От весны до весны

Когда Олега выписали, его снова вернули под стражу, считая, что мужчине не хватит домашнего ареста или тем более подписки о невыезде. Марию не допускали до деталей расследования под страхом смерти, и всем занимались Федя, Лёня и Виктор Иванович, который тоже не желал оставаться в стороне. Швецовой каждый день сообщали, что всё в порядке, но на какие-то другие её вопросы по теме даже не думали отвечать. Олег же в свою очередь теперь вёл себя гораздо лучше и активнее, он вышел из этого ужасающего состояния апатии и снова принялся за борьбу. Так дела пошли проще, но тем не менее уже две недели Платонова не могли вытащить на волю. Мария так надеялась, что он успеет справиться со всем до того, как она родит, и они смогут пройти всё это вместе. Но пока что на это было мало шансов. Швецова каждое утро просыпалась с улыбкой, что было для неё несвойственно в последние месяцы. Но в душе все равно было спокойно. Они есть друг у друга, а значит, что им всё по плечу. Пятнадцатого числа Маша как ни в чём не бывало готовила суп своим большим малышам, которых как ни крути нужно было чем-то кормить. В очередной раз присев на стул, она вдруг почувствовала, что встреча, которую она ждала так долго, произойдёт именно сегодня. Швецова скинула с себя фартук и прислушалась к ощущениям. Нет, не показалось, схватки. Маша помыла руки и радостно принялась собирать вещи. Основная часть уже давно была готова, а вот что-то нужно было взять сейчас. Дома никого не было, так что она не придумала ничего лучше, кроме как написать записку и оставить её на кухне. «Суп на плите, я рожаю, Олег сами знаете где. Всех целую! Вернусь уже с сестрёнкой» Посчитав, что она вполне себе сильная и временно даже независимая женщина, Швецова проигнорировала такси и отправилась в больницу на своей машине. Доктор, который прибыл туда чуть раньше по предупреждению Маши, очень удивился, увидев, как она выходит со своего места. — Машенька, ну вы и отважная! Осторожнее с такими делами, вы чего. — Да ладно, — хихикнула она, — пока всё очень даже терпимо. Но через пару часиков, когда Швецовой позвонил Кораблёв, чтобы узнать вообще как дела, она была настроена уже не так легко и радостно. Начинало болеть сильнее, чем она и поделилась с Лёней. Он сначала как-то испугался, потом обрадовался, а потом пожелал удачи и попросил сообщить ему сразу. — Я Олегу расскажу! У меня к счастью есть возможность к нему приехать в любое время. — Ага, — вымученно ответила Мария, — это… это будет здорово. Пока, Лёнь. Маша уже была готова лезть на стены от той неимоверной боли, которая наваливалась на неё словно снежная лавина. От неё нельзя было сбежать или спрятаться, она пронизывала всё тело словно тысяча иголочек. Мария мечтала лишь об одном: иметь сейчас возможность взять Олега за руку. Физически бы ей не стало легче, да, но вот морально… Но это были лишь мечты, и Марии приходилось раз за разом пробираться через эти волны дикой боли одной. Спасала лишь мысль о ребёнке и о том, что ей сейчас там тоже очень нелегко. Швецова даже подумала, а знает ли Олег о том, что сейчас происходит, но тут же поняла, что это маловероятно. «Хотел сюрприз — будет. Не с полом, так хоть с самим рождением!» — Подумала она, опираясь на подоконник. На улице мела метель, и казалось, что через пару часов от города останутся только крыши. Мария смотрела в окно и просто собиралась с силами. Впереди её ждало самое ответственное. И тогда когда ей на грудь положили маленький тёплый кричащий о своём появлении на весь мир комочек, Маша поняла, ради чего всё это было. Измученная до последней капли, она прижимала к себе новорождённую дочь и не имела сил даже заплакать. Хотелось, чтобы кто-то сейчас подошел, поцеловал в макушку и сказал, что она молодец, но это снова было из области фантастики. Пока они одни, Маша должна стать этому крошечному человеку опорой и поддержкой. — Лёнь, — Мария слабо улыбнулась, представляя, как обрадуются все вокруг после такой новости, — родила. — Да вы что! — Мужчина даже со стула вскочил, удивляя сидящего с ним в кабинете Фёдора. В связи с последними событиями им приходилось сидеть на работе допоздна. Он принялся вслушиваться в разговор Кораблёва, но все равно не мог уловить ни звука. — Что, что там? — Нетерпеливо воскликнул Федя. — Швецова родила! Поеду-ка я обрадую молодого отца, думаю, что это прибавит ему бодрости духа. — Правильно, это правильно, — закивал Фёдор, — а как ты к нему попадёшь? — Да легко, — фыркнул Леонид, в спешке собираясь на выход, — скажу, что мне нужен неотложный допрос