***
Нумерология стояла вместе со Слизерином. Радостная Гермиона вошла в кабинет и глазами искала своих друзей. Вот Гарри и Рон играют в морской бой, вот Невилл читает очередной фолиант по травологии, вот Парвати о чём-то шепчется с Браун. В другой стороне класса гриффиндорка заметила Пэнси и Дафну, которые что-то разглядывали в журнале, Тео мило сопел на парте, а Блейз о чём-то беседовал с Малфоем. Сев на свое место, Гермиона обернулась к мальчикам. — Привет! — Угу… Е4 или Е5? — задумчиво сказал Рон, ставя крестик на Е4. Гермиона не обратила на это внимание, так как считала, что Уизли до сих пор обижен на нее. Хотя прошло уже две недели с последней ссоры. — Гарри! — Поттер вообще будто не видел свою подругу. — Да-да, привет Гермиона, — Грейнджер хотела уже возмутиться, но начал звенеть колокол, означающий начало урока. Гриффиндорка обиженно отвернулась от парней и села на свое место. «Супер, просто супер. У меня день рождения, а им все равно!» — Гермиона ужасно не любила, когда друзья что-то забывали. И ладно, если бы это было обычное домашнее задание, но день рождения лучшей подруги… Настроение упало ниже плинтуса. А ведь утро так хорошо началось. Вот только Гермиона не подумала, что это было только начало дня.***
Периферическим зрением он заметил кудрявую макушку, вошедшую в класс. Уголки ее губ были приподняты в улыбке, а глаза светились. Он заметил, как она искала взглядом всех своих друзей, искоса глядя в сторону его факультета. Точно, у неё же и здесь есть друзья. Она легко села на своё место и начала разговаривать со своими дружками. Буквально за пару секунд ее ямочки с щёк пропали, а глаза резко потухли. Он сжал губы в тонкую линию, думая, какие же слова от этих остолопов смогли так быстро расстроить ее. Прозвенел колокол. В кабинет вошла профессор Вектор, попутно объявляя тему урока. Со всех уголков класса зашелестели пергаменты и заскрипели перья. Малфой воспользовался этим моментом: — А что это с ней? — рука Драко метнулась в сторону гриффиндорки. Блейз с непониманием уставился на друга. С какого перепугу его волновала Грейнджер? — А тебе какое дело? — шепнул Забини, попутно пытаясь записать тему урока. — Ну, может мне хочется добить ее окончательно? — хмыкнул Малфой, мысленно стреляя авадой себе в лоб. Мерлин, ну почему так сложно. Почему так сложно не смотреть на неё? Слизеринец не мог понять, что с ним происходит. За последние две с половиной недели он видел ее чаще, чем за все предыдущее время их обучения в Хогвартсе. Совместные тренировки сильной группы открыли для него Грейнджер с другой стороны. Да, она все ещё оставалась главной всезнайкой всего курса, но теперь этим не хвасталась. Будто она поняла, что уже таковой является и доказывать это больше никому не нужно. Гермиона прекрасно отрабатывала удары на разминках, силе ее магии и самих ударов могли позавидовать даже некоторые парни. С виду ее ноги казались худыми, но когда она носилась по корту из одного конца в другой, виртуозно отбивая сложнозакрученные мячи, то прелестные ножки гриффиндорки уже не были такими тонкими для него. Остроте ее взгляда, внимательно следящего за мячом, могли бы позавидовать даже некоторые ловцы квиддича. Шоколадно-карамельные глаза быстро бегали из одной стороны в другую, исследуя обстановку. А в голове шли молниеносные мыслительные процессы и рассуждения: куда полетит мяч, как его отбить, куда и с какой силой. Его удивляли ее волосы: на тренировках они были настолько прямые, что даже невозможно было заикнуться про «воронье гнездо». Да и вообще, на голове Грейнджер его давно уже и не было. Как только девушка начала хорошо общаться с Паркинсон, ее «гнездо» чудом заменилось на опрятные кудряшки, постриженные по концу лопаток. Он всматривался в ее профиль, думая обо всем этом. Она уже не вызывала в нем такое сильное раздражение и негодование. Слово «ненависть» он никак не мог сказать, потому что никогда и не ненавидел Грейнджер. Да, она его бесила на первых курсах из-за своих оценок, потом из-за своей