***
— Бегать долго от меня будешь? — слышит Тони. Он сидит на берегу озера около часа. Кончики его пальцев начинают незаметно болеть от холода, но он не обращает внимания, смотря то вглубь воды, то в такое же чёрное небо. Размышляет не понимая о чём. В его голове пустота, а неспособность мыслить от этого; словно он пытается уцепиться хотя бы за одну веточку мысли, но не находит её, словно и не знает, о чём вообще можно думать, словно не помнит, как это делается. Однажды он прочитал: «Человек есть существо живое. Пока человек мыслит, он делает дело. А что такое «делать дело»?». Тони так и не смог дочитать главу этой книги. Почувствовал, что ему будет не по силу. Двух строчек хватило, чтобы он успел задуматься о своём «делании дела». Тони знал, прочитай он эту книгу, он бы точно что-нибудь понял. Понял бы, что он делает не так. Нашел бы какую-нибудь цель. Однако, что-то внутри него запретило ему делать этого. Собственная слабость? Страх? Даже в этом не было сил разбираться. Бывает такое, что всё тело против. Когда сердце начинает биться быстрее, а в животе появляется ощущение бабочек. Тело предупреждает об опасности, но тело глупое. Оно не знает — иногда, чтобы что-нибудь понять, нужно пройти через опасность. Всегда идти на поводу у него — значит избегать жизнь. Тони решил избежать в этот раз. Считал себя одним из умнейших учеников Хогвартс, но отказался от книги, которая, вероятно, заставит его голову кипеть от нескончаемых мыслей. На следующий же день он забрал книгу из библиотеки. Уже год она лежит под кроватью. — Бег не моё, ты знаешь, — отвечает Тони, не оборачиваясь. Он знает, кому принадлежит этот пробирающий до мурашек голос (он списывает это на прохладный ветер). — Полёт. Вот это по мне, — пожимает плечами. Тони знает, что он стоит в нескольких метрах от него и буравит взглядом его спину. Тони знает, его поражением будет повернуться и взглянуть в глаза первым. Тони терпит. — Ты читал моё письмо? — парень делает шаг вперёд, засовывая руки в карманы. Как всегда уверен в себе. Свет луны, только появившейся из-за туч («Скоро пойдёт дождь, » подумал Тони), придавал его фигуре загадочный вид, а чёрный костюм был похож на облачение ночи. — Две строчки не называют письмом, Стефан, — выдыхает Тони. — Это записка, заметка, но точно не письмо. Стефан усмехается. — Значит читал, — сам делает вывод. — Умный мальчик. — Так что же ты не пришёл? — на тон ниже, на ещё один шаг вперёд. Тони уверен, что он не сдастся первым. — Мне показалось, в двух строчках явно было выражено моё желание встретиться с тобой. — Я давно не потакаю твоим желаниям. Наверное, будь на месте Стефана кто-то другой, он бы не услышал едва заметную дрожь в голосе Тони, но точно не этот гриффиндорец. Ему, кажется, даже нравилась эта показная сила Тони и слабость, лежащая под ней. Стефан был уверен, он знает Тони лучше всех. И каждый громкий, нервный его — Тони — вдох не останется без его внимания. А Тони, в свою очередь, не понимал, как с таким характером, Стрэндж вообще попал на Гриффиндор? Его место в Тайной Комнате, был уверен он. На месте Василиска, ибо он настоящий кошмар. Его слова точно опаснее яда змея. — А своим? Своим желаниям ты потакаешь? — Ещё два шага. Стефан стоит прямо за его спиной. — Давай не будем опять играть в «кошки-мышки» и сразу перейдём к делу. Чего ты добиваешься? — Ничего. — Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы верить твоим словам, — Тони встаёт со своего места. — Либо говори, что тебе нужно, либо тебе придётся довольствоваться одиночеством, ибо я даже дышать в твоей компании не хочу. — Как грубо. — Ясно. Спокойно ночи, Стефан, — он обходит его сбоку. — Стой, — рука Стефана сжимается вокруг запястья Тони. Старк пару секунд смотрит на свою руку, а потом поднимает глаза. Он встречает холодный взгляд и тонет в светло-зелёной Вселенной. — Ты игнорируешь меня три месяца. — Это были лучшие три месяца в моей жизни, — Тони словно плюёт эти слова ему в лицо. — Оказалось, жизнь без тебя это рай, — усмехается. — Отпусти мою руку. — Я просто хочу с тобой поговорить, — Стефан отпускает запястье парня, возвращая себе высокомерным вид. — Признайся, что тебе меня не хватало. — Как ты так быстро меняешься? Ты учился этому? Ты двойной агент? Тройная дрянь? Может ты ещё и на латыни говоришь? Сначала говоришь мне стоять самым невинным голосом в мире, но в секунду возвращаешь ядовитость, — Тони разворачивается, собираясь уйти. — А вот мне тебя не хватало, — признаётся Стефан. Признаётся ли? — Скучал по тебе и по твоим выпадам, — говорит он достаточно громко, чтобы уходящий Тони точно услышал каждое его слово. — А особенно не хватало просыпаться по утрам