На пути к лучшему миру

На следующий день состоялся праздничный ужин по поводу победы Хогвартца в Турнире Трех Волшебников. Большой зал был украшен тысячами парящих свечей и под восхитительно красивым зачарованным потолком реяли флаги с огромными золотыми буквами «Х» и гербом школы. Однако радость не была всеобщей. Дурмстрангцы, оставшись без директора, кучкой сидели за Слизеринским столом. Мадам Максим и ее ученики тоже не выказывали особого энтузиазма даже в свете всех случившихся событий. - Мне все rавно на вашу политику, Дамблёдоr, это неслыханно! Вы победили нечестным путем! Где Каrкаrов?! - Оливия, я же уже говорил с вами, - тихо шепнул ей директор Хогвартца, - все было честно, и поверьте, Гарри Поттер выдержал намного более страшное испытание, чем все остальные чемпионы. - Ваши вечные инrиги! - она недовольно поджала губы и подняла бокал с вином. Пуффендуйцы тоже не особенно радовались победе школы. Все они, как выяснилось, считали теперь Гарри чуть ли не своим общим врагом. Гриффиндорцам тоже было сложно за него радоваться. Одна Гермиона за их столом то и дело бросала на него встревоженные взгляды. - Гермиона, да сдался тебе этот псих! Он же совершенно сумасшедший! – Рон неодобрительно покосился в сторону Слизеринского стола. – Ты что, ему веришь? Про Сама знаешь кого! - Конечно! Ты думаешь, он стал бы врать про это? Да, он плохой человек, но… он так кричал, будто и правда испугался! Думаешь, Поттера легко напугать? - Что с тобой в этом году творится? Признайся, ты перечитала книжек и сошла с ума! - Вовсе нет! Просто я думаю головой, в отличие от некоторых! - Ага, конечно, Крам тоже так считает? - Рон, прекрати дуться! Это уже совершенно ни в какие рамки! Вон, даже Невилл ему поверил! Тот действительно, сидел намного более мрачный и бледный, чем обычно. Его взгляд был сосредоточенно прикован к какой-то абстрактной точке на столе. Гермиона обеспокоенно на него посмотрела и осторожно спросила: - Невилл, все в порядке? Ты чем-то расстроен? - Н-нет, все в-в порядке, - он кивнул, - просто задумался. Речь Дамблдора была долгой. После него Гарри поздравляли Людо Бэгмер и Фадж, но он не особо радовался своей победе. Тысяча галлеонов и Кубок Трех Волшебников, перешедший к нему в собственность, слабо утешали после событий той проклятой ночи. Казалось, эти награды предназначались вовсе не ему, а Слизерину, который радовался, как никогда прежде. Затем был роскошный пир, на котором Гарри опять пил и на этот раз даже Драко составил ему компанию. Крам чуть ли не с ненавистью косился на них, но им было уже решительно все равно. Когда ужин закончился, он поспешил в спальню. Сейчас ему меньше всего хотелось с кем-либо разговаривать, но Диггори перехватил его у самого выхода. - Ээ… Иди, - он кивнул Малфою, провожая того усталым взглядом, после чего обернулся к пуффендуйцу, - слушай, я понимаю, ты злишься, если хочешь – я тебе и кубок, и чертовы деньги эти отдам, ты заслужил, только оставь меня в покое! - В лабиринте ты вовсе не походил на того, кому безразличен Турнир, - Седрик нахмурился, - спасибо, что остановил Крама, но за то, что ты сделал потом… Это было нечестно. Но я хотел узнать о другом. Сам… сам знаешь кто правда вернулся? Тебе не показалось? Может, это был боггарт? - Издеваешься, да? – холодно процедил Гарри. – Конечно, ведь сумасшедшему Поттеру стало скучно, он увидел боггарта и подумал, что это настоящий Воландеморт! Диггори – меня чуть не убили! Меня опять пытались убить, и ты думаешь, что я все это выдумал, потому что у меня мания величия и мне не хватает внимания? Боже, какие же идиоты меня окружают… Не верь, если не хочешь, сам потом посмотришь, мне-то что. Что, я вас, придурков, еще и спасать должен? Обойдетесь, сами выкарабкаетесь! Все, я устал! Ненавидь меня, если хочешь, мне плевать, честно! - Поттер… Ты правда странный, - Диггори с недоверием на него посмотрел, - что с тобой? Он посмотрел на него так, что пуффендуец тут же изменился в лице. - На мне лежит древнее проклятие, которое обрекает всех неугодных мне на смерть! Ну? Долго еще будешь меня тут держать? Все уже закончилось, я был бы счастлив, если бы вместо меня на кладбище перед Воландемортом оказался ты, но боюсь, ты бы не смог выбраться оттуда живым! А теперь извини, мне пора – радоваться