Фраза «я люблю тебя» к величайшему сожалению не имеет ничего общего с фразой «я никогда не причиню тебе боль».
9 месяцев спустя
— Как же хорошо, что вы приехали на все летние каникулы! Отдохнёте наконец от учёбы. — Намджун с блестящими от радости глазами, в фартуке, заляпанном муко́й встречает Гука и Юнги на пороге квартиры с распростёртыми объятиями и, притягивая к себе, обоих в щёчку поочередно чмокает. Чонгуку «телячьи нежности» нравятся, а вот Юнги начинает понемногу закипать. Терпение его лопается на моменте, когда дядя начинает его за щёчки тискать и волосы рыжие трепать, пропуская сквозь собственные пальцы. — Дядя Намджун, ну может хватит уже, перебарщиваешь, облепил нас, как пчёлка цветочек, мы же уже не маленькие… — говоря за двоих, капризно, но не зло восклицает Юнги и чуть в сторону отклоняется корпусом. — Ну я же люблю вас, мальчики мои и очень соскучился! Для меня вы навсегда останетесь детьми. — Л-а-а-д-н-о-о, — тянет Юнги с улыбкой, — мы тоже любим тебя, так и быть, обнимай сколько влезет. Омеги становятся под «крылышки» отца, утыкаясь в широкие плечи и вдыхая его природный яблочный аромат, вперемешку с запахом еды. Так пахнет их отец. Так пахнет их дом. Родной для Чонгука и приобретённый для Юнги. Но это неважно, любят их здесь абсолютно одинаково. Здесь живёт уют и тепло. Насладившись обнимашками, омеги возвращаются за своими чемоданами на лестничную клетку и звучно закатывают их на кафельный пол прихожей. — А папа где? — спрашивает Гук у отца. — На работе, где же ему ещё быть. — Как обычно… — разочарованным тоном произносит Чонгук. — Ну что встали как не родные? Проходите. А я пошёл дальше готовить вам вкусняшки. — Тебе помочь? — хором голосят омеги. — Не надо, я сам. Вы наверняка с дороги устали. Идите мыть руки, переоденьтесь и отдохните, поиграйте во что-нибудь или телек посмотрите. Ребята послушно поклонились и вразвалочку пошаркали мыть руки, а потом оккупировали гостиную. Через небольшой промежуток времени раздаётся звонок в дверь. Намджун занят на кухне готовкой. Не спеша возится с тестом, чтобы порадовать сдобной выпечкой своих сыновей. Услышав повторный трель звонка, альфа громко кричит ребятам чтобы открыли дверь. — Гук~и, вы там оглохли что ли? Пришёл кто-то, откройте дверь! А то у меня руки в тесте. Омеги были заняты игрой в приставку с громкими спецэффектами и не обращали внимания на мелодичный звонок, а может просто не хотели отрывать свои задницы с дивана. Но, от ора Намджуна, разрушающего барабанные перепонки, парни резко вздрагивают и ставят игру на паузу. Юнги толкает Чона в плечо, чтоб тот пошёл открывать. — Эй, почему я?! — возмущённо интересуется Чонгук. — Иди, давай, — с не сдерживаемым смешком Юнги говорит Гуку: — Тебе же сказали. Вперёд! — Ой, мы не слышали, прости отец, я уже бегу. — тараторит Чонгук, послушно подрываясь со своего места, боясь намджуниного гнева. Гук молниеносно оказывается возле входной двери и, прищурив один глаз, смотрит в глазок, но вместо лестничной клетки — темнота, видимо кто-то намеренно закрыл обзор с той стороны. — Тэхён, это ты? — Я-я! Ты снова угадал… Щелчком открывается дверь, Чонгук впускает своего альфу. — Приветики! Не ждал меня? — Привет Тэ. Заходи, раз пришёл. Ну что за ребячество глазок закрывать?! — жестикулируют омега, нахмурившись, по-актерски изображает недовольство. — Я сразу понял, что это ты, только у тебя всё ещё детство в жопе играет, не смотря на то, что ты старше меня, — Чонгук искусно подкалывает Тэхена. Тэ из-за спины вытаскивает роскошный букет нежных вкусно пахнущих пионов. Деловито покашливает и своим низким голосом пронзает омегу в самое сердце: — Не злись, зайчонок. Вот — это тебе! — Тэхен улыбается белоснежными зубками и с любовью смотрит на Чона. Гук мягким движением забирает из рук Тэхёна букет, касаясь его тёплых длинных пальчиков. — Какие красивые цветы! Спасибо. Омега тает от милоты и голоса альфы своего. — Какой-то праздник сегодня, что за повод? Аа, погоди, — изображает искренне удивление на лице, приподняв одну бровь, и задумчиво тычет себя в подбородок подушечкой указательного пальца. — так-так-так, скажи мне пожалуйста, дорогой, как ты узнал, что я здесь? — Эм… — Ким отводит глаза в сторону, задумывается, но не придумав достойную ложь во спасение, выдает Намджуна с потрохами. — Отец твой сказал. А цветы без повода, просто так. Для прекрасного тебя, дорогой, — Тэхен по-хозяйски проходит вглубь квартиры, оставляя на губах омеги едва уловимый поцелуй. Где-то через полгода после их случайного знакомства в танцевальной студии Чонгук познакомил Тэхёна с родными, а он их со своими. У них все серьезно и замечательно складывается, в их отношениях царит бесконечная романтика и идиллия. Они понимают друг друга с полуслова и, кажется дела потихоньку идут к свадьбе. Тэхен там что-то мудрит, план выстраивает. Он мечтает в Париж омегу отвести и там на Эйфелевой башне, как-будто случайно, на высоте, присесть на колено и сделать любимому предложение руки и сердца. Он уверен, что Чонгук согласится, но нервничает до жути. Его цель произвести незабываемое впечатление на младшего, обрадовать его до счастливого писка. После того, как ребята пообедали с отцом, они разбрелись по своим комнатам. От Чимина весь день не было ничего слышно. Юнги начал беспокоиться и ближе к вечеру набирает ему сообщение: ⬅️Чимин Привет, Чимин~а. Как дела? Куда пропал? Я в Кванчжу. Может встретимся? Как ни странно, ответ приходит мгновенно. ✉️ Чимин. Пятница, 1 июля. 4:45 p.m. Я занят. Дел очень много. Сегодня точно не получится, прости. «Какой-то он холодный, что интересно произошло?». Юнги стало так обидно, что его продинамили. Такое впервые, Чимин