Сегодня небо пусто. но, боже, твои глаза -
________________________________
Все начинается хорошо. Это даже не сильно отличается от их обычного поведения, особенно потому, что их дружба только началась. Они по-прежнему едят вместе, находят новые игры для совместного отдыха и даже добавляют что-то новое в их совместное времяпрепровождение, благодаря их попытке притвориться, что у них есть отношения. Новые вещи: Джисон, приходящий по вечерам поиграть с котами Минхо; Минхо, поднимающийся к Джисону в сад, когда у него есть время, и многое другое. Вот так у него появляется новый друг, новый друг, который также является вампиром, который дарит Минхо свои куртки, а также на всякий случай ароматизирует его собственные куртки. Поначалу он чувствует себя неловко. В конце концов, Минхо никогда не заставлял кого-то покрывать запахом его вещи, и он даже не знает, что это такое, поэтому он не знает, стоит ли ему выходить из комнаты, должен ли он смотреть на Джисона, или что ему делать, когда он получает первую куртку, которую вампир возвращает ему. Он невнятно благодарит Джисона и краснеет, когда вампир смеется и говорит ему, что он милый. Джисон обещает дать ему еще одну куртку к концу недели, прежде чем покинуть квартиру Минхо в тот же вечер, и Минхо просто соглашается, слишком взволнованный комплиментом Джисона, чтобы подумать о том, как правильно ответить. Первый раз Минхо надевает вещь Джисона на улицу в понедельник, на третий день их фиктивных отношений. Это то самое пальто, которое Джисон одолжил ему неделю назад, когда они вместе ужинали едой на вынос, и Минхо не может не стесняться. Несмотря на то, что он чувствует себя гораздо более осведомленным о том, как люди смотрят на него, они также смотрят на него меньше. Минхо догадывается, что это действительно так: людей отпугивает запах Джисона, исходящий от него. Однако это касается только незнакомых людей, а вот его друзья проявляют к нему повышенный интерес. — Это не твоё пальто, — говорит Чан, как только Минхо заходит на работу. — Кто дал тебе его? — Проклятый Чан и его сверхъестественная способность замечать, когда у него появляются новые вещи. — Это точно моё пальто, — неубедительно отвечает Минхо. — Я его купил! В эти выходные... тебе нравится? Чан смотрит на него критическим взглядом, ручка зависает над какими-то бумагами, на которых написаны слова. — Конечно, если ты так говоришь, — легко соглашается Чан, и Минхо расслабляется, подходит к своему столу, его плечи расслабляются. — Мы все еще идем сегодня в SPO? — спрашивает Минхо, читая заметки, которые он наклеил на экран своего компьютера в прошлую пятницу. — Нам все еще нужны эти файлы, если только SPO действительно не прислали их... — Ты не пользуешься этим одеколоном, — небрежно замечает Чан. — Я знаю тебя так долго, Минхо-я, а ты никогда не пользовался этим одеколоном, никогда. Если только ты не купил новый одеколон и новое пальто в эти выходные, я думаю, кто-то одолжил тебе его, — Он улыбается так, будто уже выиграл, и Минхо решает, что будет разумнее сдаться сейчас. Минхо поджимает губы и уверен, что румянец на его щеках - более чем достаточный ответ, и решает, что первым, кому он может рассказать об этом, будет Чан. — А… ну... это так... ну... это пальто... принадлежит моему... моему парню. Он дал мне его на выходных, потому что мне было холодно, и я еще не вернул его ему, так что... — Поздравляю, — говорит Чан, улыбка уже делит его лицо пополам. — У нас есть дела, но если ты хочешь рассказать мне об этом за обедом, я буду более чем счастлив выслушать тебя. — Хорошо, — говорит Минхо и задается вопросом, что, черт возьми, он собирается сказать, ведь он не собирается рассказывать Чану, что он состоит в фальшивых отношениях с вампиром из-за какого-то проклятого вопроса о возврате долга. Но даже это не мешает маленькой застенчивой улыбке скривить уголки его губ, когда он замечает пальто Джисона, висящее на крючке вешалки. «Это не настоящие отношения, перестань быть таким... смущающимся», - ругает себя Минхо позже, когда печатает какие-то бумаги и замирает перед принтером. «Это всего лишь что-то, что продлится месяц, а потом ты сможешь вернуться к тому, что совсем не знаешь Джисона!» Бумаги в его руке еще горячие от принтера, но он все равно берет их и старается больше не думать о Джисоне. В конце концов, они просто друзья, и ничего больше. За обедом Чан не задает много вопросов, просто слушает, как Минхо неуклюже объясняет, как они с Джисоном сошлись. Он ничего не меняет - рассказывает, что познакомился с Джисоном, потому что они живут в одном доме, и что они довольно быстро сошлись, потому что влюбились друг в друга. Это объяснение должно быть простым, но он не может понять, почему запинается и краснеет каждый раз, когда Чан говорит «твой парень». — Похоже, он тебе очень нравится, — говорит Чан с легкой ноткой смеха. — Это мило, надеюсь, ты счастлив с ним. — О… правда?— пробормотал Минхо, и потянул рукава пиджака еще ниже на пальцы. Не должно быть причины, почему он счастлив от всего этого расклада в отношениях, и он знает, что это всё не настоящее, и все же не может быть никаких сомнений в том, что он счастлив. Он не хочет задумываться о том, почему он счастлив. Он просто чувствует себя так и не хочет ничего менять. Как бы они ни договорились вначале, что наедине останутся просто друзьями, а другим будут говорить, что встречаются, это не совсем так. Джисон вынужден постоянно отдавать Минхо свои куртки, что, как жалуется Минхо, невозможно, потому что тогда у Джисона закончатся куртки, которые он будет носить, поэтому он предлагает вампиру пометить его куртки. Из-за этого Джисон часто приходит по вечерам, и пока Минхо идет заказывать еду на вынос или ужинать, Джисон берет предложенную куртку и накидывает ее на свое тело на добрых пятнадцать минут, прежде чем закончить. Через некоторое время Джисон просто снимает куртку и помогает Минхо приготовить ужин - но это даже ненадолго, потому что это всего лишь вторая неделя их фальшивых отношений. Возможно, именно потому, что Джисон почти каждый вечер находится рядом, Минхо привык ожидать и ценить его присутствие. И дело не только в нем, его котах и относительной тишине - есть еще и Джисон с его приглушенным гудением и фоновыми треками игр, в которые он играет. Это очень мило, размышляет Минхо, спустя всего пятнадцать дней после начала их фальшивых отношений. Сегодня вечер среды, и Суни мурлычет у него на коленях, пока Джисон