Это воспоминание могло бы стать основой Патронуса, если бы у Лили оставалась магия, но у девочки было кое-что более важное, чем магия — мама и папа, сестричка и братик. Девочка, видевшая, как папа учится, чтобы сделать ей самый большой и важный подарок, была в восторге. Сегодня папа отвез Лили в больницу, а мама оставалась с близнецами, которых совсем нельзя было оставлять, даже с бабушкой. Поэтому мама не услышала счастливый визг вставшей на ноги девочки.
Целитель встретил их радостной улыбкой, позади оставались бесчисленные пробы, попытки сделать саморазвивающийся артефакт, работа десятков специалистов, которые доводили артефактные протезы Дода до идеального рабочего состояния. И вот этот день настал. Счастливый отец, держащий свою дочь на руках.
— Уложите ребенка на кушетку, приступим к приживлению, — сказал целитель.
— Доченька, сейчас ты выпьешь зелье и будешь спать, — ласково сказал Гарри. — А когда проснешься, будет сюрприз.
— Да, папочка, — кивнула двенадцатилетняя девочка, принимая фиал из рук отца.
— Клади ее сюда, сейчас подойдут мастера, — целитель был спокоен, как скала, а вот у молодого мужчины дрожали руки. Сегодня, именно сегодня он узнает, удалось ли…
Раздетая до белья девочка заняла место на специальной кушетке, в кабинет начали входить мастера, а Гарри достал футляр, в котором покоились очень похожие на живые ноги. Две детские ноги, которые будут расти вместе с хозяйкой. Многомесячный труд отца и лучших специалистов — артефакторов, химерологов, друидов. Дрожащие руки вынули артефакты из пазов, приложив к культям, после чего Гарри усадили на стул.
— Так, папаша, — сказал некромант. — Посиди тихо и не мешайся.
— Но я… — начал папа девочки.
— Сиди тихо, — сказали ему, начиная процедуру приживления артефактных ног.
Эти ноги отличались от других протезов очень многим. Они должны были расти, меняться вместе с девочкой, их не нужно было отстегивать, чтобы помыться, они брали энергию и питательные вещества из самого организма. По сути, это и были обычные ноги, просто в них было больше кости, железа, магопроводов, а не кровеносных сосудов.
— Приживление идет хорошо…
— Подключи магопровод…
— Вот тут смещение, видишь…
— Вот, все, идеально, работаем…
— Девочка реагирует, осторожнее…
Мастера обменивались фразами, буквально выстреливая их, и работали. Прошло чуть больше двух часов, когда собравшиеся отошли от кушетки, Гарри буквально прыгнул к Лили. К медленно просыпающейся девочке. Пока целители и мастера отмечали удачный опыт алкоголем, Гарри гладил Лили, не сдерживая слез. Наконец девочка полностью проснулась и почувствовала, что с ней что-то не так. Привычно попытавшись ощупать культи, Лили почувствовала теплую кожу. Еще не веря своим ощущениям, девочка села на кушетке, большими глазами осматривая то, что было перед ней. В следующую минуту большая уже девочка громко заревела, как маленькая.
Гарри обнимал ребенка, медленно поднимая ее. И вот в тот миг, когда плачущая, цепляющаяся за папу девочка почувствовала, что стоит… Рев стих, чтобы смениться торжествующим, счастливым визгом. Папа выполнил свое обещание, и она будет ходить!
Девочка выпила еще два зелья, после чего подняла испуганный взгляд на Гарри, встретив его улыбку, сделала шаг. Ее первый шаг после стольких лет. Мастера аж присели от второго визга ребенка. А Гарри был счастлив: они смогли, они сделали. Да, ходить поначалу будет трудно, но его девочка теперь это сможет, а значит, все будет хорошо.
***
Самый большой страх в своей жизни Гарри испытал именно тогда, когда рожала любимая. Страх за нее и за детей затмил и василиска, и дементоров. Если бы не Лили, мужчина сошел бы с ума от страха, а дочь помогала ему, требуя свою долю внимания, ведь она тоже боялась за маму.
Наконец дверь распахнулась, их пригласили в палату. Измученная Гермиона прижимала к себе два свертка.
— У вас близнецы, — улыбнулась целительница. — Мальчик и девочка.
— Спасибо, любимая, — целовал ей руки Гарри.
Два малыша значительно разнообразили жизнь в доме своим «Вя-а-а-а». Но Гарри не сетовал. Давая отдохнуть любимой, он брал на себя заботу о малышах, качал их на руках, менял подгузники, сильно уставал, но… Мама и папа очень помогали юным родителям, поэтому первые полгода пролетели достаточно быстро, а потом Гермиона и Гарри втянулись.
Когда Лили встала на ноги, дедушка и бабушка устроили семейный праздник. С тортиком, сладостями и шампанским, потому что это была победа. Дети росли, учились, ходили в школу… Жизнь продолжалась, постепенно забывалась Британия с ее ужасами. Она уходила в прошлое, терялась в закоулках памяти, вытесненная счастьем.
***
Смерть улыбалась, глядя на своих потомков, а рядом с ней стояли те, кто при жизни назывался Певерелл-Блэк. Не выдержавшие того, что сделали с дочерью, которая не прожила после возвращения и полугода, мать и отец ушли вслед за нею, прерывая род. Только здесь они узнали, что у них были Гарри и Лили, но вернуть что-то назад невозможно, поэтому они просто стояли и смотрели на счастье детей, которых никогда не знали. История заканчивалась. Возможно, не на все вопросы были получены ответы, возможно, не все вопросы заданы. Но самое главное произошло — потомки обрели свою любовь, и еще в одном мире загорелась искорка счастья.
Смерть улыбалась, глядя на счастливые лица людей. Придет срок, и они явятся к ней, но до той поры еще много-много счастливых лет. Пусть они будут счастливы.