всегда был очень вежливым и всегда находил на него время. Юнги в расстроенных чувствах, решил прогуляться, развеяться, прогнать мысли дурные. Перед уходом он предупредил домашних, что поехал кататься на мотоцикле. Сегодня превосходный закат. Облака на небе окрасились в фиолетово-розовый цвет. Погода под вечер была отличная, летняя жара спала, стало немного прохладнее. Юнги взял со стоянки свой крутой байк и поехал куда глаза глядят. Он мчался по трассе, сильный ветер и запредельная скорость сопровождали Юнги в пути. Мин на «Харлее», в шлеме чёрном с артом зверя, оголившего клыки, в специальной модной мотокуртке и штанах кожаных, в берцах чуть выше щиколотки — это отдельный вид искусства. Мечта любого омеги. Да, именно омеги. Ведь под такой экипировкой не понятно кто скрывается. Ему так идёт этот образ сексуального плохого парня. Возвращается Юнги ближе к полуночи совсем расстроенный. Он подавлен, душу пронзают сотни кинжалов, сердце пополам разбито. Юнги с поникшей головой, сгорбившись идёт в свою комнату через гостиную, проходит мимо миловавшихся Тэхёна и Чонгука, который сидит на коленках альфы (слава Богу в одежде) и оглушительно хлопает дверь так, что штукатурка посыпалась где-то под обоями. Отлипнув друг от друга, шокированные выходкой Мина, Тэ и Чон вытаращив глаза, переглядываются. — Гук~и, а что это с Юнги? Он днём был такой весёлый, неужели обидел кто-то? — спрашивает Тэ. — Без понятия. Пойду схожу к нему, спрошу… — Fighting, — Тэхён желает удачи, вперёд выставляя кулачок. Стукнув два раза о деревянную поверхность двери Чонгук не церемонится, а сразу стремительно врывается в комнату брата, бросает взгляд на кровать, где лежит Юнги, закрыв лицо подушкой. Он подходит ближе к Мину и спрашивает: — Ты чего такой злой-то вернулся? Что стряслось? Юнги не в силах больше держаться, начинает всхлипывать и дрожать. — Эй, ты в порядке? — Гук тычет его в грудь, после отнимает подушку и смотрит в красные глаза полные слёз. Он часто моргает заслезившимися глазами и чуть приоткрывает рот, чтобы стало легче дышать. Потому что задыхается, на него нападает истерика. — Уходи. Оставь меня. — Пока ты мне всё не расскажешь я никуда не уйду. — Пожалуйста, Чон, дай мне побыть одному, я не хочу сейчас ни о чём разговаривать и не хочу, чтобы ты видел меня в таком расклеенном виде. — Херню не неси, я видел тебя в состоянии и похуже, не буду сейчас напоминать… в общем в твоих интересах мне сейчас же всё выложить, а потом я оставлю тебя, обещаю. — М-д-а-а. Ты и мёртвого из могилы достанешь! — Юнги понимает, что спорить с Гуком бесполезно, он будет его донимать, пока не докопается до истины, и Мин с трудом, но выдавливает из себя: — Чон, я сегодня такое узнал… в это трудно поверить, представляешь, мной воспользовались… он… и это Чимин, он… — Что, Чимин? Обидел?! Тебя?! — строго цокает языком. — Блять, я его прибью. Что он натворил? Говори давай. — Гук~и, — Юнги навзрыд ноет и утыкается ему в плечо, — он не тот за кого себя выдаёт. Он обманывал меня всё это время, говорил что я нужен ему, но это наглая ложь. — Ч-т-о-о-о-о?!~Flashback~
Юнги с Чимином после проведённой вместе течки очень сблизились. Всегда вместе. Мин как щеночек везде по пятам за альфой ходит. Пак баловал омегу цветами, подарками, красиво ухаживал, водил в дорогие рестораны, в кино, парк развлечений. Обучал танцам и у него отлично получалось. Предложил в будущем, после окончания обучения тоже стать хореографом и работать вместе. Юнги загорелся этой идеей, ему так понравилось танцевать и в то же время быть рядом с альфой. Он был так счастлив с ним. Мин открылся ему полностью, рассказал все свои психологические травмы. Чимин даже плакал вместе с ним от его трагического, душераздирающего рассказа о родителях и обещал по возможности заменить ему их. Не в прямом смысле, конечно. Заменить ушедших никому не под силу, а вот сделать любимого счастливым, оберегать и заботиться вполне выполнимая задача, с которой Чимин с лёгкостью справляется. Интересно только не причинит ли он боль своего лисёнку или быть может уже причинил? А если это так — напрашивается вопрос: сможет ли Юнги пережить очередную травму? Или всё-таки Чимин хороший, а Юнги не так всё понял и накрутил себя? Кто знает?~Месяц назад~
Стоял жаркий июньский день. Чимин подъехал к общежитию своего лисёнка. Сегодня Юнги сдал очередной экзамен на отлично. Впереди ещё несколько зачётов и экзаменов, потом начнутся долгожданные каникулы. А пока, на предстоящие выходные Чимин и Юнги собрались в поездку. Дождавшись омегу, альфа приветствует его поцелуем в губы и любезно выхватывает из рук его и кладёт в багажник своей «фиалочки» небольшую юнгиеву сумочку, а также, Юнги прихватил целый пакет всяких гостинцев. Парни отправились на другой конец Сеула. Альфа долго уговаривал Юнги и вот наконец добился того, что они поедут знакомиться с его родителями. Из-за своих глаз, он долгое время не хотел ехать к ним, отказывался, на потом откладывал. Говорил, что может поехать, но только в очках или в линзах. Чимин был категорически против этого. Уверял, что родители понимающие, смеяться не будут и примут его как родного. Такая внешность вполне естественна и даже наоборот привлекательная и экзотическая. Он потихоньку приучил его снимать на улице черные очки. Со временем он стал привыкать, в присутствии альфы ходил спокойно, не пряча глаз. Спустя восемь месяцев после их знакомства он согласился поехать в гости к его семье. Родители Чимина постоянно звали их вдвоем в гости, обещали приготовить вкусный ужин. Уж очень им хотелось посмотреть на молодого избранника их сына. Они добрые, поэтому и слова против не сказали, несмотря на