Переплетённые струнами

      Впервые за всю историю Хогвартса седьмой курс так сильно ждал расписания на первый учебный день. Обычно студенты хотят оттянуть этот момент как можно дальше. Но желание оказаться на первом уроке магического тенниса у профессоров Мориусов давило на желание еще немного понежиться в остатках свободных дней. За субботний вечер все уже успели обсудить своих новых преподавателей. Девушки гадали, какое же тело профессора Остера Мориуса под мантией, а также думали, какую же юбку выбрать на первый урок. Никого не смущало, что характер их нового учителя ещё никому не известен, да и к тому же он был женат. Парни же гадали, какой инвентарь у них будет на уроках. Ракетка в магическом мире была подобна волшебной палочке. Если она один раз поглотила в себя магию волшебника, то на силу другого мага эта ракетка уже не будет реагировать. Поэтому на каждого студента выделялась индивидуальная ракетка. Те, у кого уже была она, в срочном порядке писали родителям письма с просьбой прислать все для уроков.       Воскресное утро Гермионы началось с того, что она решила выяснить: какую спортивную форму надевают на игры в магический теннис. С виду может показаться, что большой теннис и магический теннис — две схожие игры. Но Грейнджер была дотошна во всех мелочах. И даже в одежде она старалась быть лучшей. Несмотря на то, что у неё не было огромной банковской ячейки в Гринготтсе, девушка могла спокойно обеспечивать себя всем нужным. Уход за собой и хороший вид входили в это число. «Если хочешь, чтобы в жизни все было идеально, начни с себя!», — твердила она себе почти каждое утро, укрощая свои кудри у зеркала. К седьмому курсу Гермиона научилась расправлять свои природные кудри. Ее волосы аккуратно волнились и обрамляли тонкую шейку, подчеркивая выпирающие ключицы. Она считала свои волосы визитной карточкой. На младших курсах ее шевелюра запомнилась не только всему потоку ее года, но и, похоже, всему Хогвартсу. К старшим курсам гриффиндорка уже привыкла к своей небольшой особенности, да и все, собственно, тоже.       Выхватив из тумбочки телефон, она быстро проверила наличие связи. Когда три полосочки засветились на маленьком экранчике, девушка радостно начала набирать такие знакомые цифры. Несколько долгих — для Гермионы — гудков и вот оно, долгожданное:       — Алло?       — Мама! Привет, — на другом конце телефона раздался радостный писк.       — Гермиона, доченька! Ну наконец-то ты позвонила! Мы с отцом так переживали. Ну, рассказывай как ты? Как друзья? Как школа? Что нового? — Джин Грейнджер могла тараторить до бесконечности, но ограниченное количество времени немного спасло Гермиону от допроса.       — Мам, ты знаешь, что телефон на случай чего-то срочного. На все твои вопросы я отвечу в письме, не переживай, — она пыталась сказать как можно мягче, но все равно получилось немного жестко и в какой-то степени грубо. Гермиона очень любила своих родителей и старалась делать всё, чтобы они были счастливы. Но вот её характер и ужасная прямолинейность иногда губили все ранее сделанные труды. Из-за этого сама Гермиона ужасно злилась на себя. Чего она только не перепробовала: техники по изменению своего характера, вычитанные из книг, самокопание, поход к маггловскому и магическому психологу. Итог один — это не изменить. Конечно родители старались убедить девушку, что их это совершенно не обижает, но глаза говорили об обратном. Грейнджер прекрасно понимала, что это не так.       — У тебя что-то случилось?!       — Мам, сегодня к вам прилетит сова Гарри. Отдайте ей пожалуйста сумку с моей всей теннисной формой. Вчера нам объявили, что в этом году будет магический теннис как новый предмет. На уроки мне нужна спортивная форма, а тратиться на то, что у меня уже есть, я совершенно не хочу, — после своего объяснения Гермиона услышала облегчённый вздох мамы и радостный крик отца: «Моя девочка возвращается в спорт! Милая, порви их там!» Эта детская радость вызвала бурю радостных эмоций в душе гриффиндорки. Не каждый день можно было услышать, как ее обычно суровый отец радуется, словно ребёнок.       