылку. Похоже они играют на поцелуи. Его взгляд зацепился за Тони, конечно, где же ему быть если не там. Джеймс ухмыльнулся. Послышались улюлюканья, когда горлышко остановилась на голубоглазой блондинке. И в следующую секунду Тони с кокетливым взглядом притянул её к себе. Кто-то из круга свистнул, когда поцелуй задержался. Но ребятам всё же пришлось расстаться. Джеймс подошёл сзади и хлопнул Тони по плечу, привлекая его внимание.
— О, и ты тут, Джей, — Тони одарил его очеровательной улыбкой, — присоеденишься?
Джеймс окинул круг взглядом и отрицательно мотнул головой:
— Нет, не могу же я забрать твой момент славы.
— Какое благородство!
— А где Нат и Сэм?
— Кажется, они были у лестницы.
Джеймс оставил Тони и двинулся к лестнице. Там столпотворение было меньше и он сразу заметил рыжую макушку. Заиграла песня Centuries — fall out boy.
— Нат! — девушка повернулся в его сторону и помахала рукой, подзывая к себе.
— Познакомься, это Клинт, — рядом с ней стоял невысокий парень со светло-каштановыми волосами и темно-зелёными глазами, одетый в фиолетовую рубашку и тёмные брюки. Они пожали руки:
— Рад знакомству, — Джеймс дружелюбно улыбнулся.
— Взаимно.
— Ты её друг, верно? Давно дружите?
— Уже вечность. И между прочим лучший, — Джеймс прищурился на девушку, та в ответ лишь довольно ухмыльнулась.
— Погоди… — Джеймс отступил и присмотрелся. — Это же ты!
— Что? Эм, ты о чём? — Клинт казался растерянным.
— Ну тот парень, что в прошлом году снёс памятник Линкольна одной стрелой!
— Это… Это вышло случайно.
— Ха, я так и знал! — воскликнул Джеймс. — Я думал, что преподы тебя сожрут с потрохами.
— Да-а, шуму я тогда много наделал, — он смущённо почесал затылок. — Но они проверили по камерам, и я смог доказать, что не виноват. Я целился в фонарь, а какой-то придурок счёл забавным меня толкнуть. Поэтому стрела попала в дедушку Авраама.
— Чувак, это невероятно круто! Где ты научился так стрелять? Памятник же фунтов пятьсот весит! — у Джеймса горели глаза. Он в детстве обожал стрельбу из лука, но меткостью не выделялся.
— С десяти лет занимаюсь стрельбой. Даже в соревнованиях участвовал, — Клинт гордо улыбнулся. — Но памятник и так на честном слове держался.
— Вау-у-у, это так классно!
— Эй, полегче, а то загоришься от переизбытка счастья, как тебя потом тушить! — Джеймс насупился на Наташу, которая, видя его лицо, рассмеялась.
— Какая же ты вредная!
— За это ты меня и любишь, — Наташа растрепала его волосы.
— Эй! Не порть мне причёску! — Джеймс пихнул её.
— Ага, ведь ты так долго её укладывал, — Наташа руками сделала воздушные кавычки.
— А вот и долго, чтобы красиво было! — рукой Джеймс поправил волосы, смотря в тёмный экран телефона. Краем глаза он заметил русую шевелюру. И тут же обратил полное внимание на фигуру в толпе.
— Я пошёл, не скучай, — бросил он и умчался, не дождавшись ответа.
Схватив парня за худую руку, Джеймс позвал, привлекая его внимание:
— Эй, Стив! Ты пришёл.
— Привет, Баки, — узнав его, Стив улыбнулся. — Ты же позвал, как я мог не прийти.
— Вообще мог, вдруг ты занят, — Джеймс поймал на себе восхищенный взгляд и смущённо улыбнулся.
— Бак… Ты выглядишь великолепно! — выдохнул Стив. Затем немного покраснел от своей честности.
— Правда? — Джеймс кокетливо приподнял бровь.
