История разбитых сердец

      Прошла пара недель. За это время не происходит ничего особенного. Никому не приходиться из-за чего-то переживать или проходить через какие-то потери. Время около двенадцати часов дня. Терренс, Питер и Даниэль находятся в доме последнего. А точнее, в его гараже, где в последние несколько дней парни очень много репетируют, оттачивают свои навыки и исполняют различные песни. Тур, в который их недавно пригласили Лиам Колфилд, Закари Джефферсон, Бредли Чарльз и Нейтон Чедвик из группы «The Loser Syndrome», начнется уже очень скоро. И поэтому им нужно готовиться и очень много работать над тем, чтобы не ударить лицом в грязь. Впрочем, у друзей не возникает никаких проблем, и каждый вкладывает в свою игру душу и сердце.       Питер превосходно отбивает ритм на ударных, получая огромное удовольствие от процесса игры, и время от времени подпевает в микрофон своим приятным голосом с хрипотцой и даже исполняет небольшие сольные партии. Даниэль играет на бас-гитаре как настоящий профессионал, подпевает в микрофон своим бархатистым голосом и с удовольствием исполняет несколько сольных строчек. Ну а Терренс, пожалуй, является самым главным и очень важным дополнением. Его бесподобная игра на соло-гитаре и абсолютно чистый, завораживающий и сильный вокал, от которого сердце иногда пропускает удары, выше всех похвал. Люди определенно не зря говорят, что этот человек обладает талантом к игре и пению. Он действительно рожден для того, чтобы стать солистом группы или сольным исполнителем. Это и есть его настоящее призвание.       Сначала группа, у которой пока что еще нет определенного названия, исполняет пару каверов. Один из них Терренс, Питер и Даниэль исполнили для своего первого видео, которое впоследствии выложили в Интернет. То видео очень быстро стало популярным в Сети, а через какое-то время его увидели участники группы «The Loser Syndrome», которая пригласила их в свое небольшое американское турне. А сейчас они решают сыграть некоторые собственноручно написанные песни, которые им особенно нравятся и хотели бы спеть для одного из своих видео.       И вот спустя долгое время парни заканчивают исполнять последние аккорды в одной из своих песен. Когда она заканчивается, Питер резко подбрасывает свои барабанные палочки в воздух и без проблем ловит их обе. Разумеется, мужчина долго тренировался, чтобы исполнять этот трюк и научиться еще некоторым, которые ему понравились. Закончив исполнять свою партию на бас-гитаре, Даниэль поднимает руку вверх и слегка задирает голову, немного тяжело дыша с широкой улыбкой на лице. А Терренс, закончив исполнять свое гитарное соло, слегка встряхивает головой и делает пару шагов назад, одной рукой держась за гриф гитары, а другую подняв вверх вместе с головой.       Пожалуй, эта репетиция стала одной из самых лучших за все время. Связано ли это с тем, что Терренс приобрел стимул и способность радоваться жизни после того как помирился с Ракель – неизвестно. Да, раньше он также очень хорошо играл и никогда не фальшивил при пении, хотя и не проявлял особого энтузиазма и воспринимал это как рутинную работу. Но сейчас его игра стала во много раз лучше, а в пении появилось еще больше силы и энергии, которые способны всех взбодрить.       — Отличная работа, ребята, — с легкой улыбкой посмотрев на своих друзей, бодро хвалит Терренс. — Мы все здорово отработали сегодняшнюю репетицию.       — Согласен, это было классно! — уверенно соглашается Даниэль, затронув пару струн, которые издают тихие звуки. — Это одна из наших самых лучших репетиций за все время.       — Абсолютно согласен с тобой, — отложив в сторону свои барабанные палочки, воодушевленно произносит Питер. — Настроение – на высоте!       — О да, настроение улучшилось в разы!       — А-а-а, черт! — Питер начинает активно жестикулировать. — Как же давно я не чувствовал такую мощную энергию! Пожалуй, я еще никогда не дубасил по барабанам с таким огромным удовольствием.       — Эх, мужики, чувствую, что с такой игрой мы точно станем настоящими звездами, — уверенно предполагает Даниэль. — Нас обязательно надолго запомнят. Если мы сыграем для всех столь же бесподобно и надерем всем задницы, то для нас это будет пропуск в шикарную жизнь.       — Да с таким бесподобным вокалистом нас просто обязаны заметить. Такой сильный голос точно не оставит никого равнодушным!       — Но все-таки мне порой кажется, что нам чего-то не хватает… — задумчиво признается Терренс, рукой проводя по всему гитарному грифу. — Я считаю, что… Нам нужно еще что-то, чтобы точно надрать всем задницы.       — Да ладно, приятель, у нас и так все чики-пуки! — с широкой улыбкой машет рукой Питер. — Ты главное – голос свой береги, а там нам уже ничего не будет страшно.       — Ага, если не сможешь петь, то успеха нам точно не видать, — кивает Даниэль.       — Я серьезно, ребята, — уверенно произносит Терренс. — У нас правда все замечательно, и мы все прекрасно играем и поем. Но все равно что-то не то… Не хватает какого-то огонька… Какой-то энергии…       — А по-моему, все у нас классно! Играем мы здорово, да и поем хорошо и не фальшивим… — Даниэль быстро прочищает горло. — Я получаю реальное удовольствие от игры!       — Эй, ну вы что реально не чувствуйте, что нам чего-то очень сильно не хватает? Если что-то изменить, то все станет намного круче!       — В чем дело, Терренс? — удивляется Питер. — Почему ты на каждой нашей репетиции настаиваешь, что нам чего-то не хватает, и мы должны пересмотреть наш материал? Лично меня все абсолютно устраивает, и я играю с удовольствием.       — И правда, МакКлайф… — соглашается Даниэль. — Ты как будто хочешь покритиковать нас, но не знаешь, к чему придраться, ибо мы с блондином просто великолепны.       — Дело не в вас, парни, — спокойно отвечает Терренс. — Вы оба играйте великолепно и поете без ошибок. Дело в том, что нам просто чего-то не хватает.       — Что, приятель… — Даниэль тихо усмехается. — Все никак не придешь в себя из-за того, как помирился с Ракель? Поэтому ты такой странный и будто ошарашенный?       — Ох, походу, до вас все слишком долго доходит… — устало стонет Терренс.       — Реально, Терри, ты как будто до сих пор веришь, что твои отношения с Ракель подошли к концу, — отмечает Питер. — И поэтому тебя вечно что-то не устраивает.       — Неправда!       — Да, раньше мы с Дэном и правда были недовольны нашей игрой из-за того, что ты все делал без энтузиазма. Но сейчас-то все, мать твою, классно!       — Вот именно! — держа в руках свою бас-гитару, бодро говорит Даниэль. — Наша игра стала намного лучше во многом благодаря тому, что ты, наш главный вокалист и гитарист, наконец-то помирился со своей любимой девушкой и вновь начал радоваться жизни.       — Вы это прекрасно знайте, — спокойно говорит Терренс. — Потому что я рассказал вам об этом сразу же, как только мы встретились.       — Вот клянусь, чувак, если я когда-нибудь встречусь с Ракель, то лично поблагодарю ее, — с легкой улыбкой уверенно заявляет Питер. — За то, что она вдохновила тебя снова начать радоваться жизни и к чему-то стремиться.       — Да за то, что она совершила такое чудо и вернула нам нашего Терренса, мы определенно должны быть ее должниками, — бодро отмечает Даниэль. — Ведь не будь у нас вокалиста, то все провалилось бы к черту. Мы бы никогда не получили шанс стать звездами.       Терренс ничего не говорит и со скромным смешком качает головой, наблюдая за своими веселыми друзьями.       — Ох, парни, ну и что же мне с вами делать? — устало вздыхает Терренс, оставив свою гитару там, где она раньше была. — Я уже несколько недель пытаюсь убедить вас в том, что мы далеко не идеальны, но вы упорно не хотите это замечать.       — Чувак, да что ты все заладил: нам чего-то не хватает, не хватает, — тихонько стонет Питер. — Все у нас шикарно! А если нам что-то не понравится, то мы обязательно выразим свой протест.       — Но сейчас просто нет причин что-то менять, ибо все и так круто, — кивает Даниэль. — Лично я уже давно заметил, что наша игра стала во много раз лучше, когда мы продолжили репетировать сразу же после примирения Терренса с Ракель. Раньше, конечно, тоже было круто, но сейчас все просто идеально.       — Даже не собираюсь с тобой спорить, приятель! — приподнимает руки перед собой Питер. — Я нисколько не сомневаюсь в нашем успехе.       — Ладно-ладно, потом сами поймете меня, когда перестанете чувствовать ту энергию, которую лично я сейчас не ощущаю, — скрещивает руки на груди Терренс.       — Слышь, МакКлайф, по-моему, ты просто голодный как волк, — тихо хихикает Даниэль. — Поэтому ты и ходишь злой и недовольный.       — Я не злой! И не недовольный!       — Уж мы-то с Питом давно заметили, что ты жрешь огромные порции и обожаешь брать себе добавку.       — Точно, наш черноволосому красавчику просто пора запихнуть в рот бургер, — соглашается Питер. — А лучше два!       Питер начинает массирует шею и крутить ею в разные стороны.       — Хотя я бы сейчас и сам не прочь съесть какой-нибудь бургер из сочной курочки… — мечтательно закатывает глаза Питер. — А лучше двойной… С сыром, огурцами и кетчупом…       — Так, Роуз, заткнись! — затыкает уши Терренс. — А иначе ты и правда вынудишь меня поехать в ближайшее кафе и купить себе огромный вкусный бургер.       Желание Терренса что-нибудь съесть дает о себе знать, когда он чувствует у себя в животе легкое урчание, которое сразу же улавливают Даниэль с Питером, начавшие тихонько хихикать.       — О да, живот МакКлайфа ясно дает нам все понять, — по-доброму усмехается Даниэль, отложив свою бас-гитару в сторону.       — Э-э-э, слушайте, парни, мне кажется, что сейчас самое время сделать небольшой перерыв, — немного потянувшись, задумчиво говорит Питер. — Если честно, то я немного подустал… Отдохнем чуть-чуть, сожрем что-нибудь вкусненькое и снова продолжим играть.       — Отличная мысль! — слегка улыбается Терренс. — Мы репетировали не так долго, но вполне можем немного опустошить холодильник Перкинса и расслабиться на мягком диванчике.       — Согласен, только сразу говорю, что сегодня мне нужно освободиться пораньше, — задумчиво отвечает Даниэль и загадочно улыбается. — Намного раньше…       — Это еще почему? — удивляется Питер.       — У меня на сегодня есть кое-какие планы, которые не терпят отлагательств.       Терренс и Питер переглядываются и по-доброму усмехаются.       — М-м-м, догадываюсь я, что у тебя за планы, — с хитрой улыбкой говорит Терренс. — Снова отправишься на свидание со своей любимой девушкой?       — А почему бы и нет? — невинно улыбается Даниэль. — Хоть мы и живем вместе, это не значит, что нам можно не ходить на свидания. Мы вообще всегда стараемся удивить друг друга и никогда не отказываемся от совместных прогулок. Вот недавно я ее удивил небольшим сюрпризом, а сегодня утром она сказала, что приготовила для меня кое-что интересное. Дала понять, что сегодня вечером мы куда-то поедем.       — Ну ладно, так и быть! Отпустим мы тебя с Питом к твоей красавице. Мы все ведь прекрасно понимаем. И не возражаем, чтобы тебя увезли куда-нибудь далеко-далеко.       — Ага, пусть поразвлекается со своей красоткой, — по-доброму усмехается Питер.       — Только ты надолго не пропадай, — просит Терренс. — Ты все-таки нам еще понадобишься.       — Не беспокойся, друг мой, не пропаду, — скромно улыбается Даниэль.       — Эй, Терренс, вот ты, наверное, думаешь, почему Даниэль ходит такой улыбчивый и спокойный на следующий день после того как сбегает на свидание со своей красавицей, — задумчиво предполагает Питер. — А я знаю, почему!       — И почему же? — интересуется Терренс.       — Да просто она творит настоящие чудеса! Как только этот парень проводит время с той девушкой, так его уже ничто не может заставить впасть в уныние или стать угрюмым. Можешь сказать ему какие угодно шуточки, но он будет только улыбаться как дебил.       — Просто эта девушка – первая в моей жизни, которая заставляет меня чувствовать себя настолько великолепно, — загадочно улыбается Даниэль. — Мне еще ни с кем было так хорошо, как с ней. Судьба определенно сделала мне подарок, когда привела меня к этой красавице.       — О, только не начинай еще часа два-три рассказывать обо всем, что мы слышали уже раз двести, — закатывает глаза Питер, запустив руки в свои волосы. — А то у меня уши завянут, если я буду слушать одну и ту же историю в сотый раз.       — Согласен, — тихо хихикает Терренс. — Мы вообще-то хотим услышать что-нибудь новенькое, приятель. И очень-очень интересное…       — Ой, да ладно тебе, Пит! — закатывает глаза Даниэль. — Вот когда ты найдешь себе девушку, то хорошо поймешь меня. Будешь сам ходить такой же довольный после каждого свидания с какой-нибудь красоткой и часами рассказывать нам о том, как тебе было круто с ней.       Услышав эти слова, Питер становится заметно грустным и на какое-то время склоняет голову, взяв в руки одну из барабанных палочек, которую он начинает рассматривать.       — Ах да… — с грустью во взгляде более низким голосом произносит Питер. — А я и забыл о том, что из нас троих только у меня нет девушки…       — Извини, чувак, но ты сам виноват в этом, — пожимает плечами Даниэль. — Вокруг ходит столько красоток, а ты все время отнекиваешься и отказываться хотя бы просто с кем-то познакомиться.       — Действительно, Питер, — соглашается Терренс. — Я тебя не понимаю! Это же круто – встречаться с красивой девушкой и проводить с ней время… Ты же столько всего упускаешь! Хотя вполне мог бы быть таким же счастливым, как и мы с Дэном.       — Ох, Терренс, ну хотя бы ты не начинай… — тихо стонет Питер. — Мне один уже все уши прожужжал об этом, а теперь еще и ты принялся за дело.       — Да мы просто хотим, чтобы ты тоже был счастлив! — восклицает Даниэль. — Чтобы и у тебя был кто-то, кто пригрел бы на своей груди, как маленького щеночка.       — Когда придет время, это обязательно случится.       — Такое впечатление, что ты реально боишься девушек и не знаешь, как с ними обращаться.       — Я знаю, как с ними обращаться.       — Все ведь с чего-то начинают, парень. В этом нет ничего постыдного. Я тоже ничего не знал, когда был сопливым ребенком, но постепенно набирался опыта.       — Вот именно, когда-то же нужно начинать! — отмечает Терренс. — Сходи куда-нибудь выпить и потанцевать, найди красивую девчонку и подкати к ней. Парочка комплиментов ее внешнему виду и оплаченный тобой коктейль для нее – и она пойдет с тобой куда угодно.       — О, черт, хоть вообще не начинай с вами разговор о девушках… — закрыв лицо руками, устало говорит Питер.       — Слушай, блондин, если ты и дальше будешь отнекиваться от встреч с девушками, то я тоже начну думать, что у тебя нет никакого опыта в общении с девушками.       — Еще скажи, что я – гей! — хмуро бросает Питер.       — А что, тебе разве нравятся парни?       — Нет!       — Он сказал, что я ему не нравлюсь, — вставляет Даниэль. — Хотя это просто невозможно, потому что я – красавчик!       — Правильно! Потому что ему нравлюсь я!       — Ты тоже мне не нравишься, — уверенно заявляет Питер.       — Что? Да как ты можешь?       — Я не гей, повторяю еще раз! Меня парни не привлекают.       — Да ладно, парень, не стесняйся признаться! Тебя же никто не съест, если ты скажешь, что равнодушен к девушкам. К тому же, однажды я снимался в кино с парнем, который публично назвал себя геем. Классный мужик, между прочим! И лично я уважаю его выбор. Всякое бывает.       — Меня привлекают исключительно девушки.       — И если ты вдруг до сих пор являешься девственником, этого тоже не надо стесняться. И хорошие девчонки не станут смеяться над тобой, если ты решишь признаться в том, что не знаешь, что с ними делать.       — Твою мать, да что вас так волнует моя девственность? — возмущается Питер. — Я же уже тысячу раз говорил вам, что уже давно не девственник, и опыт в общении с девушками у меня есть.       — Тогда в чем проблема? — разводит руками Даниэль. — Что плохого в том, чтобы подцепить девочку и немного поразвлекаться с ней? Ладно бы ты был несвободен или уже на кого-то запал, мы бы поняли тебя. Но ты-то абсолютно свободен! Ни в кого не влюблен! А значит, можешь менять девчонок хоть каждый день, пока не встретишь ту, которая тебе зацепит.       — Ох, Дэн… Я уже говорил, что конкретно сейчас не хочу ни с кем встречаться. — Питер переводит взгляд на свои руки и начинает рассматривать свои многочисленные повязки разных цветов. — Сейчас мне важно найти способ получать деньги и сделать все, чтобы наша группа обрела успех. Больше меня ничего не волнует.       — Да ладно тебе, Пит! — бодро восклицает Терренс, уверенно подходит к Питеру и хлопает его по плечу. — Дела группы не должны мешать твоей личной жизни. Не надо думать только об этом.       — Ну да, думать о девчонках в тот момент, когда у меня в кармане скоро останется последний доллар, потому что я лишился источника заработка…       — Ничего страшного. Если дело попрет, то мы будем много работать и начнем получать хорошие деньги. А еще у тебя появятся фанатки, многие из которых обязательно захотят с тобой встречаться. А уж я уверен в том, что среди них уж точно найдется та, которая украдет твое сердце.       — Вот именно! — с легкой улыбкой восклицает Даниэль и также подходит к Терренсу и Питеру, который все еще сидит за ударной установкой. — Встречаться со своей собственной фанаткой – это реально здорово. Тобой бы каждую минуту восхищались… Твоя девушка гордилась бы тем, что встречается с тобой и смотрела на всех с мыслью: «Завидуйте, сучки, этот красавчик мой!»       — Для начала этих фанаток надо обрести, — с тихой ухмылкой отмечает Питер. — А пока что есть только поклонники Терренса, которые составляют девяносто девять процентов всей аудитории, которая просматривает наши каверы.       — Ты подожди, приятель! — уверенно отвечает Терренс. — Вот отыграем шоу вместе с Лиамом, Заком, Бредом и Нэйтом, так к нам точно придет успех. Ко мне, к тебе, к Перкинсу…       — Ну не знаю…       — Да ладно, мужик, у тебя все еще будет, если ты этого захочешь, — с широкой улыбкой подбадривает Даниэль, хлопнув Питера по плечу. — Стоит только показать себя, так девчонки тут же облепят тебя как пчелы. Натуральных блондинов любят очень многие девчонки. Лично я знал нескольких, у которых светлые волосы у парней были фетишем.       — Ага, а поскольку блондины – сейчас очень редкое явление, то можешь считать себя уникальным, — с гордо поднятой головой добавляет Терренс. — В хорошем смысле, разумеется. Мы уверены, что ты обязательно понравишься девчонкам хотя бы благодаря цвету волос.       — А покажешь им пару своих полуобнаженных фоток, так они вообще будут бегать за тобой словно загипнотизированные, — по-доброму усмехается Даниэль.       — Да, конечно… — тихо смеется Питер и откладывает в сторону барабанную палочку, которую он крутил в руке. — Понравлюсь…       — А почему нет? — округляет глаза Терренс. — Ты что разве какой-то особенный, раз к тебе не могут прилипать всякие красавицы? Ты абсолютно здоров, далеко не уродливый, совсем не глупый…       — Да, но…       — Ну если ты сейчас не умеешь обращаться с девушками и никогда не спал с ними, то это поправимо. А если что, то мы с Даниэлем всегда готовы дать тебе парочку советов по обольщению. Лично мои методы еще никогда меня не подводили.       — Самое главное – чувствовать свою уверенность, — добавляет Даниэль. — И не говорить всем подряд о том, что ты еще ни кем нетронутый цветочек. Надо всегда вести как настоящий альфа-самец, который может влюбить в себя девчонку одним лишь взглядом. Сначала соблазняешь уверенностью в себе, а потом можешь начать потихоньку раскрываться.       — Великолепные советы! Где-то так и надо себя подавать. Даже чувствуя себя неуверенным, надо хотя бы притворяться. Девчонкам обожают уверенных парней. А многие просто обожают, когда их берут силой. Прямо как моя красотка Ракель. Она втюрилась в меня потому, что я был настойчивым и наглым.       — Знайте, парни, а я вам немного завидую, — оперевшись руками о колени, задумчиво признается Питер. — Да, завидую… Не в плохом смысле, конечно… Просто у вас есть девушки, которые вас любят, по вечерам могут приласкать, как котов, и исполнить любое ваше желание. А вот у меня нет никого, кто сделал бы со мной то же самое.       — Ну а чтобы ты не смотрел на нас жалобным взглядом, когда мы обнимаемся и целуемся с нашими девушками, то тебе надо действовать, — уверенно отвечает Терренс.       — И мы с Терренсом обязательно порадуемся за тебя, когда ты начнешь встречаться с хорошей девушкой, — добавляет Даниэль. — А если захочешь, то мы поможем тебе найти классную девчонку.       — А чтобы убедиться в том, что тебя не обманут, ты можешь приводить девушек к нам. Уж мы-то с ними побеседуем и вынесем свой вердикт: да или нет.       — Ох, ребята, спасибо, конечно, за такую заботу обо мне и моей личной жизни, — скромно улыбается Питер. — Но когда я захочу, то обязательно найду себе порядочную и заботливую девушку. И окей, так и быть! Я познакомлю вас со своей подружкой, если она у меня появится.       — Давай-давай, не откладывай это дело, — хлопнув Питера по плечу, бодро говорит Терренс.       — Мы готовы раскусить всех твоих подружек и выбрать для тебя самую лучшую, — уверенно заявляет Даниэль. — Уж нас-то они точно не проведут и выложат нам все свои намерения.       — О, черт, парни… — с тихим смешком качает головой Питер. — Вы не исправимы….       Во время короткой паузы, что воцаряется в воздухе, Даниэль берет барабанную палочку, которая лежит рядом с ним, и начинает слегка бить по одной из тарелок. Из-за этого по всему помещению раздается тихий глухой звук. А в какой-то момент Терренс, слегка нахмурившись, переводит свой взгляд на Перкинса и скрещивает руки на груди.       — Кстати, Дэн, а ты сам-то собираешься знакомить нас с Питом со своей девушкой или хотя бы что-то рассказывать про нее? — задумчиво спрашивает Терренс. — Ты все заставляешь Роуза с кем-то познакомиться, а сам ни разу не говорил про свою красотку, что украла твое сердце.       — Да, чувак, ты когда наконец-то собираешься посвящать нас в эту великую тайну? — немного пригладив чуть взъерошенные волосы, с хитрой улыбкой спрашивает Питер. — Что мы все обо мне, да обо мне. Лучше расскажи что-нибудь про себя и свою красавицу.       — М-м-м, про мою красавицу… — задумчиво произносит Даниэль.       — Мы все-таки твои друзья и коллеги по группе. А значит, обязаны знать, с кем ты встречаешься и тоже проверять твоих девушек.       — А если я скажу, что никогда? — хитро улыбается Даниэль.       — Не заставляй нас садиться тебе на шею, Даниэль, — уверенно говорит Терренс. — Ты расскажешь нам все о своей тайной девушке, от которой сходишь ума.       — Ой, ребятки, вам-то зачем знать про мою девушку? — скрещивает руки на груди Даниэль. — Уж ее-то вам проверять не надо, ибо в ней я уверен на все сто.       — Мы хотим услышать хотя бы минимум информации про твою девушку, — заявляет Питер и уставляет на Даниэля еще более уверенный взгляд, гордо приподняв голову. — Сейчас же.       — А я поддержу тебя, приятель! — переглянувшись с Питером, уверенно кивает Терренс. — Пусть Перкинс немедленно выкладывает все про свою подружку.       — А перебьетесь! — по-доброму ухмыляется Даниэль.       — Нет уж, Даниэль! На этот раз тебе не отвертеться от ответа. Ты прямо сейчас выложишь нам абсолютно все про ту красотку, что смогла покорить твое сердце.       — Давай-давай, шоколадная башка! — с хитрой улыбкой тараторит Питер. — Раз уж тебя так интересуют мои девушки, то будь добр и про свою рассказать. Чтобы все было честно.       Спустя пару секунд Даниэль резко выдыхает с прикрытыми глазами, пока Терренс и Питер в упор смотрят на него;       — Ладно, так и быть, расскажу немного про нее, — спокойно говорит Даниэль. — Лишь бы вы отвалили от меня…       — Ну мы ждем… — хитро улыбается Терренс, скрестив руки на груди.       — Не надо так смотреть на меня, МакКлайф, я сейчас все расскажу.       — Ну давай, — с гордо поднятой головой произносит Питер.       — И кстати… — Даниэль переводит взгляд на часы, которые он носит на левой руке. — Она ненадолго вышла, но уже скоро должна подойти. Так что, парни, у вас есть шанс познакомится с ней.       — Значит, она живет с тобой? — слегка хмурится Терренс.       — Ага. Мы живем вместе около месяца или чуть больше.       — И что удивительно, я ни разу ее не видел, хотя бывал здесь много раз, — признается Питер.       — Эта девушка недавно ушла от своих родителей, которые не давали ей спокойно жить, навязывали свои порядки и принуждали к браку с нелюбимым человеком.       — Да ладно? — округляет глаза Терренс. — Ее что хотели выдать замуж против воли?       — С ними в свое время поступили также, а теперь они захотели испортить жизнь и этой девушке. А она наотрез отказалась жить с тем, кого не любит. И решила действовать. Поэтому узнав обо всем, я любезно предложил ей свою помощь и пригласил жить к себе. Поначалу она отказывалась, ибо ей было неудобно, но видно, родственники так достали ее, что она все-таки согласилась и переехала ко мне со всеми вещами.       — Наверное, ее родители здорово настучали тебе по башке за то, что ты помог ей свалить из дома?       — Нет, пока что мне не приходилось с ними сталкиваться. А моя девушка пока что не хочет как-то контактировать с ними, ибо уверена, что как только они найдут ее, то немедленно заставят вернуться домой. Она только лишь оставила им записку перед своим уходом, в которой все им объяснила.       — Что, приятель, твои изумительно красивые глазки, которые ты так постоянно нахваливаешь, все-таки не помогли тебе завоевать любовь ее отца и матери? — по-доброму усмехается Питер.       — Да я даже не знаком с ними! Эти люди не хотят хотя бы просто взглянуть на меня. Когда моя девушка рассказала им обо мне, то они тут же начали запрещать ей встречаться со мной и твердили, что я ей не пара. Мол, я не из их круга общения. А значит, я автоматически был включен в список глупых, необразованных людей, которые недостойны даже смотреть на нее.       — И как же ей удалось уйти из дома? — удивляется Терренс. — Наверняка они должны были очень внимательно присматривать за ней.       — Да легко! Просто воспользовалась моментом, когда ее родители уехали куда-то по делам, наивно полагая, что моя девушка не наделает глупостей и будет послушано сидеть дома, читать скучные книжки и готовиться стать примерной женой и хорошей мамой. А вместо этого моя девушка позвонила мне, сказала, что готова переехать ко мне, и попросила помочь ей перевести вещи. Ну а я с радостью согласился. Подогнал тачку к тому месту, где находится квартира ее родителей, погрузил чемоданы в багажник и привез их и ее сюда.       — Ух ты! Смелая девчонка…       — А как она хоть выглядит? — интересуется Питер. — Сколько ей лет? Она блондинка? Или брюнетка?       — Ну… — с легкой улыбкой задумывается Даниэль. — Эта очень красивая девушка невысокого роста двадцати двух лет… У нее потрясающие зеленые глаза, роскошные рыжие волосы…       — М-м-м… Рыженькая, значит…       — А еще она очень добрый и воспитанный человек. К тому же, оказалась очень хозяйственной: она изумительно готовит и поддерживает порядок и чистоту в доме. Делает все по своему желанию. Я не заставлю.       — Вот как…       — И скажу вам, ребята, что я давно так вкусно не питался. Еще со времен, когда я жил с родителями. Думал, что лучше того, что готовила моя мать, просто не может быть. Но нет, оказывается, может!       — Так, подожди-подожди! — резко помотав головой, тараторит Терренс. — Ты сказал, что у твоей девушки рыжие волосы и зеленые глаза? Она низкого роста, и ей двадцать два года?       — Ну да, правда пятнадцатого июля ей будет двадцать три, — с легкой улыбкой пожимает плечами Даниэль. — А еще у нее очень красивое лицо, от которого я просто без ума. Оно немного детское… И из-за этого моя девушка выглядит младше своего возраста.       — Вот как…       — Но буду откровенным, мне такие лица очень нравятся. Я реально в восторге от девчонок с детскими лицами. Они всегда казались мне очень милыми.       — Хм, рыжая девушка с детским лицом и зелеными глазами… — слегка нахмурившись и на пару секунд прикусив ноготь на указательном пальце, призадумывается Терренс.       — А почему тебя это так удивило? — недоумевает Питер. — Ты что знаешь ее? Или у тебя тоже была подружка с рыжими волосами и зелеными глазами? Вспомнил прошлое?       — Вообще-то, есть девушка, которая подходит под это описание… Она моя подруга… И одна из подруг Ракель.       — Да ладно?       — Ей тоже двадцать два года. — Терренс начинает поглаживать подбородок. — У нее также зеленые глаза, рыжие волосы и немного детское лицо… И кстати, та девушка окончила университет уже после того как мы с Ракель начали встречаться. Я хорошо помню, что она очень усердно готовилась к итоговым экзаменам и поэтому мало проводила времени с подругами.       — Говоришь, подруга Ракель… — с хитрой улыбкой на лице прищуривает глаза Даниэль.       — Ну да, — пожимает плечами Терренс.       — Слушай, Терри… — Даниэль бросает короткий взгляд в сторону. — Я думаю, – а точнее, не сомневаюсь в том, – что ты знаешь эту девушку.       — Знаю? — округляет глаза Терренс. — Ты уверен, что мы имеем в виду одну и ту же девушку?       — Уверен.       — А как ее зовут?       — Анна. Мою девушку зовут Анна.       — Анна? — Терренс слегка встряхивает головой, удивленно уставившись на Даниэля. — Так, подожди-подожди. То есть, ты хочешь сказать, что встречаешься с подругой Ракель? Ее ведь тоже зовут Анна. Анна Сеймур, если быть точнее.       — Ну да, — с легкой улыбкой пожимает плечами Даниэль. — Моя девушка – Анна Сеймур. Та самая.       — Подожди, но как так получилось? Откуда ты ее знаешь?       — Познакомился с ней пару месяцев назад в одном клубе. Взял у нее телефончик, начал общаться с ней и в итоге предложил ей встречаться и позволил жить в моем доме.       — Что-то как-то быстро все произошло… — слегка хмурится Питер. — Вы знакомы всего пару месяцев, а уже встречайтесь, живете вместе и спите в одной кровати.       — А что такого? Я знал таких, которые уже через неделю свадьбу играли.       — Да ладно?       — Это не шутка! Когда я был подростком, у меня был один приятель, который был старше меня на три года. Так вот он как-то познакомился с какой-то девчонкой, втюрился в нее и уже через неделю сделал ей предложение. И они реально поженились.       — И ты, походу, живешь по тому же сценарию, — по-доброму усмехается Питер.       — Просто не вижу смысла тянуть.       — Ну да, а потом твой дружок, наверное, понял, что поторопился, и побежал разводиться с той девчонкой, не прожив в браке и месяца.       — Лично я уже хорошо это понимаю, — уверенно говорит Терренс. — Понял, что это такое дело, с которым лучше не торопиться. Как и к браку, к отношениям нужно быть готовым. А не встречаться с кем-то и жениться ради того, чтобы кого-то порадовать.       — Спокойно, ребятки, — с гордо поднятой головой отвечает Даниэль. — Мы с Анной хорошо живем и без брака. Мы встречаемся, кайфуем, когда проводим время вместе, и ничуть не смущены, что решили жить в одном доме спустя такое время.       — Ну главное, чтобы вы были счастливы, — с легкой улыбкой говорит Питер. — И может, это даже хорошо, что вы живете в одном доме. Хоть сможете проверить, смогли бы ли вы ужиться вместе и находить компромиссы в бытовых вопросах.       — Сейчас у нас все просто прекрасно в этом вопросе. Но если что, то мы всегда готовы сесть за стол переговоров.       — Это хорошо, — скромно улыбается Терренс. — Но в любом случае, у тебя всегда будут вкусная жратва и чистый дом. А то я смотрю, ты не слишком парился об этом.       — О да, мало того, что он готовить не умеет, так еще и дома убирается, наверное, лишь раз в год, — по-доброму усмехается Питер. — Зато теперь в доме очень даже приятно находиться. А все потому, что сюда переехала хозяйственная девушка, которая разобрала весь этот беспорядок.       — И не стыдно будет приглашать сюда друзей, которые не будут ужасаться от того, насколько все плохо.       — Подружки Анны бывали здесь несколько раз, но они не предъявляли никаких жалоб, — невинно улыбается Даниэль.       — Эй, Перкинс, а ты не знаком с ее подружками лично? — интересуется Терренс.       — Нет, лично я с ними не знаком и ни разу не заставал их у себя дома. Хотя Анна очень много рассказывала мне о Ракель и еще одной ее подруге, с которой она очень часто видится. Вроде бы она блондинка. Потому что моя девушка иногда называет ее Блонди или что-то вроде того.       — И эту подругу зовут Наталия, верно?       — Да, точно, ее зовут Наталия! Анна сказала, что эта девушка из какой-то обеспеченной семьи, а ее родители – какие важные шишки. Вроде ее мать – юрист, а отец – журналист. Имеют отношение к модной индустрии, насколько я знаю.       — Все правильно.       — И кажется, был разговор про болезнь ее бабушки… Эта женщина вроде бы больна раком крови или вроде того.       — Правда? — округляет глаза Питер. — Бабушка этой девушки больна раком?       — Это правда, — подтверждает Терренс. — Но Наталия сказала, что ее бабушке сейчас намного лучше, а ее отец с матерью делают все необходимое для лечения этой женщины.       — Ничего себе… Рак – это же очень серьезная вещь! Лично я не знаю ни одного случая, когда кто-то выживал после него.       — Пока что лечение проходит успешно, а у родителей Наталии есть все возможности вылечить ее. Та стадия, на которой находится болезнь, пока что поддается лечению.       — Да, это действительно очень грустно… — с грустью во взгляде соглашается Даниэль. — Да и вообще, у этой девушки много поводов переживать, не говоря о болезни ее бабушки.       — В смысле?       — Анна сказала, что эта Наталия в кого-то влюбилась, но не уверена в том, что ее чувства взаимны. А еще она страшно боится, что парень, в которого она влюблена, может поиграть с ней в любовь и в любой момент дать ей пинка под зад.       В этот момент Питер становится немного грустным, но старается не показывать этого и на пару секунд отводит взгляд в сторону.       — Ха, устаревшая информация, приятель! — с громкой ухмылкой восклицает Терренс.       — В смысле? — слегка хмурится Даниэль.       — Наталия действительно влюблена, но теперь это абсолютно взаимно.       — Правда?       — Да! Эта девушка влюбилась в моего младшего братца и недавно начала встречаться с ним.       — Да ладно? Эдвард? Это и есть тот самый парень, в которого влюблена подружка Анны?       — Он самый!       — Вот это поворот…       — Пару недель назад Эдварду удалось убедить Наталию в том, что он реально любит ее и не собирается кидать. А она поверила ему после того как долгое время отказывалась с ним общаться.       — Хочешь сказать, что Эдвард влюбился в еще одну подругу Ракель? — заключает Питер. — Это про нее он так много рассказывал нам. Переживал, что она не хочет разговаривать с ним и не понимал, что он такого сделал!       — Ага, — широко улыбается Терренс. — Должен признаться, они очень милая парочка.       — Правда?       — Не знаю, почему, но когда я их вижу, то мне всегда хочется улыбаться. Они излучают какой-то позитив…       — Полагаю, Эдвард оказался очень шустрым, — задумчиво говорит Даниэль. — Анна сказала, что этот парень отхватил лакомый кусочек, ибо Наталия невероятно красива и свела уже многих мужчин с ума.       — О, это точно! — уверенно кивает Терренс. — До сих пор помню, как Бен ухлестывал за ней и не отходил от нее, когда он познакомился с ней.       — Бен? — слегка хмурится Питер. — Кто такой Бен?       — Мой друг детства. Мы знаем друг друга с семи лет и постоянно тусуемся вместе.       — Вот как… — задумчиво произносит Даниэль. — Видно, эта девчонка и правда так популярна среди парней.       — Правда я не надеялся, что у них что-нибудь будет, ибо Бенджамин – страшный бабник, который меняет девок как перчатки. Ну а пока Паркер развлекался с другими девками, да еще и недавно положил глаз на мою молоденькую служанку, Эдвард реально оказался более шустрым и легко охмурил Наталию, которая по уши втюрилась в него едва ли не с первого взгляда.       — Да уж, видно, у твоей девушки настолько очаровательные подруги, раз в них влюбляются все твои друзья, — скрестив руки на груди, по-доброму усмехается Питер. — Ну… И братики тоже…       — Ага, вот как круто получилось: Терренс заполучил саму Ракель, я встречаюсь с Анной, а в Наталию втюрились сразу двое – тот самый Бенджамин и Эдвард, — бодро отмечает Даниэль.       — А прикиньте, если мой братик решит жениться на Наталии! — восклицает Терренс. — Тогда она станет родственницей Ракель!       — Ну круто, слушай! Осталось только найти подружку для Роуза, чтобы без сомнений назвать Ракель нашим благословением, которая подарила всем нас шанс обрести счастье с ее красивыми подружками.       — К сожалению, Анна и Наталия – это единственные подруги Ракель, с которыми я близко общаюсь, — пожимает плечами Терренс. — Но если бы я знал какую-нибудь свободную девчонку, то вполне мог бы устроить знакомство нашего друга с какой-нибудь красоткой.       — Опять начинайте? — хмуро спрашивает Питер.       — Нет… Вообще-то, есть еще три девчонки. Свободные и очень даже симпатичные. Но я общался с ними всего несколько раз и не знаю, свободны ли они сейчас. Ведь на двух из них положили глаз еще парочка моих друзей. А как там все сложилось – мне неизвестно.       — Ну так давай разговаривай с Ракель и приглашай тех девчонок к нам, — бодро говорит Даниэль. — Будем выбирать подружку для нашего одинокого Питера и сделаем все, чтобы он тоже был счастлив.       — Ребятки, сделайте мне небольшое одолжение – заткнись, пожалуйста, — устало бросает Питер.       — Не переживай, блондин, я обязательно спрошу у Анны про тех девчонок и попрошу ее предложить им познакомиться с одним свободным красавчиком, — похлопав Питера по плечу, со скромной улыбкой обещает Даниэль. — Один не останешься, обещаю! Сам не устроишь свою личную жизнь, так мы с МакКлайфом все сделаем за тебя. Например, попросим помощи у нашего ангела по имени Ракель и скажем, что тебе нужно найти девушку.       — Ага, и ты будешь встречаться только с той девчонкой, которая пройдет нашу проверку, — весело добавляет Терренс. — Мы не позволим тебе встречаться с той, на которую нельзя будет положиться, и которой не стоит доверять.       — Ну я же говорю, что с вами нельзя разговаривать про девчонок, — качает головой Питер. — Вы оба сразу же становитесь слишком возбужденными, стоит вам сказать только одно слово «девушка».       — Чувак, ты как будто какой-то неполноценный, раз так бурно реагируешь на эти разговоры. Если так будет и дальше, то я точно начну думать, что Перкинс не зря усомнился в твоей сексуальной ориентации. Решил, что ты стесняешься своего влечения к мужскому полу.       — Заткнись, Терренс.       — Ты сам делаешь себя одиноким и несчастным, раз не хочешь с кем-то встречаться. Не хочешь даже попробовать.       — Ну да, специально ни с кем не встречаюсь, потому что хочу вечно страдать и завидовать тем, кто в кого-то влюблен, — с закатанными глазами хмуро бросает Питер.       — Посмотри на нас с Дэном! Посмотри, какие мы счастливые от того, что у нас есть потрясающие девушки, которые любят и заботятся о нас. Да я… Я вообще не понимаю, как мог быть счастливым без Ракель! Не понимаю, как раньше жил без нее! И сейчас нисколько не жалею о том, что мы встретились и полюбили друг друга. Счастлив, что у меня есть девушка, которая стала светом моего дома. Светом моей жизнью.       — И моя жизнь круто поменялась, когда я встретил Анну, — с широкой улыбкой уверенно говорит Даниэль. — С такой девушкой я могу пойти куда угодно и чувствовать себя невероятно гордым. Если бы мои родители были живы, я бы уверенно пошел знакомить свою девушку с ними и сказал им, что люблю эту красавицу. Уверен, что Анна понравилась бы и отцу, и матери… Ведь нет причин, по которой ее нельзя невзлюбить. Она умная, красивая, воспитанная, заботливая… Мечта любого мужика!       — Ох, идите вы оба в задницу! — хмуро говорит Питер, скрещивает руки на груди, медленно встает с маленького стульчика, отходит от ударно установки и подходит к маленькому окошку. — Вечно вы двое любите напоминать мне о том, что вам повезло больше.       — Извини, Питер, но в своем одиночестве виноват только ты сам, — с невинной улыбкой пожимает плечами Даниэль.       — Я же сказал, что сейчас не хочу ни с кем встречаться.       — Ты говоришь так, будто у тебя есть какие-то проблемы по этой части, но боишься признаться в этом.       — Если это так, то ты можешь смело рассказать нам об этом, — спокойно добавляет Терренс. — Мы же твои друзья. Всегда поможем, если сможем что-то сделать.       — Со мной все в порядке, — хмуро отрицает Питер, продолжая смотреть в окно. — И я абсолютно здоров, если вы так хотите это знать.       — Ну тогда ты просто придурок, раз отказываешься от шанса поразвлекаться с красивой девочкой, — разводит руками Даниэль.       — О, еще какой придурок! — поддакивает Терренс. — Ведь всегда есть выбор: не понравится одна – найдешь другую. И не обязательно же сию минуту жениться или запрыгивать с ней в койку и трахаться. Хотя бы просто познакомься с девчонкой, сходи с ней куда-нибудь… Поговори, узнай ее поближе…       — Если я захочу, то я обязательно найду себе девушку, — немного фальшиво улыбается Питер, бросив Терренсу и Даниэлю короткий взгляд и снова уставившись в окно. — Или в крайнем случае попрошу вас поговорить с вашими красавицами и попросить их найти кого-нибудь.       Терренс и Даниэль ничего не говорят и просто вопросительно переглядываются между собой, пожав плечами. А затем они немного в сторону, пока Питер продолжает стоять у окна и начинает нервно теребить одну из своих повязок на руках.       — Ох, Питер, Питер… — обреченно вздохнув, качает головой Терренс. — Не понимаю я его… Не понимаю.       — Вот и я о том же, — соглашается Даниэль. — Сколько я знаю этого парня, он всегда был равнодушен даже к тем, кто пытался подкатить к нему. Хотя порой девчоночки были очень даже ничего. И красивые, и умные, и воспитанные. Да, были, конечно, какие-то шлюхи, но их было не так много.       — Да, странно все это… Все парни проводят время с девчонками, и это абсолютно нормально. Я не знаю ни одного, кто так яро отказывался бы от шанса повеселиться с красоткой. Да, я знаю тех, кто наотрез отказывается жениться и заводить детей. Но нет никого, кто отказывался бы от знакомства с девчонками. Многие запросто могут заняться сексом с кем-то, кого едва знают.       — Я все больше начинаю верить, что он и правда гей. Потому что только геи так равнодушно относятся к девушкам.       — Да я и сам скоро в это поверю. Ибо его отказ от встречи с девушками можно объяснить просто так.       — Именно!       — Есть либо те, кто просто готов к отношениям, как Эдвард, либо такие неисправимые бабники вроде моего другана Бенджамина.       — Типа того.       В воздухе на пару секунд воцаряется пауза.       — Кстати, я что-то уже очень давно не видел Эдварда… — расставив руки в бока, отмечает Даниэль. — Чем он там занимается? Укатил на свидание со своей красоткой?       — Не знаю, я еще не говорил с ним сегодня, — пожимает плечами Терренс. — Но думаю, он не упустит такой шанс.       — Ты хоть предложил бы ему побыть с нами и послушать наши песни. Может, этот парень что-нибудь нам посоветует или просто поразвлекается в нашей компании.       — Я обязательно позову его на одну из наших репетиций. Уверен, что он посоветует нам что-нибудь, что поможет нашей группе станет намного лучше. Можем даже дать ему поиграть на гитаре и спеть с нами.       — Лично я бы послушал, как он поет и играет. Ведь мы с Питом ни разу не слышали поющего Эдварда и просто верим тебе. Хотя лично мне кажется, что твой братец играет и поет ничуть не хуже тебя.       — Уж поверь мне, поет он просто превосходно. А вот игру пока что не слышал. Все хочу уговорить его сыграть что-то на гитаре, но пока нет возможности.       — Вот давай зови его нашу ближайшую репетицию, и мы узнаем, насколько талантлив этот парень.       — Обязательно сделаю это, — уверенно кивает Терренс. — Сегодня вечером мы с Ракель как раз ждем Эдварда с Наталией у себя дома. У нас будет небольшой ужин, о котором мы договорились еще вчера.       — М-м-м…       — Ну… Мы же вроде как родственники. Нам надо поддерживать хорошие отношения. Вот мы с Ракель и предложили этой парочке поужинать с нами.       — Давай-давай, скажи ему, чтобы присоединился к нам, — с легкой улыбкой подбадривает Даниэль. — А то сейчас нам нужно как больше мнений людей, которые разбираются в музыке и могут указать нам на недостатки и подсказать, как нам стать еще лучше.       — Несомненно.       Даниэль и Терренс обмениваются легкими улыбками, пока Питер все еще выглядит каким-то хмурым и держит руки скрещенными на груди, что-то рассматривая в окне.       — Ладно, парни, хватит уже болтать обо всяких глупостях, — немного сухо говорит Питер. — Лучше давайте передохнем немного и пожрем чего-нибудь. А потом продолжим репетировать.       — Ты прав, два часа репетиций – это очень мало, — задумчиво отвечает Терренс. — Надо поработать хотя бы еще два, чтобы можно было сказать, что все было круто.       — Вот я о том же и говорю. Так что отдыхаем полчаса-час – и снова за работу.       — Э-э-э, все нормально, чувак? — слегка хмурится Даниэль. — Чего ты стал таким хмурым, как будто мы что-то не то сказали?       — Да нет, все в порядке, — с немного фальшивой улыбкой возражает Питер. — Просто подумал кое о чем не очень приятном… В голову внезапно полезли дурацкие мысли.       — Э-э-э, слушай, Питер… — неуверенно произносит Терренс. — Если тебе не нравятся разговоры о девушках, то так и скажи. Мы все прекрасно поймем, если ты скажешь, что нам не надо делать то или иное.       — Да все нормально, мужики, не парьтесь!       Питер разворачивается лицом к Даниэлю и Терренсу и слишком уж фальшиво улыбается, будто бы немного обидевшись на слова своих собственных друзей.       — Все просто замечательно! — восклицает Питер. — Скоро мы с вами поедем в турне с «The Loser Syndrome», надерем всем задницы и будем работать еще больше, чтобы получить еще больше, чем у нас есть.       Пока Терренс слегка хмурится, Даниэль вопросительно смотрит на Питера, будучи несколько удивлен странному поведению блондина, настроение которого слишком часто меняется: то он веселый и бодрый, то хмурый и будто бы обиженный на что-то, то снова становится нормальным. Впрочем, несмотря на любопытство, Перкинс все же решает оставить своего друга в покое.       — Ладно, ребята, думаю, Питер прав, — спокойно говорит Даниэль. — Давайте пойдем в дом и чего-нибудь пожрем. У меня много всяких вкусняшек – на любой вкус и цвет, как говорится.       — Хорошая мысль! — одобрительно кивает Терренс. — Немного подкрепимся и снова вернемся сюда.       — Пошли, сейчас что-нибудь найдем.       Терренс кивает и переводит взгляд на Питера, который снова встает к друзьям спиной, но выглядит уже менее хмуро, и просто рассматривает руки и многочисленные повязки.       — Ты идешь, Пит? — интересуется Терренс.       — Э-э-э, да, конечно, — одернув вниз одну из повязок, спокойно отвечает Питер. — Пошли.       Терренс, Питер и Даниэль направляются в дом последнего, расположенный недалеко от гаража. В нем раньше стоял его собственный автомобиль, но сейчас он расположен в другом, специально отведенном для него месте. Когда-то давно Перкинс специально освободил место в гараже для того, чтобы поставить туда все музыкальные инструменты. В его распоряжении находятся небольшая ударная установка, ритм-, соло- и бас-гитары, и четыре микрофона со стойками для них, один из которых является запасным. И несмотря на то, что в этом помещении часто играет громкая музыка, за пределами гаража этого практически не слышно, ибо здесь отличная звукоизоляция. И это только на руку парням, потому что никому из них не хочется мешать другим людям своей громкой музыкой, которая не всем может прийтись по душе.       