то, что у них с Юнги довольна большая разница в возрасте. Чимин взрослый альфа и вправе сам выбирать себе пару. Родители всегда говорили, что будут искренне рады любому омеге, несмотря на древние строгие корейские традиции, даже если он по статусу не подходит. Они современная семья без предрассудков и желают сыну только счастья. Приехав на место, Юнги увидел огромный двухэтажный коттедж и не в силах сдерживать восторженных эмоций, громко выдаёт: — Ух, нихуя себе! — Юнги! Следи за языком. Честно говоря, мне не нравится когда ты материшься при мне. Ещё раз услышу, буду бить по губам. — не со зла, а играючи, альфа рычит на омегу своего. — Айщ! — шикнул на него Мин, ещё раз выругавшись по-корейски. — Знаешь что, дорогой, ты мне пока не муж, чтобы мне рот затыкать. Понятно тебе? — Юнги быстренько поставил альфу на место. Чимин недовольно скривился, но не найдя, что ответить, промолчал. — Вот не зря, когда мы только познакомились, помнишь я говорил, что ты мажор? Доказательства перед моими глазами. — Хм… — пухлые губы тронула лёгкая улыбка, — я нет; на счёт родителей, — небольшая пауза, — не уверен. Мин кружится на 360 градусов с широко распахнутыми глазами, всё внимательно рассматривает и уверенно произносит: — Какая тут атмосфера… невероятная! Красиво, прям замок. Дорого-богато. Мне слегка не по себе… — омега вздрагивает и мурашками покрывается. Чимин приобнимает Юнги за плечо и подталкивает ближе к входу. — Да не бойся ты. Тут тебя не обидят. Чимин открывает огромные серые ворота, которые на первый взгляд выглядят устрашающими с острыми металлическими наконечниками. Зайдя за них, ребята оказываются в месте необычайной красоты. — Этот дом мне что-то напоминает… Точно! Он как… как в фильме про омегу «Белоснежка и 7 альф» называется. У него были белые волосы, он носил такие пышные платья, как в прошлом веке, жил в замке большом и сад был похож на этот, весь в цветах. — О-о-о, какой-то блядской аниме-порнушкой попахивает. Имя-то какое — Белоснежка, не корейские, а пошлятское. Не знал, что ты балуешься таким. — Пак смотрит на него искося хитрющими глазами. — Тьфу, ты дурак?! — это детский европейский фильм вообще-то. — Юнги начинает рассказ с умным лицом. — Вот послушай, перескажу тебе вкратце: Белоснежка был сиротой, приемные родители издевались над ним, занимались рукоприкладством, заставляли делать всю грязную работу по дому, взаперти держали. Но, однажды, по счастливой случайности, он смог сбежать. Уносил ноги быстро, не задумываясь, бежал куда глаза глядят, возвращаться в Ад он естественно не хотел, а пойти было больше некуда. В итоге он поселился в заброшенном домике лесника. Милосердные альфы случайно наткнулись на него в лесу во время охоты на дичь, они увидели дом и решили там остановиться на привал. А там Белоснежка. Омега сначала испугался их, но потом, они разговорились, он им рассказал свою историю. Альфы пожалели и приютили его, забрали к себе в замок. Омега был очень благодарен и отплачивал им тем, что вёл хозяйство. Но без всякого. Групповушку они там не устраивали, как ты себе напридумывал. Не смотрел что ли? — Жесть какая-то. Нее, не смотрел, в моём детстве такого не показывали. — Пф… — Юнги фыркает как лошадь, — ты это специально сейчас напоминаешь о нашей разнице в возрасте? Спасибо родной, теперь я чувствую себя пиздюком! — Вовсе нет. Юнги вот что за слово такое — пиздюк?! Это как минимум некрасивое слово, а как максимум называть себя подобным не разумно. Ты моё счастье, котёнок мой, а не пиздюк и не цепляйся к словам, не надо всё время напоминать о возрасте, разве тебе не хорошо со мной, а, милый? — альфа берет его руку и целует выпирающие костяшки. Юнги сразу остепенился и растаял, вокруг него заблагоухал приятный аромат мяты перечной. — Извини, Чимин~а, я был не прав. Конечно мне хорошо с тобой и не важно, что ты старше. Просто, — омега улыбается загадочно, — у меня характер такой, ну ты же знаешь… — Знаю, котя. Может ты меня этим и покорил, своей этой дерзостью. Весь периметр забора украшают заросли плюща и виноградной лозы, с которой свисают сочными гроздями конической формы спелые плоды матового тёмно-синего цвета. По обеим сторонам двора высажены деревья сакуры и высокие фиолетовые глицинии. Они очень красивые. Соцветия глицинии похожи на перевёрнутые свечки, длиной до полуметра. Изящные, нежные, ниспадающие, благоухающие. Небольшой ветерок срывает нежно-розовые лепестки сакуры и кружит их возле альфы и омеги. В воздухе витает коллаборация цветочных ароматов и свежескошенной травы. Райское место. На участке возвышается чудесный детский городок, по конструкции напоминающий мини-версию Диснея. Всё красочное, карусельки, шарики. Всюду игрушки разбросаны, песочница с куличиками, лопатками. Это на миг показалось странным, но Юнги не придаёт этому особого значения. Мало ли в гости кто приехал или быть может тут живёт ещё одна семья, родственники например, как вариант, дом то огромный. Юнги прикрывает глаза от слепящего солнца своей бледной ладошкой. Укрыться от зноя пока не представляется возможности. Ведь в первую очередь очень любопытно осмотреть территорию к тому же необыкновенной красоты. Удивительно, но даже Юнги со своим пристрастием ко всему чёрному, в восторге сейчас от ярких красок цветущего сада. Вот только погода омегу не радует, ему больше по душе пасмурные деньки и дождь, а сегодня жарко; у Юнги кожа слишком изнеженная, аристократическая, что вены просвечиваются на костяшках: на руках и ключицах очень отчётливо. А это нравится кое-кому, Чимину, у него фетиш на это. Залипает на руки его, кайфует. в общем поэтому кожа омеги на солнце краснеет мгновенно, но загар не остаётся. Обидно