запах скошенной травы доходил до Чонвона еле слышно, мешаясь с манящим ароматом луговых цветов. где-то рядом у дороги одиноко лежит велосипед, на котором парень проезжал здесь прошлым вечером. в тот момент он ощутил всю эстетику возносящегося склона, за которым стоит дом его семьи, семьи его знакомых, дом его возлюбленного.
Чонвон сидит на молодой траве, которая успела вырасти вместо той, что уже была скошена ранее. она мягка, на первый ощуп холодна. утренние лучи летнего солнца приятно ложатся на чёрные ресницы слегка согревая прикрытые веки, которыми он время от времени моргает, а потом снова закрывает.
с головы до ног его окутывает приятная зелень, словно обнимая. может быть и атаковывая, потому что ей тяжело держать на себе тело парня — кто знает.
светлая рубаха с красивыми узорами кружева на кокетке спереди, шоколадные шотры длиной по колено, тёмные гольфы и ботинки с потёртыми носками гармонично сидят на юном теле Чонвона.
«вот бы целый день тут пролежать» — думает он и слегка улыбается игровому утру и приятным мыслям в голове. но что-то всё же вынуждает его встрепенуться: мигом приняв сидячее положение, Чонвон судорожно перебирал пальцами пряди волос на затылке. из небрежно-вьющихся тёмно-кофейных волос он вытащил божью коровку.
— эй, малышка, так это ты, — обращаясь с насекомым словно они уже знакомы, тихо приговаривал Чонвон, поставив её на раскрытую ладонь. — я боялся, что это кто-то жуткий.
от милой улыбки на щеке появляется чёткая ямочка. Чонвон устраивается поудобнее, ставя локти на ноги, слегка собранные в коленях, и, дождавшись, когда божья коровка перестанет притворяться неживой, продолжает играть с пятнистым насекомым, позволяя тому перебегать с пальцев одной руки на пальцы другой. наблюдение за малюсеньким существом завораживает и кажется, будто вот-вот уснёшь, как цыплёнок под лампочкой.
— Ян Чонвон! , — слышится доброе обращение, но парень всё ещё не отрывает сосредоточенного взгляда от букашки. — Ян Чон-вон!
с последнего услышанного слога имени божья коровка расправляет крепкие крылья и покидает кончик указательного пальца парня. поднимая голову вместе с летящим вверх насекомым, Чонвон ловит взглядом неторопливо идущий к нему силуэт. Чонвон щурится от внезапного жжения в глазах из-за режущих лучей солнца, выходящих где-то сверху за спиной движущегося человека. когда глаза привыкли и фигура стала яснее, он смог разглядеть все детали его составляющие: чернявого оттенка волосы умело уложены к затылку, открывая вид на обнаженные виски, на плечах небрежно висит широкая рубаха с коротким рукавом белого цвета, расстегнутая до пояса, тем самым открывая привлекательную мужскую линию голого торса; на стройных бедрах сидят огромные светлые джинсы прямого кроя, уходящие длиной до самых пят, а из них выглядывают новомодные яркие найки.
— что с тобой? , — спрашивает Джей, резко усаживаясь почти напротив Чонвона, принимая позу идентичной тому.
Чонвон не сразу реагирует. в этот короткий миг его одолевает немое восхищение. он всматривается в любимое лицо. Джей всегда выглядит для него, как в первый раз, когда они только встретились.
— о чём ты? , — Чонвон незаметно потряс головой от чего изгиб его бровей рефлекторно поднялся ко лбу.
— ты что-то рассматривал? был так увлечён, что даже меня не заметил, — голос Джея не звучал словно у него правда есть претензия. его голос ложился ровной тропинкой, где проглядывался интерес в виде цветочных бутонов.
— божья коровка заползла в волосы, — Чонвон говорит медленно, словно вспоминая иностранные слова. Джей протягивает к нему руку, вбирая в свою ладонь нежные, чуть тёплые пальцы парня, слегка сжимая их. большой палец руки Джея, где красуется винтажное кольцо в виде юной ветки дерева с редкой листвой. Джей гладит по чонвоновым ногтям, и, казалось бы, что через ногтевую пластину мало что чувствуешь, но Чонвон ощущает теплоту его рук, которое просачивается сквозь и плывёт от кончиков пальцев до самого сердца. — как ты нашёл меня?
— вчера ты мне сказал, что здесь хорошо. я и подумал, что наверняка Чонвон любуется сегодня сей красотой, — смеющиеся кошачьи глаза зажмурились синхронно с появлением выросшей на щеке ямочкой. от этой обворожительной улыбки Джей не может удержаться.
