Две половины одного целого

Поцеловав ее, Драко уткнулся носом в шею Гермионы, вдыхая до боли знакомый и такой любимый аромат. Боясь, что она вновь исчезнет, он крепче схватил ее за бедра, не желая больше никогда отпускать от себя. Скорее всего, на ее смуглой коже останутся синяки после грубых прикосновений, но, судя по довольным стонам Грейнджер, он делал все правильно. Она подстраивалась под него, пока Драко хаотично двигался навстречу, даря ей море удовольствия. — Не останавливайся, — прохрипела Гермиона, царапая своими острыми ногтями его спину. Она вернулась домой несколько дней назад, а Драко все равно до конца не осознавал, что Грейнджер здесь, рядом с ним. — И не подумаю, — рыкнул Драко, почему-то снова вспомнив об их долгожданной встрече, начавшейся совсем не так, как оба того хотели. Увидев ее в тот вечер после долгой разлуки, он не сдержался и устроил сцену, обвинив Грейнджер в том, что она посмела оставить его. В тот момент на ее лице одновременно читались шок и удивление, потому что Гермиона, видимо, надеялась на совсем иную реакцию. Со стороны, выходка Драко выглядела ужасно по-детски, и, возможно, он вел себя как ребенок, вот только чувство обиды захватило его полностью. Он едва ел, не говоря о том, чтобы нормально поспать и не сверлить глазами потолок всю ночь напролет. Его рука постоянно оказывалась на ее половине кровати, где, конечно же, чувствовалась только холодная простынь. Теперь же Грейнджер была рядом, он обнимал ее, целовал, касался везде, постепенно успокаиваясь от ее присутствия. Несмотря на то, что поначалу она была зла на него из-за ссоры, сейчас они занимались любовью, впервые отдаваясь друг другу вот так. Когда Гермиона заскулила ему на ухо, дрожа всем телом, Драко ухмыльнулся и, прикусив ее за шею, кончил вслед за ней. Как следует отдышавшись, он приподнялся на локтях, вглядываясь в ее расслабленное лицо. Святой Мерлин, он был готов и дальше двигаться в ней, только чтобы всегда видеть ее эмоции. Ласково убрав кудрявую прядь со лба Гермионы, Драко погладил ее по щеке и медленно провел пальцем по маленьким точкам, украшавшим ее кожу. — У тебя появились веснушки, Грейнджер, — усмехнулся он. — Очень много веснушек. Она выпучила глаза, несильно толкая его в грудь. — Что? Нет! — возмущенно воскликнула Гермиона, нахмурившись. — Не говори ерунды. У меня нет никаких веснушек, понял? Драко рассмеялся и покачал головой, когда она очень смешно надула и без того пухлые губы. — Ты смешная, — не переставая хохотать, пробормотал Малфой. — Почему девушки реагируют так странно на веснушки, а? — Я не странно реагирую, просто ты так странно смотришь на них, — медленно объяснила Гермиона, немного смутившись. Хитро улыбнувшись, Драко стал внимательно наблюдать за тем, как на ее щеках медленно расползался румянец. Порой он все никак не мог понять, почему она до сих пор реагировала на него вот так, если они уже давно видели каждую частичку тела друг друга. Включая шрамы, напоминавшие о войне и ошибках прошлого. Он вновь прочертил пальцем по ее скулам, от одной темной точки до другой и далее, пока мысленно не соединил их, как созвездия на небе. Она же прикрыла глаза, наслаждаясь почти невесомыми прикосновениями, и, наклонившись к ней, Драко потерся своим носом о ее, прислушиваясь к сердцебиению Гермионы. — Потому что они похожи на созвездия, — пробормотал он, так и продолжая водить пальцем по раскрасневшимся щекам. — Правда? — поинтересовалась Гермиона, тут же распахнув веки. Драко был готов поспорить, что она задержала дыхание, услышав его ответ. Коротко кивнув, он украл у нее очередной поцелуй, растягивая этот миг. Облизывая и покусывая ее пухлые губы, Малфой глухо застонал, наслаждаясь вкусом каких-то конфет, которые она украдкой успела съесть, пока он был в душе. Гермиона разочарованно пробурчала что-то невнятное, когда ему пришлось оторваться от нее, чтобы немного перевести дух. — Ты такая сладкая, Грейнджер, — довольно протянул он, облизывая губы. — Мог бы вечно целовать тебя. Привстав на локтях, Драко лег на вторую половину кровати, блаженно улыбаясь. Почувствовав ее волосы рукой, он по привычке накрутил на палец непослушную прядь и стал прислушиваться к шуму дождя за окнами. Капли звонко били по стеклу, а он только сейчас заметил, как быстро стемнело на улице, пока они самозабвенно отдавались друг другу. Именно благодаря тому, что Гермиона была рядом, Драко не чувствовал себя опустошенным после разговора с родителями. У него получилось абстрагироваться, уделяя больше времени ей и квиддичу. Но иногда мысли о Люциусе и Нарциссе не давали ему покоя, напоминая о выражении их лиц после слов о ребенке. Казалось, они все еще считали его мальчишкой, неспособным принимать взрослые решения. Влияли на него всеми доступными способами, включая