***

      Довольно быстро дойдя до дома, Питер, Терренс и Даниэль заходят в него после того как последний открывает дверь с помощью ключа. На данный момент здесь пока что никого нет, а это значит, что у молодых людей еще есть прекрасная возможность немного поболтать о личном и посмеяться с чем-нибудь вкусным в руках.       — О, ребятки, пока что Анны нет, — уверенно сообщает Даниэль. — Значит, сможем еще немного сидеть и поржать.       — А куда она вообще пошла? — интересуется Питер.       — В магазин. Купить кое-что.       — За продуктами?       — Нет, просто захотела пройтись по магазинам и посмотреть шмотки. Она вообще обожает это дело и может ходить по магазинам часами.       — Как и все девушки, — бодро отмечает Терренс.       — Анна никогда не уходит оттуда с пустыми руками. Хоть маленькую заколку для волос, но все равно купит.       — М-м-м, видно, ты балуешь свою красавицу, — с хитрой улыбкой предполагает Питер.       — Вообще-то, я пока что не давал ей никаких денег на покупку чего-то для нее. Анна тратит то, что у нее есть из личных сбережений.       — Карманные деньги от родителей?       — Типа того. Она говорит, что всегда откладывала хотя бы небольшую сумму с любых денег, которые ей давали отец с матерью.       — Как будто Анна планировала свалить из дома еще до знакомства с тобой, — предполагает Терренс. — Вот и пополняла свою копилку.       — Кто знает. Но деньги на личные нужды она у меня ни разу не просила. Только на продукты.       — Ясно.       Со скромными смешками Даниэль, Терренс и Питер заходят в гостиную. А увидев перед собой диван, МакКлайф устало присаживается на него, пока Перкинс отправляется на кухню за едой и напитками.       — Ох, черт… — устало стонет Терренс. — Я только сейчас понял, что слишком долго находился на ногах и жутко устал.       — О да, — резко выдыхает Питер, быстро приземляется рядом с Терренсом и окидывает взглядом всю обстановку. — Я тоже ужасно устал.       — Хотя до прихода сюда я совсем этого не замечал. Будто бы был на каком-то адреналине.       — Это точно… А еще у меня болит шея… — Питер немного массирует шею и начинает разминать еще и руки по всей длине. — Да и руки тоже немного побаливают…       — О, смотри, какие у меня мозоли, — хриплым голосом произносит Терренс, рассматривая мозоли, которые появились у него у руках после долгой игры на гитаре.       — Да уж… — задумчиво произносит Питер. — Я думал, ты много играешь на гитаре. А раз у тебя такие мозоли, то ты явно брал гитару в руки не каждый день.       — Ну да… Честно говоря, я не привык так много играть на гитаре. Хотя надо бы это исправить.       — О, по-моему, у тебя еще и голос охрип, — прислушиваясь к охрипшему голосу Терренса и слегка нахмурившись, отмечает Питер.       — Есть такое. — Терренс пытается прокашляться и избавиться от хрипоты в голосе.       — Ну я не удивлен, — признается Питер. — Ты ведь так орал в микрофон и брал высокие ноты.       — Ох… — устало вздыхает Терренс. — В следующий раз надо получше распеваться. А иначе будет трудно брать высокие ноты.       — Думаю, пора перерыть Интернет в поисках упражнений для разогрева голоса.       — Согласен… — Терренс несильно выгибает спину и немного массирует ее. — И небольшой сеанс массажа спины мне бы сейчас точно не помешал…       — Это точно… — тихонько стонет Питер. — Чувствую себя так, будто часа три-четыре проторчал в спортзале и занимался на износ.       А пока Питер с Терренсом тихонько стонут от усталости и боли в теле, из кухни раздается громкий голос Даниэля:       — Ребята, если вы уже сейчас стонете от того, что устали, то что я буду с вами делать, когда нам каждый день предстоит играть по несколько часов? Будете отлынивать от работы и жаловаться, что у вас болят руки, ноги и шея?       — Чувак, я ни за что не поверю тебе, если ты сейчас скажешь, что нисколько не устал, и у тебя нет никаких болей в теле, — громко отвечает Питер.       — Ага, как будто у тебя ничего не болит, и ты можешь порхать как бабочка, — более низким голосом говорит Терренс.       — А я и не отрицаю, — достав какую-то коробку из кухонного шкафчика и насыпав все ее содержимое в прозрачную миску, громко отвечает Даниэль. — У меня тоже появились мозоли на руке от игры на гитаре, и шею ломит, и ноги жутко болят после того как я простоял столько времени и еще ни разу не присел. Однако я не жалуюсь, как вы оба.       — Вообще-то, никто и не жалуется! Просто небольшая усталость и немного охрипший голос.       — Ну знаешь, бывают ситуации и похуже. Или когда ты, например, перезанимаешься в спортзале, то потом едва ползаешь от усталости и только думаешь о том, как бы добраться до кровати и рухнуть на нее пластом.       — Согласен. Лично у меня бывали такие жестокие режимы дня, что я потом несколько дней отходил и отсыпался. И я говорю не только про репетиции, но еще и съемки фильмах, которые могли начинаться и очень рано, и очень поздно. И продолжаться едва ли не все двадцать четыре часа в сутки.       Пока Терренс говорит все это, Даниэль возвращается в гостиную, держа в руках миску с довольно вкусными на вид солеными крекерами и три стакана с водой на подносе, и быстро ставит все это на журнальный столик.       — Да и у нас тоже было не все так просто, — плюхнувшись на диван напротив Терренса и Питера, спокойно признается Даниэль. — В то время, когда мы с Питом работали с Альбертом, у нас бывали дни, когда ни на секунду нельзя было присесть и отдохнуть, а полноценный выходной бывал у нас лишь раз-два в месяц.       — Ага, и в эти выходные мы отрывались по полной, — кивает Питер. — Либо спали целыми днями, либо шлялись по каким-нибудь забегаловкам, выпивали пивко и смотрели какую-нибудь игру по футболу. Ну или ходили на какие-то концерты. Короче, делали что угодно, лишь бы не думать о Сандерсоне и его группе.       — Жаль, что вы потратили несколько лет впустую, — с грустью во взгляде говорит Терренс. — Вам ведь так ничего и не предложили. Альберт держал на скамейке запасных.       — Это верно, — кивает Даниэль. — Но куда нам было деваться: бабки-то нужны были! А за выступление в ресторанах или еще как-то малолюдных мероприятиях нам все-таки неплохо платили. Это была единственная причина, почему мы так долго продержались. В противном случае мы бы уже давно свалили к чертовой матери.       — Но знаешь, как порой все доставало! — восклицает Питер. — Иногда бывали такие моменты, когда мне реально хотелось бросить игру на середине песни и убежать куда подальше, чтобы никого не слышать и скрыться ото всех. Но тут вспоминал: «На что ты жить собрался, дурень?» и заставлял себя собраться с мыслями.       — Признаюсь, что и со мной такое бывало. — Даниэль берет немного крекеров из небольшой миски и выпивает воды из стакана. — И вообще, я никогда не чувствовал себя комфортно в этой группе.       — Да уж, атмосфера была совсем не дружеская и благоприятная, — устало вздыхает Питер.       — Бывают же вещи, которые ты обожаешь, и которые от тебя тошнит. Вот меня и раздражало все, что касалось группы Альберта.       — Мне особенно было противно, когда эти глупая курица Марти доводила нас своими истериками, — хмуро признается Питер. — Иногда мне хотелось собственными руками придушить ее, чтобы больше не слышать противный, писклявый голос этой маленькой сучки.       — О да, если честно, то я реально охренел, когда увидел ее впервые, — взяв стакан с водой и выпив немного, признается Терренс. — Такая сопливая девица, но возомнила себя звездой и считает, что все ей обязаны. Ладно бы она была известной певичкой, но эта малявка-то никто!       — Я не поладил с этой девчонкой сразу же, как только присоединился к группе. Да никто не смог наладить с ней отношения! Пэтч выгнала из группы очень много талантливых ребят. Точнее, они сами сбегали от этой принцессы. Ибо не могли выдерживать эту наглую дуру.       — Кстати, ты ссорился с ней больше всех, — отпив немного воды, тихонько усмехается Даниэль. — Даже я столько не собачился с ней, сколько ты. Хотя она никогда мне не нравилась, а незадолго до ухода из группы бесила намного больше, чем раньше.       — Но она реально меня раздражала! — Питер берет в руки стакан с водой, делает несколько глотков и съедает несколько крекеров. — Еще не было такого человека в моей жизни, который нервировал меня настолько сильно. Впрочем, наша ненависть с мисс Пэтч была очень даже взаимной. Я ненавижу ее, а она не переваривает меня.       — Неужели эта девчонка никогда не проявляла хоть какую-то вежливость? — удивляется Терренс, проглотив несколько небольших крекеров и запив их водой. — Должен же был быть хотя бы один человек, кого она чуть-чуть уважала бы.       — Уважала? — громко смеется Даниэль. — Ой, не смеши меня, МакКлайф! Эта девчонка никого не любит, кроме себя. Марти только лишь притворяется невинной овечкой для Альберта, хотя иногда может и ему сильно нагрубить. И к слову, из-за этого она несколько раз чуть не вылетела из группы. Ситуацию спасали ее папочка с мамочкой. Которых она, однако, тоже совсем не уважает. Обращается с ними как с прислугой.       — Это правда, — уверенно кивает Питер. — Мы как-то слышали ее разговор с ними. Никакого уважения к родителям. А эти все терпят и явно не собираются брать ремень и как следует дубасить ее по заднице.       — Кстати, а что с ней стало после того как вы дали Сандерсону понять, что хотите свалить из группы? — интересуется Терренс. — Он теперь будет искать новых ребят? Нового басиста… Нового барабанщика…       — Не знаю и знать не хочу! — резко бросает Питер. — Я попрощался с ней некоторое время назад и не стану разговаривать с ней даже под прицелом пистолета. Одно только упоминание ее имени заставляет меня вздрогнуть.       — Уверен, она еще долго не простит тебя за те разбитые духи, которые всюду таскала с собой, — уверенно предполагает Даниэль. — Хоть ты и отдал ей бабки за них, это не успокоит ее.       — Плевать. Плевать, что она обо мне думает, и какая ее ждет судьба после распада группы.       — А еще она будет злиться на Перкинса из-за порванного платка, — напоминает Терренс.       — Пусть хоть задохнется от злости! Мне все равно!       — Эй, приятель, а скажи-ка нам правду: а эта девчонка тебе случайно не нравилась? — с загадочной улыбкой спрашивает Даниэль и сразу же замечает, как на него резко уставляются взгляды Терренса и Питера. — Может, она так или иначе успела покорить тебя, но ты не спешил это признавать?       — Чего? — сильно нахмурившись, возмущается Питер. — Нравилась? Марти? Мне? Мне нравилась Марти Пэтч?       — Ну а что? — округляет глаза Даниэль. — От любви до ненависти всего один шаг! Тем более, что вы двое ссорились больше всех…       — Ты дебил что ли? Чтобы мне нравилась эта маленькая стервозная сучка?       — Было бы вам плевать друг на друга, то не собачились бы даже тогда, когда оба молчали и просто дышали. Я знаю, парочку случаев, когда два человека таким образом скрывали свои чувства. Или спроси МакКлайфа! Он ведь тоже поначалу собачился с Ракель, хотя уже тогда между ними начали зарождаться чувства и сильное притяжение.       — Хватит нести чушь, придурок! — с закатанными глазами фыркает Питер, ставит стакан на журнальный столик и скрещивает руки на груди. — Долго думал, прежде чем спросить меня о том, что мне даже во сне не приснится?       — Слушай, а может, это правда? — загадочно улыбается Терренс, хлопнув Питера по предплечью. — Может, ты так не любишь говорить о девушках, потому что реально втюрился в эту девчонку?       — Ар-р-р, не начинай…       — Вдруг ты понимаешь, что тебе с этой девчонкой не быть, и поэтому вынужден усердно скрывать свои чувства к Марти.       — Твою мать, Терренс… — устало говорит Питер. — Ладно Даниэль говорит это, ибо я другого от него ждать не могу. Даже если за четыре года я уже и привык к его дебильным шуточкам. Но ты же должен понимать некоторые вещи. Ты же вроде умный мужик! Но веришь этому бреду, который несет этот придурок.       — Нет, ну а разве этого не может быть? — удивляется Даниэль. — Лично я нисколько не удивлюсь, если ты и правда не хочешь встречаться с другими девушками, потому что надеешься на симпатию со стороны Марти.       — Перкинс, если ты еще раз скажешь этот бред, клянусь, я брошу в тебя этот стакан, — чуть крепче сжав стакан в руке, угрожает Питер. — Это была самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал.       — Ну что, даже совсем чуть-чуть не нравилась?       — Я никогда и ни за что на свете не полюблю такую наглую девицу, как она.       — Конечно, мисс Пэтч, была той еще стервозной сучкой, но все же она далеко не уродлива.       — Если ты считаешь ее красивой, то у тебя плохой вкус. — Питер съедает немного крекеров и запивает их водой. — Если бы я был таким идиотом и реально втюрился в нее, то предпочел бы застрелиться, чем жить с любовью к этой стерве.       — Если бы это было правдой, то я бы понял, почему ты не хочешь знакомиться с девчонками, — уверенно говорит Даниэль.       — Эта девушка совсем не в моем вкусе. Она уж точно не героиня моих эротических фантазий.       — М-м-м, а кто же главная героиня твоих эротических фантазий? — хитро улыбается Даниэль.       — Не твое дело.       — Что, значит, все-таки есть та, о которой ты думаешь?       — Отвали, Перкинс.       — М-м-м, уже что-то…       — Не суй свой любопытный нос в чужие дела, приятель. Это может плохо для тебя закончиться.       — А что я такого сказал?       — Пит, ты только не набрасывайся на меня с кулаками, — немного неуверенно вмешивается Терренс. — Но мне однажды показалось, что Марти несколько раз так странно смотрела на тебя.       — Чего? — сильно хмурится Питер.       — Было что-то особенное в ее глазах, когда она наблюдала за тобой.       — Точно! — восклицает Даниэль, быстро делает глоток воды, ставит стакан на столик и с легкой улыбкой на лице щелкает пальцами. — Да-да-да-да! Я тоже это заметил!       — Эй, вы сговорились что ли? — возмущается Питер.       — По-моему, и Пит иногда как-то странно смотрел на нее, — загадочно улыбается Терренс.       — Так может, моя теория все-таки имеет месту быть, и сердце блондина уже занято? — предполагает Даниэль. — Пока мы тут думаем, что ему никто не нравится!       — Ар-р-р-р, блять, как же вы оба мне надоели, — тихонько простонав и закрыв лицо руками, устало произносит Питер. — Нет бы о делах группы поговорить… Но нет! Вместо этого эти два придурка сидят и обсуждают то, что является полнейшим бредом.       — И мы тебя обожаем, чувак! — похлопав Питера по плечу, с легкой улыбкой восклицает Даниэль.       — Абсолютно согласен, Дэн! — бодро восклицает Терренс и тоже хлопает Питера по плечу.       — Да пошли вы к черту… — хмуро бросает Питер.       — Так, блондин, только не вздумай дуться! Мы с бледнолицым пошутили! Конечно же, этого просто не может быть, а та девка реально не может кого-то любить.       — Ага, уже и пошутить нельзя! Сразу обижаешься, как девочка, которой не подарили новую модель iPhone или шикарный Mercedez Benz.       — Ар-р-р, ненавижу этих придурков… — бубнит себе под нос Питер.       — Все, Роуз, хватит дуться! Мы пошутили!       — Да не дуюсь я!       Питер резко проводит рукой по своим пшеничным волосам.       — Все нормально! — с легкой улыбкой добавляет Питер.       — Тогда скажи, что любишь нас, — уверенно говорит Терренс.       — Зачем?       — Эй, неужели тебе трудно сказать, что ты любишь своих друзей?       — Зачем говорить то, что вы оба и так прекрасно знайте?       — Да, мы знаем, — хитро улыбается Даниэль. — Но хочется услышать это лично.       — А вот и не скажу! — громко ухмыляется Питер.       — Роуз! — возмущаются Терренс и Даниэль.       — Ну ладно, ты еще присматриваешься к МакКлайфу, — уверенно говорит Даниэль и гордо приподнимает голову. — Но я-то знаю, что своего старого друга ты точно любишь.       — Без намека на мою ориентацию, пожалуйста.       — Никаких намеков! Чистая братская любовь!       — Я могу сказать одно, чувак, — с легкой улыбкой говорит Питер. — Пока твоей девушки не будет рядом, я обещаю, что прослежу за тем, чтобы ты сам себя не убил. Чтобы не спалил весь дом во время готовки и не был вынужден переехать на улицу.       — О, брат, ты просто прелесть! — широко улыбается Даниэль.       — Со мной ты в надежных руках! — Питер с тихим смешком немного взъерошивает Даниэлю волосы. — Так и передай своей девушке.       — Передашь сам, когда она сюда вернется, — слегка улыбается Даниэль.       — Так, а ну-ка не забыли про меня! — громко восклицает Терренс. — Меня просто невозможно не любить! Ибо я уникален и невероятно талантлив!       — О, ну давай теперь поговорим о твоей уникальности! — по-доброму усмехается Питер и дает Терренсу легкий подзатыльник. — Ни дня не можешь прожить, не похвалив самого себя и не напрашиваясь на комплименты от других.       — Раз уж ты фактически признался Перкинсу в любви, то и мне скажи пару ласковых слов.       — Зачем? Чтобы ты задрал нос и распушил свой петушиный хвост?       — Я – Терренс МакКлайф! Ни один парень не сможет сравниться со мной.       — Ты – участник еще никому не известной группы, бледнолицый, — уверенно заявляет Даниэль. — Соответственно, ты не можешь говорить за себя.       — Так я еще ничего не сказал.       — Даже не думай, что все лавры будут доставаться только тебе. Запомни, раз мы – команда, то все успехи и достижения будут делиться между нами тремя.       — Вот именно, так что даже не думай отвязаться от меня! — уверенно предупреждает Питер. — Лично я намерен добиться успеха, даже несмотря на все трудности, которые будут встречаться на нашем пути.       — Я тоже этого хочу и буду много работать. Знаю, что на нашем пути будут встречаться препятствия, и мы не сразу получим то, что хотим. Но я верю, что однажды у нас будет оглушительный успех по всему миру. Верю, что мы станем одними из самых известных музыкантов этого века.       — Я хочу этого не меньше вас двоих! — с широкой улыбкой уверенно заявляет Терренс. — Ведь мне всегда нравилось что-то играть и напевать. И я всю свою жизнь мечтал заниматься этим профессионально. Ну а теперь, когда у меня появился шанс, я собираюсь воплотить свои мечты в реальность и ни за что не отступлю. У меня есть желание. И я обещаю, что не подведу вас.       — Тогда давайте объединимся, преодолеем все трудности и вместе добьемся всего того, о чем мы так мечтаем? — спрашивает Питер и выставляет свою руку ладонью вниз.       — Я согласен! — Терренс с легкой улыбкой на лице кладет свою руку на руку Питера.       — Ну а я любезно присоединюсь к вам, друзья, — уверенно говорит Даниэль и тоже кладет свою руку сверху.       Терренс, Даниэль и Питер бросают друг другу короткий взгляд, поднимают и опускают свои руки, сложенные друг на друга, а потом с негромким смешком резко приподнимают их вверх и дают друг другу пять.       Таким образом друзья дают понять, что готовы вместе преодолеть любые трудности, которые им предстоит пережить, прежде чем их группа хоть чего-то добьется и станет известной сначала в узких кругах, а потом и всему миру. Терренс, Питер и Даниэль понимают – им предстоит пройти через долгий и трудный путь ради того, чтобы добиться каких-то целей. А сейчас их главная цель – поехать в турне с группой «The Loser Syndrome» и успешно выступить у них на разогреве. А поскольку эта группа известна по всему миру, то они все должны быть готовы на все сто процентов, чтобы не ударить лицом в грязь и показать весь свой талант. Впрочем, каждый из них искренне верит, что рано или поздно сможет получить желаемое и сказать, что они горды тем, чего смогли достичь.       Даниэль, Терренс и Питер так увлекаются своим разговором со стаканами воды и крекерами в руках, что никто не замечает, что через некоторое время в дом заходит Анна. Девушка легко открывает дверь, которая не закрыта на замок, как это обычно бывает, и заходит внутрь с двумя большими пакетами покупок. Сняв с себя легкую куртку, в которой ходила по улице, она проходит в гостиную, где сейчас находится мужская компания, чей смех можно услышать издалека. Девушка немного смущенно смотрит на троих парней, но все же решает прервать их беседу и дать понять, что она здесь.       — Э-э-э, привет… — тихо, немного неуверенно произносит Анна. — Я не помешаю?       Взгляды Питера, Терренса и Даниэля тут же устремляются на Анну, которая в этот момент оставляет пакеты с покупками на свободном диване.       — Нет-нет, вовсе нет, — со скромной улыбкой мягко говорит Даниэль. — Ты нам совсем не помешала.       Даниэль быстро встает с дивана, подходит к Анне, приобнимает ее одной рукой и нежно целует в щеку, заставляя девушку широко улыбнуться. В этот момент Терренс и Питер переглядываются между собой и не могут скрыть своих улыбок, пока те приветствуют друг друга. А когда Даниэль немного отстраняется от Анны после того как он пару секунд крепко обнимает ее, парни медленно встают с дивана и уверенно направляются к влюбленным.       — М-м-м, какие тут у нас нежности… — с загадочной улыбкой произносит Терренс.       — Я так понимаю, это и есть твоя любимая девушка, приятель? — с хитрой улыбкой спрашивает Питер, скрестив руки на груди. — Раз вы начали миловаться тут безо всякого стеснения и забыли, что мы все еще здесь…       — Да, друзья! — с широкой улыбкой уверенно кивает Даниэль. — Это она.       Даниэль, продолжая приобнимать Анну за талию, переводит взгляд на загадочно улыбающихся Терренса и Питера.       — Парни, позвольте представить вам мою девушку, Анну Сеймур, о которой я много рассказывал, — с гордо поднятой головой представляет Даниэль.       В этот момент Анна кивает со скромной улыбкой на лице.       — Анна… — переводит взгляд на Анну Даниэль. — С Терренсом ты уже знакома, и потому его я представлять не буду. А этого блондина зовут Питер Роуз. Он – мой старый друг, с которым мы много лет играли в группе, и о котором ты много слышала.       — Приятно познакомиться, — кивнув со скромной улыбкой на лице, дружелюбно произносит Питер.       — Мне тоже, — с легкой улыбкой говорит Анна.       Чтобы продемонстрировать свое дружелюбное отношение, Питер и Анна пожимают друг другу руку.       — Имел честь многое слышать про вас от своего друга, — признается Питер.       — Да и я о вас наслышана от своего возлюбленного, — дружелюбно дает понять Анна.       Пока Питер молча кивает, Анна переводит свой взгляд на Терренса.       — Привет, Терренс, — с легкой улыбкой машет рукой Анна. — Рада тебя видеть.       — Привет, Анна, — дружелюбно здоровается Терренс и заключает Анну в дружеские объятия. — Давно не виделись.       — Да, очень давно.       — Как ты поживаешь?       — Хорошо. — Анна отстраняется от Терренса. — А ты как?       — Тоже все прекрасно.       — Что ж… Насколько я понимаю, ты теперь играешь в одной группе вместе с Даниэлем?       — Да, мы с ребятами репетировали и обсуждали материал, пока ты где-то ходила.       — Вот как!       — И только тогда я с удивлением узнал, что твоим парнем оказался мой приятель Даниэль.       — Ты не знал?       — Нет, не знал.       — Ну зато я с самого начала была в курсе, что ты знаком с ним и присоединился к его группе.       — Правда?       — Даниэль рассказывает обо всех ваших делах и никогда ничего не скрывает.       — Да уж, подвернулась удача, — задумчиво говорит Терренс. — Долгое время катастрофически не везло, и я не мог пробиться в музыкальный мир. А тут вдруг эти двое предложили мне играть с ними.       — Нам просто нужен был человек с сильным вокалом и хорошим навыком игры на гитаре, — пожимает плечами Даниэль. — Вот мы и подумали, что лучшей кандидатуры, чем Терренса, нам не найти.       — О, Анна, теперь ты – свидетель того, что ребята признают мое превосходство и огромную значимость, — с широкой улыбкой гордо говорит Терренс. — И если они захотят взять свои слова обратно, то ты будешь меня защищать.       — Нет, МакКлайф, это ты уже сам себе внушил, — с хитрой улыбкой качает головой Питер. — В группе все равны. Мы – одно целое. А значит, забудь о восхвалении самого себя.       — Даниэль очень много говорил о том, что Терренс считает себя неотразимым, — скромно смеется Анна. — И это правда. Я убедилась в этом еще тогда, когда он начал встречаться с Ракель. Уже тогда все поняли, что он слишком сильно любит себя и всегда будет гордиться собой.       — Ну знаешь, твой возлюбленный тоже все время ходит с павлиньим хвостом сзади и не скрывает своей огромной гордости, — уверенно заявляет Терренс. — Он обожает это дело.       — Ну да, этот красавчик всегда был гордым и уверенным в себе, — Анна слегка щиплет Даниэля за щеку, заставляя того скромно улыбнуться. — Я не помню, чтобы он когда-нибудь говорил, что сомневается в себе.       — Кстати, а Ракель и Наталия уже знают, что ты встречаешься с Даниэлем?       — Они пока что знают только то, что я встречаюсь с одним парнем. Но девочки еще не знают имени моего возлюбленного. И не знают, с кем он дружит. Я только лишь описала им внешность Даниэля, но больше ничего.       — Но ты ведь собираешься все им рассказывать?       — Конечно! Скоро я им все расскажу.       — Давай побыстрее! — восклицает Терренс. — А то девчонки умирают от любопытства и едва ли не собрались пытать тебя.       — Не беспокойся, Терренс, — слегка улыбается Анна. — Ты можешь передать Наталии, что я обязательно расскажу ей обо всем, что касается Даниэля. Да и с Ракель я потом поговорю… Ну или моя болтливая подружка сама расскажет ей о моем парне.       — Ну да, вряд ли Наталия сможет долго молчать о таком. — Терренс расставляет руки в бока. — Она, конечно, очень верная, но когда дело касается дел любовных, то у нее совсем не получается держать язык за зубами.       — Ты прав, в этом плане она та еще болтушка, — скромно хихикает Анна.       — Кстати, а Наталия еще не сказала тебе, что мы с Ракель снова вместе? Или может, сама Ракель сообщила тебе некоторые приятные новости?       — Что? — округляет глаза Анна. — Вы с Ракель снова вместе? Неужели вы все-таки помирились?       — Помирились, — уверенно кивает Терренс. — История разбитых сердец подошла к концу. И закончилась хорошо.       — О боже мой… Не могу в это поверить.       — Погоди, а разве девчонки ничего тебе не говорили? Или Даниэль? Я ведь уже давно рассказал ему и Питеру, что не буду расставаться с твоей подругой!       — Нет, никто мне ничего не говорил, — покачав головой, неуверенно отвечает Анна и вопросительно смотрит на Даниэля. — Это что за секреты?       — Э-э-э, я хотел сказать… — неуверенно вставляет Даниэль. — Но у нас с парнями было столько дел, что это как-то вылетело из головы. Мы только и думали о группе и туре с «The Loser Syndrome». Исполняли песни, пытались придумать собственные, решали, как нам назвать нашу группу…       — Боже, так если это действительно правда, то я очень рада, — широко улыбается Анна. — Прими мои поздравления, Терренс. И передай их Ракель.       — Спасибо огромное, Анна, — искренне благодарит Терренс, с радостью ответив на дружеские объятия Анны. — Я обязательно передам Ракель твои поздравления и попрошу все тебе рассказать.       — Погоди, а как давно вы помирились? Я проводила много времени с Ракель после того как Саймон Рингер получил по заслугам, но она ни разу не упомянула тебя. Точнее, упоминала только то, что решительно настроена на расставание.       — Мы помирились примерно пару недель назад, — с легкой улыбкой говорит Терренс. — Хотя надо признаться, я немного удивлен, что Наталия ничего тебе не сказала. Вы же такие хорошие подружки и часто проводите время вместе.       — Да, я и сама не понимаю…       — И как она вообще могла удержаться и не рассказать такое? Зная ее, я удивлен, что Рочестер еще не растрезвонила это всем своим знакомым, каким-нибудь продавщицам и стилистам в салонах красоты.       — Честно говоря, я уже давно не виделась с ней, — немного неуверенно признается Анна. — Мы только лишь пару раз созванивались. Раньше я часто виделась с Наталией, но потом стала больше встречаться с Ракель. Так сказать, наверстывала упущенное время, когда мы с Кэмерон никак не контактировали.       — А чего же так? Ты поссорилась с Наталией?       — Нет-нет, слава богу, все хорошо. Просто Наталия начала встречаться с одним парнем и в последнее время только и делает, что ходит с ним на свидания. А если мы разговариваем по телефону, то она только и делает, что говорит только о нем. — Анна хитро улыбается и заправляет прядь волос за ухо. — Хотя и я очень много рассказываю ей про Даниэля и наши с ним свидания.       — Да уж, мой младший братец сильно вскружил голову нашей милой блондиночке, — с хитрой улыбкой отмечает Терренс. — Даже на подружек совсем времени не осталось.       — Это точно, времени у нее… — Анна резко замолкает и округляет глаза, которые она уставляет на Терренса. — Постой, что ты сказал? Ты сказал, что Наталия встречается с твоим младшим братом?       — Да-да, ты не ослышалась, — с легкой улыбкой кивает Терренс. — С моим младшим братом.       — Что?       — Оказалось, что у меня есть взрослый младший брат, который и встречается с Наталией. И должен признаться, эти ребята здорово смотрятся вместе. Лично я всегда улыбаюсь, когда смотрю на них.       — Подожди, Терренс, подожди… Но откуда у тебя взялся брат? Ты же говорил, что был единственным ребенком!       — Оказалось, что нет. Моя детская мечта осуществилась. Теперь у меня есть братик, которого я просил у своей мамы, когда был маленьким.       — А ты уверен, что это правда?       — Уверен! Конечно, я не сомневался, что это правда, когда узнал всю правду. Но теперь уже нет никаких сомнений. Я понял, что не ошибаюсь после того как пару недель назад моя мама рассказала мне про своего второго ребенка и признала в нем того парня.       — Ничего себе… — Анна прикрывает рот рукой и качает головой. — Вот это поворот…       — И Наталия узнала об этом первой, — признается Терренс. — Она-то и представила мне Эдварда и помогла ему рассказать мне всю правду.       — Эдвард? Твоего брата зовут Эдвард?       — Ну да. Кстати, Даниэль и Питер уже знакомы с ним.       — Знакомы, — уверенно подтверждает Питер. — Классный парень, кстати. Мы сразу нашли с ним общий язык.       — Надо же… — задумчиво произносит Анна, на секунду отводит взгляд в сторону. — Теперь я понимаю, что именно она от меня скрывала все это время…       Анна хитрой улыбается.       — Так вот кем является этот Эдвард… — заключает Анна.       — Ты знаешь его имя, но не знаешь, кто он такой? — удивляется Терренс.       — Наталия упорно отказывалась рассказывать о своем ухажере, который так сильно ей понравился. Хотя и не скрывала, что его зовут Эдвард, а она просто без ума от его голоса, в который влюбилась с первых же минут.       — Наверное, обиделась, что ты ничего не говорила ей про меня, — предполагает Даниэль. — Вот она решила ничего не говорить про Эдварда.       — Однако Наталия как-то сказала, что я буду в шоке, когда узнаю, с кем она встречается, и кто такой этот Эдварда на самом деле. — Анна опять качает головой. — Но я не думала, что узнаю что-то подобное… Что она встречается с братом Терренса…       — Мы с Питером тоже были удивлены, когда узнали об этом, — признается Даниэль. — Ведь Терренс и нам всегда говорил, что у него нет братьев и сестер.       — И даже про своих единокровных ничего не говорил, — добавляет Питер.       — Да ладно? — округляет глаза Анна. — У Терренса есть еще и единокровные?       — Да, от второго брака его отца. Два парня.       — Но он не горит желанием с ними общаться, — добавляет Даниэль.       — Так что вы особо не верьте этому красавчику. А то вдруг МакКлайф скрывает что-то еще, о чем мы можем лишь догадываться.       — Нет-нет, ребята, клянусь, больше у меня нет никаких других братьев и сестер, кроме Эдварда и двух единокровных братьев от второго брака отца, — уверенно отвечает Терренс. — Моя мать бы сказала о других своих детях, если бы они были.       — Слушайте, парни, так это что же получается: Ракель буквально нашла всем вам подружек и сама обрела счастье? — широко улыбается Анна. — Она с Терренсом, Наталия – с Эдвардом, а я – с Даниэлем.       — Ну типа того! — восклицает Терренс. — Твоя подружка, так сказать, выступила в роли свахи для всех нас.       — Ничего себе…       — Похоже, Питер был прав, когда сказал, что у Ракель настолько очаровательные подруги, что одна из них украла сердце Эдварда, а другая украла мое, — уверенно говорит Даниэль и с легкой улыбкой переводит взгляд на Анну.       — Да, но нам еще надо найти какую-нибудь красавицу для Пита, — бодро говорит Терренс. — Чтобы парень не завидовал, пока мы будем обнимать и целовать наших любимых девушек.       — Точно-точно! — весело тараторит Даниэль.       — Эй, Анна, у тебя случайно нет свободных подружек? Или у Наталии? А может, Ракель кого-то знает?       — Ага, милая, тут Терри прошептал нам на ушко, что есть две девчонки, с которыми вы с Ракель и Наталией общались несколько месяцев назад. Может, ты поговоришь с ними и познакомишь их с нашим хорошим другом? Он у нас полностью свободен! Мы уж пытаемся уговорить его познакомиться с какой-нибудь девчонкой в клубе, но блондин отказывается.       На этот раз Питер ничего не говорит и со скрещенными на груди руками закатывает глаза, решив сдерживаться хотя бы из-за Анны, которую не хочет как-то шокировать. Хотя в глубине души ему ужасно не нравится, что он уже в который раз выслушивает подобные вещи от своих друзей.       — О, да мы с девочками уже давно с ними не общались, — задумчиво говорит Анна. — И не знаем, что у них там происходит.       — А они вообще свободны? — уточняет Даниэль.       — Вот этого я не знаю. Тогда были свободны, а сейчас вполне могли встретить каких-нибудь парней. Насколько я помню, одной из них понравился друг Терренса, который и сам к ней подкатывал,       — Но ты все равно спроси их, не хотят ли они познакомиться с красивым, молодым парнем.       — Хорошо, я возьму это на заметку и поговорю с девочками, если встречу их.       — Только найдите девчонку покрасивее, — просит Терренс. — Чтобы Питер запал на нее, едва взглянув. Например, как было со мной и Ракель. Вот стоило мне только взглянуть на твою подружку, как она мгновенно покорила меня.       — И я полагаю, что она украла твое сердце на всю жизнь, — скромно хихикает Анна. — Так что, Терренс, теперь тебе точно не отделаться от нее.       — Нет, Анна, это Ракель не отделается от меня, — с доброй усмешкой уверенно заявляет Терренс. — К тому же, твоя подружка сама делает все для того, чтобы всегда быть моей.       — Думаю, на этот раз она и правда сделает. Ведь моя подружка получила хороший урок на будущее.       — Поверь, подружка, она ни за что не сможет устоять против моих обаяния и привлекательности. Раз раньше девчонки штабелями укладывались у моих ног, то Ракель не станет исключением.       — О, чувак, только не начинай опять говорить об этом, — закатив глаза, устало говорит Даниэль. — Мы все уже поняли, что у тебя с Ракель все чики-пуки, и вы без ума друг от друга.       — Ага, а то мы реально начнем верить, что люди правды, когда они говорят, что твоя любовь к себе не знает границ, — со скрещенными на груди руками тихонько усмехается Питер.       — Как я могу не любить такого неотразимого красавчика, который обладает дюжиной талантов, — с широкой улыбкой гордо говорит Терренс. — Нет никого лучше Терренса МакКлайфа, чем сам Терренс МакКлайф.       — М-м-м, чувствую, примирение с Ракель снова вернуло нам прежнего тебя, — скромно хихикает Анна. — Когда ты был в ссоре с ней, то не говорил таких вещей.       — Абсолютно согласен, — уверенно соглашается Питер. — Судя по тому, какими безупречными стали его пение и игра на гитаре, я могу точно сказать, что Ракель совершила настоящее чудо и буквально вернула Терренса к жизни.       — Просто я давно не слышал ничего хорошего о себе, — скромно признается Терренс. — Вот и забыл о том, кто я есть на самом деле.       — Кстати, Пит, ты вроде сказал, что если у тебя появится шанс встретиться с Ракель, то лично поблагодаришь ее за то, что она вернула Терренсу желание жить, — напоминает Даниэль. — Знаешь, пожалуй, я сделаю то же самое! Потому что эта девушка совершила настоящее чудо. Мы реально стали играть в тысячу раз лучше. С душой.       — Именно! — восклицает Питер. — Уж теперь можно не бояться, что мы облажаемся во время выступления. Ибо бледнолицый нас не подведет.       — Нет, ребята! — с легкой улыбкой качает головой Анна. — Настоящим чудом является вовсе не то, что Ракель вернула Терренсу желание чего-то добиваться. А то, что они вообще смогли помириться. Эти двое ведь так сильно разругались, что нам оставалось только ждать их расставания. Но оказывается, иногда любовь может совершать поистине волшебные вещи. Даже спасти отношения, которые были, казалось бы, обречены.       — Ой, да я и сам не думал, что это будет возможно, — скромно говорит Терренс. — Но оказалось, что нет ничего невозможного. Если приложишь чуточку усилий и не будешь сбегать от трудностей и ответственности за свои поступки, есть шанс, что не все будет потеряно.       — Я очень рада за вас обоих. И надеюсь, что вы больше не доведете свои отношения до критической точки. Не заходите разойтись.       — Спасибо, Анна, — дружелюбно произносит Терренс. — Хочу пожелать и тебе с Даниэлем удачи в отношениях. Я рад, что он выбрал именно тебя. Ты – классная девчонка, и я уверен, что ему будет хорошо с тобой.       — Спасибо, приятель, — с легкой улыбкой благодарит Даниэль. — Я тоже желаю вам с Ракель быть вместе до самого конца.       — Я тоже присоединяюсь к поздравлениям! — уверенно говорит Питер и кладет руку на плечо Терренса. — Будь счастлив, чувак! Мы уже говорили это, но все равно не забывай, что мы за то, чтобы ты был с Ракель.       Питер с легкой улыбкой переводит взгляд на Даниэля и Анну.       — И вы тоже будьте счастливы, ребята, — дружелюбно добавляет Питер. — Лично мне очень нравится то, как вы смотритесь вместе. И рад, что в этом доме наконец-то появилась хозяйственная девушка, которая будет приносить сюда свет и радость и поддерживать здесь порядок. Которого очень не хватало в этой берлоге.       — Огромное спасибо, приятель, — с легкой улыбкой благодарит Даниэль и по-дружески обнимает Питера, похлопав его по плечу.       — Да, спасибо вам большое, — кивает Терренс и также принимает дружеские объятия от Даниэля и Питера.       В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой все просто скромно улыбаются друг другу.       — Ладно, так что мы будем делать сейчас? — окинув взглядом всех, кто находится рядом с ним, задумчиво спрашивает Питер. — Оставим наших влюбленных наедине и на сегодня закончим репетицию? Или же продолжим готовиться к турне и дадим этой очаровательной девушке шанс понаблюдать за нами, послушать нас и дать какие-то советы?       — Лично я буду не против послушать, как вы играйте, — с легкой улыбкой говорит Анна, крепко сцепив руки. — Я ведь еще ни разу слышала вашу совместную игру. А поскольку я разбираюсь в музыке, то могу немного помочь вам.       — А я буду не против остаться с тобой наедине, — низким, но очень приятным голосом со скромной улыбкой говорит Даниэль, приобняв Анну за талию. — С такой-то красавицей…       — Эй, а ничего, что нам вообще-то репетировать надо? — слегка хмурится Питер. — Мы репетировали всего два часа и не успели сыграть все песни, которые планируем исполнить в туре.       — Да ладно вам, ребятки! Два часа – это тоже здорово. Главное, что мы вообще репетируем.       — Отлыниваешь, значит? — расставляет руки в бока Терренс.       — Все, парни, свою дневную норму мы отработали. А сейчас я хотел бы остаться со своей любимой девушкой наедине и провести с ней немного времени. Тем более, что мне надо подготовиться к сегодняшнему свиданию, о которой я вам уже говорил.       Питер и Терренс ничего не говорят и с хитрой улыбкой переглядываются между собой.       — Окей, Пит, — задумчиво произносит Терренс, по-дружески приобняв Питера. — Я так полагаю, нас с тобой бесцеремонным и наглым образом прогоняют отсюда. Мол, валите-ка вы, придурки, отсюда и не мешайте мне проводить время с девушкой.       — Да уж, а я так надеялся еще немного полюбоваться на этих голубков, — с жалостью во взгляде признается Питер. — Эх, жалко, что нас сейчас лишают этой возможности…       — Чуваки, вы же сами сказали, что устали, — напоминает Даниэль. — Что у вас болят руки, ноги, шея и спина… Ну так я запросто могу предоставить вам блестящий шанс отдохнуть и организовать себе небольшой сеанс массажа. Не знаю, где и как, но уверен, вы что-нибудь придумайте.       — Вообще-то мы решили не сдаваться и идти до самого конца… — задумчиво отвечает Терренс и негромко смеется. — Но если ты так хочешь поворковать с этой прекрасной леди, то так и быть. Дадим мы тебе шанс распушить перед ней свой павлиний хвост и гордо расхаживать перед ней, словно петух.       — Ха, этой ты сейчас про себя говоришь? — скромно хихикает Даниэль.       В этот момент Анна и Питер также издают тихие смешки.       — Уж кто здесь и ходит, как петух ощипанный, то только ты, — уверенно добавляет Даниэль. — Скажу тебе честно, я еще никогда не встречал таких самовлюбленных нарциссов. Бывали, конечно, павлины и петухи, но ты всех переплюнул.       — О, прости, Даниэль, — со смешком хлопает себя по лбу Терренс. — У меня из головы вылетело, что считаешь себя крутым парнем. Который, однако, не менее самовлюбленный, чем я.       — А я бы еще поспорил, кто здесь самовлюбленный.       — Да что ты!       — Уж я-то точно не фанатею от себя, хотя и не отрицаю, что всегда был чертовски привлекательным красавчиком, который получил все самое лучшее. Но ты буквально сходишь с ума по всему, что касается тебя. Сердце начинает стучать в разы чаще, когда ты проходишь мимо зеркала и видишь в нем свое отражение. Которое так привлекательно и сексуально… М-м-м…       — Очень смешно…       — Прости, Даниэль, но порой ты и правда ведешь себя, как настоящий индюк, — с невинной улыбкой отвечает Питер. — Наглый и самоуверенный индюк.       — Вот бери пример с блондина! — восклицает Даниэль. — Он – единственный из вас двоих, кто не страдает от нарциссизма. Скромный, порядочный, никогда не кичится своей привлекательностью и не ходит полуголым намеренно, чтобы свести девчонок с ума своими стальными мышцами.       Терренс ничего не говорит и лишь передразнивает то, как говорит Даниэль, пока скромно улыбающийся Питер качает головой и переводит взгляд на Анну.       — Не обращайте на них внимания, пожалуйста, — спокойно говорит Питер. — Эти придурки просто никак не могут решить, кто из них самый лучший и крутой. А когда лбом сталкиваются два петуха, это может плохо кончиться.       — Все в порядке, — скромно хихикает Анна. — Терренс часто спорит с друзьями о том, кто из них лучше. А парни подшучивают над ним и говорят, что он слишком сильно в себя влюблен и мог бы жениться на самом себе, если бы у него был такой шанс.       — Надеюсь, хоть Эдвард не даст своему братцу спуску и не позволит Терри слишком долго носить корону на голове и мнить себя королем всего мира, — выражает надежду Даниэль.       — Не забывай, что я был провозглашен одним из самых красивых и сексуальных актеров начала нулевых, — с гордо поднятой головой напоминает Терренс. — Не это ли доказательство того, что я чертовски неотразимый и привлекателен? И буду таковым в любом возрасте.       — Слушай, МакКлайф, ты вроде хотел сваливать, — невинно улыбается Даниэль. — Вот и вали из моего дома. Некогда мне с тобой возиться. Потому что у меня есть более интересные дела. Не хочу слушать, с каким упоением ты рассказываешь о своей привлекательности и каких-то рейтингах.       — Эх, ладно, Питер, так уж и быть, — похлопав Питеру по плечу, тихо выдыхает Терренс. — Давай уйдем отсюда и оставим эту влюбленную парочку наедине.       — А давай! — с хитрой улыбкой соглашается Питер. — Завалимся куда-нибудь без этого романтика, который по уши влюблен в свою милую девушку.       — Пусть голубки пока поворкуют немного. Чего мы будем приставать со своими репетициями. А мы с тобой сходим куда-нибудь и подумаем над названием группы, чтобы как-то представить себя.       — Вот именно! — Питер невинно улыбается. — Мы ведь за счастье наших друзей и не собираемся никому навязываться. Так что пусть шоколадная башка поразвлекается со своей обворожительной красавицей.       — Ладно-ладно, придурки, когда вы будете встречаться со своими девушками, я тоже над вами поиздеваюсь, — с громкой усмешкой скрещивает руки на груди Даниэль. — Обязательно приду к вам домой или в то место, где у вас будут свидания, и буду надоедать вам.       — И мы тебя любим, чувак! — с широкой улыбкой произносят Терренс и Питер.       Питер и Терренс оба по-дружески обнимают Даниэля на прощание, а МакКлайф таким же образом прощается еще и с Анной. Они забирают свои мобильные телефоны, которые лежат на журнальном столике, и собираются покинуть дом, пока Перкинс со спины обнимает свою возлюбленную за талию и слегка трется щекой о ее висок.       — Давайте, валите уже отсюда! — восклицает Даниэль. — Не отнимайте у меня время!       — Да сейчас мы уйдем! — громко бросает Терренс, без спроса берет горстку крекеров из стоящей на журнальном столике миски и запихивает ее в рот.       — Звонить не станем, ибо будем очень заняты, — весело добавляет Питер и тоже не отказывается съесть немного крекеров из миски. — Но если станет скучно, можешь черкануть нам пару сообщений в WhatsApp.       — Так, ну-ка хватит опустошать миску! — громко требует Даниэль. — Забирайте свои манатки и валите.       — Ну все-все, уже и поесть нельзя! — тараторит Терренс, съев еще немного крекеров.       — Ах да, чтобы завтра в двенадцать оба были у меня дома. Сегодня можете гулять, но завтра вы будете отрабатывать упущенное весь день.       — Обязательно будем, приятель! — откуда-то издалека громко обещает Питер. — Auf wiedersehen, приятель!       А через пару секунд Питер начинает громко смеяться из-за какой-то шутки, которую ему только что сказал Терренс. Немного погодя дверь захлопывается, и след двух смеющихся друзей исчезает. Даниэль же с легкой улыбкой качает головой, смотря на уже закрытую входную дверь, а Анна тихонько хихикает, прикрыв рот рукой.       — Ненавижу этих двоих придурков! — по-доброму усмехается Даниэль. — Просто ненавижу.       — Да ладно тебе, милый, — скромно улыбается Анна, развернувшись к Даниэлю лицом. — Они же ничего такого не сказали.       — Вообще-то, я шучу. И на самом деле обожаю их.       — Я вижу.       — Правда они еще не знают, что завтра я хорошенько поиздеваюсь над ними за то, что они сейчас ушли, — хитро улыбается Даниэль. — Будут весь день играть на гитаре и ударных и делать перерыв только на то, чтобы поесть или сходить в туалет.       — Только если вы опять не начнете сходить с ума где-нибудь в середине репетиции.       — Ну куда же без этого! Это часть всего процесса.       — О боже мой…       — В любом случае завтра мы будем работать в полную силу. Наш неотразимый Терри будет во всю кричать в микрофон, мой старый сумасшедший друган Пит, разумеется, сломает еще одну пару барабанных палочек или сами барабаны, а я… — Даниэль хитро улыбается. — А я просто буду развлекаться и играть на басу в свое удовольствие.       — Здорово, — скромно улыбается Анна. — Я могла бы побыть с вами и послушать вашу игру. Заодно поближе познакомлюсь с тем блондином.       — Лично я только за.       — Кстати, он забавный парень, как по мне… Видно, что очень хороший и добрый.       — Питер и правда хороший человек. Сколько лет я его знаю, мне всегда было комфортно общаться с ним. Скромный, порядочный, далеко не глупый…       — Тебе виднее. Я могу только лишь говорить о Терренсе. Могу сказать, что как бы то ни было, он тоже хороший.       — И я очень рад, что Терренс тоже присоединился к нам. Мы отлично поладили с ним и чувствуем, что он уже окончательно влился в нашу компанию.       — С ним легко найти общий язык. Мы с Наталией и сами быстро поладили с МакКлайфом, когда только познакомились.       — Хороший мужик, хотя и обожает восхвалять себя.       — Это иногда раздражает.       — Именно.       — Кстати… — Анна на пару секунд бросает взгляд в сторону. — Я все еще не могу принять то, что у Терренса есть младший брат, который влюбился в одну из моих лучших подружек. Честно говоря, я была совсем не готова узнать подобные новости.       — Про то, что у Терренса есть брат, я знаю с тех пор, как мы с Питом познакомились с тем парнем в клубе, — признается Даниэль. — Там мы еще и встретили Терренса и извинились перед ним.       — А про его влюбленность?       — Про влюбленность Эдварда я тоже был в курсе. Однако не думал, что ею окажется твоя подруга Наталия.       — Да уж, как я уже сказала, все очень интересно получается: все подружки Ракель и она сама влюблены в Терренса и его друзей и братика.       — Ну а если вы еще и Питеру подружку найдете, то мы будем от всей души благодарны Ракель за то, что она, сама того, не зная, сделала нас счастливыми.       — А почему у этого парня никого нет?       — Он не хочет, — пожимает плечами Даниэль. — По крайней мере, Пит так говорит. Хотя я думаю, что блондин просто боится признаться в том, что у него нет никакого опыта в общении с девушками. Он просто боится облажаться.       — Правда?       — Да.       — Странно… — Анна слегка хмурится. — Ребята, которых я знала в детстве, уже с ранних лет начали набираться опыта. Не было ни одного, кто хотя бы к восемнадцати годам не встречался хотя бы с одной девушкой. Со мной в школе учился один парень, который к шестнадцати годам переспал уже с целой кучей девочек.       — Ну вот ты только что познакомилась с ним. Наш любимый барабанщик Пит – еще никем не тронутый цветочек, которому срочно надо найти того, кто будет о нем заботиться.       — Понятно…       — В любом случае та, что получит его, будет реальной счастливицей. Ибо ей достанется лакомый кусочек.       — Возможно.       — Так что разведай обстановку и узнай, есть ли среди твоих подружек свободные девчонки.       — Ладно, я поговорю с девочками и предложу свободным познакомиться с твоим другом, — скромно обещает Анна. — И если этот Питер влюбится в подружку Ракель, то мы сможем официально прозвать ее свахой.       — Когда я познакомлюсь с ней, то обязательно поблагодарю ее за то, что мне досталась такая очаровательная красавица, которую я просто обожаю.       С этими словами Даниэль с нежной улыбкой гладит Анну по щеке, заставляя ту скромно улыбнуться.       — Даниэль… — скромно опускает взгляд вниз Анна.       — Я бы очень хотел, чтобы завтра ты пришла к нам с парнями на репетицию и послушала, как мы играем, — скромно говорит Даниэль, оставляя на лице Анны легкие чмоки. — Если хочешь, то можешь позвать и своих подружек. Мы хоть познакомимся друг с другом… А там кто знает, может, Эдварду тоже захочется присоединиться к нам, если Терренс уговорит его прийти.       — Не знаю, как остальные, но я с радостью послушаю вас, — с легкой улыбкой уверенно обещает Анна. — Раз уж ты до сих пор не дал мне такую возможность, то придется взять инициативу в свои руки и прийти к вам самой.       — Буду только рад. — Даниэль покрепче обнимает и прижимает Анну к себе, погладив ее по голове и нежно поцеловав в висок. — Я с большим удовольствием и гордостью сыграю в твоем присутствии вместе с ребятами.       — Я приду, — дружелюбно произносит Анна. — Не сомневайся.       Анна с хитрой улыбкой нежно гладит Даниэля по щеке.       — И уж точно не дам вам лениться и находить время на всякие глупые шуточки, — уверенно добавляет Анна.       — Спасибо большое, любовь моя, — с широкой улыбкой благодарит Даниэль. — Ты просто золото.       Даниэль, все еще продолжая крепко обнимать Анну, пару раз целует ее в щеку и перебирает ее волосы те несколько секунд, что в воздухе царит полная тишина. Сама девушка с широкой улыбкой просто прижимается к груди мужчины, обвивая руками его шею и ощущая приятное тепло, что исходит от ее любимого человека.       — Ну что ж… — тихим, мягким голосом произносит Даниэль. — Раз уж у нас появилось свободное время, которое так любезно предоставили мне мои лучшие друзья, то мы можем провести его вместе.       — Я не против, — с легкой улыбкой соглашается Анна. — Весь сегодняшний день я готова посвятить только тебе одному.       — Так же, как и я.       — Еще не забыл, что сегодня вечером у нас запланировано свидание?       — С нетерпением жду вечера, чтобы перестать умирать от любопытства.       Даниэль немного отстраняется от Анны и позволяет взгляду скользить по ее лицу, вдыхая тот изумительный аромат, который от нее исходит.       — Мне не терпится увидеть твой сюрприз, — признается Даниэль.       — Уверена, что тебе понравится, — скромно улыбается Анна.       — Нисколько не сомневаюсь. Ибо знаю, какие потрясающие сюрпризы ты мне устраиваешь.       Даниэль одаривает Анну коротким, очень нежным поцелуем в губы и с легкой улыбкой кончиком носом водит по ее щекам.       — Один полет на вертолете много стоил, — более низким голосом добавляет Даниэль. — Ты осуществила мою давнюю мечту.       — Сегодняшний тебе также очень понравится, — уверенно обещает Анна.       — Интригуешь, принцесса, интригуешь.       — Осталось совсем немного, красавчик.       Анна запускает руку в волосы Даниэля на затылке и нежно целует его куда-то под подбородком.       — Ну а чтобы немного подогреть твой интерес, я скажу, что после моего сюрприза тебя будет ждать кое-что очень интересное, — с загадочной улыбкой говорит Анна.       — Ар-р-р, ты меня дразнишь… — игриво рычит Даниэль.       — Я понимаю твое нетерпение.       — А может, пока я нахожусь в томительном ожидании, ты поможешь мне скоротать время? И сделаешь его незабываемым…       С этими словами Даниэль снова целует Анну в губы и неторопливо спускается к изгибу ее шеи, на котором оставляет несколько дразнящих поцелуев, которые заставляют девушку прикрыть глаза со скромной улыбкой на лице.       — Тем более, что до вечера еще очень далеко, — более низким голосом шепчет Анне на ухо Даниэль и нежно целует место за ним. — А я умру со скуки, пока буду ждать…       — Ах, мой малыш хочет, чтобы я немного поиграла с ним? — широко улыбается Анна, копаясь в волосах Даниэля одной рукой, а другой нежно водя по его груди и мягко растирая ее.       — Очень хочу…       Даниэль снова спускается к шее Анны и покрывает ее переднюю часть нежнейшими поцелуями, которые заставляют ее тихо вздыхать, параллельно позволяя руке скользить вниз по изгибам ее талии и расположиться у нее на бедре.       — Разве ты лишишь меня возможности прожить лучшие минуты в жизни? — интересуется Даниэль.       — Ну если тебе удастся заставить меня сходить по тебе с ума, то ты, возможно, получишь то, что захочешь, — низким голосом говорит Анна. — Но я ничего не могу обещать.       — А если я постараюсь?       — Постарайся. Делай все, что можешь. Может, что-то и получится.       Анна с хитрой улыбкой просовывает руку Даниэлю под его рубашку и нежно водит по мужскому торсу вверх-вниз, слегка прикусив губу.       — Да запросто… — с немного затрудненным дыханием произносит Даниэль и одаривает Анну чуть более продолжительным поцелуем в губы, держа в руках ее лицо, а позже запустив пальцы в ее волосы. — Ты же знаешь, как я умею это делать.       — Попробуй, красавчик, попробуй, — мурлыкает Анна. — А я посмотрю.       — Уж что, но в этом деле мне нет равных.       Стоит только Даниэлю оставить на изгибе шеи Анны один поцелуй и еще парочку на ее ключицах, как она с хитрой улыбкой отстраняется от него и обходит его вокруг, встав за спиной у мужчины, обвив руками его талию.       — Не спеши, милый, не спеши, — низким голосом произносит Анна. — Не спеши…       Анна оставляет игривый поцелуй на задней части шеи Даниэля.       — Я не отказываюсь, — с хитрой улыбкой шепчет Даниэлю на ухо Анна, по которому нежно проводит губами, почувствовав, как тот слегка вздрагивает.       — Решила подразнить меня? — слегка хриплым голосом интересуется Даниэль.       — Может быть… Может быть… — Анна оставляет короткий поцелуй на изгибе шеи Даниэля и мягко массирует ему плечи. — Ты, наверное, устал после репетиции. Наверное, у тебя все болит… Верно, милый?       — Да, у меня болит все тело… — с хитрой улыбкой привирает Даниэль. — Сегодня что-то особенно сильно…       — Если ты хочешь, то я могу это исправить и избавить тебя от любой боли. Могу помочь почувствовать себя лучше. И завтра отправиться на репетицию с новыми силами.       С этими словами Анна сначала просто гладит Даниэля по спине, а потом начинает нежно массировать ее, уделяя особое внимание пояснице и на интуитивном уровне находя именно те места, которые ноют больше всего. Пока мужчина испытывает огромное наслаждение и пользуется моментом, пока он может отлично расслабиться в прекрасной компании.       — Ох, это было бы здорово, — тихо простонав от удовольствия с прикрытыми глазами, произносит Даниэль. — Помассируй мне спинку, пожалуйста… А то у меня так она болит… И шейку тоже можно…       — Ты так этого хочешь? — хитро улыбается Анна, одновременно массируя Даниэлю позвоночник и оставляя поцелуи на задней части его шее или щекоча ее кончиком носа. — Хочешь?       — Да-да, очень хочу… — жалостливо скулит Даниэль. — Пожалуйста, любимая, сделай мне приятное.       — Это зависит только от тебя, дорогой. — Анна сначала нежно обхватывает ухо Даниэля ртом, а потом легонько прикусывает его. — Как сильно ты хочешь этого.       — Ну сделай мне небольшой массаж, — продолжает скулить Даниэль. — Пожалуйста, принцесса…       — М-м-м, а его еще надо заслужить.       — Хочешь поиграть?       — Хочу. — Анна мягко отстраняется от Даниэля. — Не давать же тебе все сразу просто так.       — Ар-р-р, ты пробуждаешь во мне огонь, — тихонько рычит Даниэль. — Заставляешь меня превратиться в ненасытного волка.       Даниэль резко разворачивается к Анне и притягивает к себе за талию, уставив свой взгляд в ее глаза.       — Спокойно, тигр, держи себя в руках, — с хитрой улыбкой говорит Анна.       — Ты считаешь это возможным? — удивляется Даниэль.       — Я-то держу! Даже если ты усердно пытаешься соблазнить меня своим чарующим взглядом.       — Могу действовать иначе. Сделать так, что ты точно будешь моей и сделаешь все, что я тебе скажу.       Даниэль с учащенным дыханием резко впивается в губы Анны, обеими руками придерживая ее за спину. От неожиданности девушка слегка вздрагивает и что-то пытается промычать, но очень быстро расслабляется, закидывает руку вокруг его шеи, запускает пальцы в мягкие мужские волосы и прикладывает ладонь к его щеке, которую нежно поглаживает.       В этот момент рука Даниэля скользит по позвоночнику Анны вверх-вниз, но в какой-то момент уверенно проскальзывает под ее кофточку. После чего он кончиками пальцами нежно ласкает мягкую кожу на ее спине и позже позволяет себе опуститься до ее бедер и ягодиц и погладить их. А заметив, что рыжеволосая красавица начинает довольно часто и тяжело дышать от нарастающего возбуждения, брюнет опускается к привлекательным изгибам женской шеи и с большим удовольствием покрывает их поцелуями, что сводят ее с ума и заставляют закатывать глаза и издавать тихие, чувственные стоны, пока ее сердце порой пропускает удары.       А когда Даниэлю приходиться отстраниться от Анны, чтобы привести сбивчивое дыхание в норму, он заглядывает девушке в глаза и улыбается все шире с каждой секундой, обнажая свои идеально ровные зубы. Та с таким же дыханием широко улыбается ему в ответ, немного покраснев от некого смущения и будучи не в силах отвести взгляд от столь чарующих карих глаз, посмотрев в которые она буквально забывает, как дышать. Мужчина это прекрасно понимает и приближается к ней еще ближе, вздыхая головокружительный запах ее духов, смешанных с естественным запахом женской кожи, пока ее тело инстинктивно прижимается к его.       В какой-то момент Даниэль нежно берет лицо Анны в руки и снова одаривает ее продолжительным поцелуем, испытывая огромное удовольствие от ощущения этих мягких, довольно приятных на вкус женских губ. Девушка отвечает ему с той же страстью, что и он, и время от времени подбавляет масла в огонь, делая поцелуй все более глубоким и волнительным и давая понять, что она только кажется скромной и умеет быть полной противоположностью себя. А через несколько мгновений Перкинс приподнимает возлюбленную, и та, воспользовавшись моментом, обвивает ногами его талию и закидывает руки ему на шею. Придерживая рыжеволосую красавицу за ягодицы, кареглазый добирается до дивана, усаживает ее на него, садится рядом с ней и оставляет несколько коротких, но таких волнительных поцелуев на ее шее и ключицах, пока его руки медленно скользят по женским плечам, изгибам талии, бедрам и коленям, а одна из них гладит ту ногу, которую она закидывает ему на колено.       Наслаждаясь любыми прикосновениями и поцелуями любимого человека и то прикрывая, то закатывая глаза от удовольствия, Анна не успевает понять, как оказывается в лежачем положении, а нависающий над ней Даниэль снова одаривает ее коротким поцелуем в губы, уделяет внимание таким красивым частям, как ее шея и ключицы, обеими руками нежно гладит ей живот, когда немного задирает ее кофточку, и позже не удерживается от соблазна оставить на нем нескольких поцелуев, что заставляют ее еще тяжелее дышать, еще громче выдыхать, слегка выгибать спину и испытывать еще более сильное головокружение и дрожь под влиянием всех этих эмоций. Правда немного позже влюбленные меняются местами. И теперь возвышающаяся над ним девушка делает все, чтобы свести мужчину с ума робкими и развязными поцелуями в губы и шею и нежными ласками головы, груди и живота. А судя по тому, что Даниэль что прикрывает или закатывает глаза, тяжело дышит и широко улыбается, то Анне удается доставить ему огромное удовольствие и дать понять, что она может намного больше, чем кажется.       