вместе, — последние слова Стрэнджа прежде, чем Тони оказывается на довольно большом расстоянии. — Сука, сука, сука! — шепчет Тони, идя по коридорам Хогвартса. Он не обращает внимание на ворчание висящих портретов. — Чтоб он сдох со своим «не хватало». Чтоб его загрызли в грёбаной подворотне сраные псы. Чтоб каждую его отравленную ядом косточку облизали, — Тони останавливается посреди коридора. — Какого чёрта вообще он вспомнил обо мне, сукин сын? — спрашивает Тони спокойно у пустоты, тяжело дыша. — Жил, блядь, никому не мешал. Даже на глаза не попадался, — шепчет он самому себе. Кажется, это затишье перед бурей и вот-вот Тони сорвётся на крик, который разбудит половину школы точно. Тони закрывает глаза, делает несколько глубоких вдохов. — Сукин сын, — повторяет он, смеясь. — Теперь я сомневаюсь, не мне ли ты это говоришь? — свет на конце волшебной палочки загорается в конце коридора. Тони от неожиданности открывает глаза и сразу хватается за палочку. — Кто ты? — задаёт он вопрос, подходя ближе. — Какого чёрта ты не в своей гостиной? — Могу задать такой же вопрос тебе, — парень, по всей видимости, совсем не переживает, что его застукали. Он не знает сколько времени сидит на этом подоконнике, но это первый его гость. — Боже, ты что к битве готовишься? Хватит тыкать в меня палочкой, все свои, — он встаёт со своего места. — Мерлин, Барнс, ты бы ещё мрачнее место нашел, — выдыхает Тони, пряча волшебную палочку. — Ты что здесь посреди ночи делаешь? Я думал, вы, хаффлпаффцы, строго следуете правилам, — говорит он, усаживаясь на подоконник. — Шляпа хотела отправить меня на Гриффиндор, дала мне выбор, — сказал зачем-то Барнс. — Ты чего уселся на моё место? — он нагло двигает его, садясь напротив. — Я забронировал этот подоконник ещё на втором курсе, — облокачивается на стену. — Не думал, что кто-то выбирает Хаффлпафф в здравом уме. — Что ты имеешь против моего факультета? Я и врезать могу. — О, да, я прекрасно это знаю, — смеётся Тони, вспоминая, как Баки устроил драку в Большом Зале с Гельмутом из Рейвенкло на третьем курсе. У парня нос заживал несколько недель, несмотря на зелья. Гельмут ныл не меньше года, хорошенько всем поднадоев. Иногда Тони самому хотелось ему врезать, лишь бы перестать слушать его речи каждый обед в Большом Зале. Баки наверняка уже не помнит из-за чего произошёл весь сыр-бор, но в его памяти точно врезались слова сокурсников: «сумасшедший», «неконтролируемый», «опасный». Его три месяца, не меньше, обходили стороной, пока какой-то новый парень с Гриффиндора не подружился с ним. Это был Стив. Тони было плевать. Плевать из-за чего Гельмут трясся над своим носом, из-за чего Барнс редко бывал на общих трапезах, из-за чего его долго не брали в команду квиддича. Тони было плевать на всё, если его это не касается. Ему хватало сухих фактов, не зачем лезть глубже. — Эта история будет преследовать меня, похоже, всю мою жизнь, — Баки неловко улыбается. — Мы с тобой разговариваем, кажется, впервые? — Да, — подтверждает Тони. — Я, честно говоря, даже не знаю твоего имени. Странно это. Семь лет учимся, — Тони пожимает плечами. — Вообще, знаешь что? Хогвартс очень странное место, — он сам не знает, почему его потянуло на откровения, но молчать не хотелось. Хотелось рассказать всё на свете этому парню, которого знаешь семь лет, но узнаешь только сейчас. Тони немножечко хочет спать. — Магия вся странная, если ты не заметил. — Нет, — отрицательно машет головой Тони. — Не в этом смысле. Это место дарит столько эмоций, друзей, чувств, воспоминаний и столько же отнимает. Забирает всё, потому что это принадлежит только ему. Стоит выбраться отсюда, так ты останешься один на один с самим собой. Нет поддержки многовековых стен, нет атмосферы дома, — Тони сжимает клочок бумаги в кармане мантии. — За это можно и возненавидеть. Дико то, что несмотря на это, мне хочется отсюда сбежать, оставив всё позади. Сам себе противоречу. — Да, — неожиданно соглашается Барнс. — Это место стало мне домом. Я не знаю, что мне делать после выпуска, — он по-доброму усмехается. — Но я точно не хочу оставаться здесь навсегда. Да, может быть, Хогвартс мой дом, но это не значит, что я должен быть привязан к нему, — Баки делает многозначительную паузу. — С победой, кстати. — А? Да. Спасибо. Наступает неловкое молчание, которое и заполнять ничем и не хотелось. Тони слушает свое дыхание, пытаясь сосредоточиться, но организм ему не подвластен и раз за разом его глаза закрываются под тяжестью век. — Ладно, Барнс, — Тони встаёт со своего места, поправляя мантию. — Мне пора. Приятно было повидаться, — он делает пару шагов прочь. — Джеймс. — Что? — Моё имя — Джеймс.***
«Чего ты боишься, Тони?»