На пути к лучшему миру

- Назовите тех, кто участвовал в рейдах Пожирателей Смерти! Раздался стук молотка и Драко, нервно оглядев собрание Визенгамота, пробормотал: - Почти все, кто остался в живых…Нотт… Крэбб, Гойл… Долохов. Рабастан Лестрейндж, Макнейр… Роули! - Ложь! Это ЛОЖЬ! – завопил Тео со своего места. Малфой резко обернулся и их взгляды встретились. Острый лед столкнулся с разгоревшимися углями, в тот же миг лицо Драко вдруг исказилось странной, неведомой яростью. Он поднял руку и крикнул: - Бенджамин Нотт участвовал в рейдах и выполнял приказы Темного Лорда! Десятки маглов были подвергнуты пыткам, или убиты! Я готов предоставить воспоминания суду Визенгамота… - ЛЖЕЦ! КАК ТЫ СМЕЕШЬ, ТВАРЬ?! ПРЕДАТЕЛЬ! - вопил Тео, к которому уже спешили авроры. – МОЙ ОТЕЦ БЫЛ ПОД ИМПЕРИУСОМ, ОН ЛЖЕТ, ЭТО ВСЕ ЛОЖЬ! - Твой отец никогда не действовал под империусом, как и мой! – рявкнул Драко, еле сдерживая дрожь. Тео пытался выхватить палочку, но ее тут же вырвали из его рук. Авроры схватили его под руки и увели из зала, не давая возможности дослушать обвинения до конца. Он помнил это очень хорошо. Почти сразу после битвы за Хогвартц их, тех, кто хоть как-нибудь мог быть причастен к деятельности Лорда Воландеморта, вызвали в Министерстве. Уже тогда он знал, что Малфой, до омерзения обожавший своего Поттера и бегающий за ним, как шавка, продаст их с потрохами, в попытках вычистить свое имя. Он знал, что отец попытается спрятаться и пошел на суд лишь за тем, чтобы оправдать его – хотя бы попытаться. Все они – и Винсент с Грегори, пошли туда ради этого. Ради своих семей, или того, что от них осталось. Тео слышал, что Малфои исчезли. По крайней мере, отец вскользь упоминал об этом в последнюю их встречу. Но в конце концов он уверился в их смерти, потому как существуй хоть малейшая вероятность того, что они живы, Драко не посмел бы и рта раскрыть. Но этот двуличный трус словно забыл о том, кто он и кому присягал на верность. Скользкий урод, такой же, как его отец. Бенджамин много говорил о Люциусе, и всегда – с презрением. Тот был богаче, его род был древнее и чище – однако более жалких созданий сложно было найти. У них никогда не было стержня, но перед ними следовало преклоняться – хотя бы для выгоды и собственного спокойствия. «Подружись с Драко, - говорил его отец, - это поможет тебе». Но он так и не смог. Отчасти потому, что нытье наследника Малфоев не мог вынести почти никто… и еще потому, что с «великолепным» Гарри Поттером невозможно было тягаться. Драко был отдан ему целиком и полностью, и Тео это забавляло. Неспособность сына Люциуса хоть в чем-либо проявить себя, кроме как в дружбе с «избранным» мальчиком просто поражала. Драко был самым слабым слизеринцем из всех, по мнению Тео, но при этом самым заносчивым. Он быстро перестал общаться с Винсентом и Грегори, найдя в сумасшедшем Поттере лучшего друга и собеседника. И долгое время это не было проблемой, они жили в двух разных мирах, лишь изредка соприкасаясь. Когда же до Нотта дошли слухи об особых отношениях Малфоя и Поттера, он лишь фыркнул, представляя, как обрадуется Люциус. Но когда Темный Лорд призвал их отцов снова, ситуация в корне изменилась. Тео знал, что Драко удостоился великой чести – носить Черную Метку. Он не понимал, как тот может совмещать поцелуи с Поттером и службу тому, кто поклялся убить безумного очкарика, но разумно не вмешивался в этот вопрос. В конце концов все это могло оказаться лишь очередным планом Того, кого нельзя называть… Осенью после пятого курса он попытался было завести с Малфоем разговор на эту тему, но тот лишь четко дал понять, что его, Теодора Нотта, это совершенно не касается. Он принял это к сведению. И остальные тоже приняли. Затем произошло нечто совершенно немыслимое. Тео услышал об этом летом и не смог поверить своим ушам – Драко смог завоевать доверие Темного Лорда! Долгое время он даже не мог представить этого слабака и нытика на службе у самого опасного волшебника всех времен, но в тот момент, на краткий миг, он даже начал его уважать. Люциус к тому времени совсем сдал и смерть старшего Малфоя была лишь делом времени. А через полгода он рвался из рук авроров, в попытках помешать этому предателю чистоты крови упечь его отца в Азкабан. Кингсли, бывший член Ордена Феникса, решал