На пути к лучшему миру

Лорес потянул носом воздух и прислушался. В морозном ветре явно прослеживались запахи леса, спрятавшегося под снежным покровом, а еще – других вампиров и крови. Неподалеку, словно бы из ниоткуда доносилось сбивчивое дыхание, и он иногда оборачивался, чтобы посмотреть на следы от ботинок на снегу. Поттер, незримый для этого мира, брел за ним к подлеску со стороны пологого холма, иногда тихо чертыхаясь. Кикимер молча шел рядом, не проваливаясь в сугробы и не издавая никаких звуков, кроме гневного пыхтения. Гарри отмерял время. После новостей, полученных от Драко, Долгопупс с Грейнджер согласились, что не использовать любое преимущество в их случае – просто глупо, поэтому сразу через несколько дней волшебные часы вновь оказались в его руках. После достаточно продолжительной истерики, Невилл засел за размышления о том, как спасать Полумну из лап Темного Лорда и Пожирателей, а Гермиона ему в этом всячески способствовала. Думать о крестражах им было попросту некогда – спасение друга оказалось значительнее любых артефактов. Гарри их мнения на этот счет не разделял, однако, хоть его их бурная мыслительная деятельность сильно раздражала, он этому радовался. Гриффиндорцы больше не обращали на него внимания, и, в связи с этим у него появилась почти полная свобода действий. Юноша устал от войны, от скитаний, от самого себя, в конце концов. Но как бы он ни старался, что бы он ни делал, ничего, казалось, не менялось. Надежды у него тоже не было, как и веры в собственные силы, и продолжал он делать это все лишь потому, что так хотел Драко. И каждый раз только эта мысль останавливала Гарри от того, чтобы бросить магическую Британию на произвол Темных Лордов и тихонько улизнуть на другой край мира, туда, куда Воландеморт еще не скоро доберется. Погруженный в размышления, он не заметил, как вампир перед ним замер и зашипел, обнажая клыки. - Что такое? – прошептал Гарри. - Оборотни. – только и бросил тот, пригибаясь к самому снегу. - Какого черта здесь делать оборотням? – нахмурился юноша, вытаскивая из кармана палочку. - Война. - Так а… разве вы не на стороне… Темного Лорда? - Мы служим ему, но мира между нами никогда не было! – ощерился тот. – Оборотням заказан путь в этот лес, ни один из них не мог сюда проникнуть! Если только они не решили напасть! - Зачем им это делать? Последнее, что сейчас нужно Реддлу – так это война между вами. - Оборотням нельзя доверять! Они презирают любые законы – магические, человеческие, все, кроме своих собственных! Мы ненавидим их, а они нас, потому что их слишком много! Они забирают у нас леса, кусок за куском, и Лорд покровительствует им, прекрасно зная о том, как мы их ненавидим! И единственное, за чем они могут прийти… так это за нашей смертью! Их вожак, Фенрир Сивый, не знает меры и чести, он не желает слушать никого, кроме себя… - Ладно-ладно, - поспешил прервать гневное шипение Гарри, - я понял, оборотни – вшивые уроды! Но плана менять не будем, у нас и без того нет на это времени! Лорес неодобрительно покосился в ту сторону, из которой доносился голос, но промолчал. Деревья чернели под белым холодным небом, сплетаясь ветвями и образуя причудливые коридоры, напоминавшие странный лабиринт. Поттер шел, прислушиваясь к каждому звуку, и вглядываясь в каждый куст. Перспектива встречи с оборотнями вовсе не входила в его планы, однако отступать он не собирался. В конце концов, он мог просто остановить время, если что-то пойдет не так, и на самом деле, на одно это только и была надежда. Чем дальше