Формула счастья

– Садитесь. Я понимаю, что вы брезгуете, но я протираю табуретки каждый день, а если не я, то Леви. Так что, прошу. – сквозь зубы процедила Кушель. – Какой примерный у вас сын, – Рейчел с неохотой села напротив неё. – Которому вы запрещаете общаться с вашей дочерью, – съязвила Аккерман. – Но этот же сын ударил моего мужа, взрослого мужчину, с такой силой, что он не удержался на ногах. – Да, мой сын вполне способен избить взрослого мужчину. У него не было отца, ему пришлось учиться защищаться самому, и пришлось защищать меня. И в ситуации, о которой вы говорите, Леви заступался за вашу дочь, и мне остаётся только гордиться. В нашем мире много мужчин, которые бьют женщин, и мало тех, кто готовы их защищать. И я рада, что мой сын относится ко вторым. – сказала Кушель. – Поймите, я ничего не имею против конкретно вашего сына и вашей семьи, но вы должны понимать, что мы всё-таки в совершенно разных социальных статусах. – Рейчел поправила причёску, опасаясь, что за эти слова ей тоже придётся ответить. – Я догадываюсь, что для кого-то вроде вас подобное важно, – Кушель едва слышно фыркнула. – Но это неважно для наших детей, поэтому они дружат. Я давно не видела своего сына таким счастливым, как рядом с Ханджи. И я уверена, Ханджи чувствует то же самое. И что плохого в их дружбе? – женщина искренне не понимала, в чём проблема. – Дайте им в конце концов побыть детьми. Ханджи ведь живой человек, а не послушная кукла, которая будет выполнять ваши команды. Вы это понимаете? – Кушель тряхнула головой. Она в детстве была лишена тотального контроля, да и любого контроля в принципе. После смерти матери за ней присматривал лишь Кенни. Но женщина прекрасно помнила, как ей доставалось от отца за малейший проступок. – Понимаю, а вот мой муж вряд ли, – Рейчел вздохнула, и Кушель поняла, что нужно налить чай. – А ваш муж вообще хотел, чтобы у вас были дети? – Не знаю, я так и не смогла забеременеть за эти годы, в чём он собственно меня же и винил. У всех наших коллег и друзей давно уже были дети, да и семья на нас давила. Я предложила взять приёмного ребёнка. – Шестнадцатилетнюю девочку, которая через два года станет взрослой? – удивлённо спросила Аккерман. – Кристиан не хотел брать маленького ребёнка, сказал с ним много проблем, а Ханджи нам описали, как гениального ребёнка, вундеркинда можно сказать. Вот он и решил, что... – Рейчел замялась. – Что вы сможете ею хвастаться? – Кушель охватило недоумение. Она безмерно любила своего сына и не представляла, как можно взять ребёнка просто ради того, чтобы им хвалиться перед другими. – Да, но она ко всему прочему оказалась жутко своенравной и неуправляемой, словно какой-то мальчишка. – Рейчел недовольно покачала головой. – По-вашему, девочки обязаны быть кроткими и послушными? Этот ребёнок потерял обоих родителей, а вы вместо того, чтобы о ней заботиться, пытаетесь переделать её под свои идеальные стандарты, в которые она не вписывается и не потому что с ней что-то не так, а потому что она вообще-то живой человек. И вам ничего не остаётся, кроме как принимать её такой, какая она есть, раз уж вы решились взять её в семью, – Кушель посмотрела своей собеседнице прямо в глаза, в надежде, что смысл её слов оказался той понятен. – И как же мне это сделать? – во взгляде Рейчел читалась неподдельная искренность. – Поговорите с мужем для начала, думаю, ему следовало бы поменять методы воспитания. – Кушель встала, чтобы заварить новую порцию чая. – Вы так говорите, будто он станет меня слушать. Думаете, он только к Ханджи применяет насильственные методы? Вы ошибаетесь, – после этих слов Кушель едва удержала кружку в руках. – Я думала, ребёнок всё изменит, как-то объединит наш брак, но стало только хуже. – Простите, но, почему вы не уходите от такого человека? – Я была молода, когда мы поженились. Я привыкла, что мы всегда вместе, что он всё делает и всё решает. Я уже не представляю, каково быть одной. В конце концов, проще перетерпеть, чем что-то изменить. – Для вас может быть, но не для Ханджи. Она не должна становиться жертвой вашего неудачного брака. — И что теперь делать? Отправить её назад к тёте? — Думаю, вам стоит поговорить с самой Ханджи — Она же ещё ребёнок. О чём с ней разговаривать? — Но всё равно вам следует считаться с её мнением. Ханджи, солнышко, подойди сюда! – Кушель повернулась и увидела, как Зое зашла в комнату. – Садись, милая. Рейчел хочет тебе кое-что сказать. – В самом деле? – девушка вскарабкалась на табуретку, задрав ноги. – Да, опусти ноги, девочке так сидеть не положено. – Опять двадцать пять, – Ханджи закатила глаза, спрыгнула на пол и собралась уходить. – Постой, я... На самом деле я хотела извиниться. – Извиниться? – Ханджи хлопнула глазами, а после перевела взгляд на Кушель, пытаясь понять, что вообще происходит. – Да, – Рейчел вздохнула и оправила свои кудри, ставшие жертвой химической завивки. – Мне жаль, что мы так и не смогли стать для тебя семьёй. – женщина поглядела "дочери" в глаза. – Вы даже не пытались полюбить меня. Вы даже не попытались сделать вид, что я вам хотя бы нравлюсь. Вели себя так, будто я вам чем-то