Дальнейший разговор уже не имел никакой срочности, поэтому Гермиона постаралась попрощаться с родителями, но радостные слова поддержки и пожелания удачи во всем поглотили ее прощания, поэтому она просто завершила звонок и облегченно выдохнула. Плюхнувшись на кровать, девушка посмотрела в потолок и думала, отчего губы поднялись в предательски-счастливой улыбке. Джин и Томас Грейнджер иногда вели себя похлеще гиперактивных первокурсников. Гермионе иногда казалось, что она растёт, а ее родители молодеют, потому что с каждым годом в их поведении появлялось все больше детских черт. Конечно, они вели себя так только тогда, когда позволяла ситуация. Но это не запрещало думать Гермионе о них в таком ключе.       В комнату резко с радостными криками ввалилась Джинни. Она просто визжала и прыгала посреди комнаты, ничего не говоря подруге. Это было привычное поведение для Уизли, когда случалось что-то радостное для неё, поэтому Гермиона просто ждала, — со сложенными руками на груди и ухмылкой — когда у этой рыжей бестии иссякнут силы прыгать и визжать одновременно. И буквально через пару секунд Грейнджер уже могла различить более менее внятную речь.       — Мама и папа прислали мне новую теннисную форму! Я смогу заниматься магическим теннисом, Герми! Он столько дорог открывает в будущем, ты не представляешь! — девушка радостно накинулась на подругу и начала всю ее расцеловывать, хотя Гермиона не была причастна ни к чему из вышеперечисленного.       — Джин, успокойся, — Гермиона мягко старалась отцепить от себя подругу, но та, словно пиявка со своими объятиями, вцепилась в Грейнджер. Гриффиндорка не сильно любила тактильный контакт. В детстве она была просто зависима от объятий родителей, от тёплого приветствия друзей. Но с возрастом эта любовь к тактильному контакту пропала. Хотя нет, не с возрастом, а просто в один миг она перестала обнимать кого-либо. Теперь объятия Гермионы стали для всех родных и друзей самым ценным подарком.       — Джиневра Молли Уизли, ты знаешь меня! — Гермиона пыталась по-хорошему. Но когда это не выходило, приходилось прибегать к полному имени и угрозам. Этот способ успокоения работал не только на Джинни, но и на всем семействе Уизли, не включая Молли Уизли. Ведь именно из-за неё все так боялись этих слов. Даже Артур немного вздрагивал, когда слышал такого рода предложения. А иногда ему было искренне жаль своих детей, но по-другому этих сорванцов не воспитаешь.       Джинни резко отскочила от Гермионы и виноватым взглядом с улыбкой уставилась на неё. О, она не раскаивалась за свой проступок, нет. Это была обычная реакция на такого рода «угрозу».       — Извини, все никак не могу привыкнуть, что у тебя частично, как там она называется… афи… афо…       — Афефобия . Не нужно так громко об этом говорить. Это лишь мои мысли. У меня это далеко не с рождения, думаю, когда-нибудь пройдёт, — она нервно закусила губу и щелкнула пальцами рук. Когда Гермиона нервничала, то невольно начинала заламывать пальцы до щелчка, что иногда ужасно раздражало ее друзей, но они ничего ей не говорили. У самих было множество не самых хороших привычек. Когда у Гермионы появилась эта привычка, никто не мог сказать. Просто в какой-то момент она начала заламывать пальцы.       — Да-да, именно она. Прости ещё раз, — Джинни мило похлопала глазками из-под своих рыжих и ужасно красивых ресниц, тень которых красиво ложилась на веснушчатые щечки Уизли, а потом привычным движением упала на кровать подруги.       — Родители так обрадовались, что мы с Роном можем заниматься магическими теннисом, что купили нам форму. Жаль, что я могу заниматься лишь один час в неделю. А у вас аж шесть часов в неделю! — Гермиона удивлённо вскинула бровь, ожидая объяснений таких заявлений.       — Ты разве не видела, что расписание на неделю вывесили? — глаза Грейнджер тут же округлись. Как она, Гермиона Грейнджер, могла пропустить расписание?!       