— тебе тут нравится? , — спрашивает Чонвон, на что Джей положительно кивает. ему правда нравится. Чонвон всегда видел красоту во всём, чем когда-то и заразил парня. теперь не вылечить.
раньше Джей не умел этого, он даже не пытался. он считает, что без появления Чонвона в его жизни он бы не научился по-настоящему видеть привлекательность в окружающем их мире.
— отличное место для полёта, — Чонвон, ранее смотревший на их руки, которые танцевали медленный танец, периодически меняя движения пальцев, касаясь друг друга, поднял карие глаза. он смотрел в глаза Джея, пока тот пытался сдержать улыбку, которую вызывали мысли, содержащие славную идею, возникшую как только он узнал, что Чонвон находится в этом месте. — я знаю. тебе интересно знать, что я имею в виду.
— конечно. это секрет? , — Чонвон выглядит заинтриговано и серьёзно. лишённый скромности в эти секунды он продолжает всматриваться в гладкое смуглое лицо, по которому пробегает слабый ветерок, пытающийся выбить из укладки хотя бы одну, хотя бы тоненюсенькую прядь чёрных волос.
Джей поджимает нежно-розовые губы, всё ещё борясь с наступающим желанием огромной силы ярко улыбнуться возлюбленному. Джей не смотрит прямо в ясные очи, его взгляд скользит то по их с Чонвоном рукам, прекративших движение, то по очертаниям покатых плеч Чонвона, а то и вообще уходит в зелёно-пшеничное поле впереди.
бесцельно блуждающие тёмные глаза выводят Чонвона из себя, когда он так упорно пытается поймать их взор. парень высвобождает собственные пальцы из плена слабой хватки Джея и без всякого труда толкает его в крепкие плечи. под сильным напором расслабленное тело Джея падает назад. удивлённый взор устремлён вверх, к голубому небосклону, но парню практически не разглядеть этого из-за нависшего сверху Чонвона. плечи сжимают чужие пальцы, прижимая к природному ковру зелени.
— Джей, ты можешь сколько угодно молчать, — еле слышно вздыхает младший. — но не смей игнорировать меня, когда я так смотрю на тебя. — зрительный контакт — главная особенность их отношений. обычно старший неустанно смотрит на Чонвона, как на чудо света, как на самого прелестного жителя этой планеты. да что уж там, это действительно то, что думает о нём Джей. как он смотрит на Ян Чонвона — сказочно, словно перед ним открывается звёздная тропа и в его глазах тысяча искр. искренность в глазах Чонвона поймёт не каждый. только Джею дано видеть там яркие вспышки, потому что лишь смотря на его собственное сияние искр, они вспыхивают огнём в очах Чонвона.
сейчас это происходит. на крохотном расстоянии друг от друга разливается невидимыми блёстками мост, похожий на млечный путь. как две вселенные, два парня. рука Джея осторожно крадётся по воздуху к светлому лицу, чтобы прикоснуться, ощутить тепло румяных щёк. от этого прикосновения сердце наполняется количеством ритма.
— если буду смотреть, — голос Джея звучит приглушенно, но для Чонвона его слова раздаются чётким эхом в голове, доносимым дуновением ветра. — то я буду улыбаться, словно сошёл с ума.
— ну и пусть. никто кроме меня не увидит, — Джей гладит большим пальцем по любимой ямочке, которая слегка проглядывался, пока из уст Чонвона рваным дыханием выходят слова. — мне очень нравится, когда ты не сдерживаешь улыбку.
младший опускается чуть ниже к Джею, опираясь на локти, поставив их перед плечами парня, немного расставляя, а руки Джея мигом переключились на его талию.
— буду как идиот тебе улыбаться, — наконец Джей расслабился и позволил смеху прозвучать. от искреннего, пусть и краткого, смеха парня ямочка Чонвона вырисовывается глубоким пятном, таким притягательным, что Джей, не удержась, целует её. Чонвон ответно обжигает коротким поцелуем тонкие уголки его улыбающихся губ.
***
по небу по-прежнему летний ветерок медленно несёт малое количество облаков друг за другом. часть суток сменилось, очередное утро кончилось. два человека, лежащих сейчас под звенящим ясным днём, уютно устроившись на пригретой свежей траве, наблюдали за меняющимися белыми формами.
— теперь оно напоминает колесо, — Чонвон указывает пальцем на облако, которое образовалось из непонятной ранее фигуры.
