Дежавю

Мы летим в этом самолёте уже несколько часов. Я то спала, то читала книгу, то кушала, то разговаривала со своим… мужем. — Мы идём на посадку, — улыбнулся Эдвард и у меня тут же заложило уши от перепада давления. Когда мы наконец приземлились, то я уставилась в иллюминатор и с улыбкой вскрикнула: — Мы в Бразилии! Ух ты… Выйдя из самолёта, я взяла Эдварда за руку и мы вместе направились к такси. Проезжая улицы Бразилии, я внимательно всматривалась в каждую улочку, каждый домик, пытаясь всё запомнить. — Как тут красиво… — прошептала я. — Si fermi qui, per favore, — сказал Эдвард на итальянском. Таксисит завернул на одной из улочек и остановился. Мы с Эдвардом вышли и я тут же начала улыбаться, увидев, как на улице танцуют люди под песню, что играют уличные музыканты. Я потащила Эдварда за собой, танцуя и прыгая. — Здесь так уютно! Мы останемся тут? — Нет, — улыбнулся Эдвард и я чуть грустно опустила уголки губ. — Мы будем в более прекрасном месте. Через несколько минут мы подошли к пристани и я уставилась на океан. Я видела это через иллюминатор самолёта, но вблизи он казался ещё красивее. — Это… Атлантический океан?.. Эдвард улыбнулся и кивнул, беря меня за руку. Он подвёл меня к одному из катеров и помог сесть. Сам он уселся за руль и включил матор. — Ну и когда ты успел научиться водить катера? — улыбнулась я. — Я и не учился, — ответил он и нажал на газ. Мы поплыли куда-то вдаль. Я с восхищённой улыбкой смотрела по сторонам и не понимала, куда Эдвард нас везёт. Через несколько минут Эдвард сказал: — Я уже вижу нашу остановку. Я проследила за его взглядом и прищурилась. — А я не вижу! Эдвард, ну где мы? Скажи, скажи! Я не вижу! Эдвард рассмеялся и промолчал, отчего я только сильнее пыталась напрячь зрение, чтобы разглядеть наше место. Через пару минут я видела очертание… острова?! — Это остров?! — ахнула я, не веря своим глазам. — Эдвард, это правда остров? — Остров Эсми, — кивнул он и я подняла бровь вверх. — Карлайл подарил его Эсми. — Карлайл подарил Эсми остров? — протянула я и в шоке уставилась на огромную местность посреди открытого океана. Когда мы приблизились к острову, я начала трепать Эдварда за руку. — А мы тут одни? — протянула я. — Да, — кивнул он. — Но здесь есть ещё уборщики — Густаво и Каури. Но они будут приплывать на остров раз в неделю. Я с улыбкой кивнула и вскрикнула, когда катер резко коснулся берега и меня пошатнуло. Эдвард с усмешкой помог мне выбраться и я тут же сбросила с себя босоножки, бегая по берегу. — Какой тёплый океан! А дом какой красивый! Я веселилась и с восторгом осматривала местность. Когда до меня дошло, что Эдвард молчит, то я повернулась к нему и заметила, что он с улыбкой наблюдает за мной. — Белла, прошу, оставайся всегда такой, — прошептал он, подойдя ко мне. — Какой? — Весёлой и беззаботной. Я мило улыбнулась и ахнула, когда Эдвард взял меня на руки. — Традиции, — сказал он, идя в сторону дома. — Муж заносит жену в дом. Я усмехнулась и положила голову ему на плечо. Эдвард осторожно открыл дверь спиной и понёс меня дальше. Я внимательно осматривала дом: почти вся мебель была бежевой и белой, изюминку добавлял красный цвет. Кухня, что была справа (но мы туда и не пошли) казалась большой и просторной. Эдвард пошёл налево и я тут же увидела огромную комнату с такой же огромной белой кроватью. Я сначала хотела что-то сказать и порадоваться вместе с Эдвардом, но заметив его смущённое и чуть напряжённое лицо, решила