А потом бывает так

– Поттер, – позвал Снейп из-за двери, – выходите. Я не могу один выносить этот уровень безумия. Ну-ну. А что ещё, интересно, там успело выясниться? Может, и мама была чьей-нибудь подручной? Может, мама с отцом друг друга не любили? Да ну. Чай Гарри выпил, только вкуса не почувствовал. И яичницу доесть не получилось. А вот сказал бы кто-нибудь ещё до Хогвартса, что он не будет рад еде, причём какой еде! Не остаткам после Дадли и не тому, что удалось урвать во время готовки, а чему-то, что для него и приготовили. Что кто-то вообще будет для него готовить. Да ещё на кухне Снейпа… Впрочем, нет, Снейпу-то он как раз не удивлялся бы – ещё не знал бы, кто тот такой! Да может быть, и лучше было бы не знать. – Поттер, – на сей раз Снейп и в дверь постучал, но войти не пытался, – и долго вы намерены предаваться скорби? Больше всего хотелось тишины. Но дом ожил – кто-то топал прямо над комнатой, где Гарри сейчас сидел, кто-то, судя по скрежету, двигал мебель, кто-то вообще вполголоса пел, а кто-то – этот Блэк! – ругался. Никакого покоя. Гарри встал с кровати, где до того надеялся уснуть и проспать неизвестно сколько. Сперва он лёг прямо на покрывало – колючее, бурое, шерстяное – и сейчас очень постарался поправить всё как было. Ну и унылая это была комната – стопки книг на полу у кровати, на подоконнике и, кажется, вместо одной ножки у шкафа. А больше, кроме шкафа и кровати, тут ничего и не было. Нет, погодите-ка, он что, заперся в спальне Снейпа?.. – Между прочим, – продолжил Снейп, – это не вам разнесли кухню. И не вашего школьного врага чьи-то приятели притащили в ваш же дом! – Ну да, – буркнул Гарри, – зато один из моих учителей, которого я даже начал уважать, вдруг оказался подручным убийцы моих родителей. Всего-то навсего! – «Даже начали»? – А что, хотите сказать, – мне не нужно было? Даже ковёр в этой спальне был какой-то весь пришибленный – местами в чернильных пятнах, местами словно бы в опаленных проплешинах. Истоптанный ковёр. Тётя Петунья бы такой и в руки взять побрезговала. Камень Нельо по-прежнему сиял мягким неутомимым светом. Гарри камень сперва погладил и только потом осторожно взял в руки – очень уж маленьким себе казался рядом с этим камнем. Всё равно, что держать в ладонях целое озеро или звезду. Очень большое чудо. Может быть, когда он в первый раз увидел Хогвартс, из лодки, с озера – вот, может быть, тогда было похоже. Гарри смотрел и смотрел. Может быть, на этот камень тоже нужно смотреть с озера, или куда-то его поместить на высоту… А снаружи, за дверью, раздались новые шаги. – Всё ноешь, Нюниус? Да не смотри так, я не буду с тобой драться. Да ладно тебе… Эй, Гарри, ты чего, заснул там? В отличие от Снейпа, Блэк в дверь даже не стучал, а колотил так, что та вся тряслась. – На твоём месте, Блэк, – Снейп говорил примерно так, как раньше на занятиях говорил про Гриффиндор или про Гарри самого. Бррр. До сих пор противно слушать. – На твоём месте я бы сейчас попробовал вспомнить, что такое такт, и прекратил бы напоминать Поттеру о собственном существовании. – Чтобы он только тебя слушал, да, Снейп? Размечтался. Гарри, да хватит тебе! Мало ли кто когда каким был му… Судя по звукам, Блэка что-то сбило с ног. Нет, лучше бы Гарри так и продолжал бы делать уроки в бывшей второй спальне Дадли. Даже тётушка Мардж по крайней мере ни с кем не дралась! Хотя нет, и с тётушкой тоже невозможно. Лучше бы он сейчас сидел в саду у мистера Феанаро – там, по крайней мере, если и выясняли отношения, даже громко, то потом сами же над собой смеялись. А тут что Снейп, что этот Блэк… – Хуже детей, – вздохнул за дверью Финдекано. – Турко, ты что же не следишь? – А я решил!.. Что чем быстрее они выяснят, кто главный в стае, тем быстрей успокоятся, а значит, им мешать – только затягивать! – Как интересно, – Снейп, судя по звукам, снова вставал с пола, – с кем это вы, простите, нас равняете? – С жителями лесов, – огрызнулся Тьелкормо, – ну серьёзно. Нельзя же драться постоянно! – А что я? Я его не трогал на сей раз. Или что, мне уже нельзя поговорить с собственным крестником? Гарри, ты выйдешь или нет? – Гарри выйдет когда захочет, – отозвался Нельо, тоже, как видно, пришедший на шум. – Захочет сидеть в комнате три