они шли в лес – тем чаще из-под снега начинала выглядывать земля, разрытая сотнями когтистых лап. Недавно здесь произошло грандиозное побоище, быть может даже прошлой ночью. Вокруг становилось все темнее, на снегу начали попадаться пятна крови – красной и черной, клочья шерсти и обрывки бледной плоти. Гарри чуть не наступил на явно отгрызенное крыло летучей мыши, и поморщился, перешагнув. Лорес был мрачен и сосредоточен, Кикимер тоже насторожился. Вдруг что-то промелькнуло рядом, почти бесшумно- лишь задело ветви деревьев. Гарри замер, мысленно проклиная всех волшебных тварей вместе взятых. Лорес оскалился и рявкнул: - Ты, поганая грязная тварь! Что ты делаешь в священном лесу?! - Это я тебя должен спросить, - усмехнулся кто-то. Мгновенно их окружил десяток бродяг, с каким-то жестоким, звериным азартом взиравших на вампира. Все они были одеты в лохмотья разной степени ободранности, многие были небриты и грязны, и даже женщины, хотя их было очень мало, пребывали в крайне плачевном виде. Но от одного взгляда на их дикие, горящие злобой и какой-то животной яростью лица, Поттера бросило в дрожь. Стая чуть разошлась, пропуская вожака. Высокий, широкоплечий человек, единственный из них носивший что-то более напоминавшее черную мантию, с клокастой серой бородой и шрамами на лице, приблизился к Лоресу. - Ты опоздал. Лес теперь наш – мы отвоевали его в честной драке. Оборотни тут же загоготали, завыли и заулюлюкали, чувствуя свое превосходство. Они сжимали кольцо вокруг своих жертв и скалились, предвкушая развлечение. - Не по Закону это, - процедил Лорес. - Что нам ваш истлевший Закон, когда нас – больше? Твои сородичи бежали в страхе отсюда, на север, туда, куда Лорд хотел загнать нас! Но никто не распоряжается нами, Стая сама решает, что взять и у кого! Поэтому ты не выйдешь отсюда, и смерть твоя будет скорой, как и волшебника с эльфом, которые пришли за тобой! Чары его не спасут, - Сивый посмотрел прямо сквозь Гарри, - как и твоя компания. Но тот уже не слушал. Еще мгновение, и ослепленный горечью и злобой вампир кинулся бы прямо на оборотней, не глядя на их численное преимущество, но Поттер решил вмешаться раньше, чем произойдет непоправимое. Повернув колесико часов на один оборот – более чем достаточно для того, чтобы обезвредить противников – он вытащил из кармана складной нож и подошел к застывшему вожаку. Прямой удар, острое железо вошло в твердую плоть и вышло, не оставив явного следа. И так – по кругу, до тех пор, пока лезвие не протанцевало на всех обреченных, не знавших, кто скрывается под Мантией Смерти. Гарри делал это не из страха и не из ненависти, а исключительно из чувства долга перед вампиром, который желал отомстить. Кровный договор обязывал того подчиняться приказам человека, и слизеринцу требовалось хоть иногда компенсировать это. Например, исполнив древнейший обряд – смерть за смерть, обида за обиду. Оборотни продолжали стоять. Живые до тех пор, пока часы вновь не остановятся, они неотрывно гляди перед собой. Кикимер скорчил отвратительную гримасу и прижал уши, готовясь к бою. Подумав, Гарри решил, что дальше ему следует идти в одиночку. Снег не хрустел и не оставлял следов. Поттер долго брел так, до тех пор, пока не наткнулся на залитую кровью поляну. Трупы вампиров и оборотней валялись, чуть припорошенные свежим снегом, отвратительные, разодранные и искусанные. Гарри готов был к чему угодно – что ему придется сражаться с вампирами, останавливать время, чтобы убежать от них, применять страшную черную магию, но он