***
Когда гриффиндорцы вошли в кабинет, то Грейнджер очень удивилась, увидев друзей со змеиного факультета. Она точно помнила, что сегодня трансфигурация совмещена с Когтевраном. — Мы опять со змеями? — Пробормотал Рон, ища глазами Гарри. После того, как он узнал о ссоре Гермионы и Лаванды перед тренировкой, парень встал на сторону своей близкой подруги и не собирался общаться с Браун, пока та не извинится перед всеми, кому насолила. Грейнджер, конечно же, этого не знала, а вот Гарри с Джинни от радости готовы были пуститься в пляс. — Рон! — Прости. Я до сих пор не могу поверить, что они не такие уж ужасные. Издержки прошлого. — Как я тебя понимаю, рыжий! — Неожиданно на плечо Уизли легла рука Тео. Гриффиндорец скорчил гримасу и скинул руку слизеринца. Грейнджер подумала, что сейчас парни разойдутся, как в море корабли, но нет. Рон протянул руку Нотту, а тот ее принял. Они пожали руки в приветсвенном жесте. — Меня просто на травологии не было. — Да, именно поэтому я был в паре с Симусом, который опять все взорвал, — рыжий дал парню легкий подзатыльник. Гермиона стояла в полном шоке. — Мне было лень вставать в такую рань, чтобы готовить ингредиенты для зелья смеха. — И твоя лень слегка выгодна для меня. С тебя новая ракетка, ты обещал, — как только Уизли произнес эти слова, на его лице расцвела ухмылка, а Тео чуть ли не завыл. — Черт, я совершенно забыл про это, — в этот же момент рядом со своеобразной компанией оказались Гарри и Блейз, которые подтвердили слова Рона и начали подкалывать Тео. Гермиона незаметно прошла мимо них и села рядом с Пэнси. — Такое ощущение, что мир сошел с ума. — Ты сама этого хотела, — Паркинсон старалась не показывать перед подругой свой шок, чтобы все поскорее привыкли к такой компании и принимали это как обыденную вещь. — Да, хотела, — гриффиндорка прикрыла лицо волосами, но слизеринка увидела слезы счастья на глазах подруги. Все складывается как нельзя лучше. Осталось совсем немного до финишной прямой, где девушка будет полностью счастлива.***
— Сейчас я раздам вам темы эссе. Пергаменты с готовой работой должны у меня лежать на столе на следующей неделе, — после такого объявления все нервно поджали кулачки, надеясь на тему, к которой можно найти большое количество литературы. — Мисс Грейнджер, ваша тема: история появления заклинания «Даклифорс». Мистер Малфой, ваша тема: известные случаи, когда применялось заклинание «Авифорс», — женщина пару секунд всмотрелась в свой список и незаметно улыбнулась. — Мисс Грейнджер, мистер Малфой, специфика ваших докладов очень похожа, я разрешаю вам работать в паре, так как в истории магического мира эти заклинания часто фигурируют вместе. После этих слов они переглянулись. Оба были в недоумении. Слишком уж часто их начали ставить в пары за последнюю неделю. Малфой мог бы радоваться, что будет больше проводить времени с той, к которой есть чувства, но в голове кричали мысли про обещание, данное Пэнси. Парень разрывался. Ужасно. — Вот это судьба-злодейка, да, Малфой? — На риторический вопрос гриффиндорки блондин нервно усмехнулся и тут же уткнулся взглядом в учебник. Он готов был выть от отчаяния и радости. После того как все студенты получили темы докладов и началась лекция, на стол Малфоя приземлился самолетик. Слизеринец тут же его развернул и узнал красивый, но сложно читаемый почерк подруги.«Я понимаю, что ты рад такому большому количеству времени рядом с Гермионой. Но, пожалуйста, помни про обещание, данное мне. Это очень важно. П.П.»
