The Mechanical Heart

Голова раскалывается. Вижу белый потолок с тёмными пятнами, вероятно, крыша протекла. Надо вызвать мастера. Придётся немного поголодать. Стойте, это не мой дом. А чей тогда? Где я? Я поворачиваю голову и вижу стеклянный купол и вспоминаю. Мне все показалось. Призраки это все страшилки для детей и выдумка. Чёртов Профессор. Он псих! Замуровать собственную дочь в комнате под стеклянным куполом!  — К черту это все, — бурчу я и поспешно встаю, чувствуя боль в груди и висках. В ушах стоит гул. — К черту!  — И куда ты пошёл? Я тебя еще не отпускала, — снова женский голос. Я кочанею. Так это не видение? Хватаю первую пропавшуюся вещь, свою отвёртку, и швыряю в сторону звука. — Как грубо! Она появляется прямо перед моим лицом и я пячусь назад.  — Уйди! Уйди, нечесть! — поднимаю отвёртку с пола и оборонительно наставляю в сторону девушки. Она спокойно смотрит на «оружие» и скрещивает руки.  — Ты же знаешь, что такими безделушками ты ничего мне не сделаешь?  — Да кто ты такая, черт возьми?! — вдруг я всматриваюсь в её черты. Та самая девочка с портрета! Такой же взгляд. И… Выглядит как кукла.  — Я — Эстер Аддерли. Дочь Профессора Дигори Аддерли. — Она надменно приподнимает голову. Её тон полон высокомерия. Эстер. Так Профессор писал про Неё, а не про куклу. Он просил позаботиться о дочери, которая умерла. Что?.. Но как? Эстер смотрит на меня с полным призрением и криво улыбается:  — Я торчу в этой комнате уже… Сколько лет прошло? Плевать, я торчу здесь столько лет и какой-то оборванец решил меня освободить. Где мой отец?!  — Я… Не знаю. Но т-ты… Как? Она молчит, не отвечая на мои вопросы, идёт в сторону выхода. Тут же останавливается.  — Соль.* Ну конечно, — бурчит девушка и качает головой. Эстер нервно топочет ногой, но продолжает идти дальше.  — Постой! Эстер, — я кричу ей в след и она грозно смотрит, с желанием уничтожить.  — Не смей называть меня по имени, червяк. Ты меня освободил, молодец. Можешь идти к черту отсюда, — Этер идёт в сторону главного зала и с ужасом осматривается вокруг. — Нет… Нет-нет-нет! Эстер тут срывается с места и начинает в спешке осматривать особняк. Я теряю её из виду и вздыхаю. Я не верю в призраков. Точнее, не верил. Но это… Столько вопросов. Один из краёв ковра завернут и видна разбитая плитка. Я достаю куски и понимаю, что это тайник. Маленький ящик, внутри которого спрятали толстую записную книжку. Это дневник Эстер. На страницах милые рисунки и записи, одна из них: «…под лестницей Папа делает мне игрушки. Хочу балерину. Он говорит, что я хорошо танцую и обязательно ей стану». Почерк аккуратный и округлый. Кто-то выдернул последнюю страницу, но эти слова… Что за лестницей? Мне нужно найти Эстер.  — Эстер, — воскликнул я, но получаю лишь эхо. Неужели она не понимает что… Не важно. Мне нужно её найти и как можно скорее. Я брожу очень долго по особняку, прежде чем слышу тихие всхлипы у лестницы. Она сидит на полу, скрыв лицо руками и согнувшись. Рядом с ней лежит разбитая заводная балерина. Бедная девочка. Я достаю записку её отца и вчитываюсь снова и снова. Мне хочется пожалеть Эстер, положить на плечо руку, но не могу её ощутить, будто ее нет. Она не материальна.  — Он бросил меня, — шепчет девушка. — он бросил… Он не любил меня и бросил здесь! Опять! Я вздрагиваю и вдыхаю. Плитка холодная, но сейчас явно не время думать об удобства, поэтому я присаживаюсь к ней.  — Ты должна выслушать меня, — тихо начинаю. — Я… Я не знаю что ты такое и что случилось, но твой отец любит тебя. Вот, взгляни, — я показываю записку Эстер. — Он просил позаботиться о тебе. Она молчит и морщится, будто ей больно это слышать. Отвращение так и льётся.  — Ты врешь, — обессиленно отвечает Эстер. — Если папа меня любил, то не запер бы в этой комнате. Не оставил одну на целую вечность, а затем исчез! — каждая фраза будто пропитана ядом, который убивает все хорошое внутри. — Он бы не торчал в своей идиоткой мастерской неделя, ковыряясь в этих тупых шестеренках! Он бы!.. Она всхлипывает и начинает истошно вопить. Слезы огромными каплями стекают с юного личика, падая вниз и тут же исчезая.  — Почему… Почему меня никто не любить?! Почему меня все бросают?! Эстер берет себя за волосы и тянет в стороны, пытаясь выдрать клоки. Она кричит ещё громче, до хрипа, задыхаясь от бесконечных слез. Сердце будто прокалывают насквозь. В горле стоит ком и я сам вот-вот заплачу. Такая жуткая, едва выносима боль. Я поднимаю игрушка с пола и по привычке рассматриваю. Конечно, её можно починить. Отвёрткой я завожу её механизм. Ох, нужно смазать чем-нибудь, думаю, это может подождать. Стоит припрятать её. Горькие всхлипы привлекают моё внимание. Она уже не кричит, но ей все ещё больно.  — Эстер, — почти шёпотом говорю я. Она поднимает на меня свой взгляд и всхлипывает. Мне хочется расчесать эти растрепанные волосы. — Я хочу тебе помочь. Если я должен позаботиться о ней, то так и быть. Сам того не зная, но я обязан исполнить желание Профессора.  — Чем ты мне поможешь? — Эстер хрипит и вытирает глаза. — убьёшь? Я и так не живая. Ехидная интонация в её голосе вынуждает меня собрать все силы и попытаться её уговорить:  — Твой отец оставил куклу с твоей точной копией и записку с ключем, — я показываю ей предметы. — Только ты можешь мне помочь, что с этим делать.  — А что мне будет за это? Я задумываюсь на мгновение. А что я могу предложить призраку? Неупокоенной неприкаянной душе.  — Я помогу тебе найти отца и упокоиться с миром. Идёт? Эстер внимательно всматривается в мои глаза из-за чего по спине пробегают муражки. Чувствую странный холод от неё.  — …Если не сдержишь обещание, я убью тебя. Так что даже не пытайся меня обдурить. Я коротко улыбаюсь ей.  — Ты не сказал свое имя, червяк.  — Бернард МакКинни.  — Какое глупое имя, — она фыркает от смеха и поднимается. — Пойдём за мной.