помолчать. Он осторожно поставил меня на пол и положил сумки на кровать. — Тут красиво, — прошептала я, чувствуя, как краснеет моё лицо. Эдвард глянул на меня своими светлыми глазами и я утонула в них. Подойдя к нему ближе, я взяла его за руки и улыбнулась. — Это только наша ночь. Эдвард осторожно поцеловал меня в тыльную сторону ладони и глянул поверх меня, кажется, на океан. — Пойдём искупаемся? Океан очень тёплый, как парное молоко. Я улыбнулась и кивнула. — Только мне нужно пару минуток, — сказала я и подняла брови вверх. — Как человечку. — Только не долго, миссис Каллен. Эдвард улыбнулся, поцеловал меня в лоб и пошёл к выходу, снимая по пути рубашку. Я стояла так секунд десять, наблюдая, как мой муж медленно идёт к океану без рубашки. Когда он начал растёгивать ремень, то я покраснела и пошла в сторону ванной комнаты. Точнее, пошла её искать. Нашла я её быстро. Она была с стеклянной дверью. Ну класс… Я сняла платье, взяла палочку и убрала весь пот с моей кожи, а то за день я очень устала. Быстро почистила зубы, расчесалась и долго смотрела на себя в зеркало. Покачав головой, я махнула рукой и, укутавшись в одно полотенце, пошла на выход. Тёплый песок укутал мои ноги и я с наслаждением шагала к океану. Эдвард стоял в воде на уровне живота и смотрел на прекрасную луну. Я глянула на полотенце и, вздохнув, бросила его на песок, идя полностью голой к Эдварду. Зайдя в воду по колено, я прикусила губу и чуть задрожала от приятных ощущений. Дойдя до Эдварда, я уставилась на луну и тут же забыла обо всём. Как прекрасно… — Как прекрасна… Я повернула голову к Эдварду и заметила, что он с улыбкой смотрит на меня. — Белла, — прошептал он, когда я взяла его за руку под водой. — Мы попробуем, но… если тебе будет больно или некомфортно… — Я дам тебе знать, — кивнула я и провела пальцами по его щеке, пытаясь снять напряжение. — Эдвард, я люблю тебя и доверяю тебе. Эдвард взял меня за талию и притянул к себе. Последнее, что я видела перед поцелуем — это его светлые глаза полные любви и надежды.

***

Открыв глаза, я широко зевнула и потянула руки вверх, подтягиваясь. Я с наслаждением вздохнула и огляделась. Так… я не дома. Расширив глаза, я вспомнила сегодняшнюю ночь. От воспоминаний моё лицо тут же приобрело красный оттенок и я положила на щёки ладошки. Я занималась с Эдвардом сексом… впервые… и это было… прекрасно! Да, именно так. Напрасно Эдвард боялся, я же говорила ему, что всё будет хорошо! Это была лучшая ночь в моей жизни… Повернувшись с довольной улыбкой налевый бок, я тут же увидела Эдварда, который лежал рядом со мной и молча смотрел в потолок. Он был в серой футболке и белых шортах, ладони сжаты в кулаки, а губы напряжены. — Мышка? — прошептала я, нахмурившись. — Ты чего? Эдвард продолжал так же сидеть молча, лишь его губы чуть дрогнули и разжались. — Эдвард… — протянула я и села, чтобы лучше видеть его лицо. Я была голой, поэтому укуталась в одеяло. Он наконец-то начал двигаться и тоже сел. Смотреть он на меня и не собирался. — Слушай, если ты будешь молчать, — протянула я, уже начиная злиться. — То я обижусь. Уже обиделась! Эдвард, что случилось, объясни. Эдвард поднял на меня глаза, в которых читалась грусть, злость, раскаяние и… вина. — А ты не видишь, Белла? — спросил он. — Я всё испортил! Я подняла брови вверх. — И что именно ты испортил? — Всё! Я застонала и подбросила руки вверх. — Эдвард, ты невыносим! У нас всё просто прекрасно, чего ты нервничаешь? Он указал