История разбитых сердец

      Великобритания. Лондон. На улице уже вечереет. Сумерки постепенно сгущаются над городом, а солнце давным-давно зашло. На небе уже появились первые звезды, и сейчас даже возможно увидеть луну, которая светит очень ярко в день полнолуния. В одном из домов Лондона живет женщина с рыжими волосами до плеч и зелеными глазами среднего роста. На первый взгляд она кажется немного суровой, но на самом же деле эта женщина добрая, справедливая и заботливая. Судя по тому, как она возится с маленькой девочкой, которой от роду всего несколько месяцев. Как только уже накормленная малышка наконец-то засыпает спустя долгое время, ее мать тихонько уходит из детской комнаты и направляется в гостиную, чтобы провести немного времени там.       «Ох, ну наконец-то, моя малышка заснула, — с легкой улыбкой думает женщина и немного массирует шею. — Теперь у меня есть немного свободного времени, чтобы отдохнуть и успокоиться. А то сегодня я что-то устала…»       Женщина присаживается на диван и тихо вздыхает.       «Быть матерью, конечно, очень здорово, — думает женщина. — Но это очень сложно. Муж на работе целыми днями пропадает, а я сижу дома одна. Хорошо, если иногда приезжает кто-то из родни. А иначе было бы очень тяжело.»       Спустя несколько секунд женщина берет лежащий на диване журнал о новостях шоу-бизнеса и начинает неторопливо листать его, время от времени бросая взгляд в сторону детской, дабы сразу же прийти на зов своей маленькой дочери, если той это будет нужно. В какой-то момент ей на глаза попадается статья, в которой говорится о некоторых знаменитостей и их нарядах, которые те надевали на какие-то премии или премьеры фильмов.       «Боже, какая скукота… — думает женщина, быстро переворачивая страницы журнала. — Ничего интересного…»       Вскоре женщина теряет интерес к журналу и снова кладет его на диван. А затем она глубоко вздыхает, сидит еще пару секунд, встает с дивана и медленно подходит к окну, по пути скрестив руки на груди. А смотря на все, что происходит за пределами ее дома, женщина начинает думать о чем-то, что не дает ей покоя уже несколько дней.       «Та девушка никак не выходит у меня из головы… — думает женщина. — Я думаю о ней уже не в первый раз… Только кто она? Никак не могу вспомнить ее…»       Женщина слегка хмурится.       «Может быть, мне стоит посмотреть какие-нибудь фотографии или имена в телефонной книге? — задается вопросом женщина. — Вдруг я найду то, что нужно?»       Не теряя времени, рыжеволосая женщина уходит в свою комнату и начинает искать какой-то альбом во всех ящиках письменного стола и гардеробной, в котором хранится одежда и еще много других вещей. Спустя некоторое время она находит то, что ей нужно, присаживается на кровать и начинает быстро перелистывать страницы, чтобы найти какие-то фотографии. И женщина почти сразу же находит какой-то снимок, которая был сделан, казалось бы, недавно.       Это общая фотография, на которой молодые мужчина и девушка стоят рядом друг с другом и крепко обнимаются. Их глаза полны яркого блеска, улыбки абсолютно искренние, а они сами выглядят очень счастливыми и стараются прижаться друг к другу как можно ближе. Между ними нет никакого напряжения. Мужчина выглядит очень гордым, а девушка всем видом дает понять, что очень счастлива быть с этим человеком, который будто бы внушает ей чувство безопасности.       «Я знаю этих людей… — слегка хмурится женщина. — Я точно помню, что знаю их. Но вот где я могла их видеть? Где? Я никак не могу вспомнить…»       Женщина на пару секунд открывает взгляд от фотографии.       «Девушка с каштановыми волосами, мужчина с черными волосами, счастливые улыбки… — думает женщина. — Чтобы бы это могло значить?»       Женщина качает головой.       «Господи, после родов у меня что-то совсем стало плохо с памятью, — думает женщина. — Почему я забыла, кто эти люди? И почему я уже который день о них думаю?»       Спустя некоторое время женщина начинает что-то понимать.       «Погодите-ка… — думает женщина. — Это же… Одна девушка… По имени Ракель! Ракель Кэмерон… Ну конечно! Это она и есть! Это племянница Алисии, которая однажды дала мне снимок этой девушки и ее парня. Попросила сказать, что их ждет в будущем. Да-да… А это Терренс, ее нынешний парень… Точно…»       Женщина кивает.       «Кажется, однажды эта девушка приходила ко мне домой, чтобы расспросить про Элеанор Вудхам… — вспоминает женщина. — У Алисии были проблемы с этой женщиной. Точно-точно…»       Женщина с легкой улыбкой продолжает рассматривать фото и на пару секунд задумывается.       «Интересно, как там поживает эта девушка? — задается вопросом женщина. — И почему я вдруг решила вспомнить о ней?»       Рыжеволосая женщина начинает еще лучше рассматривать фото.       «Вроде я бы помню, что говорила ей про скорую встречу с мужчиной и замужество, — вспоминает женщина. — Ее линии на руках говорили, что она должна была пережить что-то непростое. Мол, произойдет много всего до того, как в ее жизни наступит покой.»       Женщина слегка прикусывает губу.       «Хотелось бы знать, как ей сейчас живется с парнем, — думает женщина. — Прислушалась ли она ко мне, когда я сказала ей, что ее увлечение карьерой может разрушить ее отношения? Надо бы как-нибудь позвонить Алисии и узнать, что там происходит. А лучше найти в Интернете фотографии ее рук и еще раз погадать.»       Спустя какое-то время женщина вынуждена прервать свои размышления, потому что она слышит мужской громкий голос, который раздается из гостиной:       — Амелия! Амелия, я уже дома!       Женщина по имени Амелия, тут же кладет фотографию, которую держит в руке, на письменный стол и быстрым шагом направляется в гостиную, где ее ждет мужчина либо ее возраста, либо чуть постарше в очках с темными короткими волосами. Он немного повыше своей супруги и выглядит далеко не красавцем, но вовсе не уродом. Интеллигентный, умный человек, который обожает свою семью.       — Привет, Рафаэль, — с легкой улыбкой здоровается Амелия.       — Привет, милая, — дружелюбно произносит Рафаэль.       Амелия скромно целует мужчину по имени Рафаэль в щеку и получает от него такой же ответ.       — Я ждала тебя немного позже, — с легкой улыбкой говорит Амелия. — Ты сегодня вернулся что-то очень рано.       — План на сегодняшний был полностью выполнен, — уверенно сообщает мужчина. — Так что меня отпустили домой.       — Ну что ж, здорово…       — Ну и тем лучше! Хоть немного отдохну. И побуду со своими любимыми девочками.       С этими словами Рафаэль приобнимает Амелию и на пару секунд прижимает ее к себе.       — Твои любимые девочки очень скучают, когда тебя рядом нет, — с легкой улыбкой признается Амелия.       — А что моя любимая приготовит мне на ужин? — интересуется Рафаэль.       — Э-э-э… Если честно, то я еще не занималась ужином…       — Нет?       — Но я сейчас что-нибудь быстро придумаю…       — Хорошо, тогда я подожду. Пока приму душ и переоденусь.       С этими словами Рафаэль вешает свою куртку в положенное для нее место.       — А как там поживает Хейли? — интересуется Рафаэль. — Она опять не давала тебя расслабиться?       — О да, сегодня она здорово утомила меня, — устало признается Амелия. — Но благо, Хейли уже заснула. Хотя очень долго не хотела засыпать. Хотя я хорошо накормила ее и поменяла ей подгузник.       — Что-то она в последнее время стала очень беспокойной.       — Да уж… Успокаивается только на наших с тобой руках.       — Бывает и такое.       — Ты прав…       — Ох, слушай, я пойду быстро помою руки и вернусь.       — Конечно. Я пока подумаю, что приготовить…       Рафаэль направляется в сторону ванной комнаты, а Амелия присаживается на диван и вновь начинает вспомнить о девушке по имени Ракель, которая уже давно не дает ей покоя.       А через некоторое время мужчина возвращается в гостиную.       — Слушай, а с тобой все нормально? — слегка хмурится Рафаэль. — Что-то ты какая-то уставшая.       — Просто Хейли немного утомила, — спокойно признается Амелия.       — Может, мне лучше самому что-то приготовить? Чего ты будешь стоять у плиты?       — Нет-нет, ничего! Сейчас я быстро что-нибудь приготовлю. Поужинаю вместе с тобой.       — Ты еще не ела?       — Нет, пыталась уложить Хейли спать.       — Ох, боже мой… — Рафаэль с усталым вздохом проводит руками по лицу. — Надо бы взять на работе пару отгулов и самому посидеть с Хейли. Чтобы ты немного отдохнула.       — Все в порядке, милый, — слегка улыбается Амелия. — Не беспокойся. Присматривать за ребенком – столь же тяжелая работа, как и твоя.       — Честно говоря, я вообще собираюсь уйти в отпуск на месяц. Только надо поговорить с начальником.       — Было бы здорово. Мы бы сходили куда-нибудь вместе.       — Да, провели бы время как семья.       Рафаэль присаживается на диван в гостиной и откидывается на спинку дивана, пока Амелия с легкой улыбкой наблюдает за ним.       — Знаешь, Рафаэль… — задумчиво произносит Амелия. — А я снова думала о той девушке…       — Правда?       — Да…       — Интересно, чем она так заинтересовала тебя? — недоумевает Рафаэль, будучи в курсе того, что Амелия часто думает о той девушке. — Раз ты уже не в первый раз думаешь о ней!       — Да, но понимаешь… Когда я вновь подумала о ней, то решила посмотреть все фотографии, которые у нас есть. И среди них я нашла одно фото…       — Фото?       — Да. Двух молодых людей.       — Это кто-то из наших знакомых?       — Нет, ты не знаешь ни ту девушку, ни того мужчину.       — Значит, ты знаешь их.       — Верно… — кивает Амелия. — Знаю…       — Что, ты все-таки вспомнила ее?       — Да… И сама удивляюсь, что забыла ее.       — Да уж… — по-доброму усмехается Рафаэль. — После рождения Хейли ты стала многое забывать.       — Ну слава богу, хоть помню, как меня зовут, и кто моя семья, — шутливо отвечает Амелия. — И то хорошо.       — И слава богу, что у тебя все не так уж сложно. А то после родов некоторые женщины едва ли не с ума сходят.       — Ну да, бывает и такое…       В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, которую нарушает Рафаэль:       — Ну так что там насчет этой девушки?       — Ее зовут Ракель Кэмерон, — уверенно говорит Амелия.       — Ракель Кэмерон? — переспрашивает Рафаэль. — Это случайно не племянница Алисии?       — Да, Рафаэль, эта та самая Ракель, — кивает Амелия. — Я рассказывала тебе, как она однажды приходила сюда, чтобы узнать что-то про мою бывшую подругу Элеанор Вудхам.       — Да-да, твоя бывшая подружка тогда хотела отомстить ей за убийство отца, но погибла после того как ее подстрелили полицейские.       — Я тогда еще предложила этой девушке погадать по руке, и она согласилась. Линии на руках сказали, что у нее будет еще очень много трудностей, и она через многое пройдет, прежде чем в ее жизни наступит полный покой.       — А еще у нее вроде должен быть один брак и несколько детей.       — Точно! Я еще предупредила ее, что если она не изменит в себе отношение к работе, то может запросто погубить свои отношения. Советовала призадумываться об этом до того, как она выйдет замуж.       — Ты думаешь, она погубит их?       — Не знаю, дорогой… — Амелия на пару секунд замолкает. — Но я бы очень хотела надеяться, что Ракель тогда прислушалась к моему совету. Что она не стала выбирать карьеру.       — А ты разве не читаешь новости шоу-бизнеса? — удивляется Рафаэль. — Вдруг там что-нибудь пишут про Ракель, раз уж она – известная модель?       — Господи, да когда мне читать новости? Это я раньше могла лежать на диване, пить чай и листать журнал или смотреть телевизор. Но сейчас у меня на руках маленькая дочь. Которая требует к себе постоянного внимания.       — Просто я слышал, как кто-то из моих коллег говорил, что эта девушка будто бы стала работать еще усерднее после начала романа с известным актером.       — Правда? — слегка хмурится Амелия. — Так значит, я была права? Ракель разрушит свои отношения?       — Ну если это так, то я сомневаюсь, что у нее есть время на парня, — пожимает плечами Рафаэль.       — О, господи… — Амелия проводит руками по лицу с тихим вздохом. — Что эта девушка делает? Неужели она не ценит то счастье, которое ей досталось?       — А может, она и не очень-то хотела встречаться с кем-то?       — Ну да… Ракель сама сказала, что не горела желанием начинать отношения и выходить замуж. Однако на нее сильно давили родственники.       — Ну значит, она начала с кем-то встречаться, чтобы они замолчали.       — Скорее всего. Я не вижу иного объяснения.       — В таком случае ее отношения и так были обречены. Надо встречаться с кем-то по своему желанию, а не ради того, чтобы кому-то угодить.       — Да, но мне казалось, что она любила своего парня.       — Ой, кто его знает… — устало вздыхает Рафаэль. — Может, она только делала вид, что любит.       — Кто знает… Но в любом случае ее стоит пожалеть, ибо жизнь этой девушки и так несладкая. Да и беды еще не закончились. Пройдет еще много времени до того, как она обретет полный покой.       — А ты не знаешь, как она живет сейчас?       — Увы, не знаю. Я думала позвонить Алисии и спросить ее об этом. Возможно, она что-то знает про жизнь своей племянницы.       — Вот именно! Лучше позвони своей подруге и расспроси ее обо всем. А не мучай себя догадками.       — Обязательно. Вот найду свободное время и позвоню ей. И надеюсь, что она будет дома.       — А лучше вообще забудь про ту девушку. Она тебе никто, чтобы так беспокоиться за ее жизнь. Даже если ее отношения закончатся, то это лишь ее вина. Ее дело.       — Да, но я не могу… Меня и правда беспокоит эта девушка. Ее судьба какая-то особенная… Линии на ее руках сильно отличаются от тех, что мне приходилось видеть.       — Ох, дорогая… — устало вздыхает Рафаэль. — Как сильно ты любишь эту хиромантию…       — Это мое увлечение. И я люблю все, что ее касается.       Рафаэль ничего не говорит и просто обеими руками крепко обнимает Амелию, которая бросает легкую улыбку и наслаждается объятиями своего любимого супруга, который выслушивает ее и проводит с ней время даже тогда, когда сильно устал после долгого рабочего дня.       