своей нечестной победе, которую я вообще не заслуживаю! С этими словами он развернулся и зашагал по коридору. Его так и разбирала злость от бессилия объяснить людям, что все это не было частью его зловещего плана. Он не хотел даже возвращаться в гостиную Слизерина – потому что там Кубок и толпа, только и ждущая его прихода, чтобы снова начать выкрикивать глупые лозунги и поздравления. Поэтому, подождав, пока большая масса учеников пройдет, Гарри свернул за угол и пошел в сторону учебного крыла. Найдя выход в один из многих внутренних двориков, он устало сел на бортик фонтана и закурил. Сейчас ему было так тошно от этой натянуто праздничной атмосферы, потому что он знал, что его враг воскрес. То, чего он так боялся, все-таки случилось и его единственная надежная защита теперь совершенно бесполезна. Он остался один на один с этим миром и с этой войной, беспомощный и уязвимый, как никогда прежде. Вдруг краем глаза он заметил две фигуры, осторожно приблизившиеся к нему. - Если хотите сказать, какой я урод, что не позволил Диггори выиграть – валяйте. - Мы вовсе не об этом хотели поговорить, - серьезно произнесла Гермиона и только теперь Гарри нормально на них посмотрел. Они с Долгопупсом стояли, мрачно его разглядывая. - Ну… И о чем тогда? – он напрягся, предвкушая, куда свернет разговор. - О… о том, правда ли Сам знаешь кто вернулся. Это же… это же правда? Сначала ему захотелось ответить так же, как и Диггори, но он сдержался и коротко кивнул. - Правда. Я… я был там, - после некоторого раздумья он задрал рукав мантии и показал шрам, - это доказательство. Питер Петтигрю, предатель моего отца, отобрал у меня кровь и с помощью темного ритуала создал Реддлу новое тело. Лордом считать эту тварь я отказываюсь, слишком много чести ублюдку. Ну? Убедились? На кой черт мне было бы врать об этом? Думаете, я бы реального Воландеморта от боггарта не отличил? - Мы верим тебе, - тихо произнес Невилл. Гарри с изумлением на них посмотрел, после чего вздохнул. - Кстати, Грейнджер, поздравляю – ты единственная чуть не поймала того, кто отправил меня к моему врагу. Тебе же на карте двое Краучей мерещились, ничего не путаю? Так вот, это были отец и сын. Сын убил отца и притворялся Грюмом весь год. Так что вот такой у нас защищенный замок и такой великий директор – Пожиратели Смерти чувствуют себя здесь как дома. - И… и что теперь делать? – взгляд у Гермионы был испуганный и напряженный. - Понятия не имею, - выдохнул Гарри, - ни черта… Видимо, только готовиться к войне. - Что?! – они оба встревоженно переглянулись. – Поттер, это совсем не смешно! - А что, я похож на придурков Уизли? – съязвил он. – Можете не верить, если хотите, но он вернулся и думаю что скоро все изменится. Все. По крайней мере, для меня точно. - П-поттер, ты г-говорил, что хочешь отомстить, - вдруг тихо, но серьезно начал Невилл и вздрогнул, как только встретился взглядом с зелёными глазами, - н-не смотри на меня так! - Ладно, - он пожал плечами, - предложение в силе. Но можешь думать до следующего года, возможно… тебе захочется передумать. - Нет, - твердо ответил тот. - Невилл… - Гермиона ахнула, - как… - Не трогай его, - Гарри поморщился, - это наш договор и никого больше он не касается. - Что?! Что вы задумали? Кому вы мстить собрались?! - Кому надо, - мрачно заверил ее он, - тебя не зовем, не беспокойся. - Ну уж нет… Я не позволю тебе втянуть Невилла в свои черные злобные… - Грейнджер, перестать решать все за всех! – Гарри не выдержал. - Прекрати думать, что ты самая умная и знаешь, как надо жить другим – это не так! Если тебе кажется, что ты что-то там делаешь правильно – то тебе кажется! Отстань от домовиков, отстань от Долгопупса, от меня, от Малфоя, со своими правильно-неправильно! Ты не в книжке про добро и зло, тут… тут жизнь! И нет никакого ни зла, ни добра! Тут или ты убиваешь, или тебя убивают, все! Рано или поздно, так, или иначе! Ты лезешь непонятно зачем и непонятно куда, чтобы что?! Чтобы все вокруг поняли, какая ты умная? Что ты лучше всех все знаешь? Так вот, ничего ты не знаешь! Ты … черт, да вы с Дамблдором одинаковые… Ладно, я и забыл, с кем я вообще разговариваю! - А что, по-твоему, месть кому-то – это лучший выход?! Разве… разве необходимо причинять еще большие страдания? Зачем?! Почему?! Почему