Эти строчки разозлили Драко. Она и вправду думает, что он забыл? Что он не ценит их дружбу? Да он разрывается на части из-за этих гребанных слов обещания, перекрывая себе кислород. «Такое ощущение, что мои друзья думают о ком угодно, но только не обо мне», — обидные мысли захлестнули Драко. Он не мог нормально воспринимать информацию, которую говорила профессор Макгонагалл. «Почему именно на седьмом курсе все полетело к чертям?» — этот вопрос слизеринец считал риторическим.***
После всех занятий Драко отправил записку Грейнджер, что сегодня над докладом не сможет поработать. Он скинул учебную сумку, взял все принадлежности для эксперимента и ушел в Выручай-комнату. Сегодня ему хотелось направить свои эмоции в дело, а не в раздувание бессмысленных вопросов, на которых нет однозначных ответов. У него были струны, сохраняющие восемьдесят процентов магии, но этого было недостаточно. Магия была ценным ресурсом, и если для кого-то двадцать процентов потерь казалась мелочью, то для спортсмена в решающий момент они могут сыграть большую роль. — А если попробовать натянуть эти струны как гибриды. Есть вероятность того, что заклинание передаст это свойство струнам и магообъемность повысится. После этих мыслей Малфой взял одну из старых ракеток, которая давно уже лежала без струн и не использовалась. Он не хотел использовать в опасном эксперименте хорошие ракетки, которыми играл на данный момент. Когда струны и обод были готовы, то слизеринец отошел подальше и произнес нужное заклинание. В первые секунды все шло хорошо. Струны начали переплетать ракетку. Но когда дошло дело до натягивания и внедрения свойства гибридности в них, но вся ракетка начала искриться и буквально через пару секунд раздался глухой взрыв. Из-за него Малфой не упал, но его пошатнуло. Обод старой ракетки покрылся чем-то черным, а сами струны от жара взрыва скрутились. — Кажется, сегодня все против меня, — блондин разочаровано посмотрел на свою проваленную идею и начал прибираться, попутно пытаясь понять ошибку.***
В это же время Гермиона сидела в библиотеке и пыталась начать доклад по Трансфигурации. Выходило плохо. В голове не было никаких мыслей. Один лишь Малфой. Малфой на тренировке, Малфой на травологии, Малфой на трансфигурации. Он был везде и нигде одновременно. В каждой ситуации он вел себя по-разному. И девушка просто не могла объяснить природу его такого странного поведения. Но ей это нравилось. Нравилось смотреть на Драко с разных сторон. На седьмом курсе он стал для нее глотком свежего неизведанного воздуха. Девушка знала только злую его сторону. Но сегодняшний разговор после травологии доказывал обратное. Этот слизеринец был не самым обычным восемнадцатилетнем парнем, но он все же им был. И не важно, что он был наследником древнего аристократичного чистокровного рода волшебников. Главное, что иногда он мог быть собой. И Грейнджер очень надеялась, что она видела настоящего слизеринца рядом с собой. Потому что таким он ей очень даже импонировал. Они бы могли стать очень хорошими напарниками.***
Субботняя тренировка прошла очень даже спокойно. У Гермионы и Драко уже лучше получалось работать в паре. Вот только сегодня на трибунах сидело множество учеников, ожидающих любительских тренировок, из-за чего Грейнджер было слегка некомфортно. Сегодня тут был Джон. Она надеялась, что все будет нормально, что ей будет плевать. Но нет. Девушка пыталась скрыть свою нервозность. И со стороны совершенно не было видно, что гриффиндорка переживает. Но Драко видел. Прекрасно видел. Он пытался понять, кто доводит девушку до такого состояния одним лишь своим присутствием. Но было сложно играть и следить за взглядом напарницы одновременно. Когда тренировка закончилась, Малфой и Грейнджер направились в сторону раздевалок, обсуждая мелкие недочеты или улучшения в их игре. — Встретимся через час у библиотеки? — на вопрос про учебу парень усмехнулся. — Да, всезнайка, — Гермиона в ответ показала средний палец, улыбнулась и захлопнула дверь. Через несколько минут в коридоре гриффиндорка услышала знакомые голоса. — А та девчонка с хвостом хорошо играет. Как вы с Лили обойдете их? — Ты про Грейнджер что ли? — Так это она?! Нихрена себе, чувак! Ты будешь играть против бывшей. Кстати, а почему вы расстались? — Она мне просто надоела. Да не было у меня к ней никаких чувств, просто надо было сдать зачёты хорошо, чтобы родаки новую метлу купили, а она же самая умная во всем Хогвартсе. If you want me — Marketa Irglova, Glen Hansard Слёзы предательски потекли по щекам мощным водопадом. Хотелось кричать, очень-очень громко, но в соседней раздевалке был Малфой. А при нем слабости не хотелось показывать, несмотря на то, что слизеринец являлся ее напарником. Она приложила руки ко рту и сильно зажмурила глаза, надеясь, что этот образ из головы просто растворится. Не получалось. Тело гриффиндорки с громким хлопком упало на пол раздевалки, а