Не дослушав дальнейший лепет подруги, Гермиона помчалась вниз по лестнице к доске объявлений в гостиной. Ей не терпелось узнать какие же уроки ее ожидают уже завтра. Тело и душа так и рвались получать новые знания. Далеко не все друзья и однокурсники разделяли такое рвение к учебе. Кто-то даже называл это «нездоровым» желанием учиться, но гриффиндорка никого не слушала и делала только то, что ей нравилось. Если другим не нравилось учиться, то это не значит, что и она должна не любить это дело. В трудные времена учеба помогала отвлечься от проблем…       Подбежав к доске расписания и грубо растолкав других учеников локтями, Грейнджер досконально изучила расписание буквально за пару секунд. На данный момент больше всего ее интересовало когда и с каким факультетом у них будут проходить занятие по магическому теннису. К счастью они были во вторник и в четверг, по субботам теннис стоял как внеурочная деятельность, но, к сожалению — огромному сожалению для всего Гриффиндора — их занятия будут проходить совместно со Слизерином. Это немного обрадовало Гермиону. Несмотря на уже шесть пройденных лет вместе со Слизерином, она так и не смогла до конца найти общий язык с этим факультетом. Точнее как, она хорошо общалась с Блейзом, — они оба горячо любили поспорить, когда обсуждали последние новости с политической арены магической Британии и всего мира — Тео — он просто обожал маггловский алкоголь, а Грейнджер была его «поставщиком» — и Пэнси, несмотря на первое впечатление о Гермионе — полная заучка — она прекрасно разбиралась в моде и древних рунах; Пэнси просто обожала предмет «древние руны». С другими слизеринцами у неё было нейтральное общение, но вот с одним из них общение шло хуже некуда. Даже с профессором Снейпом иногда можно было нормально общаться, хотя он куда меньше шёл на контакт, чем белобрысый слизеринский слизняк. Именно так называла Гермиона Драко Малфоя. Единственного студента седьмого курса факультета Слизерина, которого она не могла терпеть всей душой.       Размышляя о Слизерине, Гермиона резко вспомнила, что через полчаса она должна встретиться с Блейзом в библиотеке для разработки его плана «Как стать лучшим магоадвокатом». На часах было половина одиннадцатого утра.       — Так, у меня есть время привести себя в порядок и найти нужные вещи в чемодане, — пробубнила себе под нос Грейнджер и резвыми шагами направилась обратно в комнату, собираться.

***

      Драко дописывал письмо, в котором просил мать прислать ему форму и ракетки для предстоящих занятий. Не хотелось на первый урок приходить в школьной форме, в дорогущих туфлях и с волшебной палочкой в руке вместо ракетки. Малфои были лучшими во всем и всегда. И в этом правиле не было ни одного исключения. К тому же, с самого детства Драко поражал всех тренеров своими способностями к теннису, многие пророчили ему карьеру великого магического теннисиста, кто-то даже поговаривал, что если Драко будет делать упор на этот вид спорта, то совсем скоро Мориусы отдадут титул самых сильных теннисистов Европы. Но Малфой выбрал другой путь. Ему несомненно нравился магический теннис. Это был аристократический вид спорта. Умением играть в теннис можно было гордиться. Но квиддич давал Малфою возможность показывать свои эмоции. На матчах этого жестокого, но захватывающего вида спорта твои эмоции и живость приносили море эмоций и аплодисментов от зрителей. В теннисе же нужно было уметь контролировать себя. Конечно, Малфой-младший это умел. Этому навыку он был обучен лет с пяти, поэтому ему контроля эмоций хватало в обычной жизни. В любимом деле эмоций сдерживать не хотелось от слова совсем. Именно поэтому большая часть его друзей по таким же причинам, как и Драко, выбрали квиддич, вместо магического тенниса.       Блейз ужасно шумно гремел своими вещами, постоянно что-то вытаскивая из сундука. Он вот уже пятнадцать минут, старается что-то найти. Вся комната была завалена вещами сокурсника: футболки, рубашки, мантии, носки (по отдельности, конечно), брюки, шорты, куртки — все это создавало какой-то вещевой круг возле Забини. Малфой смотрел на него с небольшой усмешкой. Вот вроде человек всю жизнь живет бок о бок с магией, а простого «Акцио» как будто не знает.       — Акцио мозги Блейза, — с насмешкой в голосе сказал Малфой, привлекая внимание своего друга. Мулат раздражённым взглядом посмотрел на соседа и продолжил свои поиски. Это немного озадачило даже Малфоя. Забини был далеко не дурак. Видимо, вещь, которую он ищет, нельзя найти обычным «Акцио».       — Что же за вещь такая, которую нельзя найти таким простым заклинанием? — загадочно спросил Малфой, придвигая свой стул немного ближе к хаосу вещей возле Блейза.       — Твои мозги, Малфой. Потому что их попросту нет. А я ищу уменьшенную копию фамильного сундука для книг, который как раз таки нельзя найти таким легким заклинанием, — слизеринец фыркнул и засунул свою руку как можно глубже в свой сундук. На него, конечно, было наложено заклятие незримого расширения.       — Ты что, стал Грейнджер версия 2.0? А я тебе говорил, что ваше общение плохо на тебе сказывается, — Драко от недовольства сощурил глаза, из-за чего на лбу появилось несколько морщин, а между бровей пролегла небольшая складка.       Он определённо не был доволен тем, что из всего их квартета Блейз, Тео и Пэнс так хорошо сдружились с этой лохматой — хотя лохматой ее уже давно нельзя было назвать — заучкой. Она была заносчива, импульсивна и очень горда собой. Вот это комбо! Все эти три качества Драко просто ненавидел в людях. Гермиона Грейнджер была его идеалом ненависти. Блейз и Тео постоянно шутили, что под яростной ненавистью он прячет свою страстную любовь к гриффиндорской принцессе, на что Драко слал их на три весёлые буквы, а при мысли об этом все внутренности сворачивались и хотелось блевать. «Ни при каких обстоятельствах это не произойдёт!», — всегда твердил себе Драко, а потом со спокойной душой начинал спор с Грейнджер. Эти споры и ссоры позволяли ему разбавлять свой спектр эмоций: он мог как смеяться от ее желания доказать свою правоту, так мог и злиться, что эта дрянная гриффиндорка задела его за больное место. Она, конечно же, не знала, что оно таковым является, просто била куда попало. И иногда попадала прямо в цель. Будто морской бой, ей-Мерлин.       — Нашёл! — радостно крикнул Забини, вытаскивая Малфоя из мрачных мыслей о своих больных местах.       В руке Блейза был и вправду маленький сундук, украшенных различными золотыми узорами. На крышке этого сундучка на фоне всех золотых завитушек выделялась красная буква «З». Это не было чем-то удивительным, ведь сундук был семейным. А почти на всех семейных вещах или различных артефактах писались первые буквы или инициалы семьи, к которой они принадлежали. Взяв в руки свою палочку, Блейз поставил сундучок на пол, пробормотал какое-то заклинание, и сундук приобрёл нормальный размер. Довольный проделанной работой мулат открыл его и достал содержимое.       — Ну кто бы мог сомневаться, куча книг по магическому праву. Блейз, ты не устал?       — А ты не устал от всех своих зелий, скляночек и заучных названий обычных вещей? — на его вопрос Малфой деликатно промолчал.       — Вот и я нет. И вообще, у меня встреча через десять минут, — Блейз начал закидывать все нужные книги в свою сумку и убирать беспорядок, который он устроил во время поиска сундука с книгами. Драко нервно повел головой в сторону своего рабочего стола. Если Блейз берет с собой книги по праву и идёт на встречу, значит он идёт на встречу с Грейнджер, обсуждать «великие» дела политического мира.       — Сколько можно возиться с этой гриффиндорской занозой в заднице? Вы прям все втроём не можете жить без неё. А может, вы все сидите на наркоте, а она ваш дилер? — Драко ужасно раздражает, что все его друзья так лояльно относятся к ней. В этой девчонке нет ни грамма адекватности.       — Нет, Драко. Это ты просто не даёшь никому нормально с тобой общаться. А она, несмотря на своё происхождение, в сто раз лучше половины Хогвартса. Думаю, это поняли и приняли абсолютно все, кроме тебя, — Блейз равнодушно посмотрел на своего друга и, больше ничего не сказав, вышел из комнаты.       — Думаю, это поняли абсолютно все, кроме тебя, — писклявым голосом передразнил его Драко и уже своим голосом крикнул вслед, — да пошёл ты, Забини!       