лишения наследства. Чертова бессмыслица. Он выпустил непослушный локон из руки и сел на кровати, перестав ощущать тепло, исходящее от ее тела. Матрас позади прогнулся, когда Гермиона встала вслед за ним, обвивая ладонями его талию со спины, тем самым заставив Драко слегка шелохнуться. — Поговори со мной, пожалуйста, — обеспокоенно прозвучала Гермиона, поцеловав его в шею. — Ты сам не свой после разговора с родителями и ведешь себя очень странно, почти ничего не ешь и вообще едва спишь. Я волнуюсь за тебя. — И напрасно, потому что я в норме, Грейнджер, — соврал он, чуть наклонив голову вбок. Она фыркнула, медленно убрав свои руки с его торса, и встала с постели. Боковым зрением он увидел, как Гермиона набросила на обнаженное тело шелковый халат, завязывая узел на талии. Его взгляд зацепился за еле заметную выпуклость живота. Еще несколько недель назад он ничего не видел, даже если Грейнджер была обнажена перед ним, и частенько в голове мелькали мысли, что, возможно, эта беременность приснилась им обоим и на самом деле ничего нет. А теперь все и впрямь казалось реальным. — Ненавижу, когда ты мне врешь, — резко сказала Гермиона. — Я думала, что мы перестали скрывать друг от друга все и договорились быть честными в любой ситуации, но… — она запнулась, и Драко поднял на нее глаза. — Куда ты снова смотришь? — На твой живот, Грейнджер, — протянул он, кивком указывая в ее сторону. Гермиона удивленно моргнула, опуская глаза вниз. — О, — тихо пробормотала она, будто тоже впервые видя подобные изменения в себе. — Еще пару дней назад этого не было… Ее лицо озарила мягкая улыбка, а руки тут же потянулись к маленькой выпуклости, осторожно поглаживая. Драко вновь по привычке стал завороженно наблюдать за каждым ее действием, вместе с этим чувствуя острую необходимость прикоснуться к ней, чтобы ощутить все самому. — Иди ко мне, — Драко поманил ее рукой, и Гермиона вопросительно уставилась на него, на что он по привычке закатил глаза. Ей все надо было знать. — Давай же. Закусив губу, она шагнула к Драко и села ему на колени, обхватывая ногами его торс. Одной рукой он обнял ее, прижимая к себе, а другой дотронулся до напряженного живота Гермионы, понимая, что сейчас нет ничего важнее этого. — Я совсем не чувствую его, — прошептала она, хмыкнув. — Всему свое время, Грейнджер, — уверенно проговорил Драко, заправив непослушный локон ей за ухо. — Он обязательно даст о себе знать. На первый взгляд ему показалось, что его слова убедили ее, но выражение лица напротив дало понять, что сказанное им, скорее всего, прошло мимо ушей Гермионы. — Может, теперь мы наконец обсудим, что с тобой происходит? — спросила она, бросив на него выжидающий взгляд. — Я не отступлю, Драко. Он зажмурился и ощутил дрожь в собственном теле. — Мои родители… Моя мать… — с горечью в голосе произнес он, запинаясь практически на каждом слове. — Я думал, что она всегда будет на моей стороне, чтобы ни случилось, но как же я ошибался, Гермиона. — Они хотели для тебя совсем другой жизни, — она погладила его по щеке, тем самым пытаясь успокоить, как удавалось только ей. — Вряд ли Люциус с Нарциссой рассчитывали, что ты будешь с грязнокровкой, да еще и беременной, вместо чистокровной невесты. — Не называй себя так! — прорычал он, зло сверкнув глазами. — Я больше не желаю о них говорить, поняла меня? Драко прижал ее ближе к себе, крепко обнимая, будто Грейнджер была единственным человеком, способным удержать его на плаву. Потому что он чувствовал, как задыхался от осознания того, что даже собственная мать против него. Пока Гермиона гладила его дрожащую спину, Драко положил голову ей на плечо, постепенно приходя в себя. Хотя на самом деле он чувствовал, что сейчас ее прикосновений было катастрофически недостаточно. Он хотел большего, но не знал, чего именно. — Неважно, что твои родители сказали, Драко. Они даже не представляют, какой ты на самом деле, — сказала она, перемещая руку выше к его волосам. — И какой же я, по-твоему, человек? — Драко отпрянул и приподнял бровь выше, вопросительно уставившись на нее. — Давший мне понять, что мы никогда не останемся одни, — ответила Гермиона, намекая на себя и еще не родившегося ребенка. — Ты намного лучше, чем думаешь, поверь мне. Он сглотнул, не в силах вымолвить хоть что-то, чтобы ответить. Драко слышал подобное вроде бы в первый раз, и это было до ужаса странно, словно сказано и вовсе не о нем. Когда она обхватила руками его лицо, Драко резко впился в губы Гермионы, переворачивая ее и оказываясь сверху. — К черту моих родителей, — бросил он, вновь решительно целуя ее. — К черту все, потому что есть только ты. Он вновь набросился на нее, как изголодавшийся мужчина, желающий обладать ею всегда. Каждую минуту каждого дня, даже если она и так уже вся принадлежала ему.