всхлипы становились все громче, пока просто не превратились в душераздирающие крики. Она не слышала этого, в голове набатом по вискам стучали эти слова: «Да не было у меня к ней никаких чувств, просто надо было сдать зачёты хорошо, чтобы родаки новую метлу купили». — Сука, — только и смогла прошептать Гермиона, а потом по всему помещению разнесся душераздирающий крик. Малфой спокойно складывал все свои вещи в сумку, обдумывая, как можно соединить их с Грейнджер техники, потому что оба до сих пор оставались игроками-одиночками. Но странные звуки за стеной привлекли его внимание. Сначала будто что-то упало, а затем странные звуки увеличивали свою громкость. Драко подумал, что Грейнджер решила в раздевалке отработать удары, но когда за стеной был слышен истошный крик, то эта мысль отпала сразу. Драко тут же бросил сумку с вещами и вылетел из раздевалки, ища глазами нужную дверь. В голове был рой мыслей, что могло произойти, но одно он знал точно: — Грейнджер. Она сидела на полу, возле шкафчиков для одежды, прижав ноги к груди, а руками чуть ли не выдирала свои волосы и мотала головой. Малфой тут же подлетел к ней, опускаясь на колени. — Грейнджер, ты слышишь меня? — слизеринец не знал, что делать в такой ситуации. Просто не знал. — Сука, ты испортил 9 месяцев моей жизни, ублюдок… — Гермиона бормотала множество ругательств, попутно выдирая волосы на голове, не замечая своего напарника. Он аккуратно хотел прикоснуться к ней, но как только его рука оказалась поверх ее, то лохматая голова тут же взметнулась вверх. Она смотрела на Малфоя с затуманенным взглядом и будто совершенно не видела, кто перед ней. Драко впервые видел такой взгляд у человека, как будто смотрят сквозь него. Это было немного пугающе. Но в тот момент было главным привести Грейнджер в чувства. Через несколько секунд такого зрительного контакта ее голова опустилась вниз, вместо криков потекли слезы и всхлипы. — А ведь тогда я была так счастлива, думала, что во мне видят девушку, а не учебник… — глаза Малфоя расширились в два раза. «Она плачет из-за парня», — это было что-то новое. Но ведь ее можно понять. До курса шестого в ней и правда видели один сплошной учебник или же сборник ответов. Как бы она не улыбалась на эти слова, в глазах была видна боль. Никто не понимал, что для Гермионы учеба — увлечение, которое она очень любит. Кто-то любит квиддич, кто-то растениеводство — над этими увлечениями никто не насмехается, а наоборот, уважают, ценят. Так почему же Гермиону так обижают? Малфою стало стыдно. Он ведь тоже этого не понимал и всячески пытался ей об этом напомнить. Хотя сам был зависим от новых знаний. Грейнджер еще что-то лепетала и всхлипывала, но в одну секунду Драко загреб ее тельце к себе на колени, а голову прижал к груди, медленно поглаживая. Она будто этого не заметила, но когда почувствовала чье-то тепло возле себя, то это начало успокаивать ее. — Тш, все хорошо. Думаю, все подружки тебе сказали, что он полный мудак и будет гореть в Аду. Но знаешь, что самое главное? — на его вопрос Гермиона конечно же не ответила. — Что ты особенная, Грейнджер. Я никогда в жизни не встречал девушку, которая вместо обсуждения последних сплетен выберет время, проведенное за книгой, которая стремится узнавать что-то новое, во всех областях. Хах, я презирал тебя, а сам понял, что такой же. — Какой? — тихо пробубнила гриффиндорка, сжимая уже мокрую ткань футболки на его груди. — Я такой же книжный червь, как и ты, Грейнджер, — он сказал ей это очень тихо, на ушко. Будто это была самая большая тайна всей планеты. Малфой почувствовал, что губы девушки искривились в улыбку. — Знаешь, тебе просто нужен такой же умный парень, как и ты, который оценит тебя и твой громадный багаж знаний по достоинству, а не только потому, что ему это выгодно. — Но это точно не ты, — сказала Гермиона, улыбаясь. А Малфой искренне засмеялся, потому что гриффиндорка отлипла от его груди. Теперь перед ним был самый настоящий лев: растрёпанные волосы, большие блестящие глаза, вот только они были красные. — Точно не я. И уже через секунду они вместе засмеялись. Все также сидя в обнимку, в женской раздевалке. Никто из них не собирался отодвигаться друг от друга: Малфой понимал, что состояние Грейнджер еще очень хрупкое, а Гермионе впервые за долгое время было комфортно чувствовать прикосновения другого человека. Жар другого тела успокаивал ее. Глаза закрывались, а улыбка не покидала девичьи губы. Она словно была в защитном коконе от жестокого и холодного мира. В голове не было ни одной мысли, только покой и умиротворение. Было лишь ощущение того, что Гермиона в далеком детстве засыпает на руках у мамы, укутанная в плед, связанный бабушкой. Она не почувствовала, как Малфой приложил ее голову к груди и обнял еще сильнее. Ей просто было хорошо. Девушка подумает о произошедшем позже. Пока она наслаждается прекрасным и забытым чувством, теплом другого человека.