Слизеринец вернулся к своему делу: на столе лежал небольшой блокнот, который был исписан множествами заметок, формул и реакций. В последнее время у него в голове рождались всё новые и новые идеи, которые нужно было записать на бумаге, а также потом проверить. В разуме Драко было столько всего, что у парня иногда просто не хватало времени рассортировать все новости и знания, что накопились за последнее время. А знаний было много, ведь Драко ужасно быстро читал книги. Это его бесило до чёртиков. Но когда в руки попадалась очередная книга с новым и очень нужным материалом, он просто не мог остановиться. Глотал их, как яблоки. Но при этом Малфой не кичился своими знаниями, в отличие от не умолкающей гриффиндорской занозы.       — Аргх, почему я вообще думаю о ней?! — он раздраженно повёл головой и начал что-то активно писать. После новости о новом предмете Драко вспомнил одну идею, которую затерял в своих мыслях ещё в начале лета. Хотя после празднования своего восемнадцатилетия он потерял все умные мысли и восстанавливал их до сих пор. В голову платинового слизеринца пришла прекрасная идея: улучшить магообъёмность струн за счёт зелий. Ведь в теннисе нужны не только магические способности игрока, но и физические. Волшебство отнимало много энергии, из-за чего игра могла закончиться очень быстро. А создал бы Малфой такое зелье, струны бы чувствовали игрока и помогали правильно распределять магию во время игры. Это бы значительно улучшило и общее состояние теннисиста, и зрелищность игры.       «Если я и вправду смогу создать такое зелье, то даже Мерлин со мной не сравнится», — Малфой усмехнулся своим грандиозным планам и принялся разбирать структуру теннисных струн. Для начала нужно было разобрать общее значение струн. Конечно, в общих чертах Малфой все это знал. Но для создания зелья его знаний было мало.       «Многие теннисисты-любители, наблюдая за мощью ударов и скоростью вращения мяча ведущих профессионалов, полагают, что им это удаётся благодаря сильному магическому фону и ракетке. Но это не совсем так. Большую роль играют струны и качество их натяжки. Таким образом, независимо от того, насколько у вас современная ракетка и сколько она стоит, мяч во время игры касается только струн (при правильном ударе). Поэтому от того, какие струны натянуты на вашу ракетку и, с какой силой или жёсткостью они натянуты, во многом будет зависеть, как будут воспроизводиться магические качества вашей ракетки. Струны различаются по своей упругости (эластичности) и прочности. Чем более упругие свойства имеет струна, тем больше магии она поглощает в момент контакта с мячом, тем лучше проявляются игровые качества ракетки, в том числе и мощность удара. Чем струны прочнее, тем менее склонны вбирать в себя большое количество магии, а значит долговечнее. Упругость и прочность струн зависят от материала, из которого они изготовлены, толщины и от внутренней структуры.       В современном магическом мире струны принято делать из синтетического сырья, в которых в качестве материала наиболее часто используется нейлон, полиамид, полиэтилентерефталат. Производители для улучшения характеристик струн часто используют специальные добавки. Необходимо отметить, что наибольшей популярностью пользуются именно струны из полиэстера, так как они позволяют лучше всего распределять магию и направлять мяч. Но они имеют существенный недостаток: из-за того, что полиэстер наименее жёсткий, струны, которые из него изготовлены используют большое количество магии, а значит, теряют свою первоначальную «натяжку» и быстро истощают игрока. Полиэстерные струны от компании «Luxilon» в значительной степени этого недостатка лишены и имеют наибольшую популярность, в том числе и среди профессионалов, благодаря их свойству наилучшей передачи волшебства мячу, а значит, способностью придавать мячу сильное вращение. На протяжении ряда лет компания проводила эксперименты по соединению базовых материалов, например, полиэстера, с нетрадиционными для изготовления струн материалами и в 1997 году добилась уникальных результатов, благодаря которому увеличилось время содержания волшебства в струнах.       Многие топ-игроки используют комбинацию: продольные струны натягивают более упругие, поперечные ‒ прочные. Это позволяет держать им баланс в расходе магии на игру. Сочетание разных струн для формирования одной струнной поверхности ракетки получило название «гибридный» набор (Hybrid).».       — Ну конечно, гибриды!