устроить и дело с концом. Фёдор пожелал другу удачи и остался доделывать то, что они не успели вместе. Лёня же помчался в область, чтобы там сообщить Платонову эту радостную новость. Повоевав с начальством какое-то время, Леонид всё-таки добился того, что ему одобрили допрос. Отступать он сегодня даже и не думал. Когда Олегу сказали, что к нему приехал на разговор некий Кораблёв, у него в голове сразу замелькали нехорошие мысли. «Не дай бог что-то с Машей! — Думал он, идя в комнату для допросов. — А если это касается моего дела… Нет, мелковато. Хоть бы ничего не случилось!» — Привет! — Чересчур радостный, как показалось Платонову, Леонид протянул ему руку для приветствия. — Извини, что поздно выдернул, но не от меня зависело. — Лёнь, что-то случилось? — Тут же спросил Олег, напряжённо вглядываясь в лицо друга. — Случилось. Швецова тебе дочку родила, поздравляю! Лицо Платонова моментально переменилось. От прежнего напряжения и скованности не осталось и следа. Он, невероятно радостный, подскочил со стула. — Как! Когда?! — Принялся допытываться он. — Да пару часов всего как, мне Машка позвонила, и я сразу к тебе. Ну, как эмоции? — Кораблёв был так горд, что именно он являлся тем самым глашатаем, который и сообщил эту невероятную новость. — Переполняют, — протянул Платонов, переваривая все случившееся, — кстати, Лёнь, мне теперь вот из кожи вон надо вылезти, но выйти отсюда поскорее. Как там процесс? — Идёт, — Кораблев вздохнул, моментально настраиваясь на рабочий лад, — но суд будет не раньше, чем через две недели. Так что сам понимаешь — поскорее не получится. — Лёнь, — Олег понятливо кивнул, но с позицией друга был не согласен, — если есть возможность, причём неважно какая, чтобы я закончил со всей этой истории, то действуйте. Правда, мне сейчас некогда тянуть… Они поговорили по поводу дела ещё немного, так как про Машу и малышку Лёня больше ничего не мог рассказать ввиду отсутствия информации. Когда Кораблев уже собирался уходить, Олег обратился к нему с одной очень важной просьбой. — Закажи, пожалуйста, ей самый огромный букет цветов, который ты только найдёшь в городе. Пока это всё, что я могу для неё сделать. — Не вопрос, — довольно улыбнулся Леонид, — всё будет исполнено в лучшем виде! Думаю, что завтра или послезавтра я к тебе снова зайду, так что скоро увидимся. И сам ты, пожалуйста, думай, что мы можем предпринять. Вводные я тебе дал. Платонов вернулся к себе в камеру, и все мысли его было заняты исключительно новостью о том, что самое главное чудо случилось — у них с Машей теперь есть малыш. Больше всего сейчас Олег хотел вырваться отсюда и приехать к Марии, поблагодарить её за силу, за её терпение и за то, что она дала жизнь их общему ребёнку. Уснул он с этими же мыслями, и все последующие дни его были заняты тоже ими. Как выглядит малышка, на кого она похожа, как чувствует себя Швецова… Кораблёв не приезжал, и задать такие вопросы было некому. А Мария тем временем продолжала восстанавливаться и привыкать к новой реальности. Ребёнок спал плохо, чувствовала Маша себя тоже неважно, но делать было нечего — она боец, значит она справится. Дети приходили познакомиться с новым членом их семьи и попросту влюбились: теперь они навещали их каждый день и не могли дождаться, когда настоящая куколка, которую можно тискать и кормить приедет домой. Мария смотрела на эту картину с улыбкой и не могла поверить, что это всё её добро. — Мам, как мы её назовём-то? Уже пять дней прошло, а она у нас то булочка, то малышка, то котёночек… — Вот как Олег вернётся к нам, тогда и решим как назовём, — пожала плечами Мария, словно это было что-то, что не стоило даже и обсуждать, — не могу же я сама. Малышка сладко зевнула и заснула в своей кроватке, заставляя всех своих троих нянек заворожённо любоваться собой. Истинная женщина! — Та-ак, — в палату вошел доктор и вежливо поздоровался со всеми присутствующими, — давайте-ка расходиться, нам с Марией Сергеевной есть о чем поговорить наедине. Дети понимающе закивали и, наскоро попрощавшись с Марией, ушли. Маша посмотрела на своего врача и удивилась. Вроде как уже обещали завтра отпустить, а тут вдруг что-то обсудить хочет. Швецова приподнялась на кровати и принялась внимательно слушать. — Маша, как у вас с давлением было до беременности? — Нормально, — неопределённо пожала плечами Маша, — я даже как-то не следила за этим. Но никогда не жаловалась! А что такое? — Да? — Недоверчиво посмотрел на неё мужчина. — Просто во время родов у вас очень сильно скакало давление. Критически сильно, я бы сказал. Мы