пришел слишком поздно. Реальность была куда проще и прозаичней любого домысла. Обычная, банальная и оттого вечная война за место под солнцем. Война за скудное укрытие, чудом избежавшее магловского топора, за еду и за возможность существовать, как вид. Война невежественная, грубая, и, в общем-то, очень человечная. Он знал, что это не первая и не последняя стычка. Много их было раньше, много их будет после. Вероятно, и к Реддлу-то они присоединились в надежде избавиться сначала от общего врага – волшебников, чтобы затем сойтись в последней схватке, в которой останется лишь один. Таков закон жизни, и Гарри, глядя на тела чудовищ, одинаково презираемых и ненавидимых людьми, думал о том, что нет ничего глупее этой бесславной борьбы. На фоне этого все становилось раздражающе бессмысленным. Небо, деревья, палочка, он сам. Воландеморт. Грейнджер с Долгопупсом и их дурацкий компас. Тонна мыслей в бесконечном дребезжании нервов. Тонны малых и больших циклов, повторяющихся из раза в раз. «Интересно, - с тоской и горечью подумал Гарри, - много нас таких было, избранных?» Немного поразмыслив над этим, он пришел к выводу о том, что много. И что Темных Лордов было немеряно, и что уже сотни магических войн выдержал мир – и устоял как-то. Заметив странное сооружение, больше напоминавшее импровизированный стул, собранный из человеческих и звериных костей, юноша сел в него и закурил, рассеянно разглядывая побоище. Конечно, стрелы здесь уже не было – и не могло быть, само собой. Уцелевшие вампиры постарались унести ее с собой и спрятать, совершенно не сверяясь с его, Гарри, планами. - Как же все глупо устроено, - произнес он, слушая тиканье часов, - по-дурацки. Неправильно все. Как будто какой-то совершенно отбитый кретин все это выдумал, без толку, без смысла, а вот… Вот я-то здесь при чем? Вопрос остался висеть в воздухе. Некому было ответить на него, и Гарри почувствовал себя круглым идиотом. От досады и грусти он заплакал, но тихо, беззвучно, иногда только шмыгая носом и вытирая лицо под мантией ладонью. Обстоятельства опять загнали его в тупик, а сил, чтобы встать и пойти пробовать еще больше не было. Так сидел он невесть сколько, до тех пор, пока не пришел к выводу о том, что жизнь в принципе – очень неудачная шутка, которая, вероятно, должна была нести в себе какой-то смысл, да растеряла его по дороге. С таким настроением юноша вернулся обратно, к своему домовику и вампиру, и так же тоскливо продолжил взирать на то, как вдруг падают с хрипом на землю оборотни, хватаясь за перерезанные глотки. Как Лорес когтями разрывает лицо Фенрира Сивого и как Кикимер отворачивается, морщась от этого зрелища. - Да хватит тебе, - вздохнул он, - пошли обратно. Трансгрессируем домой. Нет здесь ничего, зря пришли. Тот не отвечал и Гарри понял, что священный акт мести еще не окончен. Полумне было невероятно больно и страшно. Она не помнила ничего из того, что произошло после поезда и от этого становилось еще ужаснее. И, пожалуй, хуже, чем чувствовать боль, было не видеть, не видеть ничего перед собой, а ощущать лишь холодный жесткий камень и… цепи. Ей хотелось есть, хотелось согреться, но она не могла даже наколдовать огня, потому что палочки у нее не было. Так она сидела, прислонившись спиной к какой-то колонне и ощупывала мир вокруг, пытаясь понять хоть что-то. Время тянулось, растягивалось, и ей было… одиноко. Очень одиноко. И сложно было не падать духом, потому что ничего из того, что она знала и во что верила, не способно было утешить ее. И мысль о том, что отец