***

      Все тот же Лондон. Великобритания. Женщина средних лет сейчас находится дома и что-то рисует с помощью карандашей и линейки, сидя за письменным столом. Ее зовут Алисия Миддлтон. Она – родная тетя Ракель и старшая сестра Элизабет Кэмерон, мамой ее племянницы, погибшая много лет назад вместе с Джексоном Кэмероном, отцом этой девушки. Женщина в свое удовольствие рисует эскизы одежды, которые приходят ей на ум, таким образом отдыхая и расслабляясь после долгого рабочего дня или каких-то домашних забот. Хоть женщина не работает в сфере моды, она все равно обожает рисовать какие-то модели одежды для себя.       А нарисовав очередной прекрасный эскиз, Алисия откладывает чертежный карандаш и линейку, с помощью которых вырисовала что-то на бумаге, уставляет взгляд в одной точке и задумывается о том, что же происходит в жизни ее племянницы, от которой она уже давно ничего не слышала.       «Интересно, как там сейчас поживает моя Ракель? — задается вопросом Алисия. — Счастлива ли она в отношениях? Что сейчас происходит между ней и Терренсом? Прошло несколько месяцев прошло с начала их романа, а я с тех пор ни разу не говорила с ней о том, что произошло в ее жизни… Что изменилось… Как она себя чувствует, будучи в отношениях с мужчиной… Я так хочу расспросить ее обо всем…»       Алисия тяжело вздыхает.       «Жаль, что у меня сейчас телефон сейчас не работает, и я не могу поговорить с ней… — с грустью во взгляде думает Алисия. — Какой-то хулиган перерезал какие-то провода… И мастер приедет только завтра. И новый мобильный я смогу купить только на той неделе, когда мне выдадут зарплату.»       Алисия качает головой.       «Вот весело… — хмуро думает Алисия. — Осталась без средств связи… Разбила свой мобильный… И не могу использовать домашний… Ну хоть про голубиную почту вспоминай!»       Через пару секунд Алисия резко выпрямляется.       «Точно… — слегка улыбается Алисия. — Ведь письма и телеграммы еще никто не отменял. Я все еще могу отправить своей девочке письмо и все ей объяснить.»       Алисия кивает.       «Да… — думает Алисия. — Думаю, я напишу пару строк для Ракель прямо сейчас. Раз уж телефон не работает, то я всегда могу написать ей письмо…»       Не теряя времени, Алисия встает из-за стола и начинает искать в своей комнате нужные ей вещи. К счастью, женщина очень быстро находит чистый лист бумаги и черную ручку, присаживается обратно за стол, предварительно отложив в сторону эскизы, над которыми работала до этого момента, и начинает писать свое письмо:       «Здравствуй, Ракель!       Это твоя любимая тетушка Алисия. Как ты там поживаешь? Я уже несколько месяцев не видела тебя и ничего не слышала о тебе, потому что ты не звонила мне и не писала. Почему ты так внезапно забыла обо мне? Ведь я очень волнуюсь за тебя! И хочу знать, что происходит в твоей жизни! Как тебе живется с мужчиной? Счастлива ли ты? Поняла ли ты, что быть влюбленной – это очень здорово?       Я пишу тебе письмо только потому, что пока что не могу тебе позвонить, так как сейчас у меня не работает телефон. А точнее, кто-то перерезал телефонный кабель. Но я уже договорилась с мастером, который обещал все починить. И как только он все сделает, я обязательно перезвоню тебе.       Если ты хочешь знать, как у меня дела, то в моей жизни все отлично. Я продолжаю работать в университете. Студенты любят меня, а коллеги уважают. Процесс подготовки к удочерению девочки из приюта идет полным ходом. Да-да, я все еще собираю документы на удочерение. К сожалению, все это длится очень долго. Честно говоря, я не думала, что все будет настолько сложно, но слава богу, все потихоньку решается. Уже в ближайшее время я смогу забрать девочку к себе и называть ее своей дочкой. Я уже жду не дождусь этого момента! Вот скоро начну готовить квартиру к появлению девочки и приготовлю для нее комнату. Знала бы, как сильно мне хочется познакомить тебя с ней! Я уверена, что ты понравишься ей, и она тебе тоже очень понравится. Эта девочка очень хорошенькая. Я неоднократно общалась с ней, и она согласна быть моей доченькой. Тоже ждет не дождется, когда я привезу ее домой.       Пожалуйста, напиши мне ответ сразу же после того как только ты получишь это письмо. Я буду с нетерпением ждать любых новостей о твоей жизни. Передавай от меня огромный привет всем своим друзьям и близким. И помни, что я очень сильно люблю тебя и скучаю по тебе. Может быть, я как-нибудь приеду к тебе в гости и проверю, как ты там живешь.       Целую. Твоя тетя Алисия.»       Закончив писать свое письмо для Ракель, в котором она сказала все, что хотела, Алисия быстро перечитывает его, чтобы убедиться в том, нет в тексте ли каких-то ошибок. А затем она складывает его пополам, достает из ящика маленький конверт, который уже давно валяется без дела, кладет в него письмо, аккуратно заклеивает конверт и не забывает написать, куда и кому отправлять данное письмо.       — Готово! — с легкой улыбкой произносит Алисия и кладет письмо на стол, мысленно обещая себе не забыть о том, что ей надо отправить его своей племяннице. — Завтра я схожу на почту и отправлю его.       Алисия тихо вздыхает и на несколько секунд о чем-то задумывается, все еще сидя за столом и сложив перед собой руки.       «Что-то мне не слишком спокойно… — с тревогой в душе думает Алисия. — Как будто с моей девочкой что-то случилось… Не могу избавиться от беспокойства за нее.»       Алисия тяжело вздыхает и с грустью во взгляде осматривается по сторонам.       «Господи, скорее бы что ли она получила письмо… — думает Алисия. — Поскорее ответила на него и прислала его мне… Только тогда я смогу успокоиться и убедить себя в том, что я себя просто накручиваю.»       Хоть Алисия и предчувствует какое-то нехорошее, она еще не знает, что на самом деле происходит с Ракель, и что задумал сделать Саймон, который изводит ее всеми возможными способами, желая сделать все, чтобы она осталась одна, постоянно страдала и забыла, что значит жить спокойной счастливой жизнью.       

***

      Соединенные Штаты. Нью-Йорк. На следующее утро Ракель решает поехать домой к Наталии, серьезно поговорить с ней и высказать все, что она думает насчет того, что та якобы помогала Саймону найти всех, кто ее окружает. Девушка хочет во что бы то ни стало услышать всю правду из уст блондинки и узнать, почему Наталия так резко перестала общаться с ней и уже несколько дней даже не думает приходить к подруге домой и узнавать, как она поживает. Хоть поначалу Ракель не верила, что Наталия могла пойти на такое, но все же Саймон как-то сумел убедить ее в том, что эта девушка действительно предала ее из-за зависти и желания уничтожить ее.       Вот Ракель сидит за туалетным столиком и с гордо поднятой головой смотрится в зеркало, не поленившись забрать волосы в высокий пышный хвост и сделать макияж, чтобы ее лицо выглядело намного лучше.       «Я вот-вот выясню, что она от меня скрывает, — слегка нахмурившись, думает Ракель. — Узнаю всю правду о том, почему эта девушка так внезапно прекратила со мной общение. Заставлю ее признаться, что она и правда завидует мне и мечтала о том, что досталось мне.»       Ракель бросает короткий взгляд в сторону приоткрытого окна.       «И клянусь, если эта дрянь и правда работает на Саймона ради того, чтобы отомстить мне, я придушу ее собственными руками… — думает Ракель. — Эта сучка ответит мне за то, посмела так со мной поступить. Она лишится всех своих волос! Клянусь…»       Вот Ракель вносит последние штрихи в свой внешний вид и еще раз смотрится на себя, будучи наконец-то готовой поехать домой к Наталии. Девушка встает из-за столика, берет с собой кое-какие вещи, кладет их в свою сумку, проверяет, не забыла ли она еще что-то, а после этого быстрым шагом выходит из комнаты и по лестнице спускается на первый этаж.       Тем временем в гостиной, куда сейчас направляется Ракель, в этот момент со скрещенными на груди руками сидит Терренс, который выглядит очень хмурым и напряженным. В последнее время мужчина слишком много о чем-то думает и перестал улыбаться и чему-то радоваться так же часто, как раньше. Он выглядит так, будто ему надоело быть занятым человеком, а его собственная девушка сильно раздражает его.       Заметив Ракель, спустившуюся вниз и уже направляющуюся к выходу из дома, Терренс с неким презрением во взгляде смотрит на девушку и громко, грубо интересуется:       — Эй, а куда это ты собралась?       Ракель ничего не говорит и лишь делает вид, что она что-то ищет у себя в сумке, даже не собираясь смотреть на Терренса.       — Ты оглохла там что ли? — возмущается Терренс.       — Тебе-то какое дело до меня? — грубо бросает Ракель.       — Я спрашиваю, куда собралась? — еще грубее требует ответа Терренс. — Сейчас же отвечай на мой вопрос!       — Не твое собачье дело!       — Куда ты, блять, собралась? — Терренс резко встает с дивана. — Да еще и в таком виде!       — В смысле, в таком виде?       — В таком!       — Ха, тебе-то что? — презрительно хмыкает Ракель.       — Что, пошла мужиков охмурять? Хочешь сделать несчастным еще кого-нибудь? Тебе было мало того, что ты сделала со мной? Собираешься испортить кому-то жизнь?       — Куда я хожу – это мое дело! — Ракель резко переводит взгляд на Терренса. — Или я теперь должна докладывать тебе обо всем, что делаю, куда хожу, с кем разговариваю и тому подобное?       — Не забывай, что пока ты живешь в МОЕМ доме, — грубо заявляет Терренс.       — И что? Скоро мы все равно расстанемся, и я свалю отсюда!       — Жду не дождусь! А пока ты живешь в моем доме, тебе придется жить по моим правилам!       — Да что ты говоришь!       — Ты обязана сообщать мне, куда ты идешь и что делаешь.       — Я ничего тебе не должна! И хожу туда, куда хожу. Ясно тебе? Или повторить?       — Я еще раз спрашиваю, КУДА ТЫ, БЛЯТЬ СОБРАЛАСЬ?       — НЕ ТВОЕ ЧЕРТОВО ДЕЛО! — вскрикивает Ракель.       — ХВАТИТ ЗДЕСЬ ОРАТЬ!       — Так ты первый начал беситься!       — Еще раз повторяю, ты ОБЯЗАНА говорить мне обо всем, что делаешь! И ты обязана СЛУШАТЬСЯ меня и ПОДЧИНЯТЬСЯ моим приказам!       — Насколько я помню, нигде такого пункта нигде не прописывают, — со скрещенными на груди руками закатывает глаза Ракель. — В нашем несуществующем контракте нет ничего подобного.       — Прекрати здесь строить из себя неизвестно кого. Не забывай, что я запросто могу запереть тебя дома и никуда не выпускать. Если ты, сука, очень сильно разозлишь меня.       — В таком случае ты очень сильно пожалеешь об этом. И я обязательно пойду в полицию и расскажу о том, как ты издеваешься надо мной.       — Ты мне угрожаешь?       — А еще я обвиню тебя в сговоре с Саймоном! Расскажу им и про те письма, и про те ложные статьи, и про все то, что вы сейчас делайте. Вот пусть полиция с вами и разбирается.       — Ты ничего мне не сделаешь, — с гордо поднятой головой заявляет Терренс.       — О, еще как сделаю! — уверенно восклицает Ракель. — И тебе уже никогда не удастся избавиться от того позора, который ты на себя навлечешь после того как я расскажу людям, что из себя представляет любимец всех девушек.       — Закрой свой рот, сука!       Терренс резко подлетает к Ракель, крепко берет ее за запястье и уставляет в ее глаза свой ледяной взгляд.       — Это я разрушу твою карьеру к чертовой матери и сделаю все, что ты из дома побоишься выйти, если будешь угрожать мне и закатывать истерики, — со злостью во взгляде угрожает Терренс.       — Что, расскажешь всем, что я сумасшедшая? — удивляется Ракель. — Ха! Да кто тебе поверит!       — Мне ВСЕ поверят! Я имею огромное влияние в шоу-бизнесе и могу легко разрушить карьеру любой звездочки, а могу и помочь ей.       — Да конечно!       — Лучше не выводи меня из себя, мразь. А ты точно будешь вымаливать прощение за свое омерзительное поведение. СТОЯ НА КОЛЕНЯХ!       Ракель презрительно ухмыляется.       — Прежде чем заставлять просить прощения, посмотри сначала на себя, ублюдок, — грубо бросает Ракель, резко вырвав руку из крепкой хватки Терренса. — Я уж точно не стану унижаться перед тобой и вставать на колени, чтобы вымолить прощение за то, в чем моей вины нет.       — Хочешь ты этого или нет, но тебе придется встать на колени. ПРИДЕТСЯ ОТВЕТИТЬ ЗА ВСЕ ЗЛО, КОТОРОЕ ТЫ ПРИЧИНИЛА ЛЮДЯМ!       — Да пошел ты к черту, козел!       — Ты зря себя так ведешь, Ракель Кэмерон. Я могу разрушить твою карьеру к чертовой матери. Сделать что-то похуже того, что сделал Саймон. Сделать все, чтобы ты никак не могла избавиться от той грязи, в которую я тебя окуну.       — Смотри, как бы все это не вернулось тебе бумерангом, — уверенно предупреждает Ракель. — Я верю, что все зло, которое ты делаешь, рано или поздно возвращается к тебе.       — Я нахожусь в шоу-бизнесе намного дольше, чем ты – в модельном. И у меня гораздо больше связей, благодаря которым мне не составит труда так испоганить тебе жизнь, что ты до конца жизни не избавишься от позора. Куда бы ты ни захотела сбежать, тебя везде будут узнавать. Все будут оскорблять и унижать тебя. Никто не захочет даже просто стоять с тобой рядом.       — Не вынуждай меня врезать тебе посильнее и разнести этот дом к чертовой матери, — угрожает пальцем Ракель, уставив на Терренса полный ненависти взгляд.       — Или могу пойти еще дальше и вообще упрятать тебя в психушку до конца твоих дней, — более низким и грубым голосом угрожает Терренс. — Тебе как раз надо лечиться.       — Лучше бы сам лег в клинику и полечился!       — Лучше заткни свой поганый рот, мразь…       Терренс крепко сжимает Ракель челюсть, смотря на нее свысока, с презрением и ненавистью во взгляде, пока та не выглядит испуганной и достаточно уверенно смотрит на мужчину.       — Если ты и дальше будешь бесить меня, то клянусь, я заставлю тебя пожалеть, — грубо заявляет Терренс. — Ты пожалеешь, что встала у меня на пути.       — Не надо мне угрожать, МакКлайф! — ехидно усмехается Ракель. — Я тебя не боюсь!       — Ну и дура! Безмозглая дура, которая наивно думает, что люди не поверят мне! ПОВЕРЯТ! Еще как! Все встанут на мою сторону! Потому что я намного ближе к тебе и вижу, что с тобой происходит. Близкому человеку поверят куда больше.       — Да пошел ты со своими угрозами куда подальше!       — Думаешь, я шучу? А я не шучу! Если не будешь подчиняться мне и делать все, что я говорю, то ты пожалеешь об этом. Вспомнишь Саймона добрым словом и поймешь, что его делишки были пустяками!       — Так все, у меня нет времени на такого больного психа, как ты. Немедленно уйди с дороги и дай мне пройти! А иначе меня сейчас стошнит от твоего присутствия.       Стоит Ракель только сдвинуться с места на несколько шагов, как Терренс крепко берет ее под руку, резко разворачивает девушку к себе и свободной рукой вцепляется в ее волосы так больно, что та издает негромкий писк и морщится.       — Повторяю еще раз, если до тебя плохо доходит: ты будешь делать то, что я тебе скажу, — со злостью во взгляде сквозь зубы цедит Терренс.       — Я тебе говорила, что терпеть не могу, когда мне приказывают, — грубо напоминает Ракель.       — МНЕ ПЛЕВАТЬ, ЧТО ТЫ ЛЮБИШЬ ИЛИ НЕ ЛЮБИШЬ! Я СКАЗАЛ – ТЫ ДЕЛАЕШЬ!       — ВОТ РАССТАНЕШЬСЯ СО МНОЙ, НАЙДЕШЬ СЕБЕ ДРУГУЮ БАБУ И БУДЕШЬ КОМАНДОВАТЬ ЕЮ! А СО МНОЙ ЭТОТ ФОКУС НЕ ПРОЙДЕТ!       — НУ-КА ЗАТКНУЛАСЬ, ИСТЕРИЧКА! — Терренс еще сильнее оттягивает волосы Ракель. — НЕМЕДЛЕННО ИДИ В КОМНАТУ И СИДИ ТАМ!       — Да пошел ты, ублюдок, — грубо бросает Ракель.       — Я СКАЗАЛ, СЕЙЧАС ЖЕ ПОШЛА В СВОЮ КОМНАТУ! — Терренс грубо толкает Ракель в сторону лестницы, дабы она отправилась в свою комнату. — А ТО ВЫРЯДИЛАСЬ, Я СМОТРЮ! ЗАХОТЕЛА ВЫЙТИ ПОКРАСОВАТЬСЯ, БЛЯТЬ! ЕЩЕ И ДЕРЗИТЬ МНЕ СМЕЕТ!       Несмотря на то, что Терренс так себя ведет, Ракель не собирается подчиняться этому озверевшему человеку и упустить шанс высказать своей подруге все, что она думает о ней. Хотя не стоит скрывать, что ее шокирует поведение мужчины, который никогда ранее не позволял себе подобные вещи, но который внезапно превратился в какое-то бесчувственное чудовище и обращается с собственной девушкой, как с чем-то противным. Даже когда они долгое время ругались как кошка с собакой, этот мужчина не вел себя настолько ужасно.       — Успокойся, истеричка! — грубо бросает Ракель. — А то сейчас кто-нибудь позвонит в психбольницу.       — ТЫ ОБЯЗАНА МНЕ СЛУШАТЬ! — во весь голос вскрикивает Терренс. — ЖИВО В СВОЮ КОМНАТУ! И СИДИ ТАМ!       — Я не собираюсь тебя слушать!       — НЕ БЕСИ МЕНЯ, МРАЗЬ! А ИНАЧЕ Я ОТБЕРУ У ТЕБЯ ТЕЛЕФОН И КЛЮЧИ ОТ МАШИНЫ!       — Серьезно? — Ракель с презрительной ухмылкой слегка приоткрывает рот и скрещивает руки на груди. — А с чего бы вдруг ты стал делать такие заявления? С каких пор ты решил, что можешь ВОТ ТАК со мной разговаривать?       — С того, что я – МУЖИК! — вскрикивает Терренс. — А МУЖИКОВ СЛУШАЮТСЯ!       — Да что ты говоришь! Даже таких больных на голову, как ты? Неужели психи могут решать, как кому-то жить?       — Я сейчас выдеру тебе все твои волосы, если ты продолжишь мне дерзить.       — Ты напал не на девочку для битья, МакКлайф. Если думал, что я испугаюсь тебя, буду трястись перед собой и терпеть твое омерзительное поведение, то ты ошибаешься.       — Я сказал, ТЫ НИКУДА НЕ ПОЙДЕШЬ! — Терренс снова грубо толкает Ракель в спину. — ИДИ НАВЕРХ, ПОКА Я, СУКА, НЕ ПРИДУШИЛ ТЕБЯ!       — С каких пор ты превратился в наглого и невоспитанного грубияна и смеешь обращаться со мной, как с половой тряпкой? — возмущается Ракель. — СОВСЕМ БЕРЕГА ПОПУТАЛ?       — ТЫ, МРАЗЬ, ЕЩЕ СМЕЕШЬ ДЕРЗИТЬ МНЕ? СМЕЕШЬ ИДТИ ПРОТИВ МОЕГО СЛОВА?       — Ты имеешь НИКАКОГО права приказывать мне, что делать! Я не твоя пленница! Не твоя рабыня! Не твоя собственность!       — ТЫ – МОЯ ДЕВУШКА! МОЯ ЧЕРТОВА ДЕВУШКА!       — СКОРО ПЕРЕСТАНУ ЕЮ БЫТЬ!       — Не забывай, что ты живешь в МОЕМ доме! — бросает Терренс, приходя во все большую ярость и явно борясь с собой, чтобы не сделать с Ракель что-то ужасное.       — Да что ты? В ТВОЕМ даже?       — Здесь нет НИЧЕГО из того, что ты купила. В этом доме все принадлежит только МНЕ! Из твоего имущества у тебя только твое чертово шмотье и все твои баночки, коробочки и тюбики, которые уже девать некуда.       — Да конечно! — громко хмыкнув, закатывает глаза Ракель. — А у тебя шмоток очень мало! Так мало, что ГАРДЕРОБНАЯ, ТВОЮ МАТЬ, С ТРУДОМ ЗАКРЫВАЕТСЯ!       — Лучше не дерзи мне. И советую хорошо запомнить, что ты здесь живешь только потому, что являешься моей девушкой. Не была бы ты ею, я бы немедленно вышвырнул тебя на улицу с твоими манатками.       — Да, не отрицаю, дом покупал ты. До того, как мы съехались. Но очень скоро мы расстанемся, а я уеду отсюда. И ты сможешь жить как только захочешь.       — С каждым днем я хочу нашего расставания все больше и больше.       — Вот и прекрасно! Скоро я соберу свои вещи и свалю отсюда к чертовой матери.       — А до тех пор, пока ты не стала свободной, я требую ПОЛНОГО подчинения! Требую делать ВСЕ, что я говорю! А за неповиновение будешь ПОЛУЧАТЬ ПО РОЖЕ!       — Повторяю еще раз, я тебе не пленница. И не собираюсь ею становится.       — Не зли меня, Кэмерон!       — Я не собираюсь подчиняться тебе. Подчиняться тому, кого до смерти ненавижу. А если тебе так хочется над кем-то доминировать с желанием почувствовать себя еще уверенее, то найди себе какую-нибудь бабу.       — А меня не волнует, что ты собираешься делать, — грубо заявляет Терренс.       — К тому же, с недавнего времени я вообще перестала воспринимать тебя как своего парня, — спокойно говорит Ракель. — Ты для меня совершенно чужой человек. Сосед, с которым мне приходиться делить не просто дом, но еще и комнату.       — Ха, как будто ты как-то считала меня своим парнем, — презрительно ухмыляется Терренс, скрестив руки на груди. — Как будто хоть раз вспомнила, что он у тебя есть. Что ты занятая, твою мать, девушка!       — А раз мы чужие люди, то нас не должно волновать, что мы делаем. Лично я – взрослый человек и имею права делать все, что хочу, не спрашивая у кого-либо разрешения. А что я делаю и куда хожу – тебя не должно заботить.       Спокойно дав Терренсу понять, что она не собирается слушать его, Ракель резко разворачивается и направляется в сторону входной двери.       — Куда пошла? — громко возмущается Терренс. — КУДА ПОШЛА, Я СПРАШИВАЮ? СЕЙЧАС ЖЕ ВЕРНИСЬ! СЛЫШИЩЬ МЕНЯ, ДУРА? КЭМЕРОН!       Однако Ракель уже не обращает внимания на крики Терренса и, постукивая каблуками невысоких сапог по паркету, покидает то место, уходя из которого ей становится намного лучше.       — НУ И ИДИ ТЫ КУДА ХОЧЕШЬ! — во весь голос раздраженно вскрикивает Терренс. — МОЖЕШЬ ВООБЩЕ НЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ СЮДА! А ТВОЕ БАРАХЛО Я ЛИЧНО ПРИШЛЮ НА ТАКСИ! ЕСЛИ СКИНЕШЬ СВОЙ АДРЕС! В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ Я ПРОСТО ОТПРАВЛЮ НА ПОМОЙКУ ВСЕ, ЧТО ПОПАДЕТСЯ МНЕ НА ГЛАЗА!       Терренс резко выдыхает и со злостью во взгляде смотрит в сторону двери до тех пор, пока Ракель громко не захлопывает ее, крепко сжимая руки в кулаки и довольно тяжело дыша. Он возмущен подобным поведением девушки, которая ведет себя так, будто ей все позволено, и плюет на то, что говорит мужчина. МакКлайфу совсем не нравится то, что она ведет себя таким образом и не подчиняется тому, с кем встречается, и в чьем доме живет вот уже несколько месяцев.       — Мерзкая гадина… — едва слышно прорычав и хлопнув рукой по своему лбу, бубнит Терренс и устало присаживается на диван. — Так и хочется оттаскать тебя за волосы… Или же просто выгнать на улицу со всеми твоими вещами.       Терренс тихонько хмыкает.       — Чтобы ты жила на улице, — добавляет Терренс. — Чтобы ты стала бездомной… А если ты уйдешь, то так и будет, потому что твоя семейка уж точно не захочет принимать тебя у себя. Они только и ждали момента, когда ты встретишь мужика и свалишь из дома. Ни твой дед, ни твоя тетка не примут тебя обратно. Оба прикажут тебе жить с парнем или самостоятельно. Ибо ты не маленькая девчонка. Все, хватит! И так жила у дедушки под крылышком до двадцати четырех лет.       Терренс резко выдыхает.       — Впрочем, мне плевать, — тихо произносит Терренс. — Плевать, что с тобой будет. Делай что хочешь…       Посидев на диване еще какое-то время, Терренс решает подняться наверх и отправиться в свою комнату. Мужчина медленно встает на ноги, подходит к лестнице, поднимается на второй этаж и заходит в их с Ракель общую комнату. Он тут же запирает дверь на замок, поскольку не хочет, чтобы кто-то его беспокоил. После этого мужчина камнем падает на кровать и уставляет бездонный взгляд в потолок.       В какой-то момент Терренс с грустью во взгляде начинает вспоминать некоторые моменты, которые происходили с им и Ракель в самом начале их знакомства. Когда ни один из них не могу подумать, что через почти год после знакомства и через почти один год после начала отношений им предстоит пройти такую жестокую проверку. Которую они, кажется, провалили.       «Я все больше начинаю жалеть об этом романе… — с грустью во взгляде думает Терренс. — Жалею, что решил встречаться с этой девушкой. Думал, что она сделает мою жизнь лучше, но в итоге все стало только хуже. Кэмерон никогда не любила меня и начала встречаться со мной только для того, чтобы заткнуть рот своей семье. А я, идиот, этого не замечал. Не замечал, что эта девчонка лишь играла со мной. Прозрел только лишь тогда, когда она начала откровенно избегать меня и просить своих менеджеров найти для нее как можно больше работы.»       Терренс качает головой.       «Блять, как обидно… — думает Терренс. — Обидно до слез… Обидно, что я выбрал не ту девушку… Не ту, что любила бы меня… Хотя я мог выбрать любую другую. Столько девчонок готовы на все ради меня и визжат в моем присутствии… Они-то уж точно любили. А я выбрал ту, которой любовь вообще не нужна. Которую волнует только ее карьера. Которая даже не мечтает о семье… Я полный идиот… Идиот, который не должен был бегать за этой девчонкой.»       Терренс тихо вздыхает и вскоре останавливает взгляд на фотографии в рамке. На ней он запечатлен вместе с Ракель. Они выглядят счастливыми и беззаботными. По крайней мере, так кажется, глядя на этот снимок, который мужчина берет в руки после того, переворачивается на бок и начинает удерживать вес на одном локте.       «Будет непросто забыть все, что между нами было, но мне придется, — с грустью во взгляде думает Терренс. — Раз этой девушке все равно на меня, то и я не стану беспокоиться о ней. Точнее, она уже давно меня не интересует. Я уже давно не чувствую к ней того, что чувствовал в самом начале… Ее полное безразличие ко мне убило все эти чувства… Я пытался спасти наши отношения, но она не оценила этого.»       Терренс тихо вздыхает, медленно садится на кровать, ставит фотографию в рамке на свое место и без эмоций смотрит в одну точку, на расположенную напротив него дверь в гардеробную.       «Мне больно это признавать, но, к сожалению, нашим отношениям пришел конец, — признается себе Терренс. — Этот роман с ней было моей самой большой ошибкой, о которой я буду жалеть всю свою жизнь… Мне совсем не нравится такая жизнь… Я все больше начинаю думать о расставании… О том, что хочу начать жить как раньше… Хочу забыть о том, что в моей жизни была эта девушка, которая не оценила всего, что я для нее сделал.»       Терренс качает головой.       «Жаль, что я был так слеп и ничего не замечал из-за любви к ней, — думает Терренс. — Да и окружающие были так рады за нас, что не сказали, что нам не стоило встречаться и съезжаться. Если бы они нас остановили, все могло бы быть совсем иначе. Очень жаль, что моя мать не увидела, что эта девушка на самом деле не любила меня, и утверждала, что Кэмерон – лучшая из тех, с кем я встречался. Если бы она открыла мне глаза, я бы хорошенько подумал, прежде чем связывать свою жизнь с этой больной карьеристкой. Жаль, что я не поверил Саймону, когда он предупреждал меня о том, что эта девчонка не принесет мне счастья. Как прав был этот человек… Как же был прав…»       Терренс еще несколько секунд окидывает грустным взглядом всю комнату и медленно проводит руками по лицу, немного приглаживая волосы.       «Как бы я хотел однажды проснуться и понять, что никакого романа с ней на самом деле и не было… — думает Терренс. — Что на моем пути не встала та, которая так меня бесит… С которой я уже не могу больше жить… Я так хочу узнать, что все это оказалось лишь моим кошмарным сном… Снова начать жить спокойной жизнью… Радоваться тому, что у меня есть… И единственный выход из этой ситуации – это расставание… Только так я смогу вернуть себе покой и избавиться от этой девчонки.»       Терренс так и продолжает сидеть в своей комнате, думать обо всем происходящем и мечтать о том, чтобы вернуть себе прежнюю жизнь, все больше жалея, что он решил связаться с Ракель, не думая о том, что все может привести к столь печальным событиям. Событиям, которые превратили жизнь в отношениях в какую-то пытку и заставили сто раз пожалеть о том, что они вообще были начаты.       