дерзости, затем из-за близкого общения с его друзьями. Но он не испытывал к ней никакой ненависти. Осознание этого вылилось на него словно ведро холодной воды посреди урока. Он резко поднялся с места посреди всего класса и вышел из кабинета, даже не отпросившись у преподавателя. Было какое-то непонятное чувство. Словно от признания самому себе в том, что ненависти к Грейнджер никогда и не было, ему стало легче дышать. Она была самой обычной ведьмой, пусть и магглорожденной. Для него это ничего не значило. Ровно как и для его матери, но только не для отца. О, Драко потакал ему вплоть до четвёртого курса. Просто в один из вечеров он разговорился с матерью. И этот разговор навсегда поменял его взгляды на жизнь…***
Сегодня отец уехал на важную встречу по семейному бизнесу и вернётся только через неделю. Впервые Драко на столь длительный промежуток времени оставался дома только с матерью. Воспитанием сына по бóльшей части занимался Люциус, ограничивая их общение. Нарциссе было ужасно сложно из-за этого, но она справлялась. Это были последние дни перед отъездом в Хогвартс. И Драко решил провести хоть один вечер с мамой. Он попросил домовиков накрыть легкий ужин на одной из веранд Малфой-Мэнора, а сам отправился на поиски Нарциссы. Ее он нашёл в библиотеке: женщина уютно устроилась в широком кожаном чёрном кресле и читала книгу. — Мама, — Малфой острожно постучал в дверь и приоткрыл ее. Нарцисса перевела свой взгляд на источник звука, и в глазах мелькнуло удивление. Это заставило парня неуютно сжаться. Насколько сильно надо было отдалиться от матери, чтобы та удивлялась своему собственному сыну? — Да, Драко? — из раздумий его вывел такой мелодичный и почти-родной голос. — Не хочешь поужинать со мной на веранде? Я попросил домовиков накрыть нам стол, — он немного приподнял уголки губ, чтобы не пугать Нарциссу своей серьёзностью, которую взял от отца. Ее взгляд потеплел. Она отложила книгу и направилась в сторону выхода из библиотеки. Драко думал, что мать захочет выйти, но она крепко обняла его. Слизеринец очень сильно удивился такому яркому проявлению чувств от самой показательной аристократки — Нарциссы Малфой. Ее руки были такими теплыми и мягкими, а запах гардений кружил голову так, что Малфой захотел навсегда остаться в этом моменте. Он прижал хрупкое тело женщины в ответ и закрыл глаза. Хотелось запомнить каждую мелочь этого мгновения. Драко понял, как много он потерял, отдалившись от матери.***
— Прости меня, мама, — резко выпалил Драко. На улице уже была глубокая ночь. Веранду освещало множество свечей, но это не мешало Луне оставлять следы своего света в такой важный момент жизни Нарциссы и Драко Малфоя. — За что, сынок? — она крепче сжала кружку с ароматным ягодным чаем, догадываясь, о чем пойдет речь. — За то, что не обращал на тебя внимания, за то, что потакал идеям отца и отдалился от тебя… да за все прости! Я только недавно понял, сколько потерял, — он опустил голову вниз, руками опираясь о колени, а пальцы прошлись сквозь шевелюру платиновых волос. Хотелось выть от стыда, который настиг Драко сегодня вечером. — Милый, ты ни в чем не виноват. В наших семьях это обыденность. Да и я дел натворила, из-за чего отец не хотел нашего близкого общения. — Нарцисса виновато посмотрела в серебристые глаза сына. Она знала, что он поймёт ее. Он наполовину Блэк, он должен понять ее. — Когда ты родился, Люциус только начал входить в семейный бизнес Малфоев и Блэков. Я совершенно не знала, как о тебе заботиться, но и не разрешала это домовикам и няням, хотела все сделать сама. За это на меня смотрели с упреком, но ничего не говорили против, ссылаясь на слишком сильную материнскую привязанность, которая в скором времени пройдёт. Однажды я решила пойти к Дромеде. Это был сложный для меня шаг, ведь она отреклась от семьи ради магглорожденного, а я не могла разорваться между двумя крайностями. Я думала, что она меня выгонит, накричит и все в таком духе, но нет. Когда я пришла с тобой на руках, она расплакалась от