***

      Где-то в послеобеденное время Ракель решает просто так прогуляться по улицам города, поскольку ей больше нечем себя занять. Она с интересом оглядывается по сторонам и изучает все, что находится вокруг нее, пребывая в хорошем настроении и чувствуя легкость в душе. К ее радости, сегодняшняя погода просто замечательная: на небе светит солнце, воздух кажется очень теплым, а также время от времени дует легкий ветерок.       Во время прогулки Ракель уже несколько раз была поймана папарацци, которые без устали фотографировали ее и задавали ей вопросы насчет ее карьеры и возможном разрыве отношений. Однако сама девушка спокойно отреагировала на столь повышенное внимание и всего лишь с легкой улыбкой помахала им рукой и пообещала рассказать все новости в самое ближайшее время. В глубине душе она очень рада, что ее все еще помнят и ждут, но произошедшая ситуация помогла ей понять, что для нее важна вовсе не карьера, а семья, про которую она совсем забыла в погоне за еще большей известностью и желанием достичь чего-то большего.       Нет, завершать свою карьеру модели девушка не планирует. Однако она твердо решает немного сбавить обороты и работать в более щадящем режиме, чтобы у нее было время для семьи и друзей. Может, еще недавно Ракель бы даже и подумать об этом не смела и не слушала тех, кто говорил, что она слишком много работает. Но теперь девушка хорошо усвоила данный ей урок и поняла свои ошибки. Ситуация с Саймоном и Терренсом многому ее научила. На многое открыла глаза. И в конце концов помогла изменить взгляд на некоторые вещи.       «Господи, какой же я была дурой, когда не прислушивалась к тем, кто говорил, что мне стоит притормозить, — медленно прогуливаясь по улицам Нью-Йорка и наслаждаясь хорошей погодой, думает Ракель. — Они были абсолютно правы. Но я была слишком упряма, чтобы признать это. Они были правы, говоря, что я будто бы стремилась сбежать от своих близких, которые начала меня раздражать…»       Ракель нервно сглатывает.       «Сейчас я понимаю, что действительно перетрудилась и извела себя, — мысленно признается Ракель. — Хотя мне казалось, что у меня все в порядке, на самом деле я была измотана, опустошена… Была в депрессии, которая усугубилась из-за всей этой ужасной истории. Но слава богу, сейчас я чувствую себя намного лучше… Чувствую себя другой… И многое поняла. Поняла все свои ошибки и теперь знаю, что никогда не стану делать. Понимаю, что мне, возможно, нужен был этот толчок. Нужно было что-то, что заставило бы меня понять, что я должна изменить.»       Ракель мысленно вздыхает.       «И точно знаю, что больше не буду так много работать, — уверенно решает Ракель. — Раньше я практически не бывала дома из-за того, что перегружала себя работой, но сейчас мне хотелось бы притормозить. Ведь одна из причин, почему в моих отношениях были проблемы, – это то, что мы с Терренсом были слишком заняты собой и своей работой и стремились к небывалым высотам. Мы совершенно забыли о том, что у нас есть вторая половина, которая оставалась без внимания. А я еще и относилась к нему наплевательски… Хотя все было иначе, если бы я не работала, как проклятая и взяла на себя ответственность быть хорошей девушкой.»       Ракель бросает взгляд на девочку, которая проезжает мимо нее на самокате.       «Теперь я хочу проводить как можно больше времени с теми, кого люблю и всегда буду любить, — думает Ракель. — Быть рядом с теми, кто поддержит меня в любую минуту. Поддержит тогда, когда мне будет плохо. Даже если нам не удастся избежать каких-то проблем, то мы обязательно будем решать их все вместе… Случай с Саймоном заставил меня переосмыслить значимость близких мне людей, которых я не хочу терять. Они значат для меня намного больше, чем я думала.»       Через некоторое время размышления Ракель прерывает неожиданный звонок на телефон, который мгновенно возвращает девушку в реальность. Она медленно останавливается, отходит в сторону, чтобы не мешать другим людям идти по своим делам, достает из сумки свой смартфон и отвечает на звонок, даже не смотря на экран, чтобы узнать, кто решил ей позвонить.       — Алло, я слушаю вас, — спокойно говорит Ракель.       — Добрый день, Ракель, — раздается спокойный женский голос. — Вас беспокоит Паулина Симпсон. Помните меня? Мы разговаривали пару месяцев назад насчет вашего участия в моем показе.       — Э-э-э, да-да…       Ракель хватает одной секунды, чтобы вспомнить, кто такая Паулина Симпсон, про которую окончательно забыла из-за всего, что произошло.       — Да-да, здравствуйте, миссис Симпсон, — вежливо здоровается Ракель. — Конечно, я помню вас!       — Простите, что пропала на такое долгое время и не связывалась с вами, — извиняется Паулина. — Я думала, что быстро разрешу свои дела, но все затянулось на более долгий срок.       — Ничего, все в порядке. Я и сама была… Немного занята все это время.       — Понимаю… И сейчас я как раз хотела бы поговорить с вами насчет отмененного дефиле, в котором вы должны были быть одной из моделей.       — Да-да, конечно, я вас внимательно слушаю. Что вы хотите со мной обсудить?       В этот момент мимо Ракель пулей проносятся две маленькие лающие собачки, а где-то вдалеке медленным шагом идут их владельцы.       — Ракель, думаю, вы помните, что в последнем нашем разговоре я сказала вам, что мой показ откладывается на неопределенный срок, — напоминает Паулина.       — Конечно, я помню, — кивает Ракель.       — Так вот, я хочу сообщить вам, что мне наконец-то удалось уладить все проблемы, связанные с моими партнерами и кое-какими личными делами.       — Вот как!       — И это значит, что со следующей недели мы начнем подготовку к дефиле. Оно состоится через две недели. То есть, мы будем готовиться в спешном порядке. Времени очень мало, а работы – куча.       Честно говоря, Ракель уже практически позабыла о показе Паулины, так как была слишком занята своими проблемами. Она вспоминает о нем только сейчас, когда эта женщина позвонила ей и напомнила про него. Впрочем, отказываться от участия в этом дефиле девушка не намерена, поскольку она давно мечтала поучаствовать в показе такого потрясающего и одного из ее любимых дизайнеров, как Паулина Симпсон.       — То есть, вы хотите сказать, что… — будучи немного потрясенной и растерянной, хочет сказать Ракель.       — Неужели вы подумали, что я решила исключить вас из списка участников? — удивляется Паулина.       — Э-э-э… Можно и так сказать.       — Нет, Ракель, это не так. Вы будете участвовать в моем показе наряду со всеми моделями, которых я выбрала для показа своей новой коллекции.       — Конечно… Я радостью приму в нем участие.       — Да, мы с моей командой пересмотрели кандидатуры некоторых манекенщиц и заменили их по разным причинам. Но вас я даже не собираюсь менять.       — Рада это слышать.       — Кроме того, я даже хочу сделать вас моделью, которая откроет и закроет мое шоу.       — Правда? — округляет глаза Ракель. — Я буду открывать и закрывать показ?       — Да, Ракель, вы, — уверенно кивает Паулина. — Изначально я хотела, чтобы эта сделала другая модель, но потом решила, что хочу видеть среди первых именно вас. Да и моя команда настаивала именно на вашей кандидатуре.       — Господи, это так неожиданно! — скромно улыбается Ракель. — Для меня будет огромной честью открывать и закрывать показ одного из моих любимых дизайнеров.       — Предлагаю вам начать готовиться уже сейчас.       — Я готова начать в любой момент.       — Я буквально запрещаю вам худеть, потому что вы и так худая и выглядите превосходно. Как я уже говорила, я не работаю с моделями, у которых все признаки анорексии на лицо.       — Я понимаю. Думаю у меня не будет с этим проблем.       — Надеюсь.       — Если что, я никогда не сидела на диетах и не худела намеренно. Я могу терять вес только лишь из-за переживаний. Но если у меня все хорошо, и я не переживаю, то мой вес обычно остается на одной и той же отметке.       — Вот как…       — Генетика, — пожимает плечами Ракель. — Моя мама сама была высокой и худой и никогда не страдала от лишнего веса.       — Кстати о переживаниях, я уже в курсе, что с вами произошло.       — Э-э-э, вы в курсе?       — Мне очень жаль, что вы расстались со своим парнем, — выражает сожаление Паулина. — Я не знакома с ним лично, но очень много знаю о нем как о талантливом актере. Моя дочь обожает некоторые фильмы с его участием.       — Спасибо, конечно, за поддержку, но слава богу, сейчас уже все наладилось, — с легкой улыбкой отвечает Ракель.       — В смысле?       — Мы с моим парнем не собираемся расставаться и уже разрешили все наши разногласия.       — Правда? Вы помирились с ним?       — Да, сейчас у нас все хорошо.       — Надо же, я не знала…       — Не переживайте, мы с Терренсом все еще вместе. И надеюсь, что всегда будем.       — Странно, что в прессе до сих пор говорят, что вы расстались и едва ли не собрались судиться друг с другом, — задумчиво говорит Паулина.       — Просто пока еще никто не знает этого. Ну а пресса обожает раздувать из мухи слона и рассказывать всякие небылицы.       — Верно, они обожают сочинять сказки.       — Да и если бы мы с Терренсом расстались, то сделали бы это спокойно и без скандалов. Ведь нам нечего было делить: ни детей, ни имущества, ни деньги.       — В любом случае вам лучше поскорее опровергнуть все слухи, пока пресса не придумала еще что-нибудь абсурдное.       — Не беспокойтесь, миссис Симпсон, очень скоро мы с моим парнем сделаем публичное заявление о том, что в нашей паре все хорошо. И объявим, что возвращаемся к своей работе: я продолжу работать в модельном бизнесе, а Терренс решил попробовать себя в музыкальном.       — Ну что ж, в таком случае я очень рада за вас, — скромно улыбается Паулина.       — Спасибо большое.       — Вы уж заботьтесь о своем парне, не забывайте о нем. Мужчинам ведь тоже нужна любовь и забота. Они как маленькие дети, которым хочется получить внимание.       — Теперь я это хорошо поняла. За пару месяцев в моей жизни произошло много чего, что заставило меня призадуматься и пересмотреть свое отношение к некоторым вещам.       — Здорово, что вы извлекли из этого какие-то уроки. И надеюсь, что не повторите прежних ошибок, которые могут разрушить ваше счастье.       — Не повторю, миссис Симпсон, не беспокойтесь, — скромно улыбается Ракель.       Мимо Ракель проходят две девочки подросткового возраста, которые сразу же узнают девушку, радостно приветствуют ее и буквально умоляют сфотографироваться с ними. Брюнетка не отказывает им в этой просьбе и, попросив Паулину подождать пару секунд и объяснив причину, с искренней улыбкой на лице позируют вместе с каждой из них, пока одна делает пару снимков на телефон. А затем подростки задают ей пару вопросов про ее будущее и грядущее расставание, но Ракель дает понять, что обязательно расскажет обо всем уже в самое ближайшее время. Девочки соглашаются ждать и быстро прощаются с брюнеткой, сказав, что очень сильно любят ее и с нетерпением ждут от нее новых работ, а та с легкой улыбкой машет им рукой и желает всего самого лучшего.       — Поклонницы? — интересуется Паулина.       — Да, попросили сфотографироваться, — скромно отвечает Ракель. — А я обычно никогда не отказываюсь сделать пару фотографий, где-то расписаться или ответить на несколько вопросов.       — Понятно. — Паулина быстро прочищает горло. — Кстати, забыла вам сказать, что недавно я разговаривала с вашим менеджером по поводу произошедшего.       — Правда? — удивляется Ракель. — Вы говорили с Сереной?       — Да. И должна сказать, что Серена тоже очень огорчилась из-за того, что с вами произошло.       — Насколько я понимаю, она никому ничего не говорит.       — Верно. Ваш менеджер пока не дает прессе никаких комментариев и ожидает вашего слова. Она не хочет делать какие-то заявления без вашего ведома.       — Я слышала, что все обо мне беспокоятся и хотят знать, что со мной произошло. Ведь я внезапно пропала и перестала участвовать в съемках и публиковать посты в социальных сетях.       — Это правда. Серена много говорил мне об этом и беспокоилась, что вы так резко оборвали со всеми контакт и не давали знать о себе даже в соц. сетях.       — Очень скоро я оставлю несколько записей в своих аккаунтах и пообещаю вернуться и все объяснить.       — Да, но прежде всего вам нужно поговорить с вашими менеджерами. Серена и остальные члены вашей команды неоднократно пытались связаться с вами, но ваш телефон в тот момент был отключен, а вы до сих пор не ответили ни на одно электронное письмо, которое они прислали вам на почту.       — Я догадываюсь, когда она пыталась связаться со мной.       — Вы не хотели ни с кем разговаривать?       — Да, было сложное время. — Ракель заправляет прядь волос за ухо. — Были кое-какие личные проблемы, с которыми мне нужно было разобраться.       — Понимаю, — кивает Паулина.       — В какой-то момент я так ото всего устала, что мне захотелось ото всех скрыться. Мне… Нужно было какое-то время пожить спокойно и ни с кем не разговаривать. — Ракель замолкает на пару секунд. — Мне было так плохо, что я даже думала о том, чтобы завершить карьеру модели и вернуться в свой родной город.       — На вас так повлияло то, что вы едва не расстались со своим парнем? — интересуется Паулина.       — Да, это тоже. Но у меня и без этого хватало проблем.       — Ах, вот оно что…       — Погодите, а разве вы не знайте, что произошло?       — Э-э-э… Я знаю только то, какой-то человек преследовал вас. Говорят, он был причастен к распространению тех ложных слухов, которым все поверили. Мол, этот Саймон Рингер кому-то заплатил, чтобы кто-то опубликовал что-то, что опорочило бы выше имя.       — Это правда. Он был моим сущим наказанием. Я очень много настрадалась из-за этого человека.       — Я знаю. И очень рада, что он получил свое наказание и больше никого не потревожит.       — Да, слава богу эта история закончилась.       — Кстати, я считаю, что вы поступили мудро, решив записать видео с признанием своей вины в случае с Камиллой Петтигрю. Да, это нужно было сделать намного раньше, но я рада, что вы решили прервать молчание.       — Вы видели то видео?       — Да, я видела его в вашем аккаунте. И его уже во всю распространили СМИ.       — Я была готова к тому, что большая часть меня осудит. Но рада, что есть те, кто поверил в мои извинения.       — И я одна из них. Я верю, что ваше раскаяние искреннее.       — Так или иначе я была глупой восемнадцатилетней девчонкой, которая только начинала свой путь в модельном бизнесе. Все обошлось лишь благодаря моим менеджерам. Которые всегда верили в меня. Которые в любой ситуации защищали меня и старались разрешить все конфликты с моим именем.       — Все очень ждут комментарий от самой Камиллы, но многие считают, что она не простит вас.       — Я и не жду этого. Хотя мне стало намного легче от того, что я обратилась к ней и извинилась за все, что между нами. А Камилла пусть сама решает, прощать меня или нет.       — В любом случае я надеюсь, что больше вы не окажетесь в подобных скандалах. Что вы все-таки поумнели и научились держать свои эмоции под контролем.       — Да, теперь я буду очень осторожна. И начну работать над собой. Чтобы не притворяться уверенной в себе, а действительно ею быть.       — Для начала советую вам простить тех, кто заставил вас усомниться в себе. Возможно, эти люди видели в вас конкурентку и поэтому старались всячески вас унизить. Так они хотели самоутвердиться за ваш счет. Хотя поверьте, вы очень красивая девушка, хотя вам и правда не хватает уверенности в себе. И я уверена, что в детстве были самой симпатичной в своем окружении. Такой симпатичной, что девочки просто вам позавидовали.       — Может, так и есть. Ведь я ничем не отличалась от других. Просто у меня не было возможности носить хорошую одежду. Я никогда не делала красивые прически и научилась краситься лишь тогда, когда начала работать моделью. Да и я всегда была очень тихой и скромной. Вела себя так, как мне говорил дедушка. Ни разу не огрызалась и молча терпела все оскорбления.       — Если вам трудно справиться с этим самой, у меня есть номер очень хорошего психолога, который однажды буквально вытащил из меня из депрессии.       — Спасибо, но я хочу справиться с этим сама. С помощью близких людей. Которых теперь ценю намного больше, чем когда-либо.       — Ну хорошо, как хотите.       — Я больше не хочу ни с кем ругаться. Хочу жить со всем в мире. Все эти проблемы и скандалы вымотали меня. А из-за Саймона Рингера я начала чувствовать себя еще хуже, чем тогда, когда начала понимать, что переработалась.       — Ну а сейчас вы как себя чувствуйте? Вам уже лучше?       — Да, сейчас я в полном порядке, — слегка улыбается Ракель. — Повлияло не только то, что все плохое закончилось, а я немного отдохнула от работы. Но еще и то, что мой парень помог мне прийти в себя и почувствовать огромное облегчение. Я от всего сердца благодарна ему за то, что он так здорово заботится обо мне. Без него мне было бы намного сложнее.       — Рада, что вам стало немного лучше. Дай бог, вы сможете хорошо отработать на подиуме через две недели.       — Нет-нет, я не подведу вас, миссис Симпсон. Обещаю. Я отработаю показ настолько хорошо, насколько это возможно.       — Хорошо.       — Сейчас я чувствую, что готова работать и идти на контакт со всеми, кто хочет что-то обсудит со мной. Я открыта для любых интересных предложений.       — Хорошо, если я буду разговаривать с Сереной, то я передам ей ваши слова и попрошу ее снова связаться с вами, — с легкой улыбкой обещает Паулина. — А там вы обсудите с ней то, что будете говорить вашим поклонникам, и вашу дальнейшую работу.       — Думаю, я позвоню ей завтра и попрошу о встрече в каком-нибудь тихом местечке. А потом поговорю с людьми из моего модельного агентства и согласую план нашей дальнейшей работы.       — Должна признаться вам, она очень сильно переживала за вас и хотела как-то помочь вам. Серена сказала, что вы всегда были для нее как родная дочь, которую она безумно любит. Своих детей у нее, к сожалению, нет. Вот и отдает свою любовь своим подопечным, среди которых есть не только вы одна.       — Серена тоже очень близка мне, — скромно признается Ракель. — Я полностью ей доверяю, довольна ее работой и не собираюсь менять своего менеджера. Мы с ней знакомы с тех пор, как мне было семнадцать. Она помогла мне пройти через все трудности и научила быть профессиональной моделью.       — Ее очень огорчило то, что ей пришлось отказаться от многих предложений, которые поступали вам в тот момент, когда вы пропали и решали проблемы с парнем и тем мошенником. Некоторые предложения о работе были просто потрясающие и могли сделать вас еще более популярнее.       — Мне очень неловко, что так вышло… — с грустью во взгляде говорит Ракель.       — Хотя я слышала, что с вами все еще хотят работать очень известные бренды. Они мечтают сделать вам своим лицом.       — Больше такого никогда не повторится. Теперь я готова рассмотреть любое предложение о работе и приму его, если оно покажется мне интересным.       — К счастью, Серене удалось уговорить некоторых людей оставить особо потрясающие предложения в силе. Сейчас они только лишь ждут, когда вы сами выйдете с ними на связь и согласитесь на встречу, чтобы обсудить все условия.       — В ближайшее время я с радостью поговорю со всеми, кто что-то предложил мне.       — Ну и хорошо!       — Хотя я хочу немного пересмотрела свой график работы. Не хочу больше делать то, что совсем мне не нравится. Не хочу браться за несколько дел сразу и потом жутко уставать.       — Вам давно следовало это сделать. Даже в прессе очень много говорят о том, что вы должны были остановиться. В какой-то газете даже была статья о том, что вы попали в больницу с нервным срывом из-за того, что слишком много работали.       — Если бы я работала в таком бешеном темпе еще какое-то время, то точно могла бы оказаться в клинике… — Ракель устало вздыхает. — Ведь раньше я бралась за все предложения о работе, которые мне поступали, и особо не вникала в их цели. И при этом я совсем не задумывалась о том, что могу физически не успевать делать столько дел одновременно. Конечно, я каким-то чудесным образом все успевала, но в конце дня всегда чувствовала себя опустошенной… Как будто из меня выкачали все силы и хорошие эмоции…       — Серена уже давно это заметила, — признается Паулина. — Да и я сразу поняла, что вам нужен отдых. Из-за этого я даже поначалу сомневалась в том, стоит ли мне предлагать вам работу, ибо вы выглядели совсем уж плохо. Но ваш менеджер пообещала мне, что всерьез возьмется за вас и специально откажется ото всех предложений и встреч, чтобы вы хорошо отдохнули и подготовились к моему показу.       — Когда я встречусь с ней, то попрошу не загружать меня работой перед вашим показом. Хочу сосредоточиться только на этом. Ведь… Мне совсем не хочется подводить вас.       — Приятно это слышать. И надеюсь, что в дальнейшем вы не станете так нагружать себя и не переработайтесь перед моим показом, который должен пройти на высшем уровне.       — Отныне я буду распределять свой график работы так, чтобы работать и проводить как можно больше времени с семьей и друзьями.       — Это хорошо, — с легкой улыбкой произносит Паулина. — И да, в ближайшее время советую вам не браться за целую кучу работы, потому что уже со следующей недели у нас начнутся ежедневные репетиции. И мне надо, чтобы вы выглядели свежей и отдохнувшей.       — Я уже пообещала вам, что буду сосредоточена только на этом.       — До показа осталось две недели, а у нас почти ничего не готово. Именно поэтому мы все будем работать в усиленном режиме. Я буду лично контролировать весь процесс подготовки к шоу, потому что для меня он очень важен. А все мои модели будут находиться под моим наблюдением: увижу хоть одну нездорово выглядящую или болезненно худую – немедленно заменю ее другой. Но вообще, с этим у меня нет никаких проблем: я просматривала анкеты десяток моделей, но не взяла очень многих подходящих мне из-за того, что просто не было мест. Хотя я и не забыла ни одну из тех, кто не получил приглашение. Но уверена, что они согласятся, если я предложу им выйти вместо кого-то.       — Да, конечно, я все понимаю, — уверенно кивает Ракель. — Я готова начать работать и готовиться к показу в любое время.       — Хорошо, в таком случае я сообщу Серене обо всех подробностях, а она потом передаст все это лично вам, раз уж вы собирайтесь встретиться с ней.       — Когда будет первая репетиция показа?       — О том, когда состоится наша первая репетиция, я сообщу чуть позже. Но приготовитесь к тому, что это будет на следующей неделе.       — Надеюсь, я смогу оправдать ваши ожидания и оставить у публики хорошее впечатление.       — Делаю все возможное, чтобы показ прошел хорошо, — с легкой улыбкой говорит Паулина. — И возлагаю на вас огромные надежды, поскольку вы открывайте и закрывайте показ.       — Я не подведу вас, обещаю.       — Хорошо.       В разговоре на пару секунд наступает пауза, во время которого Ракель с легкой улыбкой бросает взгляд на влюбленных парня и девушку, которые проходят мимо нее в обнимку и мило о чем-то болтают.       — Ладно, Ракель, у меня сейчас слишком много работы, и я, к сожалению, должна закончить наш разговор, — задумчиво говорит Паулина.       — Хорошо, не буду вас задерживать, — дружелюбно отвечает Ракель.       — Еще раз от всей души поздравляю вас с тем, что у вас все наладилось и желаю вам счастья.       — Спасибо большое, миссис Симпсон, — со скромной улыбкой благодарит Ракель. — До свидания.       — Увидимся на нашей первой репетиции.       Ракель с легкой улыбкой заканчивает звонок, блокирует экран своего смартфона, кладет его к себе в сумку, с более широкой улыбкой на лице о чем-то задумывается, бросив взгляд куда-то вдаль, и снова продолжает прогуливаться по огромному городу. Чуть позже она встречает еще нескольких своих поклонников, которые просят ее на чем-то расписаться, сфотографироваться с ней на память или задают вопросы о ее дальнейшей работе, на которые она, впрочем, пока не хочет отвечать. Хотя она снова обещает рассказать все в самое ближайшее время и просит их немножко подождать.       Ей и правда казалось, что Паулина по каким-то причинам решила отказаться от работы с ней и поэтому не звонила все это время. Но вот эта женщина объявилась и дала понять, что девушка ошибается. А значит, она вполне может воспользоваться шансом сделать это первым шагом в подготовке к возвращению к работе в модельном бизнесе. Шанс снова начать сиять так же ярко, как и звезда.       И на этот раз Ракель готова. Готова покорять самые лучшие подиумы, демонстрировать шикарные модели одежды и сниматься для обложек самых покупаемых журналов по всему свету. Ракель уже не терпится вновь приступить к работе и заниматься тем, что ей будет действительно интересно. Сейчас она уверена в своих силах. Уверена в том, что хочет продолжать заниматься своим делом. И знает, что в ее жизни все будет хорошо. Ведь рядом находятся самые близкие и преданные люди, которые всегда поддержат ее.       К тому же, сейчас, когда она помирилась с Терренсом и снова живет с ним, Ракель чувствует огромный прилив энергии и мотивацию добиваться чего-то большего. Именно этот мужчина вдохновляет девушку за что-то бороться и делать то, что она хочет. Эти двое являются вдохновением друг для друга… Они – тот лучик света в душе друг друга. Лучик света, который дает искреннюю веру и надежду в то, что в их жизни все будет хорошо.       

***

      Время около шести часов вечера. На улице еще довольно светло, на дорогах свободно, а погода радует жителей Нью-Йорка, так как сегодня на улице довольно тепло и светит солнце. Ракель, Терренс, Эдвард и Наталия решают собраться вместе в доме МакКлайфа-старшего и Кэмерон, чтобы вместе поужинать и хорошо провести время.       На данный момент все четверо сидят за столом, неторопливо поедают потрясающую еду, приготовленную служанками, и разговаривают обо всем, что можно, чувствуя себя вполне комфортно в компании друг друга и получая удовольствие от совместного времяпрепровождения.       — Репетиция прошла просто отлично, хотя мы все жутко устали, — неторопливо поедая то, что лежит на его тарелке, воодушевленно говорит Терренс. — Правда так получилось, что она длилась всего два часа.       — Но почему? — удивляется Ракель, сделав небольшой глоток воды из большого фужера. — Два часа – это же мало! Да и вы обычно репетировали гораздо дольше.       — Да, но просто кое-кто увидел свою возлюбленную и напрочь забыл о репетиции. Ну и в итоге наш дражайший басист Даниэль «вежливо» попросил нас с Питером свалить и не мешать ему развлекаться с любимой.       — Как будто вы не знали, что так все и будет, когда его девушка придет к нему домой, — тихо усмехается Эдвард, накалывая на вилку содержимое и спокойно это поедая.       — О, я боюсь представить, что будет, если она останется с нами, чтобы послушать нашу игру. Ведь Даниэль может так увлечься своей любимой, что напрочь забудет про нас с Роузом.       — Кстати, а он рассказывал что-нибудь про свою девушку? — с загадочной улыбкой спрашивает Наталия, держа фужер с водой в руке. — Ты вроде бы говорил, что он у вас тоже скрытный. Прямо как наша маленькая девочка Анна, которая никак не хочет показать нам своего бойфренда.       — О, кстати, об этом!       Терренс быстро вытирает рот салфеткой, выпивает немного воды и, начав смотреть то на Ракель, которая сидит рядом с ним, то на Наталию, сидящую напротив него рядом с Эдвардом, загадочно улыбается.       — Ракель, Наталия, вы не поверите, кто сегодня пришел к нам в тот момент, когда мы с парнями сидели в гостиной и болтали, — уверенно говорит Терренс.       — И кто же к вам пришел? — слегка хмурится Ракель. — Ты так говоришь, будто к вам заявилась какая-нибудь звезда.       — Нет, не звезда. Но вы сейчас точно упадете, когда я скажу вам, с кем встречается Даниэль.       Наталия и Ракель вопросительно переглядываются между собой и пожимают плечами.       — Так, Терренс, ну-ка хватит так хитро улыбаться и говорить загадками, — выставив руку ладонью к Терренсу, спокойно говорит Наталия. — Давай колись, кто к вам пришел и заставил тебя так заволноваться.       — Да, давай сейчас же все рассказывай, — слегка ударив Терренса в бок, с легкой улыбкой говорит Ракель. — Кроме подружки твоего друга туда больше никто не мог прийти.       — А это и есть его девушка, — загадочно улыбается Терренс. — Которой оказалась ваша подружка Анна.       Наталия и Ракель слегка приоткрывают рты от удивления и вопросительно уставляются на Терренса.       — Что? — удивленно произносят Наталия и Ракель. — Анна?       — Да ладно? — чуть громче удивляется Наталия. — Наша подружка Анна? Наша милая маленькая девочка с детским личиком – подружка того самого Даниэля?       — Нет, ты должно быть шутишь, — уверенно качает головой Ракель. — Мы тебе не верим!       — Нет, девчонки, я говорю правду, — скромно улыбается Терренс. — Тот парень, о котором она ничего вам не говорила, это мой друг и коллега по группе. Как оказалось, Анна живет с парнем, чье полное имя – Даниэль Кристофер Перкинс.       — Вау… — резко мотает головой Наталия и отпивает немного воды из своего фужера. — Как все интересно сложилось…       — Вот это поворот… — задумчиво произносит Ракель.       — То есть, ты хочешь сказать, что наша подружка встречается с твоим приятелем по группе?       — Да, все верно, — пожимает плечами Терренс.       — С ума сойти…       — Буду честен, я реально удивился, когда узнал о романе Анны с Даниэлем и увидел вашу подругу у него дома.       — И ты пытаешься убедить нас в том, что только сегодня об этом узнал?       — Что?       — Ты ведь все знал, верно?       — Нет, Наталия, клянусь, я только сегодня обо всем узнал. Мы с Питером все-таки уговорили Даниэля рассказать про свою девушку, а по его рассказам я понял, что это может быть ваша подружка. И когда я упомянул про подружку Ракель, Перкинс подтвердил, что его девушка – Анна Сеймур.       — Надо же…       — Но должен признаться, у них все очень серьезно. И Перкинс без ума от нее, и Анна обожает его. Совет да любовь, как говорится!       — А как выглядит твой друг? — интересуется Ракель. — Это случайно не высокий парень с шоколадными волосами и карими глазами?       — Тот самый.       — Значит, все совпадает. Анна описала как раз того парня.       — Кстати, Перкинс просто обожает нахваливать свои глаза и говорит, что все в них влюбляются. Мол, ваша подружка тоже не смогла устоять и сразу же влюбилась в него, когда она только посмотрела на него.       — Это правда, — загадочно улыбается Ракель. — Анна очень много говорила про его глаза. Она прямо-таки их обожала.       — Да, а ты, наверное, возмутился и заявил ему, что неотразимее тебя все равно никого нет? — скромно хихикает Эдвард.       — Разумеется, нет никого неотразимее меня! — с гордо поднятой головой заявляет Терренс. — Питеру и Даниэлю крупно повезло, что я стал участником их группы. И они, несомненно, признают мой непоколебимый авторитет.       — Ой ну все, только не надо опять нахваливать себя! — закатывает глаза Наталия. — Все и так знают, кто ты такой. Не надо повторять это по сто раз.       — Так я еще ничего не говорил. Но если начну, то, конечно же, оглашу весь список причин, по которым меня просто нельзя не признать привлекательным и очень значимым мужчиной.       — Мы его уже знаем наизусть, дорогой, — скромно хихикает Ракель. — Можешь огласить ему тому, кто еще не знаком с тобой.       — Нет такого человека, который не знает такого важного человека, как Терренс МакКлайф.       — Я бы, конечно, огорчил тебя новостью о том, что есть люди, которые и имя-то твое никогда не слышали… — задумчиво говорит Эдвард, держа вилку в руке и что-то рисуя ею в воздухе. — Но лучше не буду портить тебе аппетит и позволю думать, что ты и впрямь такой весь крутой и важный. Пока не буду. А потом посмотрю…       — Вот и не раскрывай свой ротик, — невинно улыбается Терренс. — Потому что моя значимость была подтверждена многими людьми уже несколько раз.       — О, господи… — закатив глаза, тихо выдыхает Наталия.       После тихих смешков в воздухе воцаряется небольшая пауза, после которой Ракель с загадочной улыбкой опирается локтем о стол, а подбородком – о свою ладонь.       — Да уж, так вот кем был тайный поклонник Анны, о котором она нам с Наталией все уши прожужжала, — задумчиво говорит Ракель, неторопливо перебирая вилкой содержимое ее тарелки.       — Признаюсь честно, парни уже провозгласили тебя нашей свахой, — с тихим смешком признается Терренс.       — Меня? Свахой?       — Да! Ведь парни влюбились в твоих подружек. Мой братец встречается с Наталией, а Даниэль без ума от Анны.       — Это точно! — с широкой улыбкой соглашается Наталия. — Можно сказать, что Ракель – наш талисман, который помог нам обрести свою счастье.       — Кстати, мы с Дэном пообещали Питу, что вы найдете для него красивую девчонку. Мы-то все в парах, а он абсолютно одинок и немного завидует, когда мы говорим о своих красавицах. К тому же, я видел, с какой грустью он смотрел на Перкинса, когда тот обнимал и целовал Анну.       — Передай Питеру, что сваха Ракель обязательно подберет ему подружку, — шутливо обещает Ракель. — Выберем самых лучших и представим их твоему другу. Может, ему и правда кто-то понравится.       — Мне почему-то кажется, что ему будет непросто угодить… — задумчиво предполагает Эдвард.       — Почему?       — Такое чувство, что Питер очень избирателен в девушках и не будет общаться со всеми подряд. Его явно не привлекает возможность встречаться с первой встречной.       — В любом случае, когда этот парень влюбится в кого-нибудь, то перестанет убеждать нас в том, что он не хочет ни с кем встречаться, и ему на самом деле хорошо, — уверенно отвечает Терренс.       — Это точно! — восклицает Наталия. — Раз уж Ракель, так сказать, дважды попала в точку и волшебным образом свела своих подружек с хорошими мужчинами, то и в этот раз должна попасть. Она, конечно, не знакомила меня с Эдвардом и Анну с Даниэлем, но будем считать, что моя подружка все равно имеет к нашему счастью прямое отношение.       — Но думаю, на этот раз я все-таки сведу двух людей, — уверенно отвечает Ракель. — И возможно, стану той, благодаря которой образуется новая пара.       — Берегите этот талисман, ребятки, — широко улыбается Терренс, приобняв Ракель за плечи. — Она – не только причина нашего счастья, но и та, которая и правда может помочь моему другу встретить хорошую девушку и наконец-то в кого-то влюбиться.       — Ракель несет всем радость и удачу! — весело отвечает Наталия. — Уверена, что когда ты познакомишь ее с тем самым Питером, то он обязательно встретит свою любовь.       — Кстати, я забыл сказать, что Ракель, возможно, знает этих ребят.       — Знаю? — округляет глаза Ракель. — Откуда?       — Они рассказали мне, что встретили тебя где-то полтора года назад, когда играли на гитарах у какого-то торгового центра.       — Полтора года назад? — Ракель на несколько секунд призадумывается и затем слегка приоткрывает рот. — Слушайте, точно! Я помню, как однажды встретила двух музыкантов, когда выходила из торгового центра. Блондина и брюнета! Это как раз было зимой. Они тогда еще исполняли рождественские песни.       — Парни сказали, что ты тогда оставили им крупную сумму денег и мило с ними побеседовала.       — Да, это правда. Мне так понравилось, как они пели, что просто не могла пройти мимо и не похвалить их игру. Мы тогда очень мило побеседовали, и я посоветовала им и дальше заниматься музыкой. Сказала, что однажды они смогут осуществить свою мечту стать певцами и выпустить альбом.       — М-м-м, вот будет круто, если те твои слова окажутся пророческими, — загадочно улыбается Наталия. — Ведь они познакомились с Терренсом и создали свою группу.       — Кто знает, — пожимает плечами Ракель. — Но у этих ребят есть все шансы. Если мы с Терренсом, конечно, имеем в виду одних и тех же людей.       — А ты не спрашивала их имена, когда болтала с ними?       — Нет, я не спросила. Только лишь поболтала с ними и сделала пару фотографий.       — Надо будет спросить, есть ли у них эти фотки, — задумчиво говорит Терренс.       — В любом случае я буду рада снова с ними повидаться. Познакомиться с ними поближе.       — Слушайте, а вы все можете воспользоваться шансом познакомиться с парнями, если приедете к нам на репетицию.       — Правда? — округляет глаза Ракель.       — Да, девчонки, приезжайте домой к Даниэлю! Вы ведь бывали там и знайте, как туда ехать. Мы с парнями будем очень рады, если вы послушайте нас и выскажите свое мнение.       — Пф, какие вопросы, приятель! — громко ухмыляется Наталия. — Приеду и с удовольствием проведу с вами время!       — И я не могу упустить шанс впервые услышать, как ты поешь в группе, — с легкой улыбкой говорит Ракель.       — Поверь мне, Ракель, они поют и играют просто замечательно, — уверенно отвечает Эдвард. — Я уже однажды слышал, как они играют, и остался в восторге. Если послушаешь их, то точно не будешь разочарована. Даю руку на отсечение.       — Кстати, Эдвард, тебя мы тоже хотим видеть на одной из репетиций, — дружелюбно говорит Терренс. — Даниэль и Питер сказали, что давно не встречались с тобой, и попросили пригласить тебя потусоваться с нами.       — Ну раз приглашайте, то я с радостью приду. Если завтра у вас будет репетиция, то вы можете рассчитывать на мой визит.       — Да мы все можем приехать завтра и послушать вас! — восклицает Ракель.       — Вот именно, — бодро соглашается Наталия. — Раз нас приглашают, то грех отказываться от такого предложения. По крайней мере, мы с Ракель сможем потребовать с Анны объяснений за то, что она ничего не сказала нам про своего парня.       — Главное, чтобы ей было хорошо с ним. А судя по ее рассказам, Анна чувствует себя просто великолепно и очень счастлива с тем парнем. Лично я очень рада за нее.       — А вот я на ее обиделась, — скрестив руки на груди, хмуро говорит Наталия. — Почему она ничего не говорила нам о том, с кем она встречается? Как будто ее сию минуту убьют, если она расскажет нам об этой великой тайне!       — Мне тоже немного обидно, что она ничего не сказала. Но давай не забывать, что ты тоже молчала о своих отношениях с Эдвардом. Ты ничего не говорила Анне, а она не захотела раскрывать личность того Даниэля.       — Да, но я-то объяснила, почему это сделала, а вот с Сеймур до сих пор ничего не понятно. Обидно, что мы – ее подружки, но она ничего не рассказала нам о том, кто похитил нежное сердечко этой маленькой девочки.       — Но она ведь рассказывала нам о своих свиданиях, чувствах, эмоциях и всяком таком. Анна всего лишь скрыла его имя и то, чей он друг. Совсем как ты. Так что я не вижу смысла обижаться.       — Вот именно! — соглашается Терренс. — Лучше порадуйся за подругу, ибо она заполучила хорошего человека. Конечно, иногда Даниэль бывает очень наглым и бессовестным, но так-то он нормальный парень. Уверен, что он точно сможет сделать эту девушку счастливой и не наплюет ей в душу.       — Да, но только жаль, что ее родители не одобрили выбор дочери, — с грустью во взгляде говорит Ракель. — Они даже не захотели взглянуть на него и хотя бы немного побеседовать. Эти люди сразу решили, что она должна с ним расстаться и выйти замуж за того, кого они считают достойным человеком.       — А зря, — произносит Наталия. — Думаю, если бы они так не поступили, она бы не ушла из их дома, чтобы жить своей жизнью с любимым.       — Интересно, как они отреагировали на то, что Анна навсегда ушла из дома?       — Зная их, могу предположить, что они закатили страшную истерику, — по-доброму усмехается Наталия. — Хотя не могу сказать, стали бы ли их слушать в полиции, если бы они пошли туда. Я уверена, что они решили заявить о пропаже, даже если Анна оставила для них записку, в которой все объяснила.       — Анна уже давно не ребенок, а вполне взрослая девушка. Она может жить своей жизнью, найти работу и жить отдельно от родителей. — Наталия выпивает немного воды из своего фужера. — Ну а поскольку ей повезло найти человека, который будет зарабатывать деньги, когда его группа станет известной, то при желании Анна может не работать. Может просто заботиться о нем и его доме.       — Мне кажется, она для этого и создана, — предполагает Ракель. — Ее совсем не смущает работа по дому, и она делает все это с каким-то удовольствием. Например, Анна всегда любила готовить и очень хорошо это делает.       — О, это самое главное! — восклицает Терренс. — Потому что Даниэль вообще не умеет готовить.       — Что, совсем не умеет?       — Совсем. Он с горем пополам может только что-то разогреть в микроволновке или сварить на плите.       — Хоть что-то, — скромно хихикает Наталия.       — А еще он совсем не заботится о чистоте, ибо ему лень помыть полы или навести порядок у себя в комнате. Так что прекрасно готовящая девушка, готовая еще и поддерживать чистоту в доме, – идеал для него.       — С такой девушкой, как Анна, в его доме будет очень приятно находиться, — уверенно отвечает Ракель.       — Уж не знаю, что там творилось раньше, но я предпочитаю верить Питеру, который знает его четыре года, неоднократно видел весь этот беспорядок и помогал Перкинсу устранять последствия его попыток что-то приготовить.       — В любом случае Даниэлю крупно повезло. Он попал в надежные руки хорошей девушки.       — Да и ей повезло с парнем, — с легкой улыбкой отвечает Наталия. — Она же хотела мужчину, который будет красиво за ней ухаживать и обращаться с ней, как с королевой. Вот Анна и нашла его. И решила быть с ним вопреки желанию своих родителей.       — А что, они настолько строгие, раз ваша подруга сбежала от них? — удивляется Эдвард.       — Да ты что! Они держали Анну в ежовых рукавицах, но она всегда показывала характер и протестовала против той жизни, которую ей навязывали.       — Это точно! — кивает Ракель, проглотив немного еды и запив ее водой. — Они даже хотели выдать ее замуж за нелюбимого. Нашли какого-то человека из своего круга и поставили ее перед фактом. Мол, ты выйдешь за него и будешь жить с ним.       — Ничего себе! Разве кто-то сейчас выдает своих детей против своей воли? У нас свободная страна, и каждый человек волен вступать в брак с кем угодно и когда угодно.       — Как видишь, выдают. Однако Анна наотрез отказалась жить с ним и предпочла жить своей жизнью. Насмотрелась на родителей, которые никогда не были счастливы вместе и фактически терпели друг друга. Они не знают, что такое любовь, и привыкли подчиняться старшим. Считают, что раз они много лет прожили с теми, кого для них нашли, то и Анна будет жить как миленькая.       — Ну и дикость, — задумчиво произносит Эдвард. — Интересно, кто все это затеял?       — О, это длится уже много лет! — восклицает Наталия. — Родителей Анны поженили ее бабушки и дедушки, их поженили ее прабабушки и прадедушки… И так далее. И никто не возражал. Они искренне верили, что так надо. Что старшие плохого не посоветуют.       — Но ведь она взрослый человек! Эта девушка может сама решать, что ей делать и с кем жить.       — Увы, но ее родители думают не так, как мы. Они во всем ищут выгоду. Даже в семейной жизни. Все браки в семье Анны заключилась ради каких-то целей. И не важно, с чем они связаны: с работой или желанием породниться с семьей близких друзей.       — В любом случае однажды им придется смириться с ее выбором и понять, что ее жизнь принадлежит ей, — уверенно отвечает Терренс и отпивает немного воды из стакана. — Тем более, что сейчас Анна действительно счастлива. Я сам это видел. Видел этих двух широко улыбающихся голубков, которые сегодня вечером должны отправиться на свидание.       — Опять?       — Анна приготовила для него какой-то сюрприз, а Даниэль ждет не дождется его.       — Интересно, чем же они решили заняться после того как этот парень выставил тебя и второго вашего друга за дверь? — задается вопросом Ракель, бросив взгляд в сторону.       — А чего тут гадать? Обнимались и целовались, разумеется! Что же еще они могли делать вдвоем. Пока мы с Питером провели время вместе и обсудили некоторые варианты идей для названия нашей группы, наш дружок расслаблялся и устроил себе небольшой отдых после того как два часа пиликал на басу.       — И как же вы решили себя называть? — проявляет интерес Наталия. — У вашей группы ведь и правда нет никакого названия. Как вы собирайтесь называть себя во время выступлений у «The Loser Syndrome» на разогреве?       — К сожалению, мы пока ничего не придумали, — пожимает плечами Терренс. — Что-то ничего в голову не приходит.       — Придумайте что-нибудь из инициалов ваших имен и фамилий, — предлагает Ракель.       — Э-э-э, нет, это нам не подходит.       — Или используйте свои имена, — предлагает Наталия. — Соедините их вместе.       — Аналогия Текель и Эталии?       — Типа того.       — Ладно, тогда ты и придумай нам какое-нибудь название. Раз уж ты специалист по подобным делам.       — Ну э-э-э… — Наталия немного чешет висок. — Даже не знаю… Надо немного подумать…       — Но честно говоря, нам это тоже не подходит. Мы вообще не хотим использовать имена для названия группы.       — Ну тогда мы не знаем, что вам предложить, — разводит руками Ракель.       — Хотя времени остается все меньше и меньше. Тур начинается уже в конце июля, а мы только более-менее разобрались с песнями, хотя есть еще парочка вещей, которые надо обсудить.       Даже если Эдвард и участвует в разговоре, он все равно большую часть времени молчит и выглядит каким-то задумчивым и не слишком уверенным в себе, часто одергивая рукав своей джинсовой куртки и скромно поедая то, что лежит у него на тарелке, которую иногда царапает вилкой.       — Могу подумать над идеями, если хотите, — тихо говорит Эдвард. — Раз для песен вдохновение есть, то и для названия группы тоже что-нибудь придумаю.       — Было бы неплохо, — с легкой улыбкой отвечает Терренс. — А то мы с парнями уже все голову сломали, пытаясь придумать название для нашей группы.       — Да ладно, если у меня будут какие-то идеи, то я обязательно скажу об этом, — взяв что-то со своей тарелки и с руки быстро съев ее, с легкой улыбкой говорит Ракель.       — Я тоже обещаю подумать над этим, — скромно улыбается Наталия, перемешивая содержимое еды в ее тарелке.       — Ах, ребята, чтобы мы без вас делали, — качает головой Терренс.       Все сидящие за столом широко улыбаются и несколько секунд молча едят довольно вкусный ужин, который всем пришелся по душе.       — А я, кстати, готовлюсь снова начать работать, — уверенно говорит Ракель. — И в ближайшее время мне точно некогда будет скучать.       — О боже мой… — хмуро бросает Наталия, скрестив руки на груди. — Только не говори, что ты опять будешь работать как проклятая и заработаешься так, что напрочь забудешь про своего парня и начнешь шарахаться от него, как от чужака. Ну а мы все будем пытаться вдолбить в твою голову, что тебе стоит сбавить обороты.       — Нет-нет, такого больше не повторится, — уверенно отвечает Ракель. — И про своего парня я точно не забуду.       Ракель с легкой улыбкой на секунду кладет голову Терренсу на плечо.       — Должна признаться, случай с Рингером заставил меня на многое посмотреть иначе, — признается Ракель. — Я начала понимать, что люди были правы, когда они говорили мне, что стоит притормозить и взять перерыв. Ведь… Все это и правда сильно вымотало меня. В последние несколько месяцев я была какой-то машиной, которая работала без остановки.       Ракель тихо вздыхает и заправляет прядь волос за ухо.       — Я не думала, что существует какая-то граница, — добавляет Ракель. — И бралась за несколько дел одновременно. К тому же, я хотела делать все идеально… Была карьеристкой, которая не совсем была готова к переменам в жизни. Которая просто сделала то, чего от нее хотели. Ее хотели видеть рядом с мужчиной – я исполнила их желание. И… Решила, что можно послать всех к черту и продолжить заниматься своим делом.       Ракель выпивает немного воды.       — Конечно, я до сих пор удивляюсь, что мне удавалось делать кучу дел одновременно… — скромно признается Ракель. — Но… Когда я заканчивала все свои дела, то чувствовала себя опустошенной… Как будто у меня закончились все силы. Не было желания с кем-то разговаривать, что-то делать, кого-то слушать… Я просто хотела лежать платом и отдыхать.       Ракель замолкает на пару секунд.       — Сейчас… — тихо произносит Ракель. — Сейчас я понимаю, что больше не хочу работать в таком темпе. И… поклялась себе больше никогда не брать на себя такую нагрузку. Я хочу пересмотреть свой график и браться только за ту работу, которая мне интересна. А не соглашаться на все подряд.       — Да, подруга! — с широкой улыбкой хлопнув в ладони, громко восклицает Наталия. — Наконец-то ты это поняла! Не прошло и трех лет с тех пор, как Спящая Красавица проснулась и пришла к озарению.       — Да, поняла… Правда пришлось много пережить, прежде чем понять, что я буквально выгорела в эмоциональном плане.       — Слушай, я вообще удивляюсь, что ты не сошла с ума после всей этой тяжелой работы.       — Ну не совсем… — Ракель смущенно улыбается. — Может, я и правда была немного ку-ку… Помня, что я сделала немало поступков, за которые мне сейчас ужасно стыдно. В первый раз мне было ужасно неловко, когда я однажды встретила Стивена и сорвалась на нем после того как он начал говорить о том, что мне нужно отдохнуть. А меня ужасно бесило то, что уже несколько человек успело сказать мне, что я выгляжу слишком измотанной и должна немного притормозить.       — Боже, это как же надо было хотеть работать, чтобы пропадать на съемках целыми днями и планировать график так, чтобы у тебя хватает времени только лишь поесть по расписанию или позаниматься в спортзале.       — Ах, Наталия, я и сама себе удивляюсь, — по-доброму усмехается Ракель. — Но в какой-то момент мне начало казаться, что я и правда медленно схожу с ума. Иногда я думала, что была очень близка едва ли не к нервному срыву и вот-вот могла оказаться в больнице.       — Ну вот если бы ты еще немного поработала в таком ритме, то точно отправилась бы туда. Если бы не Рингер, ты бы и дальше продолжила работать. А если бы не сошла с ума, то просто свалилась бы с ног от переутомления на каком-нибудь показе.       — Думаю, ты права.       — В любом случае ты все выдержала и поняла свои ошибки, — положив руку Ракель на плечо, с легкой улыбкой мягко говорит Терренс.       — Иногда приходиться чем-то жертвовать, чтобы что-то понять. Некоторые уроки даются нам непросто и требуют что-то отдать. Что-то, что может быть очень важно.       — Верно, но думаю, для тебя происходящее было хорошим уроком.       — Очень хорошим. Я многое поняла.       — Вот почему я горжусь тобой. Горжусь, что ты прошла через все трудности.       — Если бы не поддержка людей, которых я люблю, мне не удалось бы справиться и с малой долей того, что произошло, — с легкой улыбкой признается Ракель. — На этот раз мне пришлось таскать на себе более тяжелый груз, чем когда-либо.       — Ты сильная девушка, Ракель, — скромно улыбается Наталия. — Несмотря ни на что, ты можешь многое выдержать.       — Второго раунда подобного ада я точно не переживу. Это самое сложное испытание в моей жизни. Еще никогда мне не было так плохо, как тогда.       — Не переживай, подруга, ты все выдержишь. А мы всегда будем рядом и поможем всем, чем только сможем.       — И больше не поверим никаким проходимцам, которые захотят тебя оболгать, — уверенно добавляет Терренс.       — Ты очень сильная. В отличие от меня, человека, который не выдержал бы ни чего из того, что ты пережила за все свои годы.       — Нет, дорогая, не надо так говорить, — мягко говорит Ракель. — Я уверена, что ты тоже сможешь все пережить.       — Ты же прекрасно знаешь, что я очень чувствительная и воспринимаю все слишком близко к сердцу. — Наталия с тихим вздохом быстро поправляет рукав своей розовой блузки с открытым плечом. — Даже если бы у меня огромная поддержка с вашей стороны, я не смогла бы это пережить. К сожалению, у меня нет такой силы воли. Я не такая сильная и смелая.       — Может быть, силы волы у тебя и нет, — мягко говорит Эдвард, приобняв Наталию за плечи. — Но зато ты добрая, милая, верная и очень интересная в общении. А еще ты умеешь подбадривать людей советами и прекрасными словами. Не всегда встретишь человека, который словами может успокоить и утешить тебя.       — Могу сказать то же самое, если меня попросят описать тебя, — скромно улыбается Наталия. — Ты и сам очень милый и интересный в общении.       Наталия и Эдвард с более широкой улыбкой смотрят друг на друга, сцепив свои руки. В этот момент Ракель со скромной улыбкой переглядывается с Терренсом, пока она смотрит на влюбленную парочку, сидящую напротив них. МакКлайф-старший с тихим смешком качает головой, а девушка негромко прочищает горло, как бы давая своей подруге и брату ее возлюбленного понять, что они здесь не одни.       — Э-э-э, ребята… — мягко произносит Ракель. — Простите, конечно, но ничего, что вы здесь совсем не одни?       — Да, голубки, мы, конечно, понимаем, что вы не можете ни секунды прожить друг без друга, — с легкой улыбкой добавляет Терренс. — Но может, вы сдержите свои порывы нежности хотя бы на время ужина? А иначе я не смогу спокойно поесть! Ибо буду пялиться на вас с широкой улыбкой и открытым ртом.       Эдвард, тихонько прокашливаясь, отстраняется от Наталии, резко проводит рукой по своим волосам и поправляет воротник своей джинсовой куртки.       — Ну вот, даже за руки подержаться нельзя… — хмуро бросает Наталия.       — Ха, братец, да тебя ничто не может отвлечь от еды, — уверенно говорит Эдвард. — Даже если у тебя над ухом будут громыхать пушки, ты все равно не выпустишь из рук тарелку с едой.       — Очень смешно, — качает головой Терренс.       — А учитывая, что ты ешь довольно большие порции, то у меня складывается впечатление, что ты всегда голоден. Сколько бы тебе ни положили в тарелку.       — Да, МакКлайф, мы уж точно не можем сказать, что ты ешь, как котенок, — шутливо соглашается Наталия, положив голову Эдварду на плечо.       — Ну да, я люблю вкусно поесть, — с невинной улыбкой признается Терренс. — Не отрицаю.       — Ты любишь не просто вкусно поесть, а любишь есть вообще, — с хитрой улыбкой говорит Эдвард.       — Слушай, я тут вспомнила, что Ракель говорила, что он всегда берет себе двойную порцию еды на завтрак, обед и ужин, — скромно хихикает Наталия. — А все его друзья подшучивают над ним и говорят, что если Терренс будет столько есть, то станет очень толстым, а моя подружка его разлюбит и найдет себе другого стройного красавчика.       — Не дождешься, подруга! — с гордо поднятой головой восклицает Терренс. — Я никогда не был склонен к полноте и всегда оставался стройным. А в сочетании с занятиями спортом это дает потрясающий эффект. Я не только стройный, но еще и хорошо подкаченный.       — Вот я и проверю, говоришь ли ты правду, — уверенно говорит Эдвард. — Я обязательно спрошу у мамы, как часто ты опустошал холодильник. Как быстро твое обжорство привело к тому, что ты из неотразимого красавчика превратился в милого пухленького мальчика. И когда тебе пришлось буквально зашить себе рот, чтобы похудеть килограмм так на двадцать.       — Боюсь, ты разочаруешься, когда все узнаешь.       — Если у тебя раньше было большое мягкое пузико и пухленькие щечки, то я нисколько не разочаруюсь.       — Такой красавчик, как я, просто не может быть толстым или даже немножко пухленьким. Пузика у меня никогда не было. Так же, как и больших щек. Они у меня всегда были немножко впалые.       — Ну да, так я и поверил, — скромно хихикает Эдвард.       — Даже при великолепном аппетите я все равно останусь стройным и подтянутым. Уж что, а генетика у меня столь же потрясающая, как и я сам.       — А у меня ничуть не хуже! — взяв вилкой немного еды с тарелки и положив ее в рот, отмечает Эдвард. — У меня тоже никогда не было проблем с лишним весом. Я всегда был стройным как кипарис.       — Ну да, может ты сейчас такой весь скромный и ешь понемногу. Но зато потом, когда окончательно привыкнешь к нам, отбросишь всю свою порядочность и будешь жрать как маленькая свинка.       — Я не такой прожорливый поросенок, как ты.       — Это мы еще посмотрим.       — Хоть я и ем все подряд, но никогда не переедаю.       — А я соблюдаю свою норму.       — Разве огромная кастрюля жратвы – это твоя норма за один прием пищи?       — Так, Эдвард, по-моему, ты что-то разговорился. Тебе так не кажется?       — Вообще-то, я молчал! Это у тебя рот не закрывается!       — Ох, ребята, да хватит вам уже… — устало стонет Наталия. — Сидите ешьте спокойно.       — Что будет дальше, когда Эдвард и правда привыкнет к нам? — задается вопросом Ракель. — Неужели эти двое устроят нам и друг другу сладкую жизнь и не смогут прожить день без взаимных подколов и глупых шуточек?       — Да уж… Так что советую тебе приготовиться. Скоро у нас начнутся веселые деньки…       — Это точно. Скучать мы несомненно не будем.       В воздухе воцаряется небольшая пауза, во время которой все просто скромно хихикают и продолжают есть то, что лежит у них тарелках и пить воду из фужеров.       — Эй, Ракель, а если не секрет, какую работу ты имела в виду, когда говорила, что тебе некогда будет скучать? — интересуется Наталия.       — Да, Ракель, не поделишься с нами? — задумчиво интересуется Эдвард.       — Точно, я как раз хотела сказать об этом! — щелкает пальцами Ракель. — Спасибо, что напомнили, ребята! Вы еще не знайте, а вот Терренс уже в курсе.       — Э-э-э, а о чем я в курсе? — слегка хмурится Терренс. — Ты ничего не говорила мне про работу на ближайшее время!       — Говорила раньше! — Ракель кладет салфетку, которой только что вытерла рот, на стол и переводит взгляд на Терренса. — Помнишь, как я тебе рассказывала о том, что одна женщина пригласила меня на свой показ, но позже все отменила и сказала, что ей нужно решить какие-то проблемы?       — Ну да, я помню, — с фужером воды в руке пожимает плечами Терренс.       — Так вот сегодня, пока я гуляла по городу, эта женщина снова позвонила мне и сказала, что она начала подготовку к нему.       — Значит, она решила свои проблемы?       — Решила. И сообщила, что показ состоится уже через две недели.       — Через две недели?       — Да. Всю следующую неделю будет идти подготовка моделей и всего необходимого, а еще через неделю состоится само шоу.       — Ого, а я почему-то думал, что эта женщина уже и думать о тебе забыла.       — Я тоже так думала, но оказалось, что нет.       — Класс! Я рад, что все так сложилось.       — И кроме того, эта женщина хочет, чтобы я открывала и закрывала показ.       — Да ладно? — искренне удивляется Терренс. — Открывать и закрывать показ?       — Да, я выйду на подиум самая первая и своим последним выходом закрою шоу.       — А почему ты раньше не сказала, что тебе выпала такая честь?       — Так изначально разговор шел только о выходе на подиум. Но сегодня она сказала, что решила сделать меня главной моделью. Да и ее команда настаивала на этом.       — Ничего себе.       — А у нее есть одна маленькая традиция. — Ракель выпивает немного воды. — Когда на подиум выходит последняя модель, то она демонстрирует самую дорогую вещь из новой коллекции. Так что если я закрываю показ, то мне представился шанс показать то, над чем она работала дольше всего. То, что потом будет продаваться в ограниченном количестве за огромные деньги.       — Ух ты, так это же здорово!       Терренс с широкой улыбкой мило целует Ракель в висок.       — Кому еще, кроме тебя, удастся продемонстрировать одежду так, чтобы ее захотели немедленно купить, — с гордо поднятой головой добавляет Терренс. — Такой талант под силу только тебе одной.       — Сделаю все, что в моих силах, — скромно обещает Ракель.       — Поздравляю, милая, я очень рад за тебя.       — Спасибо, дорогой.       — Эй, когда начнется подготовка к этому шоу?       — Э-э-э… Пока не знаю. Но думаю, что в ближайшее время. Эта женщина обещала прислать моему менеджеру всю информацию.       — Здорово!       — А еще она буквально запретила мне худеть. И даже успела раскритиковать мой вес, когда мы впервые встретились. По ее мнению, я слишком худая. А та женщина говорит, что не работает с анорексичными моделями и без сожаления меняет их, если у них обнаруживается недобор веса. Она всегда была за здоровые тела.       — Она права, — соглашается Эдвард. — Тебе и правда не надо худеть. По мне, сейчас у тебя отличная фигура. Не надо сидеть на диетах и питаться одними салатами.       — Да, но иногда мне бывает трудно удерживать прежний вес из-за особенностей фигуры и генов. Ведь моя мама в свое время тоже была очень худой… Тетя Алисия как-то сказала, что ее некоторое время называли анорексичкой… — Ракель заправляет прядь волос за ухо. — Хотя и меня часто так называют. Часто обвиняют в том, что я заставлю девочек комплексовать из-за своих тел. Впрочем, я уже как-то привыкла к этому и всегда уверенно говорю, что это мой нормальный вес. Я не болею анорексией, булимией или чем-то вроде того. Просто у меня такая фигура.       — Мне нравится, что та женщина не любит таких моделей и не работает с ними, — уверенно говорит Терренс. — Знаю одного мужчину, у которого есть дочь. Она в подростковом возрасте заболела анорексией и до сих не может вылечиться. Я как-то увидел ее и пришел в ужас. Это был скелет, обтянутый кожей.       — Я знаю очень много таких моделей, а некоторые еще и булимией страдают. Помню, что на одном из показов одна девушка вообще упала в обморок прямо на подиуме. Оказалось, что она несколько дней ничего не ела и не пила. Была истощена, проще говоря.       — Та девчонка тоже морила себя голодом. А когда ее насильно заставляли есть, то она находила способ обмануть всех.       — Та женщина ни за что не станет работать с такими. В этом плане она беспощадна. Если кому-то нужны только анорексичные модели, то ей важно, чтобы у моделей были формы и нормальные руки и ноги.       — Кстати, а кто эта женщина? — интересуется Наталия. — Может, я знаю ее и с радостью посмотрю показ, если его трансляция будет где-нибудь в Интернете?       — Ее зовут Паулина Симпсон.       — Паулина Симпсон?       — Раньше она была известной моделью, но потом решила стать модельером и создавать свою одежду. Сейчас ее коллекции одежды очень хорошо продаются по всему миру и пользуются огромным спросом. Да и я сама обожаю многие вещи, которые она создает. У меня даже есть несколько предметов из ее коллекций, которые я с радостью ношу. И я никак не могла отказаться от шанса поработать с одним из любимых дизайнеров.       — О, я обожаю ее одежду! Ее коллекции просто изумительные! Конечно, у меня не вся одежда от ее бренда, но я всегда слежу за всеми новинками из ее коллекции и могу что-нибудь прикупить для себя.       — Согласна, у нее превосходный вкус. Мне нравится, что ее главное правило в одежде – это минимализм. Нет ничего лишнего. Все просто, но со вкусом.       — Насколько я знаю, эта Паулина работает еще и над мужской одеждой, — задумчиво говорит Эдвард.       — Да, мужские коллекции она тоже выпускала, — дружелюбно отвечает Ракель. — Но в последние несколько лет больше специализируется все-таки на женской одежде.       — В ее коллекциях есть очень хорошие вещи, которые мне нравится. Правда они все стоят бешеных денег. Я бы не смог купить хотя бы одну рубашку или пару брюк, даже если бы пошел на три работы. Хотя я однажды видел ее одежду в каком-то магазине. И должен отметить, что на ощупь она оказалась просто шикарной. Видно, что сделана из дорогих материалов.       — Верно, для пошива она использует только самые лучшие и дорогие ткани, привезенные из разных уголков света. Говорят, что кто-то даже делает их специально для нее.       — Ее одежда безумно дорогая, по крайней мере, для меня, но цена оправданная. Ради такого качества я бы отдал любые деньги.       — Эй, Эдвард, а откуда у тебя такие познания в моде? — по-доброму усмехается Терренс. — Да еще и понимаешь, какой материал дорогой, а какой дешевый.       — Ну вот представь себе, я способен отличить хорошую ткань от плохой, — уверенно отвечает Эдвард.       — Вот уж не думал, что раздолбай, который носит старые поношенные вещи, которые он как будто нашел на помойке, вообще что-то знает об этом.       — Я ношу старье, потому что мне едва хватает денег на жратву и некоторые необходимые вещи.       — Слышь, а ты никогда не думал пойти в модельное агентство, подписать контракт и рекламировать какую-нибудь мужскую одежду? Народ бы любовался на твою милую мордашку и пытался бы угадать секрет твоей молодости… Подумали бы, что ты миленький восемнадцатилетний парнишка со смазливым личиком. Но обалдели бы, когда узнали, что тебе на самом деле двадцать пять.       — Знаешь, а я был бы не прочь подработать моделью, — задумчиво отвечает Эдвард, делает пару глотков воды и откидывается на спинку стула. — Конечно, музыка всегда будет моей главной страстью, но я бы с радостью снялся для какой-нибудь рекламы одежды. Мне кажется, модельный бизнес – это круто.       — Если тебе когда-нибудь поступит подобное предложение, то ты всегда сможешь спросить совета у Ракель, — с легкой улыбкой говорит Терренс. — Ведь она у нас профессионал в этом деле.       — Уверена, что если бы все узнали о твоем братце, то он точно получил бы какое-нибудь предложение о работе, — скромно хихикает Ракель. — Эдвард мог бы стать любимчиком публики, благодаря, как ты сказал, своему милому личику. Маленькие девочки любят симпатичных парней.       — Да, а я бы в таком случае бегала за ним и следила, чтобы на него никто не положил глаз и не захотел у меня его украсть, — шутливо говорит Наталия, прижавшись поближе к Эдварду, мило потрепав его за подбородок и почесав под ним.       — О, поверь, Наталия, тебе это не грозит, — уверенно заявляет Терренс. — Мой братец и так слишком долго ждал, когда ты перестанешь от него бегать и поймешь, что он на самом деле любит тебя. Верно, малой?       — Верно! — широко улыбается Эдвард и мило трется щекой об висок Наталии. — Если где-то в моих нереальных мечтах я и стану известным, то уж точно никогда не посмотрю на другую девушку и не брошу Наталию. Никакая слава не отнимет у меня то, о чем я так долго мечтал.       Все скромно улыбаются и замолкают на несколько секунд, чтобы съесть немного содержимого с их тарелок. В этот момент к их столу подходит Виолетта и наливает еще немного кристально чистой воды в их фужеры из красивого стеклянного кувшина.       — Тем не менее к вам обоим будет приковано достаточно повышенное внимание со стороны прессы, — задумчиво отмечает Ракель. — И возможно, что папарацци и репортеры не будут давать покоя.       — Почему ты так думаешь? — удивленно спрашивает Наталия.       — Догадайся с трех раз, — произносит Терренс.       — Хочешь сказать, что нам с Наталией будут оказывать повышенное внимание из-за того, что я – твой брат, а она… — хочет сказать Эдвард.       — А я встречаюсь с Эдвардом, — задумчиво добавляет Наталия.       — Именно! — восклицает Ракель. — Когда люди узнают о том, кем является Эдвард, и как ты связана с нашей семьей, за вами будут внимательно следить.       — Родственникам звезд редко удается оставаться в тени, ибо пресса способна узнать абсолютно все, — добавляет Терренс. — Мне приходиться прилагать много усилий, чтобы никто не доставал мою маму, которая хочет жить спокойной жизнью и оставаться для всех незамеченной.       — Дедушка специально настоял на покупке квартиры в самом отдаленном районе города, чтобы никто не беспокоил его. Да и тетя не страдает от повышенного внимания со стороны прессы и папарацци. Они оба живут спокойной жизнью и стараются не распространяться о том, что состоят в родстве с девушкой по имени Ракель Кэмерон.       — Вообще, я и так довольно часто попадаю под объективы камер папарацци, когда мы с тобой проводим время вместе, — задумчиво отмечает Наталия. — Да и мне уже приходилось посещать парочку мероприятий, на которых бывало много звезд. А все благодаря моим родителям, которые также могут посещать такие вечеринки. Так что мне не привыкать к публичному образу жизни. Можно сказать, я в какой-то степени звезда!       — Ах, Наталия… — с легкой улыбкой вздыхает Ракель. — Ты попалась папарацци всего лишь несколько раз, когда мы просто с тобой гуляли по улицам города. Мои поклонники ловят меня на улице намного чаще, чем репортеры и папарацци.       — Ракель права, друзья, — уверенно кивает Терренс, положив вилку на тарелку и сложив руки перед собой. — Советую вам наслаждаться теми минутами, когда вы можете спокойно пройти по улице. Потому что потом начнется что-то страшное: папарацци, репортеры, сумасшедшие люди, болеющие зависимостью к звезде, ложные сплетни и прочие «прелести» публичной жизни.       — Конечно, мы с Терренсом уже привыкли к огромному интересу со стороны прессы и папарацци, но для вас это будет немного непривычно. Иногда повышенное внимание может пугать, но постепенно вы привыкнете к этому, и сможете найти способ жить как обычные люди.       — Думаю, мы справимся, — с легкой улыбкой уверенно отвечает Эдвард и переводит взгляд на Наталию. — Верно, Наталия?       — Какие могут быть сомнения! — широко улыбается Наталия. — Обещаем вести себя достойно и не позорить ваши имена.       — Мы и не сомневаемся, — скромно хихикает Ракель.       — Хотя лично мне кажется, что мы сможем продолжить жить спокойно, даже если все и будут знать, кто мы такие. Я же как-то живу нормальной жизнью, даже если дружу с тобой и Терренсом. Так почему у меня должны быть проблемы сейчас?       — Ладно, дорогие мои, не переживайте, — уверенно говорит Терренс. — Если вы захотите спокойной жизни, то мы сделаем все, чтобы огородить вас от прессы и заставить их оставить в покое. Они очень надоедливые и всегда лезут с некорректными вопросами, но стоит им жестко дать понять, что твоя личная жизнь не обсуждается, то это помогает вдолбить им в голову, что ты – звезда, которая не обсуждает, с кем она встречается, кто ее семья, есть ли у нее дети и всякое такое.       — А мы и не сомневаемся, — хитро улыбается Эдвард.       — Мы оба прекрасно понимаем, что общаемся со звездами мирового масштаба, — уверенно добавляет Наталия. — Не каждый же день можно посидеть и непринужденно поболтать с известной моделью и любимым миллионами девчонками по всему миру актера.       Ракель и Терренс скромно усмехаются и качают головой перед тем, как что-то сказать.       — О боже, Наталия, вообще-то, мы с Терренсом – звезды только на каких-нибудь церемониях, фотосессиях или выступлениях, — скромно говорит Ракель. — А в жизни мы – простые люди, у которых есть такие же желания и потребности, как и у обычных людей. Мы не окружаем себя охраной, которая никого к нам не подпускает, и открыты для всех, кто хочет с нами поговорить. Поклонники всегда могут сфотографироваться с нами и задать любые вопросы, на которые мы с радостью ответим.       — Вот именно, — соглашается Терренс. — Мы – самые обычные люди. С нами не нужно общаться как-то по-особенному только потому, что мы – звезды. Тем более вам двоим, нашей хорошей подружке и моему малому братцу.       — Конечно! Вы ведь наши близкие люди!       — Да и вообще, мне кажется, что окружая себя кучей охранников, ты только привлекаешь к себе больше внимания. Я никогда даже и не думал об этом и не хочу, чтобы за мной постоянно кто-то ходил.       — Я тоже. Охранники часто не подпускают поклонников к звездам и могут причинить кому-то боль в попытке защитить своего клиента. Но я хочу быть ближе к ним и лично общаться с ними. Для меня очень важно поддерживать связь с теми, кто меня обожает.       — В отличие от многих звезд мы не скрываемся и не пытаемся придумать безумные способы конспирации, чтобы никто нас не заметил.       — Мы знаем, ребята, — с легкой улыбкой дружелюбно отвечает Наталия. — Для нас вы не просто звезды. Вы – близкие люди, с которыми нам нравится общаться. И с которыми нам многое связывает.       — Приятно это слышать, — широко улыбается Ракель.       — Да и вообще, иногда мне кажется, что в какой-то степени мы стали друг другу родными. По крайней мере, для меня вы все очень близки и стали будто бы моей семьей.       — Это верно, — уверенно кивает Эдвард. — Неважно, какой у вас статус в обществе – вы всегда будете для нас близкими людьми, с которыми приятно проводить время. И я очень рад, что смог поладить с каждым из вас. Рад, что вы… Приняли меня.       — Я считаю, что мы и есть семья, — с легкой улыбкой отвечает Ракель. — Терренс – мой возлюбленный. И я с радостью приняла Эдварда как его брата. А Наталия всегда была для меня как родная сестра. И меня бросает в дрожь от мысли, что я могла потерять такую прекрасную подружку. За многие годы мы очень многое пережили и неоднократно выручали и поддерживали друг друга. Лучшего друга мне не найти…       — Ну раз уж вас всех потянуло на признания в любви, то и я вставлю свое словечко, — задумчиво говорит Терренс и переводит взгляд на Эдварда. — Эдвард, хоть мы с тобой не так давно знакомы, мне кажется, что мы были знакомы будто бы всю жизнь. Как будто мы не были разлучены в далеком детстве. Я правда очень рад, что ты появился в моей жизни и оказал поддержку тогда, когда мне не на кого было рассчитывать. Спасибо, что cтал едва ли не единственным, кто не отвернулся от меня после того как узнал обо всех моих поступках.       Терренс переводит взгляд на Наталию, пока Эдвард молча кивает с легкой улыбкой на лице.       — Наталия, ты всегда была для меня хорошим другом, с которым мне очень приятно общаться, — уверенно добавляет Терренс. — Перед которым я буду в вечном долгу. Для тебя это не секрет. Ты всегда умела находить слова, чтобы утешить и поддержать человека. К тому же, ты также не отвернулась от меня и сделала все, чтобы поддержать меня. Я никогда не забуду это и с радостью помогу, когда помощь будет нужна уже тебе.       А затем Терренс переводит взгляд на Ракель и улыбается намного шире.       — Ну а ты, Ракель, один из самых важных мне людей, который очень многое для меня значит и делает мою жизнь лучше, — мягко говорит Терренс. — Ты вдохновляешь меня и мотивируешь к чему-то стремиться. Если бы не ты, я бы вряд ли когда-то решил попробовать себя в музыкальном бизнесе. Я благодарен тебе за то, что ты заставила меня призадуматься об этом. И я надеюсь, что ты будешь и дальше поддерживать меня. Мне это крайне необходимо.       — Могу сказать все то же самое и про тебя, милый, — с легкой улыбкой отвечает Ракель. — Уж теперь я хорошо понимаю, какое сокровище едва не потеряла. И я бы никогда не простила бы себя, если бы все-таки позволила тебе уйти.       — Думаю, мы должны были пройти через эти трудности. Ведь это во много раз улучшило наши отношения. И я действительно начал ценить тебя после того что произошло.       — Я знаю. Мне очень жаль, что я не была лучшей с самого начала и думала только о себе и своей карьере.       — Береги это сокровище, Ракель, — дружелюбно советует Эдвард. — Вот стоило тебе вернуться к нему, так у моего братика сразу же появился смысл жизнь, которая стала намного ярче и краше.       — Трудности и правда только больше сплотили нас. — Ракель кладет голову к Терренсу на плечо и берет его руку, которая лежит на столе. — И надеюсь, что мы больше никогда не совершим тех ошибок, которые совершили.       — Пусть так оно и будет! — желает Наталия. — Ведь вы такая красивая пара. Так здорово смотритесь вместе. Как будто были созданы друг для друга. Даже несмотря на то, что на первой встрече вы успели разругаться как кошка с собакой. То, что моя подружка надавала своему самопровозглашенному Аполлону кучу пощечин и грозилась заорать, что ее хотят изнасиловать.       — Да уж, веселое было время, — скромно хихикает Терренс.       — Может, как-нибудь повторим, — хитро улыбается Ракель. — Когда мне станет скучно.       Терренс скромно хихикает, приобнимает Ракель за плечи и целует ее в висок, пока та скромно опускает глаза, прижимаясь как можно ближе к любимому человеку. Наталия же с искренней улыбкой наблюдает за влюбленными, сидящими напротив нее, переглядывается с нежно смотрящим на нее Эдвардом и скромно гладит его по щеке.       — Пусть все будут счастливы с теми, кого они выбрали, — уверенно говорит Эдвард, приобнимает Наталию за плечи, мило целует ее в щеку и трется об нее носом, заставляя ее широко улыбаться. — И пусть больше никто не страдает по той или иной причине.       — Слушайте, ребята… — бодро произносит Терренс, отстраняется от Ракель и смотрит на всех остальных, кто практически доел свой ужин и выпил большую часть воды из фужеров. — А давайте-ка мы с вами выпьем прохладного шампанского и завершим этот ужин на еще более приятной ноте.       — Я только за! — восклицает Ракель.       — Я тоже, — скромно улыбается Наталия.       — Ну если у вас есть бутылочка шампанского, мы с радостью выпьем, — пожимает плечами Эдвард.       — Конечно же, есть! — по-доброму усмехается Терренс. — Сейчас все будет!       Терренс как раз видит, что неподалеку от обеденного зала, в котором он ужинает с близкими, ходит Виолетта и как будто не знает, чем заняться. Мужчина громко подзывает ее к себе и просит принести всем по новому бокалу и бутылку прохладного шампанского. Служанка быстро выполняет его просьбу и ставит перед всеми фужеры, пока МакКлайф-старший открывает принесенную бутылку. После чего про его просьбе женщина наливает всем понемногу и удаляется, оставив бутылку на столе.       — Ну что, дорогие мои, давайте выпьем! — предлагает Терренс, взяв в руки свой бокал.       — Пусть в нашей жизни больше не будет подлых людей, которые захотят нам отомстить или сделать все, чтобы поссорить нас между собой, — держа свой бокал, с широкой улыбкой говорит Ракель. — И чтобы рядом с нами были те люди, которые заставляют нас улыбаться и мотивирует на достижение своих целей.       — Пусть у нас не будет ссор и скандалов. Надеюсь, мы никогда не превратимся из друзей во врагов. А даже если у нас и будут какие-то проблемы и непонимания, то мы всегда будем решать их сообща, не будучи во власти каких-то плохих эмоций.       — Пусть наша крепкая дружба просуществует еще очень много лет, а лучше длится до конца наших дней, — с бокалом в руке гордо приподнимает голову Наталия. — И пусть каждый нас будет счастлив рядом с теми, с кем он чувствует себя защищенным. Будет рядом с теми, в присутствии кого его душа поет, а с лица не сходит широкая улыбка.       — Надеюсь, что каждый из нас не потеряет свою семью и всегда будет рядом с ней не только в самые ужасные, но в самые хорошие времена, — скромно улыбается Эдвард. — Пусть в нашей жизни всегда будут люди, которые дарят нам радость и своим присутствием приносят свет в тот дом, в котором мы живем.       — За всех нас! — с легкими улыбками радостно произносят Эдвард, Наталия, Ракель и Терренс.       Все четверо с громкими возгласами приподнимают бокалы, слегка ударяют по каждому и делают несколько глотков шампанского, которое приходится им по душе. После этого они решают до конца доесть остатки еды, которая осталась в их тарелках, и все это время с большим удовольствием болтают обо всем на свете.       А затем Наталия, Терренс, Ракель и Эдвард перемещаются в гостиную, где они удобно устраиваются на мягких диванах и продолжают свой разговор. А перед этим хозяева дома дают служанкам понять, что они могут начать мыть всю посуду и протирать стол, и те немедленно приступают к делу, также о чем-то беседуя между собой.       — Кстати, братец, ты еще не забыл, что обещал как-нибудь зайти ко мне домой и поиграть со мной на гитаре? — с легкой улыбкой спрашивает Терренс.       — Конечно, помню… — скромно отвечает Эдвард. — Только я не захватил с собой гитару.       — А что, ты и правда умеешь играть на гитаре? — искренне удивляется Ракель.       — Да, играю довольно-таки неплохо. И люблю петь при каждом удобном случае.       — Надо же, так ты играешь на гитаре и поешь… — слегка приоткрывает рот Наталия.       — Пою. И играю.       — Черт, так чего же ты раньше молчал?       — Прости, так уж получилось… — пожимает плечами Эдвард. — Хотя ты никогда и не спрашивала меня об этом. А я и не заикался.       — Да, но я догадывалась, что ты можешь хорошо петь.       — Правда?       — Слишком уж у тебя красивый голос. Я еще в день нашего знакомства задалась вопросом, не поешь ли ты.       — Ну как видишь, пою.       — Подожди, подружка, — уверенно говорит Терренс. — Завтра у нас с парнями будет репетиция, и мы заставим моего братца сыграть и спеть для нас.       — Только после вас, мой дражайший брат, — слегка склоняет голову Эдвард.       — Слушайте, Терренс, Эдвард, а может, вы что-нибудь споете для нас с Наталией прямо сейчас? — скромно предлагает Ракель. — Я с удовольствием послушаю, как вы играйте и поете вместе. И заодно узнаю, как Эдвард поет и играет в одиночку.       — Точно, ребятки, давайте вы для сыграйте для нас? — широко улыбается Наталия. — Я уже давно хочу узнать, как поет Терренс, ибо ранее никогда не слышала его пение и игру. Хотя и уже в курсе, что он поет и играет на гитаре, благодаря своей милой подружке, которая много раз упомянула об этом. А уж Эдварда я послушаю с огромным удовольствием… И что-то мне подсказывает, что я была очарована его голосом с первых же минут нашей встречи по веской причине…       — Ну что, брат, порадуем наших красавиц? — с легкой улыбкой обращается к Терренсу Эдвард. — Споем что-нибудь?       — Лично я готов сколько угодно петь и играть для столь важных персон, — уверенно отвечает Терренс.       — Тогда вперед! — скромно улыбается Ракель. — Покажите нам, как вы умейте петь и играть.       — Тогда я пойду схожу в комнату и принесу свою гитару.       — Ну давай.       — Тащи свой зад сюда поскорее! — восклицает Наталия.       — Я мигом, ребята, — тараторит Терренс.       — В зеркало не смотреться! — весело произносит Эдвард. — А то вдруг захочешь поправить прическу. Или тебе станет плохо, если ты увидишь прыщик где-нибудь на носу.       — Спасибо, что напомнил. Обязательно посмотрюсь перед тем, как вернусь сюда.       Терренс довольно быстро встает с дивана, направляется к лестнице, по которой поднимается на второй этаж, и пропадает из виду. Оставшиеся в гостиной Эдвард, Наталия и Ракель провожают его взглядом и с легкой улыбкой переглядываются друг с другом.       — Ну вот, подруга, сейчас ты убедишься в том, что я не врала, когда говорила, что Терренс прекрасно поет и играет на гитаре, — уверенно говорит Ракель.       — Полагаю, любовь к музыке у наших любимых братиков МакКлайф в крови, — скромно хихикает Наталия, положив голову Эдварда к себе на плечо и нежно пригладив его волосы.       — Похоже на то.       — И что-то подсказывает мне, что у них и правда огромный талант.       — По крайней мере, Терренс действительно поет потрясающе, — с легкой улыбкой скромно отвечает Эдвард. — У него очень сильный голос, и он легко может брать высокие ноты. Да и с гитарой мой братец очень ловко обращается.       — Уж мне-то не приходиться в этом сомневаться, — тихо хихикает Ракель. — Про его музыкальный талант я знаю очень хорошо… Но думаю, что и у тебя окажется не менее прекрасный.       — Ну лично я не считаю, что плохо пою и играю. Хотя мне еще очень далеко до тех великих артистов, которые известны во всеми мире.       — Если у тебя окажется невероятный талант, то я буду настаивать на том, чтобы ты последовал примеру своего братца и создал свою группу, — шутливо заявляет Наталия. — Ну или присоединился к группе Терри и поехал с ними в туре с «The Loser Syndrome…»       — Нет, Наталия, об этом я могу только лишь мечтать, — со скромной улыбкой качает головой Эдвард. — Мои таланты никому не будут нужны, потому что я – никто. А у Терренса обязательно все получится, потому что он не только по-настоящему талантливый и собрал свою группу, но еще и имеет много связей в шоу-бизнесе, которые также помогут ему начать музыкальную карьеру. Этот факт – причина, почему парни так быстро стали известными и уже очень скоро будут выступать с «The Loser Syndrome».       — Да, но ведь и он когда-то был никому не известным мальчиком, — отмечает Ракель. — Однако как ты видишь, сейчас его знают во всем мире, и у него куча поклонников и хороших друзей и знакомых. Целеустремленность, вера в свою мечту и желание бороться и не сдаваться – вот ключ к успеху.       — Я знаю.       — И все-таки подумай об этом, Эдвард, — с легкой улыбкой настаивает Наталия. — Было бы круто, если бы мир узнал о еще одном человеке, у которого такой изумительный голос. Представь, сколько девчонок влюбились бы в твой нежный мелодичный тембр и с упоением слушали твои песни.       — Посмотрим, милая… — Эдвард нежно целует Наталию в щеку и гладит ее по голове, заставляя ее улыбнуться. — Посмотрим.       Через несколько секунд, что в воздухе стоит тишина, в гостиную возвращается улыбающийся Терренс со своей акустической гитарой в руках, на которой он любит играть время от времени для себя и с недавнего времени еще и для Ракель.       — Ничего настраивать не нужно, ибо некоторое время назад я уже играл на ней, — сообщает Терренс, присев рядом с Ракель на диван, удобно расположив гитару у себя на коленях и проверив некоторые струны.       — Отлично, тогда что вы сыграйте для нас? — загадочно улыбается Наталия, сложив руки перед собой.       — Эй, может, споем ту, которую мы с тобой недавно слушали по радио? — щелкнув пальцами, интересуется Эдвард. — Я хорошо знаю ее и смогу сыграть на гитаре.       — Это та, в которой говорится что-то про темноту, свет, шепот и тому подобное? — задумчиво уточняет Терренс.       — Она самая!       Эдвард тихонько напевает себе под нос пару строчек из этой песни, покачивая головой, а Терренс вскоре подхватывает мотив, и они с легкими улыбками на лице заканчивают петь эти слова уже вдвоем. Услышав это короткое пение а-капелла, широко улыбающиеся Наталия с Ракель уже приходят в восторг и отмечают, что братья поют просто превосходно и великолепно звучат вместе.       — Э-э-э, слушай, давай ты и правда сыграешь ее на гитаре? — почесав затылок, предлагает Терренс. — Я не знаю ее целиком. Помню только лишь некоторые части.       — Да без проблем! — бодро соглашается Эдвард. — Давай свою красавицу сюда.       С этими словами Эдвард забирает у Терренса протянутую ему гитару и удобно располагает ее у себя на коленях, обращаясь с ней довольно неплохо и зная этот инструмент, как свои пять пальцев.       — Классная гитара, кстати, — отмечает Эдвард, проверив несколько струн гитары. — Видно, что очень хорошая и дорогая… Не то, что моя… Дешевка…       — Вообще-то, ей уже очень много лет, — пожимает плечами Терренс. — Я уже и не помню, когда покупал ее… Но она точно очень старая.       — Иногда старый вещи могут быть намного лучше новых.       Терренс скромно улыбается в знак согласия, пока Ракель и Наталия бросают друг другу короткий взгляд.       — Ну что, я начинаю? — интересуется Эдвард, потихоньку привыкая к гитаре. — Готов, Терренс?       — Да, Эдвард, — со скромной улыбкой уверенно кивает Терренс. — Начинай.       Не теряя времени, Эдвард сразу же начинает перебирать струны и брать аккорды в нужном порядке. Несмотря на то, что он выглядит довольно скромно и немного неуверенным в себе и своих талантах, этот симпатичный мужчина отлично играет на гитаре и не боится показать то, на что он способен. Можно сказать, он владеет этим инструментом как настоящий профессионал, хорошо зная все аккорды и выглядя абсолютно расслабленным, пока его пальцы непринужденно перебирают струны.       Терренс придерживается точно такого же мнения и остается вполне доволен прекрасной игрой своего брата, с легкой улыбкой вслушиваясь в мелодию и покачивая всем телом. Да и Наталия с Ракель, которые впервые слышат игру этого человека, высоко оценивают исполнение молодого талантливого парня. Блондинка завороженно наблюдает за тем, как ловко пальцы мужчины перебирают гитарные струны и пережимают некоторые на грифе, чтобы взять нужный аккорд, и улыбается все шире и шире с каждой секундой. А брюнетка больше обращает внимание на саму мелодию и отмечает, что она очень красивая, а недавно объявившийся брат ее возлюбленного играет на гитаре ничуть не хуже.       Обе девушки приходят в восторг от голоса Эдварда, когда он после короткого вступления начинает напевать какие-то строчки под гитарную мелодию, выглядя хоть и улыбчивым, но немного стеснительным. Интуиция не подвела Наталию, которая сразу поняла, что у мужчины и правда может быть огромный талант к пению. С самых первых секунд его голос казался ей невероятно приятным, мелодичным и мягким, и она предполагала, что он точно может здорово петь. И вот сейчас девушка впервые услышала изумительное пение мужчины и сейчас слушает его с замиранием сердца и широкой улыбкой на лице, слегка покачивая всем телом и нежнейшим взглядом смотря на своего возлюбленного. Ну а Ракель уж точно не сомневается в том, что невероятный талант к музыке и Терренс, и Эдвард определенно от кого-то унаследовали. Возможно, в их семье был кто-то, кто обладал таким же. И то, что им точно нельзя скрывать такой талант ото всех – это факт.       Вот уже и Терренс с радостью присоединяется к Эдварду и сначала поет несколько сольных строчек, пока девушки с удовольствием слушают его мощный, звонкий и приятный на слух голос, а потом они оба начинают уверенно петь вдвоем под звуки гитары, на которой играет по-настоящему талантливый человек, иногда обмениваясь легкими улыбками. До чего же потрясающе братья МакКлайф звучат вместе! Их голоса вроде бы похожи, но вроде бы разные, но один является прекрасным дополнением другого. Обоим и самим очень нравится их совместное звучание. Эдвард и Терренс уже успели высоко оценить таланты друг друга после того как много раз проводили время вместе и слушали свои любимые песни, которым с удовольствием подпевали во весь голос, устраивая для себя небольшое шоу и просто дурачась между собой.       Разумеется, ни один из них не может не обратить внимания на своих любимых девушек, которые с удовольствием слушают пение братьев, мило прижимаются к ним, смотрят на них нежным взглядом и пару раз целуют их в щеку. Если у Эдварда сейчас руки заняты, и он может лишь подарить Наталии свою милую улыбку и потереться кончиком носа об ее нос, то Терренс крепко обнимает Ракель обеими руками, прижимает ее к себе и большую часть времени не отпускает свою любимую, пару-тройку раз поцеловав ее в макушку и нежно погладив девушку по щеке. Обе красавицы выглядят абсолютно расслабленными и невероятно счастливыми рядом со своими любимыми мужчинами и очень часто кладут голову им на плечо или обвивают их руку, пока те радуют их совместным исполнением песни, которая приходится им по душе, минуты три-четыре исполняя ее в одиночку, вдвоем и исполняя роль подпевки друг друга.       Впрочем, Эдвард и Терренс не могут отказать Наталии и Ракель в просьбе сыграть для них еще одну песню. Их пение настолько пришлось девушкам по душе, что они буквально могли бы продать душу ради того, чтобы снова и снова слышать эти чарующие, довольно сильные голоса, что так здорово сочетаются вместе и превосходно звучат по одиночке. Глядя на то, как уверенно держится и поет Терренс, покачивающий всем телом и задавая ритм с помощью щелков пальцев, Эдвард постепенно раскрепощается и перестает не только бояться находиться с этими людьми и чувствовать себя немного некомфортно в их компании, но еще и быть зажатым. Это заметно сказывается на его игре и пении, и он начинает выглядеть намного увереннее во время исполнения второй песни, которая более быстрая и дерзкая, чем предыдущая, что была довольно спокойной и расслабляющей.       Хоть Блер, Виолетта и Кристиана и занимаются своими делами и убирают все со стола, за которым недавно ужинала вся эта компания, они прекрасно слышат братьев МакКлайф и отмечают, как здорово те поют и дополняют друг друга. Иногда кто-то из них может отвлечься от дел на некоторое время и послушать их, искренне радуясь, когда они замечают широкие улыбки и блеск в глазах каждого из них. Служанки и сами чувствуют небольшое облегчение от того, что все наконец-то наладилось, а они все-таки не были уволены и продолжили заниматься своими обязанностями. Работать стало намного приятнее, поскольку после возвращения Ракель в этот дом снова вернулись свет и покой, которых здесь явно не хватало.       