— знаешь, а ведь то, как живут облака, может быть похоже на жизнь людей, — Джей задумался. — если облако одиноко плывёт, то в скором времени к нему присоединится другое и они станут одним целым, больше, чем были ранее по-отдельности. облако могут превратиться в тёмную тучу. также и с людьми — к нам примыкают люди, мы становимся больше духовно, но порой нас душат отношения с некоторым «не теми» людьми и негатив накапливается внутри.
— дождь — это как отрицательные эмоции, — поддержал мысль Чонвон, кивая. — действительно… наши нехорошие эмоции выливаются на неповинных.
— но кому-то такие эмоции могут принести что-то стоящее. ливень может принести разрушение, а может и наоборот сыграть важную роль, когда стоит засуха. — размышления старшего сопровождало мелодичное пение птицы, что пела где-то в маленьком лесу, не далеко от поля, а теперь решила спеть свою песню двум юным людям.
Чонвон повернул голову в сторону открытого вида на дорогу, возле которой одиноко стоит уже много лет дерево яблони. присмотревшись, он замечает маленького певца в образе крапивника на рядом стоящем с деревом старом столбце. Джей поворачивает голову следом, но смотрит он вовсе не на певчую птичку — ему открывается вид на чонвонову шею, сияющую при свете дня. Джей не обращает внимания на мелодию пернатого, он слышит лишь стук своего сердца, доходящий до барабанных перепонок. шея Чонвона манит, она как специально напрашивается в этот момент на нежные прикосновения, заставляя волнующе сглотнуть. Джей заворожен, ему очень хочется уткнуться носом в лебединую шею парня, потом плавно прикоснуться губами, но настолько нежно, чтобы его губы казались Чонвону бархатными лепестками роз. Джей не уверен — позволительно ли ему действовать такими касаниями по отношению к столь прекрасному. очарованный взгляд старшего выходит на немало манящую линию челюсти. Джей утопает в неутолимых желаниях. песнь закончилась, наблюдать не за кем. лица встречаются за крохотными сантиметрами друг от друга. взгляд Чонвона мигом цепляется за губы напротив, которые слегка разомкнуты, старший не торопясь переводит свой взгляд на лицо, словно не понимая, что Чонвон всё заметил.
— пора возвращаться, — шёпотом вдруг сообщает младший, всё ещё не отрывая глаз от, вероятно, мягких губ Джея. ему тоже очень хочется, он готов целовать и целовать любимого до самого заката. в груди ощущается приятный, но и в ту же минуту такой обжигающий трепет.
пламя разожглось, и безжалостно тушить его — ужасно.
не прикрывая глаз, Чонвон прикасается губами к лицу Джея, целуя того в подбородок. не долго дожидаясь взаимности, губы младшего накрывают те самые желанные им губы старшего. их поцелуй медленный, волнительный, долгожданный, как первый весенний тюльпан.
***
дом встречает Джея пустующей атмосферой. в этот раз парень обходит все комнаты, в непризнанной надежде, что встретит среди них знакомого человека. но второй, как и первый, этаж наполнен лишь смирно стоящими предметами, иногда мешаясь с различными растениями. Джей возвращается в кухню, где замечает большой пакет с продуктами, стоящий на обеденном столе. сверху лежит маленький лист стикера жёлтого оттенка, где небрежно написано «за налоги я заплатил». Джей, никак не реагируя на записку даже внутренне, принимается разбирать купленные ему продукты. это всё уже давно привычно для парня — отец заезжает, когда сына нет дома, оставляет пакет продуктов питания с запиской дурацкого предложения: за налоги я заплатил; и деньги за зеркалом у лестницы.
полтора года миновало этим летом, когда Джей начал жить один в этом большом доме. когда-то он жил тут вместе с отцом. периодически воспоминания о дне, изменившего их отношения, всплывают осколком айсберга. всему причиной стал зелёный чай. пить зелёный чай — означает быть не таким, как все, означает любить не так, как все. для отца Джея, человека статного, делового и богатого, новость о том, что его единственный сын, который якобы наследник его бизнеса, имеет пристрастие к зелёному чаю, стало большим смятением. был большой скандал, поначалу Джей находился под пристальным наблюдением, отец всячески пытался отбить желание и думать о таком роде чае. но Джея одолевала невыносимая ломка в то время, он умолял позволить ему выпить чашку, скрывая голос до страшной хрипоты. отец не вынес этот ужас и, быстро собрав вещи, уехал от Джея, не сумев смириться с, казалось бы, безобидной особенностью сына.
от зелёного чая нет противоядия. ты будешь пить его всю жизнь, можно только смертью уйти от этого. напоминает наркотик. но и разница у них большая.
Ян Чонвон тоже любит зелёный чай.