проблемы жестко и радикально, за одним лишь исключением. И они, Нотты, этим исключением не стали. Через трое суток Бенджамина поймали. Сын узнал об этом из газеты, купленной в Косом переулке, где он теперь часто встречался с Винсентом. Грегори все это время проводил дома, утешая мать. Тогда, Тео смутно это помнил, его так скрутило, что он просто стоял и не дышал до тех пор, пока испуганный друг с силой не толкнул его. Врезавшийся в память заголовок стал теперь самым страшным кошмаром, заставлявшим юношу вскакивать посреди ночи и давиться слезами отчаяния. Он пытался сделать все, чтобы оправдать отца, но против воспоминаний Малфоя свидетельствовать было невозможно. Тео навсегда запомнил эту злобную, жестокую ярость в глазах Драко, когда он называл имена Пожирателей. До сих пор Нотт не мог этого понять. Драко ждало избавление – и это не ставилось под сомнение. За один только выстрел из магловского оружия, за его «преданность» Поттеру, за то, что он переметнулся в самом конце войны, ему ничего не грозило, абсолютно ничего. Он мог бы спасти их всех тех, кто оказался втянут в эту войну не по доброй воле, мог хотя бы попытаться защитить своих, но вместо этого он предпочел расплатиться ими, выкупая свое «честное» имя. С тех пор прошло много месяцев. Часть дементоров, запуганная аврорами, вернулась в Азкабан. Их все еще было меньше, чем раньше, но Тео знал, что даже одной этой твари будет достаточно, чтобы превратить жизнь его отца в ад. Он представлял, какое из всех воспоминаний теперь проживает Бенджамин день за днем, запертый навечно в этом мире боли и мрака, виновный ровно настолько, насколько виновен сам Малфой, красующийся на всех приемах. Машущий рукой, где под нарочито белоснежным рукавом прячется Черная метка… - Хозяин снова видеть кошмар? – спросила их дряхлая, но все еще верно служившая домовиха. - Нет, - соврал Тео, вздрагивая и подтягивая одеяло, - все… все нормально. - Хозяин скучать, - вздохнула та, поднимая свечу, - Эбби тоже очень скучать по отец хозяин. - Да… - Прошло много дни, а это все еще делает больно хозяин. - Ничего, - бесцветно прошептал юноша, - я… я знаю, что нужно делать… Да, я знаю. Он думает, что останется безнаказанным за предательство, что его жалкая, никчемная жизнь теперь будет лучше прежней! ГЕРОЙ ЧЕРТОВ! Теодор вскочил, с ненавистью посылая в воздух сноп красных искр. Еще со времен, когда Малфоя призвали на службу, он не расставался с собственной палочкой. И теперь он сжимал ее в руке, словно последнюю спасительную нить. Пустой дом не отзывался. Здесь не осталось больше никого, кроме старой, шаркающей домовихи и портретов, печально глядевших на него со стен. Тео вышел в коридор из спальни и быстро прошел в отцовский кабинет. Мать смотрела на него, так же, как раньше смотрела на отца. Вечно молодая, вечно счастливая. Еще живая. Еще… Обыкновенно она утешала отца, чей стол стоял напротив. Он подолгу говорил с ней, и в детстве Тео любил подслушивать их разговоры. Это дарило хоть и смутное, но все же такое необходимое ощущение целой, почти счастливой семьи. Теперь же он стоял перед ней, не в силах сдержать слез. Ему было горько и больно, до такой степени, что хотелось вырвать собственное сердце, лишь бы больше ничего не чувствовать. - Мама… мама… мама, я… я так больше не могу! – он в отчаянии вгляделся в теплые глаза портрета. – Я не могу оставить это так! ОН ТАМ ОДИН! ОН ДУМАЕТ О ТЕБЕ! КАЖДЫЙ МОРДРЕДОВ ДЕНЬ! - Он бы расстроился, если бы увидел тебя таким, - мягко пожурила мать, - Тео, мой мальчик, не истязай себя страданием. - Нет! П-почему, мама?! ПОЧЕМУ ЭТОТ ЧЕРТОВ ПРЕДАТЕЛЬ, ЭТА КРЫСА НАСЛАЖДАЕТСЯ СВОЕЙ ЖИЗНЬЮ, В ТО ВЫРЕМЯ КАК ПАПА ТАМ?! ОН ТОЖЕ УБИВАЛ, ОН ТОЖЕ ПЫТАЛ МАГЛОВ, ОН НЕКРОМАНТ! ОН САМ ДОЛЖЕН БЫЛ ГНИТЬ ТАМ, А НЕ ОТЕЦ! Та лишь печально посмотрела на него и улыбнулась. Тео начал задыхаться, чувствуя, как кружится голова. Обессилев, он упал в кресло и тяжело выдохнул, в отчаянии вскидывая руку. - Зачем… зачем… ЗАЧЕМ?! Портрет его матери не мог ответить. По крайней мере, не мог подтвердить тот план действий, который вот уже месяц вызревал в его голове. - Я тоже могу быть «героем», мама, - прошипел он, кусая губы, - я отомщу, клянусь тебе папиным именем, я сделаю так, чтобы эта белобрысая крыса страдала так же, как он страдает сейчас!