***

Когда еще один легкий спазм атаковал ее тело, Гермиона зажмурилась, снова пытаясь настроиться на работу. Она читала, что такое иногда бывает и это вполне нормально, поэтому решила не зацикливаться на неприятном ощущении, а посвятить оставшееся время министерским бумажкам. Сегодня она чувствовала себя намного раздраженнее, чем вчера. Ее постоянно отвлекали по пустякам, из-за чего ей приходилось откладывать свою работу и перерыв на обед. Не сказать, что Гермиона была безумно голодна, однако чем больше становился срок беременности, тем сильнее ребенок давал о себе знать. И теперь ей приходилось выбирать более свободную одежду. Гермиона всячески пыталась скрыть свое положение, пока еще была такая возможность. Конечно, она могла с легкостью воспользоваться магией и не беспокоиться о том, что кто-нибудь в Министерстве узнал бы, но предпочитала ограничивать себя в использовании волшебства лишний раз. Драко говорил, что такие элементарные заклинания никогда еще не приносили никому вреда, но Гермиона все равно стояла на своем. Из-за постоянных споров они все время ругались, а мирились, когда ей становилось слишком плохо, чтобы продолжать. И сейчас ей безумно хотелось, чтобы Драко был рядом и обнял ее. Она подумывала сбежать с работы, что было совсем несвойственно ей, и останавливало лишь то, что он наверняка еще на тренировке и, скорее всего, задержится там после того, как остальная часть команды разойдется. Гермиона знала, как сильно он любил летать, поэтому спокойно принимала то, что он возвращался домой позже обычного. Драко готовился к предстоящей игре, сейчас он тренировался вдвойне усерднее, даже если знал, что снова не выйдет на поле. Она все равно продолжала верить в него и чувствовала, что скоро их жизнь изменится. — Я тоже хочу есть, но придется немного потерпеть, — обратилась Гермиона к своему урчащему животу, как будто ребенок уже мог что-то услышать и понять. — Осталось всего пару часов, и мы… Не успев договорить, она подпрыгнула на месте, видя, как дверь в ее кабинет отворилась и показалась темноволосая макушка Гарри. — Гермиона! — воскликнул он, улыбаясь и поправляя свои очки, которые опять были слегка заляпаны. — Ты с кем-то говорила или мне показалось? Она лихорадочно покачала головой, пытаясь скрыть свое внезапное смущение, становившееся слишком заметным на щеках. Еще совсем немного, и он бы точно услышал ее общение с ребенком, о котором и вовсе не знал. Гермиона все еще искала подходящий момент, чтобы признаться друзьям, однако думала, что тот пока не наступил. — Наверное, тебе послышалось, — пожала плечами Гермиона, нервно улыбнувшись в ответ. — Что ты здесь делаешь? — А может, лучше ты расскажешь, куда запропастилась? — поинтересовался Гарри, присаживаясь напротив. — Перестала заходить к нам с Джинни, не посылаешь сов. Мы волнуемся за тебя. Ей так хотелось зарыдать или еще лучше — зарыться в песок с головой, чтобы не ощущать себя виноватой перед друзьями. Она врала, думая, что пока так будет правильнее всего. Иногда она представляла счастливую картину того, как они вместе с Драко проводили бы время у Поттеров, а Джинни рассказывала бы ей, как сложно и одновременно прекрасно быть матерью. Та наверняка давала бы ей кучу советов, которые все равно не пригодились бы, потому что Гермиона думала принимать помощь только от Драко и никого другого. Такое будущее она хотела для них. Жаль, что это всего лишь ее разыгравшееся воображение и мечты о лучшей жизни. — Все отлично, Гарри, правда! — как можно убедительнее произнесла она, отведя бегающие глаза чуть в сторону. — Я просто постоянно занята работой, у меня совсем не остается времени на отдых. Вдруг ее живот вновь заурчал, чем заставил Гарри тихонько хохотнуть, а ее наоборот — залиться краской. — И на обед, видимо, тоже, да? — спросил он, поджав губы. — Ты вообще ела сегодня, Гермиона? Она отрицательно покачала головой. — Я потеряла счет времени, пока работала, — соврала Гермиона, делая вид, что внимательно читает документы на столе. — Ты же знаешь, не люблю оставлять что-то на завтра. — Да, совсем не в твоем стиле, — подметил Гарри, после чего начал осматривать ее кабинет, словно находился здесь впервые и все вокруг ему было интересно. Гермиона не хотела этого признавать, но с каждой минутой желала, чтобы он поскорее ушел. Ребенок очень не вовремя дал о себе знать, когда она ощутила подступающую тошноту. Запах одеколона Гарри добрался до ее носа, заставив сглотнуть скопившуюся слюну не один раз. Отвернувшись, Гермиона сделала пару глубоких вдохов, стараясь не обращать внимания на резкий аромат, витавший вокруг. Не будь она беременной, то наверняка бы даже не почувствовала его. Однако чем дальше все заходило, тем сложнее ей давалась беременность. На секунду в ее голове промелькнула мысль просто признаться во всем друзьям. Так ведь проще? Но Гермиона не рассказала лишь потому, что друзья не хотели принимать ее выбор. Кто знал, что сделали бы Гарри и Рон, если бы узнали о ребенке от него? Вряд ли стали причинять какую-либо боль ей, а вот Драко… Она не хотела даже думать об этом. Только не сейчас, когда и так все было хуже некуда. — Как там Малфой поживает? — вдруг спросил Гарри, заставив Гермиону моргнуть несколько раз, прежде чем она поняла, что он сказал. Она резко втянула воздух ртом, на ходу придумывая другую тему, чтобы заговорить его и отвлечь. Любые разговоры о Драко могли быстро перетечь в ссору между ней и Гарри, впоследствии разорвав при этом невидимую нить дружбы, связывающую их вместе. Гермиона вытерла потные руки о свою юбку, крепко цепляясь в плотную ткань. Как будто это позволяло оставаться на плаву, даже если она просто сидела на стуле и ей ничего не угрожало. — Драко… Он… очень много тренируется, — протараторила Гермиона, не сумев вовремя сочинить какую-нибудь отговорку. — Его взяли в команду «Гордостей»… — Правда? — удивленно прозвучал Гарри, как-то странно улыбнувшись. — Я читал про их последнюю игру, но о нем ни слова… — Да, он пока числится как запасной игрок, — нехотя