ты такой жестокий?! – она чуть не плакала. - Потому что мне есть, что терять! А Долгопупс уже все потерял, понятно?! Потому что… потому что мы, в отличие от тебя, живем бок о бок со смертью, с черт побери, настоящей смертью! Мы ложимся и просыпаемся с ней, постоянно, каждый день! Я не понимаю, чего ты от меня хочешь и чего ты добиваешься, но пожалуйста, отвали! Я … я не могу! Вдруг с ним что-то произошло. Обычно холодный и саркастичный Поттер вдруг затрясся в конвульсиях, спрятав лицо, и вдруг Гермиона с Невиллом поняли, что тот… плачет. Это было настолько непривычное, настолько выбивающееся из обычной картины мира зрелище, что им стало не по себе. - Уйдите… уходите! Иди прочь! – хрипел он, давясь рыданиями. - Что с тобой… - пробормотала девочка, испуганно его разглядывая. - Ничего! Уходи, оставьте меня в покое! Еще долгое время после того, как они ушли, боясь оставаться рядом, он никак не мог унять истерику. Каменное спокойствие, с которым он ходил целый день, треснуло, оставив его один на один со всем тем, что случилось. Ему было больно и страшно, хотелось просто исчезнуть, чтобы ничего не знать и не видеть, не думать, не слышать этих дурацких вопросов, но он не мог. Ему нужно было снова подниматься и делать вид, что все в порядке, что он нисколько не напуган, хотя бы перед Драко, который, он знал, боится в два раза сильнее. Пройдя достаточное расстояние, взволнованная Гермиона обернулась к Невиллу. - Невилл… О чем вы с ним договорились? Пожалуйста, только не говори, что ты на что-то согласился! Он уговорил тебя сделать что-то ужасное, да? - Это… это очень важно для меня, - его голос звучал совсем тихо, - н-но он предложил мне то, что никто никогда не предлагал… - Боже мой, что? Надеюсь, ты отказался?! Поттер не мог предложить ничего хорошего! - Гермиона, прости, но… Я должен это сделать. - Что… - она побледнела. - Помочь ему отомстить за моих родителей, - одними губами произнес тот. - Но это же… это же опасно! И это совсем ничего не решит! Это же… Ты хоть представляешь, во что он может тебя втянуть?! Он же змееуст, наследник Слизерина… - А еще ему подчиняются драконы и он м-может колдовать, как никто другой. Он… он предложил мне и я не хочу отказываться, п-потому что с-сам я никогда… Он сильный, понимаешь? Он… он единственный, кто сможет! - Невилл… пожалуйста, будь осторожнее. Это очень опасные и страшные вещи. С Поттером всегда творится что-то не ладное, и он… он дружит с Малфоем и ему все равно, что его отец приспешник Сам знаешь кого! - Я знаю, - тот поморщился, - но это мой единственный шанс, понимаешь? - Ох, я даже не знаю… Это так страшно… Я даже не представляю, что мне теперь делать! Но почему Дамблдор об этом ничего не сказал, и никто из учителей? Это… Это так странно! Весь оставшийся вечер они не разговаривали. Гермиона была в смятении. Привычный мир рушился на глазах и то, что она привыкла читать в книгах, оживало с ужасающей быстротой. В сердце поселилась неясная тревога по поводу всех услышанных новостей. Она читала о том, что творил Тот, кого нельзя называть, но одно дело читать, а другое – представлять это в реальности. Однако она уже не могла просто взять и забыть, как забыть про угнетенное положение домовых эльфов, или про странное выражение Невилла, с которым он ходил целый день. Ей стало страшно и неуютно от того, что она толком и не знала, что происходит. В конце концов девочка не выдержала и попросила профессора МакГонагалл отвести ее к Дамблдору по срочному делу. - Войдите, мисс Грейнджер, - за тяжелой дубовой дверью ее встретила легкая полуулыбка и внимательный взгляд из-за очков-половинок, - чем я могу вам помочь? - Простите, директор, но я хотела спросить… Я слышала… Это правда, что… что Сами знаете кто вернулся и Гарри Поттер с ним встретился? - Я не вправе лгать своим ученикам, поэтому отвечу – да, это правда, - со всей серьезностью произнес директор, - однако я не думал, что у Гарри есть друзья в Гриффиндоре. - Мы не друзья! Мы… просто я пытаюсь понять, что происходит! Он вечно устраивает какие-то неприятности, но сейчас… Знаете, я должна вам признаться, что утаила от вас одну вещь и мне очень за это стыдно! - Ах, вы о карте… Да, очень занимательная вещица, но вы ни в чем не виноваты, мисс Грейнджер. Барти Краучу удалось