радости, — на этом моменте Нарцисса усмехнулась, а Драко внимательно слушал: — Она поздравляла меня и крепко обнимала. Сестра познакомила меня со своим мужем, и вот тогда весь мой мир рухнул. Я пришла к ней попросить о помощи, чтобы научиться ухаживать за тобой, а в итоге полностью изменила своё мировоззрение. Ее муж — Тэд — оказался прекрасным мужчиной и любящим отцом. Я смотрела на их семью с восхищением и белой завистью. Именно они научили меня пеленать, готовить магическую смесь, купать и ухаживать за тобой. Первые девять месяцев все шло отлично: Люциус почти всегда в разъездах, я с любимым сыном на руках в обществе любящей и любимой сестры и ее мужа. Но, — взгляд матери наполнился болью, от чего сердце слизеринца пропустило удар, — в один из дней твой отец узнал о том, что я общаюсь с «изгоем» Блэков и ее мужем. Мы сильно поссорились в тот день, и он поставил меня перед выбором, снова этот чертов выбор, — глаза Малфоя расширились от услышанного ругательства из уст Нарциссы, — либо он и ты, либо Дромеда. Я слишком сильно любила тебя, поэтому осталась тут. Но я успела отправить Дромеде и Тэду письмо с объяснением всей ситуации прежде, чем твой отец прервал нашу связь. После этого он не разрешал мне проводить с тобой много времени, перекинув тебя на нянек и домовиков. Когда бизнес уже шёл сам, он занялся твоим воспитанием, ограничивая меня и по сей день… Нарцисса сделала глоток чая после долгого рассказа. Она боковым зрением посмотрела на своего сына. В глазах плескалось удивление, а на лице был шок. Он в жизни и не подумал бы об этом. Его мать общалась с Андромедой и Тэдом Тонксами, она изменила свои взгляды. Нарцисса подозвала домового эльфа и попросила его о чем-то. Тот появился через пару секунд с замысловатой шкатулкой в руках. — Эту шкатулку Дромеда подарила нам с тобой, когда тебе исполнилось полгода. Ее могут открыть только потомки Блэков. — Нарцисса протянула ему эту шкатулку. Драко открыл ее. Внутри лежало всего несколько колдографий, которые уже постарели. Время никого не щадит. Он достал первое колдо. На нем стояла Нарцисса, только немного моложе, с Драко на руках. Рукава ее дорогущего платья были закатаны до локтей, а весь мальчик был в пене. Ее лицо менялось в смехе, когда на голове Малфоя появлялась пенная корона. Кто-то за кадром наколдовал этот «предмет». В груди защемило. Всю свою осознанную жизнь он ни разу не видел, чтобы его мама так искренне и явно смеялась. На второй колдгорафии стоял незнакомый Малфою мужчина. Он был довольно высок и выглядел грозно благодаря широким плечам и спортивному телосложению. Несмотря на «устрашающий» вид волшебника, карие глаза Тэда светились добром и любовью, с которыми он смотрел на своего племянника. Он смешно держал Драко за животик одной рукой, а другой расправлял его руки в стороны. Маленький Драко улыбался своим беззубым ротиком, а его глазки щурились от смеха. — Тэд называл это «самолётиком». Я так и не поняла, что это значит, но ты ужасно любил этот трюк. — Слизеринец заметил взгляд мамы, наполненный светлыми воспоминаниями. На третьем колдо Малфой впервые увидел свою тетю — Андромеду. Она была ужасно похожа на его безумную тетку Беллатрису, которая сейчас лежала в психиатрическом отделении Мунго. Но это только внешне. На самой колдографии женщина улыбалась с теплотой. Смотря на Дромеду, Драко почувствовал именно тепло. На этом снимке Нарцисса стояла, обнимая Драко за животик, пока тот с удивлённым глазами смотрел на свою двоюродную сестру — Нимфадору. Она превратила свои уши в заячьи и шевелила ими вперёд-назад. В следующее мгновенье Драко ухватил одно ухо своей пухленькой ручкой. Лицо Тонкс-младшей исказилось в немом вскрике, а Андромеда заливисто засмеялась. И все по новой. Драко внимательно всматривался в повторяющийся миг и понял, что мама и тетя смеются одинаково. В момент смеха их можно было различить только по волосам. — Драко, пообещай мне, что через десять лет в этой шкатулке будут лежать колдографии твоей счастливой семьи, — слизеринец аккуратно положил колдо в шкатулку и присел на колени возле матери. Его глаза светились от только что увиденных моментов. Он был счастливым. Целых девять месяцев его окружали любящие люди. И пусть он этого не помнит. В этом мире были люди, которые его любили. И сейчас один из них смотрел на него. — Обещаю, мама.***
