-x-X-x-
В таком состоянии она не может сделать ни одной фотографии. Не тогда, когда у нее дрожат руки, и ей требуется вся ее сила воли, чтобы не потянуться вниз и не начать трогать себя прямо там и тогда. Поэтому вместо этого Глинда аккуратно откладывает свиток в сторону и опускается на колени, продолжая наблюдать за ними через щель в двери. Ее руки двигаются по телу, даже когда Король Гриммов Жон входит в Саммер сзади. Старшая женщина стонет, его член пронзает ее сердцевину так, как никогда не могли пальцы и язык Глинды. Есть вещи, которые может сделать для женщины только мужчина, полагает она... Пуговицы на топе Глинды расстегиваются одна за другой, и она обращает свое проявление телекинеза на развратный акт обнажения себя для собственных прикосновений. Ее руки тем временем спускаются к юбке-карандашу, профессор Бикона медленно поднимает ее вверх, пока не сможет прикоснуться к себе как следует. Сначала ей мешают колготки, но она все равно упирается подушечками пальцев в промежность, задыхаясь, ее дыхание сбивается. Еще мгновение, и ее рука опускается вниз по передней части колготок и трусиков и работает над ее щелью. После этого она вынуждена прикрыть рот другой рукой, чтобы не выдать свое присутствие истошным стоном. Вместо этого она заглушает свой голос, лаская себя пальцами и тщетно пытаясь соответствовать темпу Гримированного мужчины, когда он вводит в Саммер свой член, жестко и быстро. Конечно, то, что они трахаются, не означает, что они не разговаривают. Глинда не может не подслушивать их, поскольку они продолжают вести беседу даже в муках страсти. -Как ты думаешь, она одумается? Она послушает? Застонав, Саммер кивает головой. -Я думаю, она больше готова к смене ритма, чем ты думаешь~ Очевидно, что они говорят о ней. Глинда не знает, что Король Гримм имеет в виду под словами "одумается" или "послушает", она также не совсем понимает слова Саммер. Конечно... конечно, они не думают, что смогут обратить ее. Она же не бросит Озпина! Они должны быть дураками, чтобы считать ее способной на такое! Глинда хнычет в ладонь, глаза скрещиваются, когда она вгоняет в себя второй палец наряду с первым. -Ну, ты знаешь ее лучше всех, я полагаю. Я просто... я просто хочу, чтобы все были счастливы. Разве я так многого прошу? Подожди, что? Как Гримм может хотеть, чтобы все были счастливы? Разве они не питаются негативом? Конечно, разумные гуманоидные Гримм могут быть другими, Глинда допускала... нет! Нет, она не могла дать себя поколебать! Тем временем, в комнате за дверью, Саммер издала трясущийся смешок. -Х-хах! Да, Жон. Это слишком большая просьба. Мы, люди... мы всегда были невероятно саморазрушительны. Честно говоря, сейчас тебе лучше просто... захватить весь мир. -НЕТ! Ты не можешь этого сделать! Глинда осознает, что эти слова прозвучали из ее уст, только после того, как уже было слишком поздно, чтобы остановить ее. Она ворвалась в комнату, в покои Саммер, и закричала инстинктивно, ее разум ужаснулся от мгновенного возбуждения при мысли о том, что Гримм захватит Ремнант. Жон... удивленно смотрит на нее. Его красные глаза расширились от шока при виде ее, и Глинда покраснела, осознав, что она сейчас ему показывает. Ее рука все еще под юбкой, а топ все еще расстегнут и свисает с нее, а сиськи просто... на виду, под открытым небом, с твердыми сосками. Саммер, тем временем, совершенно не удивлена. На самом деле, слепая женщина широко ухмыляется, и только слишком поздно Глинда понимает, как тщательно ее одурачили. Не Король Гримм, которого она так боялась, а ее собственная влюбленность, женщина, которую она еще недавно считала своей союзницей. Слепая охотница никогда не забывала о присутствии Глинды. Ее радиус действия, ее странная способность чувствовать ауру, заменявшая ей зрение... он был НАМНОГО больше, чем просто спальня. С того момента, как Глинда увидела приоткрытую дверь, она должна была понять, что это ловушка, ибо именно так оно и было. Ее обманули. Более того, именно прикосновения Саммер, массаж ее ауры, возбудили Глинду, а не чувство предательства, не так ли? Нет... это было не совсем верно. Массаж ауры был потрясающим, и теперь, когда Глинда искала его, она узнала слабые ласки Саммер, но это все было физическим. Свет души Саммер, окутывающий душу Глинды теплыми объятиями. Мысленно... решения Глинды, ее возбуждение и вожделение... были в основном ее собственными. Удивление Жона внезапно сменилось уверенным и решительным взглядом, когда он покачал головой в сторону Глинды, резко вышел из Саммер и со вздохом сел на край кровати. -Я не собираюсь завоевывать весь Ремнант, Глинда