болтает с курьером у двери, который принес им еду. Это также кажется странно домашним, но Минхо не хочет исследовать эту часть своих мыслей; он постоянно напоминает себе, что они просто друзья, когда они наедине - но все это так легко и быстро становится неясным. Это происходит, во-первых, потому, что друзья Минхо просят показать им его нового парня. И хотя Джисон сказал ему, что можно просто сказать, что они встречаются, все усложняется тем, что у Минхо действительно есть друзья, которые хотят познакомиться с его предполагаемым парнем, поэтому он с некоторым трепетом рассказывает Джисону эту новость. — Мои друзья хотят познакомиться с моим новым парнем, — говорит Минхо, как он надеется, непринужденным тоном человека, сообщающего ничего не значащую информацию. — В эти выходные, вообще-то, на обеде. — И кто же этот новый парень? — спрашивает Джисон, слегка забавляясь. Минхо хмурится, бросает в него несколько листьев. — Ты, кто же еще? Я не собираюсь заводить фальшивые отношения с каждым встречным, знаешь ли. Джисон смеется над этим, прислоняет грабли к стене и начинает убирать землю, высыпавшуюся из грядок. — Знаю, знаю, я просто дразнил тебя. В любом случае - конечно, я пойду с тобой, это то, что мне нужно сделать, верно? Могу я узнать, с кем я встречусь? Сказать «спасибо» не совсем правильно, но и не сказать «спасибо» тоже не совсем правильно; Минхо решает встать с того места, где он сидел на скамейке, и присоединиться к Джисону. Как-то само собой получается, что Джисон тоже наклоняется ближе, пока их бока не оказываются прижатыми друг к другу - с каких пор это стало происходить? Минхо задается вопросом, поймут ли его друзья, что они не встречаются. — Это просто два друга! Они не собираются тебя подкалывать или что-то в этом роде, но им интересно, с кем я встречаюсь... — Я могу спросить, почему? — спрашивает Джисон, и они медленно спускаются по лестнице из сада на крыше. Почему Джисон обхватывает его рукой, чтобы вести по лестнице, полутемной от вечера? Минхо не спрашивает, почему вампир так поступает. — Ну, я просто не был заинтересован в свиданиях, даже когда они пытались меня свести, — говорит Минхо, — поэтому они хотят встретиться с человеком, который наконец-то привлек мое внимание... или они так говорят, во всяком случае. — Это прекрасно, — говорит Джисон, все еще не отпуская плечи Минхо. — Я действительно привлек твое внимание, верно? — Да, ты фальшивый парень, — легкомысленно отвечает Минхо и смеется, чтобы скрыть учащенное сердцебиение. Вот так, в темноте на три четверти лестничной площадки между последним этажом и садом на крыше, Минхо не может разобрать выражение лица Джисона; но он может различить блеск его глаз. Он не понимает, как упустил цвет глаз Джисона - у всех ли вампиров глаза такого оттенка? Минхо не может сказать. — Твои глаза… — говорит Минхо, выдыхая, словно ему не дают пошевелиться. Добыча. — Я знаю, — отвечает Джисон, и в его голосе есть что-то, что напоминает Минхо о том, что он существо ночи; что-то вроде заброшенных переулков и безлунных улиц. Глаза Джисона светятся янтарным в темноте лестничной клетки, и это все, что Минхо может видеть. — Тебе пора возвращаться, — пробормотал Джисон, — уже поздно. Ночи небезопасны для людей... или полукровок,— он протягивает руку, заправляет прядь волос Минхо за ухо; его прикосновение мягкое, а рука холодная, но для Минхо она теплая, как ярость костра. — У меня есть ты, не так ли? — говорит Минхо, и сам не знает, откуда берутся его слова. — Я ношу вещи, которые пахнут тобой. Джисон только что вдохнул? Минхо ничего не слышит из-за биения собственного сердца, пульсирующего так, словно оно хочет напомнить ему, что он полон крови. — Так и есть, — говорит Джисон, и его голос звучит почти собственнически. — Да. Может быть, со мной ты будешь в безопасности и ночью, и днем, — рука Джисона теперь лежит на его коже за ухом, и он уверен, что вампир чувствует, как там трепещет его пульс. — Не может быть, — поправляет Минхо, и тут же над головой загорается свет, так как часы показывают семь. — Определенно безопасно, и ночью, и днем, и в промежутках между ними. Мне... есть за что тебя благодарить,— ему приходится на мгновение закрыть глаза, так как он уже привык к темноте и не привык к резкому яркому свету. Когда он открывает глаза, Джисон уже смотрит на него. — И мне есть за что тебя благодарить, — говорит Джисон; Минхо достаточно близко, чтобы почувствовать запах жженого кофе, увидеть золото в красных глазах. — Ты не знаешь, кто ты, но я знаю, и ты - это все, Минхо,— Джисон произносит его имя, как порыв ветра колеблет пламя свечи, и Минхо ничего не может поделать, кровь приливает к его щекам, и он становится еще теплее от холода Джисона. Больше Минхо ничего не может сказать. Только не на этой тихой лестничной площадке, где над ними, словно ангел-хранитель, висит одна флуоресцентная лампочка. Возможно, если бы он был более открытым в своих чувствах, ему было бы что сказать. Но сейчас у них - если это вообще можно назвать "них" - нет подходящих слов. Это не то чувство, которое легко описать словами. (в ту ночь Минхо думает, что может выразить свои чувства словами. он думает об этом, потому что ему тепло в простынях перед сном, и это похоже на то чувство, когда Джисон держал руку на его шее. это чувство похоже на комфорт и безопасность. это не то чувство, которое легко приходит к нему, но почему-то, когда дело касается Джисона, все правила больше не действуют. когда он видит сны, то в них появляется новый персонаж).________________________________