обмануть даже меня, такого старого и мудрого. Наоборот, я должен сказать вам спасибо за то, что вы проявили чудеса отваги и сострадания, предупредив Гарри, несмотря на то, как вы друг к друг относитесь. Вы поступили очень мудро, потому что никто не заслуживает смерти. Гриффиндор может по праву гордиться вами. И думаю, что я должен вернуть вам это, - тут он запустил руку под стол и вытащил их ящика пергамент, - пожалуйста, будьте с ней осторожны в следующий раз. - Спасибо… - Гермиона осторожно приняла карту из его руки и кивнула, - но профессор, что мне теперь делать? Я… я теперь столько всего знаю, но я ничего не понимаю! Поттер теперь будет воевать с Сами знаете кем, да? - Не он один, - директор Хогвартца вздохнул, - грядут тяжелые времена, Гермиона, и нам как никогда прежде нужно быть уверенными в том, что мы делаем. Я могу лишь дать тебе один совет – верь своему сердцу. Разум может обманывать нас, путать, но сердце – оно не ошибается, никогда, запомни. Годрик Гриффиндор искренне верил в то, что отвага, честь и благородство живут в наших сердцах и они могут прийти на помощь тогда, когда разум бессилен. Она восхищенно смотрела на старого волшебника. Тот говорил так, что все сразу же вставало на свои места и ей вдруг стало так легко и спокойно, что она даже улыбнулась. - Я хочу помочь ему, потому что… Мне кажется, он просто многого не понимает. На самом деле они с Роном так похожи! Спасибо вам большое, профессор, вы мне очень помогли! - Рад это слышать, - тот кивнул, - но, боюсь, уже поздно и вам стоит поторопиться. Гермиона покинула его кабинет, воодушевленная и преисполнившаяся благородным порывом. Теперь ей стало кристально ясно, что нужно делать. Ее пугала предстоящая неизвестность, но после слов директора она вновь была уверена в собственном решении. Это было так же просто, как и с эльфами – просто нужно было делать то, что правильно, и она решила неукоснительно следовать тому, что чувствовала. Гарри с трудом пришел в себя. Ему было чертовски плохо. Теперь весь мир, своими звуками, запахами и состояниями резал его ножом и ему хотелось закрыться ото всех. Он нырнул в Слизеринскую гостиную и быстро, стараясь ни на ком не задерживать взгляд, прошёл в спальню, завалился на кровать, задернул полог и применил заклятие тишины. Он не знал, как успокоиться, что сделать, чтобы это мерзкое чувство прошло. Если бы то же самое случилось с Драко, он бы просто ударил его хорошенько пару раз, заставил разозлиться и все было бы в порядке, но проделать ту же операцию с самим собой у него никак не получалось. В какой-то момент целостность его барьера была нарушена и он увидел перед собой злое лицо Малфоя. Сбросив полог беззвучия, он раздраженно произнес: - Чего тебе надо? - Что это опять с тобой, Поттер? Чемпионские капризы? Извините, ваше дерьмейшество, что не удосужился попросить разрешение на аудиенцию! Ты где был, придурок? Я как дурак час выдумывал для Панси черт знает что, а ты даже не посмотрел в нашу сторону! - Отстань! Я… я не хочу ни с кем разговаривать… Оставь меня в покое! - Чтобы потом ты попытался задушить меня во сне? - Если не отстанешь, я придушу тебя просто так! - Ой, мне так страшно! – тот скривился, а потом вздохнул, усаживаясь на край кровати. – Ладно… мне и правда чертовски страшно, если хочешь знать. - Мне тоже, - после некоторого молчания произнес Гарри, - мне кажется, я схожу с ума. По-настоящему. После… после круциатуса совсем тошно… - Что?! Тебя… тебя пытали?! – глаза Драко расшились от ужаса. – И ты молчал?! - А смысл говорить?! Думаешь, мне приятно вспоминать?! Меня пытал Хвост, затем Воландеморт, потом … потом… Ладно, это уже не имеет значения. Я выжил, все остальное не важно. - После такого люди действительно сходят с ума, - тот смотрел на него с суеверным ужасом, - но… что ТЫ такое?! Ты… я не понимаю, почему ты так спокойно об этом говоришь?! - П-потому что у-у-у м-меня уже н-нет сил! – новая волна истерики накрыла Гарри и он напряг все мышцы, чтобы не разреветься, но у него так и не получилось. Он резко вскочил и отвернулся, чтобы его друг этого не увидел. – П-п-пожалуйста, у-уйди! Драко молча смотрел на него, после чего тихо произнес: - Я так же сидел позапрошлой ночью. Затем он встал и задернул портьеру, вновь погружая Гарри во мрак.