Когда в лицо прилетел листик из открытого окна, Драко наконец открыл глаза и осмотрелся. Точно, он сбежал с урока. Осознание того, что у Малфоя начался новый этап жизни, заставило вылететь из класса, даже не подняв руки. Возвращаться не хотелось, но вещи были там. — Вариантов нет, придётся возвраща… — неожиданно мимо него пролетела красная мантия и кудрявые волосы. Всхлипы были хорошо слышны из-за эхо коридора. — Сегодня прям день побега из класса, — пробубнил себе под нос Малфой и изменил свой маршрут в сторону туалета девочек. В тот момент его мозг явно отключился. Нет, он прекрасно знал, кто пробежал мимо него. Драко отчётливо понимал, что это была Грейнджер. Но перспективнее (да и интереснее) было узнать, что случилось у золотой девочки, нежели возвращаться на нумерологию и чувствовать на себе презрительный взгляд профессора Вектор. Он остановился возле дверей в туалет и начал прислушиваться. Всхлипы были все также слышны, но их источник находился далеко от двери, поэтому и звуки плача были тише. Драко понятия не имел, как успокаивать плачущих девушек, гриффиндорок, Грейнджер… «Ну и зачем я за ней увязался?!» — мозг возобновил свою работу. Теперь слизеринец неустанно материл самого себя, беспомощно смотря на эту дверь. Кому нужна помощь больше: ему или той девчонке? — Черт… — единственное, как смог прокомментировать Малфой эту ситуацию вслух. В голове была пустота, словно в саду вымерли все птицы. — Птицы… — он задумчиво покрутил палочку в руках и решился. Приоткрыв дверь, Драко осмотрел помещение. Гермиона сидела на низком подоконнике, поджав колени к груди и всхлипывала, вытирая нос мантией. Кажется, ей было совершенно не до того, как она смотрелась. Ее покрасневшие и опухшие от слез глаза выглядели странно-красиво. А подрагивающие губы и немного красноватый носик вводили Малфоя в серьезное заблуждение: разве можно после слез быть такой милой? — Авис, — тихо сказал он, выводя руну. Из палочки ринулись птички, желая громко чирикнуть, но Драко тут же махнул палочкой, затыкая их. Он поплотнее прижался к двери, чтобы его ни с одного ракурса не было видно, и направил птиц прямиком к Гермионе. Девушка от неожиданности взвизгнула и вскочила, но быстро успокоилась. Она снова села на свое место и уже с интересом разглядывала искусственных пернатых. Те активно летали вокруг неё и что-то радостно щебетали, заставляя забыть обо всем. Одна наглая птичка попыталась сесть ей на нос, на что Гермиона усмехнулась. В этот момент уголки губ слизеринца поднялись. Грейнджер подставила пальчик, на который села проказница, и, сделав «грозное» лицо, начала отчитывать птичку. Ведёт себя как ребёнок, а ведь ей уже… сколько ей лет? Драко отошёл от двери в раздумьях. Он помнил, что она была старше всех на курсе. Значит ей уже точно восемнадцать лет. Блейз недавно говорил о том, что у неё скоро день рождения. — Она вроде бы девятнадцатого сентября… а сегодня… блять. — Пазлы в голове Драко сошлись. Она зашла в класс с улыбкой на губах, хотя обычно ее лицо никаких эмоций не выражает. Искала глазами друзей, ожидая от них радостных поздравлений. А Поттер и Уизли не кинулись к ней в объятия, вели себя как обычно. Это, видимо, и вывело девушку из строя. Прежде чем уйти, Драко наколдовал ещё больше птичек, которые также прилетели к Грейнджер. Все вместе они сложили два простых, но нужных ей слова: «Happy Birthday». Он знал, что она побежит искать его, поэтому наложил на себя дезиллюминационные чары и, положив руки в карманы брюк, медленным шагом пошёл на последние минуты урока.***