Май.

Темноволосый юноша в центре Лондона нервно жмется к стенам зданий, избегая автомобилей и неоновых вывесок. Ему неуютно и неприятно, но никто не обращает на это внимания – пьяные подростки не редкость на темных переулках древнего города. Однако он не пьян, просто напуган малоизвестным миром, в котором ему нет места. Один волшебник среди сотен маглов, которые не видят, не чувствуют его тошнотворного страха. Несколько собак, привязанных к фонарному столбу около магазина, облаяли его, велосипедист забрызгал грязной водой чистые брюки. Мерзость. Теодора начала бить мелкая дрожь. У него был план. Очень хороший, лучший из всех, что рождались в его голове за прошедшие месяцы. Символичный в какой-то степени. Уничтожить убийцу его же оружием – по-слизерински изящная хитрость. В конце концов он нашел то, что искал. Пять кварталах от Гайд-парка, темный двор и сомнительного вида железная дверь, ведущая в полуподвальное помещение. Не Лютный переулок, но такая же дыра, только что лишенная и капли магии. Ужасное место. Нотт спустился вниз и дернул ручку двери. Та со скрипом поддалась, и он проник внутрь, щурясь от яркого электрического света. Вокруг было… неприятно. По-магловски. Куча странных приспособлений на стенах, ножи, ружья, и металлический привкус в воздухе. За прилавком двое, один из которых протирает тонкой тряпкой вытянутую черную дубину. - Лицензия есть, малец? – тут же спросил второй, поводя носом. - Нет. – тихо ответил Тео. – Я хочу купить… - Нужна лицензия, - отрезал магл, - и прочие документы. Такому шкету, как ты, не продадим. Тебе восемнадцать-то есть? - Есть, - соврал он, - и документы… тоже. - Врет, – магл, чистивший ствол, положил автомат на стойку, - проваливай, малец, или приходи с папашей. Мы порядочные люди и закона не нарушаем. Тео хотел было ответить ему невербальным заклинанием, но тотчас же подумал, что это, вероятно, не останется незамеченным. Поэтому он лишь невнятно выругался, проклиная дурацкий запрет об использовании колдовства при маглах, и вышел на улицу. Там он долгое время не мог прийти в себя. Он бродил по переулкам, снедаемый тревогой, паникой и такой ненавистью, что, не будь в нем столько здравого смысла, Нотт вполне мог бы осуществить свой план гораздо раньше. Но вместо этого он лишь принял к сведению полученную информацию, отложив решение проблемы на неопределенный срок.

Июнь.

- Малфой трется в Министерстве, - процедил Тео, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику, - и это проблема. - В прошлом месяце он расправился с кучей дементоров, - вставил Винсент, выдыхая кольцо дыма, - сжег их к чертовой матери своим драконом. - Драконом? – Грегори напрягся. – У него что, Поттер научился превращаться в дракона? - Не исключено… - Это был патронус, придурок, - поморщился Нотт, - дементора можно отпугнуть только патронусом. Хотя мне всегда казалось, что никого, страшнее жабы, он не способен призвать. - Теперь Малфой тоже крутой. Как Поттер. - Да. Так что проклятие здесь вряд ли сработает. Он либо с Поттером, либо в окружении этих министерских уродов… - Хорошо устроился, - фыркнул Крэбб, - чтоб ему сгнить без палочки! В этот миг лицо Тео побледнело, а в глазах блеснула неожиданная догадка. Тонкие губы исказились в ухмылке, переходящий в нервный, тихий смех. - Я вспомнил… вспомнил… О, это… это безумие чистой воды, но как же ты, Мерлин, прав! Иногда ты наталкиваешь меня на хорошие идеи, Винсент! - Какие, к примеру? – поднял бровь тот. - Без палочки! Как я мог забыть, ведь еще в том месяце я думал об этом! Если уж у Малфоя получилось уничтожить Темного Лорда этой проклятой штуковиной, то уж он сам вряд ли сможет так легко пережить встречу с ней! Однако я понятия не имею, как ей пользоваться, и не уверен, что из этого хоть что-нибудь выгорит… Впрочем… не обязательно же делать это самому… Тут его взгляд скользнул по лицам друзей, однако те тотчас же дали понять, что на такое они пойти не готовы. - Да, действительно, у вас шансов еще меньше… - Я не грязнокровка, чтобы уметь с этим обращаться! В руки не возьму ничего, что воняет этими чертовыми маглами… - Тихо! Тебе и не придется! – Тео поднял ладонь. – Пусть этим займется тот, куму нет нужды думать о магии. - Ты… - Ты хочешь заставить магла это сделать? – испуганно пробормотал Грегори. - Да, - юноша зло усмехнулся, - я хочу его унизить, я хочу, чтобы Малфой ПОНЯЛ, насколько он жалкая, отвратительная тварь… Так, я придумал, что мы будем делать. - И как ты собираешься это провернуть? Не боишься, что авроры что-то разнюхают? - Мы сделаем так, что никто об этом не узнает. Наложить заклятие на магла – не проблема. Вопрос в том, как… - Как убить того, кого не смог убить даже Темный Лорд? – мрачно процедил Гойл. – Да, здесь бы хватило мозгов только, пожалуй, у Поттера. - Безумия, а не мозгов, - поправил его Крэбб, - Тео, если твой план провалится, и мы загремим в Азкабан - ты сдохнешь прежде, чем тебя высосет дементор, понял? - Ты настолько плохого мнения обо мне? – тот скривился. – Я не идиот и самоубийца, Винсент. К тому же, в Слизерине достаточно людей, которые будут поумнее этого любителя грязнокровок. Время есть, и следует вес хорошенько обдумать.