дня – его право и воля. Ты, учитель, помнится, как раз хотел, чтоб Гарри никуда не ходил один. – Хотел, – откликнулся Снейп, – но вот уныние из-за ничтожнейших причин в мои желания как-то не входило. Ничтожнейших? Да что Снейп возомнил! Как будто Гарри стал бы его спрашивать, когда грустить, а когда нет. Как жалко, что нет Рона с Гермионой! Вот уж они бы поняли. Неважно что. Всё сразу. – Сам ты ничтожная причина, – огрызнулся Блэк, – я бы тоже разобиделся, если бы понял, что всё это время мог бы не жить непонятно с кем! – Кого это ты подразумеваешь под не пойми кем? – Да не тебя, Снейп. Гарри! Не хочешь выходить, так слушай через дверь. Вон, и Снейп тоже уши греет… Вообще-то Джеймс с Лили меня просили быть твоим опекуном, если вдруг с ними что случится. Ну точно! Обязательно должно было выясниться ещё и это. Иногда Гарри казалось, что родители оставили ему секретов на всю жизнь вперёд. Но ведь это нечестно – злиться на родителей, особенно когда они и ответить-то не могут? Да, и всё-таки! Он распахнул дверь, втайне надеясь, что кого-то ей заденет, но нет – все, как приличные, отодвинулись подальше. Блэка уже одели поприличнее – не в обноски неизвестно какой свежести, а в рубаху с вышитым воротом и в штаны, которые он подвернул. Видимо, эльдар поделились своим. Так странно выглядело – только-только расчесанные волосы, впалые щёки – и цветочки на воротнике. Снейп сжимал палочку, но та смотрела в пол. У Турко были засучены рукава – то ли он что-то стирал, то ли протирал… Да, точно, вот и тряпка в руках. И у Финдекано тоже. Нельо стоял позади всех – и смотрел тоже на всех сразу. Зачем-то положил руки на плечи Турко. Разве что Хуана не было. – Ну, – спросил Гарри, – и когда же я должен был об этом всём узнать? – О чём «всём», Поттер? – Да об этом же! Что у отца был какой-то лучший друг, что этот друг случайно всё испортил, или вот ещё что вы… – Поттер, – пожаловался Снейп. Да, именно пожаловался, как будто они с Гарри всё ещё были команда. – Поттер. Блэк утверждает, что крыса вашего друга – это Петтигрю. – Что?.. – Да сколько раз повторять: я его узнал!.. Теперь нам нужно просто… – Кому это нам, Блэк? – А тебя, значит, не волнует, из-за кого на самом деле умерла Лили? – А ты не смей её… – Кухня или второй этаж? Спрашивал Нельо, и он как-то так спросил, что ссора стихла. Не рассеялась, но стихла. Блэк со Снейпом даже как-то похоже повернулись к Нельо – будто обоих раздражало, что им мешают ссориться. – Пыль осталась на кухне и на втором этаже, – пояснил Нельо, – да и не только пыль. Давайте мы сначала доототрём дом, а уж потом будем выяснять, что дальше делать и кто из вас кого сильнее ненавидит. – Я всё ещё могу вызвать авроров, – сказал Снейп, – я, более того, не понимаю, почему до сих пор не сделал этого. – Да потому что ты и сам видишь, что Звёздочка не врёт! Сам подсмотрел же что-то у него же в голове, а теперь делаешь вид… – Вот именно. Ещё раз хочешь посмотреть, Снейп? Мне не жалко! – А мне никто из вас не хочет показать хоть что-то? Ну правда. Вот опять же – оказывается, пока Гарри там валялся, эти двое уже что-то решили! Будто его всё это тоже не касается. В конце-то концов, это ведь о его родителях речь! – Тебе-то?.. Блэк нахмурился. Как будто удивился, что Гарри вовсе может подать голос. Но всё-таки встряхнулся и продолжил: – Послушай, Снейп, у тебя есть… – Да даже если б был. Показывать сентиментальные истории о дружбе с Джеймсом Поттером – уволь, Блэк, поищи другое место и другого помощника. – А ты, выходит, все эти годы только и ждал, да, чтоб рассказать, как Джеймс тебя шпынял? Что?.. Кто кого шпынял? Что, Снейп с его отцом… – Заткнись, Блэк, – сказал Снейп, – заткнись сейчас же, или я… Но ведь его трясло. Наверное, так сам Гарри смотрелся со стороны, когда тётушка Мардж начала свою злосчастную речь о щенках. Но ведь на тётушку-то Блэк не был похож! Гарри зачем-то стиснул в кармане камень Нельо и сам закричал не хуже Снейпа с Блэком: – Да перестаньте уже! Сколько можно… вы как Малфой! Наверное, если бы их двоих облить водой, они и то бы так не выглядели. – Как кто-кто, Гарри, прости? – Да, Поттер, почему это вы вдруг… – Он что, всё ещё к тебе лезет? Последнее спрашивал, конечно, Тьелко. Он-то помнил Малфоя. Надо