***

      Время около половины восьмого вечера. Солнце постепенно садится за горизонт, а небо окрасилось в удивительно красивые цвета теплых оттенков. После замечательного времяпрепровождения с Терренсом и Ракель Наталия и Эдвард не спешат расходиться по домам. Влюбленные отправились за город, чтобы насладиться красотой природы в спокойном местечке, полюбоваться на закат, который сегодня особенно прекрасен, и провести время друг с другом.       — Теперь можно сказать, что жизнь окончательно наладилась, — медленно прогуливаясь по безлюдным местам, откуда можно увидеть прекрасный закат, и держа Эдварда за руку, с легкой улыбкой говорит Наталия и тихо вздыхает. — Ах… Иногда мы начинаем ценить спокойную жизнь и любимых людей только лишь после череды проблем.       — Верно, — скромно улыбается Эдвард. — И я очень рад, что все наконец-то разрешилось. Что я наконец-то нашел своего брата и обрел семью, которая всем сердцем любит меня. Хотя еще недавно эта цель казалась несбыточной. И я начал все больше верить, что уже никогда не встречу брата и мать.       — Да уж, хотел найти одного человека, а в итоге нашел целую семью…       — И вот длившиеся несколько лет поиски наконец-то закончились. И привели к результату, о котором я мечтал. А значит, я могу расслабиться и перестать быть зацикленным на этом.       — Теперь нет смысла переживать, ибо твоя семья рядом с тобой. — Наталия скромно целует Эдварда в щеку и скромно улыбается. — Все приняли и полюбили тебя.       — Мне так повезло, что они все так тепло отнеслись ко мне, — с легкой улыбкой говорит Эдвард. — А Терренс, наверное, один из самых лучших людей, которых я знаю… Я очень рад, что он сразу же принял меня и стремился поладить со мной.       — Я очень рада, что вам удалось подружиться. И надеюсь, что вас уже не постигнет участь братьев и сестер, которые считают себя едва ли не врагами.       — Нет, милая, это исключено. Я уже привязался к брату и чувствую, что мы будто бы никогда не разлучались и всегда были в прекрасных отношениях.       — Сразу почувствовал, что он – твоя семья?       — Да. И мне очень жаль, что я не знал его раньше. Его поддержка и совет могли бы здорово помочь мне несколько лет назад. Может… Мне не было бы так одиноко, если бы у меня был любящий брат.       — Зато впереди будет еще столько всего, в чем он обязательно тебе поможет.       — Надеюсь, я смогу на него рассчитывать.       — Конечно, можешь. И вы вместе будете радовать миссис МакКлайф своими достижениями или хорошими новостями.       — Моя мама – удивительная женщина… — скромно улыбается Эдвард. — Должен признаться, что мы с ней во многом похожи: например, ей нравятся очень многие блюда, которые я обожаю с детства.       — Правда? — округляет глаза Наталия.       — Да. Например, мы обожаем плов.       — Плов?       — Да. Женщина, которая работала в доме моей мачехи, часто готовила его на обед или ужин. Но когда я попробовал мамин плов, то понял, что значит действительно вкусная еда.       — Да, это вкусно.       — А еще мама готовит потрясающие сладости. Чуть язык не проглотил, когда попробовал ее шоколадные эклеры.       — Настолько я помню, ты говорил, что очень любишь сладкое.       — О, я обожаю сладкое! Хотя у меня не получается есть его очень часто. Но я всегда был без ума от домашней выпечки.       — Думаю, теперь ты будешь чаще есть сладкое, ибо твоя мама с радостью приготовит что-нибудь специально для тебя.       — Она уже пообещала приготовить что-то вкусное к моему следующему визиту.       — Понятно…       В воздухе на пару секунд воцаряется пауза.       — Да и вообще, она хорошая, — скромно улыбается Эдвард. — Такая родная, добрая, заботливая… Каждый раз, когда я обнимаю ее, мне становится очень хорошо. От нее веет безумно приятным теплом… Которое я никогда не чувствовал в детстве… Я и знать не знал, что человеку может быть так хорошо и тепло.       — Она и правда очень хорошая, — признается Наталия.       — А еще я очень рад, что она так хорошо относится к тебе.       — Я бы сказала, эта женщина относится к нам с Ракель как к своим дочкам. Всегда интересуется нашими делами и беспокоится, если у нас есть проблемы. К тому же, мне нравится, что миссис МакКлайф никогда не вмешивается в чужие дела. Она никогда не лезла в дела Терренса и Ракель и могла только что что-то посоветовать. Даже узнав о том, что моя подруга не была идеальной девушкой, она не стала настаивать твоего брата против нее.       — Сейчас я не вижу смысла мешать их отношениям. Ведь Ракель оказалась очень светлой и доброй девушкой, которая никому не желает зла. Да, может, она вела себя не очень красиво, но я рад, что эта девушка поняла свои ошибки и сейчас старается быть лучше.       — На то было много причин. Одержимость карьерой, давление семьи, неготовность к отношениям, отсутствие опыта в любовных делах… Однажды Ракель призналась, что начала встречаться с твоим братом всего через пару месяцев после их знакомства из-за давления семьи, которые упорно уговаривали ее сделать это, говоря, что потом будет уже поздно.       — Понимаю.       — Да еще и Саймон выпил у нее достаточно крови и посеял хаос в ее жизни.       — Ты права.       — Неудивительно, что она не так уж сильно и ценила своего парня и не проявляла столь огромной любви.       — Знаешь, мне показалось, что сначала она не слишком обрадовалась встрече со мной и относилась как-то настороженно. Только лишь недавно Ракель как-то оттаяла и стала более мягкой по отношению ко мне.       — Нет, милый, тебе так показалось, — с легкой улыбкой качает головой Наталия. — Ракель всегда относилась к тебе хорошо и сразу же приняла тебя. Просто ей было нелегко принять тот факт, что ты – брат Терренса. Так же, как и ему и мне. Даже твоя мама не сразу в это поверила. Но сейчас-то уже никто не сомневается в твоей правоте. Тем более, что миссис МакКлайф признала в тебе своего сына.       — Не знаю, может, мне показалось. Но сейчас уже нет смысла об этом говорить. Ведь все меня приняли, а моя семья очень хорошая и не желает мне зла.       — Твоя семья чудесная, — с легкой улыбкой уверенно говорит Наталия. — Еще никто не принимал меня настолько тепло, как твоя семья и родственники Ракель. Даже твоя мама называет меня едва ли не своей дочерью, хотя я ей никто.       — Просто нет причин, по которым тебя нельзя принять. — Эдвард мило целует Наталию в висок. — Ты несешь всем радость и свет и буквально заставляешь людей улыбаться. Рядом с тобой любой человек почувствует себя лучше и станет более веселым.       — Твой братец говорит, что мы оба заставляем его улыбаться, когда он видит нас вместе, — скромно отмечает Наталия.       — Я его понимаю. Ведь и его пара с твоей подружкой заставляет меня восхищаться ими. И искренне радоваться, что они спасли свои отношения и снова живут вместе.       — Несмотря на все, что произошло, я по-прежнему считаю Терренса очень хорошим и добрым человеком, который подходит Ракель как никто другой.       — Да, но я не хочу его осуждать. Не хочу упрекать в том, что произошло.       — Я тоже не хочу. Тем более, что он действительно сожалел о содеянном. Ему явно хотелось бы забыть и больше не вспоминать этот кошмар, который едва не закончился плачевно. Терренс хотел как-то исправиться и доказать, что подобного больше не повторится.       — В любом случае ему и Ракель понадобится время, чтобы наладить отношения. Им придется приложить много усилий, чтобы почувствовать себя по-настоящему счастливыми в отношениях и научиться решать проблемы.       — Я знаю. Но они готовы к этому и намерены сделать все, чтобы не допустить прежних ошибок. Вот Ракель, например, очень сильно изменилась по отношению к Терренсу. Она действительно начала заботиться о нем, как и должна была, и сейчас смотрит на него с огромным уважением и искренне восхищением. Моя подружка хорошо усвоила урок и поняла, что нельзя забывать о своем парне, который всегда нуждается в ее внимании.       — Не знаю, каким мой брат был раньше, но сейчас я вижу, что Терренс очень трепетно относится к Ракель и старается сделать ей приятное: то слово хорошее скажет, то обнимет или поцелует… И это искреннее желание.       — Ты прав… Как я уже сказала, причин тому было много.       — Хотя Терренс не требовал от Ракель ничего невозможного. Всего лишь немного заботы и любви – и они были бы очень счастливы. Видишь, каким довольным выглядит мой братец, когда его возлюбленная проявляет к нему свою любовь.       — Думаю, они и правда хорошо усвоили этот урок и больше не станут повторять прежних ошибок. Ракель не глупа, чтобы по сто раз наступать на одни и те же грабли и получать по носу, когда она делает что-то не так.       — Уверен, что теперь у них все будет хорошо, — с легкой улыбкой выражает надежду Эдвард. — Они так здорово подходят друг к другу. Лично я не могу представить рядом с Терренсом какую-то другую девушку.       — Ему и не нужна другая, Эдвард. Только лишь моя подружка может сводить его с ума. Ну а вместе они заставляют всех своих поклонников визжать от восторга.       — Мне кажется, все считают и будут считать их пару образцом для подражания, — предполагает Наталия. — Не знаю, захотят ли ребята рассказать правду о том, что между ними произошло. Но не сомневаюсь, что их обаяние очень быстро заставит их все забыть.       — Терренс несомненно подключит все свое обаяние, чтобы расположить поклонников к себе и доказать, что он хороший и не способен на что-то ужасное. Этот чувак держится настолько уверенно, что любой может поверить ему.       — О да, это тот еще хитрый лис, который легко выйдет сухим из воды и по-прежнему останется любимчиком для стольких людей, — скромно хихикает Наталия.       — Не могу поспорить, — по-доброму усмехается Эдвард. — Так заболтает всех, что ему реально начнут сочувствовать, а люди быстро забудут этот скандал, если о нем станет известно прессе.       — Все будет хорошо, дорогой, не сомневайся.       — Я и не сомневаюсь.       На несколько секунд в воздухе воцаряется молчание, во время которого Эдвард с Наталией в обнимку гуляют по одному из самых красивых мест в городе и наблюдают за шикарным закатом. Время от времени девушка тычется носом в щеку мужчины и пару раз целует его чуть выше подбородка, заставляя его скромно улыбнуться и ответить ей нежным поцелуем в висок или лоб. А через некоторое время Эдвард медленно останавливается и с легкой улыбкой берет Наталию за руки.       — Знаешь, Наталия, пожалуй, встреча с тобой стала одним из самых лучших моментов в моей жизни, — признается Эдвард. — Ведь благодаря тебе я наконец-то встретил свою семью и осуществил свою давнюю мечту – воссоединиться с теми, кого не знал большую часть жизни.       — Я не могла отказать в помощи, когда могла дать ее, — со скромной улыбкой пожимает плечами Наталия. — Да и я как-то сразу прониклась к тебе симпатией. И захотела помочь.       — Скажи, что я просто понравился тебе с первых же минут, и ты была сильно очарована мной.       — Я и правда была очарована. Но изначально хотела помочь исключительно по-дружески. Осознание, что у меня есть симпатия к тебе, пришла намного позже.       — Ах, если честно, то я и сам не думал, что полюблю тебя. — Эдвард обеими руками гладит Наталии лицо и голову. — Все получилось как-то случайно. Я даже не планировал искать себе девушку в ближайшее время. Но однажды мой внутренний голос сказал мне, что мои чувства к тебе вовсе не дружеские, а более глубокие и нежные.       — А я никогда не думала, что встречу мужчину, который все-таки полюбит меня такой, какая я есть, — с легкой улыбкой отвечает Наталия, cлегка встряхнув головой, чтобы попытаться убрать с лица волосы, которые из-за сильного ветра попадают ей в глаза. — И бросил меня после того как воспользовался моей добротой ради своих интересов. Как это бывало много раз.       — Даже если бы я и не полюбил тебя, то все равно продолжил бы общаться с тобой как друг, — мягко говорит Эдвард и нежно обнимает и прижимает Наталию к себе. — Было бы некрасиво с моей стороны так просто прекратить общаться с тобой. Это и правда выглядело бы так, будто я тобой воспользовался и потом наплевал на тебя, когда ты перестала быть нужной мне.       — И если честно, то я до сих пор не могу в это поверить. Встречаюсь с тобой и с ужасом боюсь, что однажды ты все-таки бросишь меня.       — Нет, Наталия, выкинь эти глупости из головы.       Эдвард с легкой улыбкой гладит Наталию по голове и мило целует ее в кончик носа, об который легонько трется.       — Я ни за что не брошу девушку, которой стольким обязан, — уверенно добавляет Эдвард. — Девушку, которую люблю так сильно, как еще никогда никого не любил.       — Разве можно было полюбить такую девушку сразу за все, что в ней есть? — скромно улыбается Наталия, опустив взгляд вниз и пытаясь убрать развивающиеся на ветру волосы.       — Невозможно не полюбить такую девушку, как ты. — Эдвард с легкой улыбкой поправляет волосы Наталии, которые она так усердно пытается убрать, и одаривает ее милым коротким поцелуем в губы. — Ты ведь у меня не только невероятно красивая и сводишь меня с ума своей красотой, но еще и очень добрая, умеешь дружить и быть преданной.       — О, боже, Эдвард… — от скромности прикрывает лицо рукой Наталия.       — Это правда, солнце мое. Я считаю, что мне безумно повезло встретить такую потрясающую девушку, как ты. Девушку, которая делает меня счастливее и счастливее с каждым днем.       — Мне все еще трудно принять то, что у меня есть мужчина, который любит меня… — Наталия обеими руками гладит Эдварду щеки, глазами изучает его лицо. — Ты появился в моей жизни в тот момент, когда мне казалось, что я больше никогда не смогу быть счастливой. Когда я всерьез поверила, что не встречу того, кто полюбит меня на самом деле.       Наталия немного приглаживает волосы Эдварда.       — Ну а когда я познакомилась с тобой, то моя жизнь наполнилась радостью, — добавляет Наталия. — Я начала проживать светлые моменты, которые отвлекали от тех проблем, что свалились, как снег на голову. И подарили мне надежду стать счастливой с мужчиной, которого я полюблю.       — Я прекрасно понимаю тебя, — мягко произносит Эдвард. — Но хочу еще раз напомнить, что не собираюсь бросать тебя и на самом деле люблю всем сердцем. И никогда не забуду, кого благодарить за помощь в поисках близких мне людей. Я буду вечно благодарен тебе за то, что ты представила меня моей семье. Если бы не ты, не могу даже представить, где я сейчас был бы и с кем…       — И я никогда не забуду, сколько всего ты для меня сделал, — с легкой улыбкой отвечает Наталия. — Тебе удалось буквально вытащить меня из депрессии после ссоры с подругой. И… Мне так приятно, что ты никогда не был безразличен к моим проблемам и всегда спрашивал обо мне и моей жизни. Ты действительно беспокоишься за меня.       — А как же иначе, дорогая, — со скромной улыбкой пожимает плечами Эдвард, запускает руку в мягкие золотистые волосы Наталии и убирает некоторые пряди с ее глаз. — Я ведь беспокоюсь, когда у тебя какие-то проблемы, и хочу помочь, если это в мою силах. Тем более сейчас, когда ты являешься моей любимой девушкой.       — И это так приятно… Я еще никогда не получала столько любви и заботы, сколько получаю от тебя. И не верила, что смогу найти человека, который станет для меня настолько близким и родным.       — Теперь он у тебя есть.       Эдвард с милой улыбкой кладет одну руку на талию Наталии, а другой – нежно обхватывает ее лицо, иногда проводя пальцами по ее шее или мягко поглаживает ее изгибы и смотря на девушку влюбленным взглядом.       — И он сделает все, чтобы сделать тебя самой счастливой и дать все, что сможет, — уверенно обещает Эдвард.       — Я верю, милый, — с нежностью во взгляде произносит Наталия.       — Знаю… — Эдвард на секунду отводит взгляд в сторону. — Я далеко не богатый человек и, к сожалению, не смог бы дать тебе все, что ты получала от родителей. Но обещаю, что буду делать все возможное, чтобы делать тебе самые лучшие подарки и не экономить на своей красавице. Даже если мне придется устроиться на несколько работ и пахать целыми сутками.       — Перестань, Эдвард, — мягко говорит Наталия, со скромной улыбкой запускает руку в волосы Эдварда и закидывает другую ему на шею. — Я не хочу, чтобы тебя пугало то, что мои родители обеспеченные и ни в чем мне не отказывали.       — А меня это и не пугает, — уверенно отвечает Эдвард. — Хотя мне и грустно, что я не могу дать тебе все.       — Да, у меня есть все самое лучшее, а отец с матерью постоянно дают мне много денег на личные нужды. Но поверь, я не такая транжира, как многие думают. Мне много не надо – только лишь любовь и внимание. А количество денег у мужчины меня не волнует, и я готова быть даже с бедным в случае огромной любви.       — Это я могу тебе дать. И дам.       — Многие парни начали избегать меня, когда узнавали, что я росла при деньгах. Они боялись, что не смогут потянуть мои запросы. Считали, что я непременно должна связывать свою жизнь только с богатеньким пареньком. Мол, мне нечего делать рядом с нищебродами.       — Многих парней действительно пугают обеспеченные девушки. Очень красивые девушки. Очень умные. Потому что рядом с ними они чувствуют себя некомфортно. Я лично знаю таких. Но это не мой случай.       — Правда?       — Я совсем не боюсь красивых, богатых и умных девушек. И не чувствую себя ущербным рядом с ними. Наоборот, мне будет приятно находиться рядом с образованной, уверенной в себе красавицей, которая знает, чего хочет от жизни.       — Приятно это слышать.       — Так что можешь не волноваться, милая, — уверенно отвечает Эдвард и целует Наталию в щеку. — Меня не волнует, в какой семье ты родилась. И я уж точно не собираюсь сбегать только потому, что ты такая красивая, умная и ни в чем себе не отказываешь.       Наталия ничего не говорит и с широкой улыбкой просто крепко обнимает Эдварда и прижимается поближе к нему, положив руки ему на спину. Мужчина же с радостью отвечает на эти объятия и нежно гладит девушку по голове.       — Со мной тебе будет очень хорошо, — уверенно обещает Эдвард. — Я обещаю, что ты не будешь испытывать недостатка внимания или оставаться недовольной либо дешевыми подарками, либо их полным отсутствием. Уж деньги на шикарный букет цветов я всегда найду.       — Подарки и цветы не столь важны, сколько внимание и забота, — мягко говорит Наталия, с нежной улыбкой переведя взгляд на Эдварда.       — В любом случае для любимой девушки мне ничего не жалко.       — Самое главное, что ты заставляешь меня улыбаться каждый день и чувствовать себя по-настоящему счастливой.       Наталия одаривает Эдварда коротким поцелуем в губы, придерживая его за затылок.       — А уж сейчас ты выполняешь мои желания на все сто процентов, — уверенно добавляет Наталия, игриво пощипав Эдварда за щеку. — Я не могу ни на что пожаловаться.       — С каждым днем все будет еще лучше, — с нежной улыбкой обещает Эдвард. — Ты будешь не менее счастлива, чем твоя подруга – с моим братиком.       Наталия ничего не говорит и просто опускает взгляд вниз, но затем снова смотрит на Эдварда.       — Знаешь, Эдвард… — тихо, немного неуверенно произносит Наталия. — Хоть я всегда была искренне рада за Ракель и Терренса, иногда мне становилось немного грустно, глядя на них.       — Потому что ты была одна? — уточняет Эдвард.       — Да. Я была одинока, наверное, еще со времен моих студенческих лет. Тогда на меня обращали внимание, но никто не был настроен серьезно. А после кучу неудач после окончания университета и даже попыток познакомиться с кем-то за границей мне начало казаться, что я уже никогда не смогу найти человека, который полюбил бы меня не только за одну лишь красоту, о которой все только и говорят, но еще и мой внутренний мир, мой характер и то, кто я есть. Все видели только красивое молодое тело. Красивую сексуальную девушку, которую все раздевали в своих мыслях.       — Ты просто сталкивалась с теми, кому серьезные отношения не были нужны. Кому нужен был один лишь секс.       — Не знаю… Но с виду некоторые ребята были вполне порядочные. Умные, образованные… Я знакома с разными парнями: и ботаниками, и бабниками, и извращенцами, и порядочными, и невоспитанными… С кем я только не пыталась встречаться! Но результат всегда один и тот же.       — Иногда парни тоже не могу найти себе девушку, даже если очень хотят. Не всегда же попадаются хорошие и порядочные. Не всем интересно, что у тебя внутри. Я и сам с такими сталкивался.       — В какой-то момент я…       Наталия на секунду замолкает, слегка прикусив губу и опустив взгляд вниз.       — Я даже подумала, что со мной что-то не так… — с грустью во взгляде признается Наталия. — Что дело во мне… То ли я не так себя подавала… То ли что-то еще…       — Наталия… — с грустью во взгляде произносит Эдвард.       — Хоть мои подруги и говорили, что я – красивая и эффектная девушка, которая еще встретит своего любимого, до поры до времени мне не хотелось верить в это. Я была уверена, что все потеряно.       — Боже, Наталия, о чем ты говоришь? — удивляется Эдвард, уставив широко распахнутые глаза на Наталию.       — Это правда, Эдвард. Даже было время, когда я считала себя некрасивой и думала, что никто не относится ко мне серьезно из-за моей внешности.       — Серьезно?       — Я не верила людям и их словам о моей красоте и думала, что надо мной просто смеются.       — Боже, я не верю своим ушам. Как такая красивая девушка может говорить о себе такие вещи?       — Да, но в какой-то момент это прошло. И я даже полюбила себя. Поверила в свою красоту и перестала прятать ее от других. — Наталия тяжело вздыхает. — Правда от этого ничего не изменилось… Точнее, мною начали пользоваться в своих грязных интересах и обводить вокруг пальца. А я поначалу ничего не понимала и даже не расстраивалась.       — Неужели тебе кто-то сказал, что ты некрасивая, и заставил поверить в это? — удивляется Эдвард.       — Нет, никто не говорил… Но однажды парень из университета, который был на два-три года старше меня, прямо заявил, что меня никто никогда не будет воспринимать серьезно. Мол, я всегда буду выглядеть сексуальной игрушкой в глазах мужчин. А моя участь – ублажать тех, кто хочет расслабиться.       — И тебя это расстроило?       — Да. Я дня два плакала после такого оскорбления. Но потом пришла в себя и продолжила дальше с кем-то знакомиться. Но те слова все равно посеяли во мне сомнения, что я когда-нибудь смогу встретить хорошего мужчину.       — Наталия, девочка моя…       Эдвард заключает Наталию в крепкие объятия и мило целует ее в макушку, пока та с радостью прижимается к нему, приложив руки к его груди.       — К тому же, в тот момент я еще не до конца избавилась от подростковых комплексов, — тихо признается Наталия. — Папа всегда говорил, что когда я подрасту, то избавлюсь от этих глупых мыслей. И не особо обращал внимания на эти слова. Как, впрочем, и моя мама.       — Они были абсолютно правы, — уверенно говорит Эдвард и отстраняется от Наталии. — Это были всего лишь твои глупые мысли.       — Возможно, я бы окончательно избавилась от них, но слова того парня еще больше расстроили меня. И я снова начала искать в себе какие-то недостатки. Теряла надежду встретить мужчину, который захочет встречаться со мной и воспринимать меня не только как сексуальную куклу.       — Ты его уже встретила. — Эдвард нежно берет в руки лицо Наталии. — И я не хочу, чтобы ты сомневалась в себе и думала, что с тобой что-то не в порядке.       — Нет-нет, сейчас я уже более уверенна в своей красоте и не стремлюсь спрятать себя, — скромно улыбается Наталия. — В этом мне здорово помогли мама с папой. Без их помощи я бы так и думала, что тот парень был прав. Да и мои подружки заставили меня выкинуть эти мысли из головы.       — Вот даже и думать об этом не смей. — Эдвард мило целует Наталию в кончик носа. — Другие могут думать что угодно, но я воспринимаю тебя не только как красивую сексуальную девушку. Для меня ты больше, чем просто красавица.       — Я и правда красивая? — скромно интересуется Наталия.       — Какие вопросы, милая! Ты прекрасна! Невероятно прекрасна! Я знаю, как ты выглядишь с макияжем и без него, и люблю тебя в любом виде. Без косметики или с макияжем – ты безумно красивая, всегда выглядишь просто замечательно и заставляешь меня восхищаться тобой.       — Правда?       — Чистая.       Эдвард на пару секунд снова заключает Наталию в свои объятия, нежно гладит ее по голове и целует в висок, пока та улыбается намного шире и с прикрытыми глазами прижимается к крепкой мужской груди.       — И вообще, я поверить не могу, что девушка такой нереальной красоты не верит в свою привлекательность, и думает, что она не достойна кого-то любить, — уверенно говорит Эдвард.       — Наверное, кто-то вряд ли бы поверил, если бы ты сказал, что видишь во мне что-то большее, чем просто красивую девушку, — скромно предполагает Наталия.       — Пусть кто-то попробует сказать тебе подобное – я немедленно поставлю его на место и заставлю пошире раскрыть глаза и посмотреть на тебя.       — Ты меня смущаешь, милый… — опускает взгляд вниз Наталия.       — Даже не смей говорить, что в тебе что-то не так! — Эдвард немного отстраняется от Наталии, приподнимает лицо девушки за подбородок и уверенно смотрит ей в глаза. — Я люблю и всегда буду любить тебя такой, какая ты есть сейчас. Никогда не посмею усомниться в твоей красоте и буду гордо проходить с тобой мимо людей. Я не слепой и прекрасно вижу свою любимую девушку, упустив которую другие парни потеряли очень многое.       — Может, я и научилась любить себя со временем, но все же никогда не считала себя королевой красоты, что сводит всех с ума, — переложив руки на плечи Эдварда, с грустью во взгляде говорит Наталия. — Порой мне казалось, что я совсем не достойна любить такого человека, как ты. Ведь ты – просто идеальный мужчина для любой девушки: красивый, добрый, заботливый, нежный и… Очень теплый. Правда. В твоих руках мне всегда так хорошо и тепло. От тебя веет надежностью.       — Еще раз говорю: не смей сомневаться в себе! — уверенно отвечает Эдвард. — Для меня ты идеальна во всех смыслах этого слова. Кто бы что ни сказал, я всегда буду говорить, что ты не такая, какой тебя пытаются выставить тебя в глазах других.       — Милый…       — Все, Наталия, я больше не хочу ничего слышать об этом.       Эдвард обеими руками гладит Наталии лицо и немного поправляет ей прическу, пока та смотрит на него широко распахнутыми глазами и внимательно вслушивается в его мягкий тихий голос.       — Договорились, милашка? — мягко интересуется Эдвард.       — Договорились, — со скромной улыбкой кивает Наталия. — Уверена, что с тобой я поверю в себя.       Эдвард улыбается намного шире, одаривает Наталию коротким поцелуем в губы и еще несколькими вокруг ее рта и на подбородке и крепко обнимает ее, водя руками по спине девушки и поцеловав открытое плечо блондинки, которое также нежно гладит.       — Кто знает, может, судьба не зря не дала мне встречаться с кем-то из тех мужчин, — задумчиво предполагает Наталия. — Может, я должна была встретиться с тобой. С человеком, который сделал бы меня счастливой.       — Кто знает, — пожимает плечами Эдвард. — Но в любом случае я не собираюсь тебя отпускать и буду дальше делать свою любимую счастливой.       — Эта одна из тех причин, почему я так люблю тебя. — Наталия со скромной улыбкой мило целует Эдварда в щеку. — Ты заставляешь меня не только улыбаться и радоваться жизни, но и верить, что я далеко не самая ужасная девушка на этом свете.       — Ты самая прекрасная на свете, — мягко произносит Эдвард, гладит Наталию по ее затылку и вдыхает запах, исходящий от кожи на изгибах ее шеи, по которым он с легкой улыбкой проводит кончиком носа. — Красавица моя… Красавица…       Чувствуя горячее дыхание Эдварда у себя на шее, Наталия все больше понимает, что ей становится тяжело дышать, а сердце часто пропускает удары. Впрочем, и сам мужчина чувствует то же самое, пока его руки придерживает ее за талию, а он сам кончиком носа проводит по ее открытому плечу и снова его целует. Чуть позже брюнет перемещается к передней части ее шеи, ртом проводит по ней до самых ее губ. На которых оставляет короткий поцелуй, немного отстраняется и заглядывает ей в глаза.       Это заставляет и Наталию, и Эдварда широко улыбнуться и почувствовать легкую дрожь. Едва посмотрев в эти серые широкие глаза, блондинка не может отвести от них свой взгляд и смотрит в них будто очарованная, буквально не моргая. Пока мужчина с интересом рассматривает лицо своей любимой и тыльной стороной руки нежно гладит ее щеку, заставляя ту прикрыть глаза от удовольствия и с легкой улыбкой поласкать его запястье.       А спустя несколько секунд после, продолжая смотреть ей в глаза, Эдвард плавным движением убирает волосы с плеча Наталии и пару секунд держит в руке и рассматривает ее висячую сделанную из чистого серебра сережку. Мужчина нежно прикладывает ладонь к ее щеке и опускает взгляд на красивые, манящие и удивительно мягкие губы блондинки. Пока Наталия просто скромно улыбается, обвив одну руку вокруг шеи Эдварда и играя с его мягкими черными волосами. В этот момент влюбленные могут хорошо почувствовать запах друг друга, горячее дыхание, усиленное биение сердца и чувство легкого головокружения и жара.       Чуть позже Наталия перемещает свои ладони на грудь Эдварда, через которую может легко почувствовать, как сильно бьется его сердце, пока он стоит так близко к ней. Мужчина же держит ее лицо уже обеими руками, нежно гладит его, вдыхает сводящий его с ума женский запах, проводит губами или кончиком носа по ее лбу, щекам, скулам, носу и подбородку и оставляет парочку нежных поцелуев на уголках ее рта. А в какой-то момент он опускается прямо до ее шеи, по которой очень медленно проводит слегка разомкнутыми губами, делая это настолько нежно, что блондинка слегка вздрагивает и тихо выдыхает с полуприкрытыми глазами.       Впрочем, потом Эдвард возвращается к лицу Наталии и еще несколько секунд смотрит на ее губы или глаза возлюбленной, почти неотрывно смотрящие на него сверху вниз. А затем, не прерывая зрительного контакта, он медленно, но верно приближается к ее губам и дарит ей немного робкий, но полный искренней любви продолжительный поцелуй, на который та с большим удовольствием отвечает, притянув мужчину поближе к себе и положив руки ему на спину. Через несколько мгновений поцелуй становится более уверенным, а сероглазый брюнет добавляет немного давления, хотя и не торопится в порыве бешеной страсти буквально разорвать на своей подруге одежду.       Эдвард старается делать все очень нежно и медленно, но не ведет себя как неопытный подросток, который буквально боится просто чмокнуть девушку в губы. И такой темп вполне устраивает Наталия, которая от накатившей на нее волны возбуждения едва может стоять на ногах и дышать, пока его губы нежно ласкает легкодоступные части лица и шеи. Она тоже не ведет себя, словно безвольная кукла, и позволяет своим рукам гладить возлюбленного по голове, лицу и рукам и нежно скользить по его крепкой груди, таким образом все больше пробуждая огонь в нем и самой себе и время от времени издавая тихие, чувственные стоны.       Это вскоре подзадоривает Эдварда, который собирается пойти чуточку дальше и решает попробовать поцеловать Наталию в шею, не сомневаясь, что это приведет ее в восторг. Только вот когда он опускается до этой прекрасной части женского тела, девушка решает немного поиграть с ним и повеселиться. Она мягко отстраняется от него с загадочной улыбкой и начинает кокетливо хихикать, а тот и сам издает скромную усмешку. Мужчина пробует сделать задуманное еще раз, но девушка с более громким смехом быстро убегает от него, заставляя его последовать за ней.       С переменным успехом Наталии какое-то время удается убегать от возлюбленного, а ему заполучить малюсенький поцелуй в губы. Но когда Эдвард в очередной раз ловит ее, схватив со спины за талию, и начинает щекотать ее, то она довольно быстро разворачивается к нему и отвечает взаимностью. Правда потом выискивает хороший момент и с громким смехом без проблем валит слегка растерявшегося брюнета на землю. Впрочем, тот в долгу не остается, с хитрой улыбкой хватает ее за руку и резко тянет на себя. Из-за чего его подруга с громким визгом заваливается прямо на него и сразу же встречается с ним взглядом.       Несколько секунд они просто смотрят друг другу в глаза, но затем Наталия одаривает Эдварда недолгим, скромным поцелуем в губы. После этого мужчина легко принимает сидячее положение, быстро встает на ноги и помогает девушке сделать то же самое, стряхнув с нее и себя всю грязь, которая оказалась на их одежде. А после еще одного недолгого зрительного контакта они вовлекают друг друга в еще один более уверенный поцелуй. Мужчина приобнимает девушку за талию, гладит ее изящные изгибы и придерживает за заднюю часть шеи, пока та скромно наглаживает ему плечи или шею и просто держит руки на его груди. Из-за всего происходящего в животе будто порхают бабочки, бешено стучащее сердце готово вот-вот выпрыгнуть из груди, ладони начинают потеть от сильного возбуждения, а по всему телу распространяется приятное тепло, вызванное прикосновением мягких губ или нежных рук к коже.       Все бы ничего, но иногда кажется, что Наталия хоть и наслаждается этими моментами, но по каким-то причинам сильно сдерживает себя и не хочет позволить себе расслабиться и полностью отдаться своим чувствам. В отличие от Эдварда, который ведет себя довольно уверенно и не стесняется проявлять свою любовь и делать то, что он хотел бы сделать со своей возлюбленной. Впрочем, из-за сильного возбуждения и одержимости своими чувствами он пока что этого не замечает и от всей души получает удовольствие от того, что целует и обнимает свою любимую девушку, которая перестала от него бегать и делает его очень счастливым.       