Гудвич. Это НЕ моя цель. Саммер тоже переместилась на край кровати, села рядом с Жоном и погладила рукой его большой, толстый, пульсирующий член, одарив Глинду злобной ухмылкой. -Жон - хороший человек, Глинда. Он не стал бы этого делать, если бы это не было абсолютно необходимо. Но я должна была придумать, как заставить тебя раскрыть себя. Вот так подглядывать за мной и моим любимым спасителем? Нехорошо, нехорошо~ Покраснение Глинды только усиливается. Беспечный профессор может только корчиться, поскольку чувствует себя совершенно, совершенно не в своей тарелке. Более того, она вызывает то, что фактически равносильно дипломатическому инциденту, не так ли? Не то чтобы профессор Бикона прибыла в Страну Тьмы в качестве какого-то посла или эмиссара, но когда Саммер подхватила ее и притащила сюда, она стала представителем не только Озпина, но и всей человеческой расы. ... И вот она опозорилась, подглядывая за иностранным королем и его... кем бы Саммер для него ни была. Краснея от смущения и чувствуя себя ужасно виноватой, Глинда склонила голову. -Я... я извиняюсь за то, что перегнула палку. Я не должна была приходить сюда... Я... вернусь в свои покои. Однако, когда она пытается уйти, Саммер останавливает ее своей аурой, превращая массажное ощущение в хватку, такую же резкую, как и ее голос, когда мгновение спустя она произносит. -Недостаточно хорошо. -Саммер... Когда Глинда оглядывается на пару на кровати, Король Гримм выглядит немного раздраженным своим партнером. Саммер, тем временем, больше не улыбается. Если бы у нее были глаза, то, по мнению Глинды, они бы сейчас смотрели на нее. Пригвоздив ее взглядом к месту. Глинда и сейчас чувствует себя прижатой тяжелыми ожиданиями женщины, с которой она занималась любовью последние несколько дней путешествия. -Ты должна извиниться перед Королем Жоном, Глинда. Как положено. Вблизи и лично. Рука Саммер на члене Жона направляет толстый, пульсирующий столб бледно-белого мужского мяса в сторону Глинды, давая понять, что слепая женщина предлагает... нет, требует. Глаза Глинды расширились, когда она обнаружила, что смотрит на член Короля Гримм, на его головку. Она... она не могла, верно? И в то же время... она испытывала возбуждение при виде того, как они занимаются этим. Может... может Саммер была права. Может быть, это было подходящее наказание за то, что она подглядывала за ними. -Мисс Гудвич, вы не должны... -Нет, она права. Странно, ведь она ожидает, что Король Гримм будет злодеем, как и его Королева. Она ожидает, что Саммер прикроет ее. Вместо этого, этот Гримммированный мужчина, этот... Жон... он выглядит почти неловко, когда Глинда медленно начинает идти вперед. Тем временем, на губах Саммер играет довольная улыбка. -Хорошо, Глинда. Ты знаешь, что делать, верно? Теперь на колени... и извинись своим ртом. В каком-то смысле Саммер помогает ей, даже если она сама к этому подталкивает. Опустившись на колени, Глинда широко открывает рот и позволяет подруге направить член в ее руке вперед, мимо губ Глинды. Белобрысая профессор Бикона краснеет и начинает неуверенно посасывать член Жона, ее язык шевелится то в одну, то в другую сторону. Король Гримм застонал, но ничего не сделал, оставаясь сидеть на краю кровати, уперев руки в бока и глядя на нее сверху вниз. А Глинда... Глинда начинает двигаться вверх-вниз на его члене, причмокивая так, словно от этого зависит ее жизнь. Час назад она бы сказала, что, возможно, так оно и есть. Она бы подумала, что здесь ее жизнь висит на волоске... но сейчас у нее создавалось впечатление, что это не совсем так. Скорее, ей казалось, что Король Гримм гораздо более снисходителен и милосерден, чем его Королева... и даже больше, чем сама Саммер Роуз.-x-X-x-
Как, черт возьми, дошло до такого? Глядя в глаза Глинды Гудвич, которые смотрят на него из-за ее очков, Жон мог только стонать и сопротивляться тому, чтобы поднять на нее руки. Вся эта ситуация была и невероятно сексуальной, и глубоко обескураживающей, причем одновременно. У него не было никакого желания немедленно лечь в постель с самым приближенным прихвостнем Озмы, но Саммер, казалось, настаивала на том, чтобы это произошло. И действительно, даже когда Глинда проводит языком по головке его члена, обсасывая первые несколько дюймов его члена, Саммер Роуз этого недостаточно. Протянув руку, слепая женщина проводит пальцами по локонам Глинды, а затем крепко сжимает их. -Ты можешь лучше, чем это, Глинда. Позволь мне помочь тебе. Прямо на глазах Жона Саммер начинает трахать свою бывшую одноклассницу лицом на его члене, подпрыгивая головой Глинды вверх и вниз по его длине, пока