получать от солнца не тепло, а ожоги, которые не так быстро проходят, в последствии кожа облазит тонкой пленочкой. Чимину и это нравится, он потом увлекательно и аккуратно сошкрябывает её. У омеги сердце колотиться так, что кажется из груди выпрыгнет. Ему очень сыкотно знакомиться с родителями Чимина. Он ведёт себя как пугливый котёнок. Вцепился своими худенькими лапками в чиминову руку и не отпускает. Тем временем открывается входная дверь и им навстречу выходит Мин Сок — отец Чимина и Тэхёна. Всё это время он наблюдал за ними в окно, особенно за Юнги. Его умиляло то, как омега всё рассматривает с открытым ртом и от сына его ни на шаг не отходит. Несмотря на возраст отца Пака, у него очень красивые черты лица и губы аккурат как у Чимина. Он красив как Бог. Ему 55, а выглядит он примерно на 40, ну максимум на 45. Ухоженный, подтянутый альфа с модной корейской прической и длинной челкой в стильной одежде вызвал чувства восхищения у Юнги. «Надо же, как на Чимина похож… так вот он в кого такой красавчик у меня! А что, если он в отца пошёл, то значит с возрастом он станет ещё красивее? В очередной раз убеждаюсь, что мне нравятся альфы постарше…». — О-о, кого я вижу! Сынок приехал со своей второй половинкой! Как же мы ждали Вас. Проходите в дом. Я сейчас мужа найду и будем знакомиться. Мин Сок подходит к лестнице и ворчливо зовёт своего муженька, который, судя по всему, обитает где-то на втором этаже: — Сухо́! Где ты там потерялся? Иди скорее сюда, посмотри кто к нам приехал! Через мгновение спускается Сухо́. Грациозной походкой он преодолевает лестницу, устланную шерстяным ковром, изящно держась за перила. На нём: длинный халат в японском стиле красного цвета с вышитыми иероглифами, тёмные длинные волосы собраны в аккуратный пучок, на руке красуется объемный платиновый браслет, на длинных пальцах множество золотых колечек и перстней с изумрудами. Чимин на него ни капельки не похож, а вот Тэхён напротив, в папу пошёл, вылитый он, даже родинки на лице в тех же местах. Удивительная генетика. Сухо́ такой же как сын до одури красивый, стройный, идеальный. Он тоже выглядит намного моложе своих лет. «Интересно, что за эликсир молодости они тут все употребляют?». Подойдя к испуганному омеге, который прячется за спиной альфы, оба родителя представившись, хотят поскорее познакомиться поближе, расспросить его обо всём и не медля приглашают пару к столу. За вкусной едой и алкоголем у всех развязались языки и общаться стало проще. — Ох, сынок, как мы рады, что ты наконец-то встретил своего омегу. Он такой миленький скромняшка. Тебе очень повезло! Береги его и не забывай, что мы ждём внуков. — у Сухо на глазах слёзы наворачиваются, он так расчувствовался, как-будто он его замуж уже выдаёт. Омеги все такие чувствительные. — А ты, Юнги, нашего Чимина береги, любите друг друга и будьте счастливы! — вставляет свою речь Мин Сок. — Обязательно. Мне тоже повезло с ним. Ваш сын такой хороший, он так заботится обо мне… — Юнги сидит весь раскрасневшийся от неловкости и трогательных речей, даже в горле ком появился. Они провели сегодняшний день очень радостно и весело, играли с семьёй в настольные игры. Юнги приняли как родного и он почувствовал себя здесь как дома. Родители попросили называть их папа и отец, отчего Мину было немного неловко, но тепло и спокойно на душе, плюс поддержка Чимина, который под столом держал его за руку. На ужин отец Чимина вечером во дворе пожарил мясо на гриле. Все от души наелись. Позже, оставшись наедине, точнее, когда родители ушли в свою комнату, Пак решил провести для Юнги экскурсию по коттеджу. Омега ходил по дому словно по музею, а Чимин был его гидом, рассказывал о той или иной вещи: картинах, статуях, фотографиях. Вид из окна второго этажа оказался просто потрясный. На горизонте были видны огромные горы и густой лес, тянущийся на сотни километров. Нетронутая руками человека природа божественно красива и чиста. А когда они поднялись на крышу, Мин ахнул, увидев большую зону бассейна. И конечно, ему захотелось поплавать, он уговорил Чимина искупаться с ним. Парни несколько часов плескались, игрались, прыгали в воду, отдыхали на лежаке, кое-как уместившись на нём вдвоём, грели друг друга в объятиях после холодной воды и долго-долго целовались, как самая страстная влюблённая пара. День пролетел незаметно, им так хорошо и комфортно вдвоём. Они благодарят небеса и судьбу, что позволили им найти друг друга. Ребята безгранично счастливы. Но заряд энергии обоих подходит к концу, уставшие от активного отдыха парни пошли в душ, а потом отправились спать. Им постелили в комнате Пака. Лёжа на мягкой постельке, Юнги ластится к альфе как ласковый котенок, трётся мягкой щекой о его подбородок. Чимин расплывается в стеснительной улыбке, поворачивается к нему и смотря пристально в глаза, впервые, робко признается в чувствах омеге своему: — Люблю… тебя. Он почему-то долго тянул с признанием, хоть он и не из стеснительных. Чимин ранее только говорил омеге о том, как сильно он нравится ему. А Юнги тем более не делал первый шаг, ждал решительности от альфы. Вообщем Пак про «люблю» решил на десерт оставить. — Что-что? Я не расслышал, — с хитреньким, но таким милым выражением лица, наливаясь красным румянцем, переспрашивает Мин, специально, чтобы услышать эту долгожданную фразу ещё раз. — Я люблю тебя! Люблю тебя! Ох, прям гора с плеч, наконец-то я нашел подходящий момент для признания и теперь готов повторять тебе это вечно. Люблю, я так сильно люблю тебя, — тык, игриво в носик подушечкой пальчика указательного, — мой хороший. «Слава Богам! Я уже думал, что никогда этого не услышу». — Я тебя тоже… — Что тоже? — повторяет