Выходные наступают так быстро, как никогда раньше, и первые пятнадцать минут после пробуждения Минхо проводит в панике, думая о том, что он расскажет своим друзьям, потому что они с Джисоном так и не договорились об истории о том, как они начали встречаться. К счастью для него, Джисон появляется на пороге его дома за целых два часа до обеда, красиво одетый, с уложенными волосами и улыбкой на губах. — Ты рано, — говорит Минхо. — Подумал, что мы могли бы кое-что обсудить перед встречей, — говорит Джисон, и Минхо задается вопросом, хорошо ли развито у вампиров шестое чувство. — Просто вспомнил, что мы никогда не говорили, как сошлись, и думаю, будет немного подозрительно, если у нас будут разные истории. — Или это может быть смешно, — предлагает Минхо, отшучиваясь, как он обычно делает, когда особенно нервничает. Ему просто повезло, что люди считают его смешным. — Это было бы смешно, если бы ты не потел, — говорит Джисон и уворачивается от шарфа, который Минхо бросает ему вслед. —Эй! Разве можно так обращаться со своим парнем? — Мой парень должен знать, как себя вести, — отвечает Минхо и отворачивается, чтобы спрятать свои красные щеки, потому что Джисон сказал «парень». Он такой предсказуемый. — И нам стоит взять себя в руки, — говорит Джисон, и когда Минхо смотрит на него, он едва сдерживается, чтобы не улыбнуться. — Ты никому не рассказывал, как мы сошлись? Я никому не говорил, потому что мы не проводили достаточно времени, чтобы твой запах ощущался и на мне, поэтому никто не задавал вопросов. Минхо интересно, сколько времени должно пройти, чтобы это произошло. — Я сказал своему другу, что мы просто встретились, потому что живем в одном здании, а потом через какое-то время сошлись. Но он милый, он не задает много вопросов - друзья, с которыми ты встретишься сегодня, будут задавать много вопросов. Им... любопытно узнать о тебе. — Ужасно, — отвечает Джисон, когда при дневном свете именно он обнажает клыки. — Давай придерживаться этого, это довольно близко к правде о том, как мы познакомились. Ты можешь просто сказать, что... мы вместе играли в игры, и ты тусовался со мной в саду, уверен, этого будет достаточно. — Если они спросят что-то, чего мы не знаем, позволь мне ответить, — предлагает Минхо, — и просто плыви по течению, я думаю. Прости, что втянул тебя в это, я... — Эй, я согласился пойти с тобой, — говорит Джисон, прежде чем Минхо успевает начать извиняться. — Кроме того, приятно познакомиться с новыми людьми. Ты готов? У меня есть что тебе показать, если у нас будет время до обеда. — Почти готов, — заверяет его Минхо, а затем спешит в спальню, чтобы накинуть куртку - осень уже довольно поздняя, не скоро придется доставать зимнее пальто - и убедиться, что миски с водой и кормом наполнены для его котов. — Я знаю, знаю, тебе все равно, но не раскидывай мои вещи, когда увидишь, что меня нет, — мягко укоряет Минхо Дуни, который сидит на кошачьей башне, задницей к нему. — Позаботься за меня о Дори, хорошо, малыш? Дуни слегка оборачивается на это, и взмах его хвоста показывает, что он его услышал. Удовлетворенный, Минхо нежно поглаживает его по спине и поворачивается к Дори, который жалобно мяукает у его ног, и Суни, который решил уткнуться мордочкой в крышку его ночника. — Пойдем, Суни-я, — говорит Минхо, а затем забирает своего старшего кота от лампы, где он решил провести время. — Ты тоже позаботься о Дори, пока меня не будет, хорошо? Я не хочу вернуться и обнаружить, что Дори разгромил всю кухню. Суни ударяется головой о руку Минхо, и Минхо нежно гладит его по голове, позволяя Дори запрыгнуть к нему на плечи. — Веди себя хорошо, ладно? — говорит Минхо Дори, надеясь, что он его слушается. — Ты получишь лакомство, если я вернусь, а ты вёл себя хорошо.— Убедившись, что с котами все в порядке, он возвращается в гостиную и начинает набивать карманы телефоном, ключами от дома и бумажником, не обращая внимания на пристальный взгляд Джисона. Почти закончив, он поворачивается к Джисону и открывает рот, хочет спросить, куда они идут, но видит, что вампир смотрит на него, и вдруг ему кажется, что весь кислород в его легких сгорел. Это становится пугающе частым явлением, но Минхо не может понять, почему взгляд Джисона заставил его так реагировать. — На тебе моя куртка. Голос Джисона спокоен, но свет в его глазах - нет. У Минхо не хватает воздуха, чтобы задуматься о том, почему это заставляет его пульс скакать. — Да… да. Вот почему ты дал её мне, верно? — Не думаю, что мой запах ещё достаточно силен, — говорит Джисон, и Минхо чувствует, как по его позвоночнику пробегает дрожь. — Ну, ты будешь со мной весь день, так что не думаю, что это имеет большое значение, — говорит Минхо, но Джисон уже встает. — Что? — Вот, — бормочет Джисон, а затем берет запястья Минхо и держит их так, чтобы перенести свой запах на них. Минхо замирает на месте, и он уверен, что вампир чувствует пульс на его запястье и то, как он за считанные секунды переходит от спокойного к быстрому. — На случай, если тебе понадобится пойти куда-то одному, — говорит Джисон, глядя на Минхо с практически прижатым к запястью ртом, и Минхо чувствует, как его мозг отключается. — Ты… ты просто... ты никогда…— Минхо заикается, но не совсем понимает, что именно он хочет сказать. — Аромат дольше держится на коже, — просто говорит Джисон и опускает запястья Минхо, но не отпускает. — Ты готов? «Несправедливо», думает Минхо, но не говорит об этом вслух, потому что уверен, что скажет какую-нибудь глупость. — Да - да, готов. Куда мы идем? — В сад, — Джисон не стал уточнять, что он имеет в виду, и Минхо вышел за ним и закрыл за собой дверь, прежде чем они снова поднялись по ступенькам. Когда они поднимаются по лестнице, которая и спустя несколько дней является ему во снах, его кожа пылает от жара, и он рад дуновению ветерка, который обдувает его, когда они оказываются в саду на крыше. — Ты держишь их в отличном состоянии, — говорит Минхо, снова следуя за Джисоном к одной из угловых клумб. — Я стараюсь изо всех сил, но растения сами хотят расти, — улыбается Джисон. — Посмотри на это! Они только вчера расцвели, и я подумал, что ты захочешь на них посмотреть. — Они великолепны, — восклицает Минхо, наклоняясь, чтобы рассмотреть цветы поближе. — Как они называются? — Это астры, — говорит Джисон и тоже наклоняется к Минхо. — Я посадил их весной, и сейчас как раз подходящее время, чтобы они начали цвести. Они такие красивые, правда? — Да, — говорит Минхо и протягивает палец, чтобы потрогать лепестки. Они такие мягкие, а фиолетовый цвет астр - это то, что он не сможет забыть еще долгое время. — Их трудно выращивать? — Нет, не сложно. Просто обычный уход... Тебе они нравятся? — Нравятся. Они такие красивые! — Отлично, — улыбаясь, говорит Джисон, но больше ничего не говорит. Они оба встают, и Джисон снова обнимает Минхо за плечи, когда они спускаются по лестнице; сейчас не время спрашивать, почему он это делает, поэтому Минхо не открывает рот. Минхо уже знает, какая погода на улице, но выйти на улицу снова - это прекрасно. Воздух холодный, но не знобящий, и он покрепче натягивает на себя куртку Джисона - просто потому, что может. Это не остаётся незамеченным вампиром. — Тебе холодно? — спрашивает Джисон и притягивает Минхо к себе, как будто это естественно. — Я заметил, что ты легко замерзаешь. Минхо пожимает плечами, но