— Ты куда сбежал? Все, мягко говоря, ошалели от твоей активности. Профессор Вектор лишь гневно посмотрела на тебя и попросила узнать, что случилось. Она думает, снимать с нас баллы или нет, — Блейз кратко рассказал про шоковое состояние всех учеников и учителя после его спонтанного поступка. Малфой слушал и понимал, что спонтанность ему немного понравилась. Было приятно даже неожиданно для себя совершить такой поступок. Отец бы за такое по головке не погладил, что ещё больше поднимало настроение. — Но сейчас не об этом, — в карих глазах друга блеснуло коварство, и Малфой это заметил. — Что ты задумал? — Помнишь выходные? — И мое провальное действие «выпить всю бутылку огневиски»? Помню. — Мы придумали для тебя действие, которое ты точно сможешь выполнить и реабилитировать себя. — И? — Забини потёр руки друг о друга, коварно смотря на друга. — Долго ты ещё молчать будешь? — у Драко заканчивалось терпение. — Ты идёшь на день рождения Грейнджер! — радостно воскликнул Блейз, но неожиданно его рот накрыла девичья рука с чёрным маникюром. — Тише, дурачок, а то она может услышать, — Пэнс гневно посмотрела на своего парня. Когда ее взгляд добрался до Малфоя, то ухмылка украсила ее лицо. — Да-да, Драко, это не шутка. — Но что я там буду делать, черт возьми? Это ее день рождения, а меня она ненавидит, смысла нет портить вашу вечеринку, — после этих слов Паркинсон и Забини шокировано уставились на однокурсника. — Профессор Вектор точно не снимет с нас баллы, он явно заболел. — У тебя драконья оспа? — Или грипп? — Или… — Хватит! — рявкнул Малфой. От его злого восклицания даже несколько младшекурскников подпрыгнули. — С чего вы вообще это все взяли? Да, я подонок для неё и все такое, но не настолько, чтобы портить собственный праздник. Знаете, а вы, оказывается, херовые друзья. — Драко, просто выполни действие и всё. В восемь вечера в Выручай-комнате. Будет стоять пароль: златовласка, — как только Блейз озвучил пароль, Пэнси подхватила его под руку и потащила прочь от злого Малфоя.***
— Мне показалось или… — Нет, Блейз, тебе не показалось, что он по-другому начал относиться к Гермионе. В прошлом году он бы половину своего состояния отдал, чтобы испортить ей день рождения, а сейчас отнекивается. — Паркинсон и правда была в раздумьях, что заставило поменять Малфоя отношение к ее подруге. Они уже не так часто ссорились, но стычки иногда происходили. — Сегодня Драко спросил меня, почему Грейнджер грустная, когда Поттер и Уизли выполняли план, — эта новость вообще шокировала слизеринку. — Охренеть. Блейз, нам определённо нужно разобраться с этим! — Паркинсон была решительна как никогда. Один раз она уже оступилась. Второй такой ошибки девушка себе не позволит ни за что.***
Гермиона лениво листала прошломесячный журнал маггловской моды. Девятнадцатый день рождения проходил просто отвратительно. Никто из друзей не поздравил гриффиндорку, было ощущение, что она вообще призрак. Лишь пара ребят с курсов помладше передали открытки с мимолетными поздравлениями. Конечно, Гермиона не исключала того факта, что друзья просто готовили ей сюрприз, но все уроки давно подошли к концу, а на часах уже шёл девятый час. Вряд ли они будут тратить вечер пятницы на неё… Обреченно вздохнув, Гермиона перелистнула страницу и уже была готова воспринимать информацию повторно, как в комнату влетел голубой олень. — Гермиона, прости, что отвлекаю, но это срочно! В Выручай-комнате Джинни стало плохо! — голос Гарри был очень взволнованный. Грейнджер ни секунды не медля подорвалась с кровати. Схватив палочку и мантию, она находу накинула одежду и сунула палочку в карман. Ее большой мозг уже генерировал самые страшные исходы событий. От сломанной ноги, до предсмертного состояния подруги. Гриффиндорка неслась по коридорам Хогвартса на всей скорости, что была ей возможна. Адреналин придавал сил. Как только последняя ступенька на восьмом этаж была преодолена, она бегом добралась до нужной стены. Все такая же обычная стена, за которой скрывалось самое излюбленное место посвящённых старшекурсников. Гермиона уже хотела представить дверь, за которой скрываются ее друзья, но не успела. Поттер