ответила она, представив, как Малфой был бы недоволен, узнав, что Грейнджер рассказывает о нем своим друзьям. — Но он делает большие успехи, и я верю в него, Гарри. Хоть Драко и не нуждался в ее защите, Гермиона все равно продолжала делать это для него. Драко стал настолько дорог ей, что теперь она могла дать друзьям отпор. — Это здорово, Гермиона! — весело сказал Гарри, вынудив ее вновь слегка напрячься, потому что он впервые вел себя дружелюбно по отношению к Малфою. — Я уверен, что он еще покажет себя, ведь у него на самом деле есть талант. — Ты серьезно считаешь так или просто решил подбодрить меня? — прямо спросила Гермиона, выгнув бровь. — Я знаю, что ни ты, ни остальные Уизли не в восторге от моих отношений с Драко, но это мой выбор. Мне хорошо с ним, поэтому не стоит делать вид, что тебя и впрямь интересует, как мы живем. Гарри нахмурил брови и удивленно посмотрел в ее сторону, судя по всему вообще не ожидания от нее такого резкого ответа. Грейнджер и сама толком не осознавала, почему была так груба с ним. Она привыкла списывать подобные моменты на бушующие гормоны, но сейчас сомневалась, что дело только в них. — Ты ведь знаешь, как дорога мне, Гермиона? — произнес Гарри, склонив голову влево. — Мы с Джинни переживаем за тебя и хотим, чтобы вы с Малфоем как-нибудь пришли к нам вдвоем, тем более Джеймс уже очень давно не видел свою крестную, — закончил он с неким намеком в интонации, но она зацепилась за совсем другое. — Что скажешь? Гермиона изо всех сил попыталась представить себя вместе с Драко в гостях у Поттеров, но в данный момент в голове была сплошная пустота. Это казалось настоящим безумием, что Гарри вдруг пригласил их вместе на Гриммо. Она не могла найти причину такого странного поступка, думая, что он, скорее всего, пошутил, но выражение его лица говорило об обратном. — Я не знаю, Гарри… — неуверенно начала Гермиона, раздумывая над предложением. — Сомневаюсь, что вы с Драко сможете найти общий язык после всего пережитого. — Ты ведь смогла, — сказал он, подняв уголок губ вверх. — Почему бы и мне не попробовать? Не хочу терять с тобой связь, Гермиона… Не найдя и пары слов, чтобы ответить ему, она лишь закусила губу, с подозрением посматривая на него. У нее не получалось до конца поверить в то, что Гарри думал каким-то образом найти общий язык с Драко ради дружбы с ней. Снова ощутив отголоски боли внизу живота, Гермиона сморщила нос и незаметно опустила руку вниз, прикладывая ее к месту, где секунду назад голод или ребенок давали о себе знать. Скорее всего, все вместе, правда она упорно старалась игнорировать все как можно дольше. Посмотрев на часы, показывающие уже десять минут седьмого, она облегченно выдохнула и потянулась к сумке, бросая все нужное внутрь. Гермиона почти забыла, что Гарри находился вместе с ней кабинете, цепляясь за тонкую нить, еще связывающую их дружбу вместе. — Мы можем договорить в другой раз? — почти умоляюще проговорила она, устало подняв на него свои глаза. К счастью, Гермионе не пришлось просить дважды. Гарри кивнул, а она увидела слегка расстроенные глаза за заляпанными линзами очков. — Прости, сегодня я неважно себя чувствую, — Гермиона запахнула пиджак, скрывая от него свой живот, прежде чем встала из-за стола. Вряд ли бы ему удалось что-то рассмотреть, но так ей было чуть спокойнее. — Я обязательно загляну к вам с Джинни, как только представится возможность. — Хорошо, — с улыбкой сказал он и, преодолев крошечное расстояние между ними, обнял ее, на что Гермиона похлопала его по спине и сразу отпрянула, чтобы едкий запах одеколона снова не вызвал в ней приступ тошноты. Проводив Гарри взглядом и проследив за тем, как дверь снаружи медленно захлопнулась, Гермиона прикрыла веки, шумно выдыхая. Она еще никогда в жизни не волновалась так сильно, общаясь с Гарри. Они были практически братом и сестрой, доверяя друг другу все на свете, и Гермиона решила, что пора рассказать обо всем, подумывая для начала как следует обсудить все с Драко. Он наверняка уже вернулся домой, и, больше не задерживаясь в душном кабинете, Гермиона побрела к каминной сети, стуча каблуками по кафелю. Когда Грейнджер благополучно оказалась в их с Драко квартире, первое, что попалось ей на глаза, — квиддичная мантия, вся перепачканная в грязи. Она нахмурила лоб, не понимая, что произошло и почему его одежда была в таком ужасном виде. Осмотревшись по сторонам, Гермиона уловила звуки на кухне и, сбросив с ног туфли, пошла прямо по коридору. Драко стоял к ней спиной, совсем не слыша, как она незаметно подкралась к нему. В своей ладони он держал бадьян, а другой не очень-то бережно обрабатывал рану. — Боже, тебя что, избили? — прохрипела она, начиная задыхаться от собственных слов. Малфой резко обернулся, удивленный ее внезапному приступу паники. Он оказался возле нее в считанные секунды и, обхватив руками ее лицо, заставил Гермиону взглянуть на него сквозь образовавшуюся пелену в глазах. — Тише, Грейнджер, тише, — совсем не успокаивающе проговорил он, стирая с ее щек влагу. — Со мной все в порядке, видишь? — он указал на ребро, которое только что обрабатывал. — Это царапина, ничего серьезного. Она моргнула несколько раз, прежде чем уставилась на торс Драко, который был в мелких синяках, без каких-либо серьезных ранений. Но страх за него так сильно сковал ее тело, что Гермиона не могла толком пошевелиться, чтобы получше осмотреть его. — Что с тобой приключилось? — невнятно промолвила она, сглотнув. — Ты, твоя одежда… — Я играл, Грейнджер, — ответил он, а в его голосе Гермиона услышала столько радости, что совсем не было похоже на Драко. Она еще никогда не видела его таким счастливым. — Ч-что? — переспросила она, думая, что ей, скорее всего, показалось. Он активно закивал, а после поморщился, случайно задев рукой еще не обработанный участок на теле. И даже чувствуя боль, Драко не переставал сиять, словно ему удалось выиграть кубок страны. — Макбрайд получил травму на сегодняшней тренировке, — начал Драко, а она вспомнила, как он не раз упоминал в