Июль.

Его тошнило от страха и нервного возбуждения. Нотт скрывал лиц под маской – совсем как отец. Это было глупо, он сам понимал это, но то, что никто не смог бы увидеть его подергивающихся губ, дарило иллюзию контроля. На самом деле Тео все еще не был до конца уверен в том, что делает. Во время обсуждений он чувствовал себя в собственном праве, горел желанием мести и банальной ненавистью к тому, кто сломал всю его жизнь и отобрал у нее последнее, что все еще было ему дорого. Это было вовсе не обязательно, но… Он решил, что никогда не простит себе, если не попытается. Если проглотит эту обиду, и смолчит, так же, как смолчал отец. «Предатели должны быть мертвы» - повторял он изо дня в день, выслеживая тень белого принца Слизерина. Тот был неприступен. Все время в окружении авроров, или вместе с Поттером, он, казалось, никогда не оставался один. Это сводило с ума, заставляло Нотта каждую ночь изобретать все новые и новые безумные планы, рассыпавшиеся песком к утру. Это было невозможно, попросту противоречило всем законам здравого смысла, и Тео чувствовал, как теряет контроль над собственным разумом. Бессилие и разочарование подхлестывали, стыдя за слабость. Малфой не был, не мог быть настолько могущественным. Он был всего лишь волшебником, таким же, как Нотт, как сотни других семнадцатилетних юнцов, и лишь по случайности ему выпал шанс стать «великим героем». Тео искреннее полагал, что все это – ложь. Он знал, что Малфой никогда не был ни гером, ни гением, ни сильным волшебником. Коронованная посредственность. Зазнавшийся идиот. Трус. Предатель. Но жизнь словно бы окончательно свихнулась, решив, что это никчемное создание необходимо возвести на пьедестал славы и величия, за то, что он уничтожил тех, кто был на его стороне. В этой подлости не было ни храбрости, ни благородства, только обида слабака, и желание… чего? Сил ждать больше не было. Необходимо было действовать. «В конце концов… Если меня поймают, я буду вместе с отцом» - мелькнула отчаянная и жалкая в своем утешении мысль. Щелкнул затвор, и магл поднял на него затуманенный взгляд. Тео кивнул и осторожно заглянул за угол, высматривая знакомые силуэты. Его била дрожь, но он старался скрыть это. Впрочем, маглу под империусом было все равно, что происходило с волшебником. Вырванный из ровной колеи, он оказался впутан в чужую историю, где нить его жизни грозила затеряться и исчезнуть, неизвестная никому. В последний вечер июля улицы Лондона были переполнены. Пропитанный сахаром, спиртом, голосами, выхлопными газами автомобилей и неоновым светом воздух искрился, словно калейдоскоп. Человеческая река растекалась по артериям города, не давая даже малейшей возможности остаться в стороне. Каждый, кто входил в нее, тотчас же становился ее частью, растворяясь в общем непрерывном потоке. Яркие фонари осветили лица подростков, только что вышедших из кинотеатра. Очки одного из них вдруг вспыхнули золотом, отражая свет, льющийся из приоткрытой двери. - Ну как тебе? – он вскинул голову и, чиркнув пальцами, зажег сигарету. - Это точно не магия? - Я же показывал тебе книгу про то, как это устроено. Это обычные фотографии, которые быстро крутятся на пленке, понимаешь? Ладно, я вообще-то спрашивал про фильм. - Фильм… Знаешь, я так толком и не понял, о чем он, - вздохнул Драко, прислоняясь к стене, - это из-за этих бумажек? Магловских денег, да? И, если я сделал верные выводы. Они – преступники? Или нет? Как преступники могут быть героями? - Ты скучный зануда, - мрачно протянул Гарри, - они просто хотели достать немного денег, но схема не сработала, так бывает. - Но почему они сразу не пошли грабить тех, кого в итоге ограбили? Зачем им было добиваться этого долга? Тогда они бы сохранили деньги. Поттер внимательно на него посмотрел, а потом вдруг хрипло, отрывисто рассмеялся. Драко лишь устало вздохнул и тоже улыбнулся. - Теперь я понимаю, в кого ты такой… сумасшедший. Если маглы смотрят такое постоянно, то все они должны быть безумцами. - Так и есть! – Гарри хлопнул его по плечу. – Черт с тобой, аристократ недоделанный, пойдем, погуляем. - А ты домой не хочешь? – с надеждой протянул тот. - Нет, - он