так и не дождался ее на Рождество, что он, вероятно, сейчас страдает даже больше, чем она, лишь увеличивала то отрешенное отчаяние, в котором она увязла, словно в смоле. Вдруг раздался легкий хлопок – будто бы кто-то открыл банку. Полумна встрепенулась и тихо спросила: - Кто здесь? - Это я, Добби, мисс! Домовик Добби! - Домовик… - она шмыгнула носом, подтягивая к груди окоченевшие от сидения на колодном камне ноги, - откуда ты? - Я домовик Малфоев, мисс! Юный хозяин послал меня, чтобы узнать, как вы! - Что? – Полумна вытянула руку. – Это сделал Драко? Но что… что случилось? Я ничего не помню… Мне так больно… так… Даже когда мама…умерла… Мне не было так плохо! А что с папой? - Я не знаю, мисс! – жизнерадостный голос эльфа потускнел. – Юный хозяин хочет спасти мисс! Он не хочет, что бы Темные волшебники вас пытали снова! Он беспокоится о вас! Добби поможет вам, Добби сделает что угодно! Добби знает, что вы друг Гарри Поттера! - Я очень хочу есть, и мне очень холодно! Где я? Это подземелья? - Это склеп, мисс! Родовой склеп Малфоев! Темные волшебники наложили сложные чары вокруг него, чтобы вы не выбрались, но Добби смог сюда проникнуть! Добби поможет! И прежде, чем Полумна успела спросить хоть что-нибудь, раздался еще один хлопок и в склепе стало тихо. Однако вскоре тишина вновь была нарушена, и девушка почувствовала, как на ее плечи легло что-то мягкое и теплое. - Это шуба госпожи! – радостно заявил домовой эльф. – Добби принес зелье для мисс! - Зови меня Полумной, Добби, - она коротко улыбнулась, кутаясь в меха, - спасибо тебе! И вдруг вслед за этим послышался стук, будто бы что-то упало на пол, а затем раздались всхлипы и рыдания. - Что случилось? Я чем-то тебя обидела, Добби? - Нееет! – проголосил домовик. – Никто из волшебников не благодарил Добби, кроме Гарри Поттера! Никто никогда не говорил Добби спасибо за помощь! Мисс такая добрая! - Пожалуйста, не плачь! Тебе просто не попадались достойные волшебники… папа говорит, что многие не понимают, как важны домовики! И не стоит плакать из-за этого, ты ведь чудесный домовой эльф! Я так рада, что ты пришел ко мне! - Добби нельзя так говорить! Добби плохой, плохой, плохой эльф! Тут же раздался глухой стук и визг, и Полумна, опасаясь за домовика, пробормотала: - Что случилось? Ты упал, Добби? - Нееет! Добби плохой, плохой эльф! Добби должен… должен наказывать себя, когда говорит такое! - Добби, не надо! Нельзя наказывать себя только потому, что ты хочешь получать благодарность за свою работу! Я ведь знаю, как много вы трудитесь! Прошу, не стоит ничего с собой делать! - Ооо… мисс Полумна! Вы самая добрая волшебница, которую я когда-либо встречал! Добби никогда не забудет вашей доброты! Добби сделает для вас что угодно! - Правда? – в ее голосе задрожала надежда. – А ты… ты сможешь найти моего папу? Пожалуйста, найди его, и передай, что я… что я… что я жива… Но пусть он не волнуется за меня! - Конечно! – домовик громко высморкался. – Я исполню все, что вы пожелаете! И Добби принес вам горячего вина, и все, что нужно мисс! В этот момент рядом что-то заскрипело, и девушка почувствовала такой манящий запах глинтвейна… и теплого хлеба. Нащупав руками что-то вроде подноса со стоявшей на ней бутылкой, она снова вытянула руку. - Добби… Добби, я теперь ничего не вижу… Могу я пожать свою руку, чтобы отблагодарить? - Конечно, мисс! И тут же в ее холодных пальцах очутилась маленькая теплая ладошка, по ощущению перемотанная какой-то тряпкой. - Я еще вернусь, мисс Полумна! Добрая мисс! - Возвращайся! Пожалуйста, расскажи