разговорах об основном ловце команды. — Кто-то не слишком удачно запустил в него бладжер, и его метла фактически разлетелась в щепки. Он свалился с огромной высоты, переломав кучу костей. Пока ничего не ясно, но ходят слухи, что там что-то серьезное. Я теперь в основе, представляешь? Гермиона так и продолжала стоять неподвижно, пытаясь в полной мере осознать, что он только что сказал. Сначала она решила, что ей послышалось или это было просто небольшое помутнение рассудка, однако уверенность в голосе Малфоя убедила ее в том, что все правда. Теперь он был ловцом. Вспомнив о том, как безумно Драко хотел этого, она вновь всхлипнула, больше не сдерживая свои эмоции. Она до сих пор стояла молча, пока он ласково стирал с ее щек мокрые дорожки. Когда молчание между ними слишком затянулось, Драко свел брови вместе, а лицо тем временем приобрело серьезное выражение. — Скажи хоть что-нибудь, — попросил он, невесомо касаясь ее подбородка. — Грейнджер? Гермиона вздрогнула, почувствовав его холодные пальцы на своем лице, и после мягко улыбнулась, постепенно отвлекаясь от увечий на теле Драко. — Я в таком шоке, — призналась она. — Ты так сильно хотел этого, Драко… — Да, и теперь все будет по-другому, — уверенно проговорил он, откинув растрепавшиеся волосы назад. — Обещаю, что скоро мы съедем отсюда и тебе не придется подолгу засиживаться в Министерстве. — Но ты ведь понимаешь, что я в любом случае не смогу бросить работу? — сказала она, услышав, как он громко фыркнул. — Это важно для нас. Закатив глаза, Драко ловко переместил свою руку на ее чуть выпуклый живот и, погладив его через ткань блузки, ухмыльнулся. Создавалось впечатление, будто его и впрямь забавлял тот факт, что с каждым днем Гермиона становилась все больше и больше. Уже очень скоро она обязательно будет просить его помочь ей зашнуровать ботинки, что приводило ее в полнейший ужас. Она фактически станет беспомощной, когда всю жизнь справлялась со всем сама. Гермиона обиженно надула губы, в то время как Малфой широко улыбался, словно все их проблемы испарились и скоро они перестанут ютиться в этой маленькой квартирке, как он и сказал. — Он — вот что на самом деле важно, — ответил Драко, опуская глаза на свою руку, поглаживающую ее живот. Гермиона решила проигнорировать, как Малфой снова сказал «он», когда они еще точно не знали пол ребенка. Почему-то Драко уверенно говорил, что у них будет сын, но она все еще не оставляла надежды на другой исход этой истории. Заметив, как он медленно потянул ее на себя, Гермиона одновременно почувствовала неприятное ощущение внизу живота и уже знакомый запах одеколона Гарри, который, судя по всему, остался на ее одежде после их объятий. Ее внутренности уже готовились выпрыгнуть наружу, и, прикрыв рот рукой, она попыталась остановить очередной приступ тошноты. — Что с тобой? — Драко положил одну руку ей на плечо и бросил на нее взволнованный взгляд. — Ты побледнела, Грейнджер. Может, стоит отправиться в Мунго? — Нет-нет, все в порядке, — пролепетала Гермиона, сглотнув образовавшуюся слюну. — Ко мне сегодня заходил Гарри, а запах его одеколона просто ужасен! Я думала, меня вывернет наизнанку, пока мы с ним разговаривали. — Я всегда знал, что у Поттера совершенно нет вкуса, — прыснул Драко, вынудив ее хихикнуть и легонько толкнуть его в грудь. — Ты рассказала ему? Гермиона закусила щеку изнутри, а в голове снова всплыло обещание самой себе поговорить с друзьями, как сделал Малфой, поделившись с Блейзом какое-то время назад. Забини, со слов Драко, поддержал их, и она вдруг подумала, что это не так страшно, просто нужно набраться смелости. Но Гарри и члены семьи Уизли были не единственной проблемой Гермионы. Ее родители так же ничего не знали, и она не упоминала Драко в общении с ними. Не потому, что те помнили ее школьного обидчика, а из-за того, что волновалась, что их реакция на все может быть непредсказуемой. Их память восстановилась со временем, с ее слов они узнали о магической войне и роли Гермионы в ней, после чего они больше не хотели знать о волшебном мире. Конечно, родители слишком волновались, она понимала, но отказаться от мира, ставшим ей родным, не могла. Постепенно отдаляясь от них, Грейнджер нашла утешение в Драко, который стал для нее не просто спасением, а всем миром. Гермиона замечала, как отношения с матерью и отцом портились с каждым днем, но вдруг новость о ребенке порадует их настолько, что они изменят свое мнение? Захотят ли узнать малыша, несмотря на то, что тот, еще не родившись, уже принадлежал миру магии? Она тяжело вздохнула, отрицательно мотнув головой, на что Драко лишь грустно улыбнулся, решая обнять ее. — Мы договорились о встрече, — сказала Гермиона ему в плечо. — Я очень хочу рассказать Джинни и Гарри, потому что без их поддержки я чувствую себя одинокой, — подняв на него глаза, она надеялась, что Драко согласится с ней, ведь он сам рассказал не только родителям, но и Забини. — И маме с папой, они должны знать. — Конечно, Грейнджер, — проговорил он, заправив ей за ухо выбившийся локон. — Как насчет того, чтобы сделать это после моей игры? Сейчас я буду очень занят на тренировках, но после… Не дав ему договорить, она мягко коснулась его губ своими, вызывая у Драко протяжный стон удовольствия. Она практически не дотрагивалась до него, все время думая о чертовых синяках, которые доставляли ему дискомфорт, а он, казалось бы, забыл о них, акцентируя свое внимание лишь на ее губах. — Придешь поболеть за меня? — пробормотал Драко, на секунду оторвавшись от нее. Они целовались так, словно не виделись много лет и теперь пытались насытиться друг другом, хотя она знала, что это просто невозможно. Им всегда будет мало друг друга. Драко продолжил самозабвенно целовать ее, усадив на стол и встав меж ее ног. Охотно отвечая ему, Гермиона перестала испытывать боль в районе живота, в данный момент ощущая кучу бабочек внутри. — Думала, ты никогда не попросишь, — с трудом оторвавшись от него, прошептала она и потерлась своим носом о его. — Я обязательно приду.