— Что б мне сдохнуть, если лгу, — ответил Стив с таким серьёзным лицом, что это вызвало приступ смеха. Когда Джеймс отсмеялся, он по-доброму съехидничал:
— А ты не особо заморачивался! — на Стиве была тёмная кофта с длинным рукавом, а поверх неё футболка цвета лайма на пару размеров больше, узкие джинсы и обычные кеды. В ответ Стив неловко переступил с ноги на ногу и признался:
— Я не знаю в чём люди ходят на тусовки.
— В том, что удобно и красиво, — сказал Джеймс, ласково посмотрев на парня. Необъяснимая теплота затопила внутренности. И тут он уловил звук начавшейся песни.
— О, мы должны под это потанцевать. Эта моя любимая!
— Что?! — Стив успел лишь хлопнуть глазами, как его уже тащили в центр на имправизированный танцпол. — Погоди, Баки, я не танцую!
— Самое время учится, — бескомпромиссно заявил он и втянул их в гущу танцующей толпы. Стив заозирался, явно чувствуя себя не в своей тарелке, и ссутулился.
— Эй, всё в порядке. Смотри на меня и представь, что мы одни, ладно? — Джеймс ободряюще коснулся его руки.
«She knows what I think about,
And what I think about,
One love. Two mouths.
One love. One house.»
Музыка текла и постепенно напряжение в теле исчезло. Стив хоть и не умело, но двигался. Ободряющая улыбка сорвался с губ, при виде этой картины. Их тела кружили, влеченные музыкой. Расстояние между ними незаметно сократилось.
«Cause it's too cold, for you here,
And now so let me hold both your hands in,
The holes of my sweater.»
Прикрытые глаза погружали в музыку, давали по настоящему прочувствовать момент. Неожиданно столкнувшись локтями, они посмотрели друг другу в глаза. Джеймс был заворожен темнеющей сеневой, то и дело озаряющейся разноцветным светом со всех сторон. Потянуло вперёд. Ещё ближе. Интимней.
«Goosebumps start to raise,
The minute that my left hand meets your waist.
And then I watch your face.»
Тела двигаются, притяжение растёт. Вокруг куча людей, но сейчас их не существует. Сейчас есть только они.
«These hearts adore
Everyone the other beats hardest for,
Inside this place it's warm,
Outside it starts to pour.»
Так близко, что горячее дыхание ощущается на коже.
«Coming down, » — так же внезапно как появилась искра, так же она и потухла. Волшебство момента исчезло. Джеймс захлопал ресницами, приходя в себя, словно был пьян, хотя не пил ни капли, не считая лимонада. Он отодвинулся. Песня продолжала играть, неловкость росла, а они замерли посреди танцпола. Смущение достигло пика в тот момент, когда Стив собирался заговорить и Джеймс выпалил:
— Мне нужно в туалет! — он умчался на второй этаж так быстро, как будто за ним гналась стая псов. Открыв первую дверь, Джеймс ввалился внутрь и, захлопнув, привалился спиной к ней. Глаза закрылись, пока он отчитывал удары сердца.
— Да что на тебя нашло? — тихо спросил сам у себя, мягко стукнвшись затылком о дверь. Джеймс открыл глаза и почему-то его стало мутить. Он на дрожащих ногах добрался до ванной и, оперевшись о край раковины, плеснул в лицо воды. Холод чуть отрезвил и позволил поднять взгляд. Его хмурое лицо смотрело из отражения. Волосы свисали вдоль скул, а глаза были полны замешательства. Зажмурившись на мгновение, он попробовал улыбнуться, вышло натянуто, но хоть что-то. Это был Стив. И он не хотел так бросать его на вечеринке, на которую сам же и позвал. Последний раз глянув в отражение, он вышел из ванной и открыл входную дверь. Но не успел он толком этого сделать как его с силой втолкнули обратно, впечатывая в стену. Голос, раздавшийся над ухом, заставил вздрогнуть:
— Ну, привет, малыш!