не делает достаточно сильного движения, чтобы сбросить руку Джисона со своей талии. — Наверное, да? Я привык носить куртки и свитера, поэтому думаю, что температура моего тела просто адаптировалась к этому. Но мне никогда не бывает долго холодно, это... как будто я могу управлять своим теплом, хотя это звучит немного смешно. — Я отдам тебе весь свой шкаф с куртками, — говорит Джисон, и Минхо не может понять, серьезно он говорит или нет. — Я знаю, что у тебя есть сверхчеловеческие способности, но, пожалуйста, не отдавай мне всю свою одежду, — говорит Минхо, подталкивая Джисона свернуть на соседнюю улицу. — Я не хочу, чтобы ты простудился из-за меня. — Я никогда не болел, никогда, — заявляет Джисон. Минхо лишь недоверчиво смотрит на него сбоку, а потом начинает смеяться, и они вместе хихикают, заходя в небольшое кафе. — Не хочешь пересмотреть свое заявление? — спрашивает Минхо, когда они находят столик, чтобы сесть. — Может быть, один раз. Или два раза, — признается Джисон, — но только никому не говори. Не хочу, чтобы кто-то знал, что я болею. — О, проклятие, — говорит Минхо, развлекая Джисона. — Что мы будем делать, если ты когда-нибудь заболеешь? — Не говори так, кто защитит тебя, если я заболею?— Джисон, похоже, совершенно потрясен этой мыслью, а Минхо удивляется, как за три недели его защита уже успела стать для вампира инстинктом. — Хватит драматизировать, я сам могу о себе позаботиться, — укоряет Минхо. — Кроме того, скоро приедут мои друзья, ты нормально себя чувствуешь, чтобы отвечать на их вопросы? Это многовато для того, что ты хотел сделать для меня в качестве компенсации… — Как я уже сказал, — терпеливо говорит Джисон, — я не возражаю. В качестве компенсации я буду оберегать тебя - сколько бы времени это ни длилось, я тоже не возражаю, - и если это означает, что мне придется познакомиться с твоими друзьями, я сделаю это. — Ты слишком мил для своего собственного блага, — говорит Минхо и отворачивается, прежде чем Джисон успевает заметить, как краснеют его щеки. — Ты же помнишь, что все, что у нас есть - это притворство, верно? Кто бы…с кем бы ты ни встречался на самом деле... Я думаю, им очень повезет с тобой. И потому что Минхо смотрит в сторону, он не видит, как Джисон смотрит на него, как уголки рта вампира сжимаются, и как что-то вспыхивает в его глазах. — О, да. Конечно. Но не думай об этом сейчас. Я твой, так же сильно, как и защищаю тебя. Когда придут твои друзья? Минхо поворачивается и смотрит на Джисона, удивляясь, почему тот так резко сменил тему. — Они должны быть здесь через пять минут. Может, сначала посмотришь меню или еще что-нибудь? У них здесь очень вкусная паста, если ты не против. — Конечно! Не хочешь разделить нашу еду? Так мы сможем съесть сразу два блюда... Джисон листает меню, пока Минхо отвечает на сообщения друзей на своем телефоне. Он не уверен, как Хёнджин и Феликс отреагируют на Джисона - он не боится, что они могут его не одобрить; скорее, он беспокоится, что они сразу же увидят насквозь, что они на самом деле притворяются, что у них отношения. Как вообще можно вести себя в отношениях?! Он настолько погружается в свои мысли, что к тому времени, когда Джисон решает, что хочет бургер, а Феликс говорит, что они с Хёнджином уже за углом, он начинает нервничать все больше и больше. — Они сразу поймут, что мы не встречаемся, — говорит Минхо в легкой панике. Правда совсем чуть-чуть паникуя. Ему нравится говорить, что большую часть времени он сохраняет спокойствие, но этот случай не из таких. — Нет, — твердо говорит Джисон, убирая меню, а когда его друзья заходят в кафе, он задает вопрос. — Ты не против, если я тебя поцелую или возьму за руку? — Нет, — говорит Минхо, когда вопрос наконец-то обрабатывается в его мозгу. — Я не против,— он говорит это, но его руки внезапно потеют, а сердце колотится в два раза быстрее обычного; он надеется, что Джисон этого не слышит. — Отлично! — радостно говорит Джисон, а затем прижимает мягкий поцелуй к челюсти Минхо, как раз когда его друзья садятся напротив них. — О, Боже, — простонал Хёнджин. — Так вы действительно встречаетесь, ты не шутишь. — Эй! — говорит Минхо, почему-то чувствуя себя оскорбленным, хотя Хёнджин только что угадал полуправду. — К твоему сведению, я действительно встречаюсь с людьми. — Да, — говорит Джисон, — я тому живое доказательство. Приятно познакомиться, я Хан Джисон, парень Минхо. — Я Хван Хёнджин, тоже приятно познакомиться, — говорит Хёнджин, улыбаясь. — Я Феликс Ли, — говорит Феликс, садится и тоже улыбается. — Хён рассказывал нам о тебе, вообще-то. Вы хорошо смотритесь вместе! — Скорее, Хён был настолько придирчив, что не встречался ни с кем с университета, — подхватывает Хёнджин и вскрикивает, когда Минхо наступает ему на ногу под столом. — Почему ты делаешь мне больно? Это правда! — Это правда, что ты ни с кем не встречался с университета?— весело спрашивает Джисон и, естественно, обхватывает Минхо за плечи, притягивая их ближе. — Почему ты не сказал мне об этом, малыш? — Заткнись, — шипит Минхо. — Тебе не нужно знать о моей истории свиданий! — Очень даже нужно, — возражает Джисон. — Как я могу не знать этого о своем малыше? И только когда Джисон во второй раз произносит это прозвище, в голове Минхо возникает ощущение, что его мозг отключился. Он забывает, что собирался сказать, и вместо этого прислоняется к плечу Джисона, застонав при этом. Смутно он слышит, как Хёнджин и Феликс вздыхают на заднем плане, но он больше сосредоточен на вампире... И как рука Джисона, обвившая его плечи, сжимается сильнее, защищая. Сердце снова ускоряется до ста двадцати ударов, и он задается вопросом, чувствует ли Джисон его прикосновение к своей коже. Он не думает, что это будет трудно; ему так тепло на фоне прохлады Джисона, что даже румянец еле различим. — О, я больше не буду тебя дразнить, ангел, посмотри вверх, — бормочет Джисон. Этот тихий голос предназначен только для его ушей, поэтому Минхо не знает, почему вампир все еще использует ласкательные прозвища, и это только заставляет его пульс снова подскочить, разгоряченный. — Прости, детка, ты не мог бы посмотреть на меня? — Ты придурок, — бормочет Минхо, отстраняясь от Джисона, и хмурится на своих друзей, которые смотрят на него с осуждающими лицами. — Вы все придурки, на самом деле, и я ухожу прямо сейчас. — Ты не уйдешь, — легко отмахивается Хёнджин. — Ты не пропустишь пасту, — соглашается Феликс. — Останешься ради меня? — говорит