***

— Драко. Услышав свое имя, Малфой простонал что-то невнятное и перевернулся на живот, игнорируя настойчивый голос. Последние недели перед игрой выдались настолько сложными, он возвращался домой таким уставшим, что сил не хватало даже на то, чтобы просто поесть. У тренера, судя по всему, была цель загонять его до смерти и усовершенствовать все навыки Драко, которые он применял в квиддиче. Малфой старался, даже слишком, но порой думал о том, что после таких нагрузок все могло стать только хуже. Вдруг на игре у него не получится показать себя, как он того хотел, и его попрут из команды, когда только-только дали шанс? Драко зажмурился, боясь, что мысли в конечном итоге станут явью. Когда страх становился сильнее, он успокаивался лишь в объятиях Гермионы, которая понимала все без слов. Почти каждый вечер перед сном она гладила его по голове, перебирая пальчиками пряди волос, пока ему не удавалось крепко заснуть. Грейнджер чертово лекарство. Внезапно почувствовав требовательное прикосновение к своей руке, Драко тяжело вздохнул, так и не ответив на зов. — Драко, пожалуйста, проснись. Испуганный голос окончательно вывел его из состояния сна, и, разлепив веки, он осмотрелся по сторонам, пока не наткнулся на нее. Маленькая лампа едва освещала комнату, но Драко все равно удалось рассмотреть слезы на лице Гермионы, сидящей на другой половине кровати. — Ч-что? — прохрипел он, облизнув губы. — Что случилось, Грейнджер? Она подрагивала, и ее стеклянные глаза не на шутку перепугали его. — У меня кровь. Глупо моргнув и вместе с этим попытавшись осознать, что она сказала, Драко осторожно откинул одеяло в сторону и замер: простынь, ее ночная рубашка и руки были все перепачканы. Оторопев на долю секунды, он сглотнул ком в горле, чувствуя, как подскочил собственный пульс. Ему не было так страшно даже, когда сам Волдеморт жил в мэноре и убивал невинных каждый день. Паника за ребенка охватила их обоих с ног до головы, а такая хрупкая и беззащитная Грейнджер заставила его сердце сжаться, хотя до этого момента Драко думал, что видел любое ее состояние. Собравшись с духом, он сел на кровати и, взяв в ладони ее лицо, заставил взглянуть на него. — Все будет хорошо, слышишь меня? — по слогам произнес он и заметил, как дрогнул голос. — Гермиона? Она не ответила, и Драко решил, что тянуть больше нельзя — время просто убегало от них со скоростью света. Все не могло закончиться вот так. Не могло. Он толком не понял, как оказался с Грейнджер на руках посреди ночи в больнице Святого Мунго. Все произошло так быстро, что Драко едва соображал и теперь одиноко сидел в пустой приемной, ожидая каких-либо новостей. Минуты шли для него мучительно медленно, будто кто-то назло изводил его, не давая толком прийти в себя. На руках до сих пор была ее кровь, благодаря которой Драко еще раз убедился в том, что она идентична той, что текла и в его жилах. Они с Грейнджер одно целое. Откинувшись на спинку стула, Малфой испустил судорожный вздох, вслушиваясь в то, что происходило за стенкой, но, к сожалению, так ничего и не понял. Что они делали с ней столько времени? Стоило ему подумать об этом — ладони снова вспотели, а сердцебиение участилось. И казалось, что еще немного и он окончательно сойдет с ума, сидя здесь. Пока Драко ждал ее, сотни различных мыслей, в том числе и самых ужасных, проносились в его голове. Почему так случилось? Сколько крови она потеряла, пока он упорно не хотел просыпаться и слышать ее? Жив ли ребенок? Как он будет жить дальше, зная, что вина полностью лежит на нем и, возможно, Грейнджер не простит его… Драко лихорадочно закачал головой, напоминая самому себе, что ничего еще неизвестно и надежда есть. Сначала он решил, что с беременными такое бывает и не стоит переживать, но состояние Грейнджер в последние дни заставило его как следует задуматься. Она подолгу спала, ее рвало еще больше, чем предыдущие месяцы, хотя, по словам целителя, все должно было закончиться. Из-за слабости ей приходилось брать не только отгулы на работе, но и врать, что это просто затяжная простуда. На его вопросы о самочувствии Гермиона отмахивалась и говорила, что ей просто не повезло, как другим девушкам. Ему хотелось силком притащить ее сюда и проверить, кто из них на самом деле был прав, однако ее упрямство сыграло свою роль, и вот он ждал ее, боясь услышать правду. Драко просидел так еще примерно час, прежде чем из палаты вышло несколько человек, обсуждающих что-то между собой. Он не стал акцентировать внимание на их болтовне и, поднявшись, столкнулся целителем Джексон, принимающей их вместе почти два месяца назад. — Мистер Малфой, вы мне и нужны, — без приветствий начала она, бросив на него взгляд, полный осуждения. — Не думала, что вы оба будете так безответственны и забудете о том, что я вам говорила, — неодобрительно покачала головой Джексон, отчитывая Драко, как маленького мальчика. — Если бы вы пришли часом позже, то этот разговор уже был бы бесполезен… Он нервно провел рукой по волосам, а после облегченно выдохнул. — Она… Они в порядке? — осторожно спросил Драко. — Могу я увидеть ее? Джексон настороженно посмотрела на него, прежде чем поджала губы, коротко кивнув. — Мисс Грейнджер потеряла много крови. К счастью, ваш малыш не пострадал, но ей нужен покой, поэтому она на какое-то время останется здесь, чтобы мы понаблюдали ее и исключили возможность выкидыша, — протараторила она, а Драко уже едва слушал ее, сверля глазами дверь в палату. — Время сейчас не приемное, но вы можете зайти всего на пару минут в качестве исключения. — Он быстро вытер слегка окровавленные руки о штаны и потянулся к ручке двери, когда Джексон продолжила: — Имейте в виду мои слова, мистер Малфой, так как и со здоровым ребенком может случиться непредвиденное. От состояния будущей матери зависит все. Драко не хотел