на постель и я глянула на неё. Доски были сломаны, а подушка… разорвана. Перья лежали на кровати и на полу, даже… на мне. — Ой, ну и что? — спросила я. — Как будто мы кровать не сможем заменить! — Да не в этом дело, Белла, — разозлился Эдвард и осторожно взял меня за руку. Я глянула на своё плечо и увидела синий синяк в виде его… пальцев. Эдвард с болью смотрел на мою руку, а потом отвернулся и вздохнул, закрывая лицо ладонями. — Прости… — протянул он, не отрывая рук от лица. — Зачем ты просишь прощения? Ты ничего не сделал. Эдвард молча сидел, уткнувшись носом в свои ладони. Я закатила глаза, подсела к нему ближе и взяла его за руки. Он даже и не сопротивлялся, поэтому я с лёгкостью убрала его ладони от лица. Он смотрел в пол и хмурил брови. — Эдвард, ты не должен просить прощения, если для этого нет причин, — сказала я. — Смотри, я специально взяла с собой всякие зелья и мази. В прошлом году мне их профессор Снейп подарил на день рождения. Я полезла в сумку, всё ещё укутанная в одеяло, отчего было немного не удобно. Я достала оттуда пасту для удаления ушибов и открыла крышку. Намазав жёлтую густую мазь на все синяки, которые нашла, я встала и всё же убрала с себя одеяло, отчего Эдвард тут же отвёл от меня взгляд и опять сжал клуаки. — Ты не сделал мне больно, — сказала я. — Не вини себя, прошу. Я хочу, чтобы наш медовый месяц прошёл идеально. Эдвард качнул головой и встал, так же не смотря на меня. — Мышка, посмотри на меня. Эдвард сначала смотрел в пол, а потом поднял на меня взгляд, уставившись в глаза. Я подошла к нему и провела пальцами по его скулам, расслабляя их. — Ты теперь ко мне не прикоснёшься, так? Эдвард тут же поднял руку и провёл рукой по моей шее, задевая большим пальцем скулы. — Я не об этом, — протянула я. Эдвард вздохнул и убрал руку. — Мы не будем заниматься любовью, пока ты не станешь вампиром, — сказал он. Я хмуро смотрела на него, а потом просто пошла к шкафу. — Как хочешь, — сказала я, раздражённо открывая шкаф. Я накинула на себя длинное свободное белое платье на тонких лямках и обула удобные босоножки. — Только вот терпеть надо будет опять до Рождества, — сказала я и пошла на кухню. Готовив завтрак, я всё ещё была зла и подавлена. Эдвард винит себя ни за что! И теперь я тоже чувствую себя виноватой. Я устало уселась за стул, наблюдая, как в сковороде жарится бекон с яйцами. — Пойдём сегодня гулять? — спросил Эдвард сзади меня. — Настроения нет. Эдвард вздохнул и обошёл меня, вставая перед моим лицом. — Прости, солнце. Но я правда не хочу больше вредить тебе. Давай потерпим до Рождества? Я обиженно поджала губы и потерла виски. — Эдвард, в первый раз ты оставил мне лишь синяки, — сказала я. — И то их уже нет! И правда, посмотрев на плечи и на ноги, я увидела, что мазь уже впиталась, а от синяков и следа не осталось. — Поэтому, в следующие разы ничего не будет! Ты должен запоминать и работать над ошибками. И я не буду такой… раскрепощённой. Тоже буду следить, чтобы всё было хорошо. — Нет, Белла, я… — Я тоже в какой-то степени виновата, — сказала я. — Даже не думала о том, что ты можешь потерять самообладание, если я… буду вести себя слишком пошло. Но, Эдвард, прошу, давай попробуем ещё раз. Разве тебе самим не хочется? Теперь мы понимаем свои ошибки и сможем их исправить! Эдвард отошёл от меня и выключил печь, достав тарелку. Он положил мне яичницу с беконом и налил чай. — Белла, лучше подождать. Я фыркнула и отвернулась от него, начав есть.