***

      Ракель и Терренс тоже решают не оставаться запертыми в четырех стенах своего дома. После ужина с Эдвардом и Наталией влюбленные отправились на то побережье, которое с недавнего времени так много для них значит, поскольку они помирились и дали своим отношениям еще один шанс именно здесь. Некоторое время назад девушка вернулась к мужчине и перевезла свои вещи в его дом, который отныне принадлежит и ей тоже. Разумеется, Терренс и Ракель прекрасно понимают, что даже если они решили быть вместе и исправить все прошлые ошибки, это не означает, что в их жизни и правда будет все хорошо. Влюбленные знают, что им предстоит проделать огромную работу, чтобы окончательно все забыть и обрести желанное счастье рядом друг с другом. Впрочем, теперь каждый из них уверен в том, что все будет иначе, а проблемы будут решаться сообща.       — Ну вот теперь я могу с уверенностью сказать, что жизнь наладилась, — прогуливаясь вместе с Ракель по пляжу с закинутой вокруг ее шеей рукой и прижимая поближе к себе, с легкой улыбкой говорит Терренс.       — Да, я наконец-то вижу свет в конце тоннеля и надежду на лучшее, — с легкой улыбкой отвечает Ракель. — Мы, наконец, можем с огромным облегчением выдохнуть, потому что все плохое уже позади.       — Конечно, жаль, что мы допустили столько ошибок и едва не разрушили то, что между нами было. Но думаю, теперь мы будем мудрее и не совершим ничего подобного в будущем. Уж я прекрасно все понял и постараюсь больше не наступать на те же грабли.       — И я поняла, какой была глупой идиоткой, которая думала только о себе. Но я рада, что мне был дан еще один шанс все исправить и стать намного лучше.       — Я все больше убеждаюсь в том, что иногда меня нужно бить по голове, чтобы донести некоторые мысли, — шутливо говорит Терренс. — Не потому, что я глупый, а потому, что могу легко превратиться в психа. Порой мне определенно нужна небольшая шоковая терапия.       — Нет-нет, я не буду бить тебя по голове. — Ракель со скромной улыбкой гладит Терренса по голове и на секунду прижимается к нему вплотную. — У меня есть другие способы охладить твой жаркий пыл и заставить протрезветь.       — Тебе можно делать со мной все что угодно, — уверенно отвечает Терренс, целует Ракель в висок и мило трется носом об ее щеку. — Я тебе это разрешаю. И совсем не обижусь, если получу от тебя пару подзатыльников.       — Я даже не буду спрашивать разрешение! Потому что у меня есть полное право делать с моим парнем все, что мне хочется.       — Хорошо-хорошо, я понял, — тихо хихикает Терренс в тот момент, пока Ракель легонько щекочет ему живот. — Тебе можно…       В разговоре на пару секунд воцаряется пауза, во время которой Терренс обеими руками прижимает Ракель поближе к себе и гладит ее по голове, чтобы немного успокоить, а та перестает щекотать его и просто широко улыбается, находясь в объятиях любимого человека и вместе с ним прогуливаясь по пустому побережью.       — Что ж, я полагаю, теперь нам с тобой надо быть хорошим примером для подражания, — задумчиво говорит Ракель. — У нас ведь образовалась новая милая парочка. А я считаю, что Наталии и Эдварду было бы полезно понаблюдать за нами и узнать, что им не стоит делать.       — Не могу согласиться, — с легкой улыбкой соглашается Терренс. — Но думаю, между ними не произойдет чего-то подобного. И Эдвард, и Наталия в курсе нашей ситуации и наверняка тоже что-то поняли для себя.       — А вот я считаю, что иногда моя подружка будет немного капризничать и действовать своему парню на нервы. Говорю это как девушка, которая и сама порой этим страдает.       — Ну истинная девчонка обожает это дело, — шутливо говорит Терренс. — Так что, держись, Эдвард… Тебе будет непросто.       — Надеюсь, у него крепкая психика.       — Думаю, что мой братец справится с ней. Он намного спокойнее меня и старается разрешать все мирным путем.       — Дай бог, твой брат справится с ней и будет стойко терпеть кратковременные истерики нашей любимой блондиночки.       — Без конфликтов и недопониманий никуда. Надеюсь, наши голубки это понимают.       — У них всегда есть те, кто даст им мудрый совет.       — В любом случае они потрясающая пара. Уж не знаю, насколько все это серьезно, но надеюсь, что их отношения не закончатся в ближайшее время.       — Да, мне тоже очень нравится их пара… — слегка улыбается Ракель. — И было бы здорово, если бы они однажды решили пожениться. Моя подружка, которая когда-то училась со мной в школе, стала бы моей невесткой…       — Это и правда было бы здорово! Но сейчас об это рано говорить, ибо эти ребята только недавно начали встречаться.       — Ты прав… — по-доброму усмехается Ракель. — Я тоже не могу представить, к чему приведет этот союз, но надеюсь, что он и правда не продлится всего несколько недель.       — Для Наталии это был бы огромный удар… Она и так слишком долго ждала, когда кто-то обратит на нее внимание, а если ее опять бросят, то эта девчонка запросто может перестать верить в любовь.       — Кстати, ты напомнил мне кое о чем… — задумчиво говорит Ракель, убрав с лица свои волосы.       — Связанное с Наталией?       — Да.       — И что же?       — Понимаешь, было время, когда Наталия считала себя некрасивой и была собой недовольна…       — Наталия? — округляет глаза Терренс. — Считала себя некрасивой?       — Да.       — Да ладно! Ты шутишь?       — Нисколько, — качает головой Ракель. — Пока все вокруг восхищались ее красотой, она сама даже в зеркало не хотела на себя смотреть и постоянно выискивала какие-то недостатки.       — Ничего себе…       — Мы с Анной всегда говорили ей, что это не так, но она никак не хотела верить нам.       — Черт, я отказываюсь в это верить! Как Наталия могла подумать, что она некрасивая? Это же совсем не так!       — Все так думали, но ее родители не обращали на это внимание и были уверены, что со временем это пройдет. Мол, она еще подросток, а они всегда собой недовольны…       — Ну в подростковом возрасте мало кто себя любит…       — К тому же, один парень из университета, в котором она училась, оскорбил ее и сказал, что ее участь – всю жизнь ублажать мужчин и быть для них секс-куклой.       — И она из-за этого расстроилась?       — Наталия несколько дней плакала из-за этого. И с тех пор совсем перестала верить, что она встретит хорошего мужчину, который увидит в ней личность, а не красивую игрушку.       — Ух ты… Не знал…       — Хотя постепенно она приняла и полюбила себя. И начала еще более внимательно следить за собой и бегать в спортзал после хотя бы одного набранного килограмма. Но увы, вера в любовь к ней не вернулась.       — Я все понимаю, но она не должна была так не любить себя, — уверенно говорит Терренс. — Наталия – очень красивая девушка, которой все не зря восхищались. Вряд ли бы Эдвард обратил на нее внимание, если бы она была не настолько красива.       — Да, но ведь все только и видели в ней красивую куклу. А на ее внутренний мир всем было плевать.       — Мой братец сказал, что сначала был поражен ее красотой, а потом понял, что она еще и очень добрая, умная, образованная и заботливая.       — Ее всегда пугало то, что парни проявляли к ней интерес лишь из-за красоты и не хотели узнать, какая она на самом деле. Даже раньше если моя подружка с кем-то встречалась, то была любима лишь за то, что она безумно красива и привлекательна. Эдвард стал первым человеком, который проявил интерес к ее душе.       — Ну значит, она не была им так уж нужна! Те парни хотели сходить с ней на одно свидание и заняться любовью, чтобы потом бросить и найти себе другую.       — Она и сама говорила, что им нужен был только секс. И эти парни всегда бросали ее первые. Даже если Наталия соглашалась провести ночь с кем-то, в кого она была особо сильно влюблена, то на следующий день парень все забывал и делали вид, что незнаком с ней. А моя подружка сильно переживала из-за этого и часто говорила, что хотела бы быть страшной, чтобы парни пользовались ее красотой и тем, что она очень легко влюблялась.       — Она такая влюбчивая?       — Да я миллион раз видела, как она буквально пожирала глазами какого-нибудь симпатичного парня, когда он проходил мимо нее.       — Ну ничего, больше ей не придется страдать, ибо у нее есть Эдвард. Мой братец уж точно любит ее не только за красивое личико и роскошное тело.       — Надеюсь, он сделает все возможное, чтобы она была счастлива рядом с ним и не посмела усомниться в себе. Я ведь всегда желала ей счастья и хочу, чтобы она была с кем-то, кто относился бы к ней как к королеве.       — Уверен, что он непременно сделает это, — уверенно отвечает Терренс. — Эдвард очень любит ее, да и Наталия от него без ума. Я видел, как они сегодня смотрели друг на друга и явно мечтали пообниматься и поцеловаться.       — О да, но мы были рядом и не давали им это сделать! — по-доброму усмехается Ракель.       — Точно! Но думаю, теперь они точно оторвутся после того как свалили и поехали на очередное свидание.       — Да ладно, пусть ребятки немного погуляют вместе и проживают лучшие моменты в своей жизни. Лично я совсем не против их отношений и очень рада, что они встречаются.       — Вижу, ты уже не настроена категорически по отношению к Эдварду.       — Да, сейчас мне нравится Эдвард. Поначалу я с опаской отнеслась к нему из-за того, что он так внезапно ворвался в твою жизнь, но потом поняла, что твой брат очень хороший и добрый. И когда Наталия находится рядом с ним, то в ее глазах всегда горит яркий огонь, а она не перестает широко улыбаться.       — Нет, милая, ты можешь в нем не сомневаться, — уверенно говорит Терренс. — Эдвард и правда отличный парень и умеет заботиться о девушке, которую себе выбрал. Уверен, что когда ему предстоит знакомство с родителями Наталии, то они тут же примут его.       — Да, насколько я знаю, она еще не знакомила его со своими родителями. Хотя и отец, и мать знают, что моя подружка с кем-то встречается.       — И когда она планирует представить им своего парня?       — Думаю, знакомство состоится, когда миссис Рочестер вернется из Мексики. Ведь она все еще там и заботится о бабушке Наталии.       — Мне кажется, мистер Рочестер мог бы взять Эдварда с собой и поехать с ним прямо в Мексику. Братец бы и за границей побывал, и познакомился с родней Наталии.       — Может, все так и будет. Пока ничего не могу сказать. Но главное – этим ребятам хорошо вместе, и они выглядят по-настоящему счастливыми.       — Как здорово, что мы все нашли тех, кого любим… — скромно улыбается Терренс.       Ракель переводит взгляд на Терренса после того как несколько секунд с восхищением смотрит на изумительной красоты закат.       — Намекаешь не только на нас тобой и Наталию с Эдвардом? — уточняет Ракель.       — Да, я говорю про Анну и про ее парня… — уверенно говорит Терренс. — Которым оказался мой друг Даниэль.       — К сожалению, я пока что не знакома с этим Даниэлем лично и не могу сказать, что он за человек. Но глядя на безумно счастливую Анну, могу предположить, что твой друг просто идеален для нее.       — М-м-м, да у этой парочки сплошная романтика в отношениях, — скромно улыбается Терренс. — Сегодня Даниэль выглядел особенно радостным, находясь рядом с Анной и обнимая ее. Этот парень просто святился от радости. И ужасно хотел, чтобы мы с Питером побыстрее свалили и оставили его одного.       — Понимаю.       — Но зато после любого свидания с ней ничто не может испортить ему настроение. Особенно если твоя подружка сама куда-то позвала его и не прогадала со сюрпризом.       — С Анной та же ситуация… — Ракель с легкой улыбкой кладет голову Терренсу на плечо и обеими руками обвивает его поясницу. — Она всегда выглядит такой радостной, когда рассказывает нам, как сходила с этим парнем на свидание. Помню, как Анна сияла, когда рассказывала о своей первой встречи с ним… Наталия сказала, что первое время после знакомства с ним наша подружка не переставала говорить о нем и восхищаться им. Анна рассказывала о нем во всех подробностях…       — Однажды Питер пожаловался мне, что Даниэль прожужжал ему все уши о встречах с Анной и мог часами рассказывать о ней. Мол, ни одна девчонка не цепляла его так сильно, как твоя подружка. Как увидел – так напрочь потерял голову!       — Дай бог, сказка Анны продлится как можно дольше. И не закончится тем, что однажды ее найдут родители, разлучат с Даниэлем и заставят выйти за нелюбимого.       — Уверен, что у них-то уж точно все будет прекрасно, а эта девочка будет до конца бороться за право встречаться с кем ей захочется. — Терренс хитро улыбается. — Ну а может, Даниэль подключит свое обаяние и попробует очаровать строгих родителей своей девушки…       — Думаешь, он справится?       — Кто знает! Но в любом случае несмотря на то, что они встречаются немного дольше Эдварда и Наталии, вряд ли эти ребятки разбегутся в ближайшее время. Их чувства слишком сильны, а Перкинс не собирается отпускать Анну.       — Я буду уверена в этом, когда познакомлюсь с этим парнем и лично увижу, как он с ней обращается. Но все же буду надеяться, что ты окажешься прав.       — В таких делах я еще ни разу не ошибался и всегда точно говорил, кто будет вместе долго, а кто разбежится уже на следующий день.       — Вот как!       — Так что верь мне, дорогая, все будет так, как я сказал.       — Ах, да я тебе и так верю, эксперт в любовных делах, — скромно хихикает Ракель и целует Терренса в щеку. — Верю, солнце мое…       Терренс с легкой улыбкой крепче прижимает к себе Ракель, погладив ее по голове и поцеловав в макушку. В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой девушка с искренней улыбкой прижимается к мужчине, приложив ладонь к его груди, а тот нежным взглядом наблюдает за ней и аккуратно убирает некоторые пряди с ее лица.       — Кстати, а как там поживает твой дедушка? — интересуется Терренс. — Он уже оправился после болезни?       — Слава богу, сейчас с ним все хорошо, — с легкой улыбкой уверенно отвечает Ракель. — Дедушка практически восстановился и снова начал заниматься своими делами. В этом есть огромная заслуга моей тетушки, которая не оставляла его и все это время заботилась о нем, как о родном.       — Но ты ведь тоже помогала ему восстановиться!       — Конечно! Даже после возвращения к тебе я навещаю его как можно чаще. Иногда помогаю по дому, что-нибудь покупаю или просто болтаю с ним с чашкой кофе и какими-нибудь вкусностями.       — Рад, что ты не забываешь о нем.       — Нет, я больше не забуду о своих близких на долгие месяцы и буду находить для них хотя бы пару часов свободного времени.       — Он ведь вырастил тебя и не бросил, когда твои родители погибли. Ты должна быть благодарной ему и своей тете за то, что у тебя были те, кто позаботился о тебе.       — Я никогда не забываю этого. Отвечаю им взаимностью и делаю для них все, что могу, чтобы показать свою любовь и помочь, когда им это нужно.       — Кстати, а твоя тетушка еще долго пробудет в Нью-Йорке?       — Нет, она возвращается в Лондон уже через пару дней.       — Вот как?       — Тетя Алисия говорит, что раз у нас сейчас все хорошо, а дедушка практически поправился, то она успокоилась и может возвращаться домой со спокойным сердцем. Ведь эта женщина обещала, что останется здесь до тех пор, пока все не наладится. Ну вот и пришло время уезжать. Она уже заказала себе билет и потихоньку пакует чемодан.       — Должен признаться, что Алисия и мистер Кэмерон здорово помогли нам, — с легкой улыбкой говорит Терренс. — Я благодарен им за то, что они простили меня и дали мне шанс доказать, что тебе будет хорошо со мной.       — Просто увидели, что ты искренен в своем раскаянии, — скромно отвечает Ракель.       — Хотя мне было намного сложнее убедить в этом мистера Кэмерона. А вот с Алисией все-таки было немного проще.       — Однако дедушка обычно быстро отходит и не может долго злиться. Он старается всех прощать или просто забывать об обидах и грязных делишках людей, чтобы не портить себе настроение и не переживать из-за того, что произошло или происходит.       — Да, но думаю, Алисия также приложила к этому руку и смогла смягчить его сердце. Если бы не ее помощь, вряд ли из этого вышло бы что-то хорошее.       — Я никогда не забуду то, что она для меня сделала за все это время. И всегда буду благодарна ей за ее поддержку, которая была нам так нужна.       — Ты права, — уверенно кивает Терренс. — Ее роль в нашей жизни была очень значимой. И я буду в вечном долгу перед ней. Алисия прекрасно умела находить слова поддержки и знала, что посоветовать в той или иной ситуации. Лично мне здорово помогли ее советы и слова поддержки. С ее помощью мне было как-то… Легче переживать все происходящее.       — Она очень мудрая женщина, которая многое пережила в своей жизни, и у которой достаточно жизненного опыта. Тетушка никогда не советовала ничего плохого, а ее советы всегда помогали мне.       — Эта женщина вроде бы и злилась на меня, но в то же время продолжала относиться так же хорошо, как и с самого начала. Наверное, понимала, что я едва ли не единственный, кто мог помочь ей.       — Может быть.       — И я очень рад. Рад, что она не отвернулась от меня. И рад, что другие люди тоже все поняли и вновь вернулись в мою жизнь.       — Просто все понимали, что ты не хотел так поступать. Вот тебя простили не только мои дедушка с тетей, но и все твои друзья.       — Не знаю, чтобы я сделал, если бы меня так никто не простил. Если бы все захотели прекратить со мной общение…       Терренс нервно сглатывает с грустью во взгляде, задумавшись о чем-то своем. Ракель же быстро это замечает, снова прижимается к нему и целует его чуть выше подбородка, заставив мужчину скромно улыбнуться и погладить ее по щеке тыльной стороной ладони.       — Знаешь, Ракель, мне бы очень хотелось забыть все, что произошло с нами за эти пару месяцев, и больше никогда не вспоминать о том ужасном времени, — задумчиво говорит Терренс. — Но в то же время я понимаю, что если бы это всего не было, то мы никогда не смогли бы осознать все свои ошибки, которые совершили и могли совершить.       — В жизни ничто не происходит просто так. — загадочно улыбается Ракель. — Раз с нами это случилось, значит так было нужно. Значит, мы должны были что-то понять.       — Да, думаю, нам нужно было понять, как сильно мы на самом деле дороги друг другу. А наше расставание было бы огромной ошибкой.       — Верно.       — Я глупо себя вел, никогда не пытаясь спасти наши отношения по-настоящему и наплевав на них, когда тебе стало все равно. Но больше я не совершу эту ошибку и буду бороться за нас и за наши отношения до последнего.       — Обещаю, я больше не забуду о тебе и теперь буду ценить и уважать, — уверенно обещает Ракель, с легкой улыбкой погладив Терренса по щеке. — Теперь я точно усвоила этот урок и поняла, что раз уж решила встречаться с мужчиной, то обязана заботиться о том, кого выбрала.       Терренс с легкой улыбкой резко останавливается, поворачивается к Ракель, которая встает напротив него, и берет ее за руки.       — Может быть, произошло много всего ужасного, но я никогда не переставал любить тебя, — с легкой улыбкой признается Терренс. — Любовь все еще была жива. Жива… Моя любовь просто уснула, но не умерла… А стоило мне разбудить ее, как я понял, что не хочу отпускать тебя.       Ракель ничего не говорит и со скромной улыбкой опускает взгляд вниз.       — Сейчас моя любовь к тебе стала гораздо сильнее, — добавляет Терренс. — И думаю, что я научился любить тебя не только за красивое личико и бесподобное тело, но еще и за то, кто ты есть.       — Я и сама начала понимать, что ты важен мне намного больше, чем казалось, — со скромной улыбкой отвечает Ракель. — Чем больше я пыталась убедить себя в том, что больше не люблю тебя, тем сильнее становились мои чувства к тебе. Я долго боролась с собой и своей любовью, но потерпела, пожалуй, самое крупное поражение в своей жизни.       — Зато это поражение сделало меня самым счастливым. — Терренс мягко гладит Ракель по щеке и запускает руку в ее волосы. — Я все больше начинаю понимать, что буду любить тебя, даже если ты сделаешь что-то, что сможет разбить мне сердце.       — Нет, Терренс, я никогда не сделаю то, что могло бы разбить тебе сердце, — уверенно качает головой Ракель и немного одергивает Терренсу рубашку. — Я больше не хочу заставлять тебя страдать и чувствовать себя одиноким и несчастным.       — Я знаю, любовь моя. — Терренс мягко берет лицо Ракель в руки и мило целует ее в кончик носа. — Знаю, нам еще предстоит проделать долгий путь к окончательному примирению. Но я не сомневаюсь, что вместе мы быстро добьемся желаемого. Начнем жить в любви и согласии.       — В любом случае я готова на все, чтобы искупить свою вину. И доказать, что могу быть хорошей девушкой.       Ракель хитро улыбается и скромно начинает ходить пальцами по груди Терренса, слегка прикусив губу.       — Уж теперь я буду готова на все, что ты только пожелаешь… — более низким голос добавляет Ракель.       — М-м-м, мне нравится твой ход мыслей, красавица… — с широкой улыбкой мурлыкает Терренс. — Но недавно у меня назрело еще одно очень хорошее предложение, которое тебе должно понравиться.       — Правда? И какое же?       Перед ответом Терренс пару секунд молчит и загадочно улыбается, а потом нежно гладит Ракель по щеке и поправляет ее волосы.       — Ты не хочешь поехать со мной куда-нибудь за границу? — предлагает Терренс. — Мы могли бы выкроить пару свободных недель и улететь туда, где будем только ты и я.       — Поехать с тобой за границу? — скромно улыбается Ракель.       — Мы ведь сразу же погрузились в дела и работу после того как съехались. Не ходили на свидания, никуда вместе не ездили… Однако сейчас я бы хотел исправить это, поехать куда-нибудь с любимой девушкой и побыть с ней наедине. Отправиться в продолжительное путешествие куда-нибудь за границу.       — А куда бы ты хотел поехать?       — Куда только захочешь. Если хочешь, то мы можем поехать куда-нибудь на зимний курорт или понежиться на солнышке в какой-нибудь жаркой стране. Все зависит от твоего желания. Я поеду куда угодно.       — Ну не знаю… — мечтательно закатывает глаза Ракель.       — Ты еще смеешь сомневаться?       — Идея, конечно, превосходная, но хватит ли у нас времени поехать за границу? У тебя скоро начинается турне с «The Loser Syndrome», а у меня на этой неделе начнутся репетиции к показу, который состоится еще через неделю.       — Тур начнется через месяц, в конце июля. У нас будет куча времени, чтобы поехать в совместное путешествие. — Терренс хитро улыбается. — Думаю, ребята с радостью отпустят меня, если я все им объясню и скажу, что хочу поехать отдохнуть с тобой. Можно поехать прямо перед туром. Чтобы отправиться в путь отдохнувшим.       — Да, но мне кажется, что к такому событию нужно очень тщательно готовиться. Ведь это твой шанс начать музыкальную карьеру. Я бы не стала упускать его и сделала бы все, чтобы ‘та мечта стала реальностью.       — Но я ведь и так собираюсь поехать в турне и ни за что не откажусь от него. Просто я хочу хорошенько отдохнуть и провести с тобой немного времени перед тем, как мы на целый месяц расстанемся.       — Э-э-э…       — Честно говоря, я уже давно хочу поехать куда-нибудь за границу и побольше посмотреть на мир как турист. Но не один, а со своей любимой девушкой.       — Э-э-э, слушай, я даже не знаю… — неуверенно говорит Ракель, на секунду отведя взгляд в сторону. — Правильно ли уезжать отдыхать за некоторое время до начала тура? Такие дела требует особого внимания… Да и у меня к тому времени будет много работы. Я не буду сидеть без дела.       — Ну, милая… Неужели ты совсем не хочешь провести немного времени со мной?       Терренс притягивает Ракель за талию поближе к себе и дарит ей короткий поцелуй в губы, пока та мягко сжимает его крепкие на ощупь руки.       — Представь себе шикарной красоты место, в котором будем только ты и я… — более низким голосом добавляет Терренс. — Где никто не сможет потревожить нас… И отвлечь на самом интересном месте…       Говоря последние слова, Терренс оставляет на лице Ракель короткие поцелуи или губами просто проводит по ее щекам и скулам, пока та скромно улыбается с полуприкрытыми глазами.       — А то здесь у некоторых есть привычка прерывать нас, когда мы хотим уединиться… — уверенно отмечает Терренс. — Например, мои друзья как будто чуют, что я хочу побыть с тобой, и всегда беспокоят меня в неподходящее время. Но там мы можем отключить все телефоны, запереться в номере какого-нибудь шикарного отеля и немного пошалить…       Терренс легонько щекочет Ракель живот, заставляя ее скромно хихикать и пытаться мягко отстраниться от мужчины.       — Э-э-э, это и правда звучит просто замечательно… — задумчиво, мягко говорит Ракель. — Было бы здорово остаться с тобой наедине и забыть обо всем и всех на свете…       — Тогда почему бы нам не сделать это? — удивляется Терренс, нежно погладив Ракель по щеке одной рукой, а другой – водя по ее спине вверх-вниз. — Поехали, Ракель! Сейчас у нас есть такой шикарный шанс прийти в себя после пережитого стресса и вернуться к своим делам с новыми силами. Я займусь музыкальной карьерой, а ты вновь будешь блистать на подиуме и обложках журналов.       — Ну я даже не знаю… — с хитрой улыбкой закатывает глаза Ракель. — У нас сейчас столько дел, которые…       Не успевает Ракель договорить, как она слегка вздрагивает, когда чувствует горячее дыхание Терренса на изгибе своей шеи, и понимает, что ее сердце пропускает удар.       — Забудь о делах… — с придыханием произносит Терренс, крепко обнимает, прижимает Ракель к себе и кончиком носа или чуть приоткрытым ртом водит по ее вискам, скулам, щекам, подбородку и плечам, полной грудью вдыхая безумно приятный запах женской кожи, что сводит его с ума.       — Но… — тихо выдыхает Ракель.       — Неужели ты готова снова выбрать карьеру вместо меня, своего любимого, чертовски неотразимого парня, который готов горы свернуть ради тебя?       — Нет…       — Тогда давай немного развлечемся.       Терренс убирает в сторону некоторые волосы Ракель и покрывает изгиб ее шеи нежными, но в то же время волнительными поцелуями, которые заставляет ее тяжело дышать и слегка вздрагивать.       — Пожалуйста, малыш… — с жалостью во взгляде тихо произносит Терренс. — Давай поедем куда-нибудь вдвоем и устроим себе небольшой отдых.       Терренс оставляет поцелуй во горловой впадине на передней части шеи Ракель и одаривает несколькими еще и ее ключицы.       — Я считаю, что мы это заслужили, — мягко добавляет Терренс. — К тому же, эта поездка только укрепит наши отношения и сделает нас еще ближе друг к другу.       Хоть Терренс и действует медленно и проявляет осторожность, с каждым разом дает себе и своим рукам все больше свободы. Сейчас, пока мужчина покрывает поцелуями шею Ракель и ласкает ее разомкнутым ртом, его руки от изгибов женской талии постепенно перемещаются на ее бедра и ягодицы, которые он нежно гладит. К этому моменту брюнетка уже с трудом дышит и понимает, что на нее накатывает прилив жара после каждого действия любимого человека.       — Две недели, только ты и я… — продолжает уговаривать Терренс. — Никакой работы… Только лишь совместные прогулки по городам и невероятное времяпрепровождение по вечерам в самом лучшем отеле.       Терренс берет в руки лицо Ракель и одаривает ее несколькими короткими, нежнейшими поцелуями в губы.       — Разве не это ли счастье? — мягко произносит Терренс. — Лично я не собираюсь упускать возможность провести время с такой сногсшибательной красавицей, которую могу гордо назвать своей девушкой.       — А у меня что, совсем нет выбора? — с загадочной улыбкой спрашивает Ракель, приложив ладонь к груди Терренса и нежно водя ею по столь мощному мужскому торсу.       — Э-э-э… — отведя взгляд в сторону, задумывается Терренс и с хитрой улыбкой смотрит на Ракель. — Нет! Тебе придется согласиться!       — Да что ты?       — Я – мужчина! Я самый главный в доме. А значит, ты обязана меня слушаться.       — А если я скажу уверенно «нет»? Скажу, что мне наплевать на твое мнение, и я не собираюсь тебе подчиняться?       — Ну тогда мне придется лично купить билеты и собрать твой чемодан. — Терренс несильно берет Ракель за горло и уставляет свой уверенный взгляд в ее глаза. — Силой усадить тебя в такси и поехать в аэропорт. Чтобы вместе с тобой сесть на самолет и улететь подальше отсюда.       — Ой, как страшно! — хитро ухмыляется Ракель.       — Но все же я надеюсь, что ты примешь верное решение и не вынудишь меня брать тебя в охапку и тащить с собой.       Терренс сначала гладит Ракель по щеке, а затем нежно целует и обхватывает ртом ее подбородок и губами проводит по передней части ее шеи до ключиц и декольте, что выглядывает из-под легкой курточки, которая на ней надета.       — Ну а если ты все-таки опять проявишь бунтарство и начнешь вести себя, как упрямая ослица, то мне придется проявить силу, — уверенно заявляет Терренс. — И по совету твоей милой подружки купить билеты и усадить тебя на самолет против твоего желания.       — Ох, какие мы строгие… — кокетливо хихикает Ракель.       — Запомни, крошка, я больше не позволю тебе работать на износ и доводить себя до изнеможения. В этом плане я буду очень тверд. Замечу, что ты изводишь себя – приму строгие меры.       — Я уже много раз говорила, что не люблю, когда меня контролируют.       — А ты привыкай! Привыкай, что иногда тебе придется соблюдать мои правила.       Терренс оставляет еще парочку коротких поцелуев на изгибе шеи Ракель, которая с закатанными глазами издает тихий стон.       — Так что, любовь моя, нравится тебе это или нет, но через две недели мы отправляемся в совместное путешествие, — уверенно говорит Терренс и приподнимает лицо Ракель за подбородок. — Будем спасать наши отношения и восстанавливать силы после нескольких месяцев тяжелой работы и сумасшедшего ада, который нам устроил отморозок по имени Саймон.       — Да ладно, красавчик, расслабься, — скромно улыбается Ракель, закидывает руки вокруг шеи Терренса и запускает пальцы в его волосы. — Тебе не придется заталкивать меня в самолет насильно. Потому что я и так с радостью поеду с тобой отдыхать.       — Поедешь?       — Для нас это и правда будет прекрасный шанс отдохнуть и наладить отношения. Тем более, что я и сама не прочь куда-нибудь съездить как туристка.       — М-м-м, я знал, что ты согласишься.       Терренс гладит Ракель по голове и с хитрой улыбкой наматывает на палец небольшую прядь ее волос.       — Ты просто не могла отказаться от шанса отдохнуть с таким неотразимым красавчиком, как я, — с гордо поднятой головой добавляет Терренс.       — Любимым красавчиком, — игриво поправляет Ракель.       — Вот именно!       — Только позволь мне, пожалуйста, отработать на показе Паулины Симпсон через две недели. А потом я полностью твоя и буду готова поехать с тобой куда угодно.       — Хорошо, так и быть, — с легкой улыбкой произносит Терренс, пальцем легонько шлепает Ракель по носу и проводит им же по ее ключицам. — Сначала ты отработаешь показ, а потом мы решим, когда и куда поехать.       — Как скажешь.       — Возьми все свои самые красивые платья, купальники и прочую одежду. — Терренс обеими руками проводит по изгибам и бедрам Ракель. — Потому что кто знает, что может случиться…       — Для тебя возьму все самое лучшее, что у меня есть, — уверенно обещает Ракель. — И буду с удовольствием дразнить.       — А-р-р, красотка ты моя… — игриво рычит Терренс и носом об изгиб шеи Ракель, кожу на которой затем легонько прикусывает и целует.       Ракель скромно хихикает и на секунду бросает взгляд на океан, который сегодня довольно спокойный из-за того, что ветер в этом месте довольно слабый, пока Терренс проводит ртом по месту за ее ухом, целует его и губами нежно обхватывает мочку.       — Кстати, а ты бы не хотел прийти на показ и посмотреть, как я хожу по подиуму? — со скромной улыбкой спрашивает Ракель.       — Хотел бы, — низким голосом произносит Терренс, оставив несколько поцелуев на уголках рта Ракель. — Очень.       — Я бы могла попробовать достать для тебя приглашение на шоу Паулины, чтобы у тебя был шанс понаблюдать за мной.       — Ты и правда можешь выбить для меня приглашение? — Терренс немного отстраняется от Ракель. — Я могу посмотреть на тебя в работе?       — Конечно, — кивает Ракель. — Дай мне знать, и я поговорю с Паулиной. Попрошу ее дать тебе приглашение.       — А можно?       — На ее шоу должно прийти очень много звезд, некоторых из которых даже специально прилетят из-за границы. Так что я думаю, она не откажет мне в просьбе предоставить тебе приглашение.       — Если это возможно, то я с удовольствием приду на показ и посмотрю на тебя, — уверенно отвечает Терренс.       — Хорошо, тогда я поговорю с Паулиной.       — Только я хочу место в первом ряду. — Терренс мягко берет Ракель за подбородок. — Поближе к подиуму. Чтобы лучше видеть тебя и по достоинству оценить все, что ты собираешься показать.       — Разумеется, дорогой, — уверенно произносит Ракель, мягко погладив Терренса по щеке. — Я собираюсь заполучить для тебя место именно в первом ряду. Чтобы не волноваться перед выходом и знать, что ты находишься в зале и поддержишь меня.       — Достань для меня приглашение на этот показ, пожалуйста. Мне еще никогда не доводилось видеть тебя в деле своими глазами – только на видео и фотографиях, что опубликованы в Интернете. А я мечтаю лично увидеть, как ты ходишь по подиуму и участвуешь в фотосессиях.       — Думаю, я смогу как-нибудь пригласить тебя еще и на фотосъемку. Но через две недели ты сможешь увидеть, как я буду ходить по подиуму. А после этого мы будем планировать поездку за границу.       — Я согласен, — с широкой улыбкой уверенно произносит Терренс.       — Будем отдыхать и восстанавливать наши отношения.       — Значит, мы с тобой обо всем договорились?       Терренс, приложив ладонь к щеке Ракель и начав придерживать ее за затылок, одаривает ее нежным, коротким поцелуем в губы.       — Договорились, любимый, — широко улыбается Ракель. — С меня – приглашение на показ, а с тебя – билеты в любую страну на отдых.       — Хорошо. Тогда назови предпочтительные для тебя места. Куда бы ты сама хотела поехать?       — Выбор за тобой. Я поеду куда угодно, лишь бы ты был рядом.       — Как насчет того, чтобы начать с поездки на Мальдивы или Бали? Или тебя больше привлекают зимние курорты в Европе?       — Прекрасная идея!       — Вот и прекрасно. Тогда я посмотрю все рейсы, и мы с тобой выберем день отлета.       — Хорошо, пусть будет по-твоему, — скромно улыбается Ракель.       Терренс с широкой улыбкой крепко обнимает Ракель за талию и дарит ей более продолжительный поцелуй в губы, на который та с радостью отвечает, закинув руку вокруг его шеи и запустив пальцы в волосы мужчины, которые она слегка оттягивает с чувством, что сладкое напряжение медленно заполняет каждый сантиметр ее тела.       Тот вскоре тоже начинает играть с волосами девушки и одаривает нежными поцелуями каждую часть ее лица, пока его свободная рука некоторое время находится у нее на бедре, но чуть позже нежно гладит и слегка сжимает женские ягодицы. А затем она проскользает под ее кофточку и уверенно гладит обнаженную спину. В ответ Ракель мягко гладит лицо Терренса и с тихим придыханием оставляет короткие поцелуи на его щеках и шее и легонько прикусывает его ухо, которое нежно ласкает с помощью рта.       А когда тяжело дышащий мужчина начинает губами ласкать ей шею и оставлять на ней разные поцелуи и легкие щипки, девушка не может сдержать свои тихие стоны и часто прикрывает и закатывает глаза, хорошо чувствуя, как сильное сердцебиение эхом отдается ей куда-то в голову.       — Ах, черт, МакКлайф, ты просто безумный… — чуть хриплым голосом тихо произносит Ракель, слегка сжав пальцами рубашку Терренса. — Черт…       — Ты знаешь, что все это лишь начало и далеко не все, что я еще могу, — с хитрой улыбкой низким голосом отвечает Терренс, приоткрытым ртом проводя по изгибу шеи Ракель, дойдя до места за ухом, которое он нежно ласкает губами. — Просто скажи мне, что ты хочешь продолжения, и я все пойму…       — Э-э-э…       — А хотя нет! Не надо ничего говорить! Я и так все знаю! Уж язык твоего тела я знаю в совершенстве и могу легко перевести все, что оно мне говорит.       В этот момент рука Терренса проскальзывает под блузку Ракель и нежно гладит ей живот, пока та слегка вздрагивает и едва может дышать из-за того, что с ней делает ее любимый человек. Видя это, мужчина хитро улыбается и одновременно покрывает шею девушки волнительными поцелуями и под женской одеждой нащупывает ее грудь, которую он нежно сжимает.       — О, черт… — издает еще более громкий и чувственный вздох Ракель.       — И только попробуй после этого сказать, что я хочу избавиться от тебя… — проводя чуть разомкнутыми губами по передней части шеи Ракель, низким голосом шепчет ей на ухо Терренс и обхватывает ее подбородок. — Что хочу забыть и променять на другую…       — Как ты мог вообще такое подумать? — тихо усмехается Ракель. — Неужели ты наивно думал, что привязав девушку к себе, тебе удастся так легко избавиться от нее?       Ракель мягко, но резко отстраняется от Терренса и несильно сжимает ему челюсть, уставив свой уверенный взгляд в его глаза.       — Нет, Терренс, со мной этот фокус не пройдет, — с гордо поднятой головой заявляет Ракель. — Даже не мечтай избавиться от меня. Я никуда не собираюсь уходить. Слышишь, никуда.       — Думаешь, я сам отпущу тебя? — с легкой улыбкой удивляется Терренс, несильно берет Ракель за горло и пару секунд выдерживает взгляд в ее глаза. — Нет, детка, ты ошибаешься! Даже не думай, что ты так просто от меня отделаешься. Точнее, ты вообще не отделаешься.       — Да я и не собираюсь уходить, — низким, приятным голосом отвечает Ракель. — И отдавать тебя я тоже никому не собираюсь. Потому что ты только мой.       — Ну а ты принадлежишь только мне и больше никому…       Терренс оставляет несколько поцелуев на ключицах Ракель и легонько щиплет нежную кожу на них.       — Я ни за что не отдам тебя другому, — уверенно заявляет Терренс и крепко впивается пальцами в ягодицы Ракель. — То, что я заполучил однажды, всегда будет моим.       — Не расслабляйся, красавчик, — с хитрой улыбкой уверенно говорит Ракель, крепко берет Терренса за шиворот, резко притягивает его к себе и уставляет уверенный взгляд в его глаза. — Увижу тебя с другой девчонкой – убью собственными руками. Узнаю, что какая-то девка облизывала тебя с головы до ног – ей не поздоровится.       — Нет, любимая, этого никогда не будет.       — Я не шучу, МакКлайф. Если ты изменишь мне, то узнаешь, кто такая Ракель Кэмерон, и почему ее нельзя злить.       — Мне никто, кроме тебя не нужен.       Терренс обеими руками обнимает Ракель за талию и с легкой улыбкой прижимает поближе к себе, нежно погладив ее по голове и поцеловав в лоб.       — Получив второй шанс стать счастливым, я ни за что не упущу его и ту, которую безумно люблю, — уверенно добавляет Терренс. — Ту, без которой не могу представить свою жизнь…       — Я тебя предупредила, — положив руки на предплечья Терренса, все еще находясь в его крепких, но в то же время нежных объятиях и с нежностью смотря в его пронзительные голубые глаза, спокойно говорит Ракель. — Запомни, я умею быть милой и послушной кошечкой, мурчащая на руках хозяина. Но могу стать и злой тигрицей, которая никого не пощадит.       — Я все понял, моя прекрасная королева. Очень хорошо понял…       С этими словами Терренс сначала легонько проводит рукой по щеке Ракель, а та на секунду прикрывает глаза от удовольствия и еще больше расслабляется. В какой-то момент мужчина свободной рукой мягко обхватывает ее лицо и, пальцами нежно поглаживая ей шею, с легкой улыбкой оставляет на нем множество поцелуев. Девушка же с широкой улыбкой нежно водит руками по крепкому мужскому торсу и на несколько секунд проскальзывает под одежду, пощупав его достаточно крепкие мышцы живота и несколько возбудившись от прикосновения к ним, пока ее свободная рука легонько оттягивает его тонкую серебристую цепочку, висящую на шее.       — О, чуть не забыл… — с легкой улыбкой произносит Терренс. — Я бы хотел подарить тебе кое-что.       — Мне? — округляет глаза Ракель.       — Да. Вообще-то, я уже давно хотел сделать это, но как-то подзабыл из-за репетиций с парнями. Однако я взял свой небольшой презент с собой.       Через пару секунд Терренс достает из внутреннего кармана своей легкой куртки небольшую коробочку темно-синего цвета и вручает ее Ракель со словами:       — Вот, это тебе.       Ракель слегка приоткрывает рот и со всех сторон рассматривает коробочку, которую забирает из рук Терренса.       — Ух ты… — удивляется Ракель. — Что это?       — Открой и посмотри, — загадочно улыбается Терренс. — Надеюсь, тебе понравится.       Ракель за несколько секунд развязывает небольшой бантик на коробочке, раскрывает ее и видит в ней очень красивый кулон из чистого розового золота с небольшой подвеской в виде сердца, усыпанного маленькими бриллиантами.       — Боже мой, какая красота! — с широкой улыбкой восхищается Ракель и скромно проводит пальцами по кулону в коробке. — Просто изумительно!       Ракель качает головой.       — Неужели это для меня? — удивляется Ракель.       — Ну а для кого же еще? — по-доброму усмехается Терренс. — Не мне же носить женские украшения.       — Боже мой, Терренс…       — Я ведь ни разу не дарил тебе украшения. А в какой-то момент даже перестал делать маленькие сюрпризы и покупать цветы.       — Вспомнил мои слова о том, что ты не сделал мне ни одного подарка?       — Это ведь правда. Вот я и решил исправиться. Увидел в ювелирном магазине эту цепочку, и она мне очень понравилась.       — Боже мой…       — Говорю сразу, это самое настоящее розовое золото, а бриллианты не фальшивые.       — О, Терренс, это так мило… — широко улыбается Ракель, аккуратно вытащив цепочку из коробочки и внимательно рассмотрев со всех сторон. — Мне очень нравится. Эта цепочка превосходна!       — Может, все-таки примеришь? Я хочу посмотреть, как эта цепочка смотрится на тебе.       — Только если ты поможешь мне…       Ракель с невинной улыбкой протягивает Терренсу цепочку, которую тот забирает. Пока девушка поворачивается к нему спиной и приподнимает копну своих волос, мужчина расстегивает застежку и без проблем надевает и застегивает на ней это украшение. Она с восхищением рассматривает на подвеску в виде бриллиантового сердца в тот момент, когда МакКлайф поддается соблазну поцеловать заднюю часть ее шеи и нежно провести по ней губами и кончиком носа. И он бы уделил ей побольше внимания, если бы она не повернулась к нему лицом, с широкой улыбкой нежно посмотрев на него.       — Смотрится просто изумительно, — с легкой улыбкой говорит Терренс, на секунду накрывает бриллиантовое сердце рукой, берет его в руки и рассматривает под разным углом, видя, как красиво оно переливается на солнце. — Я не сомневался, что на твоей прекрасной шее этот кулон будет смотреться великолепно.       — Он такой красивый, — скромно отвечает Ракель. — Я уже обожаю его. Обещаю, что буду часто носить его.       — Рад, что тебе понравилось.       — Спасибо огромное, Терренс. Этот подарок просто изумительный.       Ракель крепко обнимает Терренса, закинув руки ему на шею, и пару раз нежно поцеловав его в щеку, пока тот с широкой улыбкой просто прижимает ее к себе. Правда она очень быстро отстраняется от него и одаривает своего возлюбленного продолжительным поцелуем в губы, взяв его лицо в руки. А разорвав его, девушка с нежной улыбкой гладит щеки мужчины.       — Спасибо, любимый, ты у меня самый лучший, — искренне благодарит Ракель. — Самый нежный, заботливый и щедрый.       — Всегда приятно делать что-то хорошее для любимого человека, — скромно улыбается Терренс.       — Спасибо. Мне очень нравится.       — Да, но… Это еще не все.       — Не все? — округляет глаза Ракель.       — Я… — слегка прикусывает губу Терренс и бросает короткий взгляд на свои руки. — Я… Хотел бы сделать одну маленькую вещь…       — Одну маленькую вещь? — слегка хмурится Ракель.       — Да…       — В чем дело, любимый? Ты какой-то… Взволнованный…       Ракель получше присматривается к Терренсу, который как-то резко меняется в лице и становится более обеспокоенным и напряженным.       — Просто… — неуверенно произносит Терренс, рассматривая свои руки.       — Боже, Терренс… — с грустью во взгляде произносит Ракель. — Почему же ты так нервничаешь?       — Просто я… Э-э-э…       Терренс нервно сглатывает.       — Я просто хочу, чтобы ты выслушала меня, — немного неуверенно добавляет Терренс. — Выслушала то, что для меня очень важно.       — Э-э-э… — теряется Ракель. — Да, конечно… Говори, я тебя слушаю.       Терренс колеблется еще несколько секунд перед тем, как он все же набирается смелости начать говорить то, что для него настолько важно, что он начинает заметно нервничать.       — Знаешь, Ракель… — задумчиво произносит Терренс, пока его волосы обдувает теплым ветром. — Когда мы только начали встречаться… Я не относился к этому серьезно. Не понимал, что то, что между нами происходило, было не совсем правильно. Ведь я с самого начала думал только о том, что ты привлекаешь меня лишь в сексуальном плане. И я этого не скрывал. Не скрывал, что хотел затащить тебя в кровать.       — Да, тогда нас объединяла только страсть, — соглашается Ракель.       — Но сейчас все иначе… — Терренс нервно сглатывает. — Совсем иначе… Я посмотрел на тебя другими глазами и вижу в тебе не только ту сексуальную красотку, которую до смерти хочу трахнуть. Но еще и девушку, о которой хочу заботиться. С которой хочу быть рядом в хорошие и плохие моменты.       — Терренс… — скромно улыбается Ракель.       — Это правда, Ракель… — Терренс заправляет прядь волос за ухо. — Да, мне понадобилось много времени, чтобы привязаться к тебе душой. Но сейчас я понимаю, что больше не хочу тебя отпускать. Я хочу заботиться о тебе и дать все, что ты только захочешь.       — Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты для меня делаешь, — уверенно отвечает Ракель. — Сколько бы я ни сделала, этого будет недостаточно.       — Самое главное, что ты рядом. — Терренс берет Ракель за руки. — Что я могу называть тебя своей девушкой. Вот уже несколько месяцев. Которые стали лучшими в моей жизни.       — Надеюсь, что дальше все будет намного лучше, — выражает надежду Ракель. — Что дальше мы станем намного ближе друг к другу. И счастливее.       — В любом случае когда мы только познакомились, я точно знал, что сделаю все для того, чтобы ты стала моей. И вот это случилось. И… — Терренс скромно улыбается. — Я стал самым счастливым мужчиной на свете.       — Терренс… — мягко произносит Ракель.       — Серьезно, Ракель, я еще никогда не чувствовал себя таким счастливым, чем сейчас. Мне безумно повезло иметь такую замечательную и невероятно красивую и привлекательную возлюбленную, с которой мне очень хорошо.       — Я делаю для этого все возможное. Все ради того, чтобы знать, что тебе хорошо со мной. Ради того, чтобы видеть твою улыбку.       — Однако и я готов отвечать тебе взаимностью и всегда буду делать это, — уверенно отвечает Терренс, погладив Ракель по голове. — И хочу, чтобы ты никогда не сомневалась в своей красоте. Не сомневалась в чем-то, что тебя касается.       — А я и не сомневаюсь. Даже больше, я стала чувствовать себя еще более привлекательной после того как мы начали встречаться.       — Ты – моя красавица… — Терренс нежно гладит Ракель по щеке тыльной стороной руки, пока та неотрывно смотрит ему в глаза и широко улыбается. — Самая привлекательная, любимая и желанная девушка, которую я очень люблю. Если иногда ты сомневаешься в этом, то я запрещаю тебе даже думать о каких-то сомнениях в себе.       Терренс берет лицо Ракель в руки.       — Запомни: девушка Терренса МакКлайфа самая красивая и привлекательная, — с гордо поднятой головой уверенно говорит Терренс. — Он всегда выбирает самое лучшее.       — О боже, Терренс, перестань меня смущать… — смущенно произносит Ракель, и закрывает лицо обеими руками.       — Однако это правда, любовь моя. — Терренс убирает руки от лица Ракель и мягко берет их, нежно смотря девушке в глаза. — Я могу пойти с тобой куда-нибудь и с гордостью во всеуслышание сказать миру, что ты – моя возлюбленная. Мой прекрасный алмаз, который мне посчастливилось заполучить. Хоть выйти на красную дорожку, хоть поехать на прогулку с друзьями, хоть сходить в гости к родственникам или влиятельным знакомым… Без разницы. Я всегда буду идти рядом с тобой с гордо поднятой головой, уверенно представлять тебя как свою девушку и заставлять всех завидовать и кусать локти, потому что у меня есть такая удивительная девушка, что делает меня невероятно счастливым.       — О боже, мне так приятно это слышать… — широко улыбается Ракель.       — Моя жизнь изменилась в лучшую сторону с тех пор, как ты в нее ворвалась. Я считаю нашу встречу одним из самых лучших моментов, которые когда-либо происходили в моей жизни. Да, может, поначалу мы не поладили. Но я рад, что мы все-таки стали парой. Ведь… Упустить такой прекрасный шанс встречаться с самой лучшей девушкой на свете было бы моей огромной ошибкой. А еще большей ошибкой был бы расставание с тобой или отказ становиться твоим возлюбленным.       — А ты, дурачок, так боишься, что я захочу бросить тебя? — скромно хихикает Ракель.       — Не буду отрицать. Я больше никогда не хочу терять тебя. Не хочу расставаться с тобой.       — Этого не случится, Терренс. — Ракель обеими руками гладит щеки Терренса, с нежностью во взгляде смотря ему в глаза. — Я ни за что не прощу себя, если захочу расстаться с тобой. Если снова совершу хоть малейшую ошибку, из-за которой ты мог бы захотеть бросить меня.       — Вот и я не прощу себе того же самого… — признается Терренс. — Никогда…       Терренс замолкает на пару секунд и медленно, но тихо выдыхает, пока Ракель просто кладет руки ему на плечи.       — Однако сейчас я готов не только быть для тебя возлюбленным… — уверенно говорит Терренс. — Сейчас я понимаю, что хочу перейти на новый этап в наших отношениях. Начать писать новую главу своей жизни. Готов прожить жизнь рядом с той, которую безумно люблю.       — О боже мой, Терренс… — качает головой Ракель, начав прекрасно понимать намеки Терренса, не скрывая своей широкой улыбки и с блеском в глаза смотря на мужчину. — Ты…       — Я хочу прямо сейчас задать тебе один очень важный для меня вопрос, — дает понять Терренс, умело скрывая свое волнение и по-прежнему выглядя очень гордым и уверенным в себе. — И надеюсь, что я услышу ответ, который меня порадует.       Пока Ракель продолжает скромно улыбаться и начинает догадываться, что может случиться дальше, но все же не верит в это и считает, что она спит и видит прекрасный сон, Терренс колеблется еще пару секунд. А потом он медленно отпускает руки девушки и отходит на пару шагов, не отрывая от нее своего полного нежности взгляда. Засовывает руку в один из карманов на своих джинсах, достает из него малюсенькую белоснежную коробочку с логотипом какого-то бренда и медленно опускается перед возлюбленной на одно колено, параллельно раскрывая ее. Сама девушка широко распахивает глаза, удивленно уставившись на мужчину, закрывает рот обеими руками, издает тихий всхлип и качает головой, не веря тому, что сейчас происходит.       — Ракель Эллисон Кэмерон, солнце мое… — слегка дрожащим голосом произносит Терренс. — Ты выйдешь за меня замуж? Окажешь ли такая привлекательная и чудесная девушка честь стать моей женой и прожить со мной долгую и насыщенную жизнь?       Ракель перестает сдерживать слезы радости, что начинают медленно катиться по ее щекам, и пытается убедить себя в том, что ей все это снится, а Терренс не сделал ей предложение.       — Боже, Терренс… — покачав головой, дрожащим голосом произносит Ракель. — Ты… Ты это серьезно? Неужели ты и правда хочешь… Жениться на мне?       — Нисколько не сомневаюсь в том, что поступаю правильно, — уверенно отвечает Терренс. — И если ты согласишься, то удостоишь меня огромной чести и сделаешь очень счастливым.       — Боже мой…       — Думаю, пришло время дать понять, что мои намерения по отношению к тебе очень серьезные. Что я намерен прожить с тобой всю жизнь. И больше не собираюсь тебя терять и кому-то отдавать.       Хоть Ракель немного тяжело говорить из-за внезапно накатившего на нее волнения, она все же не хочет долго мучить Терренса и довольно быстро дает ему ответ, которого он ждет терпеливо, но с тревогой в душе и страхом услышать отказ.       — Да… — с мокрыми от слез глазами прикрыв рот рукой, энергично кивает Ракель и тихо шмыгает носом. — Да… Да!       — Да? — намного шире улыбается Терренс. — Значит, ты согласна стать моей женой?       — Я не могу отказаться от того, о чем и мечтать не могла. — Ракель аккуратно вытирает слезы под глазами и нежно гладит лицо Терренса обеими руками, тихонько шмыгая носом с широкой улыбкой. — Поэтому могу сказать тебе «да» хоть тысячу раз.       Все страхи и сомнения Терренса мгновенно отпадают, когда он слышит уверенный ответ Ракель на его предложение пожениться. Его улыбка становится шире, а он сам готов едва ли не вопить от радости на весь пляж, ибо любимая девушка ответила ему согласием и оказала такую честь выйти за него замуж. Терренс даже не думает скрывать, как сильно он гордится тем, что встречается с известной моделью, которую большая часть мужского населения мечтало бы сделать своей. Которая согласилась сыграть с ним свадьбу.       — Скажи это еще раз, — с широкой улыбкой просит Терренс. — Скажи это, чтобы я был уверен в том, что правильно все услышал. Согласна ли ты выйти за меня замуж?       — Согласна! — громко, уверенно восклицает Ракель.       — Скажи еще раз! Громко!       — Да-да-да-да-а-а-а! — издает радостный возглас Ракель, не скрывая своей широкой улыбки сквозь слезы радости и пару раз подпрыгнув. — Я согласна-а-а!       Терренс скромно хихикает и пару секунд наблюдает за веселой Ракель. А затем он достает невероятной красоты тонкое золотое кольцо с бриллиантом в несколько карат из уже раскрытой белоснежной коробочки, которую кладет к себе в карман за ненадобностью. После чего мужчина берет левую руку девушки и с широкой улыбкой надевает кольцо на ее безымянный палец, пока та прикрывает рот свободной рукой, иногда издавая тихие всхлипы.       Пару секунд восхищенно посмотрев на то, как идеально колечко смотрится на руке его возлюбленной, Терренс переводит взгляд на Ракель, которая светится от радости и восхищенно рассматривает свое новое украшение, подаренное ей на помолвку. А в какой-то момент мужчина медленно встает на ноги и параллельно целует ее руку, на которой красуется золотое помолвочное колечко.       Ракель еще немного любуется этим роскошным колечком, которое определенно стоит бешеных денег. А затем, снова издав громкие радостные вопли, буквально набрасывается на Терренса с объятиями, крепко обвив руки вокруг его шеи. Тот мгновенно отвечает на них, на радостях отрывает ее от земли и несколько раз кружит вокруг своей оси, пока та продолжает весело вскрикивать, не обращая внимания на слезы, что еще текут по ее щекам.       А поставив девушку на землю, они еще несколько секунд просто держат друг друга в крепких объятиях с широкими улыбками. Пока Терренс нежно гладит Ракель по голове и спине и одаривает милым поцелуем в щеку, та утыкается носом в его плечо, кладет руку на его макушку, копается в волосах на ней и водит свободной ладонью вдоль его позвоночника вверх-вниз, время от времени издавая всхлипы и порой на радостях слишком крепко сжимая любимого в своих объятиях. Впрочем, тот стойко это терпит и продолжает оставаться нежным и внимательным по отношению к любимой.       А отстранившись от Терренса некоторое время спустя, Ракель берет его лицо в руки и одаривает очень нежным поцелуем в губы, на который тот мгновенно отвечает, покрепче обняв ее за талию обеими руками и прижав поближе к себе. Никого из них не беспокоит теплый ветерок, что обдувает их волосы и одежду, и слегка приподнимает песок и закручивает его в небольшие воронки, которые мгновенно оседают, когда наступает полный штиль.       Одержимые яркими эмоциями Терренс и Ракель всей душой наслаждаются этим незабываемым моментом и пытаются немного успокоиться и осознать, что они только что приобрели новые статусы – жених и невеста – и в скором времени сыграют свадьбу, о которой уже очень давно мечтают все их родственники и друзья. О которой мечтают еще и их поклонники, которые никогда не сомневались, что эти двое будут прекрасной парой.       Первый поцелуй в качестве помолвленных влюбленных длится несколько секунд до того, как они разрывают его и одаривают друг друга несколькими короткими чмоками в губы и широкими улыбками, полные радости и нежности. Их лбы соприкасаются друг с другом, а они немного тяжело дышат с чувством прилива небольшого жара, пытаясь хоть немного прийти в себя, пока руки мужчины обвиты вокруг ее талии ближе к бедрам, а та держит свои ладони на его груди, через которую может почувствовать такое же сильное сердцебиение, как и ее собственное.       — Скажи мне, что это правда, – с широкой улыбкой говорит Ракель. — Что я и правда помолвлена с любовью всей своей жизни?       — В это трудно поверить, но это так, — скромно улыбается Терренс и аккуратно убирает в сторону ту прядь волос, что попадает Ракель в глаза. — Мы помолвлены.       — Господи… Не могу поверить, что очень скоро я выйду за тебя замуж.       — И ты будешь жить со мной в статусе законной жены.       — Пожалуй, сегодня – один из самых лучших дней в моей жизни, — широко улыбается Ракель и тихо шмыгает носом.       — И в моей тоже, любимая.       — Боже мой, Терренс… — Ракель улыбается намного шире. — Все происходит прямо как в кино… Как в хорошем кино про любовь…       — Думаю, ты поняла, что я и правда больше не намерен терять тебя, — уверенно отвечает Терренс. — Что я хочу, чтобы ты была только моей.       — Я и мечтать об этом не могла.       Ракель бросает взгляд на помолвочное кольцо, которое теперь красуется у нее на руке.       — Боже, какое же это кольцо красивое… — с восхищением во взгляде добавляет Ракель. — И, наверное, очень дорогое…       — Тебе нравится? — интересуется Терренс.       — Очень! Оно просто шикарное! У меня вообще-то полно красивых украшений, но это, пожалуй, самое лучшее.       — У красивой девушки должно быть все самое лучшее.       — Обещаю, что не сниму его и буду с гордостью носить где только можно.       — К тому же, я точно угадал с размером. — Терренс берет Ракель за руку. — Ты только посмотри, как идеально это кольцо смотрится на твоей руке!       — Боже, Терренс… Это так трогательно… Настолько трогательно, что… — Ракель снова шмыгает с легкой улыбкой и аккуратно вытирает слезы под глазами. — Ох, я даже говорить не могу… Ты заставил меня сильно разнервничаться.       Терренс ничего не говорит и просто с широкой улыбкой на лице заключает Ракель в свои крепкие, трогательные объятия, прижав ее поближе к своей груди, в которую она утыкается носом, нежно погладив ее по голове и поцеловав в макушку.       — Любимая… — нежно произносит Терренс.       Сказать по правде, Терренс и сам едва сдерживает эмоции в этот трогательный момент, однако ему все же удается держать себя в руках и не превратиться в слишком сентиментального парня, который плакал бы из-за любых мелочей. Впрочем, мужчина особо не пытается скрыть свои чувства и всем видом показывает, насколько он счастлив от того, что скоро женится на такой привлекательной девушке, о которой мечтают едва ли не все парни.       — Я люблю тебя, милый… — слегка дрожащим голосом с широкой улыбкой признается Ракель.       — Я тоже, любовь моя, — с нежностью в голосе произносит Терренс и мило целует Ракель в щеку. — Я тоже…       Через несколько мгновений Ракель и Терренс отстраняются и заглядывают друг другу в глаза. А затем мужчина с загадочной улыбкой одаривает девушку несколькими короткими поцелуями в губы, положив руки на изгибы женской талии, полностью расслабившись после получения согласия выйти за него замуж и явно не возражая против того, чтобы вернуться к тому, на чем он закончил перед тем, как задать вопрос, что изменит многое в их жизни.       — Хочу верить, что колечко на пальчике все-таки сделает тебя куда более покорной, — выражает надежду Терренс, воспользовавшись прекрасным моментом, губами очень нежно проведя от передней части шеи Ракель и до самых ее ключиц и почувствовав, как та невольно вздрагивает и издает чувственный стон. — И заставит перестать играть в недотрогу…       — Вообще-то я не говорила, что ты теперь можешь нагло облапать и обцеловать меня, — с хитрой улыбкой более низким голосом отвечает Ракель.       — Нет, красавица, это не так. Ты только что дала мне согласие.       — Я дала согласие выйти замуж, а не распускать свои руки.       — Став моей женой, ты автоматически подписываешь разрешение на то, чтобы твое тело было в моем распоряжении.       — Да, но пока что я еще не твоя жена.       — Скоро будешь.       — Вот когда стану, тогда и будешь делать все, что хочешь. — Ракель хитро улыбается. — А пока будь добр, немного усмири свою похоть и потерпи еще какое-то время.       — Ну уж нет! — возражает Терренс. — Я не стану так долго ждать!       — Будешь, красавчик, будешь!       — Я начну уже сейчас! Чтобы когда ты стала моей женой, у меня не возникло никаких проблем. Чтобы ты была послушной девочкой и не вздумала сопротивляться своему будущему мужу.       — Ха, это мы еще посмотрим, буду ли я послушной… — по-доброму усмехается Ракель.       — Собираешься дразнить льва?       — Может быть…       Ракель одаривает Терренса парой коротких поцелуев и одним более продолжительным в губы. После чего она оставляет еще несколько на всей его шее, самодовольно улыбнувшись, когда он скромно хихикает, и медленно проведя рукой по его груди.       — Мой ненасытный тигр, — добавляет Ракель. — Мой герой…       — Приятно, когда тебя так называют, — хитро улыбается Терренс. — Очень приятно…       — Говорю чистую правду.       Ракель мягко обхватывает подбородок Терренса ртом и оставляет на нем парочку коротких поцелуев, пока его руки расположены на ее ягодицах.       — Господи, какая же я была дура… — качает головой Ракель и тихо шмыгает носом. — Не могу поверить, что я едва не оттолкнула от себя такого чудесного человека.       Ракель заботливо поправляет Терренсу его растрепанные волосы.       — Я бы никогда не простила себя, если бы не дала тебе шанс, — качает головой Ракель. — Никогда… Всю жизнь ненавидела бы себя, если бы не поняла свои ошибки.       — Не думай об этом, любимая, — мягко говорит Терренс, поправив Ракель волосы, что лезут ей в глаза, под которыми он также аккуратно подтирает слезы. — Все уже в прошлом. Больше никто не сможет разлучить нас.       — Надеюсь, все так и будет. — Ракель прижимается поближе к Терренсу и засовывает руки в задние карманы на его джинсах. — И я больше не собираюсь допускать прежних ошибок, из-за которых могла потерять то, без чего уже не смогу жить.       — Не думай о нашем прошлом и том адском времени, что мы пережили, — уверенно говорит Терренс, берет в руки лицо Ракель, мягко целует кончик ее носа и слегка трется об него своим носом. — На этот раз мы точно станем очень счастливыми. А наша совместная поездка за границу – это первый шаг на пути к налаживанию наших отношений и сближению.       — Да будет так! — с более широкой улыбкой уверенно смотря в голубые глаза Терренса и обвивая его шею обеими руками, выражает надежду Ракель. — Это путешествие поможет нам сблизиться и действительно стать примером для многих пар.       — Лучше поздно, чем никогда, любовь моя.       Ракель ничего не говорит и с более широкой улыбкой вовлекает Терренса в нежный, продолжительный поцелуй в губы, придерживая одной рукой его затылок и держа вторую на мужском плече, пока его ладони придерживает ее за спину. А в какой-то момент девушка отстраняется со словами:       — А у меня тоже есть для тебя сюрприз.       — Для меня? — округляет глаза Терренс.       — Да. У тебя ведь недавно был день рождения.       — Был…       — Вот я и хочу поздравить тебя и от всей души преподнести подарок.       — Ух ты! — скромно улыбается Терренс. — И что же это?       — М-м-м-м… — Ракель на пару секунд отводит взгляд в сторону, заведя руки за спину и крепко сцепив их. — Какой ты любопытный…       — Ну ладно, красавица, скажи, что ты подаришь мне на прошедший день рождения.       — Все что ты захочешь, — загадочно улыбается Ракель.       — Что?       — Ты сам выберешь себе подарок.       — Я? Выберу подарок?       — Да, а я заплачу за него. Это и будет мой подарок на твой день рождения.       — Но что я могу купить?       — Зависит от твоих желаний. Чтобы ты сейчас хотел купить себе?       — Э-э-э… Я… Я не знаю…       — Ну ты подумай, а когда будешь готов – дай мне знать. Мы вместе поедем в магазин, ты скажешь, что хочешь, а я за это заплачу и вручу тебе в качестве своего подарка.       — Ты это серьезно? — качает головой Терренс. — Ты подаришь мне все что я захочу?       — Абсолютно! Цена не имеет значения. Я куплю желанную тобой вещь, независимо от того, сколько она стоит. А если ты захочешь что-нибудь эксклюзивное, что не продается в магазинах, то я сделаю все, чтобы это достать.       — О боже, Ракель… — широко улыбается Терренс. — Я… Я не знаю, что сказать.       — Тоже хочу исправить то, что я никогда не делала тебе хороших подарков, — скромно говорит Ракель, все еще держа руки сцепленными за спиной. — Хочу порадовать тебя и дать понять, что я не забыла про твой день рождения.       — Я подумаю и потом скажу тебе, что хотел бы получить от тебя в подарок.       — Запомни, ты можешь попросить у меня все что угодно.       — Хорошо, я тебя понял.       — Если будет нужно, я подключу всех своих хороших знакомых и найду то, что ты хочешь.       — Свой главный подарок я уже получил. Вернул тебя и получил шанс наладить наши отношения. И получил твое согласие выйти за меня замуж.       Терренс берет лицо Ракель в руки и оставляет на ее губах парочку коротких поцелуев.       — Это было желание, которое я бы загадал, задувая свечи на торте, — более тихим, низким голосом добавляет Терренс. — Если бы я отмечал свой день рождения, но ты не вернулась ко мне.       — И теперь я понимаю, что такое настоящее счастье, — с легкой улыбкой говорит Ракель. — Настоящее счастье – это когда мы любим. Когда мы любим тех, кто любит нас. Тех, кого хотим видеть рядом с собой каждый день. Тех, кто заботится о нас так трогательно, что хочется на время превратиться в маленького ребеночка и наслаждаться вниманием, заботой и любовью.       — Согласен. Но лично для меня настоящее счастье – это просто быть рядом с тобой.       Терренс обеими руками обнимает Ракель за талию, прижимает ее поближе к себе, на пару мгновений спрятав лицо в ее плече, и нежно целует девушку в щеку.       — Когда ты рядом, мне не надо ничего больше, — уверенно добавляет Терренс. — Даже мои самые лучшие друзья не могут принести мне столько радости, сколько приносишь ты. Чтобы быть по-настоящему счастливым, мне просто нужно, чтобы ты была рядом.       — Ах, Терренс… — широко улыбается Ракель, на секунду прикрыв лицо рукой. — Это так трогательно…       — Не могу молчать о своих чувствах. Сейчас они говорят намного громче, чем когда-либо, и я не могу пойти против них.       — Знаешь, раньше мне почему-то казалось, что ты не был способен на нежность и всегда был слишком страстным.       — Да?       — Нет, конечно, раньше ты тоже относился ко мне очень трепетно… Не думай ничего плохого… Просто сейчас мне кажется, что ты стал относиться ко мне еще нежнее. И заботишься обо мне едва ли намного лучше дедушки с тетей. Ты… Ты заставляешь меня чувствовать себя маленькой беззащитной девочкой, которой всегда будет очень хорошо в твоих крепких руках.       — Это все потому, что я безумно люблю тебя и готов пойти на все, лишь бы сделать тебя счастливой, — с легкой улыбкой отвечает Терренс и прижимает Ракель поближе к груди, нежно погладив ее по щеке и вдохнув приятный аромат, исходящий от темных женских волос. — А желание быть нежным к тебе просыпается во мне само собой. Я не всегда хочу быть голодным тигром и в порыве страсти рвать на тебе одежду.       — Будь таким почаще, — скромно улыбается Ракель. — Мне хочется почаще обнимать тебя и чувствовать твое тепло. Тепло твоего тела…       — Все что хочешь, любимая. — Терренс кладет руки в задние карманы на джинсах Ракель и с широкой улыбкой целует кончик ее носа. — Все для того, чтобы ты была счастлива… Ну и сделала счастливым меня.       — Я хочу делать тебя счастливым каждый день, — уверенно говорит Ракель. — Правда не могу представить себе, что могло бы сделать тебя счастливым прямо сейчас.       — Просто никогда не бросай меня, люби всем сердцем, заботься обо мне и заставляй меня сходить по тебе с ума. — Терренс нежно гладит Ракель по щеке. — И тогда я буду самым счастливым человеком на свете. Ведь осознание того, что ты рядом со мной, придает мне огромную уверенность в себе и завтрашнем дне.       — Я всегда буду рядом, любовь моя, — широко улыбается Ракель и нежно целует Терренса в щеку. — Сделаю все, чтобы ты не захотел даже подумать о ком-то другом. И не усомнился в моей любви. После всего, что произошло, я очень хорошо поняла одну вещь… Без настоящей любви и крепкой дружбы жизнь не имеет никакого смысла. Именно эти вещи заставляют человека понимать, что он не одинок и может обратиться к кому-то за помощью в трудные для него времена.       — Я и так не думаю ни о ком другом. Потому что мне нужна только ты, моя прекрасная леди. Королева моего сердца…       С этими словами Терренс нежно целует Ракель в щеку и оставляет точно такой же поцелуй на изгибе ее шеи, заставив девушку скромно улыбнуться и поиграть с его волосами, пока он не отказывается от соблазна сделать это еще пару раз и полуоткрытым ртом провести по всем частям ее лица и подышать на них горячим или холодным воздухом.       Но потом мужчина все же отстраняется от девушки и заглядывает в ее пронзительные серые глаза, вместе с ней скромно хихикнув в какой-то момент. Ветер изрядно взлохматил их прически, но теплые, хотя усилившиеся к этому моменту порывы продолжают развивать их волосы и одежду. Впрочем, никто из влюбленных не обращает на это внимания, ибо сейчас все их внимание сосредоточено только лишь друг на друге. На своих чувствах. На желании оказаться ближе друг к другу.       Терренс с легкой улыбкой нежно дотрагивается рукой до щеки Ракель, а та берет за его руку и гладит запястье, прикрыв глаза от удовольствия и слегка наклонив голову в бок и слегка потеревшись об его ладонь. Улыбка мужчины становится намного шире, и он одной рукой обвивает талию брюнетки, а другой – гладит ей лицо и шею, мягко держа ее за горло, пока его взгляд в какой-то момент останавливается на женских алых, слегка припухлых губах, что пахнут особенно приятно из-за фруктового бальзама для губ, который она использовала.       Сама Ракель одной рукой обвивает шею Терренса, а другую прикладывает к его груди, хорошо чувствуя его учащенное сердцебиение, уставив свой взгляд куда-то ниже его подбородка и полной грудью вдыхая аромат одеколона, что мужчина использовал сегодня, и прикрыв глаза от удовольствия. Этот запах заставляет ее чувствовать легкое головокружение и подчиняться тому, от кого пахнет настолько сексуально. Кто пахнет как мужчина… Любимый мужчина…       А когда спустя некоторое время влюбленным надоедает тянуть время, они уверенно сокращают расстояние и вовлекают друг друга в нежный, невинный поцелуй, во время которого обнимаются как можно крепче. Пока руки Терренса уверенно гладят Ракель по голове и спине, она же нежно гладит его лицо с шеей и слегка оттягивает мужские волосы, в которые она запускает свои пальцы. Нарастающее возбуждение очень быстро делает свое дело, поцелуй становится более глубоким и влажным, а Терренс и Ракель не стесняются проявлять свои чувства и позволяют себе пойти все дальше и дальше, отдаваясь своим самым сокровенным желанием. Вот руки мужчины скользят по изгибам талии девушки, ее бедрам и ягодицам, а в какой-то момент проскользают под ее джинсы и нащупывают там нижнее белье. После чего он с долей жадности и огромным удовольствием покрывает всю ее шею скромными и развязными поцелуями и легкими щипками, заставляя ту дрожать, неровно дышать и чувствовать, как сердце замирает после каждого прикосновения нежных рук и мягких губ ко всем ее частям тела. Особенно тем, что могут заставить ее возбудиться за считанные минуты.       Немного погодя Ракель за пару секунд снимает с Терренса черную куртку и откидывает ее в сторону, а что тот, одаривая девушку страстным поцелуем в губы и языком лаская особо чувствительные части ее рта, избавляет девушку от легкой кремовой куртки, которой позволяет упасть на песок. Та без стеснения проскользает под его рубашку и нежно водит руками по его голому торсу, тихонько постанывая с прикрытыми глазами, пока тот с придыханием покрывает поцелуями ее подбородок и переднюю часть шеи, которую также мягко ласкает кончиками пальцев. Позже МакКлайф расстегивает пару пуговиц на ее блузке, чтобы губами поласкать женские ключицы и грудь, еще больше свести любимую девушку с ума своими нежными и страстными поцелуями и немного подразнить с помощью языка, которым он проводит по некоторым особо чувствительным местам. И у него это здорово получается, потому что та не может сдержать тихие стоны, довольно тяжело дышит и отвечает ему взаимностью с ничуть не меньшей страстью.       Через некоторое время Ракель на секунду отстраняется, чтобы немного отдышаться, а потом инициирует настолько страстный и захватывающий продолжительный поцелуй, что у Терренса на мгновение замирает сердце, а он с чувством легкого головокружения издает тихий стон. Ее теплые ладони уверенно скользят по мужской груди или просто придерживает крепкие руки любимого человека, пока его пальцы слегка сжимают женские ягодицы. А выбрав хороший момент, девушка опускается на колени и ложится на песок напротив океана, потянув за собой мужчину, который заваливается на нее, но удерживает свой вес на руках. После чего они продолжают свой страстный поцелуй, во время которого оба едва помнят о том, что значит – правильно дышать.       Руки Ракель уверенно проскользают под рубашку Терренса и гладят и слегка царапают его спину, а ее пальцы слегка оттягивают его и без того лохматые волосы. Чуть позже мужчина в хаотичном порядке покрывает поцелуями все лицо любимой невесты, опускается до ее шеи, которую с огромным удовольствием покрывает поцелуями, пока та широко улыбается с закрытыми глазами, думая только лишь о том, как ей сейчас хорошо. Но начинает чувствовать сильную щекотку где-то внизу живота, когда тот неторопливо, будто намеренно дразня, покрывает поцелуями и нежно массирует и ласкает ее грудь. А затем расстегивает еще пару пуговиц и губами ласкает каждую из них, параллельно гладя ей колени, промежность и внутреннюю часть бедер.       В какой-то момент Терренс расстегивает пару пуговиц на своей рубашке, немного задирает блузку Ракель и несколько раз нежно проводит по ее животу сначала ртом и кончиком носа, а потом уже руками и не скупается на волнительные поцелуи для этой красивой части женского тела. Пока девушка с более громкими, чувственными стонами выгибается словно кошка, прикрывая или закатывая глаза и всем видом показывая, насколько уверенно она себя чувствует благодаря этому мужчине, который прекрасно знает, что нужно делать.       Когда Терренс снова возвращается к губам Ракель и соединяет их со своими для еще одного головокружительного поцелуя и немного ласкает ее рот языком, она ловким движением укладывает его на песок и забирается на него, резко задрав руки у него над головой и крепко схватив их. И берет ситуацию под свой контроль, продолжив этот немного развязный поцелуй, во время которого она иногда издает тихие стоны. А чуть позже девушка соскользает к мужской шее и с огромным удовольствием покрывает ее поцелуями, видя, как он слегка вздрагивает и то прикрывает, то закатывает глаза с довольно учащенным дыханием и чувством легкого головокружения. Он был бы раз снова поласкать свою любимую, но прижатые к песку руки пока что не дают ему это сделать.       Впрочем, очень скоро Ракель предоставляет ему такой шанс, который Терренс с радостью пользуется, проведя ладонями по изгибам ее талии и бедрам и нежно сжав и помассировав ей ягодицы и грудь. Сама девушка же свободной рукой проводит по его волосам вдоль и против их роста, очень медленно запускает ее под мужскую рубашку и нежно ласкает нижнюю часть его живота, снова приводя его в восторг и заставляя поверить, что он просто неотразим и чертовски сексуален. Впрочем, МакКлайф возбуждается еще больше, когда Кэмерон не просто гладит руками его торс, задрав ему рубашку и расстегнув почти все пуговицы, но еще и делает это губами и оставляет поцелуи на его груди. А в какой-то момент обхватывает его соски и ласкает их языком с целью подразнить мужчину, который всей душой наслаждается происходящим и не скрывает своих тихих стонов.       Правда спустя какое-то время Терренс выбирает хороший момент, резко валит Ракель на песок, возвышается над ней и с тихим рычанием жадно оставляет несколько поцелуев и легких укусов на ее шее, от которых у нее замирает сердце и перехватывает дыхание. Сама же девушка с придыханием легонько царапает мужчине спину и в порыве страсти довольно сильно щиплет его за ягодицу. Из-за чего тот громко смеется, расстегивает оставшиеся пуговицы на ее блузке и покрывает весь ее живот, грудь и ключицы не только скромными и развязными поцелуями и влажными дорожками, но еще и легкими щипками и укусами, с огромным восхищением рассматривая соблазнительную женскую фигуру и ее изгибы, при виде которых перехватывает дыхание.       Впрочем, и сама Ракель надолго залипает на идеально подкаченное тело Терренса и восхищается им, когда они на несколько секунд останавливаются и просто смотрят друг другу в глаза. До тех пор, пока мужчина не выводит ее из транса очередным головокружительным поцелуем в изгиб в шею и невероятно умелыми ласками груди и легко прощупываемых через бюстгальтер сосков, прекрасно понимая, когда лучше действовать медленно, а когда проявить немного страсти и наглости. Благодаря прекрасному знанию ее тела Терренс легко сводит Ракель с ума и заставляет выкинуть из головы любые мысли о сопротивлении. Да и она заставляет его достаточно сильно возбудиться, прекрасно зная, что делать, чтобы за считанные минуты сделать этого человека своим.       Никто из них не замечает, что происходит вокруг, так как их мозг уже полностью отключен, а мысли полностью сосредоточены только друг на друге. А точнее, на том, что каждому из них хочется потянуть этот изумительный момент как можно дольше. Хоть каждый их поцелуй и раньше был полон огромной страсти, сейчас в них временами начали проскакивать моменты нежности, сентиментальности и мягкости. То, что происходит между влюбленными – это то слегка опьяненное состояние, когда ни один из двух людей не способен контролировать себя, и они думают лишь друг о друге.       Чувства между Ракель и Терренсом настолько глубокие, что их уже вряд ли можно будет как-то подавить, как бы сильно они ни старались. После каждого действия влюбленных накрывает огромная волна поистине волнующих эмоций. Они чувствуют, как по всему телу разливается приятное тепло, от которого становится хорошо на душе. А иногда их насквозь пробирает сильная дрожь из-за ощущения мягких губ и теплых рук на своей коже. Сердце стучит так бешено, что можно легко услышать и почувствовать это, не прилагая никаких усилий, щекотка внутри живота становится все сильнее, а дыхание уже давно перестало быть нормальным.       Ракель и Терренс определенно не хотят избавляться от некой зависимости друг от друга. Расставшись на некоторое время однажды, они поняли, что больше не хотят жить друг без друга. Не факт, что им всегда будет хорошо вместе. Но жить порознь будет просто невозможно. Они нуждаются друг в друге. Нуждаются в той любви, которую каждый из них может дать. И влюбленные очень счастливы, что благодаря долгожданному примирению теперь смогут проводить столько времени друг с другом, сколько им захочется. Не боясь, что эти волшебные мгновения окажутся всего лишь прекрасным сном. И веря, что они сделают все, чтобы несмотря ни на что каждый из них смог остаться сильным, храбрым и счастливым.

___________________________________________________

      

КОНЕЦ 2-ОЙ КНИГИ