обязана, – Ханджи опасалась, что расплачется после таких откровений. Но всё же решила высказаться, поскольку уже не могла держать это в себе. – А я ведь старалась, правда старалась вам угодить, но всё было напрасно, – Зое поджала губы и вытерла нос рукавом мастерки. Всё это время её мучала жуткая обида на этих людей. – Я думала, со мной что-то не так, но это не моя вина. Это вам просто было невдомёк, что я не игрушка в магазине, и у меня есть чувства, желания, мечты в конце концов. Вам просто было плевать на меня! – прокричала девушка, сжав зубы до боли в дёснах. – Я понимаю, что мы обращались с тобой неподобающим образом. – Рейчел виновато опустила взгляд. – но может ты дашь нам второй шанс. – Насильно мил не будешь, Рейчел. И я не только про себя. Можешь усыновить хоть весь китайский квартал, твой муж не перестанет тебе изменять. – Ханджи закусила губу, поняв, что сболтнула лишнее. – Ты откуда знаешь? – Рейчел посмотрела на дочь. – Я возвращалась со школы и увидела его в машине с какой-то... – Господи, хоть бы никто из соседей не увидел, – женщина поправила кудри дрожащей рукой. – Это всё, что вас волнует? – Кушель показалось, что её глаза сейчас выпадут от возмущения. –Конечно, не мне вас учить, я никогда замужем не была, что меня кстати радует, но, если бы мне кто-то изменял, я бы ему яйца прострелила. – Ну, он всё-таки мужчина, ему нужно разнообразие, понимаете? – Нет, не понимаю. Хотя у богатых свои причуды, – Кушель агрессивно надкусила оладик. – Ханджи, раз у нас тебе не нравится, может ты хочешь вернуться к тёте? – Опять? Менять школу, переезжать. Вы хоть понимаете, каково это? Тут меня конечно тоже бьют, но хотя Леви меня защищает, – задумчиво проговорила Зое. – Тебя били? Почему я об этом не знаю? – Рейчел прижала ладонь ко рту от ужаса. – Как будто, вам было бы не всё равно, – Ханджи фыркнула. – Уже поздно, играть в добрую мамочку. – Ладно, мы очевидно не заслуживаем твоего прощения, – Рейчел вздохнула. – И чего ты хочешь? Вернуться в старую семью или остаться жить с нами? – Я останусь. У вас классный дом, и школа близко. К тому же, я хочу быть рядом с Леви, – Зое почувствовала, как у неё покраснели уши. – Давайте так, я сдам экзамены в этом году, и, если у меня получится поступить в университет, вы меня больше не увидите. – Ты сказала, что главной нашей ошибкой было неуважение твоих желаний. Я знаю, уже ничего не исправить, но, раз ты этого хочешь, я не в праве тебя останавливать, – Рейчел немного помолчала, а после взяла "дочь" за руку. – Спасибо...мама. – Но по поводу вашей дружбы...Не думаю, что Кристиан всё же одобрит... – Это не обсуждается. Я буду дружить с Леви. Запирайте меня хоть на сто замков, мы всё равно будем вместе! – Зое вырвала руку и вскочила с табурета от злости. – Этот мальчик тебе так дорог? – Рейчел непонимающее взглянула на Ханджи. – Он мой единственный друг. Мой первый друг, – девушка неуклюже теребила рукав мастерки, пытаясь справиться со смущением. – Но дело даже не в этом...Мне кажется, я люблю его. – Какая любовь в вашем-то возрасте? – Рейчел едва не рассмеялась. – Самая настоящая! Любовь, которой вы не сможете помешать, вот какая! – Зое обиженно скрестила руки на груди и едва не топнула ногой от злости. – Поверьте, нам действительно лучше не вмешиваться, – произнесла Кушель, которая сама едва не подавилась чаем от услышанного. Женщина конечно догадывалась, что сын питает к этой девочке далеко не только дружеские чувства, но не ожидала, что между ними двумя зародятся столь серьёзные чувства. – Ладно. Хорошо. Я...я лучше пойду, – Рейчел встала и направилась к выходу. – Можно мне погулять с Леви? – спросила Ханджи. – Ладно, но в семь будь дома, – произнесла женщина назидательным тоном. – В восемь! – упёрлась Зое. – Скажи спасибо, что не в шесть, юная леди. – В семь тридцать, лады? – Ханджи всем своим видом дала понять, что это последняя ставка. – Хорошо-хорошо. С тобой бесполезно спорить, – Рейчел в последний раз оправила волосы и зашагала к выходу. – Я вас провожу. – Кушель встала с табурета, чтобы проводить гостью. Вернувшись, она тут же обратилась к Ханджи. – Ну ты как, солнышко? – Не знаю. Я только приняла решение поступать в университет на год раньше, чем планировала. А ещё осознала, что люблю вашего сына, – Зое принялась жевать свою щёку от задумчивости. – И как ты это поняла? – Кушель села рядом с девушкой. – Не знаю, он вытер мне сопли своим платком и пообещал кормить сыром. Это странно? – Ханджи подняла взгляд на женщину. – Нет, милая. Мне кажется, это очень даже здорово, – Кушель улыбнулась. – А Леви об этом знает? – Нет, конечно. Он же в истерику впадёт, это его любимое занятие, – пробурчала девушка. – Мне ли не знать, – Аккерман усмехнулась. – Но всё же, я бы на твоём месте с ним поговорила. – А если это испортит нашу дружбу? – этого Ханджи боялась больше всего. – Не узнаешь, пока не попробуешь, милая. – Думаю, вы правы, – задумчиво проговорила девушка. – Можно я побуду у вас ещё немного? – Конечно, ты всегда желанный гость в нашем доме. – Спасибо, я тогда пойду к Леви. Ханджи направилась в комнату, даже не подозревая, что Аккерман всё слышал.