тут же вышел из уже появившегося прохода и облегчённо выдохнул. — Слава Мерлину! Быстрее, — он хотел схватить подругу за руку, но вовремя опомнился и просто жестом позвал идти за собой. — Что случилось с Джинни? — нотки нервозности звучали в голосе Грейнджер. Она все ещё была обижена на своих друзей, но в критические моменты все чувства отключились и оставалась только рациональная часть ее сознания, которая ясно давала понять: помочь, несмотря ни на что. — Сейчас увидишь, — Гарри шёл впереди, поэтому Грейнджер не увидела его усмешки. Они шли по непонятному коридору, образованному выручай-комнатой. Вдруг подул какой-то странный ветер, из-за чего одежда по-другому прилегла к телу Гермионы. Но в такую ситуацию ей было не до вещей на ней. Как только коридор закончился, то гриффиндорцы попали в темное помещение. Гермиона уже хотела достать палочку и отсветить все люмусом, как неожиданно со всех сторон включился свет и куча людей хором прокричало: — С днём рождения! — отовсюду посыпалось кучу конфетти и зазвучали залпы хлопушек. Все ее друзья стояли в праздничных колпаках и, улыбаясь, смотрели на неё. Джинни, Рон, Невилл, Полумна, Парвати, Пэнси, Дафна, Блейз, Тео и… Малфой?! Гермиона шокированным взглядом обводила всю эту разношерстную компанию, все еще думая о том, что здесь делает блондин. — Прости, что игнорировали тебя весь день, хотели сделать сюрприз, — Гарри неловко посмотрел на нее и убрал руку за голову, как бы извиняясь. — Ну вы и придурки все… а откуда на мне платье?! — откуда ни возьмись на Гермионе появилось фиолетовое платье по колено, которое открывало прекрасный вид на спортивные ноги и подчеркивало талию. — Новая разработка от Пэнси и Джинни, как незаметно переодеть Гермиону! — девушки, довольные проделанной работой, улыбнулись и дали друг другу «пять». Этот момент какой-то искрой счастья отдался внутри души Гермионы. — Ну и где корона именинницы?! — Грейнджер обвела всех веселым взглядом и послала воздушный поцелуй в знак благодарности. — Теперь я узнаю нашу Гермиону! — радостно крикнул Тео, доставая картонную корону для подруги.***
С каждой минутой вечеринка набирала все большие обороты. Тео мастерски мешал никому не понятные, но очень действенные коктейли, Джинни легко справлялась с музыкой, ставя хиты, которые еще не надоели, и всеми любимую классику. Ребята мирно общались между собой, попивая коктейли. Гермиона наконец нашла Пэнси и подошла к ней. — С днём рождения, дорогая! — она послала ей воздушный поцелуй, на что Грейнджер тепло улыбнулась. — Могу я поинтересоваться, кто организатор сего мероприятия? — лукаво спросила именинница, прекрасно понимая, кто это все затеял. — О, знаешь, одна очень прекрасная черноволосая девушка, которая стоит перед тобой, — Паркинсон мило захлопала глазками. — Ох, что-то я ее не вижу. — Видимо, я ошиблась с подарком. Тебе надо было дарить не камеру, а очки. — Что ты мне подарила?! — на ее восторженный писк Пэнси лишь победно улыбнулась и достала из кармана запакованную в подарочную упаковку коробку. — Я узнаю это коробку из тысячи, это… — Sony DSC-D700 , — девушки восторженно запищали вместе. — О, Мерлин! Пэнси, спасибо! — Гермиона с широкой улыбкой посмотрела на подругу, а после нескольких секунд раздумья коротко обняла. Во время их объятий глаза Паркинсон расширились. Она как будто впала в ступор. Слизеринка немигающим взглядом смотрела на кудрявую девушку напротив себя, а в уголках ее зелёных глаз начали образовываться капельки слез. — Чертовка! — сквозь улыбку от радости сказала она. — Кажется, это сегодня я получила самый лучший подарок, — на ее слова Гермиона закатила глаза. — Не преувеличивай. — О, поверь мне, дорогая, я преуменьшаю. Во много раз, — Пэнси хотела ещё что-то, но ее отвлек Нотт с важным объявлением. — Народ, есть охуенная идея, прости, Гермиона, — на его нецензурную лексику гриффиндорка лишь закатила глаза и слегка улыбнулась, помещение наполнилось смехом, — правда или действие! — ребята одобрительно загудели. Через мгновенье