поправил очки и, бросив бычок на асфальт, растер его подошвой, - я слишком долго сидел в четырех стенах. Ты сам говорил, что мне теперь даже по Косому переулку без охраны нельзя пройтись, так что я хотя бы здесь отдохну. Что может угрожать мне здесь, в этом магловском квартале? Да волшебники до сих пор боятся кинотеатров, я думаю, так что самое страшное, что мы можем встретить – это какую-нибудь бродячую кошку. - Может быть, ты и прав, - вздохнул Малфой, поднимая взгляд к темному небу, - я в последнее время стал слишком мнительным. - Вот-вот, а сегодня, ты сам говорил, я могу просить все, что угодно. И, кстати, я же теперь совершеннолетний. - Ты уже год как совершеннолетний. - Не-а, - Гарри мотнул головой, - в мире волшебников – да, но не в мире маглов. Я еще вчера был ребенком. А теперь могу официально купить виски и пиво. - Ты вообще хоть когда-нибудь думал об этом? - О чем? О виски и пиве? - Нет, дурак, о том, чтобы хоть что-нибудь делать официально? - Э… Не помню, - смутился Гарри, - а я что… часто нарушал закон? - Нет… Нет-нет, это просто шутка, - Драко напряженно усмехнулся, - глупая шутка. Смотри, а это что? Он кивком указал на круглосуточный супермаркет с яркой вывеской, и Поттеру пришлось погрузиться в долгие рассуждения о том, что это, и насколько это удобно. Два волшебника, затерявшиеся в толпе, неспешно брели по одной из ночных улиц. Драко с интересом и некоторым недоумением постигал мир маглов, такой чужой и одновременно похожий на мир волшебников. Здесь, в отличие от того, что он представлял всю жизнь, было свое очарование, своя удивительная магия, называвшаяся «электроникой», тысячи удивительнейших приспособлений и вещей, о существовании которых он лишь смутно догадывался. И самым странным, пожалуй, даже неприятным, было то, что маглы совершенно в них… не нуждались. Они не ведали о величии волшебников, и были равнодушны в своем неведении. У них были свои войны, свои «Пожиратели Смерти», свои Темные Лорды и жизни, полные совершенно других вещей. И то, что когда-то казалось непостижимым, божественным океаном, частью которого он считал себя, теперь стремительно превращалось в маленькое, высохшее озерцо с прогнившими досками древнего моста. И то, что они были героями, величайшими волшебниками Британии, не имело для истинных Британцев ровным счетом ни малейшего значения. Впрочем Гарри, как казалось, это совершенно не трогало. Он улыбался так радостно, что Драко становилось не по себе. Он давно не видел на лице друга такого удовольствия от жизни, тем более от жизни не волшебной. Но тот чувствовал себя неплохо. На границе двух миров, словно полукровка, он одинаково плохо вписывался и в тот, и в другой, при этом обожая их оба. - О чем задумался? – спросил Поттер, оторвавшись, наконец, от перечисления всех последний изобретений маглов. – Нет, я не настаиваю на IBM, можно что-нибудь попроще… Начнем с телика, приставки… там, может, и до компьютера доберемся… - Все… все в порядке, - поежился Драко, оглядываясь на идущих неподалеку маглов, - просто все это очень странно. Для меня. Ты так просто об этом говоришь, словно для тебя это… привычные вещи. - Теперь ты знаешь, как я чувствовал себя на первых курсах, - Гарри остановился, - ты закатывал глаза каждый раз. Когда я смел чего-то не знать о вашей средневековой жизни, о том, кто такие чистокровные, и сколько вас, сколько орденов Мерлина было выдано Дамблдору, или еще кому-нибудь, что такое драконья оспа, и почему фотографии двигаются. Я оказался в новом мире, Драко. Как ты теперь. Ты… ты не понимаешь, почему я так привязан к этому, но знаешь, я мечтал об этом всю жизнь. Ты ведь всегда хотел стать как твой отец, получить должность Министра, стать крутым! Я тоже! Но я не мечтал быть волшебником! Я хотел быть Люком Сайуокером, я хотел быть Бэтманом, или Чаком Норрисом, но уж никак не идиотом с палочкой! Я хотел приставку, как у Дадли, я хотел собственный, черт побери, телевизор, просто быть таким же, как те, кого показывали по телеку! Сносить бошки с одного удара, чтобы, знаешь, кишки по стенкам и огонь, огонь, взрывы, ух! - Зачем тогда ты пошел с Хагридом? – сощурившись, спросил