мне о том, что с моим папой! - Добби сделает все, что мисс пожелает! И он вновь исчез с легким хлопком, а девушка, нащупав хлеб, принялась жадно его уплетать. Она не знала, сколько времени прошло с той злополучной схватки в поезде, но это уже мало ее волновало. Все, о чем она могла думать – это еда и горячее вино. Долохов склонился перед Лордом Воландемортом, ожидая приказа. Только что услышанные новости потрясли всех, и теперь Пожиратели, наблюдавшие за этой сценой, напряженно замерли в ожидании бури. - Значит, кто-то убил Фенрира Сивого? – переспросил он, вторгаясь в сознание своего слуги. Тот захрипел, но головы не поднял. Вспышки воспоминаний показали странную картину: лес, трупы оборотней и вампиров. Это никак не входило в его планы и быть работой Ордена Феникса тоже не могло, если только в их рядах не прибавилось наемных убийц. Оставался третий вариант – каким-то образом Поттер истребил многих из тех, на кого Лорд рассчитывал в этой войне, и это было… неприятно. - Да, - процедил Антонин, - убил… перерезал глотки всем… Но там была драка… Оборотней, вампиров… - Идиоты, - оскалился Лорд, жалкие, безмозглые твари! Чем они только думали, как они ПОСМЕЛИ?! Напасть на моих союзников и истребить половину леса… Почему я узнаю об этом только сейчас?! Никто не смел ответить. Безусловно, кое-кто из Пожирателей Смерти давно предполагал, что вынужденное сотрудничество вампиров и оборотней в рядах Темного Лорда закончится чем-то подобным, потому что об их почти тысячелетней войне знали все без исключения. Однако возражать против решения повелителя никто не посмел, и теперь, когда такой очевидный и такой унизительный для Лорда Воландеморта ответ повис в воздухе, все усиленно пытались думать о чем-то другом, в надежде, что тот этого не заметит. Но он заметил. Понял по нервным ухмылкам, прятавшимся в складках губ, по бегающим взглядам и тяжелому, вымученном молчанию. Узкие змеиные ноздри гневно раздулись, и он зашипел: - Вижу, вы осуждаете мое решение. Думаете, что я, Лорд Воландеморт, - голос его звучал вкрадчиво, и звенел, как лезвие, - ошибся? Да, возможно… Возможно вы думаете, что это была фатальная ошибка? Что я ничего не смогу с этим сделать и останусь… без армии нелюдей? Так вот знайте же, что для меня даже Смерть – ничто! Пауза вышла эффектной и драматичной, но оценить ее, кроме самого Лорда, было некому. - Вижу, что я вас не впечатлил, - он усмехнулся, - что ж… Тогда я любезно продемонстрирую вам, чтобы развеять все ваши сомнения! Взмахнув палочкой, он прошептал что-то на очень странном языке, и через некоторое время, тяжело стуча задеревеневшими ногами, в гостиную вошел… труп. Все присутствующие хорошо его знали, особенно Алекто, стоявшая чуть позади Роули. При виде брата, она побледнела и ее тонкие губы вытянулись в одну дрожащую полоску. От Воландеморта не укрылось и это. Оскалив свой змеиный рот, он наблюдал за тем, как она пытается подавить страх, гнев и ужас при виде этого зрелища. - Как живой… не правда ли? – усмехнулся он. – Узнаешь, Алекто? Пожирательница Смерти молчала. Остальные чуть отстранились от нее, пряча глаза. - Не он первый, не он последний. – закончил Лорд, видя страх своих подчиненных. – Что ж, этого все еще недостаточно! Сколько доказательств мне потребуется привести, чтобы вы реагировали должным образом? В тишине раздались лишь приглушенные редкие хлопки. Гриндевальд проскрипел к нему и, с интересом оглядев Амикуса, кивнул. - Роскошно. Впрочем, они все равно не оценят… Как измельчали нынче