же – в тот раз Гарри сам ещё побаивался и Тьелко самого, и Морьо, и их всех. Кто бы сказал, что потом Гарри попадёт аж к ним домой!.. А эти двое продолжали недоумевать: – С чего вдруг Люциусу… – Это не Люциус, а его сын, Блэк! Неужели так сложно сообразить? – Он тоже говорил о том, о чём нельзя, и постоянно ко всем приставал. Даже к нашему брату! И ударил, кстати, в спину. Нет, Гарри, правда – он тебе ещё досаждает? – Сыночек Люциуса, – Блэк усмехнулся, – весь в папашу. А ты, Снейп, что же, покрываешь своих, да? – Вообще-то Снейп его слегка утихомирил, – признался Гарри, – то есть профессор утихомирил. Но я не собирался говорить про Малфоя! – Поттер, вы сами начали. Логика ваша… – Я собирался… нет, вы ругаетесь как Рон и Гермиона. Даже хуже! Я хотел сказать, что если есть ещё какая-нибудь тайна, ну мало ли, с кем-то из вас дружила мама, или мои родители мне ещё что-то завещали, то скажите уже сразу! Про маму Гарри сказал отчасти специально – потому что всё ещё непонятно было, что там у неё со Снейпом, а из того слова было не вытянуть. Но ладно вам, как могла мама с ним дружить? Это всё было больше шуткой. Но с другой стороны, учитывая, как много всего успело выясниться… – А ты что, и про это не сказал? Да ладно, Снейп. Вы же с Лили друг от друга не отлипали курса до… – Так, – сказал Финдекано, – ты сейчас пойдёшь со мной. Снейп всё равно успел в Блэка чем-то швырнуть, но не попал – Финдекано красную вспышку как-то поймал, сгрёб в воздухе и смял с усилием. И зашипел сквозь зубы. – Ну вот ещё, – сказал Тьелко, – помоги теперь ему. Да, ты, учитель! – Никто вас не просил вставать на пути у… – Пойдём-ка, – Нельо как-то так ловко оказался у Гарри за спиной, что Гарри даже вздрогнул, – у меня есть для тебя пыльная комната и скучная история. То, что надо для разнообразия. *** Оказывается, бурым в этом доме было не всё. Вот Гарри оттёр целый стул, и из-под пыли показалась светлая краска. Всё равно облупилась – лака не было, и всё-таки… – Иногда проще мыть посуду, – согласился Нельо, как будто Гарри ему что-то рассказал, – ну или мебель отмывать. Впечатляет, что за тебя дерутся, верно? Дедушку тоже впечатляло. Всю мебель из этой комнаты и из соседней они составили в середину комнаты. Пол уже отмыли, и даже шторы выбили так, не снимая, насколько уж смогли – и после этого ещё раз и ещё помыли пол. Тьелко всё время норовил стащить ведро. Наверняка Снейп прибирался заклинаниями… Хотя, судя по его дому, он вообще не прибирался. Может, так ему было и уютнее. А теперь всё – шум, чистота, с кухни опять запахло поджаренным хлебом… – Дедушку? – Финвэ, вы знакомы. Этот их Финвэ был на вид моложе Блэка. Дедушка – это Дамблдор или кто-то вроде миссис Фигг. – Ты не застал, но мой отец и отец Финьо одно время любили соревноваться. Нельо не пел совершенно точно. Не пел, когда протирал подоконник – раз, другой и третий; не пел, когда споласкивал непонятно откуда взявшиеся и кем тут позабытые бокалы; не пел, отмывая поднос, чёрный с золотым. А всё равно мелодия как будто слышалась. Как будто бывает так, что кому-то просто в радость делать чище то место, где он сейчас есть. Как будто сам Нельо не был сейчас ужас как далеко от дома, и всё из-за того, что Гарри не сдержался с тётушкой. Уже хотя бы из-за этого стоило поддержать беседу. – А в чём они соревновались? – В чём угодно. Почему-то считали, что дедушки хватит только на кого-то одного. Мне кажется, те двое тоже за тебя сейчас соревнуются. – Снейп и Сириус Блэк? Так было проще – по имени и фамилии; это Снейпа Гарри знал давно, а о Блэке ещё на днях понятия не имел. – Да, Снейп и Звёздочка. Как тебе прозвище? Скажи, ему идёт? Гарри фыркнул. А Нельо продолжал: – Я думаю, они потом договорятся. Когда поймут, что драться глупо. Может, кто-нибудь из них даже додумается спросить тебя самого. Нет, эта штора снова источает пыль. Давай-ка я натяну, а ты побьёшь ещё? Мы их тут вот чем били, ничего больше не нашли. – Ты же тогда сам будешь весь в пыли. – О, я уже. Держи, тебе нужна, мне кажется. И протянул Гарри деревянную швабру – старую, рассохшуюся. И действительно – пока Нельо, чихая, тянул штору на себя, а Гарри бил по ней, растянутой, изо всех сил – правда вдруг стало легче. И камень ещё в кармане.