***

Эти четыре дня были просто ужасом! Мы с Эдвардом просто гуляли, купались, смотрели фильмы, играли в шахматы, вместе готовили… вот и медовый месяц! Класс… — Какой фильм посмотрим? — спросил он, когда я вышла из душа. — Любой, — сказала я и уселась на диван, убирая полотенце, потому что здесь очень душно. Эдвард вздохнул и вставил какой-то диск, даже не посмотрев на него. Во время просмотра я, кажется, уснула. Но сон был такой яркий и… чувствительный. — Эдвард, хватит играть в эти шахматы, — сказала я и сбросила рукой все фигурки в песок. Наступив коленом на шахматную доску, я притянула Эдварда к себе и поцеловала, проводя руками по его телу. Он обхватил мои бёдра, прижимая к себе. Стянув друг с друга одежду… — Белла! Ты чего? Я открыла глаза и оглянулась. Мы… дома. Опять смотрим тупые фильмы. А это был сон? Замечательно! Теперь мне снится секс, потому что мне его не хватает! Я заметила, чтоо по моим щекам стекают слёзы. От этого осознания я ещё больше расплакалась. — Не плачь, солнце, я рядом, — говорил Эдвард, обнимая меня. — Да нихера ты не рядом! Ты отталкиваешь меня. — Что ты такое говоришь? Я залезла на его колени и притянула за волосы к себе, целуя его в губы. Он тут же оттолкнул меня и я вскинула руки. Я была голой, но меня это больше не волновало. — А я тебе о чём говорю! — Белла, я не могу… — Эдвард, ну пожалуйста… почему ты меня отталкиваешь? Прошу, давай попробуем… Я поцеловала Эдварда, проводя ладонями, по его лицу. Он тяжело выдохнул и взял меня за бёдра, прижимая к своему тазу. И мы продолжили с момента, на котором остановился мой сон…

***

— Каури с Густавом идут, — сказал Эдвард, когда мы натягивали на себя одежду. На мне была голубая майка и чёрные короткие шорты. Я быстро сделала на голове небрежный хвост и глянула на Эдварда. Он за секунду натянул шорты и белую майку. В комнату вошли женщина и мужчина, уже в возрасте. Они посмотрели на нас и мужчина тут же пошёл в комнату, а женщина, прищурившись, смотрела на Эдварда. — Conosco voi demoni, — протянула женщина и кинула на меня взгляд. — Non toccare la ragazza. Я не поняла ничего. Только одно слово «demoni». Демон? Он знает об Эдварде? Каури ушла и мы остались одни, сидя в обнимку на диване. — Она знает о тебе? — удивилась я. — У Каури в роду есть легенды о демонах, — сказал Эдвард и улыбнулся. — Которые охотятся только на красавиц. Я улыбнулась и отвернулась от него, пряча красные щёки. Я вспоминала то, что было двадцать минут назад и мои щёки до сих пор пылали. В этот раз я не была полностью поглащена ощущениям. Я следила за Эдвардом и когда видела, что он теряет рассудок, то брала его лицо в свои ладони, останавливалась и говорила: «Эдвард, это я, всё хорошо». Он успокаивался и мы продолжали. Все эти действия только добавляли какого-то… наслаждения. Чувство, что ты поддерживаешь своего партнёра и ему правда становится легче, делали меня счастливой. Я вздрогнула, когда Каури и Густав с громким топом зашли обратно к нам, держа в руках пакет с перьями и разорванные подушки. Густав нёс палки от кровати и удивлённо погладывал на нас. — la ucciderai, — прошептала Каури. — La amo e non le farò del male, — тихо ответил Эдвард. Каури покачала головой и вышла из дома за Густавом. — Что она сказала? — спросила я. — Неважно, — протянул Эдвард и встал. — Хочешь кушать? — М… не отказалась бы от мороженого, а то мне жарко. Эдвард улыбнулся и потянул меня на кухню. Ещё через три дня мы с Эдвардом нашли общий язык в наших интимных отношениях. Он уже не винил себя и сам предлагал заниматься любовью, когда мы возвращались с прогулок. Я была на седьмом небе от счастья. Чувствовать любовь и доверие от своего мужа… ничего нет прекраснее этого. — Ложись спать, — прошептал Эдвард, лажась рядом со мной, пока я пыталась отдышаться. — Жарко, — устало протянула я. Эдвард тут же прижался ко мне и я с наслаждением вздохнула, закрывая глаза. Уснула я сразу же, так как очень устала.