посередине комнаты образовался большой диван и стол, на который отлевитировали все нужные напитки. Разношерстная компания расселась кто куда: сам диван был занят именинницей, по правую сторону от неё сидела Пэнси с Блейзом, по левую — Гарри с Джинни. На один из подлокотников взгромоздился Тео. Кто-то сел на пол, кто-то же остался стоять, подпирая собой стенку. — Бутылка заколдована. Тому, кто не выполнит действие, она поставит засос, ну или ей помогут, — Нотт явно уже был под градусом, но это ничуть не мешало ему. К такому Тео привыкли слизеринцы и Гермиона. Привыкали и остальные. — Первая крутит именинница! — громко крикнул Тео, а все остальные с радостью поддержали. Грейнджер легким движением руки крутанула стекляшку от сливочного пива и та, описав около шести кругов вокруг своей оси, остановилась на Парвати. — Вот это по-во-рот! — крикнул Тео, на что получил локтем Блейза в рёбра. — Парвати, правда или действие? — на лице Гермионы блеснул оскал. Гриффиндорцы ещё не обладали той закалкой от слизеринской «правды или действия», поэтому даже не знали чего ожидать. — Ну, пусть будет правда, — слишком неуверенно для своего факультета сказала Патил. — Уууу, неправильно, неправильно, — кажется, Тео уже превысил свою норму. — Нотт, заткнись хоть на полчаса, — в одном из углов раздался голос Малфоя, наполненный раздражением. — Когда будешь загадывать мне действие, тогда и заткнусь, сладенький, — Тео слишком демонстративно поднёс руку к губам и послал ему воздушный поцелуй. — Эй, эта фишка Гермионы, а не твоя, придурок, — тут же Нотт схлопотал от Пэнси по рукам и кинул на неё обиженный взгляд. Гермиона залилась искренним смехом, а остальные гриффиндорцы смотрели на эту картину с полным шоком. Перед ними сидят наследники величайших родов магической Британии и ведут себя абсолютно так же, как и самые обычные дети. За семь лет обучения у гриффов сложились ясные мысли по поводу своих врагов — зазнавшиеся дети аристократов, которые думают, что деньги решают все. Но день рождения Гермионы Грейнджер и сам факт того, что она имеет со змеями очень тесную связь — мигом рушат все эти долгосрочные стереотипные мысли. — Ну что ж, Парвати, ты сама выбрала правду. Пользовалась ли ты когда-нибудь тем, что вы с Падмой близняшки? — как только вопрос слетел с губ Грейнджер, Патил напряглась, но решила идти до конца. — Довольно часто. Падма ненавидит прорицания, а я люблю. И так со всеми предметами, к которым у нас противоположные чувства. Это удобно, — Парвати сидела в турецкой позе, но во время ответа поджала ноги ближе к себе. Это выдавало ее напряжение и некий страх. — Не волнуйся, об этом никто не узнает. Если бы ты знала, сколько тайн хранят эти стены, то лопнула от переизбытка сплетен, — весело сказала Гермиона и передала бутылку Парвати. Игра началась.***
— Гермиона, что выбираешь? — весело крикнул Нотт, когда прокрученная им бутылка указала на гриффиндорку. — Ну наконец-то, действие! — Я в тебе и не сомневался, котик, — притворно сказал Тео, левитируя девять шотов на стол. — Котик? Это что ещё за телячьи нежности? — в отвращении скривился Рон. На его комментарий Блейз, Пэнси и Малфой хмыкнули. Даже он знал, почему Тео назвал Грейнджер котиком. — Сейчас увидишь, почему. Итак, Грейнджер, тебе сегодня девятнадцать, поэтому твоё действие — выпить девять шотов, все ясно? — кажется, последний вопрос Тео задал больше себе, чем ей. Потому что Гермиона ужас как ждала этого действия. — Подождите! Раз теперь есть возможность, я просто обязана заснять это, — Пэнси подхватила камеру Гермионы и навела ее на подругу. — Готово, — Грейнджер с вызовом посмотрела прямо в объектив камеры и сорвалась. Одна за другой, стопки пропадали со стола, опустошались и возвращались полыми на деревянную поверхность. Разрыв по времени между шотами был минимальный. Гриффиндорцы, разинув рты, смотрели, как их золотая принцесса чуть ли не в одну секунду опустошает шот, наполненный огневиски и маггловской газировкой. — Юху-у-у! Новый рекорд! — радостно крикнула Пэнси, когда последний стакан коснулся стола, а Гермиона выдохнула от облегчения. Малфой подошёл к ошарашенным Гарри, Рону, Джинни и с усмешкой шепнул: — Он назвал ее котиком, потому что она шоты лакает, как кот сметану.***