Джисон, и Минхо расслабляется, прижавшись к его боку. — Боже, — говорит Феликс, после того как официант принимает их заказы, — я и не знал, что у Минхо - хёна все так плохо. Минхо снова застонал и провел остаток обеда, надувшись, пока Джисон уговаривал его поесть. Однако через некоторое время он снова становится игривым и радуется, пока Джисон общается с Хёнджином и Феликсом. Возможно, именно потому, что они родились в один и тот же год, они еще лучше ладят друг с другом, и ему действительно не было нужды волноваться. Он напоминает Джисону, чтобы тот принял таблетки после обеда, и это заставляет Хёнджина и Феликса начать разговор о вампирах, а Джисон отвечает на все их вопросы, хихикая над их энтузиазмом. После того, как он ответил на все вопросы Хёнджина и Феликса, они расстаются, причем оба говорят Минхо ответить в групповом чате, а Джисон говорит, что был рад познакомиться с ним. В конце концов, Минхо действительно не о чем беспокоиться. Об этом Джисон говорит ему после обеда, когда они, держась за руки, идут домой. Почему они вообще держатся за руки? Минхо не спрашивает, просто позволяет Джисону держать его за руку и задается вопросом, похожи ли они на настоящую пару. — Вот видишь, я же говорил, что нам не о чем беспокоиться, — говорит Джисон. Минхо старается не думать о том, что три недели назад не было никакого "нам", и что даже сейчас их "нам" не существует. — Ты был прав, — говорит Минхо и слегка отмахивается от руки Джисона. — Я просто волновался, я такой. Спасибо тебе за... — Тебе не нужно меня благодарить, помнишь? — перебивает Джисон. — Мы встречаемся. Я твой парень. Ты не благодаришь своего парня за то, что он пошел на встречу с твоими друзьями. — Оу, — говорит Минхо и пытается сдержать свой румянец. — Х - хорошо. Джисон улыбается и, подняв руку Минхо, нежно целует тыльную сторону его ладони. — Твой, — говорит Джисон, и Минхо приходится сознательно отвести взгляд от глубины знойно-красных глаз вампира. —Твой, чтобы я мог защитить тебя. — Ты - ты так легко это говоришь, — говорит Минхо, не отрывая глаз от дороги. Солнце уже клонится к закату, и Минхо невольно вспоминает глаза Джисона из-за красного и оранжевого. — Я говорю это, потому что это правда, — говорит Джисон, все так же легко, а затем переплетает свои пальцы с пальцами Минхо, хотя они ни перед кем не притворяются. Они могли бы просто идти рядом друг с другом - но они этого не делают, и прижимаются друг к другу вплотную, чтобы вся улица могла на них смотреть. — Ты смущаешь, — говорит Минхо, но все равно позволяет этому случиться. Джисон просто смеется, ( и этот смех звучит как солнечный свет, который падает на них, когда они идут домой) и сжимает руку Минхо. Он ничего не говорит, но Минхо кажется, что им и не нужно ничего говорить. Им так удобно. И Минхо тоже должно быть комфортно. В конце концов, все это нереально, верно?________________________________
Все вроде не меняется, но в то же время меняется после той единственной встречи. Вдохновленный покорностью Минхо и его склонностью краснеть, Джисон стал просто помечать своим запахом его кожу, когда у них есть время. Обычно это происходит на выходных, когда Джисон притягивает Минхо к себе и прижимается носом к его запястьям, почти целуя. Вот уже три недели подряд вампир делает это, и каждый раз ему удается заставить Минхо сильно покраснеть, и он уверен, что Джисон чувствует, как учащается его пульс каждый раз, когда он это делает. Вероятно, это одна из причин, по которой Джисон продолжает это делать. Запах также заставляет Минхо понять, что у него появились чувства к Джисону. Существует только так много тесного контакта, который он может выдержать, прежде чем посмотреть в глаза Джисону и понять, что теперь они являются основным элементом его снов. — Я не могу испытывать к нему чувства! — шипит Минхо по телефону Хёнджину. — Я не могу! — Ты с ним встречаешься, я бы волновался, если бы ты не испытывал чувств, — категорично заявляет Хёнджин. Черт, Минхо забыл, что Хёнджин не знает, что они имитируют отношения. — Ну, смотри! Прошло всего... шесть недель? С тех пор, как мы начали встречаться? Как это возможно, что я так быстро почувствовал что-то? — «И как мне сказать Джисону, что я проникся к нему чувствами, пока мы притворялись, потому что он хотел отплатить мне?» Боже, он всегда попадает в самые разные ситуации, и на этот раз он не знает, выйдет ли из этого целым и невредимым. — Просто скажи ему? Это очень просто, хён. Я бы беспокоился, если бы ты не знал, как общаться со своим парнем. Бесполезно продолжать этот разговор, если Хёнджин не знает, что он в ненастоящих отношениях. — Я могу быть эмоционально... зажатым. Неважно. Я больше не буду с тобой разговаривать, у меня работа завтра. — Отлично. Я понимаю, потому что завтра четверг, и у меня тоже работа. Ты должен поскорее рассказать своему парню, нехорошо долго держать свои чувства в себе, будь они хорошими или плохими. — … Я расскажу. Спасибо, Джинни. Я расскажу тебе всё позже. Минхо точно не расскажет. Джисон никогда не услышит о его чувствах, потому что он всегда напоминает себе, что их отношения ненастоящие и что у них есть срок годности - даже если он сам не знает, когда этот срок истекает. Поэтому то, что у него появились чувства, является большой проблемой. Особенно когда Джисон продолжает делать вещи, которые только усиливают его чувства. Он читает сообщения после работы в четверг.[Джисони]
[ 17:55 ] я оставил сюрприз для тебя за дверью. [ 17:55 ] знаешь, ты ведь спрашивал меня, какие цветы цветут зимой в тот день, верно [ 17:55 ] ^^ Минхо даже забыл, что задал этот вопрос. Это был просто глупый вопрос, который он задал, когда они ужинали вместе однажды вечером, но он совсем не ожидал, что Джисон ответит ему. И вот, вернувшись с работы, он с затаенным дыханием обнаруживает на пороге своей квартиры ярчайший букет цветов, ярко-желтых, как летнее солнце. Немного не верится, что что-то настолько яркое может цвести, когда зима постепенно наступает, и он бережно берет цветы в руки. Цветы свисают по его руке, и Минхо замечает небольшой листок бумаги, прикрепленный к их стеблям. «Эти цветы называются магония, и в этом году они зацвели довольно рано. Я подумал, что тебе понравится цвет! Я сделаю для тебя варенье весной, когда появятся плоды <3» О боже. О боже. У Минхо случится нервный срыв на пороге дома в рабочей одежде с великолепным букетом цветов в руках, и все из-за его проклятого фальшивого парня. — Ты