***

— Нет, не трогайте его! Не трогай моего ребёнка! Я кричала и кричала, но Вольтури надвигались всё ближе. Я рычала и крепко прижимала к себе кареглазого малыша к груди. — Нет! Я резко распахнула глаза и огляделась. Нет ни каких Вольтури, нет ни ребёнка и… Эдварда нет. Где он? Я встала и в темноте пыталась разглядеть хотя бы что-то. Взяв свою палочку, что лежала на тумбочке, я сказала: — Люмос. Дойдя до светильника, я включила его и убрала палочку. Наконец, я заметила записку на кровати. Взяв её в руки, я прочитала: «Ушёл на охоту. Не скучай, миссис Каллен, я скоро вернусь.

Твой любящий муж»

Я расплылась в улыбке и положила записку к себе в сумку. Хочу сохранить, это же так мило! Мой живот недовольно проурчал и я также недовольно застонала. — Серьёзно? Есть в три утра? Я зашагала на кухню и тоже включила там свет. Открыла холодильник и я с улыбкой достала варенье, что нам принесли Густав и Каури недавно. Взяв ложку, я просто расхаживала по дому и ела варенье. Дойдя до выхода, я босиком прошла по песку и вдохнула свежий воздух. Луна уже опускалась всё ниже, дойдя до океана. Прекрасный вид… Слеза скатилась по щеке и я недовольно вытерла её. Почему я в последнее время плачу по любому поводу? То из-за красивого вида, то из-за обезьянки, что мы с Эдвардом встретили вчера, то из-за того, что мой завтрак подгорел. Я покачала головой и пошла обратно в дом, отряхнув ноги от песка. Поставив варенье обратно, я помыла ложку и решила помыть и остальную посуду, что лежала в раковине. Мыв нож, я нечаянно ударилась локтём об чайник и порезалась. — Ай-ай! Я вскрикнула и начала скакать на месте, потирая локоть и в то же время держа порезанный палец в руке. Кровь стекала по пальцу и дальше по руке. От этого вида меня затошнило и я рванула в туалет. Только я добежала и опустилась на колени над унитазом, меня стошнило. Вот и встала, чтобы поесть ночью… Я, не смотря на руку, подошла к раковине и включила воду, смывая всю кровь. Я зашипела от боли, когда на рану попала вода. — Надо… втереть в рану мазь… Я осторожно шла в комнату и, достав мазь из тумбочки, намазала её на рану. Палец болел и пульсировал, но я пыталась не обращать на это внимания. Рана зажила прям на глазах. Осталась лишь маленькая белая линия. — Белла? Я повернулась и увидела Эдварда, который принюхивался. — Ты поранилась? — Да… мыла посуду и поранилась о нож. Я показала палец, который уже зажил, но кровь осталась на руке. — Пойду смою до конца… Я прошла мимо него и поджала губы. Не буду говорить, что от вида крови меня стошнило. А то ещё опять начнёт говорить, что я не готова и так далее… Смыв в ванне кровь, я глянула на тумбочку и увидела там свои прокладки. Прищурившись, я посчитала дни. — Сегодня двадцать восьмое… Прошло восемь дней, а последний раз у меня они шли… Сорок два дня назад! Ой… Я так и застыла с мокрой рукой, смотря на прокладки. Опустившись на пол, я посмотрела на белый ковёр. Как это… задержка. Но… Эдвард вампир и он сам сказал, что вампиры бесплодны, тогда как… как я могла… нет, я точно не беременна! Этого не может быть. Я встала и подошла к зеркалу во весь рост. Я была в одном топе и нижнем белье, поэтому живот было видно. Повернувшись в бок, я расширила глаза. Вчера живот был меньше! Клянусь, меньше! Но… да даже если я беременна, то живот не мог вырасти так быстро. О Мерлин… Я провела рукой по животу и в зеркале сзади себя увидела Эдварда. Он всё это время убирал за мной капли крови и домывал посуду. — Белла? Что случилось? У тебя живот болит? Я закрыла живот руками и отошла от него, опустив голову. Хотя… мои вечные слёзы, голод, сны про