за омегой Чимин, как-будто ничего не понимает. — Тоже люблю тебя! — громко выдает Мин. Юнги притягивает Чимина поближе к себе и накрывает пухлые сочные губы чувственным поцелуем, вкладывая в него все свои сильные любовные чувства, а сердце его трепещет, стучит громко. Он счастлив, он любит, его любят и ему больше ничего не нужно, только чтобы Чимин рядом был до конца жизни. Насладившись поцелуем и оторвав друг от друга исцелованные, замученные губы, парни просто лежат в обнимку и им очень хорошо. — Знаешь, — Юнги лежит на крепком плече и держит в руке своей ладонь альфы, поглаживает и делится своими планами на будущее: — надо бы тебя тоже познакомить с моим дядей, он мне как отец. Хочу похвастаться ему, какой у меня альфа замечательный. Совсем забыл сказать, твои родители и правда очень милые и хорошие, зря я нервничал и боялся их. — Конечно, я же говорил тебе, что они классные у меня. Так что, когда с дядей знакомиться поедем? — Ну, давай, наверное, на каникулах. Мы с Гуком планировали лето провести дома в Кванчжу. — Какая хорошая новость. Значит я после работы как-нибудь заскочу, — повисла неловкая тишина. — Чего ты так смотришь на меня? После приглашения, естественно. — Аа, хорошо, обещаю, я позову тебя после того, как сообщу дяде. — Лады. — Чимин приступил ненавязчиво склонять омегу к сексу. Начал с лёгких поглаживаний, затем стал шею поцелуями покрывать, по месту где была метка языком лижет, жаждет новую поставить. Старая не так давно зажила, лишь тоненькая ниточка, практически невидимого шрама, едва-едва прослеживается, если вглядываться. Юнги понял, на что намекает альфа, упираясь в него своим возбуждением. Мин убирает с себя чужие руки, которые бессовестно блуждают по чувствительной груди, очерчивая тёмно-розовые ореолы сосков, и отнекивается: — Чимин~а, перестань, — сокрушительно выдыхает омега. Мы здесь не одни. Я так не могу, в доме твоих родителей… я уверен, что и возбудиться-то толком не смогу даже… Альфа ничего слушать не хочет, он хочет одного, мальчика своего и он добьется этого. Чимин прижимает его к себе близко-близко, не позволяя дёргаться, накрывает его и себя одеялом и утаскивает в страстный поцелуй.~End flashback~
Проезжая на байке по одной из узких улочек города, внутреннее чутьё Юнги, подсказывало ему сбавить скорость до минимума и повернуть голову в сторону. Боковым зрением ему показалось, что он увидел до боли знакомое лицо. Чтобы убедиться в том, что глаза его не обманули, он сдаёт назад, ставит свой «Харлей» на боковую подножку, изящно встаёт с него, перебрасывая ногу через седло мотоцикла и идёт к семейному кафе, практически вплотную приближается к огромному окну. Внутри яркое освещение, и вечером, всё, что происходит за стеклом видно очень отчётливо. За столиком сидит Чимин, довольно улыбается, а на его коленках удобно устроился ребёнок лет пяти. Напротив них в небольшом кресле сидит какой-то расфуфыренный омега с откровенно перекаченными губами, вытаскивает какую-то стопку бумаг из сумки, передаёт их альфе и, как-будто случайно, но Юнги со стороны прекрасно видно, что чужие руки специально прикасаются к чиминовым пальцам и на мгновение задерживаются, трогают. У Юнги шок, он как вкопанный стоит возле окна, не двигается и не дышит. «Кто этот омега? Какого хуя он трётся возле альфы моего? А ребёнок чей? Очень хочется верить, что они просто близкие родственники, раз так контактируют друг с другом. Так, надо в любом случае проверить, зайти кофе взять, подслушать о чём они там разговаривают». И он заходит в кафе в байкерской одежде, не снимая шлем с головы. Чимин его не узнаёт. Он его никогда раньше в таком образе не видел и по запаху не получится определить. Людей здесь очень много, все запахи перемешались. Юнги точно не вычислят. Мину очень повезло, что столик за которым они сидят, расположен рядом с кассой. Поэтому Юнги быстрым шагом подходит к бариста, заказывает кофе, а пока ждёт заказ, делает вид, что изучает меню с курочкой на стенде-телевизоре, а сам вслушивается в их диалог. — На эти выходные я тебе сына не отдам, он едет со мной в аквапарк. Так что отменяйте ваш футбол. «Он сказал сына?!». — Скажи сынок, с кем ты больше хочешь пойти? Но, помни, что ты мне обещал. «Да, сына… Я не ослышался…». — Пап, я обещал отцу, извини. — Хорошо, Сун Хи, — говорит папа омега, а Чимин по голове ласково гладит своего сыночка. Юнги больше не видит ничего вокруг, только чувствует разъедающую боль, обиду и злость. Все люди, вся эта возня, разговоры и суета вокруг словно исчезли. Мин как-будто погрузился глубоко под воду и ему заложило уши. Стоп-кадр счастливой семьи, который засел в сознании и теперь его не перемотать, не удалить невозможно. Верить в то, что это правда очень не хочется, но Юнги отчётливо слышал и видел всё собственными глазами. Значит Чимин женат, даже сын есть, получается он использовал наивного молодого омегу как любовника и врал ещё так красиво, а ухаживания и подарки — это плата за интим, ну надо же! Юнги ушёл оттуда на автомате после увиденного и никакой кофе не нужен уже, неважно даже, что заплатил за него. Он не обращает внимания на бариста, который с барной стойки кричит: — Молодой человек, Вы забыли ваш капучино! Мина уже ничего не остановит. На ватных ногах, практически ничего перед собой не видя из-за слёз, он помчался прочь. По пути домой в бешенстве и обиде на Чимина, омега на высокой скорости ехал, на встречку выезжал несчётное количество раз, обгонял все транспортные средства, и наверное только с Божьей помощью в аварию не угодил.~Утро следующего дня~
