Сепия

Время остановилось. Не на самом деле, конечно же — Риз не настолько безумен. Искажение коснулось лишь его сознания: не трепетали на ветру флажки шатров, умолкла весёлая ярмарочная музыка и шум прибоя, даже чайки и те зависли высоко в иссиня-чёрном небе. Замерла вся Пеликанья Бухта. Если бы не развешанные повсюду гирлянды и вывески сувенирных магазинов, Риз не смог бы разглядеть ничегошеньки дальше своего носа. Например, трёх очень крепких джентльменов и юную леди, которые сейчас, в этой застывшей секунде, вообще-то пытались его убить. Простецкая одежда выдавала работяг с окраин: посеревшие рубашки, штопанные перештопанные брюки и разношенная обувка. Единственное яркое пятно — платки, под которыми те прятали лица. Багрово красные. «Опять Налётчики» — мелькает в мозгу шальная мысль. Шестерёнки нутряных часов медленно возобновляют ход: мига не прошло, а первый налётчик уже отлетает прямиком в ларёк с аттракционом. Дротики сыпятся на него с покосившейся полки вместе с призовыми игрушками. — Ну! Кто следующий?! — раздаётся полный бравады рык. Риз готов одёрнуть напарника, но давится словами, потому что Тимоти — его компаньон и правая рука — выглядит дико. Буквально: охочим до крови диким животным, либо же тем, кого пинком выпроводили из ада за плохое поведение. (Последнее было недалеко от истины) Звериный оскал, полный ненависти взгляд, сжатые добела костяшки пальцев: и без предсказаний понятно что враги обречены. — Ублю… а-гх! Тирада второго налётчика прерывается мощным апперкотом. Течение времени все ещё лениво — Риз про себя отмечает, насколько выверен и точен был удар; как напряжены мышцы под белоснежной рубашкой; как раздается от глубокого вдоха грудная клетка. Взгляд задерживается на уголке смуглой кожи меж ключицами (вновь Тимоти не потрудился застегнуть верхние пуговицы!) и натянутых поводьями чёрных подтяжках. На таких же чёрных брюках, на бёдрах — волнующе крутых, на начищенных до блеска ботинках. «О чем только думаю!» — корит себя Риз. Его пытаются убить, а он предаётся грёзам как какая-то школьница! Он! Детектив, мистик и человек науки! Из забытья его выводит насмешливый высокий голос: — А ты силен. Правду говорят, что из адского пекла вернулся. Обособленно от бандитов стоит изящная фигурка — копна рыжих волос, гогглы с пухлыми линзами, платье покрытое подпалинами всех возможных форм да тёмными маслянистыми пятнами. Однако куда больше Риза смущает неуместный кожаный пояс стягивающий тонкую талию. Такой подошёл бы механику — гружёный инструментами и железками непонятного толка. Девчонка плотоядно ухмыляется и зажимает пару горящих кнопок: тут же возле неё в искрящем пару возникает чудовище из стали — замысловатое нагромождение деталей соединённое паутиной проводов. Фонари мигают, словно в нервном тике; монстр ревёт в такт, расставив в стороны когтистые лапищи. «Наука и магия. Опять» — неутешительный вывод напрашивается сам собой, стоит Ризу заметить что чудовище, не имея ног, прекрасно держится в воздухе. «Парящий Ужас Третьего типа» — подводит мысленную черту Риз. Что ж, кажется, без вмешательства потустороннего не обойтись! Река времени вновь замедляется, превращаясь в зыбкую топь. Риз поправляет очки (как славно, что он забывает их снять) и тянется к увесистому томику у бедра. Кому-то другому полная чистых страниц книга показалось бы вещью в бою совершенно бесполезной (разве что в голову запустить), но не Ризу. Ему, а точнее, его проклятой крови, «Серебряный ключ» открывал самые ужасные тайны. Голова тяжелеет, в висках покалывает. Поле зрения одернуто мутноватой дымкой, из которой на девственно белые страницы льются закорючки символов. Коснувшись бумаги те алеют свежими порезами. Дело за малым — позволить ткани реальности исказиться, озвучив предсказание. Риз смаргивает, фокусируется, указывает на девчонку с роботом. И говорит, не слыша своих слов. …как много раз до этого, в ответ раздается полный издевки смех. Разбойница разве что напополам не сложилась — жуткий робот с трогательной заботой протягивает ей платочек. — …Значит не врали! Ха-ха-ха-ха! — та утирает слезы, размазывая по щекам сажу. — Безумнее Чокнутого Шляпника! Невысказанная острота колет язык, но Риз хорошо усвоил правила: пророчество что слепое пятно — невидимо, но реально. Мимо со