Драко. - Потому что… - тот замялся, переводя дыхание, - потому что я ведь уже тогда понимал, что я отстойный нищий очкарик без семьи, и что мне не светит ничего дальше школы святого Брутуса. А там… там бы я сдох. Я знаю. Даже с магией. Другого шанса могло и не представиться, поэтому я ухватился за него, знаешь, просто в надежде что в другом мире все будет по-другому. И это получилось… Наверное. А теперь я все чаще понимаю, что хочу вернуться туда, в тот чертов чулан, и снова мечтать об этой гребаной приставке! Я идиот, да, я знаю! Скажи это! Просто скажи! - Нет… - вздохнул Драко, подходя к нему ближе, - ты не идиот. Потому что… потому что я тоже хочу вернуться. Не в чулан, разумеется, а в то время, когда я был… - Был папочкиным сынком с амбициями короля? - Почти, - криво улыбнулся тот, - когда я еще не был в ответе за весь чертов мир. Они замолчали, пытаясь справиться с комом в горле и сковывающей сердце болью. Маглы проходили мимо, сигналили машины, огни города сверкали ярче любых звезд, пережевывая их тоску вместе с костями. Вдруг оба осознали, насколько широка пропасть, разделяющая их с теми, кем они когда-то были и кем до сих пор смели себя считать, несмотря на прожитые годы. Время, казавшееся им раньше вечностью, теперь сжалось до нескольких мгновений, которые были безвозвратно упущены. И впервые за всю их жизнь оба волшебника поняли, как отчаянно желают стать… слабее. Вернуть ту слабость и хрупкость, где еще билась жизнь, настоящая, далекая от той вереницы ступеней, в которую она превратилась теперь. Мечты их детства сбылись, превратившись в кошмар, и теперь им отчаянно хотелось отмотать эту эфемерную ленту… Или хотя бы перестать понимать это, хотя бы на одно мгновение. - Я все испортил, - вздохнул Гарри, запрокидывая голову в попытке закатить слезы обратно, - извини. Пойдем домой, если хочешь. - Напьемся, - тихо кивнул Драко, - иначе я сожгу чей-нибудь дом. Трансгрессируем. - Что, прямо здесь? – Поттер его одернул. – Здесь толпа, это… это слишком заметно. Нужно, знаешь, найти угол, какой-нибудь темный закуток, там точно никто не заметит. Ты, конечно, важная шишка в Министерстве и все такое, но… - Да, ты прав, - Драко мотнул головой, - я… я не подумал. Веди, куда там дальше… - Э… Ну, свернем вон там, вроде там какой-то не то паб был, не то еще что-то, в общем, нужно уйти с большой улицы. Пройдя еще пару метров, они свернули за угол и двинулись вдоль кованых ворот небольшого сквера. Здесь было уже тише, и оба волшебника прибавили шаг. Спешивший за ними вот уже три квартала магл не занимал их внимания, большей часть потому, что оба они были слишком погружены в себя, чтобы оглядываться по сторонам. Даже тень Малфоя, обыкновенно настороженно темневшая в Косом переулке, теперь почти рассеялась во множественном свете фонарей и лишь иногда позволяла себе вильнуть длинным драконьим хвостом. Ни одна из палочек не шевельнулась, не обожгла хозяев, по одной лишь причине, что даже заколдованные маглы не представляют для истинного мага особой угрозы. Гарри молча шел впереди, чуть отстраняясь. Ему было неприятно, так же, как и Драко, но больше от того, что он снова начал дурацкий разговор. Последние месяцы все их приятные беседы рано или поздно сводились к его нервам, и он не знал, как заткнуться. Это бесило, раздражало, и больше всего смущало. Тот всегда очень болезненно реагировал на такое и потом подолгу молчал, разглядывая обломок серебряной броши. Он перебежал проулок и нырнул под арку, в тень старого двора. Тяжелые шаги ритмично звенели металлическими набойками на туфлях, погружая Гарри в транс. Еще пара футов, и можно будет отдышаться перед магическим переходом – вряд ли кому-то придет в голову разглядывать две тени у старых мусорных баков. Однако выдохнуть он не успел – оглушительный грохот выстрела раздался совсем рядом и что-то позади, издав странный вопль, глухо рухнуло на асфальт. - Драко… ДРАКО! Гарри мгновенно выхватил палочку, кидаясь назад. Левой рукой нащупал горячее и влажное, рядом с лицом Малфоя. - Ступефай! Ступефай! Алыми вспышками заклинания разлетались вокруг, выхватывая из полумрака кирпичные углы. Драко тяжело дышал