— Юнги вставай, нас завтракать зовут, — Чонгук заходит в его комнату, а Мина там нет. Постель заправлена. «Какой же я идиот! Нужно было проследить за ним, лечь спать в его комнату. Так и знал, что он какую-нибудь глупость выкинет». У Гука щёки горят, начинается паника, он спешит на кухню к родителям. — Папа, отец! Юнги пропал! Кажется, он не ночевал дома… — Как пропал?! Почему?! Может он просто вышел куда-то? — взволнованные родители пытаются мыслить здраво. — Нет, он… с ним точно что-то случилось! — Гук тот ещё паникёр, поставил всю семью на уши с утра пораньше и продолжает нагнетать. — Значит он после вчерашнего… — Что, после вчерашнего? — теперь родители тоже начали волноваться. — Он с парнем своим то ли поругался, то ли расстался… — Блять, Чон и ты только сейчас говоришь об этом? Почему ты мне сразу не сказал? — Намджун орёт на него. — А если он что-нибудь сделает с собой? Ты забыл как он долго занимался с психологами… — Ну-уу, он просил никому не рассказывать… — Ладно, что теперь ругать тебя, надо искать Юнги. Но знай, я тобой крайне не доволен. Давайте сейчас все успокоимся и подумаем, куда он мог пойти? — Так может к альфе ушёл? — спрашивает Сокджин — муж Намджуна. — Чонгук, — Намджун нервно стучит пальцами о столешницу. — Я помню, ты мне рассказывал, что парень Юнги это брат Тэхёна. Номер его знаешь? — Да, я сохранил на всякий случай. — Звони, давай. Может он что-то знает. Гук набирает Чимину. — Чимин, привет. Это Чонгук тебя беспокоит. — Да, я понял. Привет. — Слушай, а Юнги сейчас с тобой? — Юнги?! Нет. А должен? Я с ним даже не виделся ещё… Ты что, потерял его?! — Да, он пропал и причина — это ты. Нам нужно срочно поговорить. — Я причина? Странно это всё… Ладно, я понял, скоро буду. Говори, куда мне подъехать? Чимин бросил все свои дела в студии, взвалил всё на плечи Тэхёна и помчался по адресу, который сказали по телефону. Чон предложил встретиться в кофейне, рядом с домом, потому что знакомство с родителями в такой обстановке ни к чему хорошему не приведёт. — Чимин, я тут. — Чон его подзывает ладонью со столика в дальнем углу. — Присаживайся. Я перейду сразу к делу. Позволь спросить: ты женат и у тебя семья, а моему брату ты лапшу вешал на уши всё это время? — Откуда у тебя такая информация? — Неважно. Просто ответь. — Я в разводе и у меня есть сын. Но какое это имеет отношение к Юнги. Он что узнал?! Как? Кто сказал ему? А тебе откуда известно? — Юнги вчера рассказал, что видел вас вместе, слышал открыток разговора и уверено предположил, что ты женат и с ребёнком. Он был таким разбитым, так плакал. Я кое-как успокоил его, заварил для него успокаивающий чай, выпить заставил и ушёл спать. А утром его не оказалось дома, понимаешь? Вот куда он исчез? Есть какие-нибудь догадки? Чимин, как ты мог… я думал ты порядочный… а ты… Почему ты ему сразу не сказал о том, что ты в разводе и с ребёнком? — Я боялся, что он не поймёт, не примет меня, такого и даже знакомиться не станет… — А так разве лучше? Он узнал всё сам, своими глазами увидел. Что думаешь он почувствовал, увидев вас вместе? Конечно он подумал, что всего лишь любовник для тебя… Это ведь не так, на самом деле? — Чон, нет конечно. Юнги мне жизненно необходим, я люблю его. Мы найдём его обязательно. Как думаешь, он простит меня? — Не знаю, попробуй вымолить прощение у него. Если он тебя любит, то должен наверное понять и простить. Но ребенок — это серьезно… Как он это воспримет и сможет ли с ним подружиться? А твой сын как отнесётся к этому? Не думаю, что он будет в восторге. Бывает много случаев, когда ребёнок наотрез отказывается от нового папы, всячески устраивая всякие подставы, тем самым выживая омегу из своего дома. Кстати, а вы живёте вместе или он остался с твоим бывшим мужем? — Ага, отдам я его ему. Да, чёрта с два! Этот омега тот ещё тип. Он по клубам шляется ночи на пролет и ебётся с кем попало. Однажды я поймал его с поличным за изменой в нашем доме, представляешь, и это всего лишь через год после рождения сына. Не выясняя с ним отношений и ни слова не сказав, я выставил его за дверь и сразу подал на развод. Так и закончилась наша история любви, а ребёнок остался со мной. С бывшим мы иногда встречаемся, он всё-таки, какой–никакой, но отец, запретить видеться совсем, нельзя. У моего Сун Хи лёгкий характер, я думаю с нашей стороны подружиться с Юнги не будет проблемой. — Ладно. Понятно. Что-то мы с тобой не в ту степь забрели. Вообще, мы не об этом сейчас думать должны, Чимин. Найти надо Юнги нашего для начала. Давай так: я обзваниваю больницы, соседей поспрашиваю, может кто видел его. Больше я не знаю где искать, друзей у него нет. Никуда он не ходит. А ты прокатись по местам, где вы гуляли раньше. Может он в каком- нибудь укромном месте сидит, грустит, поддавшись воспоминаниям о том как вы были вместе… Всё тогда, давай, на связи. Держи в курсе. — Чонгук оставляет Чимина и уходит. Поиски не увенчались успехом. Убив целый день, они не нашли ни одной зацепки. Однако положительная новость всё-таки есть — ни в одну больницу он не поступал. Ребята изрядно вымотались, но продолжают искать, созваниваются, перекидываясь одним и тем же вопросом «нашёл?», и разрывающем душу ответом «нет». Вернувшись вечером домой, Чонгук вместе с родителями думают, где он ещё может быть. И вдруг Намджун подкидывает умное предположение, и все понимают, что именно там и надо было начинать искать. Чонгук сразу звонит Чимину, чтобы тот заканчивал поиски и забрал его, сказав, что нужно срочно проверить ещё один адрес. После того, как ребята тронулись с места и выехали на оживленную трассу, Чонгук на нервах весь, кусая губы в переживаниях за брата, спрашивает у Чимина без какой-либо надежды в голосе: — Как думаешь, мы найдем его? «Среди живых…? Я не хочу думать об этом, но