— Малфой, твоя очередь крутить, — все еще со смешком в голосе сказала Пэнси, смотря на друга. Его голова была обёрнута в розовую подарочную ленту. Это было действие Полумны. Она решила, что к белым волосам Драко не хватает чего-то цветного. Но так как уши у него не были проколоты для фирменных серёжек Лавгуд, пришлось остановится на временном бантике, который был закреплён на нем до конца игры. Прокрученная им бутылка указала на Грейнджер. Это немного сбило с толку слизеринца. Но уже через пару секунд он пришёл в норму. — Правда или действие? — самым нейтральным голосом Малфой задал вопрос, чтобы не спугнуть ее. — М, ладно, пусть будет правда. — Она с сомнением посмотрела на Драко. Все, рыбка в ловушке. Он понимал, что это может быть слишком личное, но интерес взял свое. — Почему ты почти ни с кем не имеешь тактильный контакт? — и все. Гробовая тишина. Вся праздничная атмосфера улетучилась. Кто-то с шоком смотрел на Малфоя, а кто-то с гневом. Гермиона же ничего перед собой не видела. Она пару секунд смотрела в какую-то точку, а потом безэмоциональным голосом произнесла: — Тео, поставишь мне засос бутылкой позже. Играйте пока без меня. Не волнуйтесь, все нормально, — она схватила бокал вина и поспешила ретироваться подальше от комнаты с друзьями. Драко хотелось орать на себя матом. Откуда в нем столько гриффиндорского слабоумия?! Куда пропала его слизеринская хитрость и расчётливость?! На все это у него пока не было ответов… Он понимал, что совершил далеко не первый неприятный поступок по отношению к Грейнджер. Но здесь было что-то не то. Будто Драко задел что-то слишком запретное. Что-то, что не видели даже ее друзья…***
Выручай-комната любезно предоставила Гермионе окно с подоконником, на который она и поставила одинокий бокал вина. Свежий воздух приятно заполонял легкие и освежал разум от различных мыслей и воспоминаний. Они разом нахлынули на Гермиону, и также мигом отступили, оставляя после себя зияющую пустоту, к которой девушка уже привыкла. Одновременно хотелось и пить, и курить, и кричать из окна, и ничего не делать, а просто свернуться калачиком и прожигать дыру в стене. И у Грейнджер почти получилось, пока на горизонте не появилась белобрысая макушка, обвязанная розовым бантом. — Чего тебе? — довольно грубо спросила гриффиндорка, даже не посмотрев на своего гостя. — Я хотел извиниться за свой вопрос. Полез туда, куда не должен был, извини, — это оказалось куда легче, чем он думал. Признавать свои ошибки и нести за них ответственность. Становилось легче. От такой неожиданности Гермиона все же провернулась к нему и не смогла сдержать улыбки. Серьезное лицо слизеринца и яркая лента вызывали только смех. — Прощаю. Но впредь я не хочу, чтобы ты или ещё кто-то поднимал эту тему. Договорились? — на ее вопрос Малфой усмехнулся и ответил: — Договорились. Прежде чем оставить Грейнджер наедине, как она того и просила, Драко положил на подоконник белую коробку, на которой красивым каллиграфическим почерком было выведено: «Happy birthday». — Я, конечно, придурок полный, но воспитание своей матери очернять не хочу. С днём рождения, Грейнджер, — слизеринца провожал шокированный взгляд Гермионы. Но этот шок был мелочью по сравнению с тем, что она испытала буквально через минуту. В коробке лежал комплект теннисной формы от известной маггловской и магической сети спортивной одежды «Nike». В него входила белая теннисная юбка с шортами. В этих шортах были специальные карманы для мячей. Такую юбку в последнее время было сложно найти, но Малфою удалось. А также в комплекте было белое укорочённое поло. Когда Гермиона его развернула, то просто потеряла дар речи. Вокруг эмблемы компании кружила точно такая же птичка из золотых нитей, как и сегодня в туалете, когда она плакала. — Черт, Малфой…