Солнечная леди, что постепенно гаснет

На улице зима. Снег то там, то тут блестит на земле, а холодный ветер дул в лица прохожих. Но что-то в поселении было не так. Наверно, только лай собак где-то в переулке и крик ребёнка.        — Уходите! Не приближайтесь! — кричал ребёнок, замахнувшись камнем, что лежал на дороге. Но лай так и не прекращался.        Ребёнок кинул камень в собаку, попадая точно в глаз бедному бездомному животному, на что та только зло скалится, ещё больше пугая ребёнка. Но не проходит и минуты, как зверь уже хотел наброситься на беззащитное дитя, как появился странный человек.        И тут сон оборвался.        Девушка на кровати подскакивает в холодном поту.        «Снова этот сон», — невольно думает она.        Девушка была довольно красивой. Чёрные цвета крыла волосы, бездонные и сверкающие серого цвета глаза, неплохое телосложение и сильное золотое ядро. Что ещё нужно, чтобы быть красавицей? Наверное, только высокая самооценка, которой у неё нет.        Юная леди поднявшись с кровати, приводит себя в порядок. Надев ханьфу чёрно-красного цвета, завязав волосы в высокий хвост красной лентой и умыв лицо, она пару минут перед зеркалом тренирует улыбку и была готова хоть горы свернуть.        Выйдя с комнаты, она направляется на завтрак, после которого пойдёт тренироваться. Но подходя к столовой, где обычно трапезничает их семья, она снова слышит крики. А ругаются-то её приёмные родители. Глава ордена Юньмэн Цзян—Цзян Фэнмянь и его супруга Госпожа Юй. Снова каждый раз одно и тоже.        Спокойно зайдя в помещение, она старается не обращать внимание на крики, а тихо пристраивается между своим братом Цзян Чэном и старшей сестрой Цзян Яньли. Брат только фыркает на появление своей шидзе, а Цзян Яньли только улыбается своей сестре.        Более менее спокойно проходит завтрак, но когда она уже направляется к тренировочному полю, девушка снова слышит шёпот за своей спиной.        «Как она достала, первая ученица, тоже мне! Лучше бы была как дева Цзян».        «Вей Ин такая уродливая. Как её вообще кто-то замуж возьмёт?»        «И не говори, такие монстры никому не нравятся!»        Шёпот идет отовсюду. И это больно. Хоть Вей Ин, или же Вей Усянь как звали девушку, всегда ходила с улыбкой на лице, но она была ранима. За улыбкой она скрывала в себе многолетнюю боль. Иногда она просто проклинала своего дядю за то, что принёс её в это место, и себя за то, что ответила тогда. Ещё никто не знает о её боли и о том, что она делает с собой, знает, наверно, только шидзе, которая всегда понимала свою младшую сестрёнку. А так на теле девушки расцветали всё новые и новые шрамы от собственного меча. Кому-то это приносит боль — ей это приносит облегчение и хоть какие-то чувства.        Сейчас тренируясь с остальными адептами ордена Юньмэн Цзян, девушка старается не уронить меч в очередной раз. Раны на запястьях ещё не зажили до конца, так что держать что-то столь тяжелое затруднительно.        Который раз меч опять вылетает с рук девушки и падает с характерным звуком метала, как Госпожа Юй подскакивает в бешенстве.        — Ты вообще хоть что-то можешь, несносная девчонка! — кричит она на Вей Ин и взмахивает своим духовным оружием, хлыстом по имени Цзыдянь. А Вей Усянь уже точно понимает: сейчас будет больно. И не зря: ведь уже в ту же секунду боль отражается на её спине, где уже и так предостаточно шрамов.        — Ни на что неспособная девка! Не умеешь держать оружие в руках или бороться как заклинатель — зачем ты вообще тут?! Лучше бы ты следила за собой как Цзян Яньли и была хоть капельку как она! Уродка! Даже замуж тебя не выдать, ведь такую, как ты, никто не возьмёт! Несносная девчонка! Лучше бы ты умерла вместе со своими родителями, дочь слуги! — всё кричит и кричит Госпожа Юй, нанося всё новые и новые удары на страдальную спину девушки. Вей Ин пытается терпеть это, но последние слова хозяйки Пристани Лотоса отчётливо вбиваются в голову юной девушки.        «Лучше бы умерла? Хорошо, так тому и быть», — пролетает мысль в голове Вей Ин, и она подскакивает с места, бежит в сторону своих покоев. Ей ещё что-то кричат вслед другие адепты и Госпожа Юй, но она больше не слышит их — её мысли громче.        Так, закрывшись в своих покоях, она не выходит довольно долгое время, пока не настаёт время ужина. И тогда...