Чудеса случаются

— Прости, что? — Этери ожидала услышать абсолютно любое, самое бредовое оправдание, но уж точно не это. Сначала она даже засомневалась, правильно ли она услышала фразу, но посмотрев на лицо Даниила, отбросила сомнения в сторону. — Я понимаю, понимаю, что это звучит крайне не правдоподобно и в какой-то степени даже дико… — Да, Глейхенгауз. Это звучит как нелепое оправдание, ты прав, я ни за что не поверю, что ты решил сменить пол, — Тутберидзе строго посмотрела на хореографа, — как минимум, потому что тебя выбешивают подъебы в твою сторону с «гейским» уклоном. — Но я не менял… — Серьезно? Ты хочешь сказать, что тебя насильно кастрировали как кота? — Я… Я… — начал было Даня. — Головка от хуя! — закричала на весь кабинет тренер. — Да нет там уже ни хуя, ни чего-то другого! Я 1 января проснулся и пошел поссать! А там как «шаром покати»! Ничего кроме пизды нет!       От такого напора Этери малость опешила. И как только Даниил сказал про 1 января, в голове что-то щелкнуло и она вскочила с кресла, в один миг оказавшись напротив Глейха. — Снимай штаны. — Тутберидзе сказала эту фразу настолько жестко и твердо, как не говорила даже Жене. — Ты совсем ебнулась? Я тебе проститутка какая-то? — возмутился Глейхенгауз. — Быстро. Снял. Штаны. Или я тебя сейчас наручниками пристегну и сама раздену, а потом на лед выпну. Будешь отрабатывать прогулы, — процедила сквозь зубы тренер.       Даня вздохнул. Никогда он не думал, даже в своих грязных фантазиях, что ему придется раздеваться перед Заслуженным тренером России. Но делать было нечего, так как перспектива стриптиза на льду перед учениками его не устраивала намного больше. Даниил спустил штаны с труханами, и закрыв глаза отвернул голову. Этери тем временем опустилась на колени и стала придирчиво рассматривать половой орган. — Блять… — прошептала Тутберидзе вставая. — Господи, что ты там еще нашла? — у товарища Глейхенгауза уже началась истерика. — Пиздец я там нашла, Данечка… Причем полный… — выдохнула тренер, падая на свое кресло. — Не понял… — сказал Глейх, натягивая штаны.       Этери сидела за столом в полнейшем ахере. До нее дошло абсолютно все, что произошло с ней, Женей и Даниилом за последние 2 месяца. И к великому сожалению, картина складывалась не самым удачным способом, в особенности для нее с Медведевой. — Не буду ходить вокруг да около. Говорю прямо, жестко, так как оно есть, — несмотря на внутреннюю панику, голос Тутберидзе оставался твердым, и даже в какой-то степени стальным.       Даня кивнул. — Судя по всему, мы поменялись нашими гениталиями. И это еще не самое страшное. Женька беременна, и я теперь не знаю от кого из нас, — тренер сложила руки на столе и закрыла глаза. — У тебя теперь мой хуй? — только это и смог выдавить из себя Глейх. — Дань, вот ты чем меня слушал? Пиздой моей или все-таки ушами? А? — Этери вновь повысила голос на Глейхенгауза. — Да понял я, не ори, и так тошно, — хореограф закрыл лицо руками.       Так они просидели в полной тмшине еще минут 5 не проронив ни слова.       Даня думал о том, что теперь он будет пожизненно терпеть насмешки всего интернета. И самые жесткие подколы он ожидал от Косторной. Эта девка не будет стесняться в выражениях. Тутберидзе думала о том, что она скажет Медведевой, кто являктся родителем их ребенка, и если это все-таки Даниил, то не дай Бог, малыш будет хоть каплю похож на отца. — Этери… — аккуратно обратился Глейхенгауз. — Ммм… — У меня правда будет ребенок?       Тренер подняла на него глаза. В них была ярость, злость, ненависть. — Даже не думай об этом, понял? Этот ребенок не имеет к тебе никакого отношения. Хочешь родить? Вперед. Сам. Пизда у тебя уже есть. — Но… — Я все сказала. Иди на тренировку. Увольнять тебя не будем, во всяком случае, пока не разберемся с этими новогодними чудесами.       Глейх направился к двери. Ни он, ни Тутберидзе не подозревали, что их разговор подслушала одна из самых болтливых фигуристок — Алена Косторная.