***

      Спустя некоторое время Ракель приезжает к тому месту, где живет Наталия, чтобы устроить ей взбучку и обвинить в мести якобы из-за зависти. Путь до нужного места занимает чуть меньше часа. Хотя если бы на дорогах были пробки, то пришлось потратить больше времени на поездку. Но вот брюнетка уже на месте и находится возле нужного ей небоскреба. Она оставляет свою машину на парковке, выключает мотор, берет свою сумку, выходит из салона, запирает ее на ключ и решительно подходит ко входу в здание.       Вызвав лифт и подождав, когда он приедет, Ракель заходит в него и ждет, когда он привезет ее на нужный этаж. А как только его двери раскрывают, девушка уверенно проходит какое-то расстояние по коридору, не обращая внимания на мимо проходящих людей, которым и самим нет до нее дела, и вскоре доходит до нужной двери. После этого она начинает очень настойчиво звонить в дверной звонок, будучи одержимой желанием поскорее высказать своей подруге все, что она о ней думает.       Наталия довольно быстро открывает дверь и округляет глаза, когда она видит, что на пороге стоит довольно хмурая Ракель. Сразу же в глаза бросается то, что она выглядит довольно сонной, а распущенные волосы явно еще не причесаны.       — Ракель? — заспанным, слегка дрожащим голосом произносит Наталия.       — Ну здравствуй, — хмуро здоровается Ракель. — Подруга.       — Э-э-э-э… Привет… Д-давно не виделись…       Увидев свою подругу, Наталия начинает немного нервничать, вспоминая слова Ричарда и Саймона о том, что у Ракель есть проблемы с головой, и переживая, что эта девушка может что-то с ней сделать.       — Нам надо поговорить, — сухо говорит Ракель, скрестив руки на груди и будучи совсем не настроенной на дружелюбный разговор. — Сейчас же!       — Э-э-э… — неуверенно произносит Наталия и слегка прикусывает губу, — Поговорить?       — Ну так что? Будем говорить здесь, чтобы все слышали? Или ты все-таки соизволишь впустить меня в квартиру?       — Э-э-э…       Наталия чешет затылок и с испугом в глазах быстро осматривается по сторонам, не переставая вспоминать о словах Саймона и будучи не готовой к разговору со своей подругой, которая сейчас выглядит далеко не дружелюбной и милой.       — Д-да, конечно, — растерянно произносит Наталия и отходит в сторону. — Проходи… Проходи…       — Спасибо, — сухо бросает Ракель.       Гордо приподняв голову, Ракель уверенно проходит в квартиру и отправляется в гостиную, пока Наталия закрывает за своей подругой дверь. После этого блондинка неуверенно подходит к брюнетке, которая выглядит очень хмурой и все еще держит руки скрещенными на груди.       — Присаживайся, пожалуйста, — указав рукой на диван, неуверенно предлагает Наталия.       — Спасибо, — сухо бросает Ракель, смотря на Наталию презрительным взглядом и по-прежнему стоя на том же месте со скрещенными на груди руками. — Я постою.       — Э-э-э, слушай… Ты не обижайся, что я… Не навещала тебя все эти несколько дней… — Наталия нервно сглатывает, на пару секунд бросив взгляд на свои руки. — У меня были некоторые дела… И поэтому я…       — Меня не интересуют твои дела! — выставляет руку ладонью к своей подруге Ракель. — И можешь рассказывать про них кому-нибудь другому, кто поверит тебе.       — Послушай, Ракель, у меня очень мало времени… — как можно убедительнее врет Наталия. — Я… Я не смогу слишком долго с тобой разговаривать. Мне нужно еще очень много всего сделать, а потом поехать…       — Хватить мне врать! — вскрикивает Ракель и резко швыряет свою сумку на диван. — Хватит!       — Ракель, ты чего? Что с тобой произошло?       — Произошло то, что я узнала о том, что в моем окружении завелась крыса. Мерзкая крыса, которая, однако, всегда была рядом со мной и знала обо мне абсолютно все.       — Крыса? — округляет глаза Наталия.       — Только не надо делать вид, что ты ничего не понимаешь.       — Прости… Но я правда не понимаю тебя…       — Ты – и есть та самая крыса, Наталия Эмили Рочестер!       — Что? — недоумевает Наталия.       — Ты – предательница! — громко заявляет Ракель, угрожая Наталии пальцем. — Самая мерзкая и отвратительная подруга на свете!       — Я? — указывает на себя пальцем Наталия, будучи в шоке от того, что только что заявила Ракель. — О чем ты?       — Да, Рочестер… Не ожидала я от тебя такого… Не ожидала, что ты столько лет будешь рядом со мной только того, чтобы отомстить.       — Господи, Ракель… — Наталия качает головой, уставив свой ошарашенный взгляд на Ракель. — Ты что такое говоришь? Что я тебе сделала? Почему ты так на меня обиделась?       — Какая же ты гадина… — со злостью во взгляде шипит Ракель. — Мерзавка… Дрянь, которая все это время водила меня за нос…       — Я водила тебя за нос?       — НЕТ, ТВОЮ МАТЬ, Я!       — Эй-эй, тише… Только не надо кричать.       — А Я БУДУ КРИЧАТЬ! ПУСТЬ ВСЕ ЗНАЮТ О ТОМ, ЧТО ТЫ ПРЕДАЛА МЕНЯ!       — Ракель, ты совсем что ли умом тронулась? Какого черта ты говоришь все эти вещи?       — Ты все прекрасно понимаешь, Наталия, — грубо говорит Ракель. — ПРЕКРАСНО ЗНАЕШЬ, ЧТО ТЫ – ПРЕДАТЕЛЬНИЦА!       — Ты ненормальная…       — Что, блондиночка, думала, я не узнаю о тех делишках, которые ты делала все это время за моей спиной?       — Какие еще делишки?       — Нет, дорогая моя, ты ошибаешься. Уж теперь-то я знаю, что ты делала. Знаю, что ты на самом деле не моя подруга.       — Ты что такое говоришь?       — Теперь-то я знаю, какая ты тварь! ПРОСТО ТВАРЬ!       Практически выкрикнув последние слова, Ракель пулей подлетает к Наталии и со всей силы наносит ей пощечину, после которой та мгновенно хватается за щеку.       — Ракель! — громко ужасается Наталия, с испугом в глазах смотря на Ракель и растирая свою щеку. — Ты что делаешь? За что ты ударила меня?       — Гадина… — сквозь зубы цедит Ракель. — Завистливая, лживая сучка, из-за которой происходят все мои беды.       — Ты что такое говоришь? Какая муха тебя укусила?       — Это из-за тебя, дрянь! — раздраженно вскрикивает Ракель, вытаращенными глазами смотря на растерянную и резко побледневшую Наталию. — Из-за тебя я страдаю и теряю всех тех, кто мне дорог!       — Неужели ты так психуешь из-за того, что я несколько дней не приходила к тебе домой?       — МОЖЕШЬ И ДАЛЬШЕ НЕ ПРИХОДИТЬ! ТЫ МНЕ НЕ НУЖНА!       — Твою мать, да успокойся ты уже! — немного повышает голос Наталия. — Почему ты так со мной разговариваешь? Ты приперлась ко мне домой и начала орать о каком-то бреде!       — Что, будешь и дальше прикидываться дурой, которая ничего не понимает?       — Слушай, у тебя совсем что ли крыша поехала из-за этого Саймона? — недоумевает Наталия, будучи возмущенной из-за того, что она слышит подобные вещи от Ракель и впервые получила от нее сильную пощечину без какой-либо причины. — Какого хрена ты все это делаешь?       — Хватит притворяться невинной овечкой! — грубо требует Ракель, начав нервно шататься на месте и сжимая руки в кулаки. — ТЫ ПРЕКРАСНО ВСЕ ПОНИМАЕШЬ!       — Ты можешь объяснить, в чем дело? — требует Наталия. — Объясни причину, по которой ты заявилась сюда и решила спустить на меня всех собак!       — Да уж… — Ракель ехидно усмехается. — А ты хорошо прикидывалась моей подругой. Так старалась… Все ради того, чтобы выполнить приказ своего шефа.       — Господи, какого еще шефа? — разводит руками Наталия.       — Все ради того, чтобы рассказать всем о моем местоположении и местоположении моей семьи…       — Ракель…       — Ты ничего никому не говорила? — громко перебивает Ракель. — Да? Это ты хотела сказать?       — Слушай, Кэмерон, ты точно здорова? — расставляет руки в бока Наталия. — Долго думала, прежде чем заявиться сюда и обвинить меня в таком бреде?       — Мерзавка… Это все из-за тебя… Из-за того, что ты не умеешь держать свой чертов язык за зубами… Из-за того, что захотела отомстить мне из зависти.       — Чего? — громко возмущается Наталия.       — Для такой твари, как ты, одной пощечины будет недостаточно. Тебе надо повыдирать все твои волосенки. И так изуродовать тебя, чтобы на тебя никто никогда не посмотрела.       — Слушай, может, мне вызвать скорую? Раз уж у тебя что-то не в порядке с головой! Тебе сделают укол, и ты, черт возьми, успокоишься!       — Сейчас скорая не мне понадобится, а тебе! Потому что я так разукрашу тебе твою наглую физиономию, что от твоей красоты ничего не останется.       — Да уж… Я начинаю все больше убеждаться в том, что у тебя и правда есть проблемы с психикой. Ты реально похожа на больную истеричку.       — Ах, это я больная?       — Ну не я же!       — Значит, ты завидуешь, что мне в жизни повезло намного больше, чем тебе? — с гордо поднятой головой уточняет Ракель. — Я сделала карьеру, встретила мужчину и завоевала любовь поклонников по всему миру… Все меня любят и боготворят… Я зарабатываю хорошие деньги и вполне могу позволить себе все что угодно.       — Я завидую тебе?       — А ты как сидела на шее у родителей, тратила их денежки и шлялась по клубам или моталась за границу отдыхать в поисках богатого мужика, так и продолжаешь это делать.       — Да что ты такое несешь, истеричка? Кто надоумил тебя сказать такое? Неужели Саймон так промыл тебе мозги?       — Знаешь, а ты сама во всем виновата. Ты ведь никогда даже не пыталась ничего изменить. Тебя все устраивало. Да и работать ты не планируешь.       — И давно у тебя начались проблемы с головой? — скрещивает руки на груди Наталия. — Или ты очень усердно притворялась хорошей для людей и скрывала тот факт, что людям опасно с тобой находиться?       — У меня с головой все в порядке! — вскрикивает Ракель и начинает размахивать руками, явно желая полезть в драку и придушить Наталию собственными руками. — Это у тебя с совестью не все в порядке!       — Господи, да ты и правда больная. Ты совсем тронулась умом из-за этого Рингера!       — Как ты могла так предать меня? Как могла поспособствовать тому, чтобы моя жизнь превратилась в ад?       — Я не сделала ничего плохого, чтобы ты так со мной обращалась!       — А все из-за того, что ты всегда завидовала мне и моему успеху!       — Я никогда не завидовала тебе! И всегда была рада твоим успехам!       — ТЫ ВРЕШЬ! НАГЛО ВРЕШЬ!       — Я не глухая! Не надо орать у меня дома!       — Ты злишься… Злишься, что твои похождения по мужикам не приводят ни к чему хорошему, и они воспринимают тебя лишь как сексуальную игрушку, с которой можно поиграть. А я заполучила мужика с первой же попытки. Только познакомилась с мужиком, так уже начала с ним встречаться.       — Неужели ты хочешь сказать, что раз я знакомлюсь с мужчинами и провожу с ними время, то меня можно назвать шлюхой? — с широко распахнутыми глазами недоумевает Наталия.       — Ты сама ответила на свой вопрос!       — Да как… Да как ты смеешь? Как ты смеешь так оскорблять меня?       — Не зря многие люди говорят, что женской дружбы не существует. Ибо некоторые, вроде тебя, уж точно не знают, что это такое.       — Я не умею дружить?       — Нет, я, мать твою! Я всегда была тебе хорошей подругой и во всем тебя поддерживала. А ты, гадина, всадила мне нож в спину!       — Это ложь! ЛОЖЬ!       — И у тебя были на то все причины: работа, деньги, слава, любовь, признание и личное счастье. У меня все это было, а вот ты так ничего не добилась в своей жизни. Можешь похвастаться только лишь тем, что тратишь денежки своих родителей. Ну и, конечно, своим богатым списком мужиков, которые у тебя были.       — Да как ты смеешь заявлять мне такое? — возмущается Наталия.       — И как же тебе повезло, что на твоем пути оказался Саймон Рингер, который предложил тебе вместе уничтожить меня. А ты, тварь, согласилась! И начала активно помогать ему травить мне жизнь, дав ему все адреса и телефоны людей из моего окружения и сообщая ему обо всем, что ты слышишь от меня.       — Что? — громко удивляется Наталия и хмыкает со скрещенными на груди руками. — Я дала Саймону адреса и номера?       — Не надо ничего отрицать! Я все знаю!       — Да что за бред ты несешь, ненормальная? Иди успокойся и поспи немного! А то совсем рехнулась из-за своего Рингера!       — Зачем надо было вовлекать в это дело тех, кого этого не касается? — громко недоумевает Ракель. — Зачем ты еще и сказала Саймону, где живет мать Терренса, у которой едва не случился сердечный приступ?       — Ты в своем уме, Кэмерон? — со слегка округленными глазами стучит по виску Наталия. — Ты обвиняешь меня в том, что Рингер запугал его мать?       — Ты хоть понимаешь, что, черт возьми, сделала? Да Терренс чуть не прибил меня! И заявил, что это произошло по моей вине! Мол, я довела ее! Хотя я ни в чем не виновата!       — Да увидела бы она, что ты ведешь себя как пациентка психбольницы, то ей точно стало бы плохо, — уверенно заявляет Наталия. — Ибо эта женщина думала, что ты скромная, порядочная и воспитанная. Но тут перед ней предстала бы психически неуравновешенная девица.       — НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ БОЛЬНОЙ! НЕ СМЕЙ! Я НОРМАЛЬНАЯ! СЛЫШИШЬ, НОРМАЛЬНАЯ!       — Ты уже реально помешалась на своем Саймоне! Все твои мысли только о нем! Все твои разговоры только о нем! А сейчас тебе еще начало казаться, что этот человек угрожает всем и виноват во всех бедах тех, кто тебя окружает.       — Если бы ты, сучка, не помогла ему связаться со всеми, кого я знаю, то все было хорошо.       — Я не сообщала Саймону никаких адресов и телефонов! — с гордо поднятой головой заявляет Наталия. — И тем более не говорила ему, где живет мать Терренса!       — Может, хватит уже врать? — грубо предлагает Ракель. — Признайся, что ты – его сообщница!       — Ха! — презрительно усмехается Наталия. — Да наверное, ты сама сказала ему все, что он хотел, а потом решила обвинить меня.       — Ах, значит, это я во всем виновата! — Ракель расставляет руки в бока. — Ты думаешь, я сама организовала травлю над собой? Заплатила за свое собственное уничтожение ради мести?       — А я не удивлюсь, — уверенно заявляет Наталия, скрестив руки на груди. — Раз уж у тебя уже крыша поехала.       — Вы все думайте, что я сумасшедшая, но это не так!       — Просто ты помешалась на своей работе и переработалась. А как Саймон пообещал тебе отомстить, так тебя вообще понесло не в ту сторону.       — ХВАТИТ ГОВОРИТЬ, ЧТО Я СУМАСШЕДШАЯ!       — А ты хватит выставлять себя таковой! Даже тот, кто был уверен в твоим хорошем психическом здоровье, поверит, что ты больная, увидев твое неадекватное поведение.       — Уж не знаю, чего тебе наобещал Саймон, раз ты так легко предала меня, но клянусь, ты мне ответишь за это, — угрожает Наталии пальцем Ракель. — Я посажу вас обоих за решетку и обвиню в том, что вы угрожали мне и едва ли не хотели убить!       — Чего? — громко ухмыляется Наталия.       — Я не шучу, Рочестер! Ты отправишься за решетку на долгие годы! Сделаю все, чтобы даже твои мамочка с папочкой не смогли вытащить тебя их тюрьмы благодаря своим деньгам.       — Господи, ты реально больная… — Наталия качает головой. — Больная…       — Кстати, Терренс тоже составит вам компанию, если этот мерзавец вместе с вами заодно. Если он, как я и думала, в сговоре с этим больным ублюдком.       — Ох, теперь ты еще и Терренса приплела сюда!       — Уж я-то сразу раскусила этого ублюдка! Только позже забыла об этом и начала считать его хорошим человеком. Убеждала себя в том, что я ошибалась. Что мое первое впечатление было ошибочным.       — Господи, бедный мужчина… Как он мог прожить целых несколько месяцев с такой взбалмошной дурой, которой надо полежать в больнице и попить таблеточек?       — Ах, он бедный, значит…       — Удивляюсь, что он не бросил тебя намного раньше и вообще не отказался от желания жить с тобой. Ты испортила парню жизнь. Он мог бы найти себе любую девчонку, но выбрал именно тебя.       — К твоему сожалению, да? — ехидно усмехается Ракель. — Ты ведь мечтала заполучить этого человека и мечтала женить его на себе? Но пришла в бешенство, когда я охмурила МакКлайфа первая?       — Чего?       — Тоже прекрасная причина для мести и попытки разлучить меня с парнем! Который ненавидит меня и обращается со мной как с половой тряпкой.       — Если он так с тобой обращается, то ты сама в этом виновата, — уверенно заявляет Наталия. — Кому понравится, что кто-то предпочитает выбрать не любимого человека, а карьеру? Да никому! Так что если Терренс злится на тебя, то у него просто кончилось терпение. Он устал терпеть твое полное безразличие к нему!       — ДА НЕ НУЖЕН ОН МНЕ! — во весь голос вскрикивает Ракель. — Можешь забирать этого больного ублюдка себе! И выходи за него замуж, когда мы наконец-то расстанемся!       — Да, Кэмерон, ты реально больная… И не понимаешь, что сейчас несешь.       — Я ВСЕ ПРЕКРАСНО ПОНИМАЮ! И ВИДЕЛА, КАК ТЫ СМОТРЕЛА НА МОЕГО ПАРНЯ!       — Да? И как же я на него смотрела?       — РАЗДЕВАЛА ЕГО ГЛАЗАМИ! МЕЧТАЛА О ТОМ, ЧТОБЫ ОН БЫЛ ТВОИМ! И БЫЛА В ЯРОСТИ ОТ ТОГО, ЧТО ЭТОТ ЧЕЛОВЕК НЕ ОБРАТИЛ НА ТЕБЯ НИКАКОГО ВНИМАНИЯ!       — Я люблю Терренса только как друга.       — Вот именно! ЛЮБИШЬ! ТЫ НЕРАВНОДУШНА К НЕМУ! ХОЧЕШЬ ВЫЙТИ ЗА НЕГО ЗАМУЖ! И ДАЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ ДЕЛАТЬ! ДА ЕЩЕ И СТАТЬ ИЗВЕСТНОЙ БЛАГОДАРЯ ЕГО ФАМИЛИИ!       — Слушай, может, мне и правда стоит позвонить в скорую, чтобы они забрали тебя на пару месяцев? Может, лечение поможет, и ты немного успокоишься и придешь в себя?       — Да, Рочестер…       Ракель качает головой.       — Я ведь верила тебе… — более спокойно говорит Ракель. — Ты была для меня практически членом семьи… Я считала тебя едва ли не сестрой. Думала, что могу доверять тебе любые свои секреты.       Ракель тихо шмыгает носом, понимая, как ее глаза увлажняются слезами, вызванные разочарованием и болью от осознавания того, что Наталия якобы предала ее.       — Но ты, дрянь, не оценила всего, что я для тебя сделала, — слезами на глазах говорит Ракель. — Ты предала меня… Притворялась моей лучшей подругой и планировала уничтожить меня. Хотела разрушить мою жизнь.       — Господи, кто тебе сказал эту чушь? — недоумевает Наталия. — Я никому ничего не говорила и не собиралась этого делать!       — Что, понимаешь, что тебя прижали к стенке, но все равно не хочешь говорить правду?       — Неужели ты и правда поверила этому бреду и теперь считаешь, что я якобы предала тебя!       — ТАК ОНО И ЕСТЬ!       — Нет, это не так! Я никогда не завидовала тебе, не пыталась мстить за что-либо и тем более не думала о том, чтобы украсть у тебя Терренса.       — Ты лжешь! ЛЖЕШЬ!       — Из-за Саймона ты совсем перестала следить за тем, что несешь. Просто выпаливаешь то, что первое приходит в голову.       — Ты думаешь, я все придумываю? А вот и нет! Саймон рассказал мне обо всем! Рассказал, с каким удовольствием ты помогла ему! Как ты выслуживаешься перед ним вместе с тем малолеткой!       — И ты поверила всему, что он сказал? — Наталия громко ухмыляется. — Господи, Кэмерон, ну ты и дура! Наивная дура, которая поверила какому-то проходимцу!       — Он привел достаточно доказательств твоей причастности к попыткам разрушить мою жизнь к чертовой матери.       — Ракель…       — Да, поначалу я не хотела верить и думала, что он бредит. Но потом Рингер все мне рассказал, и я прозрела. Поняла, что рядом со мной все это время была предательница.       — Я не предавала тебя! — громко, отчаянно выкрикивает Наталия, уже едва сдерживая слезы, что появляются в ее глазах. — Не предавала!       — Будешь и дальше утверждать, что ты ничего не делала?       — Буду! Потому что я ничего тебе не сделала!       — Хорошо, можешь молчать. Я и так знаю все, что нужно. И убедилась в том, что ты – тварь!       — Тебя водят за нос, дурочка! — постучав пальцем у виска, вскрикивает Наталия. — Очнись ты уже! И пойми это наконец!       — Ничего, теперь я уже не буду такой глупой дурой, — грубо отвечает Ракель. — Я буду хорошо думать, что говорить, потому что любой может предать меня. Любой может запросто встать на сторону Рингера и помочь ему уничтожить меня. Вот вы с МакКлайфом уже предали меня.       — Ты хоть понимаешь, что сейчас выглядишь очень глупо? Выглядишь глупо, обвиняя меня в предательстве! Это просто…       — Не могу поверить… — со слезами на глазах качает головой Ракель. — Не могу поверить, что я дружила с тобой столько лет… Сколько всего я тебе рассказывала… Сколько тайн открыла…       — Ракель…       — Но ты взяла и разрушила эту многолетнюю дружбу. Хотя я до сих пор не понимаю, что сделала для того, чтобы заслужить такое.       — Послушай…       — Когда ты так обозлилась на меня? Когда изменилась и стала такой ужасной? Когда я стала известной и богатой? — Ракель на пару секунд замолкает и качает головой. — Если ты так не хотела дружить со мной, то почему раньше не сказала мне об этом? Мы бы прекратили наше общение на более приятной ноте! И тебе не пришлось бы мстить и портить мне жизнь!       — Да послушай же ты меня… — вскрикивает Наталия, все и больше теряя всякое терпение.       — Не хочу тебя слушать! — резко перебивает Ракель. — Не хочу! Я всегда думала, что ты предана мне, но в итоге оказалась игрушкой у тебя в руках.       — Я всегда была предана тебе!       — Неужели ты думала, что можешь то играть со мной, то бросать, когда тебе хочется? Нет, дорогая, ты ошибаешься! Со мной такой фокус не пройдет! Я не намерена общаться и тем более дружить с предателями и теми, кто идет против меня.       — Все сказала? — интересуется Наталия. — Или будешь и дальше вопить и махать руками?       — О, боже мой… — Ракель с тихим стоном проводит руками по лицу. — Лучше бы я вообще не знала тебя… Лучше бы не подходила бы к тебе в тот день после уроков. Если бы я знала, что ты окажешься такой тварью, то ни за что не стала бы даже заговаривать с тобой. И продолжала бы быть одна!       — Если бы ребята видели тебя в таком состоянии, то ты бы никогда не смогла бы с кем-то подружиться.       — Я не понимаю, как могла дружить с тобой столько лет. Как с тобой могли дружить другие люди?       — Дружат же! Очень даже многие! И никто еще не жаловался.       — Да ты не умеешь дружить! Не умеешь держать язык за зубами. Ты всегда была слишком болтлива и могла запросто разболтать любую важную информацию. А я, идиотка, рассказала тебе столько секретов… Которые ты уже давно успела кому-нибудь разболтать. Успела рассказать то, что я хотела сохранить в тайне.       — Я никогда не говорила другим о чем-либо, когда ты просила меня молчать.       — Да конечно! Молчала!       — Я умею хранить секреты и знаю, когда можно что-то сказать, а когда – нельзя!       — Я не смогу сохранить ни один секрет. А все из-за тебя! Из-за мерзкой, завистливой предательницы, которая поступила со мной просто омерзительно и втоптала в грязь меня и мои чувства.       — Ты хоть слышишь себя? Слышишь, что ты говоришь?       — Какая же ты дура… — тихо произносит Ракель и с презрением во взгляде осматривает Наталию с головы до ног. — Просто глупая дура, которая не умеет быть преданной, дружить и любить тех, кто к ней, черт возьми, привязан всем сердцем.       — Не смей оскорблять меня в моем доме. Не смей!       — Да хоть бы ты никогда не вышла замуж! Хоть бы ты так и осталась для всех мужчин жалкой шлюхой, которую оттрахало уже целая куча людей. Которую никогда не будут воспринимать серьезно.       В этот момент терпению Наталии приходит конец. Девушка до последнего старалась держать себя в руках и не придушить Ракель. Но сейчас она окончательно выходит из себя и забывает обо всем хорошем, что связано с ее подругой. И хочет что-нибудь с ней сделать… Блондинка с довольно частым дыханием осматривается вокруг, берет подушку с дивана и со всей силы швыряет ее в Ракель. В итоге она попадает ей прямо в лицо.       Это приводит Ракель в еще более сильную ярость. Ей так и хочется придушить эту девушку собственными руками. Тем более, что никто сейчас не может помешать им и развести по разным углам, если они вдруг захотят оттаскать друг друга за волосы.       — Ты… — с тяжелым дыханием и глазами на выкате произносит Ракель. — Ты…       — Если скажешь еще хоть одно плохое слово обо мне, то клянусь, я повыдираю тебе все волосы, — угрожает Ракель пальцем Наталия. — Я не шучу, мразь! Ты у меня за все заплатишь. Я не позволю тебе оскорблять меня в моем доме.       — Сучка… Я убью тебя… УБЬЮ!       Ракель пулей подлетает к Наталии и поднимает руку, чтобы со всей силы ударить ее по лицу. Но каким-то чудесным образом блондинке удается избежать удара, и она хватает руку девушки, которая оказывается в нескольких миллиметрах от ее щеки. А затем Наталия сама ударяет Ракель по лицу настолько сильно, насколько это возможно, довольно тяжело дыша и со злостью во взгляде смотря на нее. Явно потрясенная брюнетка энергичными движениями потирает свою щеку, которая горит от сильной пощечины, буквально позеленев от злости и перестав так или иначе контролировать свои эмоции и все, что она делает и говорить.       — Ты… — сквозь зубы цедит Ракель. — Ты… Я никогда не прощу тебе этого… Никогда… НИКОГДА! Я ПРИДУШУ ТЕБЯ! ПРЯМО ЗДЕСЬ!       Ракель предпринимает вторую, уже удачную попытку ударить Наталию по лицу, снова подлетев к блондинке и изо всех сил наносит ей пощечину по щеке. От удара Наталия отскакивает назад, но не падает, мгновенно схватившись за свою щеку и пару секунд потирая ее.       В воздухе воцаряется огромное напряжение. Две некогда лучшие подруги со злостью во взгляде смотрят друг на друга, довольно тяжело дышат, крепко сжимают руки в кулаки и мечтают вырвать друг другу волосы. Одна верит, что ее близкий человек помогал Саймону уничтожить ей жизнь. Другая пришла в ярость из-за того, что ее незаслуженно оскорбляют и унижают. Ни одна из них уже не помнит обо всем, что между ними происходило. Они забыли, что были не разлей вода и никогда не поднимали друг на друга руку и даже не повышали голос.       Одновременно потрясенная, растерянная и озлобленная Наталия в какой-то момент подлетает к Ракель и изо всех сил наносит ей ответную пощечину. После такого сильно удара та снова хватается за щеку, на которую пришелся удар, да еще и заваливается на диван.       — Лучше закрой свой рот! — грубо требует Наталия. — А НЕ ТО ПОЖАЛЕЕШЬ!       Наталия грубо толкает только что вставшую с дивана Ракель так, что та падает на пол и слегка ударяется спиной об угол дивана.       — Я тебя слушала, а теперь ты меня послушаешь меня, дорогая Ракель Эллисон Кэмерон, — громко говорит Наталия. — Ты заткнешь свой поганый рот и будешь слушать то, что я тебе скажу!       Наталия крепко сжимает обе руки в кулаки.       — Саймон водит тебя за нос, глупая ты гусыня! — громко заявляет Наталия. — Ты стала жертвой в его руках! Он хочет сделать все, чтобы ты почувствовала себя одинокой. И он этого добился! Потому что ты веришь этому гаду. Веришь, что я на его стороне. Хотя я бы никогда не стала помогать этому подонку и иметь с ним какие-то дела. Я бы никогда не стала предавать тебя! Потому что дорожу…       Наталия замолкает на секунду.       — Точнее, дорожила, нашей дружбой, — поправляет себя Наталия. — Я никогда не спорила на тебя, как на какую-то вещь, и всегда относилась к тебе очень хорошо. Даже слишком хорошо. Я много раз говорила, что очень хотела познакомиться с тобой поближе, даже когда дружила с одноклассниками. Даже когда они постоянно настраивали меня против тебя и рассказывали про тебя всякие гадости. После того как ты в первый раз заговорила со мной, я стала понимать, что все те люди ошибались. Ибо ты показалась мне хорошей и доброй. Я никогда никому не выдавала тебя. И всегда была на твоей стороне в любой ситуации.       Пока Наталия высказывает свое недовольство, Ракель успевает подняться на ноги и еще больше прийти в ярость, явно мечтая наброситься на подругу с кулаками и дыша столь же тяжело и часто, как и разъяренный бык.       — Ну все, тварь… — сквозь зубы цедит Ракель. — Сейчас я точно подпорчу твое личико и выдру пару клоков волос. И НИКТО НЕ СМОЖЕТ МЕНЯ ОСТАНОВИТЬ!       Ракель с громким рыком резко подлетает к Наталии, крепко берет ее за волосы, одним легким движением сваливает с ног и заваливается на нее, пока та негромко вскрикивает от страха и неожиданности.       — Дура! — вскрикивает Наталия. — Сейчас же отпусти меня! ОТПУСТИ! КЭМЕРОН, ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ? А-А-А-А-А!       — Я убью тебя, гадина, — грубым, низким голосом заявляет Ракель. — УБЬЮ!       Ракель со всей силы залупляет Наталии крепкую пощечину.       — ПОЛУЧАЙ, ТВАРЬ! — вскрикивает Ракель.       — ТЫ БОЛЬНАЯ! — с ужасом в широко распахнутых глазах заявляет Наталия. — БОЛЬНАЯ!       — БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТА! СУЧКА! — Ракель еще сильнее оттягивает волосы Наталии, которая тут же вскрикивает от боли. — ШЛЮХА! ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! ПОТАСКУХА!       — От потаскухи слышу… — сквозь зубы цедит Наталия.       Выбрав хороший момент, Наталия наносит Ракель настолько сильную пощечину, что та тут же падает на пол. И не успевает понять, как блондинка набрасывается на нее с кулаками, которыми она наносит ей несколько ударов по всему телу, а также вцепляется ей в волосы и несколько секунд оттаскивает ее по полу, пока та вопит от боли и пытается вырваться.       — СЕЙЧАС ЖЕ ПУСТИ МЕНЯ! — во весь голос вопит Ракель. — ТВАРЬ! ШЛЮХА!       — Сейчас я хорошенько проучу тебя, психованная дура, — уверенно заявляет Наталия. — Ты пожалеешь о том, что РОДИЛАСЬ НА ЭТОТ СВЕТ!       Наталия залупляет Ракель несколько крепких пощечин по лицу и пару-тройку оттаскивает ее за волосы в разные стороны.       — Раз уж никто не догадался хорошенько оттаскать тебя за волосы, то я сделаю это с большим удовольствием, — добавляет Наталия.       — ХВАТИТ! — вскрикивает Ракель. — ДУРА! ОТПУСТИ МЕНЯ! СЛЕЗЬ С МЕНЯ!       Бывшие подруги еще несколько секунд оттаскивают друг друга за волосы, обмениваются сильными пощечинами или наносят больные удары руками или ногами куда только можно, попеременно то катаясь по полу, то вставая на колени, то поднимаясь на ноги. К сожалению, сейчас рядом нет никого, кто мог бы разнять двух взбешенных девушек, которые с криками грозятся поубивать друг друга, напрочь забыв о том, какие теплые отношения их когда-то связывали.       А в какой-то момент Ракель вообще берет Наталию за волосы и головой бьет ее об диван под громкие крики и плач бедной блондинки, которая мечтает о том, чтобы та, которая действительно оказалась сумасшедшей, перестала так мучить ее.       — АЙ, МНЕ БОЛЬНО, ТВАРЬ! — вскрикивает Наталия. — ОТПУСТИ МЕНЯ, ДУРА!       — УБЕРИ ОТ МЕНЯ СВОИ РУКИ! — громко требует Ракель, когда Наталия начинает бороться с ней рукопашную. — НЕ СМЕЙ МЕНЯ ТРОГАТЬ!       Небольшой потасовки хватает для того, чтобы девушки растрепали друг другу волосы, порвали одежду и даже оставили пару небольших синяков. Однако несмотря на это, до кровотечения и более серьезных травм дело, к счастью, не доходит. Они просто щедро обмениваются пощечинами, лупят друг друга руками и кричат от боли, когда их больно оттягивают за волосы.       Это могло бы продолжаться и дальше, но в какой-то момент Наталии удается свалить на пол Ракель, которая забралась на нее и начала руками наносить больные удары по всему, что видит перед собой. А когда они обе поднимаются на ноги, довольно тяжело дыша и будучи одержимыми дьяволом, то еще несколько секунд борются с помощью рук. После этого Наталия со всей силы толкает брюнетку на диван. В итоге Ракель ударяется затылком об его спинку, чувствуя довольно сильную боль в некоторых частях тела после не таких уж слабых ударов бывшей подруги. Да и Наталии тоже сильно досталось: ее домашней одежде пришел конец, а волосы сильно разлохматились.       Напряженная пауза после столь жестокой потасовки бывших подруг длится недолго. Все это время они очень часто дышат и смотрят друг на друга с такой ненавистью, с какой смотрят, пожалуй, только лишь самые ненавистные враги. Ни одна из них даже не думает о том, чтобы продолжать дружить и оставаться друг для друга близкими людьми. Пока буквально зеленая от злости Ракель буквально норовит убить ее своим холодным, полным презрением взглядом и мечтает как следует побить ее, Наталия понимает, что в ее глазах появляются слезы на глазах. И теперь она уже точно не сомневается в том, что эта девушка психически нездоровая и должна держаться от людей как можно дальше.       — БОЛЬНАЯ ИДИОТКА! — во весь голос вопит Наталия. — ПОСМОТРИ, ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛА! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА С МОЕЙ ОДЕЖДОЙ!       — ТАК ТЕБЕ И НАДО, МРАЗЬ! — вскрикивает Ракель. — БУДЕШЬ ДУМАТЬ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ПРЕДАВАТЬ СВОИХ ПОДРУГ И МЕЧТАТЬ ЗАПОЛУЧИТЬ ИХ МУЖИКОВ!       — Да тебя точно лечить надо. И держаться подальше от людей.       — Скоро тебе придется держаться подальше от людей, чтобы не напугать их своей изуродованной рожей!       — Саймон был абсолютно прав… Ты больная… — Наталия тихо шмыгает носом. — Я, конечно, была уверена, что ты однажды устроишь мне истерику и будешь орать как истеричка. Но не думала, что ты настолько тронешься умом. Захочешь едва ли не убить меня.       — А ты думала, твое предательство сойдет тебе с рук? — Ракель презрительно усмехается. — Нет уж, дорогуша! Ты ответишь мне за все, что сделала!       — ДА НЕ ПРЕДАВАЛА Я ТЕБЯ! — отчаянно вскрикивает Наталия. — НЕ ПРЕДАВАЛА!       — ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ!       — Да уж…       Наталия на пару секунд замолкает.       — В очередной раз убеждаюсь в том, что Терренс совершил огромную ошибку, когда он начал встречаться с такой психованной дурой, как ты, — уверенно заявляет Наталия и тихо шмыгает носом. — Мне очень жаль этого человека. Жаль, что ты не оценила всего, что он для тебя делал.       — ДА НЕ ЛЮБЛЮ Я ЕГО! — в сердцах заявляет Ракель. — НЕ ЛЮБЛЮ! И НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛА!       — Для меня это не новость. Но ты сама в этом призналась.       — Я НЕНАВИЖУ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА! НЕНАВИЖУ! ЖДУ НЕ ДОЖДУСЬ, КОГДА МЫ РАССТАНЕМСЯ! ЧТОБЫ Я СМОГЛА ЖИТЬ ПРЕЖНЕЙ ЖИЗНЬЮ!       — Знаешь, я тоже хочу, чтобы вы поскорее расстались. И уверена, что так оно и будет. Ведь Терренс наконец-то узнал твою сущность и наконец-то понял, что он не очень-то нужен тебе.       — СКОРО ТВОЯ МЕЧТА ОСУЩЕСТВИТСЯ, УРОДИНА! СКОРО! СКОРО ЭТОТ УБЛЮДОК БУДЕТ СВОБОДЕН!       — В последнее время мы с Терренсом очень много говорим о его отношениях с тобой. Говорим о том, что на самом деле происходило в вашей жизни все эти несколько месяцев. Как по твоей вине он перестал чувствовать себя желанным мужчиной. Как он скучает по прежней жизнью, когда ему не отказывала ни одна девчонка. Терренс мог выбрать себе любую, которая ИСКРЕННЕ любила бы его. А не использовала бы его.       — МОЖЕШЬ ЗАБРАТЬ ЭТОГО УБЛЮДКА СЕБЕ! — раздраженно вскрикивает Ракель. — МНЕ ОН НЕ НУЖЕН! И Я СОБИРАЮСЬ РАССТАТЬСЯ С НИМ!       — Ха, да он ни за что с тобой не останется! — ехидно усмехается Наталия, скрестив руки на груди. — Ни одному мужику не понравится то, что его ТАК ОТКРОВЕННО избегают. Думала, Терренс будет вечно это терпеть? Нет, дорогуша, ты ошибаешься! У всего есть предел! И сейчас МакКлайф ждет не дождется, когда он наконец-то избавится от такой больной сучки, как ты.       — ДА ПУСТЬ ОН КАТИТСЯ К ЧЕРТУ! Я НЕНАВИЖУ ЕГО! НЕНАВИЖУ ЗА ТО, ЧТО ОН ОБРАЩАЕТСЯ СО МНОЙ, КАК С ТРЯПКОЙ! ЕМУ ЕЩЕ ОСТАЛОСЬ НАЧАТЬ ИЗБИВАТЬ МЕНЯ ИЛИ ИЗНАСИЛОВАТЬ, ЧТОБЫ ОН ОКОНЧАТЕЛЬНО УПАЛ В ЕГО ГЛАЗАХ!       — Ты сама во всем виновата, Кэмерон! Если бы ты любила Терренса и не забыла о нем сразу же после того как начала жить с ним в одном доме, то этот мужчина бы не охладел к тебе. Не наплевал бы на тебя и твои проблемы. Какого черта его должны волновать твои дела, когда тебе чихать на его? Или ты, эгоистка, думала, что все тебе обязаны? Что все должны плясать вокруг тебя и подтирать тебе ротик! Нет, Ракель, никто тебе ничего не должен!       — Ну конечно! ЭТО Я ВСЕМ ОБЯЗАНА! Я ДОЛЖНА РЕШАТЬ СВОИ ПРОБЛЕМЫ, ДОЛЖНА НАЙТИ МУЖИКА, ДОЛЖНА ВЫЙТИ ЗАМУЖ, ДОЛЖНА РОДИТЬ ДЕТЕЙ, ДОЛЖНА ЗАРАБОТАТЬ ДЕНЬГИ, ДОЛЖНА КУПИТЬ КВАРТИРУ И ТОМУ ПОДОБНОЕ! Я ВСЕГДА ВСЕМ ДОЛЖНА!       — Раз ты не любила МакКлайфа, то зачем ты вообще согласилась встречаться с ним? Зачем надо было орать на всех углах о любви к нему? Продолжала бы и дальше вилять задницей на подиуме и сниматься полуголой для журналов! Тебе были бы только больше благодарны!       — А я больше не собираюсь жить так, как другие считают правильным. Отныне я буду сама решать, как мне жить. Буду решать, сколько мне работать, когда выходить замуж, когда рожать детей… Я буду посылать всех, кто хотя бы просто намекнет на то, что мне надо делать. Никого не буду щадить. Даже свою семью.       — Вот и вали из нашей жизни и забудь про нас! Живи как хочешь и строй свою карьеру! И не смей приближаться к нам, когда ты однажды поймешь, что наделала. Когда поймешь, что потеряла прекрасного мужчину, который был готов положить мир к твоим ногам и сделать для тебя все что угодно. Когда пожалеешь о том, что не оценила его любовь.       — МНЕ НЕ НУЖНА ЕГО ЛЮБОВЬ! НЕ НУЖНА! Я вообще не хочу ничего знать об этой твари!       — Так же, как и он. Терренс тоже уже не любит тебя и ненавидит за то, что ты так наплевала ему в душу. Еще ни одна девушка не поступала с ним так ужасно. Ни одна втаптывала его чувства в грязь. Ни одна.       — Ничего, пусть смирится с тем, что иногда людей тоже могут отвергать.       — Желаю, чтобы однажды с тобой поступили точно также. Чтобы кто-то однажды тоже отверг твои чувства и наплевал тебе в душу. Чтобы ты полюбила кого-то безответно и мучилась от того, что тебя не хотят замечать.       — Как же сильно я ошибалась… — холодно произносит Ракель, покачав головой. — Как же я ошибалась, когда думала, что меня окружают верные и любящие люди. Однако меня окружают твари. Вроде тебя и этого ублюдка МакКлайфа. Вы оба оказались предателями.       — Знаешь, Кэмерон, сейчас я тоже жалею, что была твоей подругой, — уверенно заявляет Наталия. — Саймон раскусил тебя намного раньше всех нас и понял, что ты за больная сучка, которая думает только лишь о себе и способна лишь орать и размахивать руками.       — Не смей меня оскорблять!       — Мы не верили, что ты психически больна. Но сейчас ты сама это продемонстрировала. И поверь мне, когда об этом узнают все, то никто не захочет иметь с тобой никаких дел. Ни дружить, ни тем более влюбляться в тебя.       — А-А-А-А-А-А-А!       Ракель с громким, раздраженным криком закрывает уши на пару секунд.       — ВСЕ, ХВАТИТ! — вскрикивает Ракель. — МНЕ НАДОЕЛО СЛУШАТЬ ЭТОТ БРЕД! РАЗ ВЫ ВСЕ ВСТАЛИ НА СТОРОНУ ЭТОГО УБЛЮДКА САЙМОНА И ЛИЖЕТЕ ЕМУ ЗАДНИЦУ – ПОЖАЛУЙСТА!       Ракель берет с дивана свою сумку и резким, быстрым шагом направляется к выходу.       — Я ухожу отсюда! — восклицает Ракель. — А иначе я точно выдеру тебе все твои волосенки и изуродую твое красивое личико.       Ракель хочет открыть дверь и убежать отсюда как можно дальше, но в какой-то момент она резко оборачивается к потрясенной, едва ли не плачущей Наталии и смотрит на нее своим презренным, ледяным взглядом.       — Забудь мой номер телефона! — громко требует Ракель. — И никогда мне не звони! А еще забудь мой домашний адрес и не приезжай туда. Забудь, что я вообще существую на этом свете!       — И забуду, — уверенно произносит Наталия. — Мне не нужна такая подруга, как ты. И я не буду страдать и плакать. Я не страдаю от недостатка друзей. А вот ты однажды останешься совсем одна. И будешь обниматься с котом или собакой. Ну или со своими фотографиями. Раз уж ты такая эгоистка.       — Вот и прекрасно! А если уж ты стала такой хорошей подружкой для Терренса, то можешь поддерживать его во всем. Или вообще начать встречаться с ним и забрать этого идиота себе. Живи с ним и делай его счастливым, чертова разлучница.       — Я не буду ничего говорить в ответ на бред больной безмозглой дуры.       — Мне плевать, как ты будешь жить и что делать. Но запомни, что я не оставлю все твои делишки безнаказанным! И предупреждаю, если вы не с Рингером и МакКлайфом так и не оставите меня в покое, то я засажу вас троих за решетку. Клянусь, вы еще пожалейте об этом и узнайте, кто такая Ракель Кэмерон.       — Все и так все знают, Кэмерон. Можешь не стараться.       — Прощай, Наталия Рочестер. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. Живи счастливо, предательница!       Ракель пулей вылетает из квартиры и резко захлопывает за собой дверь. Наталия же смотрит ей вслед до тех пор, пока она не уходит отсюда. Девушка продолжает стоять на своем месте как вкопанная, будучи глубоко потрясенной тем, что только что произошло. Она бы никогда не подумала, что ситуация дойдет до того, что девушки начнут ожесточенную драку и захотят просто подумать о желании изуродовать друг друга. Несколько лет назад блондинка и брюнетка рассмеялись бы в лицо тому, кто сказал бы, что между ними могло произойти что-то, что привело бы к окончанию их многолетней дружбы.       Наталии определенно очень долго не удастся прийти в себя после того что ей пришлось услышать и вытерпеть. Ее подруга… Точнее, теперь уже бывшая подруга считает ее предательницей. Своим поведением она невольно подтвердила слова Саймона о ее проблемах с головой.       — Господи… — очень тихо произносит Наталия, понимая, как сильно ее трясет от ужаса, ее сердце стучит в разы быстрее, а по щекам медленно текут слезы. — Не могу поверить…       Наталия тихо шмыгает носом.       — Я потеряла подругу… — слегка дрожащим голосом произносит Наталия. — Потеряла…       Наталия со слезами на глазах падает на колени рядом с диваном и на пару секунд сгибается пополам.       — Не могу поверить, что все это происходит со мной, — шепчет Наталия. — Что я потеряла свою лучшую подругу… Что она наговорила мне таких ужасных вещей и обвинила в предательстве…       Наталия тихо шмыгает носом, начиная потихоньку давать волю своим эмоциям после того как она остается одна.       — Почему? — задается вопросом Наталия. — Господи… За что мне все это? За что? Я не понимаю! Сначала моя бабушка заболела, потом мне угрожал сообщник Саймона и откровенно приставал… А сейчас я еще и поссорилась с лучшей подругой из-за этого подонка… Подонка, который заставил ее верить тому, чего никогда не было…       Наталия издает еще один тихий всхлип.       — Я ведь никогда не предавала Ракель, — произносит Наталия. — Никогда… И я не собиралась этого делать… Даже если она и не совсем здоровая, я никогда и не думала мстить ей что-либо и делать что-то плохое… И красть у нее парня я тоже не собиралась. Саймон наговорил ей гадостей про меня, а она поверила… Господи…       Даже если Наталии порой бывало очень трудно, то она старалась не плакать. Или, по крайней мере, так или иначе контролировать свой поток эмоций и слез. Но сейчас, когда ее буквально макнули лицом в грязь, она уже не в силах сдерживать себя. Она разбита. Несчастна. И вынуждена страдать. Страдать из-за того, что Саймон решил сделать ее жертвой и настроить Ракель против нее.       В какой-то момент Наталия быстро поднимается на ноги, направляется к себе в комнату, камнем ложится на кровать на живот и начинает горько плакать, закрыв лицо руками и уже никак не пытаясь сдержать себя.       — За что мне все это? — дрожащим голосом задается вопросом Наталия. — За что? Почему именно я? П-почему?       Надо сказать, у Наталии было подозрение, что Саймон мог запросто сделать все, чтобы так или иначе разрушить ее дружбу с Ракель. Она считала, что такое вполне могло случиться. И вот этот мужчина все-таки добился своего и рассорил двух некогда лучших подруг в пух и прах. Эти девушки вряд ли смогут помириться и забыть о том, что между ними произошло. Ну а каким же будет его следующий шаг, и как он заставит бедную Ракель страдать, – пока что никому неизвестно. Никто не знает, сколько еще он будет изводить ее и делать все, чтобы она чувствовала себя все хуже и хуже.       

***

      Покинув дом Наталии, которая теперь стала ее бывшей подругой, Ракель направляется к своему автомобилю, припаркованный на специальной стоянке, садится за руль, быстро приводит в порядок свои взъерошенные волосы, которые пострадали во время потасовки с блондинкой, заводит мотор и как можно сильнее давит на педаль газа, чтобы как можно скорее уехать из этого места, мысленно поклявшись себе больше никогда не возвращаться туда, где живет та, что якобы предала ее и их дружбу.       Ракель не скрывает своего разочарования и после этой ссоры все еще чувствует себя очень возбужденной и обозленной. Она столько лет доверяла Наталии. Считала ее близкой подругой… Почти что родной сестрой, которой у нее никогда не было. Но вот теперь ей пришлось узнать, что эта девушка якобы жестоко предала ее. Предала тогда, когда ей особенно сильно нужны чья-то поддержка и помощь.       Впрочем, даже если она ужасно зла на свою бывшую подругу, Ракель неприятно вспоминать, как она подралась с Наталией, оттаскала ее за волосы, надавала ей очень много пощечин и даже оставила на ее теле пару синяков. Все-таки подобное между ними произошло в первый раз. И где-то в глубине души девушка рада, что, к счастью, дело не дошло до чего-то более ужасного и серьезного, ибо она не хотела бы становиться виноватой в чьих-то болезнях и увечьях.       После того что только что произошло, Ракель принимает решение больше ни на кого не надеяться и рассчитывать только на себя. Она больше не хочет ждать, что кто-то захочет помочь ей и поддержать хотя бы парой слов. Девушка решает сама решать сложившуюся ситуацию. Ее главная на данный момент цель – это как можно быстрее разобраться с Саймоном. И не важно, как она это сделает: хоть в одиночку, хоть с чьей-то с помощью. Правда Ракель не знает, как сможет покончить с ним и сможет ли вообще справиться с этим человеком в одиночку.       Об этом девушка как раз и думает, находясь в своей машине с открытыми окнами, обеими руками крепко держа руль и безразличным взглядом следя за дорогой. Сильный ветер обдувает ее лицо и так развивает ее длинные волосы, что иногда они попадают ей в глаза. Впрочем, Ракель это сейчас совсем не волнует…       «Поверить не могу, что она предала меня и решила, что я больная, — с грустью во взгляде думает Ракель. — Эта глупая девчонка нашу многолетнюю дружбу ради каких-то своих целей. А ведь эта девчонка была для меня как родная сестра, которой у меня никогда не было…»       Ракель меняет скорость с помощью коробки передач.       «Мы еще и сцепились… — устало думает Ракель. — Били руками и ногами, за волосы таскали… Делали то, что никогда ранее не делали… Хотя если бы я осталась там еще на какое-то время, то точно выдрала бы ей все волосы и так изуродовала бы, что ни один мужик не посмотрел бы на нее.»       Ракель качает головой.       «Ох, черт, до чего же я докатилась… — думает Ракель. — Я делаю то, о чем мечтает Саймон… Веду себя как сумасшедшая… И заставлю всех верить в это…»       Ракель тяжело вздыхает.       «В любом случае теперь я точно осталась одна, наедине со своими проблемами, — думает Ракель. — Как и говорил Саймон. Мне больше не на кого рассчитывать, кроме самой себя. Отныне мне уже никто не поможет. Никто не будет утешать меня, поддерживать и советовать, что делать. Хотя я бы так хотела излить кому-нибудь свою душу… Но увы… Рядом никого нет…»       Ракель издает еще один вздох.       «Но ничего, я справлюсь, — мысленно решает Ракель. — Я должна быть сильной. Должна бороться. Мне нельзя позволить эмоциям взять надо мной верх! Раз уж я осталась одна, то надо продолжать бороться. Если я ничего не буду делать, то Рингер точно сделает все, чтобы превратить мою жизнь в ад. Или вообще сотрет с лица Земли.»       Ракель снова меняет скорость с помощью коробки передач.       «Сейчас для меня главная цель – как можно скорее разобраться с Саймоном, — думает Ракель. — А когда с ним будет покончено, я начну новую жизнь. Надеюсь, к тому времени я уже расстанусь с МакКлайфом и заставлю его исчезнуть из моей жизни…»       Ракель на секунду бросает взгляд в сторону мимо проезжающей машины.       «Надо подумать, чем я буду заниматься, — решает Ракель. — Но я знаю точно, что мне стоило бы уехать отсюда. В другой город… Или даже другую страну… Чтобы начать свою жизнь сначала и забыть все, что здесь было, и всех, кого я знаю. Может быть, я даже оставлю карьеру модели… Найду себе какое-то другое занятие… Не знаю, какое… Но что-нибудь придумаю. Тем более, что люди как будто начали забывать меня. Обо мне уже не говорят так много, как раньше. Как будто история с клеветой все-таки оставила после себя какие-то отголоски.»       Ракель тяжело вздыхает.       «Ладно, я потом об этом подумаю, — думает Ракель. — Сначала надо покончить с Саймоном. А уже потом можно подумать над тем, что делать дальше. Куда сбежать ото всех, кто меня знает. Где я смогу быть обычной девчонкой, которую никто никогда не знает…»       Спустя какое-то время Ракель решает выкинуть все мысли, которые отвлекают ее от вождения машины, и продолжает свой путь. Поскольку ей больше не надо никуда ехать, она решает вернуться к себе домой. Даже если ей совсем не хочется возвращаться туда, где она чувствует себя очень плохо.       Да и вообще, в последнее время Ракель не чувствует, что то место, где она живет, является ее домом. Своим омерзительным поведением Терренс сделал все возможное, чтобы заставить девушку возвращаться в его дом с камнем на сердце и стонать из-за того, что ей снова придется находиться там, откуда бы она с радостью сбежала как можно дальше. Впрочем, она и собирается уйти из дома своего парня уже в самое ближайшее время, поскольку ей уже не терпится избавиться от этого человека раз и навсегда.       