он стонет в неохотном наслаждении от тугих изгибов ее пищевода и глотки, в то время как рвотные, удушливые звуки, исходящие от нее, быстро заполняют воздух. -Гагх! Гагх! Гагх! Сейчас он чувствует себя очень злым. И не то зло, которое вызывают у него слишком долгие воспоминания о миллионах Гримм. Такое зло - это одно, первобытное зло, чудовищное зло. Это... это очень человеческое зло. Он в положении власти, злоупотребляет этой властью, чтобы добиться своего с женщиной, которая даже не уверена, что любит его. Конечно, Глинда не борется с Саммер, не пытается сопротивляться. Она смотрит на него, глаза становятся все более водянистыми, и непроизвольные слезы в конце концов текут по ее лицу, когда она задыхается от его члена, но она не пытается бороться с этим. Она просто берет его член так глубоко, как только Саммер может ее заставить, ее горло растягивается вокруг его ствола, ее шея вздымается от размеров его Гримированного члена, снова и снова, и снова. Выпустив тихий вздох, Жон решает, что из этого безумия должно получиться хоть что-то продуктивное. Если ничего другого нет, то он чувствует, что сейчас Глинда уделяет ему безраздельное внимание. -Вы должны знать, мисс Гудвич, что у меня действительно нет желания завоевывать мир. Я... я хотел дать человечеству шанс на процветание, на жизнь вне рамок клетки, в которую их посадила Салем. Человечество было сокращено до фрагмента своего потенциала, остатка, если хотите. Королевства можно было сравнить с вольерами зоопарка, при всем том пространстве, которое они предоставляли. Жон покачал головой, пытаясь выразить это словами, которые не выдадут правды. Потому что, в конце концов, именно к этому все и возвращается. К правде, как она есть. Вот почему Озма послал Глинду Гудвич сюда, полагает Жон. Чтобы узнать правду об исчезновении Гримм. Сказать, что он взял все в свои руки - это, конечно, хорошо, но где же он был все это время? Как бы отреагировала Глинда, если бы ей сказали правду, что ему самому буквально пару лет от роду. Он был создан, чтобы быть спутником Салем, ее принцем, а в итоге стал королем. Для человеческого разума это было... многовато. Мысль о том, что Гримм, страшилка королевства, сдерживается только потому, что Жон держит Салем на коротком поводке... некоторых это расстроит. Других сведет с ума. А немногих это сделает счастливыми, полагал он. Но сделает ли это счастливой Глинду Гудвич? -Глюгк! Глюгк! Глюгк! К его легкому удивлению, в следующий раз, когда Жон выныривает из своих мыслей и смотрит на Глинду, она трахает СВОЕ лицо на его члене. Саммер отпустила голову, и вместо того, чтобы быть вынужденной насаживаться на его длину, Глинда глубоко насаживается на его член по собственному желанию. Тем временем Саммер соскользнула с кровати и оказалась позади нее, шепча ей на ухо сладкие слова, обнимая Глинду сзади, одной рукой нащупывая грудь, а другой опускаясь между ног блондинки. Это невероятно сексуальное зрелище - видеть этих двух красивых, зрелых женщин, одна из которых милфа, а другая - профессор, вовлеченных в муки страсти. Язык Глинды дико мечется по его длине, и Жон... Жон не может больше сдерживаться. Он издает громкий стон и кончает в рот Глинды. Конечно, она ни в коем случае не готова к этому, а он слишком привык к тому, что не нужно предупреждать своих женщин, прежде чем кончить. Отпрянув назад, как от удара, Глинда принимает большую часть его струи на свое лицо. Ее очки, которые уже давно не носят, покрыты его семенем, как и остальные черты лица. Саммер, тем временем, наклоняет голову к лицу Глинды и ловит языком как можно больше его семени, а затем начинает слизывать и с щеки Глинды. Жон, тем временем, смотрит на двух женщин... и размышляет, может быть, ему стоит рассказать Глинде правду о себе? Поможет ли это? Он не собирался убивать профессора Бикона и даже не собирался заключать ее в тюрьму, что бы ни говорили другие. Так что рассказ о его происхождении может вернуться к Озме, может достичь ушей директора Бикона. Это может быть причиной не делать этого. Но в то же время другой вариант - продолжать лгать об этом... ему не нравился. Конечно, это была только одна половина выбора, стоявшего перед ним. Вторая половина заключалась в том... позволит ли он этому развиваться по нынешнему пути? Если Саммер добьется своего, то сегодня вечером он будет трахать мисс Гудвич. Но, может быть, лучше отправить ее обратно в ее покои, чтобы избежать дальнейшего развития событий. Хм, перед ним пара решений, взаимозаменяемых и все такое. Он просто должен был сделать свой выбор. В конце концов, он должен был быть здесь главным.