вам не сообщали, чтобы не усугублять положение, но постфактум я обязан поставить вас в известность. Вам следует обследоваться, и желательно с этим не затягивать. Как вы сейчас себя чувствуете после родов? — Слабость небольшая, а так ничего, — захорохорилась Швецова, не понимая, что вдруг такое могло случиться, что к ней пришли с таким серьёзным разговором. — И то слава богу, — покачал головой доктор, щупая у Марии пульс, — но про обследование я серьезно! Завтра я вас отпущу, сможет вас кто-то встретить? — А можно сегодня? — Глаза Швецовой загорелись при мысли, что уже сейчас она сможет вернуться домой. Мужчина с улыбкой посмотрел на неё и кивнул. — Можно и сегодня. Собирайтесь! *** — Лёня! Ты мне так и не дорассказал тогда вашу схему, я начало поняла, а вот конец… — Качая одной рукой малышку, а другой снимая вещи с батарей, Мария разговаривала с Кораблёвым. Бог знает как ей это удавалось, но других вариантов не было. Ребёнок был беспокойный, активный, и просто лежать в кроватке было не для неё. Но Маша пока что справлялась на пять с плюсом: и дома всё хорошо, и с делом Олега помогает. Страна близилась празднованию Нового года, и только Швецову эта новость так раздражала. Половина людей уже не хотели работать, что усложняло процесс, да и к тому же ей не особо хотелось встречать год без Платонова. Она знала, что ему там несладко и очень сильно мечтала, чтобы он уже наконец-то вернулся домой. В их новый дом, где агукает маленькая девчоночка с большими карими глазами. Но несмотря на всё нежелание Маши, чтобы праздник наступал, календарь нельзя было настроить по-другому. День назад, тридцатого, прошёл суд, но его результаты почему-то были неизвестны никому. Настроение Швецовой было хуже некуда: к Олегу не пускали уже никого, она была в полном отчаянии из-за того, что мечты встретить Новый год вместе рухнули, а тем не менее праздник уже стучался в окно. Приготовление всяких праздничных лакомств взяла на себя Злата, а Маша попросила остальных хотя бы на два часика оставить её и дать поспать. Они на удивление хорошо отнеслись к такой просьбе и ушли с малышкой гулять. Швецова, которая не спала почти всю ночь сначала из-за своих переживаний, а потом и из-за капризной принцессы, которая желала, чтобы мама носила её на руках, моментом уснула. Маше было не до нового года, но дети и так уезжали сразу после полуночи с друзьями в горы, и упускать семейный праздник не хотелось. Ближе к полуночи, когда они уже расселись за столом нарядные и довольно счастливые, Маша вдруг подумала о том, что сейчас может открыться дверь, а там будет стоять Олег… Но чтобы не расстраивать себя, она быстренько отогнала от себя такие мысли. По телевизору пели какие-то артисты, Злата с Лизой дурачились, заставляя брата сниматься с ними в смешных видео, а Маша молча сидела и смотрела перед собой стеклянным взглядом. Не так давно она была уверена, что сможет легко и просто обойтись без Олега. Не сошёлся же на нем свет клином! А теперь, когда уже столько времени Мария была вдали от него, она понимала, как сильно он ей нужен. Просто как воздух. Без него плохо, без него сразу как-то не так. Смотреть на ребёнка было порой невыносимо, ведь она сразу вспоминала про Платонова, которому тоже сейчас одиноко, наверняка страшно и очень хочется домой. От таких мыслей у Маши на глазах всегда наворачивались слёзы. — Мамуль! — Злата сунула ей салфетку с ручкой. — Скорее загадывай, ты что. Не успеешь ведь! — Моё не так и просто исполнить, — вздохнула Швецова, но желание всё-таки записала. На салфетку легли ровные буквы. «Хочу, чтобы ты был дома» Часы пробили полночь, все обменялись подарками и уже через час дом опустел. Мария быстро прибралась и, переодевшись, уже хотела идти спать, но вдруг у неё зазвонил телефон. Номер был неизвестный, но Маша даже не посмотрела на него. Наверняка кто-то звонит поздравить… — Машенька, родная моя, с Новым годом! — С той стороны послышался такой родной голос Платонова. — Мы победили, солнце! Завтра я буду дома. Маша, не успев вставить и слово, расплакалась от переполняющих её чувств. Новогоднее желание сбылось всего лишь через час после того, как его загадали. Олег говорил ей ещё что-то, умолял не плакать, а Мария все никак не могла унять слёзы, которые беспрерывным потоком текли по её щекам и падали вниз. К концу разговора всё одеяло было мокрым. Олег извинился, что им нужно закончить говорить и пожелал спокойной ночи. — Спокойной ночи, до завтра! — Сказала Мария, уже почти не всхлипывая. — Я люблю тебя… Прости за всё то, что тебе пришлось пережить.