Моей надежде суждено было родиться

      Он оттягивает слизеринский галстук, расслабляет. В очередной раз задаётся вопросом, зачем им форма. Он и в джинсах с футболкой прекрасно писал бы конспекты и колдовал бы вазы из котов. Хорошо, подумал он, отдадим дань предкам.       Тяжело вздыхает и садится за стол. Ему что-то говорят, а он, кажется, не слышит или не слушает. Одно из двух. В его голове кокон из мыслей, распутать который он не в силах или просто не хочет. Он сам не понимает, поэтому ради безопасности своего же разума придумывает сразу две отговорки-идеи-причины, лишь бы не брать ответственность (за себя). Задумывается, чем же займётся, если этот клочок исчезнет? Не жить же настоящим, правильно? Не будет же он наслаждаться жизнью и видеть везде лучи солнца, освещающие ему путь? Бред, не более.       Это его последний курс. Если быть точнее — последние два месяца. Решил — закончит Хогвартс, уедет куда-нибудь в горы, в небольшую деревушку. Обустроится. Будет счастлив, наверное. Осталось пережить какие-то пару — несколько пар — недель. И сразу после одного решения появляется другое — посвятить себя науке, зельеварению, трансфигурации, чему угодно, стать преподавателем, быть профессором, специалистом, мастером, всем сразу. А следом ещё — найти работу в министерстве, быть высокопоставленным лицом и ходить с задранным носом. В общем, ничего он ещё толком не решил.       — Тони, ты вообще здесь? — кто-то толкает его в плечо.       — Да… Что такое? — Тони просыпается. Замечает, что вокруг собралась небольшая компания. Видит Наташу, Клинта и парня, который ему никогда не нравился, — Локи. Он был неплохой, просто атмосфера вокруг него собиралась не самая приятная. Одновременно притягивающая и отталкивающая. Загадочная. Хоть Тони и говорил, что Локи последний придурок, но думал он совсем иначе — видел в нём силу, ум, хитрость. Локи был настоящим слизеринцем. Лучшим лицом факультета. Идеально подходящим. Тони, если быть откровенным, немного завидовал его положению — всегда в нужном месте в нужное время.       — Сегодня матч с Рейвенкло. Ты забыл? — Наташа нависает над ним, разглядывая профиль его лица. Тони не хочет даже думать, насколько плохо он выглядит. — Они отстают от нас на пару очков. Мы не должны потерять лидирующее положение, — она серьёзна как никогда. За что он любит Наташу, так это за её настрой. Она готова брать всё в свои руки, если дело касается важных вещей. Настоящий лидер. Странно, что не она капитан команды.       Тони помнит, как она на четвёртом курсе организовала несанкционированный поход в Хогсмид посреди учебного дня. Было рисковано пропускать трансфигурации и ЗОТИ, но это всё ещё одно из лучших воспоминаний не только Тони, но и Клинта, Наташи, Локи и, на удивление, Роуди. Тони помнит, как на втором курсе она заставила половину факультета украшать подземелья к Рождеству. Благо он сумел сбежать спустя пятнадцать минут работы. Тони помнит, как она, будучи в пьяном состоянии, смогла убедить профессоров в том, что «Вы что, профессор? Никто из нашего факультета не был этой ночью в Выручай-комнате. Вы же знаете меня. Я держу их в ежовых рукавицах». Конечно же она не сказала, что устроить празднование дня рождения какого-то третьекурсника в комнате, где всё есть, было прекрасным поводом, чтобы набухаться всем факультетом.       Наташе не нужно было разрешение. Она была здесь и сейчас. И брала она всё, что хотела.       — Я очень удивлён, что в этом году Гриффиндор опустил планку, — вставляет свои пять сиклей Клинт, усмехаясь. — Сколько себя помню, столько Гриффиндор не спускался на третье место. В этом году у них явно что-то не заладилось. Может быть резкая смена капитана? — продолжает рассуждать вслух. — Или новый ловец? Хм… У них всё так сложно.       — Кончай болтать, Бартон, — наконец подаёт голос Локи, а Тони всё ещё не понимает, как он оказался в этой компании. Совершенно другой, словно пришёл из космоса. На секунду возникает мысль, что отец хотел бы сына как Локи. Несомненно.       — Ты, как капитан, должен сказать что-то вдохновляющее, не? — Наташа садится рядом. Забирает из рук Тони стакан с тыквенным соком и делает глоток.       — Наташа, милая, — он кладёт свою руку поверх её, держащей стакан, улыбаясь, — я когда-нибудь говорил что-то вдохновляющее? — забирает напиток. — Обращайся к Стиву. Он любит почесать языком.       — Судя по тому как Роджерс и его команда посыпались, говорит он вдохновляющие речи так себе, — замечает Локи. Тони поддерживающе кивает головой.       — Осталось два месяца, ребят, представляете? — Наташа окидывает взглядом Большой Зал, задерживая взгляд на столе Рейвенкло. — И мы больше не увидим этих лиц. Ну, по крайней мере, я.       — С чего это? — спрашивает Клинт, слегка напрягаясь.       — Я уезжаю сразу после сдачи экзаменов, — девушка опускает взгляд на стол, избегая прямых контактов. Кажется, она впервые провалилась. Она так боялась сообщать это самым близким ей людям, что так легко сдала себя. Хотела их подготовить, настроить.       — А нам когда ты собиралась сообщить? — Тони накладывает себе странную коричневую смесь. Что-то питание ухудшилось, думает он, неплохо бы посетить кухню. — И куда же ты направляешься, о путешественница?       — В Америку.       Наступает тишина в несколько секунд.       Клинт встаёт со стола, поправляя мантию.       — Ладно, я пойду, — говорит он негромко. — У меня ещё были дела перед занятиями, — смотрит на свои руки, не поднимая взгляда. Расстроен, проносится в голове Наташи. Она ничего не говорит, лишь смотрит вслед удаляющейся фигуре.       — Тебе бы с ним поговорить.       — Поговорю.       — Что у нас?       — Зельеварение, — Локи резко встаёт со стола. — Есть это невозможно, — окидывает взглядом стол, — я быстро смотаюсь в Хогсмид.       — Когда-нибудь тебя поймают, — говорит Наташа, усмехаясь.       — Но ты обязательно меня прикроешь, милая.       — Прихвати мне чего-нибудь.       Тони чувствует, как в кармане его мантии появляется письмо. Он знает, от кого оно. Только он может так врываться в его жизнь, перемещая письмо в карман, чтобы точно прочитал, не забыл, не потерял.       Тони молится всем Богам. Тони хочет оказаться неправым. Хочет, чтобы этот клочок бумаги оказался от матери.