детей, тошнота, что мучает меня уже около двух дней, вечная усталость и желание спать… — Ты чего? Я поджала губы и, прикрыв глаза, прошептала: — Я беременна. Эдвард, что тянул ко мне руку, тут же застыл. Он неподвижно смотрел на мои руки, которыми я закрывала живот. Мы стояли так около минуты, не двигаясь, и тут, я почувствовала под своими руками толчок. Я ахнула и оторвала руки от живота. Телефон Эдварда начала звонить в кармане его шорт. Но он не брал, так и стоял, не двигаясь. Я подошла к нему и взяла телефон, приняв вызов. — Элис? — Белла, у меня было видение… стой, тут Карлайл. Я нервно трепала свои волосы, поглядывая на Эдварда, который смотрел в стенку. — Белла? Что у вас случилось? — Я не знаю… Эдвард не двигается… — Просто не двигается? — не понял Карлайл. — Я сказала кое-что и он перестал двигаться. — Что? — Я знаю, что это звучит бредово, но… кажется, я беременна. Я прикрыла глаза от смущения и волнения. Из трубки донёсся серьёзный голос Карлайла: — Когда была последняя менструация? — Сорок два дня назад, — уверенно ответила я. — Задержка уже два дня. Эдвард отвис и протянул мне руку. — Эдвард хочет… он хочет с тобой поговорить, — сказала я. — Давай, — ответил Карлайл. Я передала трубку Эдварду и он начал говорить: — Это вообще возможно? Пока он говорил, я молча стояла рядом. Спустя десять секунд он сказал: — Да, хорошо, мы вылетаем. Сбросив вызов, я глянул на меня. — Кажется, ты и правда беременна. Эдвард на огромной скорости начал летать по дому, собирая наши вещи. Я так и стояла в ванной комнате, прижав руки к животу. Медленно подойдя к зеркалу, я взглянула на себя. Беременность… что я о ней знаю? Ничего. У меня не было матери, которая рассказала бы мне про это. Про то, как прекрасно держать младенца на руках, как он произносит первое слово «мама» и делает первые шаги. Никогда я даже не задумывалась о беременности… У меня нет ни страха, ни радости, лишь… непонимание. Я чувствую себя котёнком, которого привели в новую квартиру и он всё разнюхивает и пытается привыкнуть к новой обстановке. Вот и я сейчас… пытаюсь почувствовать ребёнка через живот и жду новых знаков жизни. Жизнь, что находится во мне… По моей щеке опять стекла слеза. Руки перестали дрожать и я уже с улыбкой смотрела на себя. Мой ребёнок… наш с Эдвардом ребёнок. Я сделала то, что никому не удавалось! И я смогу дать Эдварду ребёнка! Он и мечтать о таком не смел, ведь он вампир… Я услышала нервный голос Каури. Она с Эдвардом зашла в гостинную и увидела меня. Я стояла всё так же у зеркала и прикладывала руки к животу. Увидев её шокированный взгляд, я взяла волосы и положила их к себе на плечи, закрывая живот. — Cosa non le hai fatto? — взревела Каури и хмуро подняла свой маленький кулачок на Эдварда. — Per favore… — прошептал Эдвард с болью. — Per favore… dimmi, sopravviverà? Я опять не поняла ни слова. Но после слов Эдварда Каури, покачав головой, подошла ко мне. Она с вопросом глянула на меня и кивнула, будто что-то спрашивая. — Чего она хочет? — прошептала я, смотря на Эдварда. — Посмотреть тебя, — сказал Эдвард, отвернувшись. Я опустила взгляд на Каури и кивнула, откинув волосы за спину, тем самым открыв мой живот. Я чуть смутилась, так как стояла в одном белье и белом топе без бюстгалтера. Но, кажется, Каури на это было совершенно плевать. Она приложила свою маленькую ладошку к моему животу, закрыв глаза. Через пять секунд почувствовался пинок изнутри и Каури тут же отошла от меня на шаг. — Morte. Популярное слово. Я знаю, как оно переводится. И от этого мне не лучше. Смерть. Я пошатнулась и удержалась на ногах, облокотившись об раковину. Каури с