и стонал, с ужасом вжимая пальцы в грудь. Рваные хрипы вылетали из нервно вздымавшейся груди, в то время как Поттер, в совершеннейшем ужасе от происходящего, просто смотрел на него, пытаясь осознать. - Нет… ЧТО ЭТО БЫЛО, ЧЕРТ ПОБЕРИ?! Я… Я СЕЙЧАС… - Н…н…- пытался произнести Драко, мотая головой, - н… - Нет?! По… А, черт, нет… нельзя трансгрессировать… Черт! Черт! ЧЕРТ! ПОМОГИТЕ, ЧЕРТ ПОБЕРИ! ПОМОГИТЕ! Тот дергался, пальцами ловя растекающееся по животу пятно. Он испытывал нестерпимую боль, и вместе с тем чувствовал, что захлебывается собственной кровью. Глаза Поттера расплывались изумрудными огнями над его головой, и Драко попытался протянуть к ним руку, в надежде, что этот свет остановить боль… - Хозяин… - С-ступефай! Тень увернулась от заклятия, сверкнув клыками. Несколько секунд Гарри потребовалось на то, чтобы вновь разглядеть ее, но было уже поздно – существо ухватило его сзади за плечи и прошептало. - Здравствуй, волшебник… - Черт побери… - Я – Лорес, вампир. Ты забыл? Гарри замер. От этого имени засосало под ложечкой, так, что на какие-то доли секунды он остановил собственный гнев и панику. «Вампир… Мой…» - Гарри Поттеру и его волшебнику нужна помощь? - Ты… Да, - просто кивнул он, - Мордредово проклятие, ты… ты точно… А, нет времени, надо… надо наложить заклятие! Вулнера Санентур! Одно движение темной палочки, и кровь, пропитавшая рубашку, начала сползаться обратно к ране. Вампир наблюдал за этим со странным для темной твари спокойствием, словно бы вид человеческой крови совершенно его не будоражил. - Он не может трансгрессировать, - пробормотал Гарри, перебирая в памяти другие исцеляющие заклятия, - не знаю, надеюсь, пуля не задела сердце, или еще что-нибудь… Отсюда нужно уходить, черт… его… его пытались убить… - Иди со мной, - прошелестел вампир, странно хихикнув, - я прихожу тогда, когда нужен… Хотя думал, что ты уже не вспомнишь про меня и наш договор, волшебник. - Заткнись! – прошипел Поттер, отпихивая его от себя. – Вингардиум! Тело Драко мягко взмыло в воздух, и тот, ухватив его за руку, побрел за вампиром. Сейчас он не мог вспомнить, почему это имя ему знакомо, знал только, что ему можно доверять… По крайней мере, пока можно. Он был в панике. Все произошло так быстро, что выстрел до сих пор звенел у него в ушах. Гарри с трудом понимал, КАК вообще вышло так, что он теперь тащит раненого из магловского оружия Малфоя куда-то в освещенную редкими фонарями прохладную, гнилостную темноту Лондона вслед за вампиром. Однако вместе с чувством дикого ужаса в нем, вопреки всему, пробудилось странное, нелепое спокойствие. В себя он пришел только спустя часа полтора. В маленьком, освещенным парой тусклых желтых ламп полуподвале, на полу, рядом с кашляющим кровью Малфоем и грязной сплющенной пулей в руке. Несколько заклинаний и дешевый бренди помогли привести его в чувство, заставив Гарри в очередной раз потерять рассудок. - Ло, он не сдох! – удовлетворенно рассмеялся кто-то неподалеку. – Смотри-ка, и впрямь чудеса! Эй, Гарри, а ты можешь мне вот эту дичь убрать? Чешется – сдохнуть можно! - Отвали, - машинально бросил он, - Драко… ты… - Нормально… - с трудом выдохнул он ощупывая грудь, - ты… ты быстро… с…спасибо… - Тебе надо в Мунго, срочно! - П…погоди… - тот поднял трясущуюся ладонь, - что это… - В тебя стреляли, - процедил Поттер, - и я найду этого урода, и… - Нет, - мотнул головой Малфой. – нет… Только… только… не смей! П-понял?! У… у тебя и т…так полно проблем… Нет… Не надо… Это магл, или… Мерлин, потом… Просто дай мне полежать…. Он откинулся на пол и тяжело застонал. Гарри, еле сдерживая злость, кивнул. Ему хотелось прямо сейчас помчаться в ночь и найти того, кто посмел покуситься на последнюю часть его мира. Однако бросить Драко одного было еще ужаснее, поэтому он резко повернул голову и обратился к вампиру. - Ты Лорес, так? Почему ты называешь меня хозяином? - Потому что мы заключили договор. В этот момент грязный вампирский палец указал на скулу, где, Гарри сначала решил, что ему показалось, засветилась руна. Тошнота подступила к самому горлу, и он сглотнул, подавляя ее. - Ладно… Что тогда ты делаешь здесь, в этой… в этой