***

      Спустя некоторое время Ракель подъезжает к тому месту, где она живет. Проехав пункт охраны и добравшись до территории особняка, девушка оставляет свою машину на специально отведенном для нее месте. А выключив мотор, вытащив ключ и забрав свою сумку, Ракель выходит из нее, запирает машину на замок и медленным шагом подходит ко входной двери.       Девушка спокойно открывает ее, закрывает за собой, когда заходит внутрь и проходит в гостиную, осматриваясь вокруг. К своему удивлению она пока что не видит здесь ни одного человека: ни Терренса, ни прислуги, ни кого-то еще.       «Странно, где же все? — слегка хмурится Ракель. — Почему здесь никого нет? Ни МакКлайфа, ни служанок… Куда они все подевались? Ушли что ли?»       Ракель снова осматривает всю гостиную.       — Эй, кто-нибудь здесь есть? — громко спрашивает Ракель. — Кто-нибудь! Я разве здесь одна?       А пока Ракель осматривается вокруг и решает проверить другие комнаты, спустя какое-то время откуда ни возьмись в гостиной появляется Блер, которая выглядит немного напряженной и держит в руках что-то, что похоже на белый конверт.       — Ракель? — тихо, с испугом в глазах произносит Блер. — Это вы?       Ракель сначала слегка вздрагивает, но потом быстро оборачивается на зов.       — Блер? — удивленно произносит Ракель.       — Я услышала вас голос и решила прийти сюда, — спокойно говорит Блер.       — Слушай… — Ракель снова осматривается вокруг. — А где все? Куда все ушли?       — Я не знаю, — пожимает плечами Блер. — Честно говоря, я сама только недавно вернулась сюда и увидела, что никого здесь не было… Ни служанок, ни мистера МакКлайфа, ни вас…       — Что, вообще никого?       — Никого. Когда я вошла сюда через вход для прислуги, то не нашла ни Кристианы, ни Виолетты.       — Вот как… Ладно… Понятно… Наверное, они ушли куда-то по своим делам.       — Думаю, они скоро вернутся. Возможно, что Виолетта и Кристиана поехали в магазин. Купить что-нибудь…       — Наверное… — Ракель заправляет прядь волос за ухо. — Ладно, я пойду в свою комнату и полежу немного… Почитаю что-нибудь… Если что-то нужно, то дай мне знать.       Ракель без всяких эмоций на лице хочет развернуться и уйти в свою комнату, но ее окликает Блер.       — Э-э-э, Ракель, подождите, пожалуйста, — спокойно просит Блер.       Ракель медленно поворачивается к Блер и без эмоций смотрит на нее.       — В чем дело? — интересуется Ракель.       — Вам тут прислали какое-то письмо, — неуверенно отвечает Блер.       — Письмо?       — Да… Правда я не знаю от кого оно, ибо подписи никакой нет.       С этими словами Блер вручает Ракель конверт с письмом.       — Что? — округляет глаза Ракель. — Нет подписи?       Ракель с ужасом во взгляде резко забирает письмо из рук Блер и осматривает его со всех сторон.       — О, боже мой… — начинает все больше нервничать Ракель.       — Вы знайте, от кого оно? — интересуется Блер, крепко сцепив пальцы рук.       — Да… Кажется, я знаю, от кого это письмо… Точнее, догадываюсь о том, кто мог его написать.       Дрожащими руками раскрыв конверт и отойдя в сторону, Ракель начинает про себя читать письмо, которое она находит в нем. И с каждым новым словом в тексте ее сердце стучать все сильнее и быстрее.       «Приветствую тебя, Ракель Кэмерон!       Я вижу, что дела у тебя идут, мягко говоря, не очень хорошо. Буду откровенен, я очень рад этому развитию событий. Тебя бросили все твои родные и близкие… Ты осталась одна… А значит, тебя больше некому защитить и поддержать. Ах, ты бедненькая моя… Все бросили тебя… Ох… Ох… Ох…       Но знаешь, дорогая моя, а именно этого я и добиваюсь! Да-да, я хочу окончательно извести тебя и превратить твою жизнь в бесконечный ад. И запомни, я не остановлюсь в своих деяниях до тех пор, пока не получу желаемого. До тех пор, пока я увижу, что у тебя нет сил сопротивляться мне, и ты готова сдаться в борьбе со мной… Если ты окажешь хоть малейшее сопротивление, то я буду и дальше изводить тебя и давить на твои самые слабые места.»       Пока она читает это письмо, Ракель на всякий случай решает присесть на диван, потому что знает, что от Саймона можно ожидать любой глупости. А после того как она на секунду отрывает взгляд от письма и глубоко вздыхает, девушка продолжает дальше пробегаться по тексту:       «…Пока что я вижу, что ты все еще намерена бороться со мной и заставить меня заплатить за то, что тебе пришлось пережить по моей вине тогда, полтора года назад. Да… Однако я советую тебе сдаться, девочка моя. Потому что все твои усилия будут бесполезны. Что бы ты ни делала, победа все равно останется за мной. Нет… Если ты, конечно, хочешь испытывать тяжелые муки и невыносимые пытки, то пожалуйста – продолжай сопротивляться. Если честно, мне будет только в радость подольше помучить тебя и понаблюдать за тем, как ты страдаешь. Я люблю растягивать удовольствие. Люблю очень долго кого-то мучить и заставлять чего-то ждать. Это такое прекрасное чувство… М-м-м-м…»       С каждой секундой Ракель все больше начинает казаться, что земля уходит у нее из-под ног, а слова в данном письме не дают ей никакой надежды на лучшее. Девушка все больше понимает, что ей не удастся просто так отделаться от Саймона, и он все равно добьется своего, несмотря на все ее попытки найти способ уничтожить его.       На несколько секунд девушка снова перестает читать письмо, придя в ужас от мысли, что она проиграет Саймону и позволит этому ужасному человеку сделать с ней все, что он пожелает. Но затем Ракель набирает в легкие побольше воздуха и продолжает читать письмо от своего обидчика:       «…Однако помни, что сопротивляться осталось совсем немного. Я все-таки не собираюсь до бесконечности терпеть то, что ты пытаешься сопротивляться мне и ищешь способ избавиться от меня. Рано или поздно придет твой час расплаты за все то, что мне пришлось пережить по твоей вине. Так что я советую тебе перестать умолять своих знакомых и друзей помочь тебе спастись от меня… А хотя… Кого ты можешь попросить о помощи, если все тебя бросили и предали? Да и зачем им помогать той, что психически здорова. Я думаю, что, по крайней мере, твои подружки и возлюбленный уже убедились в этом и не намерены даже просто разговаривать с тобой.       Впрочем, в одиночку ты тоже не сможешь ничего сделать, как бы усердно ты ни пыталась найти на меня управу. Помни, сейчас ты абсолютно беспомощна и ничего не сможешь сделать против меня. Это была одна из целей в моем списке. Однако у меня есть еще другие, которые я собираюсь осуществить в самое ближайшее время. Что это цели – ты пока что не узнаешь. Но когда придет время, ты узнаешь, что я для тебя приготовил. А пока что продолжай жить в неизвестности и мучиться от неизвестности.       Пока что это все, что я хотел тебе сказать. Вообще, есть много всего, что я хочу тебе рассказать. Но, пожалуй, я не буду тебя так сильно шокировать… А то тебе уже никакие нашатырные спирты не помогут. Буду готовить тебя к проигрышу и раскрывать свои планы постепенно. Мне нравится не те пытки, что убивают сразу, а те, что сначала очень долго мучают и только потом уже убивают наповал.       Надеюсь, ты прислушаешься к моим советам и будешь послушной и умной девочкой, которая поймет, что играть с дядюшкой Саймоном не стоит, поскольку это может стоить тебе очень дорого. Будешь делать все, что я скажу, – пострадаешь меньше. А продолжишь быть упрямой ослицей – не видать тебе покоя.       Желаю тебе хорошего дня, дорогая моя Ракель.       С наилучшими пожеланиями, Саймон Г. Р.»       Еще несколько секунд Ракель сидит на диване и пустым взглядом смотрит в одну точку. Саймон прямым текстом заявил ей, что она может перестать что-либо делать, ибо это не поможет ей спастись от него и той мести, которую он хочет осуществить. Умом девушка прекрасно понимает, что этот мужчина прав, ибо ей и правда не к кому обратиться за помощью, и она не знает, как спастись от него своими силами.       Казалось бы, в этой ситуации не остается ничего другого, кроме как сложить руки и ждать, когда этот ужасный человек захочет действовать. Ждать неделями, месяцами или даже годами, когда он захочет покончить с ней. Находиться в подвешенном состоянии и каждый день просыпаться в неведении и задаваться вопросом, а не этот ли день станет для нее последним. Подобное ожидание равносильно любой пытке. И Саймон определенно это понимает, поскольку он хочет извести Ракель морально. Пытать ее неизвестностью. Пытать до тех пор, пока она не смирится со своей судьбой и не поймет, что вскоре придет ее конец.       Блер все еще стоит на месте и никуда не уходила, пока Ракель читала письмо от Саймона. Сначала она с грустью во взгляде смотрит на девушку, а потом неуверенно подходит к ней и слегка дотрагивается до ее плеча.       — Что написано в этом письме, Ракель? — осторожно спрашивает Блер. — От кого оно?       Однако Ракель ничего на это не отвечает и продолжает смотреть в одну точку. Это заставляет Блер начать искренне переживать за девушку, которая резко бледнеет и явно выглядит испуганной и чем-то шокированной.       — Ракель, с вами все в порядке? — проявляет беспокойство Блер. — Вам плохо?       — Нет… — тихо, медленно произносит Ракель.       — Может быть, принести вам воды?       — Не надо… Не надо…       — Что написано в том письме, раз вы так резко побледнели?       — Ничего…       Через пару секунд Ракель качает головой, пока в ее глазах медленно появляются слезы.       — Ничего не написано… — тихо повторяет Ракель. — Ничего… Ничего… Ничего!       Ракель кладет письмо с конвертом на край дивана, резко соскакивает и со слезами на глазах убегает в ванную комнату, в которой она запирается на замок и снова начинает горько плакать в полном одиночестве, не замечая, как смахивает письмо с конвертом на пол, когда встает с дивана.       — Ракель… — с грустью во взгляде произносит Блер.       Блер смотрит Ракель вслед до тех пор, пока та не закрывается в ванной комнате. Несколько секунд служанка о чем-то думает с грустью во взгляде, а затем хочет подойти к дивану и поднять письмо с пола, чтобы чуть позже вернуть его девушке. Но в этот момент в гостиную заходит Терренс, и она, слегка вздрогнув отступает назад. К слову, мужчина выглядит немного поспокойнее, чем раньше, но все еще кажется очень хмурым и чем-то недовольным. Он видит, как Ракель в слезах убегает в ванную комнату, поскольку она пробегает в нескольких метрах от него. И обращает внимание на стоящую рядом с диваном Блер, которая складывает руки перед собой.       — Что это с ней такое? — сухо спрашивает Терренс. — Неужели это очередные женские капризы?       — Э-э-э, она… — хочет неуверенно сказать Блер. — Она…       Впрочем, растерянной Блер не приходиться ничего объяснять, так как Терренс переводит взгляд на пол и видит письмо от Саймона, которое Ракель случайно обронила на пол.       — О, а это что такое? — задумчиво задается вопросом Терренс. — Это ее?       Терренс поднимает конверт и бумажку, к которой начинает проявлять интерес.       — Интересно… — задумчиво произносит Терренс. — От кого это?       Терренс присаживается на диван и начинает внимательно читать письмо, которое только что поднял с пола. И когда он доходит до самой последней строчки, мужчина качает головой.       — Не могу в это поверить… — тихо бубнит себе под нос Терренс. — Неужели Саймон так и будет мучить ее? До тех пор, пока ему не надоест? А надоесть ему может еще очень нескоро. Этот ублюдок любит тянуть…       Терренс еще раз пробегается глазами по всем строчкам, которые там написаны.       «Твою мать, и чего Рингер прицепился к ней? — задается вопросом Терренс. — Чего ему надо от этой девчонки? Я никак не могу понять, чего он хочет добиться.»       Терренс резко выдыхает.       «Что за гнусный тип… — качает головой Терренс. — Значит, ему нравится пытки, которые убивают медленно, но верно… Неужели этот ублюдок собрался мучить ее до тех пор, пока она вообще не сдохнет?»       Терренс раздраженно рычит с закатанными глазами.       «Ар-р-р, терпеть не могу этого Саймона Рингера! — со злостью во взгляде думает Терренс. — Этот ублюдок и так натворил уже кучу дел. Не будь его в наших жизнях, то все было бы нормально. По крайней мере, я бы уж точно жил спокойно.»       Терренс кладет письмо на колени и нервно потирает руки.       «Гореть тебе в аду, ублюдок… — думает Терренс. — Ненавижу тебя… Ненавижу…»       Может быть, где-то в глубине души Терренсу жаль Ракель, которой приходиться страдать из-за, казалось бы, бесконечных пыток Саймона, который ни за что не остановится и пойдет до конца, чтобы осуществить свои желания. Но с другой стороны, у него нет никакого желания помогать ей. Из-за ее полного безразличия к нему он и сам не хочет интересоваться ее делами, решать проблемы своей девушки и так или иначе поддерживать ее. И тот факт, что все считают ее сумасшедшей, и она невольно подтверждает это, ведя себя достаточно агрессивно со многими людьми, тоже заставляет его держаться от неуравновешенной девушки подальше и позволить ей самой решать свои проблемы.       «Хоть мне и жаль ее, пусть она сама решает свои проблемы… — решает Терренс. — Я не собираюсь помогать той, которой всегда было плевать на меня. Пусть она только скажет, что мы можем расстаться, и затем катится к черту. Пусть живет своей жизнью, которая больше меня не волнует. Я буду разбираться с Рингером только в том случае, если он посмеет так или иначе тронуть меня. Если эта тварь захочет что-то сделать со мной или моими близкими. Тогда я точно придушу его собственными руками.»       Терренс резко вздыхает и проводит руками по своему лицу. А затем он бросает взгляд в сторону и видит, что Блер все еще стоит на том месте, где и стояла с того момента, как он зашел в гостиную. Юная служанка выглядят немного напряженной и испуганной и будто бы боится сдвинуться с места и так или иначе разозлить этого человека, который в последнее время выглядит далеко не добрым и ласковым.       — О, Блер, хорошо, что ты здесь, — спокойно говорит Терренс. — У меня будет к тебе одна просьба.       — Какая? — тихо спрашивает Блер.       — Не говори Ракель о том, что я прочитал это письмо.       — Не говорить?       — Да… И еще… — Терренс берет в руки конверт и письмо и вручает их Блер, которая забирает эти вещи, немного неуверенно смотря на мужчину. — Возьми это письмо и спрячь где-нибудь у себя в комнате.       — Э-э-э, хорошо… — кивает Блер.       — Я потом решу, что с ним делать: выбросить или хранить дальше. Пока пусть оно будет у тебя. Хорошо?       — Хорошо… Я сохраню его.       — Спасибо, Блер.       Терренс спокойно встает с дивана и поднимается по лестнице на второй этаж, задумавшись о чем-то своем. Блер какое-то время смотрит ему вслед, а как только мужчина скрывается из виду, девушка переводит взгляд на письмо и решает прочитать его. И его содержание приводит юную служанку во все больший шок с каждой секундой.       «Господи… — с ужасом в глазах думает Блер. — Неужели это тот самый тип, который уже пытался испортить ее репутацию и оклеветать? Неужели он опять принялся за свое? Что если он имеет какое-то отношение к тому, что отношения Терренса и Ракель сильно ухудшились в последнее время?»       Блер отрывает взгляд от письма.       «Да, они и раньше не очень хорошо ладили и практически не разговаривали, — думает Блер. — Вели себя как чужие люди, которые никогда не любили друг друга. Но ведь мы со служанками не раз слышали их ругань. Слышали, как ужасно Терренс обращается с Ракель. Иногда он перегибает палку и ведет себя как настоящий подонок, который едва ли не хочет сделать из своей девушки пленницу…»       Блер тихо вздыхает.       «Боже, хоть бы Ракель не досталось от этого человека… — выражает надежду Блер. — Он так близок к тому, чтобы поднять на нее руку… Если этого еще не случилось…»       Блер нервно сглатывает.       «Может, будет лучше, если они расстанутся? — задается вопросом Блер. — И Ракель жила бы своей жизнью, и Терренс перестал бы быть таким хмурым и расстроенным… Зачем мучить себя и жить вместе, раз вам так плохо вместе?»       Блер качает головой.       «Еще эта ситуация с Саймоном… — тихо вздыхает Блер. — Бедная Ракель… Она не заслужила всего, что с ней происходит. Не заслужила все те пытки, которым ее хочет подвергнуть этот Саймон Рингер. Не заслужила такого ужасного обращения к себе. Даже если она не очень сильно любит Терренса, это не значит, что эта девушка должна страдать.»       Блер переводит взгляд на одно из окон в гостиной.       «Она ведь ни в чем не виновата, — с жалостью во взгляде думает Блер. — Во всем виноват только Саймон. Только он должен страдать и платить за все, что он делает. Делает по непонятной причине…»       Блер качает головой.       «Господи, ну почему Ракель приходиться так страдать? — недоумевает Блер. — Почему? Когда закончатся все ее беды? Когда она сможет жить спокойной жизнью? Как она может оставаться сильной, храброй и счастливой, если ей приходиться постоянно с чем-то сталкиваться?»       Блер тихо вздыхает.       «В любом случае ты сильная, Ракель, — думает Блер. — Я всегда была твоей поклонницей. Всегда восхищалась твоей силой духа. Даже если тебе сейчас очень трудно, ты справишься. Просто держись и не сдавайся этому подонку, который тронулся умом и пытается настроить всех против тебя. Лично я ни за что не поверю ни чему, что он захочет нам наговорить. И мне жаль, что твои самые близкие люди все-таки решили, что он прав. Что Терренс, что твои подружки… Они поступили с тобой некрасиво. Очень некрасиво… Но ты должна справиться. Даже если ты осталась одна. Держись, милая, держись. Я верю в тебя. Верю.»       Спустя несколько секунд Блер решает отбросить все эти мысли в сторону и спрятать письмо от Саймона по просьбе Терренса. Поэтому она быстро поднимается по лестнице на второй этаж, забегает к себе в комнату и просто кладет его в один из ящиков письменного стола. А сразу же после этого юная служанка немного поправляет прическу, одергивает свое платье, спускается вниз и приступает к работе, которой у нее сейчас очень много.       