придурок, — говорит Минхо, как только попадает в свою квартиру и ставит цветы в воду. — Не могу поверить, что ты подарил мне зимние цветы только потому, что я спросил о них в тот день, ты просто невероятен. — Ну, и тебе привет, — говорит Джисон, смеясь в трубку. — Тебе нравятся цветы? Ты, кажется, очень устал за эти дни, поэтому я подумал, что они поднимут тебе настроение. — Они мне нравятся, — говорит Минхо, слегка задыхаясь. «Ты мне нравишься», - хочет сказать он, но эти слова не для него. Не сейчас. — Ты уже посадил эти цветы? — Да, посадил. У меня есть еще несколько цветущих, я оставлю их на пороге твоей квартиры как-нибудь. Ты только что вернулся домой? — Я могу просто пойти посмотреть на них в твоем саду, знаешь, тебе не нужно их срезать и оставлять для меня. И да, я только что пришёл домой. — Нет, я хочу подарить тебе цветы. Да. Вот и все. — Ты… хотел меня о чем-то спросить? — О! Как - как ты понял? — Кажется, я узнал тебя лучше, Джисони. О чем ты хочешь меня спросить? — Ну, я собираюсь на зимний волейбольный матч моих детей в выходные после Чусока, и я хотел спросить, не хочешь ли ты пойти со мной? Ничего страшного, если ты не хочешь, я знаю, что ты занят и все такое, но я подумал, что спрошу тебя и... — Джисони, — мягко говорит Минхо, — Я бы с удовольствием посмотрел матч. Ты всегда говоришь о детях, конечно, я пойду с тобой! Для меня большая честь, что ты решил пригласить меня. Через телефон раздается выдох облегчения, а Минхо недоумевает, почему его присутствие так сильно изменило бы что-то. — Спасибо, малыш. Я пришлю тебе подробности позже и расскажу о волейболе, если ты не знаешь. О! И я заеду за тобой, да? Так что ни о чем не беспокойся, просто оденься потеплее. — Хорошо, — говорит Минхо, и даже не задается вопросом, почему Джисон так легко обращается к нему этими ласковыми прозвищами, даже когда они наедине. — Мне пора идти, я должен принять душ и поесть, поговорим позже? — Да, да, конечно! Иди и позаботься о себе, ангел, поговорим позже. На этом звонок заканчивается, и Минхо, прислонившись к барной стойке, посмотрел на импровизированную вазу с ярко-желтыми цветами, которые теперь принадлежат ему. Он не знает, что делать и со своими цветами, и со своими чувствами. — Хан Джисон, что ты со мной сделал? — Минхо бормочет себе под нос и нежно прикасается к лепесткам цветов, ему кажется, что он прикасается к смеху Джисона.________________________________
Даже когда он возвращается домой на праздники в Чусок в одиночестве, Джисон все равно не выходит из головы. Он вспоминает Джисона в цветах на обочине дороги, в красном цвете неба на рассвете, в ярком свете раннего зимнего солнца над головой. Все напоминает ему о Джисоне, и, возможно, именно поэтому он не может скрыть, что у него есть чувства, даже перед лицом матери. — Ты выглядишь намного лучше, — воркует мама, когда он заходит домой. — Ты счастлив? Работа идет хорошо? Я бы так хотела звонить тебе почаще, но связь у нас никогда не работает нормально... — А я все время говорю тебе позвонить в телефонную компанию, чтобы всё заработало, — терпеливо отвечает Минхо и начинает доставать подарки, которые он привез из центра города, чтобы передать родителям. — Все хорошо, мам, не волнуйся за меня. У вас с папой все в порядке? Где он? — Твой аппа в саду, он наслаждается свежим воздухом и солнечным светом, — говорит мать Минхо и суетится над подарками, которые Минхо привез. — О, тебе не нужно было покупать нам красный женьшень, он такой дорогой в Чусок, ты же знаешь, дорогой... — Все в порядке, я купил его до того, как цены выросли, и почему-то была распродажа. Я пойду к аппе, — говорит Минхо и открывает двери террасы, чтобы увидеть своего отца. — Я за километр слышал, как твоя мама говорила, что тебе не следовало покупать красный женьшень, — говорит его отец, как только Минхо входит в сад. Он сидит на скамейке напротив небольшого пруда, и это зрелище вызывает у Минхо улыбку: он всегда помнил своего отца сидящим вот так с самого детства. —Что ты привез на этот раз? — Только красный женьшень и немного белого уксуса, который, как я знаю, ты любишь использовать в кулинарии. Как твоя спина, аппа? — О, одновременно и хорошо, и плохо, — говорит его отец, и Минхо садится рядом с ним, чувствуя себя снова ребенком. — Я слышу больше счастья в твоем голосе, Минхо-я. У тебя все хорошо в городе? — Да, — говорит Минхо и улыбается, даже не успев сдержаться, — так и есть. Он не может долго хранить свой секрет, и только за ужином он выплескивает счастье, которое родители видят на его лице и слышат в его голосе. — Я… я встретил кое-кого, — говорит Минхо и чувствует себя немного неловко. — Мы встречаемся около двух месяцев, но... но благодаря ему я счастлив. — Мы можем встретиться с ним в ближайшее время?— спрашивает его мать, когда отец случайно переворачивает миску с рисом. — Он тоже вернулся к своей семье на Чусок? — Да, — говорит Минхо и помогает отцу поставить миску с рисом на место. — А на рождественские каникулы вы с ним не хотите приехать? — спрашивает его отец, и Минхо издает звук, как будто он смущен. — Что в этом такого? Я хочу встретиться с человеком, который сделал тебя таким счастливым, я уверен, что это будет хорошее время. — Ты смешон, — говорит Минхо себе под нос, но все равно делает пометку написать Джисону. Провести несколько дней вдали от Джисона - это и хорошо, и плохо, и только в Чусок Минхо приходит к выводу, что Джисон ему действительно нравится - достаточно, чтобы сказать об этом родителям, и достаточно, чтобы написать Джисону, что его родители хотят с ним познакомиться. Не помогает и то, что вампир отвечает с энтузиазмом, говорит, что обязательно приедет на Рождество, и часто присылает Минхо фотографии родного города без всякой причины, кроме как «я увидел это и подумал, что тебе понравится» и «я скучаю по тебе». Это ужасно несправедливо, но Минхо не хочет ничего говорить, он застрял на полпути между осознанием того, что Джисон ему нравится, и осознанием того, что их отношения все еще ненастоящие. И все же Минхо не может отделаться от ощущения, что с каждым днем они становятся все менее и менее фальшивыми. Прошло уже два месяца, а ни один из них не упоминает о сроке окончания отношений, и Минхо не может не задаваться вопросом: почему? Почему Джисон всегда называет его милыми прозвищами, даже когда они наедине? Почему они держатся за руки и обнимаются, даже когда у них нет повода? Почему Джисон называет его