дыре? - Я живу здесь. Охочусь. - Эй, Ло, у нашего очкарика что, память отшибло? Долговязый бритый мужчина показался откуда-то из-за дивана и уставился на него мутными прокуренными глазами. - Ты… Фил? – неожиданно для себя спросил юноша. - Опа… узнал! – тот загоготал и протянул вампиру ладонь. – Гони двадцатку. Лорес без промедления залез в карман джинсов и, вытащив смятую бумажку, протянул ее Филу. - Так… А теперь объясни мне, что… что вампир делает среди маглов? - Охочусь, - повторил тот, - твои люди оставили меня в городе и исчезли. Я ушел в Лондон, туда, где есть… - Компы! Нет, веришь, я подобрал его у какого-то склада, он оттуда провода тащил, я смотрю – нарик, ну! Нет, я без претензии, сам понимаешь, не без грешка, ну там, то, сё… Трента же вальнули через месяц, там, конечно, история… И ваши эти все, экстрасенсы… Ну, мы с ним и зарубились с тех пор, вместе кочуем. Он, знаешь, толковый мужик, только пришибленный малясь, хотя щас нормальный почти стал. Я еще такой – о, вампир, как Дракула, что ли, а он такой, нет, я типа вампир Поттера, у меня мол, он хозяин! А я ему – я тоже этого знаю, бешеный пацан! А он мне – где тут эти штуки, в которых люди дергаются? Ну я его в клубешник и отвел, а там… - Это удобно, - черные глаза Лореса плотоядно вспыхнули, - столько маглов разом, и ни грамма чистой крови… - Ага, он ток к торчкам присасывается, видал? – восторженно поддакнул Фил, почти с нежностью разглядывая нового друга. – И не дохнет! Правда, хлам всякий тащит и чет там из него собирает, дерьмо какое-то, но это ладно, я теперь ничё ваще не боюсь! Вот… вот Трент да, жалко, не сфартило… - Ты что, его еще и защищаешь? – Гарри передернуло. - Он твой человек, - спокойно кивнул Лорес, поправляя бандану с черепами, - как и те волшебники. Это мой долг договора. - Черт… - он потер лоб ладонью, вновь переводя взгляд на Драко. – Я… Я не знаю, все это… Драко лучше в этом разбирается. Меня не было долгое время, очень долгое… И я уже не я, хотя… это имеет значение? - Да с кем не бывает, - понимаю кивнул магл, - я тоже иногда вот так зарублюсь, что потом такой – аааа… - Я был в Мунго, - пояснил Поттер, - лечился. - Тя чё, подбили? - Скорее… чуть не лишили рассудка. В этот момент лицо Фила вдруг дрогнуло и посерьезнело. Кашлянув, он осторожно спросил: - Тя это… в дурку закрыли? Не? Вдохнув, Гарри замолчал, а затем кивнул. Ничем иным, кроме «дурки» это быть не могло. - Га…Гарри… - Драко ухватил его за руку, - это он? - Кто? - В-вампир… - Да. А ты знаешь? - Конечно, - тот криво улыбнулся, - ты… гордился этим. - Правда, что ли? – он недоверчиво поднял бровь. - Да… - Лорес… - Гарри вновь обернулся к нему, - нам нужна помощь. Мы в центре магловского Лондона, черт побери, а ни трансгрессировать, ни улететь мы… - Прикажи своему домовику, - закатил глаза вампир, - он ждет. Его словно громом поразило. Еще одна часть его жизни, о которой он совершенно забыл, но которая, вероятно, была очень и очень важна… - Кикимер! – отчаянно крикнул юноша. – Кикимер! Маленькое, дряхлое существо в старой наволочке появилось перед ним. За эти месяцы домовик, казалось, одряхлел еще больше, и теперь походил на ходячую мумию. - Поганые маглы… - зашипел он на Фила, замершего не то в изумлении, но то от страха, - отвратительные твари… Хозяин забыл… Хозяин оставил… - Кикимер! – умоляюще прокричал Гарри. – Отправь нас с Драко в Мунго, срочно! - Кикимер спасет… Кикимер спасет племянника госпожи… - проскрипел эльф и щелкнул пальцами. Лорес еще некоторое время смотрел на грязный пол, выискивая там пятна крови. Он был сыт, однако по старой привычке продолжал очень внимательно следить за этим. Фил, немного придя в себя, моргнул и указал пальцем на пустоту: - Это вот щас чё было, братан? - Эльф, - коротко выдал он, - домовой эльф. - А, - пожал плечами тот, - как у Санты типа? - Что такое Санта? – моргнул Лорес и потянулся за бутылкой в его руках. – Дай это мне. - Э, это мой бренди! – возмутился Фил. – Спиртом экраны свои протирай! Вампир лишь пожал плечами. Поднявшись, он обошел диван и исчез в другой комнате, из темноты которой все это время пробивались отблески ремонтируемого телевизора.