ничего не могу с собой поделать. Как ни крути ужасные, дурные мысли всё-равно лезут в голову». Чимин внимательно следит за дорогой, но видно, как крепко он цепляется в руль после слов Гука. Он тоже переживает ничуть не меньше. Немного подумав, альфа отвечает: — Конечно найдем, не волнуйся. Я уверен, он просто где-то отсиживается. Если поставить себя на его место, то я бы напился где-нибудь в баре. Зря мы не стали в них искать… — Нет, Чимин, ты плохо его ещё знаешь. Он в такие злачные места ни за что не пойдет, ни при каких обстоятельствах. Дорога заняла около сорока минут, только потому что они в пробку попали, дом находился в Кванчжу, не так далеко от дома Чонгука. Припарковавшись на обочине дороги, возле одного из домов, они вышли из машины и заблудились. «Нарезали круги» и глупо возвращались в одно и тоже место. Чимину надоел этот челлендж и он решил спросить, как правильно пройти у молодёжи, выпивающей на одной из лавочек во дворе. Ему любезно объяснили. Оказывается, они ходили вокруг да около и не видели арку, пройдя через которую они благополучно вышли к дому с тем же номером, но с корпусом 3. Оказавшись в подъезде и поднявшись на нужный этаж, парни набирают на входной двери код из семи цифр, который сообщил Намджун, и успешно открывают её. Переступив порог квартиры, их обдало противным перегаром и нафталином. Столб неприятного табачного дыма в перемешку с алкоголем засел в носоглотке. В одной из комнат, Чонгук и Чимин встречаются глазами с ним. — Слава Богу, нашли! — выдыхает с облегчением Чонгук. Юнги, увидев парней, смотрит на них в недоумении огромными глазами и неуклюже встаёт с кресла, облокачиваясь рукой о подлокотник. Он нетвердо стоит на ногах, чуть пошатывается из стороны в сторону, в руке держит открытую бутылку соджу. Кинув недовольный взгляд в сторону Чимина, в котором было отчётливо видно отвращение, лицо его искаженное злостью от вида альфы раскраснелось, а глаза налились кровью. От его внешнего вида парням становится нехорошо. Юнги сильно пьян. Надо быть с ним осторожнее.***
Мин сбежал из дома в ту же ночь, после увиденного в кафе. Он пошёл туда, где не был десять лет, где не должны были найти его, в квартиру своих родителей. Она пустует всё это время, Мин не продать её не хочет, ни сдавать. Ему важно, чтобы дома всё оставалось нетронутым, на своих местах. И вот пришло время вернуться сюда, принеся с собой новую боль, укутавшись старой. Юнги не ищет лёгких путей, а только ещё больше причиняет боль себе. Он живёт с ней и добить себя здесь окончательно хочет. Перед тем, как пойти в знакомый двор, омега зашёл в супермаркет на углу, купил себе в первые в жизни несколько бутылок самого крепкого соджу и блок сигарет для кучи. Запить боль свою хочет, закусить дымом табачным. Пускай не умеет ни того ни другого, но отчаянье и злость подталкивают его к этому шагу. Плохим привычкам ведь легко учатся, привыкают и зависимыми становятся. У Юнги уже есть зависимость от Чимина, а ему мало, ему надо ещё. Он наивно полагает, что это поможет забыть альфу, который боль причинил. Оказавшись внутри, стены родительского дома не успокаивают, а давят и в депрессию вгоняют с неудержимой скоростью. Память подбрасывает картинки из прошлого, вся жизнь кусочками вспыхивает перед глазами, образы отцов, та злополучная ночь. Боль усиливается. К ней успешно добавляется флэшбэк сегодняшнего дня — кафе и счастливый Чимин со своей семьёй. «Я ведь любил тебя. А ты… ты… Как же обидно, сука!». Юнги сейчас в защите нуждается, хоть и не осознаёт этого. Ему прежнюю жизнь, где не было места альфам вернуть хочется. Теперь он точно возненавидит всех альф на планете. Ему никто не нужен больше, да и для чего вообще любовь, если от нее лишь проблемы и она причиняет столько боли? Только в книжках и в кино её описывают как прекрасное светлое чувство, а в жизни, к сожалению всё по-другому. В Мине медленно зарождается гнев, пускает в нём корни, расползается по венам, заполняя собой все внутренности. — Предатель! Как ты мог?! — кричит Юнги и бьёт со всей дури кулаком в стену до хруста, выбивая себе костяшки. Физическая боль иллюзорно успокаивает моральную. Ненадолго. После, становится жалко самого себя и омега валится на кровать, воет в подушку и совершенно плевать услышит кто-то его крики или нет. У него голова сейчас от боли разорвется. Душа его — беспросветная агония. Он убивается, задыхаясь от слёз, разбивается вдребезги на осколки острые. Пытается голыми руками собрать их воедино, склеить, но только режется о них ещё сильнее, исполосывая изнутри разбитое сердце. Немного придя в себя, когда слез уже не осталось, он за раз выкуривает пол пачки сигарет. Поначалу курить не получается, он дымом едким давится, ему противно от запаха резкого, но затем нравится начинает. Никотин кружит голову и Юнги добавляет к этим новым ощущениям алкоголь, напивается до беспамятства и вырубается.***