этого признавать, но в какой-то момент он даже толком не заметил, когда они с Грейнджер просто забыли обо всем, будучи слишком увлеченными другими проблемами. И оказались тут, выслушивая причитания целителя, просящей их быть осторожными. — Я понял, — ответил Драко как можно убедительнее, после чего осторожно приоткрыл дверь в палату, тут же решая задать еще один вопрос, терзающий его несколько часов подряд. — Мисс Джексон, почему это произошло? Она обернулась, задумываясь и, кажется, подбирая более правильные слова. — Причин может быть достаточно, и не всегда сразу понимаешь, в чем именно дело, — сказала Джексон, пожав плечами. — Возможно, в последнее время мисс Грейнджер много работала? Какие-то физические нагрузки или резкая смена обстановки? Она достаточно отдыхает? Хорошо спит? Малфой замешкался, когда вопросы посыпались кучей, а он не успевал продумать ответ. Заметив его растерянность, Джексон понимающе кивнула и, развернувшись на каблуках, оставила Драко одного. Сделав глубокий вдох, он прошел внутрь, и его взгляд сразу же зацепился за больничную койку и лежащую на ней Грейнджер. Гермиона смотрела куда-то в стену, пока не увидела его, и слабо улыбнулась. Ее лицо показалось ему бледнее, чем обычно, из-за потери крови, и сама она будто похудела на несколько килограмм. Судя по зельям, стоящим на тумбочке, ее хорошенько напичкали кучей различных отваров, поэтому сейчас ее взгляд был слегка затуманен. — Привет, — прохрипела она, зевая. Драко хмыкнул, присаживаясь возле нее. Такая сонная Грейнджер всегда забавляла его, но в этот раз он не мог даже улыбнуться ей в ответ. — Меня пустили всего на пару минут, — проговорил он, на самом деле желая остаться с ней на этой койке, пока ее не выпишут. — Как ты? — Уже все хорошо, — устало прозвучала Гермиона. — Такое чувство, что в меня влили все зелья, которые только существуют… — Почти, — усмехнулся Драко, кивая в сторону тумбы с флаконами, но у нее даже голову не получалось повернуть. — Тебя оставят на какое-то время здесь, Грейнджер. Так целителям будет проще смотреть за тобой и ребенком. Гермиона поджала губы, а Малфой показал взглядом, что лучше не спорить сейчас. Он и так чуть не потерял ее… Их. Он знал, почему она не хотела быть тут. Если Грейнджер задержится тут дольше положенного, то, вероятнее всего, о ее положении скоро узнают многие, включая ее придурковатых друзей. И Драко подумал, что решить эту проблему нужно самому, пока она восстанавливалась. — Но как же твоя игра? — практически выкрикнула Гермиона, чуть привстав. — Придется приложить больше усилий для победы, раз моего талисмана не будет на трибунах, — пожал плечами Драко, стараясь чуть приободрить ее. — Тебе нужно поберечь себя, а квиддич подождет. Она откинулась обратно на подушки и вновь зевнула, смешно причмокнув. Он все-таки улыбнулся, наблюдая за этой милой картиной, несмотря на обстоятельства. Драко почти коснулся ее лица, но, взглянув на свои руки, по-прежнему слегка перепачканные в ее крови, отказался от этой идеи. И вспомнив, как держал бессознательную Гермиону на руках, планировал скорее смыть остатки этого ужасного дня с себя. Не потому, что ему было противно, а просто не хотел больше — даже мысленно — возвращаться к случившемуся. Он поднялся на ноги и сделал шаг в сторону выхода, как Гермиона окликнула его, вынудив остановиться. — Поцелуй меня. Драко цокнул языком и обернулся. — Грейнджер, разве поцелуи входят в твое лечение? — насмешливо поинтересовался он, выгнув бровь. — Если только это будешь делать ты, — тихо пробормотала она, залившись румянцем. Драко самодовольно ухмыльнулся и, склонившись, оставил на губах Гермионы короткий поцелуй, зная, что если позволит себе больше, то не сможет остановиться. Он услышал разочарованный вздох Грейнджер, когда оторвался от нее, и почувствовал то же самое. — Не скучай, — сказал он напоследок, прежде чем стремительным шагом двинулся к выходу. Сбегал, потому что был не в силах больше смотреть на нее и знать, что он снова останется в одиночестве.

***

Гермиона считала свой план сумасшедшим, и, возможно, Драко, узнав об этом, пришел бы в бешенство, прибив ее прямо на месте. Она находилась под присмотром целителей целую неделю, принимала зелья, предписанные ими, а завтра ее наконец-то должны были выписать, вот только Грейнджер не могла больше ждать. Его игра была уже сегодня, и она ни в коем случае не должна ее пропустить. Взяв в руки маггловскую толстовку, принесенную Драко по ее же просьбе, Гермиона продела вещь через голову, расправляя складки. Живот оказался совсем незаметен под ней, как она и предполагала. Хотя на самом деле это стало не так важно. Навещая ее, Малфой обмолвился, что благодаря ему в Министерстве знают о ее положении и пожелали скорейшего выздоровления. Эта новость привела ее в бешенство, но то, что он сказал следом, чуть ли не сподвигло Гермиону пустить в него Аваду. Драко, переступив через себя, рассказал все Гарри, который был по меньшей мере шокирован новостью. В тот же день они вместе с Джинни навестили ее и, к огромному удивлению самой Гермионы, так обрадовались новости о беременности, что даже нашли общий язык с Драко. Неужели для того, чтобы ее друзья и возлюбленный начали нормально разговаривать друг с другом, ей просто следовало попасть в больницу? Усмехнувшись своим мыслям, Гермиона завязала волосы в пучок и посмотрела на себя в небольшое зеркало. Вид был значительно лучше, чем в предыдущие дни, появился румянец на щеках, который так нравился Драко. Мысли о нем заставили Гермиону слегка напрячься, потому что последний его визит сюда закончился ссорой. Несмотря на то, что Гарри с Джинни навестили ее и поддержали их с Малфоем решение оставить ребенка, она все равно жутко злилась, потому что он рассказал все без нее. А чертовы гормоны лишь усугубляли ее