волшебники, такие впечатлительные, даже обидно. Ну ничего, я-то всегда умел отмечать таланты. Хороший мертвец, крепкий, такого хоть в Хогвартц в качестве экспоната. - Боюсь, магия замка его не пропустит, - Лорд помрачнел, - идиоты… Какие же все вокруг меня идиоты! Геллерт лишь смерил его сочувственным взглядом. - Отпусти их уже. Эту леди, - он кивком указал на Нарциссу, - сейчас вот-вот стошнит. - Нет, - процедил Воландеморт, - я приказываю всем идти за мной! И тут же, не оставляя времени даже для лишнего вздоха, он развернулся и направился вглубь коридора. Стараясь как можно дальше обойти восставшего соратника, Пожиратели один за одним заскользили вслед за Темным Лордом. Драко крепко сжал руку матери и прошептал ей что-то в попытках успокоить, но она только коротко мотнула головой. Гриндевальд с усмешкой пронаблюдал этот его жест и вышел последним, напоследок похлопав труп Кэрроу по плечу. Бледные босые ступни наступали в хрустящий снег. Лорд Воландеморт шел, шепча заклятия на ходу и левитируя перед собой огромную книгу, письмена которой мерцали кроваво-алым во мраке. Трупы вокруг него стремительно, словно в обратной перемотке, принимали свой изначальный облик, и поднимались, глядя перед собой пустыми белыми глазами. Колдовать с Велесовой книгой было тяжелее, но эффективнее. Он физически ощущал этот липкий страх позади себя, страх людей, таких живых и таких уязвимых перед его силой. Драко считал это совершенно излишним. Никто и не сомневался в ужасающих талантах их повелителя и ему уже е нужно было доказывать им собственное безумие. Пожиратели молчали, потому что они, как и все люди, не могли СПОКОЙНО смотреть на этот кошмар и все, что им оставалось, это НЕ ДУМАТЬ. Он бы тоже хотел отвернуться, спрятаться, но… Но не мог. Уже не мог. Слишком многое ему пришлось пережить и теперь юноша думал лишь о том, что с этим пора заканчивать. Алые глаза на мгновение посмотрели на него, и он, нервно сглотнув, отвел взгляд в сторону, молясь о том, чтобы тот не увидел, не заметил его всепоглощающей ненависти. Будь он один, то давно бы высказал этому чудовищу все, что он о нем думает, но материнская рука, дрожащая, холодая, сжимавшая его пальцы, сковывала лучше любых цепей. Поэтому юноша лишь притворился, что ему тоже страшно, хотя на деле его трясло вовсе не от ужаса, а от чистой, с трудом сдерживаемой ярости. - Черт побери! – выключив радио, у которого, в тесном кружке, собрались все члены Ордена, Грюм хлопнул рукой по столу. – Инферналы! Мертвецы, и какие! - Мы надеялись, что хотя бы проблема с оборотнями и вампирами решится, - Билл нахмурился, мусоля нижнюю губу, - но нет… - Он сделать живых меrтвецов? – обеспокоенно спросила Флер. - Еще каких! – рявкнул Аластор. – Тебе, деточка, и не снилось! У нас теперь проблемы куда серьезнее, чем раскрытие нашего мира! Чертовы некроманты… Вот где они у меня, вот! А главное, еще и девчонка у него! Папаша ее… Тут аврор вздохнул и мрачно хмыкнул. Последние несколько дней члены Ордена только и делали, что ловили бедного Ксенофилуса, бившегося в истерике. Теперь, посвященный в тайну Ордена, он представлял огромную опасность, так как готов был сию минуту помчаться к Темному Лорду и на коленях умолять его вернуть ее дочь. Все, кроме него, понимали, что девочка, скорее всего, или уже мертва, или скоро умрет, а если и выживет, то это будет поистине чудо. Рон и Джинни тоже ходили мрачные, и, хоть их не пускали на общие собрания, они не отставали от взрослых. «Дамблдоровский дозор» они слушали так же исправно и теперь, сидя