скоростью локомотива проносится тело третьего налётчика. Запутавшись в полосатом шатре, тот пушечным ядром падает в воду. В ту же секунду, насвистывая весёленькую мелодию, возле Риза появляется Тимоти. — Колесо? Такого ещё не было! — он разминает плечи, улыбаясь во весь рот. — Давай-ка проверим что быстрее. Твой рок или мои кулаки? Впору одёрнуть зарвавшегося наглеца, но Риза сбивают с мысли задорные огоньки в разноцветных глазах. С первого дня их знакомства Тимоти относился к тёмному дару Риза как к бесплатному аттракциону. Тут из теней подле шатров появляются новые действующие лица — ещё пятеро налётчиков решили попытать удачу. — Больше — веселее! — Тимоти бросается вперёд, словно не замечая оружия в руках врагов. А вот Риза биты, ломики и кастеты очень даже смущают, но шанс воспользоваться силами потусторонними он благополучно истратил: судьба не спешит делать свой ход. Смирившись, Риз достаёт из-за спины куда менее изящный инструмент. Там где не справлялось колдовство, прекрасно помогал свинец. Затвор привычно кликает и скрадывающие чары радужной чешуёй осыпаются вниз. — Что?! — У него ружье! — Твою… Нервный лепет бандитов обрывает звук выстрела, он же развеивает остатки мечтательной дымки. — Покажи ему, Жести! — кричит девчонка, тыча в сторону Риза грязным пальцем. — Кишки наружу! Грозная машина срывается с места — жертва её неловко пятится назад, перезаряжая оружие. В последний момент Ризу удаётся увернуться от когтей, чуть не лишившись носа. Тут же роботу в бок прилетает разгневанный огненный вихрь: Тимоти не скупится на удары, яростно молотя сталь. Та гнётся и искрит, но не спешит поддаваться. — Вместе! — бросает Риз, готовя ружье. Коварная жестянка может и выстояла против кулаков, но не надолго: воздух вокруг Тимоти подрагивает от жара, загораются сбитые в кровь костяшки. С инфернальным рыком Тим бьёт наотмашь прямиком в уродливое подобие головы, а Риз вслед за ним стреляет без осечки. Машина заходится помехами, неуверенно поднимает когтистые руки, но, покачнувшись, разрывается на многое множество мелких частей. — АХ ВЫ УБЛЮДКИ! С поразительной быстротой девчонка достаёт откуда-то из пышных юбок пулемёт — и держит она тот легко, как какую-то игрушку. Риз едва успевает рухнуть на дощатый пол: пули свистят над головой, снося выбившиеся волоски, царапая кожу. В ушах гудит, сама пристань будто бы пришла в движение — доски пошли ходуном. Но это ведь причуды разума и голос страха. Или же нет? — Что… От отвратительного, оглушающего скрежета Риз едва не глохнет. Тело его замерло в оцепенении, нос щекочут запахи металла и жара. Собравшись с силами, он открывает глаза. …И видит на месте разбойницы неаппетитное красное пятно. — Чёртово колесо! — раздаётся восторженный возглас Тимоти. — Вот так номер! — Чёр… что? Пошатываясь, Риз встаёт. Ряды пёстрых шатров и впрямь проредило огромное колесо обозрения — спицы его темны от копоти, кабинки пусты. Он нервно смеётся: если быстрые мысленные расчёты верны, то дабы пророчество сбылось аттракцион преодолел расстояние в целый квартал! — «Тебя раздавит как блоху кабинка колеса» — зловеще проговаривает Тимоти, чтобы вновь рассмеяться. — Невероятно! Никогда не устану! Как и много раз до этого Риз, закипая, пытается понять искренен ли напарник или это такая открытая издевка. — Нарвал впечатлил тебя больше, я не прав? Смерть от рога нарвала месяц назад встретил налётчик с украденной тяжёлой пушкой — тогда Тимоти прыгал от восторга, будто ребенок. Да и Риза, прямо сказать, очень удивило, как посреди оживлённого перекрёстка смогло оказаться чучело морского гиганта. — Всегда мечтал покататься на таком, — меняет тему Тимоти. — Прости, но это единственное колесо в городе. Было. Допрос бандитов, учитывая их… размазанность теперь невозможен и Риз осматривается в поиске зацепок. Ему везёт — возле искореженной клетушки аттракциона лежит оторванная рука, в зажатых пальцах которой что-то очень подозрительно блестит. — Золотой кулон? — Риз возится с замочком: внутри оказывается сложенный в несколько раз листок бумаги. От одного взгляда на который Ризу становится не по себе. — Ты знаешь, где это?.. — хмурится Тимоти — Да. Более чем, мой дорогой друг, — неохотно кивает Риз. Тени зловеще играют на бледном лице. В чёрном небе тревожно кричат чайки.