настроение, поэтому Гермиона выставила его из палаты, прося больше не приходить. Грейнджер пожалела об этом почти сразу же, как только он ушел. Она так сильно скучала по нему и ждала, что Драко все равно навестит ее, наплевав на свою гордость. Так и было. Гермиона не видела его, но цветы на тумбочке и слова целителей подтвердили все догадки. После всего произошедшего чувство стыда охватило ее, ведь он просто проявлял заботу. Посмотрев на часы, Гермиона поняла, что здорово опаздывает. Миновав дежурного целителя у выхода, она обошла здание Мунго и аппарировала в нужное место. Делать это беременной почему-то показалось ей в разы легче, чем в обычное время, хотя и этот способ перемещения скоро тоже окажется под полным запретом. Над стадионом один за другим пролетали игроки двух команд, ловко уворачиваясь от атак бладжеров. Матч был в самом разгаре, а болельщики все еще пытались протиснуться на забитые трибуны, выбирая более удачное место для обзора. Хмыкнув, Гермиона осмотрелась по сторонам и, разглядев чуть менее оживленный участок наверху, скорее поспешила туда. Оставшись в более спокойном уголке, Грейнджер начала наблюдать за игрой, попутно высматривая Драко. По привычке, еще со школы она искала в небе зеленый и красный цвета игровых мантий, но, вовремя опомнившись, нашла его из-за светлых волос на другом конце поля. Фиолетовая форма определено шла ему. Гермиона улыбнулась, ощущая внутри неподдельную радость. Даже на приличном расстоянии она чувствовала, как он полностью поглощен игрой и поимкой снитча. Создавалось впечатление, что Драко одно целое со своей метлой, что она являлась прямым его продолжением, позволяющим ему быть словно настоящей птицей в небе. Она ахнула, когда бладжер пролетел в полуметре от его головы. Малфой ловко увернулся, и Гермиона всерьез начала думать о том, что у него на затылке есть третий глаз. Или же каждодневные тренировки все же сделали свое дело, и теперь его игра выглядела просто потрясающе. Тем временем арбитр засчитал «Гордостям» еще десять очков, они шли впереди с большим отрывом от противника. Гермиона сжала руки в кулаки, нервно блуждая взглядом по полю и Малфою, летающему со скоростью света. Увидев его очередной маневр, она задержала дыхание и покачнулась на месте, волнуясь сильнее, чем когда-либо. Не упади. Только не упади. Пожалуйста… Она шептала про себя одни и те же слова, как мантру, действительно начиная верить в то, что это обязательно должно помочь ему. На ее памяти Драко падал с метлы лишь раз, в Хогвартсе, а Гермиона все равно переживала, что подобное может случиться вновь. Тем более здесь был уже совсем другой уровень игры. Более беспощадный и в некоторых случаях смертельный… Отбросив все плохие мысли в сторону, Гермиона моргнула, потеряв из поля зрения Драко. Облака вдруг собрались в тучи, отчего небо на несколько тонов потемнело и приобрело жуткие краски. Она прищурилась, снова рассматривая игроков в фиолетовой форме, как почувствовала пару дождевых капель на своей щеке. Гермиона подняла голову выше и обхватила себя руками, когда ветер стал усиливаться и внезапно грянул гром. Так звонко, что у нее заложило уши, и следом начала мокнуть толстовка из-за начавшегося дождя. И почему-то люди на трибунах зазвучали еще громче, выкрикивая слова поддержки обеим командам, играющим в такую ужасную погоду. Гермиона посмотрела куда-то вперед, замечая яркий золотистый блеск, длившийся от силы мгновение. Она широко раскрыла глаза, понимая, что в эту самую минуту снитч летел прямо на нее, а чуть дальше два игрока, одним из которых был Малфой. Еще сильнее обняв саму себя, Гермиона застыла на месте, не в силах даже отвести взгляд, потому что он наконец увидел ее. В эту секунду время будто бы остановилось. Были лишь она, дрожащая от порывов ветра, и он, летящий сквозь усиливающийся дождь прямо к ней. Казалось, что ее присутствие на стадионе вселило в него уверенность, и, совсем немного обогнав своего соперника, Драко протянул руку вперед, рывком хватая золотистый шарик и спрыгивая с метлы на трибуну в метре от нее. — Грейнджер? — на выдохе произнес он, тяжело дыша. — Ч-что ты здесь делаешь? Его слова сопровождались аплодисментами и гулом сотни болельщиков команды «Гордостей», но ему, судя по всему, было абсолютно плевать. И когда арбитр произнес его имя на весь стадион, Драко не обратил никакого внимания, продолжая ошарашенно смотреть на нее. Неужели он и вправду думал, что она не придет и останется ждать выписки из Мунго? — Ни за что на свете не пропустила бы твою игру, — Гермиона пожала плечами, застенчиво закусив губу. Он искренне рассмеялся, и она вдруг поняла, что за всю свою жизнь не слышала ничего прекраснее. — Я поймал снитч, — самодовольно высказался он, раскрыв ладонь, где трепыхались крылья мячика. — Да, поймал, — подтвердила она, пока на них пялились все вокруг и не смели прерывать. Когда стадион окончательно затих, будто прислушиваясь к их беседе, Малфой ухмыльнулся и протянул ей снитч. — Он твой, — произнес Драко, склонив голову в привычном жесте. Гермиона глупо моргнула, на что Драко медленно кивнул, тем самым убеждая ее, что все происходило на самом деле. — Я выиграл ради тебя, Грейнджер. Изумленно смотря ему в глаза, она ощутила, как температура в теле поднялась на несколько градусов, а щеки наверняка уже были ярко-розового оттенка. Драко, воспользовавшись ее растерянностью, захватил Гермиону в кольцо своих рук, мягко целуя, как делал только тогда, когда сильно скучал. Она не могла не ответить тем же, поэтому положила ладони ему на шею, притягивая его ближе к себе. И сейчас было абсолютно плевать, что подумают другие, ведь то, что происходило в данную минуту, ей определенно нравилось. Гермиона никогда еще не поступала так на публике, но целоваться под дождем оказалось для нее самым романтичным моментом в жизни.