в комнате Рона у старого приемника, позаимствованного у Перси, брат с сестрой обсуждали дальнейшие планы. - Думаешь, нам позволят вернуться в Хогвартц? - Не знаю, - Рон нахмурился, - не думаю. Мама запретит, это точно. И Грюм с Биллом… - Даже Фред и Джордж против того, чтобы мы вернулись! Но кто тогда будет защищать Хогвартц? Кто?! Там ведь… там… там только слизеринцы и… и все! А что, если вместо того урода пришлют кого похуже? - Кто может быть хуже? По сравнению с Кэрроу даже Амбридж та еще душка! Хотя нет, ее только нам и не хватало! - И от Невилла совсем нет вестей… и от Гермионы… - Как они нам их пошлют? - Ну ты ведь сам говорил… - Джинни понизила голос, - что он – анимаг! И вроде как в птицу превращается… - Говорил… Но мы же в штаб-квартире! Откуда ему знать, где она находится? - Но ведь его мама как-то сюда прилетает! Как она нас находит, скажи? - Магия… - ее брат только и развел руками, - во имя Мерлина, Джинни, я не знаю! Может, они заняты, а может, боятся Сама знаешь кого… После того, что он устроил в вампирском лесу, даже мне жутко! - Даже тебе? – она подняла рыжую бровь. – Ты такой храбрый стал, Ронни! - Ой, прекрати! – он только махнул рукой. И в тот же момент прямо между ними вдруг появилось… существо. Джинни сначала вскрикнула, а Рон, выхватив палочку, наставил ее на незваного гостя. - Нет! – заверещал тот. – Не заколдовывайте Добби! Добби ваш друг! Друг Гарри Поттера! - К-кто ты?! Ты – домовик?! Кто тебя послал?! - Меня послала мисс Полумна! Она сказала найти ее отца! - Полумна?! – выдохнули Уизли. – Что с ней?! Она жива?! С ней все в поярке?! - Мисс Полумна… - тут эльф скуксился и зашмыгал сморщенным носом, - мисс Полумну пытали! Она ослепла, а злые, плохие волшебники, которым служат мои хозяева, заперли ее! - Что?! Эти твари, да как они посмели?! – Джинни вскочила, словно уже была готова отомстить за одного из членов ОД. – Ее надо спасти! - Да, да! – закивал Добби. – Юный хозяин хочет это сделать! Юный хозяин сказал Добби, что спасет мисс! - А кто твой хозяин? – нахмурился Рон. - Добби… Добби не может сказать! – домовик замотал головой. – Это нельзя! Это тайна! Добби должен молчать! - Эй. Выкладывай, или я сейчас из тебя вторую наволочку сделаю! – Рон хотел было схватить человечка, но тот, заверещав и прижав уши, с легким хлопком исчез. - Рон, придурок! – взвилась Джинни. – Он бы мог еще что-нибудь рассказать, почему ты такой дурак?! - А что я еще должен был… - начал он, но его гневный возглас был заглушен стуком и оглушительным воплем, раздавшемся откуда-то снизу. Выскочив из комнаты, младшие Уизли подбежали к лестнице и увидели, как мелькнуло что-то белое – спутанная копана волос. - Полумна! – орал он, выпучив глаза. – Моя Полумна, что они с ней сделали?! - Успокойтесь, сэр! Добби вовсе не хотел… - Петрификус Тоталус! – выкрикнули одновременно близнецы, показавшиеся в проеме кухни. Оба заклятия полетели в бедного Ксенофилиуса, и он замер, дико вращая глазами. - Что это было, Фред? – тот посмотрел на брата. - Какое-то… существо… - Это был домовик! – крикнула Джинни, сбегая по лестнице. – Его послала Полумна! Она жива! Но ее пытали, и… - О господи… - простонала Молли, выбегая следом за близнецами. – Но как он попал в дом?! Он же защищен надежнейшими заклятиями! Аластор, Билл, как такое произошло?! - Уж не знаю, Молли! – прорычал тот, стуча своей деревянной ногой. – Не иначе, как нас кто-то сдал… - Ничего удивительного, - вдруг выдала Флер и все взгляды мгновенно обернулись к ней, - эльф безrазлично магия