look at all the lonely people

      На дворе уже достаточно похолодало. Иногда, ранним утром, на озере можно было наблюдать небольшой слой льда, но на коньках было ещё кататься рано. И это приходилось объяснять каждому непослушному ребёнку. Все деревья скинули свои завораживающие оранжевые костюмы и остались нагими, как и молодой парень в объятиях зрелого профессионала этим прохладным утром.       Они были очень аккуратны в своих желаниях, в тайных встречах, в своей страсти и запретной любви. Виктория поехала домой, чтобы помочь матушке собрать все свои вещи, чтобы перевезти их в поместье. Господин Тэрранс попросил её руку и сердце на глазах у всей семьи. Чонгук тоже видел, но ничего не почувствовал. Может немного, где-то в районе сердца, что-то кольнуло, но ничего серьёзного. Наверное. Сейчас они вместе, они есть друг у друга в данную минуту, и это главное. Вот, что греет душу. Он в любимых руках, его дыхание щекочет волосы на загривке, а пальцы, почти невесомо, поглаживают низ живота. Тэхён отпустил всю прислугу на выходные, сказав, что мистер Кэмпион в состоянии помочь ему. Конечно, в состоянии, но единственное, чем они занимались эти выходные, так это изучением тел и предпочтений. Каждый сантиметр кожи должен быть изучен, но им и жизни не хватит, чтобы познать тела друг друга. Чонгук выкидывает из головы навязчивые мысли, что в этой кровати Тэрранс спит с его сестрой, пытается не думать о плохом. Они сейчас вместе, он в его руках, окутан его любовью. Зачем забивать свою голову?       — Я так не хочу прощаться с этими прекрасными часами, которые мы провели вместе, -Чонгук поворачивается в сильных руках и утыкается носом в чужую скулу, ведя вниз до ключиц, щекоча нежную кожу. — Вот бы так всю жизнь пролежать — только ты и я.       — О, мой бархатный, как бы мы не хотели счастья, для нас оно невозможно, — профессионал аккуратно отрывает юношу от своей шеи и поглаживает нежную щёку, плавно спускаясь к бархатной шее, на которой пытался не оставлять следов этой ночью. Но не испробовать этой медовой кожи было бы преступлением. — Тебе следует повязать платок на шею. Желательно тот, который я тебе подарил недавно. Мне будет приятно.       А кто сказал, что приятно не будет и самому Чонгуку? Парень чуть ли не выпрыгивал из портков от счастья, когда нашёл у себя на кровати аккуратно сложенный платок с небольшой записочкой: «Для моего бархатного мальчика». Счастье может таиться даже в таких мелочах.       — Обязательно надену, — губы Чонгука как самый лучший мёд. Их хочется смаковать, пробовать и искушаться. Если сравнивать их с губами Виктории, что не очень хочется делать именно в этот момент, то у девушки они более тонкие и шершавые. А Чонгука наоборот. Его губы мягче самой мягкой перины и слаще, чем самый дорогой нектар. У них всё наоборот. ******       Виктория и всё семейство возвращается ближе к вечеру. Ужин уже на столе, а девушка всё не отлипает от своего будущего мужа. То на колени к нему сядет, что сразу обрывает сам Тэрранс, говоря что-то про мораль и этикет, то на шее повиснет и начнёт что-то рассказывать в самое ухо, щекоча горячим дыханием. Тэрранс зачем-то ласкает в ответ. Потому что обязан и должен. Это его будущая супруга, мать его будущих детей, но почему-то детей не хочется, да и на месте своей супруги он видит совершенно не эту девушку. Вообще не девушку. А паренька. И не просто парня, а младшего брата того самого «будущего». Он любит этого мальчика с самой бархатной кожей, который сидит в саду с записной книжкой в руках и чему-то глупо улыбается. За ним приятно наблюдать, внутри появляются те чувства, которые Тэхён не испытывает, глядя на его сестру. Они похожи внешне, но внутренний мир у них совершенно разный, в этом их главное отличие. Но не единственное.       Экономка, Мисс Че, пригласила всех к столу и уже хотела было идти за Чонгуком, но мужчина её остановил.       — Я сам схожу за Чонгуком, можешь быть свободна. А вас, дамы, прошу к столу, — он снял с себя девушку и подтолкнул её в сторону столовой.       -За Чонгуком? — Виктория было уже задала этот вопрос в голос, но лишь промямлила его себе под нос. С какой радости будущий супруг называл её младшего брата Чонгуком? Джеем, но не Чонгуком. ***************       Он сидел под раскидистым деревом, возле которого постоянно вечером играли дети прислуги и не слышал, но чувствовал. Этот запах принадлежал только одному человеку. Мужчина присел рядом, даже не подумав о своём костюме, который мог испачкаться от грязной и влажной травы, и стал вчитываться в текст, написанный безумно красивым и размашистым подчерком. Стал читать строчку за строчкой. Перечитывая вновь и вновь, пока не дошел до конца. Стихотворение скомкано, как будто Чонгук не знает как его закончить.       — И разлука эта непроста, она уничтожению подобна, -мужчина уставился в блокнот и слегка нахмурил брови. — У тебя прекрасно получается писать. Но почему оно не закончено?       — Эта работа немного личная, и я пока что не знаю, как закончится их история, — Чонгук аккуратно поворачивает голову в сторону мужчины и смотрит в ответ. И признаётся сам себе, что не смотреть в эти глубокие глаза невозможно, ловит себя на мысли, что смотрел бы в них вечность. Но дана ли им эта вечность? Этот вопрос тоже часто крутится в голове.       — Их история? — мужчина было уже потянулся поправить непослушные пряди парня, но вовремя отдёрнул руку. Даже у природы есть ненужные глаза.       — Наша история, — Чонгук сам заправляет свои кудри за ухо и закрывает блокнот, давая немного времени своей «самой главной и любимой тайне» насмотреться. Он знает, что Тэрранс наслаждается каждой такой свободной секундой. Собственно, Чонгук тоже не исключение.       Младший точно слышал, что Тэхён хотел что-то сказать, но вместо этого лишь громко сглотнул.       — Что-то не так? — Чонгук поворачивается корпусом к мужчине и натыкается на испуганный взгляд. Наверное, даже больше не испуганный, а поражённый. Да, это именно то, что можно было прочитать во взгляде мужчины.       — Наша? — на выдохе произносит мужчина и замолкает. Дыхание моментом заканчивается, а сердце стучит так сильно, что кажется его слышно за пределами поместья. — Ты вообще не говорил, что пишешь.       — А ты и не спрашивал, — так хочется поцеловать, окунуться в грех и никогда не всплывать, остаться на глубине. Они бы и согрешили, да в окно за ними наблюдает не одна пара глаз. Нет, это не смущает, это заставляет быть осторожными.       — Пойдём, нас заждались, -Тэхён поднялся первым и подал руку парню. Чонгук смущённо улыбнулся и, сделав небольшой поклон, побежал в сторону столовой. Мужчина же, потупив взгляд, ещё недолго пытался уловить своего бархатного мальчика. На его бархатной шее так красиво смотрится шёлковый платок. ********       — Чонгук, воришка беспризорный, быстро спустись! — женщина чуть ли на колени не падала перед мужчиной, вымаливая у него прощение. — Мы обещаем, что он больше не доставит вам хлопот, Господин Тэрранс. Отец заберёт его сегодня же домой, он будет всю свою никчёмную жизнь работать в мастерской. Виктория в этом не виновата. Моя девочка не могла такого сделать.       Тэхён держал Викторию за запястье, крепко сжимал, слегка выкручивая. В её руке повис браслет из розового золота, покрытый небольшим количеством мелких драгоценных камней. Браслет был мужской, девушке его при себе держать было незачем.       — При всём моём уважении, но у Чонгука нет доступа к моим покоям. А у Виктории есть. И я нашёл украшение не у Чонгука в вещах, а именно у вашей девочки, -мужчина кинул безжалостный взгляд на зарёванную девицу. — Зачем ты это сделала? Отвечай! -рука так и чесалась дать лёгкую пощёчину, потому что всё это выводило из себя. И вид этой зарёванной девки, да и в целом эта ситуация. Может, он просто не хотел верить, что Джей мог так поступить?       Чонгук же наблюдал за этим с лестницы, выглядывая из-за перил. Он не собирался спускаться и не собирался участвовать в этом цирке, который устроила его сестра. Вчера вечером, когда он прогуливался с Тэхёном, заметил, что в его комнате промелькнула тень, а после дёрнулась занавеска. Горничные не могли находиться так поздно в покоях, если, конечно, это не личная просьба. Вся уборка проходила утром, пока гости поместья завтракали. Это не могла быть горничная. Сразу можно подумать на детей прислуги, но у ребят нет доступа к этой части поместья. А значит, это был такой себе воришка, который был пойман на таком банальном проступке. Поспешно извинившись и незаметно клюнув Тэхёна в плечо, Чонгук быстрым шагом удалился в поместье. Его хотели подставить, и тут не стоит долго думать, чтобы узнать, кто это. Поднявшись на второй этаж, Джей заметил выходящую Викторию, оглядывающуюся по сторонам, боясь, что её могут поймать. И её поймали. Чонгук не оставил бы всё так. Парень аккуратно прокрался ночью в спальню к молодожёнам, вложил браслет в рюшку какого-то платья. Годы тренировок и воровства не дали ему пропасть сегодня. Тишина — его помощница. Тень — его вторая кожа. И победа в этой схватке точно не за Викторией.       — Это не я, Мистер Тэрранс, — девушка плакала и не могла остановить поток, на неё обрушивался не только взгляд, полный ненависти, но и боль в запястье. Было ощущение, что кость сломается пополам под таким сильным натиском. — Это правда не я, Тэхён, — уже более охрипшим от рыдания голосом проскулила Виктория.       Мужчина тут же отпустил девушку и посмотрел наверх. Успел заметить лишь тёмную макушку. Нет, он не мог так поступить, только не его мальчишка. А ведь в голове сразу проносятся ужасные для сердца мысли. Доступ к покоям у него был, но это не может быть правдой. Ведь не может? Он знает, кто Тэхён, и он сам сказал, что ради него прекратит воровать. Мужчина не хочет в это верить. Руки опускаются, когда до него потихоньку доходит. Его бархатный мальчик не такой уж и бархатный, не такой шёлковый, как он думал. Тэхён помог Виктории дойти до дивана, а сам на ватных ногах направился наверх.       — Я думаю, что вам надо немедленно уехать, пока я с этим не разберусь. Как только я решу это недоразумение, вышлю за вами машину. Виктория тоже должна уехать, -последнее, что кинул через плечо мужчина и направился дальше. Никто не смел возразить. А Виктория, не переставая плакать, ставит в голове плюс балл в свою пользу. Победа будет за ней, чего бы ей это ни стоило. *********       Парень складывает последнюю стопку рубах в саквояж, когда в комнату к нему врывается Мистер Кромвели. Он не удивлён. Вещи стал собирать, потому что его не оставят тут. Виктория добилась своего, молодец девка. Чего стоят одни ее слёзы. Только на деле они не крокодильи, они пропитаны желчью и злобой к родному брату.       -Ты обещал, Джей, — мужчина еле выдавливает из себя хоть что-то, потому что говорить невероятно больно. Каждое слово бьёт по рёбрам с невероятной силой. Единственное, что можно услышать в голосе, так это разочарование. То, что не хотелось бы услышать от него никогда. Последнее, чем он хотел стать для Тэхена, так это разочарованием…       — Если я тебе скажу, что это не я, а Виктория, ты мне поверишь? — парень заглядывает в глаза и не видит даже намёка на понимание. — Что и требовалось ожидать, Господин Тэрранс.       — Я готов тебя выслушать.       -Но услышишь ли ты меня? — Чонгук подходит ближе, но аккуратно, как будто спрашивая разрешения. Его поступь мягкая и почти что невесомая, неуверенная. — Захочешь, не услышишь, потому что Виктория посеяла в тебе не одно зерно сомнения на мой счёт, — он аккуратно кладёт ладони на щёки и слегка поглаживает, колясь каждый раз об щетинистые участки. — Мне каждый раз больно, когда она трогает тебя, целует тебя, спит с тобой без страха быть замеченной. Потому что ей позволено. Ты думаешь, что, прикасаясь к тебе с таким трепетом каждый раз, когда у меня появляется секунда возможности, я смог бы совершить что-то подобное? Я поклялся тебе, не просто пообещал, а поклялся, что никогда больше не ступлю на эту кривую дорожку. Тем более, если эта дорожка ведёт к тебе.       Мужчина хотел бы поверить, но не может. Очень хочет, но не может. К чему тогда Виктория устроила весь этот цирк? Представление на люди? Или может она узнала их с Чонгуком маленькую тайну и хотела таким образом избавиться от брата? Тэрранс не знает, что и думать. Вся эта ситуация ведет к Чонгуку.       — Джей, прошу, не ври мне. Скажи правду, и тебе ничего не будет, -руки с лица мужчины пропадают, и резко становится невероятно холодно. Холодно как Чонгуку, так и Тэхену.       Между ними в ту же секунду вырастает стена. И её будет трудно пробить простыми извинениями. Тэрранс не верит. Он не верит своему бархатному мальчику, которого так нежно лелеял каждое их запретное утро. Когда они посвящали себя друг другу. В те моменты, когда каждый мог дышать только из-за того, что они находились в тёплых объятиях. Если он не верит, то всё это было фальшью? Игрой или, может, просто интерес к чему-то новому?       Чонгук уехал вместе с семьёй, выслушивая в свой адрес безумно лестные слова и наказания, которые его ждут по приезде в Лондон. А сам он находился далеко не там. Он всё ещё стоял перед любимым мужчиной, который всего лишь поигрался с его искренними чувствами. Он достаёт из саквояжа записную книжку и черкает продолжение стихотворения. Конец в их истории написан.