***

      Похоже, что Саймон полностью удовлетворен тем, что происходит на данный момент. Стоя у окошка, через которое в маленькую комнатушку пробивается немного света, мужчина уже во всю мечтает о том, как почувствует сладкий вкус победы после мести Ракель и добьется всех своих целей, который он перед собой поставил.       — Отлично… — широко улыбается Саймон. — Эта мерзкая девчонка осталась совсем одна. Теперь ей некому помочь. Никто даже не думает об этом. Кэмерон и сама уверена в том, что она находится в абсолютно безвыходной ситуации. Все близкие считают ее свихнувшейся и не спешат связываться с якобы больной. Ну а сама уже она наверняка успела призадуматься над своими отношениями с подругами после того как я натравил ее на одну из них.       Саймон ехидно хихикает и качает головой.       — Вот так вот, Ракель… — уверенно говорит Саймон. — Теперь ты убедилась в том, что я не собираюсь играть с тобой в игрушки. Я уже написал тебе письмо, в котором сказал, что для начала буду очень медленно пытать тебя. Чтобы у тебя не осталось сил и желания бороться со мной. Ну а потом я столь же медленно начну убивать тебя. Да-да, девочка, ты сдохнешь. И поверь мне, никто не узнает, кто тебя убил и как. Ибо я сделаю все, чтобы замести следы и сделать все очень тихо и без пыли.       Саймон тихо усмехается.       — Мне уже не терпится расквитаться с тобой, — гордо приподнимает голову Саймон. — Никогда не любил тебя ни как человека, ни как модель, ни как актрису. Я вообще никогда не любил тебя. И всегда буду ненавидеть! А почему – ты узнаешь только тогда, когда придет твое время подыхать.       Саймон начинает поглаживать подбородок.       — Жаль, конечно, что мой первый план провалился, — задумчиво говорит Саймон. — Жаль, что мне не удалось настроить против тебя весь мир, когда я оклеветал и унизил тебя. Я мечтал, чтобы люди забыли о тебе и перестали восхищаться тобой, ибо ты не заслужила такие лавры. Так что… Тебе придется пережить еще несколько ужасных пыток дядюшки Саймона, который не прощает обид и не забывает тех, кто встает у него на пути и пытается пойти против него.       Саймон самодовольно смеется с широко раскрытым ртом.       — Ах, Ракель Эллисон Кэмерон… — качает головой Саймон. — Я так долго ждал этого момента… Ждал момента, когда наконец-то увижу тебя униженную и полностью раздавленную. И очень скоро это случится… Скоро ты будешь валяться у моих ног и умолять оставить тебя в покое. И заливаться слезами, когда я дам тебе шанс сказать свои последние слова. Которые я, может быть, передам тем, кто сейчас отвернулся от тебя.       Все это время Саймон крутит в руках золотую обертку от конфеты, которую он нашел в кармане своей куртки. А пока он думает о том, как очень скоро отомстит Ракель за все плохое, в комнату входит Ричард, который тихонько стонет, проводя одной рукой по своему лицу и держа какие-то продукты в руках. Все это время Рингер был у него дома и ждал, пока его сообщник вернется из магазина, куда он ходил, чтобы постараться что-то себе купить.       — Ох, блять, как же меня достали всякие попрошайки на улице, — раздраженно говорит Ричард. — Такое впечатление, что я похож на какого-то щедрого богача, который раздает свои деньги налево-направо. Хотя на самом деле у меня денег едва на пожрать хватает.       Ричард раздраженно рычит и вместе с продуктами направляется в небольшую кухоньку.       — Вон мне едва хватило денег на жрачку… — добавляет Ричард и немного небрежно закидывает в холодильник все, что купил. — Жру какое-то дерьмо, от которой у меня постоянно болит живот. А так хочется пожрать чего-то нормального.       Ричард возвращается в комнату, где сейчас находится Саймон.       — А кассирша еще и решила поиздеваться надо мной, когда мне не хватило несколько долларов на кое-что, — признается Ричард. — Сказала, чтобы я нашел себе работу вместо того, что пищать и считать гроши. Ха! Мне что идти работать каким-нибудь уборщиком или грузчиком за жалкие гроши? Да я как был нищебродом, так им и останусь!       — Не кипятись, Ричард, — спокойно отвечает Саймон. — Успокойся, пожалуйста.       — Да знайте, как меня все это достало! Почему каждый считает своим долгом сказать мне, что надо искать работу или хотя бы идти учиться?       — Поверь, приятель, я и сам сталкиваюсь с этим каждый день. И попрошайки на улице постоянно клянчат у меня деньги, даже если у меня самого их вообще нет, и я едва концы с концами свожу. И незнакомые люди говорят, что я должен идти работать. Хотя в моем возрасте найти работу очень сложно. Тебя-то еще могут куда-то взять. А куда возьмут сорокалетнего мужика? Да никуда!       — Спасибо, но я лучше кого-нибудь ограблю или грохну по приказу какого-нибудь мужика. Он будет относиться куда лучше и заплатит куда больше, чем те, кто считает своих работников пылью и платит им гроши.       — Абсолютно согласен.       — Ох, блять… — Ричард с тихим стоном проводит руками по лицу. — Как мне все это надоело…       — Потерпи немного, Ричард, — спокойно советует Саймон. — Я верю, что мы заживем намного лучше после того как месть будет совершена.       — Хотелось бы верить…       — Не думай об этом. Лучше сосредоточься на нашей главной цели. Мы не должны сдаваться прямо сейчас, когда прошли уже половину пути.       — Я знаю, Саймон. Но поймите меня: я терпеть не могу всех этих попрошаек, которые строят жалостливые лица и смотрят на меня щенячьими глазами, когда клянчат бабки хотя бы на буханку хлеба.       — Понимаю. Но прошу тебя, выкинь эти мысли из головы. Сейчас я намерен шантажировать Ракель и внушить ей, что она абсолютно беспомощна, и ничто не сможет спасти ее от меня. И поверь мне, эта девчонка точно клюнет на мою удочку и поверит, что ее и правда ничто не спасет. К тому же, я более, чем уверен, что она даже в полицию не пойдет, потому что будет думать, что ей там не помогут.       — Ох… — устало стонет Ричард. — Да еще и сейчас ко мне пристала какая-то дворовая псина и едва не нагадила мне на ботинки. Я думал, что прибью эту шавку, если бы она испортила их. Они и так у меня они единственные!       — Ричард, ты думаешь не о том, о чем нужно.       — Простите, Саймон… — Ричард проводит руками по лицу. — Просто бесит все это…       — Постарайся не думать об этом и успокоиться, — похлопав Ричарда по плечу, с легкой улыбкой говорит Саймон. — Думай о том, что сейчас важно для нас обоих.       — Вы же знайте, что я полностью поддерживаю вас и готов сделать все что угодно, — с хитрой улыбкой уверенно отвечает Ричард. — Вы уже прошли почти половину пути. Вам осталось сделать лишь чуть-чуть, чтобы ощутить тот восхитительный вкус победы.       — Да, я уже не могу дождаться…       — Готов поспорить, что она убьет себя, если вы доведете ее до отчаяния и глубочайшей депрессии.       — Главное, чтобы она не сделала это раньше, чем мне это нужно. А иначе весь мой план потеряет весь смысл.       — Ну почему же? Не удастся поквитаться с девчонкой, так разберетесь с ее возлюбленным. Точнее, почти что бывшим парнем.       — За него не переживай. С ним я тоже обязательно разберусь. Он никуда от меня не денется. Даже если этот парень решит, что избавится от дядюшки Саймона, бросив эту девушку.       — Много же у вас дел…       — Да уж, скучать не придется…       В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой Саймон бросает взгляд на окно, рядом с которым сейчас стоит.       — Кстати, а вы уже отправили Ракель письмо счастья? — с хитрой улыбкой интересуется Ричард.       — Да, отправил, — уверенно отвечает Саймон. — И по моим подсчетам она его уже получила. Служанки уже достали его из почтового ящика и передали этой красотке.       — Определенно…       — Слышь, Ричи… — Саймон с хитрой улыбкой хлопает Ричарда по плечу. — Как ты думаешь, Ракель хлопнулась в обморок после того как прочитала это письмо?       — Скорее всего, — пожимает плечами Ричард. — Ведь все эти девки такие впечатлительные. Им скажи какую-нибудь шокирующую весть, так они начинают падать без чувств с мучительными стонами.       Ричард презрительно усмехается, скрестив руки на груди.       — Ах, бедняжка! — иронично восклицает Ричард. — Сколько же всего ей пришлось пережить за эти дни. Да и за всю жизнь…       — Она говорила об этом во всех своих интервью, — отмечает Саймон. — Давила на жалость. Понимала, что людей с печальными судьбами любят больше. Знала, что ее захотят пожалеть.       — Или ей просто подсказали.       — Может быть. Менеджеры не глупые и знают, как продвинуть любую звездочку. Вот Кэмерон и сказали постоянно давить на жалость. И это прокатило.       — Да уж, еще как прокатило…       — Что ж, ну раз она позиционирует себя сильной и храброй девчонкой, то пусть это докажет на деле. Пусть выдержит все, что я для нее приготовил.       — Это точно! Какая там ее любимая фраза? Оставайся сильной, храброй и счастливой? Или что-то вроде.       — Именно эта.       — Наверное, тоже менеджеры придумали.       — Кто знает. В любом случае будь уверен, она точно больше таковой не будет после того как потеряла всякую поддержку в лице своих близких людей и поняла, что ее ситуация безвыходная.       — Она уже давно это поняла. Не беспокойтесь.       В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой Саймон о чем-то задумывается. А затем он бросает короткий взгляд в сторону и смотрит на Ричарда, который выглядит немного усталым.       — Ладно, Ричард, я думаю, тебе надо немного отдохнуть, — уверенно говорит Саймон. — А то ты выглядишь усталым…       — Я не нужен вам? — уточняет Ричард.       — Нет-нет, пока что можешь быть свободен. Отдохни, поспи, с девочками поразвлекайся… А как только ты мне понадобишься, то я позвоню тебе.       — А вы не хотите остаться на ужин? Сейчас что-нибудь соображу, и мы вместе поедим.       — Нет, я лучше пойду к себе домой. Тоже отдохну. А то я что-то устал.       — Что ж, хорошо, — пожимает плечами Ричард. — Не буду вас задерживать.       — Тем более, что мне придется еще долго ковылять пешком. Ты же знаешь, что моя машина окончательно сдохла, а денег на ремонт у меня нет.       — Понимаю… Но если вам что-то нужно, звоните мне в любое время суток. Я брошу все свои дела и приду к вам сразу же.       — Обязательно.       Ричард и Саймон на прощание пожимают друг другу руку и обмениваются легким хлопком по спине.       — До встречи, парень, — с легкой улыбкой произносит Саймон.       — До свидания, Саймон, — дружелюбно прощается Ричард.       Через пару мгновений Ричард провожает Саймона до входной двери, открывает ее и закрывает, когда он покидает его комнату. Рингер довольно быстро покидает обшарпанное общежитие, в котором ему до смерти противно находиться, закрыв нос рукой, чтобы не нюхать те тошнотворные запахи, что воцарились в воздухе.       Выйдя на улицу, Саймон начинает медленно идти куда-то на своих ногах, по дороге снова думая о своих грандиозных планах на будущее и предвкушая момент, когда его месть наконец-то будет свершена. Мужчине очень хочется увидеть лицо Ракель в тот момент, когда она поймет, что ее уже ничто и никто не спасет. Когда Рингер мог бы сделать с бедной, несчастной девушкой все, что ему только в голову придет…       «Скоро я наконец-то отомщу этой девчонке и буду самым счастливыми человеком на свете, — с хитрой улыбкой думает Саймон с широченной улыбкой. — Половина пути уже пройдена. Осталось совсем чуть-чуть до того момента, как я окажусь в двух шагах до финала. Финала, который станет счастливым для меня и печальным для моей любимой Ракель.»       Саймон тихонько, с долей презрения усмехается, на ходу накинув на себя капюшон от своей серой толстовки.       «Все проходит даже намного лучше, чем я ожидал, — мысленно отмечает Саймон. — Думал, что мне придется повозиться и приложить усилия, но мне почти что не приходиться ничего делать. Люди почти сразу же верят мне и ополчаются против этой девчонки. Или же они и так прекрасно видят, что она из себя представляют…»       Саймон тихонько, ехидно усмехается.       «Кстати, а я, кажется, совсем позабыл про родственников этой девчонки… — думает Саймон. — Желая попугать ее друзей и настроить Терренса против своей девушки, я совершенно забыл про ее любимых тетушку и дедушку… А ведь я вполне могу позвонить им… Ну или просто рассказать им, что натворила их любимая девочка… А то они запросто могут побежать к своей девочке и начать утешать ее. А мне это не нужно. Я хочу, чтобы ее бросили все, включая родственничков.»       Саймон слегка прикусывает губу и начинает гладить подбородок.       «К тому же, можно придумать что-нибудь такое, чтобы и их заставить отвернуться от нее… — решает Саймон. — Не могу же я упустить этот момент и позволить этим двоим попытаться сделать что-то против меня.»       Саймон хитро улыбается.       «Но ничего, я быстро что-нибудь придумаю, — думает Саймон. — А то получилось не очень интересно… Мамашу МакКлайфа я припугнул, а про родственничков Кэмерон забыл. Нет, так дело не пойдет.»       Еще немного поразмышляв над тем, какую боль еще причинить Ракель, чтобы она окончательно сломалась и сошла с ума из-за всего, что сейчас происходит, Саймон пока что решает отложить этот вопрос на потом и просто немного отдохнуть, чтобы завтра с новыми силами снова продолжать осуществлять свои замыслы и медленно, но верно приближаться к своим заветным мечтам, о которых он грезит уже на протяжении долгого времени.