жалостью посмотрела на меня, а потом ушла. Что она вообще делает в четыре часа утра здесь? Она должна была приехать через четыре дня! Только напугала нас… Эдвард стоял в зале, не шевилившись. Он смотрел в пол и не поднимал на меня взгляд. — Эдвард, — прошептала я, пытаясь побороть тошноту и головокружение. — Послушай, всё будет хорошо… я… — Да, всё будет хорошо, — сказал он и я улыбнулась. — Мы приедем домой и Карлайл сразу же вытащит эту тварь из тебя. Эдвард взял сумку и ушёл в сторону кухни. Я моментально схватилась за живот, ахнув. Как Эдвард смеет говорить такое про своего ребёнка? Называть его тварью?! Это же его ребёнок… наш… — Эдвард, что происходит? — протянула я, идя на кухню. — Почему Карлайл вытащит из меня ребёнка и почему ты называешь нашего малыша тварью? Эдвард перестал что-то искать в холодильнике и кинул на меня удивлённый и в то же время раздражённый взгляд. — Наш ребёнок? Малыш? Я нахмурилась и кивнула. — Это, — Эдвард указал на мой живот пальцем. — Ни малыш. Ни ребёнок. Это монстр, которого нужно убить до его рождения. — Эдвард, иди учи биологию восьмого класса! — взбесилась я, подбегая к нему и хватая его за руку. — Это наш ребёнок, почему ты это отрицаешь? Я положила его руку к себе на живот, но он с отвращением отдёрнул от меня руку. Это так меня расстроило, что… я просто расплакалась и ударила его в порыве гнева в плечо, но лишь отбила себе кулак. — Ты… Эдвард, ты… — кричала я сквозь слёзы. — Ужасный! Ты портишь наше счастье! Правильно, вини себя, ты же такой ангелок, да? Вини себя! Эдвард смотрел на меня с болью и непониманием. — Карлайл не убьёт нашего… нет, моего ребёнка, ясно? Я закричала и побежала от Эдварда на улицу. Все стаканы и тарелки, что были на кухне, лопнули от моего крика. Ну вот, опять эмоции сдержать не смогла… Я уселась на песок и просто разревелась, уткнувшись лицом в колени. Я никогда так не плакала… даже после смерти матери и после смерти Седрика. Сейчас мне было в тысячу раз больнее. Мой родной человек, которого я полюбила так сильно… оскорбил нашего ребёнка и назвал его тварью, намереваясь его убить. От плача у меня уже разрывала грудная клетка. Я вытерла слёзы, но они всё шли и шли. Я прикусила руку, сдерживая плач. — Белла… Я продолжала сидеть на песке, прижавшись зубами к руке и зажмурившись. Волосы полностью закрывали меня, даже касались песка, из-за чего заморались. — Прости меня… я поступил так ужасно. Ты права, я должен винить себя. — Уйди. — Белла… Я оторвалась от руки и вытерла лицо, вдохнув свежий горячий воздух. Солнце уже начало всходить и попадало мне на лицо. — Прости меня, пожалуйста… — прошептал он. — Я не знаю, что мне делать. Я встала и холодно посмотрела на Эдварда. Но, увидев его лицо, я открыла рот и моё лицо расслабилось. Был бы он человеком, ревел бы сейчас похуже меня. Эдвард вздыхал, будто пытаясь не заплакать, сжимал кулаки и смотрел куда-то вдаль. — Карлайл убьёт его? — прошептала я. Эдвард прикрыл глаза и скривил рот, подавляя боль. — Нет, если ты этого не хочешь. Я кивнула и опустила взгляд. Нам обоим плохо. Больно и ужасно страшно. Но если мы будем так ссориться и отдаляться друг от друга, то мы не справимся. Мы сейчас будто ходим по тонкому льду. Один неверный шаг и лёд обвалится. Я подошла к Эдварду и обняла его, проводя руками по его спине. Он тут же прижал меня к себе и уткнулся лицом мне в волосы. Я тоже повела себя, как мразь. Нельзя было срываться на него… — Прости меня, — прошептала я. — Ты тут вообще не виновата. — Виновата. Я это знаю. Не знаю, сколько мы так стояли, но сейчас, когда мы были вместе, по тонкому льду было идти легче.