волшебник! Он появляется там, где нужно! - Но пройти через охранные заклинания он не может! – повторил Грюм. – Так, Билл, близнецы, Чарли, идем со мной, обновим-ка охранные чары на всякий случай! А ты, Молли, займись этим… помешанным! Его волшебный глаз неодобрительно покосился в сторону Лавгуда, который, казалось, готов был вот-вот кинуться на кого-нибудь. - Рон, Джинни, помогите мне, - устало вздохнула мать семейства, - бурный выдался вечер… Драко лежал на кровати, замерзший и раздраженный. Лениво расстегивая пуговицы рубашки, он разглядывал изумрудный балдахин и выдыхал сквозь зубы сигаретный дым. Прошло несколько дней с тех пор, как он поручил Добби проследить за Лавгуд и тот с минуты на минуту должен был явиться с очередным отчетом. - Добби еле унес ноги, сэр… - пролепетал эльф, появляясь на ковре. - Откуда? – рассеянно просил юноша. - Из дома, где держат отца мисс Полумны! Из штаб-квартиры Ордена Ф… - Тсс! – тот мгновенно встрепенулся и зашипел на домовика. – Не смей произносить вслух! - Ооой… - взвизгнул домовик и зажал себе рот перебинтованными ладонями. - Ну?! Что? Ты сказал ему… то что я позволил? Домовой эльф энергично закивал. - Да говори ты уже, только не упоминай этот… этот Орден! - Он очень расстроился, когда я снял с него заклятие и рассказал про мисс Полумну… - с тяжелым вздохом произнес эльф, - но я не успел сказать все – меня чуть не оглушили! Зато мистер Долгопупс был рад узнать, что Полумна жива! Я пообещал ему отправить ее к нему, когда вы ее спасете! - Черт… - Драко устало потер лоб ладонью, - вот дернуло же меня за язык сказать тебе… Идиот… КРЕТИН БЕЗМОЗГЛЫЙ, ЖАЛКИЙ УРОДЕЦ, ЗАЧЕМ ТЫ ВСЕМ ПРО ЭТО РАЗБОЛТАЛ?! ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ МЕНЯ УБИЛИ?! Драконьи глаза сверкнули прозрачным льдом, и домовой эльф испуганно вздрогнул. А затем, придя в себя, принялся биться головой о ножку кровати. - Плохой эльф, плохой! Добби плохой эльф! Добби не понял хозяина! Добби думал, что можно сказать! - Зачем ты ДУМАЛ?! ТЫ – ЭЛЬФ, ТЕБЕ НЕ ПОЛОЖЕНО ДУМАТЬ! - в этот момент Драко почувствовал неимоверное желание взять трость и хорошенько огреть ею бедного домовика, но вместо этого он лишь с силой ударил кулаком по кровати и тут же по комнате прокатилась волна ледяного воздуха. Из его рта шел пар. Драко соображал, очень и очень быстро. Глупый безмозглый эльф успел разболтать всем и каждому о его планах, следовательно, их требовалось воплощать незамедлительно, пока слух о них не успел докатиться до Темного Лорда. - Так… - медленно произнес он, взвешивая каждое слово, - слушай мой приказ. Недавно я подслушал разговор повелителя с… советником, и они собираются отправиться на поиски какого-то камня… Думаю, через несколько дней. И когда их не будет, ты… Ты должен будешь вытащить Лавгуд, если ее не убьют к тому времени. - А как же вы, сэр? – и без того огромные глаза Добби расширились еще больше. - Не твоего ума дело! – рявкнул Драко, пытаясь пригладить рукой взъерошенные волосы. – я сам с этим разберусь, и только посмей хоть слово кому-нибудь сказать! - Конечно, сэр! – тот заморгал. - И… - немного подумав, произнес юноша, - достань для… для этой дуры психованной какие-нибудь зелья… Хоть у отца сопри, мне все равно! Только сделай так, чтобы она как-нибудь… Не умерла. Понял меня? - Добби понял юного хозяина, сэр! – тот расплылся в улыбке. – Добби не думал, что вы можете быть таким честным и благородным, сэр! - Заткнись и убирайся к черту! – простонал Драко, обессиленно падая навзничь. – Ты мне уже надоел, глупый эльф…