своим парнем, даже когда им не нужно притворяться, что они встречаются? Минхо возвращается в город после Чусока с постоянным напоминанием о том, что его чувства к Джисону с каждым днем становятся все сильнее. Это только усугубляется, когда он возвращается, чтобы найти еще один букет цветов, ожидающий его на пороге, и он берет их со вздохом, полным нежности. «С возвращением <3 Это цветы волчеягодника, а розовый цвет напомнил мне о том, как ты краснеешь, когда мы вместе. Я приду позже с едой, как и обещал~» Минхо улыбается еще до того, как закончил читать записку, а бумага даже пахнет пьянящим ароматом цветов. Борясь с дверью, чтобы открыть ее с букетом в руке, Минхо дважды роняет ключи, прежде чем ему удается открыть дверь, и воркует, когда его коты бросаются к нему. — О, привет, малыши, — говорит Минхо, не видя их, так как его руки заняты розовыми цветами. — Инхе-нуна кормила вас, ребята? Давайте я положу эти цветы и обниму вас, хорошо? В итоге Минхо проводит все время до ужина, играя со своими котами, и даже Дуни слезает со своего обычного места, чтобы сесть ему на голову, пока он чешет подбородок Суни, а Дори лазает по нему. Было хорошо вернуться домой к родителям, но он также скучал по своим котам, а когда Джисон пришел с едой, по нему тоже. — Знаешь, мы вместе уже два месяца? — резко говорит Джисон после того, как они поужинали. Его голова лежит на коленях Минхо, а Дори - на его груди. — Правда? — говорит Минхо, считая каждую неделю, когда она заканчивается. Он знает, что прошло уже два месяца. — Да, — говорит Джисон, а потом поднимает глаза на Минхо. Вот так, в красных глазах еще больше золота, отражающих свет гостиной, и Минхо удивляется, как легко ему было бы наклониться и поцеловать Джисона вот так. — Нам стоит куда-нибудь сходить вместе. — Что, как на свидание? — На настоящее свидание, а не наши ужины на вынос, — соглашается Джисон. — Я хочу сводить тебя куда-нибудь в более приятное место для разнообразия. Мы когда-нибудь гуляли вместе вот так? — Не думаю, — говорит Минхо; он не добавляет, что это может быть потому, что у них ненастоящие отношения. — После матча я приглашу тебя на ужин, — говорит Джисон. — В субботу. Оденься потеплее, я... — Да, да, у меня все еще есть записка, которую ты мне дал, — бормочет Минхо, убирает волосы с глаз Джисона и думает о том, как в другое время он бы прикоснулся к его щеке; сейчас его рука отведена в сторону, и он просто смотрит на вампира. — Я заеду за тобой, — все равно повторяет Джисон, и в глазах его клубится золото. — Оденься потеплее. Минхо не может отвести взгляд.________________________________
Как и было обещано, Джисон приезжает за ним в субботу утром, и когда он приходит, то приносит с собой еще один цветок. — Это подснежники, — говорит Джисон и вставляет одинаковые цветы в волосы Минхо. Прикосновение почти любовное, полное нежности, и Минхо не может удержаться от того, чтобы не разжать губы от удивления. — Тебе очень идет эта прическа, — говорит Джисон и улыбается. — Мой подснежник, ты такой красивый. — Ты не пробыл здесь и минуты, а я уже сыт этим по горло, — говорит Минхо, но выходит из квартиры и позволяет Джисону отвести его вниз по лестнице к парковке. Он оставляет цветы в волосах, надеется, что они не выпадут; не начинает думать, зачем он вообще позволил Джисону вплести их в волосы. — Итак, ты помнишь что-нибудь о волейболе?— спрашивает вампир, заводя машину, и прибавляет печку, когда видит, как Минхо опускает рукава куртки. — Немного, но было бы неплохо, если бы ты все повторил, — признается Минхо. Он не говорит Джисону, что на самом деле помнит почти все о волейболе, но он сказал это только для того, чтобы увидеть, как вампир загорается и начинает подробно рассказывать обо всем, включая случайные фрагменты и истории о команде, которую он тренирует в университете, где он работает. Это так трогательно, и Минхо всю дорогу смеется и кивает, слушая рассказы Джисона. Когда они добираются до университета, там уже полно машин и людей, поэтому они выходят из машины и направляются к корту, где проходит матч. Словно магниты, они снова притягиваются друг к другу, и Минхо тянется к руке Джисона. Легко. Все так просто, и через пару минут Минхо осознает, что именно он первым потянулся к руке парня. Когда это между ними стало так легко? — Тренер! — кричат несколько человек, а затем начинают подбегать. Когда они приближаются, Минхо видит, что на них форма волейбольной команды, и предполагает, что они из команды, которую тренирует Джисон. — Мои дети, — смеясь, говорит Джисон и сжимает руку Минхо. — Они полны энтузиазма, я уверен, что ты это видишь. Минхо смеется вместе с ним и отпускает руку Джисона, чтобы дети могли его окружить. Это восхитительно, и Минхо улыбается, наблюдая за ними. Для него большая честь, что Джисон даже подумал пригласить его посмотреть матч. Он так много хочет рассказать ему, но сейчас, когда Джисон смеется и спрашивает детей, как у них дела, он думает, что все это может подождать до другого дня. — О, тренер, это ваш парень? Тот, о котором вы всегда говорите? — резко произносит один из игроков, и на него вдруг устремляются семь пар глаз. — Да, это он, — говорит Джисон, все просто. Он подходит и притягивает Минхо к себе, снова берет его за руку и улыбается детям. — Это мой парень, пожалуйста, будьте с ним вежливы и не рассказывайте ему все те постыдные вещи, которые я делал при вас! Возможно, это расплата за то, что Хёнджин и Феликс рассказали Джисону о его неловких моментах, когда они были на той тусовке несколько недель назад, и Минхо получает массу удовольствия перед началом матча, обмениваясь историями с детьми, и во время матча тоже, с живыми комментариями Джисона в ухе и напряженной игрой перед глазами. Возможно, это лучшее, что он может получить - рука Джисона в его руке и его голос в ухе, ласково надеющийся, что его команда хорошо подаст в этом раунде. Это намного больше, чем он заслуживает, и в то же время недостаточно. На первом же волейбольном матче, на который пригласили Минхо, он понимает, что, во-первых, он действительно хотел бы снова играть в волейбол; во-вторых, Джисон действительно может поднять его и покрутить, потому что его дети выиграли; и в-третьих... что Хан Джисон ему очень, очень нравится. (Джисон выполняет свое обещание пригласить его в хорошее место после матча. Они оказываются в маленьком ресторанчике с виноградными лозами на окнах в картинных рамах, и Джисон прижимается к его лицу, чтобы поправить подснежники в волосах после того, как они сделали заказ. Его прикосновения мягкие, даже если его руки мозолистые от многолетней игры в волейбол, и Минхо не может удержаться, чтобы не протянуть свою руку, чтобы коснуться руки Джисона. Это по-домашнему приятно, и кажется, что у них настоящее свидание. Могли бы они быть такими, если бы никогда не соглашались притворяться, что встречаются? Минхо не может об этом думать. Та другая реальность сейчас далека от него, особенно когда им приносят еду, и в итоге они все равно делятся ей друг с другом. Он вытирает уголок рта Джисона и позволяет ему кормить себя. Это слишком по-семейному для людей, которые якобы не встречаются. Минхо не знает, что думать обо всем этом. Он просто наслаждается собой, все остальное он может оставить на другой день, включая осознание того, что Джисон ему нравится).________________________________