Чимин делает неосторожные шаги к Юнги навстречу и предпринимает наивную попытку его обнять. Омега не подпускает. Одним резким движением отбивает от себя протянутые руки Чимина и начинает широкими шагами прохаживаться по комнате, чиркает зажигалкой, прикуривает сигарету и заполнив лёгкие, выпускает изо рта серый густой дым, говорит: — Не любишь ты меня, а я идиот поверил тебе, повелся как мальчишка глупый, а ты оказывается женатик с прицепом. — Мин распаляется все больше с каждым произнесенным словом. — Прости, что раньше тебе не сказал, но я не женат, то есть я был женат, то есть я разведен уже как два года… — Разведён… ахуеть, теперь мне что, от счастья прыгать? Думаешь мне от этого легче стало? У Вас общий ребенок… Вы с тем фифой, как я успел заметить, довольно в тёплых отношениях. Я точно третий лишний. В омеге сейчас злость бурлит в перемешку с ревностью, альфа чувствует это и запах поменялся стал химозным и резким, а это раздражает внутреннего альфу. Юнги продолжает выливать обиду на Пака. — Блять, Чимин понимаешь в чем дело, — вспыхивает Юнги, — я ведь тебе доверился, душу свою излил, а ты… ты скрывал от меня такое! Как ты мог смолчать о таком?! Будто это пустяк какой-то. У меня просто в голове не укладывается… Юнги ты не так все понял, не перегибай палку. Я люблю тебя. Я сейчас же забираю тебя отсюда и везу к себе. Понял? До чего ты докатился? Куришь и пьешь… Заканчивай эту пьянку, и прекрати матерится я тебя уже предупреждал по этому поводу, а то… — А то, что? Что ты мне сделаешь? — Юнги нервно тушит окурок о пепельницу, —ударишь? Давай бей. — подставляет щеку Чимину. — Я не бью омег. Но ты так меня бесишь. Я еле сдерживаюсь, чтобы не въебать тебе, к тому же ты как скотина нажрался! — Оральник свой завали и проваливай отсюда! Видеть тебя не хочу! — выпаливает Юнги. Это моя квартира и здесь я решаю пить мне или нет. — Рыжий дьяволёнок грубо выталкивает Чимина из квартиры, захлопывая дверь перед его носом. Следом вылетает Чонгук. — Что будем делать? — отчаянно спрашивает Чимин. — Он же нас выгнал… — И что? Код от двери нам известен. Я предлагаю чуть позже тебе вернуться сюда, когда он уснет. Ты примени там свои способности альфы, может получится поговорить. Ну что мне тебя учить что ли? Разберёшься. А пока, пошли отсюда, надо отцу позвонить, чтобы не волновался, сказать, что мы нашли Юнги и он в порядке. «Относительно». По совету Чонгука, Чимин поздней ночью возвращается в квартиру к Юнги. На цыпочках к спящему омеге подкрадывается. Стоя возле кровати, он немного наклоняется, убирает рыженькую выбившуюся прядь с его лица и шепчет: — Лисёнок, проснись. Я пришёл к тебе. Юнги вскакивает и орёт: — Блять! Напугал, сука! Ты что тут делаешь? Как зашёл? — Господи, да не ори ты так, соседей разбудишь! Как я зашёл? Чонгук код замка сказал. — Ах Чон, значит. Вечно лезет куда не надо! Ох, попадётся он мне на глаза, пиздюлей получит! Так, а ты, Чимин, слушай сюда, убирайся отсюда по-хорошему, иначе я вызову полицию, пускай тебя задерживают за проникновение на чужую собственность! Я не хочу тебя ни видеть, ни слышать! Уходи из моей жизни. Сейчас и навсегда. — Юнги, не прогоняй меня. Давай поговорим, пожалуйста. — альфа наполняет комнату успокаивающими феромонами. — Прошу выслушай меня, — на колени становится, прощение вымаливает. — Я очень-очень виноват перед тобой за то, что скрыл, что был женат и у меня есть сын. Я боялся, что ты не станешь встречаться со мной, хотел сказать потом, всё тянул и вот что вышло. Прости меня. Я ни в коем случае не пользовался тобой, даже не смей так думать. Я… я люблю тебя — это чистая правда. Я искренне прошу прощения перед тобой. Вот, чувствуешь, — берёт его руку и кладёт на грудь в области сердца, — как бьётся… Юнги в недоумении, опьяненный словами альфы, прикасается, чувствует сердцебиение любимого человека, но через минуту оттергивает ладонь с чужой груди, так быстро как-будто кипятком ошпарили. — Юнги, котёночек, я не смогу без тебя. Хочешь накажи меня или скажи, чего ты хочешь, я всё сделаю, только не бросай меня. А мой мальчик, Сун Хи, я познакомлю тебя с ним в следующий раз. Он развит не по годам, он все поймет, я уверен, он тебе понравится, вот увидишь. Я просто хочу, чтобы он вырос в полноценной семье и я мечтаю, чтобы именно ты стал его настоящим папой. А потом, или хочешь, можем и сразу завести своих малышей… Чимин пустил слезу, когда говорил о детях и у Юнги так сердце защемило глядя на него, стало невыносимо жалко Пака и сына его. Ребёнок же ни в чём не виноват, семья распалась наверняка из-за чего-то другого. Так бывает. И он понял, что он ведёт себя как эгоист, а Чимин ведь со всей душой к нему, распинается перед ним, прощения просит. Мин уже даже с ребёнком не против познакомится — это же частичка Чимина. Он сможет полюбить и его, он почему-то уверен. Он же видел этого кроху, он такой лапочка, маленький круглолицый в синем комбинезончике и в малюсеньких ботиночках. Трогательно до слёз. И своих детей тоже хочется, таких же карапузиков, на Чимина похожих. — Ладно, Чимин, всё хорошо. Вставай уже с колен. Я прощаю тебя и ты меня за резкие обидные слова, прости. Я только сейчас понял, что на самом деле был груб с тобой и за языком не следил. Чимин шмыгая носом, начинает успокаиваться и смахнув слезу со щеки, обнимает своего лисёнка и повторяет: — Спасибо, спасибо, мой маленький, ты золотце. Ты моё всё. Я так сильно люблю тебя, люблю, люблю, слышишь? — альфа обнимает его ещё крепче, не рассчитывая сил к себе прижимает до хруста позвонков. — Ой, ну всё, всё. Не сжимай меня так сильно, задушишь! — Юнги начинает наигранно кашлять. — Прости, милый, прости, я теперь буду осторожен, не сдержался от осознания, что ты рядом, что ты мой. Как же ты смотришь, Боже, у меня кровь в жилах стынет, я готов жить вечно, чтобы видеть твои очаровательные кошачьи глаза. Чимин валит его на кровать и впивается в нежные губы его, с привкусом алкоголя и ему вкусно, даже несмотря на это. Омега испускает свой аромат умопомрачительный, перебивающий всё вокруг. Запах этот любимый тахикардию у альфы вызывает, он рвано дышит. Под себя подминает тело желанное, сверху наваливается, грудью мускулистой прижимает, зацеловывает горячие губы лисёнка. Переходит к шее, оставляет засосы багровые на тонкой белой коже, и не спрашивая разрешения ставит метку. На этот раз постоянную, доказывающую, что этот прекрасный омега — его единственный и теперь точно принадлежит ему.