— Мне очень жаль, но не мог бы ты приехать и забрать меня? Моя машина только что сломалась, и боже, почему это случилось именно сегодня, я действительно просто... — Эй, эй, детка, успокойся, — говорит Минхо, прижимая телефон к уху плечом. — Ты уже закончил работать? Я могу заехать и забрать тебя через полчаса, ты не против? Я сейчас в SPO, жду некоторые документы. — Да, конечно я не против. Мне все равно нужно позвонить механикам и все такое. Мне так жаль, подснежник, я знаю, что ты занят на этой неделе. — Ты никогда не будешь для меня проблемой, — твердо говорит Минхо. — Мне нужно идти, но я буду там через тридцать минут, чтобы забрать тебя. Все будет хорошо, детка, я буду рядом, хорошо? — Спасибо, подснежник. Увидимся позже. У Минхо нет времени думать о том, почему машина Джисона внезапно сломалась, но когда он наконец покидает свой офис и начинает ехать к университету Джисона, он надеется, что с ним все в порядке. Сопротивляясь желанию позвонить вампиру прямо сейчас, он сосредоточивается на том, чтобы добраться туда вовремя, и только когда он поворачивает на университетскую парковку, он звонит ему. — Я на парковке, — говорит Минхо, как только Джисон берет трубку. — Где ты? — Я на волейбольной площадке. Не хочешь прийти посмотреть на детей? Я случайно упомянул, что ты заедешь за мной, и теперь они... ну, я думаю, ты можешь их услышать…— Минхо действительно слышит, на заднем плане слышен какой-то шум, который, как он предполагает, принадлежит команде. — Так ты хочешь прийти к нам? Это не займет много времени, всего несколько минут. — Я иду, — говорит Минхо, смеясь, когда слышит одобрительные возгласы на заднем плане. — стадион совсем рядом, верно? О, ты позвонил механику? — Ага, именно. Я вижу тебя! Я звонил механику, но он сказал, что сначала нужно отбуксировать машину, и только потом он сможет ее починить, так что это не быстрое решение. — Я могу привозить тебя сюда и забирать каждый день, пока твою машину не починят, — предлагает Минхо. — Это недалеко от места моей работы, так что это не будет большой проблемой. — Не знаю, чем я тебя заслужил, — говорит ему Джисон, хотя он еще не положил трубку. — Мой подснежник. — Ты ужасен, — отвечает Минхо, но обнимает Джисона. В кои-то веки кожа Хана теплая от солнца и физических упражнений. Это приятно, и Минхо делает себе пометку, что ему стоит пойти и пообнимать Джисона, когда тот будет в саду, потому что ощущение нагретой солнцем кожи напротив его кожи - это то, ради чего он с радостью отдал бы время. — Ты слишком красив, чтобы быть парнем тренера, — говорит один из ребят, но это не тот, кого Минхо помнит с матча. Он хмурится и поворачивается, чтобы посмотреть, кто это сказал. — Эй, — говорит Джисон, и Минхо уже слышит в его голосе предупреждение. — Веди себя хорошо, Сунхо. Парень - Сунхо - пожимает плечами. — Я просто говорю, тренер, я... Совершенно явно не слушая ни единого слова Сунхо, Джисон притягивает Минхо к себе, обхватывая его за талию. У вампира есть взгляд, который Минхо уже успел полюбить, и когда взгляд Джисона опускается к его рту, Минхо не может думать ни о чем другом. — Поцелуй меня, — шепчет Минхо, только чтобы Джисон услышал. Ему кажется, что он видит, как Джисон улыбается, но потом он закрывает глаза и чувствует, как Джисон прижимает их губы друг к другу, целомудренно и сладко. Все, что он повторял себе последние два месяца, что он не должен чувствовать, что это все притворство, что Джисон на самом деле не его - все это вылетает у него из головы. Он не может думать ни о чем, кроме ощущения губ Джисона на своих губах, прижатых достаточно близко, чтобы Минхо знал, что вампир чувствует, как колотится его сердце в груди. — Тренер! — Кто-то из детей хнычет, и постепенно шум реальности снова начинает проникать в уши. Даже тогда он медленно открывает глаза, а когда открывает, Джисон уже смотрит на него, их рты все еще находятся на расстоянии поцелуя. — Ты прекрасен, — говорит Джисон. Его слова заканчиваются с придыханием, как будто он еще хочет что-то сказать, но он больше ничего не добавляет к своему предложению. — Поехали домой, — добавляет он, улыбаясь, а Минхо почти чувствует, как он прижимается к его губам. — Поехали домой, — соглашается Минхо и не отпускает руку Джисона.________________________________
Это начинает Джисон. Именно Джисон прижимает Минхо спиной к его собственной входной двери, ладонями за плечи и наклоняется так, что Минхо чувствует его тепло и запах жженого кофе. Именно Джисон прижимается поцелуем к мочке уха, линии челюсти, кончику носа. Именно Джисон смотрит на него так, словно он - это его все, и позволяет Минхо увидеть свой мир в красноте своих глаз. Но именно Минхо открывает входную дверь, Минхо затаскивает Джисона внутрь, Минхо притягивает его к себе и шепчет ему на ухо "пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста", словно это исполнит все его желания в мире. Это Минхо позволяет прижать себя к стене собственной гостиной, когда Джисон целует его раз, и два, и еще раз, и еще, и еще, и еще, пока их губы не слипнутся, а руки Минхо не запутаются в ткани рубашки Джисона. Именно Минхо кивает, когда Джисон тянется к расстегнутому воротнику его рубашки, и запускает пальцы в волосы вампира, когда Джисон начинает засасывать кожу на его шее, оставляя там синяки, которые Минхо придется прятать несколько дней. Именно Минхо хнычет, гоняется за губами Джисона и издает самые красивые звуки, когда Джисон прикусывает его нижнюю губу и слегка оттягивает. В конце концов, именно Минхо разрешает Джисону остаться.